Текст книги "Я попал в свою же книгу! Том 1 (СИ)"

Автор книги: Аргалий Бледный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 45 страниц)

Даже блеющая овца не выглядит столь же жалко.

– Он за жалкие сорок тысяч продал информацию о нашем тайном казино в соседнем районе! Её накрыло ЧГА и умерло много бравых парней!

В этот раз Мидас был в настоящем гневе, и его слюна летела в стороны, пока он кричал. Лицо главы синдиката покраснела, а золотой топор в руках дрожал от предвкушения.

Он так стресс себе снимает?

Откуда у нас вообще столько предателей? Хотя такую тушу, как Мидас я бы и сам хотел предать.

– Что его ждёт? – обратился он к толпе вокруг.

– Смерть! Смерть! Смерть!

Члены синдиката вокруг меня хором кричали, поднимая руки. Жертва Мидаса с отчаянием посмотрела на бывших товарищей.

А чего он ещё ожидал? В «Золотых Воротах» нету дружбы, нету справедливости и правил, кроме тех, что придумывает сам Мидас. Они все здесь моральные уроды, готовые мать родную за деньги продать.

– Будет смерть! – восторженно объявил Мидас.

Золотой топор исполнил приговор, взрывая голову жертвы своим весом. Часть крови и мозгов попала на толпу, но те ещё громче закричали в экстазе.

– Пусть катится в ад! – закричали они хором.

Какие странные ритуалы…

Они ничем не отличаются от дикарей, которыми являлись наши предки много тысяч лет назад.

Толпа стала расходится, и Мидас пальцем поманил меня к себе.

Я перешагивал части мозга казнённого, пытаясь подойти к Мидасу.

– Что-то нужно, господин Мидас? – спросил невозмутимо я.

– Ты хорошо сегодня поработал.

Он приблизил своё запачканное кровью лицо ко мне.

– Но не перетруждай себя, – покачал головой Мидас. – Кленс сказал, что ты упал в обморок сегодня. Помнишь ты просил выходной на послезавтра, так как работал в выходные? Я их тебе одобрю, несмотря на огромную очередь за твоими услугами.

– Благодарю…

– Не стоит так сразу, – прервал меня Мидас. – Но сегодня тебе нужно поработать ещё больше. Ты уже восстановил свою ману?

– Да…

Этот урод опять хочет запрячь меня до ночи…

– Тогда поработай ещё немного, чтобы заслужить выходной. А вот если бы ты жил рядом, то…

Каждый раз, когда я работаю сверхурочно он выкручивает мне мозги на тему того, что мне нужно стать полноценным членом синдиката, бросить академию и переехать в его муравейник. Скоро вообще угрожать станет…

Глава 25. ЧГА против Синдиката

Мне было холодно или было жарко? В голове жар, а в теле холод, хотя вроде лучше ноги держать в тепле, а голову в холоде? Я уже не знаю…

– Вы устали? – спросил меня таксист.

За окном была тьма и светилась лишь реклама на муравейниках в отдалении.

– Так сильно видно? – усмехнулся я.

Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел глаза таксиста, что с беспокойством на меня озирался.

– Вы выглядите ужасно.

– Так мне сказала моя первая девушка, когда мы были на втором свидании. В тот день умерли мои родители и мы расстались. Я не горевал тогда по этому поводу, так как завёл с ней отношения только, чтобы лишиться девственности. Ну, знаете, как это бывает, все вокруг вас познают новый опыт, и вы хотите также. Именно в тот момент я выпал из жизни в свой собственный мир и перестал гнаться за благами, которые притягивали других…

– Вас понесло, – усмехнулся таксист. – Вы расстались из-за смерти родителей?

– Нет, она про это не знала, и я не хотел говорить. Мы расстались, потому что я потерял интерес к ней, а девушки ой как не любят, когда ты про них забываешь. Она была первой девушкой, которую я поцеловал, но не той, что полюбил. Когда видишь, как умирает люди в чью смерть тебе трудно поверить, то всё остальное уходит на второй план. Главное в такие моменты вернуться, как можно раньше к реальности. Смерть смертью, а ужин по расписанию.

– А вы жестокий.

– Ты не представляешь, насколько, – я дотронулся до сигарет в кармане. – Можно покурить в окно?

– Вам есть восемнадцать?

– Ты же видишь, что нет.

– Тогда нет.

– Ладно, – пожал плечами я. – Всё равно хочу их бросить. Дрянь ещё та, я тебе скажу.

– Зачем, тогда курите?

– Потому что начал, – пожал плечами я. – Зачем люди пьют газировку, если знают, что это вредно? Зачем пьют алкоголь, если он уничтожает твой организм?

Сегодня было странное желание кому-нибудь выговорится. Такое бывает, когда долго всё держишь в себе.

– Ты вижу привык возить таких как я?

– Вы не представляете скольким людям нужно выговорится, – улыбнулся таксист. – