Текст книги "Я попал в свою же книгу! Том 1 (СИ)"

Автор книги: Аргалий Бледный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 45 страниц)

Акира отдёрнула меня назад от компании, из-за чего она слегка выбились вперёд.

– Идите, – сказала остановившейся Апрель Акира. – Мы вас потом нагоним.

Апрель вздохнула и сделала шаг вперёд, другие последовали за ней, оставляя нас с Акирой наедине друг с другом в парке.

– Моя мама согласна на сотрудничество с тобой, – без прелюдий сказал Акира. – Ты смог вывести из строя четырёх высших офицеров и слил нам весь план муравейника «Золотых Ворот», это впечатлило её. Мой брат сумел уговорить мою маму, и мы готовы выступить в любой момент. В ударном отряде «Чёрных Йокаев» выступлю я как обычный офицер, высший офицер «Чёрный Сердцеед» и множество других членов нашего синдиката.

– Это хорошая новость, – кивнул я. – Но с атакой нужно будет немного повременить, мы нашли способ, как обезвредить ещё одного высшего офицера. Также ко мне присоединился Василий, который также готов предать свой синдикат.

– Он тоже должен будет войти в наш синдикат? – нахмурилась Акира.

«Чёрные Йокаи» неохотно принимают новых членов.

– Нет, – покачал головой я. – Его нужно будет устранить.

– Это хорошо, тогда будем встречаться в академии и обмениваться информацией там. Я передам все твои слова матери.

Внезапно Акира приблизилась ко мне и взяла мою руку в свою. Мы зашагали в сторону Апрель рука об руку.

– Чего это ты? – спросил я.

– Хочу заставить Апрель ревновать, – усмехнулась Акира. – Меня обучал мой брат, который точно я уверена равен титульному герою, как и моя мама.

– К чему это ты?

– Не важно, – помотала головой она.

Удивительно, хоть я её и написал, но сейчас совершенно не понимаю, что творится в её голове. Чем дольше я с ними, тем чаще это ощущаю. Неужели в конце я вообще забуду, что написал их?

– Кто это ко мне пожаловал?

Эдик высший офицер «Золотых Ворот» встречал меня в своём кабинете с лукавой усмешкой, будто ожидал меня увидеть.

– Прямо как в тот раз, когда ты мне предлагал тот липовый заговор.

Я уже был в его ярко-розовом кабинете, когда навещал всех высших офицеров.

Здесь всё также приторно ярко, розовый стол, стулья и картины полуголых женщин вокруг.

Сам высший офицер также ярко был накрашен со своими волосами синего цвета с фиолетовыми кончиками и носил в своём кабинете на шее шкуру белую лису.

Когда я вошёл внутрь он мне предложил стул возле своего стола, а сам сел за роскошное кресло напротив. Он держался достойно, как хозяин кабинет, несмотря на клоунскую внешность.

– Зачем явился? – он явно был не рад моей компании.

– Поздравить.

Я снял маску «Золотого Дракона» и уверенно улыбнулся ему, ложа на стол бутылку виски с маской.

– Ты выжил в отличии от четырёх других.

– Не твоими усилиями, – раздраженно оглядел виски он. – Кленс сказал мне, что ты также хотел убить меня, как остальных офицеров. Только благодаря ему твой план не удался.

– Правда? Что за план?

Мои пальцы постучали по столу, и он достал из шкафчика два стакана. Я открыл виски и налил его в стаканы.

– План по укреплению влияния в синдикате, – вздохнул Эдик. – Ты хотел стать доверенным лицом Мидаса, играя на его паранойи и уничтожая всех своих конкурентов. Теперь, когда твой фальшивый заговор не удался и оставшиеся высшие офицеры знают о твоей гнилости тебе никто не будет доверять. Твоё место в синдикате невероятно низко, ведь ты потерял всех своих потенциальных союзников.

– А старый артефакторик сведущ в искусстве интриг.

Эдик боялся притронуться к виски, поэтому я первый отпил его. «Сила Творца» в моём теле стало быстро очищать алкоголь от изменённой «Эссенции Гнева», которую я туда подмешал.

Даже так он не притронулся к стакану. Похоже память о том, как были убиты его коллеги всё также свежа. Хотя было бы странно, если такую кровавую сцену он так быстро забыл.

– Почему ты просто не остановился? – вздохнул Эдик. – Зачем было начинать всё это? Тебе плохого платил Мидас? Неужели твоя жадность столь невыносима?

Неужели Кленс ему не сказал, что Мидас планирует отдать меня правительству? Хотя зачем ему это говорить?

– Ты мог бы просто работать его артефакториком и зашибать неплохие деньги, а в итоге подверг все наши жизни опасности.

– Сам-то ты зачем вступил в синдикат?

– Деньги хотел, конечно, – усмехнулся он.

– Как банально.

– Все мы банальны, – вздохнул Эдик. – Не все такие сумасшедшие до власти психи как ты.

– Ха-ха-ха!

Мой внезапный смех заставил Эдика покосится на меня.

– Лицемерная ты сука Эдик.

Услышав оскорбление, он дотронулся до своего пояса, где в ножнах лежали два его кинжала.

– Не торопись, если не хочешь проблем, – остановил его я.

– Что за бред ты говоришь?

– Я знаю о твоей причастности к смерти своей жены. Ты тут распинаешься мне о спокойной жизни в синдикате, хотя сам подставил свою жену, чтобы Мидас подумал, словно она сливала информацию о ваших фермах наркотиков другим синдикатам. Ради краткосрочной наживы ты рискнул всем. Как тебе вообще хватает дерзости обвинять в интригах меня?

Лицо Эдика перекосилось от смеси гнева и страха. Он убрал свои руки с пояса.

– У тебя нет доказательств. Синдикат, с которым я тогда работал уничтожен.

– Кем уничтожен?

– Василием.

– Как думаешь, почему Василий пошёл всё докладывать Мидасу первым, хотя даже ты с подсказкой Кленса был вторым?

Смотреть на осознающее лицо этого перекрашенного индюка одно удовольствие. Этот полу бандит полу нарцисс наконец понял во что ввязался.

– Вы с ним работаете в команде…

– Да, Василий сохранил жизнь тому парню, который работал с тобой, чтобы иметь на тебя крючок. Как думаешь, что сделает Мидас, когда поймёт твой обман? Что он пригрел такую крысу?

Эдик побледнел, опуская свой дрожащий взгляд на моё виски.

– Чего вы хотите?

– Выпей виски и доложи Кленсу, что у тебя большие проблемы с нами.

Он дрожащими губами прикоснулся к стакану и медленно стал глотать пьянящего алкоголя. Если бы только этот парень знал, что я всего лишь блефую, то тут же выплюнул его на стол.

Василий давно подозревал Эдика в продаже информации о синдикате, но он не имел достойного свидетеля, который мог это подтвердить.

Мне несказанно повезло, что уничтожил тот синдикат именно Василий.

– Спасибо, Элизабет, что осталась со мной.

Апрель с благодарностью смотрела на принцессу, которая неловко поправляла свои длинные волосы, пока усаживалась на стул возле её больничной койки.

– Ничего, – улыбнулась ей лучезарно Элизабет. – У меня сегодня на удивление свободный трафик.

– График.

– График?

– Правильно будет график. Свободный график.

– Понятно, я запомнила!

Элизабет неловко потёрла щёку. Девушка уже не обижалась на исправление своего русского от Апрель. Принцессе даже стало казаться, что с ней он сильно улучшился. Всё же имея друзей говорящих на изучаемом тобой языке гораздо легче ему обучится.

– Ты часто испытываешь вину?

– Какой необычный вопрос…

Элизабет была слегка обескуражена настойчивому тону Апрель, который не вязался с её обычно непринуждённым образом. Принцесса неловко стала играться с пальцами, раздумывая над ответом.

– Да, – тихо ответила принцесса, опуская глаза. – Всю жизнь меня терзает вина.

– Так тебя тоже?

Апрель, увидев удручённое лицо подруги взяла её за руку, привлекая взор принцессы.

– Прости, я просто хотела узнать об этом вопросе у тебя как у ближайшей подруге, но не думала, что для тебя это такая больная тема…

– А ты на удивление тактическая, – слегка рассмеялась Элизабет.

«Тактичная…» – в уме поправила её Апрель, чтобы не портить атмосферу.

– Ой, то есть тактичная…

Быстрая поправка заставила Апрель улыбнуться.

– Если не хочешь говорить о вине, то не надо. Я просто хотела больше о ней узнать, так как…

Апрель огляделась в пустой палате, подчёркивая очевидной факт, что помимо них в ней никого не было.

– Я скажу тебе это по секрету, но Аластор чувствует очень сильную вину. И если честно я не совсем уверена, что способна эффективно ему помочь, хотя у меня и есть план.

– Вину? За что? – удивилась Элизабет. – Аластор же неплохой человек.

– Мне и самой это не известно, но он во время наркоза очень сильно извинялся передо мной, хотя ничем не провинился.

– Хм…

Элизабет задумалась, приложив руку к своему подбородку. Апрель, увидев это повторила действие подруги.

– Мне кажется я могу отчасти его понять… – наконец закончила думать Элизабет.

– Прошу скажи! Мне это сильно поможет!

Апрель с надеждой схватилась за руки принцессы.

– Тогда ты тоже сохрани в секрете, что я тебе скажу.

– Конечно! Мы же подруги! – закивала активно Апрель.

Принцесса вздохнула и на миг закрыла глаза.

– Ты моя первая подруга Апрель, поэтому я тебе это расскажу. Когда я родилась, то моя мама умерла при родах. До её смерти вся моя семья была образцовой, где все невероятно сильно любили друг друга, пока не появилась я, которая убила свою мать своим появлением. После моего рождения в семье я стала символом её смерти. Они считают, что это я убила мать, поэтому с рождения я испытываю вину по поводу её смерти и отдалённость от других.

Тихий, удручённый голос Элизабет заставил лицо Апрель стать более жалостливым.

– Ты не виновата, – покачала головой Апрель.

– Может быть, – улыбнулась слегка наиграно Элизабет. – Но от этого я не перестаю чувствовать вину. Иногда люди оказываются не в том месте, не в то время и некоторые события происходят пускай не напрямую по вашей вине, но затрагивают вас, и вы невольно становитесь его участниками. Очень трудно простить себе участие пускай невольное. Может Аластор испытывает, что-то подобное…

Не успела принцесса опомнится, как Апрель схватила её в объятия, гладя голову, словно куколке.

– Элизабет, ты моя подруга и никогда не будешь в моих глазах виноватой…

Принцесса потеряла дыхание от неожиданных для себя слов. Никто ещё не был для неё так близок и тем более не говорил для неё таких сокровенных слов.

– Спасибо за помощь, – прошептала Апрель. – Думаю, Аластор тоже испытывает, что-то подобное.

Приятно удивлённая Элизабет обняла теплое тело подруги в ответ.

– Это тебе спасибо, Апрель, – слезливым голосом сказала она.

В груди у обоих девушек потеплело и они ощущали это только приумножая его в душах друг друга.

Принцесса сдержала слёзы и просто наслаждалась поддержкой подруги.

Глава 58. Бесславный конец

– Ты уверен, что мы должны его убивать?

Сердце Лака дрогнуло, когда внезапные слова сорвались с губ его друга Аластора.

– Без этого никак, – вздохнул Аластор.

Сейчас «Золотой Дракон» занимал кресло Лака в его кабинете, пока сам он с недоверием стоял и смотрел на флакон с красной жидкостью в своих руках.

– Но Кленс не столь плох, – покачал головой Лак. – Он с детства часто смотрел за мной и иногда даже давал полезные советы, до того, как стать старым вредным занудой.

– Лак…

Острый взгляд Аластора на миг испугал неуверенного Лака.

– Если Кленс останется в живых, то Мидас будет продолжать оставаться настороже. Тем более после его смерти синдикат сильно ослабеет, ведь не будет того человека, который будет голосом разума Мидаса.

– «Чёрные Йокаи» же согласились, так какой смысл его убивать? Даже с ним они должны подавить «Золотые Ворота».

– Нет, – покачала головой недовольно Аластор. – Это приведёт к ненужным потерям. Без него мы подавим синдикат с абсолютно минимальными потерями.

Вновь это выражение лица, будто он объясняет банальную тему ребёнку.

«Почему он всегда делает такое выражение, когда говорит со мной? Я старше его!» – возмущался в душе Лак.

– Ты хочешь отступить? – спросил аккуратно Аластор.

– Нет, просто…

«Мне не хочется убивать Кленса…» – подумал Лак.

– Лак… – вздохнул Аластор. – Если не хочешь, то не надо.

Он потянулся к флакону в его руке, но Лак быстро отпрянул от него.

– Ты и без меня его убьёшь. Пускай лучше это буду я тот, кто его знает.

Подозрение в глазах Аластора кольнуло лёгкой болью сердце Лака.

«Я по твоей просьбе вызвал демона, а ты до сих пор не доверяешь мне?» – цокнул он.

– Ты же понимаешь, что мы точно должны его убить? Если я не убью Кленса, то он убьёт меня.

– Понимаю…

Лак опустил голову, теперь сомневаясь уже в самом Аласторе.

«А точно ли он мне это доверит? От этого зависит его жизнь, а я не давал сильных поводов, кроме вчерашнего мне доверять. Хотя он же первый ко мне обратился, когда всё это затеял…» – метался в душе он.

– Хорошо, тогда удачи тебе, – Аластор ему улыбнулся. – Вновь мне приходится полагаться на тебя, но мне не страшно.

– Я не подведу.

«Нет, он уже доверял мне жизнь, когда рассказал о заговоре, поэтому было глупо в нём сомневаться…» – успокоился Лак.

Лак, постучавшись в дверь кабинета сразу зашёл внутрь. У него в руке лежала бутылка детского шампанского.

– Лак, – удивлённо захлопал своими уставшими веками Кленс.

Постаревший артефакторик сидел, сгорбившись на табуретке у своего скромного круглого стола и читал книгу. Лак никогда не понимал скромности кабинета Кленса, который зарабатывал много больше обычных членов синдиката.

Маленького размера кабинет, почти не обставленный мебелью, совсем не производил впечатления, словно им владеет главный артефакторик одного из самых богатых синдикатов в городе.

– Необычно увидеть тебя у меня в гостях, – Кленс указал на стул возле себя. – Садись, парень.

Лак послушно сел на стул, ставя бутылку детского шампанского на стол. Кленс отложил свою книгу и прищурившись стал разглядывать бутылку.

– Детское шампанское? – усмехнулся Кленс. – Я ведь часто его приносил тебе, когда ты был ребёнком.

В старике этим вечером не осталось былой остроты, и он не приготовил для Лака очередной порции осуждения, чему тот был очень удивлён.

– Просто вспомнил прошлое, – вздохнул Лак.

«Почему он вспомнил? Я надеялся, что он забыл об этих моментах прошлого…» – недоумевал в душе он.

– И решил к тебе заглянуть.

– Ностальгия в голову ударил? – улыбнулся Кленс. – Понимаю, я часто тоже размышляю о прошлом.

Старик встал со стула и подошёл к своему шкафу. Стеклянные стаканы громко бились друг об друга, пока он их доставал.

– Прости, что так неуклюже, – положил два простых стакана на стол Кленс. – Годы уже не те, мне каждое действие даётся с трудом.

Лак по-другому взглянул на старика перед собой. Когда он не находится под влиянием его отца и не острит Кленс выглядит весьма жалко со своей сгорбившейся спиной и едва видящими мир глазами.

«Не обманывайся! Это всего лишь усталость, если Кленс будет свеж, то он будет также осуждать тебя как отец…» – помотал головой Лак.

– Что такое? – удивлённо смотрел на его непонятные действие Кленс.

– Ничего, просто вспомнил, как ты гладил мою голову, когда я был младше.

– Ты странный, – нахмурился Кленс. – Я не буду этого делать. Тебе бы пора уже вырасти. Детство уже кончилось, Лак.

«Вот опять!»

– Снова этот твой подростковый полной обиды взгляд, – вздохнул Кленс. – Думаешь, я говорю это только чтобы сделать тебе больно?

– А какая ещё причина? Разве ты не просто хочешь меня унизить? – с претензией посмотрел на старика Лак.

Кленс разочарованно помотал головой, открывая бутылку детского шампанского, которое на удивление тихо открылось.

– Я уже старый, Лак…

– По тебе видно, – сострил он.

– И скоро уйду в отставку, – цокнул Кленс. – Рано или поздно уйдёт и твой отец. Что тогда ты будешь делать?

Лак замолчал, как всегда, делал. А что ещё он мог сделать? Возразить? Тогда бы произошёл очередной скандал, где его заклеймят истеричным ребёнком. Слово отца и Кленса всегда было выше его собственного, так как он мог вести диалог с ними на равных?

– Снова твоё молчание, – вздохнул Кленс.

– А что мне нужно было сказать? – пробурчал Лак.

– Твой план на будущее. Как ты в одиночку планируешь держать синдикат?

– Я виноват, что вы меня ничему не обучили? Всё моё детство я провёл в одиночестве. Ты навещал меня только по праздникам и выходным, откупаясь от мелкого меня подарками, а отец обо мне вспоминал только когда напивался и лучше бы тогда я его не видел вовсе.

Лак увидел непривычное для себя выражение лица Кленса, которое он истолковал как вину.

– Мы просто не знали, как себя с тобой вести…

– И это всё твоё оправдание? – фыркнул Лак. – Зачем отцу было вообще допускать моё рождение?

Кленс разлил детское шампанское по кружкам. Оно громко запенилось, напоминая Лаку звуки прошлого, как часто сам он пил его, чтобы уподобится взрослым, которые пили настоящий алкоголь.

– Потому что он до безумия любил твою мать.

– Где она тогда? Что с ней стало? Почему вы о ней никогда не говорите? И лишь отец рассказывает какой-то бред, когда напьётся! Что за женщиной она была, если полюбила такого негодяя как мой отец?

– Она была моей соседкой, – отпил чутка детского напитка Кленс. – До создания «Золотых Врат» твой отец был простым парнем из третьего района, который добрался до города, использовав фальшивые документы. Ему негде было жить, поэтому он со своим другом Петром поселился у меня молодого артефакторика без будущего.

– И зачем ты впустил к себе двух маргиналов из третьего района?

– Я не мог потянуть арендную плату, они тоже не были способны платить за аренду квартиры, а вот вместе мы чего-то да стоили. Так мы сдружились. Твой отец был тем ещё заводилой, как и Пётр. Я учил их жить в городе, а они помогали мне выбивать деньги из клиентов, которые не хотели платить за мои услуги артефакторика. Пётр в итоге поступил в сельскохозяйственную академию, нашёл там друзей и стал главой нашего района.

– Что? Дядя Пётр стал главой через сельскохозяйственную школу? Вы шутите? Я думал он получил образование в какой-то престижной академии.

Образ важного человека в деловом костюме, который руководил государственным аппаратом в его районе никак не связывался с парнем на тракторе.

– Связи, – усмехнулся Кленс. – Ему просто повезло найти хороших друзей, которые закинули его на свою текущую должность.

– Типичная власть, – цокнул Лак. – Страной руководят люди не образованные, а способные лизать друг другу…

Он не договорил, увидев хмурящегося Кленса.

– Твой отец же в это время, пока Пётр учился, колотил свою банду. И в один из дней он получил глубокую рану в живот от своих врагов. Она была не смертельной, но о нём кто-то должен был заботится, пока он отлёживался. Этим кто-то оказалась твоя мать.

– Заткнись! – внезапно закричал Лак.

Кленс сбитый столку чуть не уронил стакан, из которого пил сладкого шампанского.

– Я уже заранее знаю весь сюжет, – цокнул Лак. – Просто скажи, как она умерла. Её в гневе убил мой отец?

«Я не хочу лучше их знать, ведь Кленс всё равно уже мёртв…»

– Дурак, ты, – недовольно мотал головой Кленс. – Твой отец никогда не навредит родне. Твоя мама умерла от сердечного приступа. Она с рождения была очень больна, поэтому это было не удивительно. Это произошло два года спустя после твоего рождения. Мидас долго горевал, но в итоге нашёл в себе силы и продолжил своё дело. После смерти твоей матери дела его банды пошли в гору, и Пётр стал главой района, всё это привело к созданию синдиката «Золотые Ворота». Твой отец пробился из грязи в князи и хотя бы за это заслуживает уважения.

«Деньги не делают человека лучше…» – сказал в уме Лак.

– Ладно, мне пора…

Лак попытался встать и уйти, но Кленс остановил его, схватившись за руку.

– Я хотел ещё кое-что обсудить.

«Он догадался о заговоре?» – сердце Лака забилось от страха.

– Да?

Лак кротко сел обратно.

– Это на счёт Аластора, – вздохнул Кленс. – Хватит с ним в дружбу играть. Он всего лишь использует тебя. Ты посмотри на его действия! С какой хладнокровностью этот мелкий карьерист устранил всех своих конкурентов в виде высших офицеров синдиката. Как ты думаешь, почему он вообще так настырно старается сблизится с тобой?

– Чего? – слегка был ошеломлён Лак.

– Ты ему нужен как щит от Мидаса. Этот самодовольный парень думает, что если ты будешь ему близок, то Мидас не будет трогать его.

– Но отцу конечно же всё равно, – улыбнулся иронично Лак.

– Ты неправильно понял.

– Всё я понимаю.

Лак встал, понимая куда катится их разговор.

– Аластор, хотя бы поддержал меня.

«Он первый доверился мне, хотя мне не доверял даже собственный отец…» – улыбнулся он.

Лак пошёл в сторону выхода.

– Вы знакомы всего месяц! Это не та дружба, как у нас с твоим отцом или у Мидаса с Петром, которые знакомы с детства! Вы даже толком не знаете друг друга!

С усмешкой Лак вышел из его кабинета, оглядывая спокойным взглядом недовольный профиль Кленса в дверях.

«Это последний раз, когда я его вижу. Стоит ли так с ним прощаться?» – подумал он.

– Спасибо, Кленс, – тяжело вздохнув сказал Лак. – Ты, наверное, действительно за меня беспокоишься, но уже поздно играть в семью. Вы с отцом потеряли тот момент, когда всё могло наладится. Пока.

– Лак, что ты несёшь? – нахмурился Кленс.

«Как всегда…» – разочарованно Лак захлопнул перед стариком дверь.

– Что это с ним?

Кленс никак не мог понять чувства парня, что был в три раза моложе его самого. Сентиментальность, открытость, всё это давно ушло от него, когда на голове стала появляться первая седина.

Конечно, это было не из-за возраста, но из-за работы, на которой он старел. Будучи членом синдиката всегда так, твоё сочувствие и чувство нормальности медленно уходит в никуда. Для нормальных людей ты становишься далёк и тебя это раздражает.

Кажется, будто проблема не в тебе, а в других, которые выросли в нежных условиях в отличии от тебя, которому приходится делать сложные, но нужные по твоему мнению выборы.

Поэтому Кленс был раздражен не на себя, а на Лака. Нежный мальчик, которого всё же он взрастил.

– Почему я был столь мягок с тобой?

Кленс вздохнул, садясь на свой табурет. Ему нравилось его простота и то, как он напоминает о его былых годах, когда он едва сводил концы с концами.

Теперь у старика есть всё, но что это всё, когда он перестал, что-либо желать?

В его дверь постучали раздражительно шумно.

– Входите! – крикнул неприятным тоном он.

Кленс сразу учуял, что-то недоброе, когда к нему явился Эдик с таким выражением лица, будто его жизнь была кончена.

– Аластор держит меня на крючке…

«Снова этот высокомерный болван…» – подумал Кленс.

– И что же?

– Он узнал, что я сливал данные о синдикате в прошлом и имеет свидетеля, с которым я работал. Если Мидас узнает об этом, то мне конец.

– Какой же ты идиот!

Кленс ударил рукой об свой круглый стол. Он знал о глупом предательстве этого высшего офицера, но всё же решил оставить ему жизнь, ведь иначе они слишком сильно ослабнут.

Эдик неприятно поморщился, терпя тон этого старика. Он мог убить его одним чихом, ведь в отличии от Кленса заслужил своё место силой.

– Ещё я выпил его виски…

– Виски? К чему мне это знать?

Старик ещё раз ударил по столу, и бутылка детского шампанского на нём скатилась на пол.

– Лак…

Кленс заинтересованно поднял бутылку, принюхиваясь к ней. Обычная сладость ударила ему в нос без каких-либо примесей.

– Это не яд, ведь ты и я всё ещё живы…

Он подозрительно оглядел Эдика на наличие признаков отравления.

«Глупый мальчик, только не говори, что ты нас предал! Мы всё это построили ради тебя, а ты так нам платишь?» – раздраженно положил детское шампанское на стол Кленс.

– Эдик, сейчас ты пойдёшь и просто убьёшь Аластора.

– Чего? Но он же под охраной Мидаса! Если я это сделаю, то он убьёт меня! Его только ещё больше разозлит, если я ему скажу причину этого.

– Либо так, – покачал головой Кленс. – Либо о твоих проделках расскажу Мидасу я и ты всё равно умрёшь.

«Нельзя продолжать этому змею отравлять наш синдикат. Чувствую, будто ещё немного и он развалит всё, что мы так долго строили…» – Кленс нахмурился, когда Эдик продолжил стоять на месте.

Высший офицер с неприязнью смотрел на главного артефакторика.

– Чего встал как дебил? Не слышал, что я сказал? – крикнул он.

– Нет, может это сделаешь ты?

Эдик встал, как вкопанный, сверля артефакторика ненавистным взором.

– Чего?

Кленса взбесил тон высшего офицера, которого он спас.

– Ты инфузория туфелька стоишь на этом месте только потому что я помог тебе не сдохнуть в фальшивом заговоре! Ещё раз я услышу неповиновение в твоём тоне, и ты присоединишься…

Старик не успел договорить, из-за руки Эдика, которая схватила его сухую шею.

– Что ты делаешь? – едва слышно кряхтел старик.

«Что-то не так! Он же не совсем идиот!» – кричал в уме Кленс, пока смотрел с дрожью на неестественно яркие покрасневшие глаза Эдика.

– Меня всегда бесила твоя высокомерность! Ты находился так высоко только потому, что тебе повезло познакомится вовремя с этим психом Мидасом!

Кленс стал бить по телу высшего офицера, ощущая как сознание покидает его.

Жалкие потуги вырваться старика были бессмысленны.

Эдик рычал с удовольствие наблюдая, как тело Кленса обмякало в его руках.

Бесславный конец правой руки Мидаса закончился из-за глупой потасовки с высшим офицером.

Когда бездыханный труп Кленса свалился на пол, краснота пропала из глаз Эдика.

– Что я сделал? – с вопросом посмотрел на тело под собой он.

Дверь в кабинет отворилась и внутрь вошёл Василий с копьём на изготовке.

– Это не я! Это Аластор, он что-то мне подмешал! – закричал в панике Эдик.

– Я знаю, – усмехнулся Василий. – Но это не важно, ведь убил Кленса именно ты! Ха-ха-ха!

Василий резко прекратил смех, направляя копьё на Эдика.

– Ублюдки!

Эдик обнажил два кинжала, делая рывок в сторону копья.

Оружие Василия засверкало синим и из него в сторону врага вылетела струя воды, которую Эдик заблокировал своей маной, светящейся фиолетовым светом на кинжалах. От напора он отлетел в сторону.

Василий в ответ сделал резкий выпад, Эдик же на это кувыркнулся в сторону. Синее копьё проделало дыру в стене. Эдик контратаковал своего оппонента резким ударом в бок.

– Ублюдок…

Василий отступил, отделываясь царапиной в боку, из которой медленно стекала кровь.

– Дай мне выжить, тварь!

С рыком Эдик продолжил атаковать Василия короткими рывками, стараясь не попасться под мощную струю оппонента. Эдик был слишком ловок для Василия, но его оружие было гораздо более мощным, поэтому никто из них не мог полностью переломить ход их сражения.

– Что обещал тебе, Аластор? – спросил после очередного обмена ударов Эдик.

Всё его тело стало мокрым от атак струёй Василия, а в животе неприятно ныла дыра от копья.

– Всё в этом синдикате, – усмехнулся Василий.

Он прятал за усмешкой боль от ноющих ран в боку и по всему торсу.

– Он тебя кинет, как кинул остальных, – цокнул Эдик. – Если оставишь меня в живых, то может мы сможем, что-нибудь против него придумать.

– Ты идиот? – рассмеялся Василий. – У тебя не осталось карт, а у него ещё много козырей. Тем более ты мне никогда не нравился. Выглядишь как педик и думаешь, что умнее других, хотя тебе просто повезло работать в обществе тупиц вроде меня.

– Сам ты педик… – фыркнул Эдик.

Он напрягся, чтобы вновь вступить в схватку. Изнеможденный прошлыми столкновениями Эдик решил вложить в следующие движения все силы.

Из ниоткуда прямо у его головы появилась яркая белая пуля, что своим светом затмила весь кабинет, успевший разрушиться во время столкновения двух высших офицеров.

Эдик попытался уклонится, но пуля была слишком быстрой. Она вошла в его лоб, прожигая мозг и выходя через затылок.

Безвольное тело высшего офицера свалилось на пол. Из дыры в его голове даже крови не шло. Пуля из света прожгла всё, что могла.

– Ты долго с ним разбирался, – сказал Аластор, что появился над телом Эдика.

– Прости, но он был равен мне по рангу… – слегка смутился Василий.

«Откуда он появился? Даже я не заметил его в драке…» – внезапное появление испугало его.

– Не важно, – вздохнул Аластор. – Работа сделана, ты будешь свидетелем. Осталось только дождаться Мидаса…

Глава 59. Похороны

Осенняя тусклость опустилась на и без того серый город. Серые тучи были так близко к крышам муравейника и, казалось, они вот-вот поглотят их, пожирая всю ту элиту, которая поселилась на верхних этажах.

Район муравейников, кажется, словно другим миром, когда взираешь на него из общественного района. Монструозные здания лишены души и построены лишь бы обеспечить как можно больше людей жильём.

Холодный ветерок скучая по пропавшим листьям гнал пыль в ожидании первого снега. Голые деревья общественного района уныло качались под ветерком.

Сзади меня толпилась процессия из бандитов, которую возглавлял Мидас в траурном чёрном костюме, что едва налез на его толстое тело. Непривычно видеть его одетым и подавлено хмурым, особенно перед выкопанной могилой с гробом. Внутри лежало бездыханное тело Кленса в дорогом костюме.

Дорогое удовольствие хоронить тело в земле. Убийца Кленса Эдик удостоился простой кремации. В муравейниках каждый день умирают по сотне человек, поэтому большинство просто кремируют, всё же места для похорон есть только в общественном районе и стоят невероятно дорого.

Огромное количество личностей разных мастей встретилось, чтобы похоронить главного артефакторика «Золотых Ворот». Большинство из них мне было неизвестно, кроме главы района Петра, главного кузнеца Виктора отца Насти и конечно моих заговорщиков Лака и Василия.

– Отец удивительно спокойно отреагировал на смерть Кленса… – внезапно подал голос Лак рядом со мной.

Его меланхоличный взгляд бегал по гостям.

Он сомневался, но всё же позволил убить Кленса. Это даже хорошо, что он сомневается перед убийством. Я теперь понимаю, что он не монстр.

– Я всё ждал пока он закричит, – продолжил Лак. – Будет расспрашивать нас без устали и обвинит в халатности, из-за которой умер Кленс, но он просто молча принял наш отчёт и стал готовится к похоронам. Отец почти не говорит…

– Может так он выражает горечь, – пожал плечами я. – Обычно он честен в своём отношении с другими, но, когда дело касается чего-то действительного важного может скрывать свои чувства.

– Наверное, – кивнул он. – Это вторая серьёзная потеря в жизни отца, если не считать смерти моей матери. На это ты рассчитывал, когда планировал убить Кленса?

Мы находились далеко от основной процессии, потому не боялись быть услышанными.

– Честно сказать на гораздо более слабый эффект…

Я пригляделся к лицу Мидаса, такому непривычно кроткому и пустому. Что-то похожее я видел, когда встретился с ним после взрыва в муравейнике «Д-28» и он вспоминал умершую жену, но даже тогда в его глазах был огонёк жизни.

– Лак!

К нам подошёл Пётр в таком же траурном наряде, как остальные.

– Давай поговорим, – сказал он Лаку.

– Хорошо, дядя Пётр, – кивнул Лак. – Я отойду.

Я быстро кивнул и вытащил из внутреннего кармана пачку сигарет. Вытащил одну, зажёг её магическим пламенем с пальца и глубоко затянулся, наблюдая за накрывающемся для поминок столом.

Шикарный с множеством разных экзотичных блюд на сотню человек стол с белой скатертью выглядел слишком богато для смерти дряхлого старика вроде Кленса. И конечно многие литры разного высококлассного алкоголя, чтобы напиться сегодня до потери воспоминаний об этом сером дне.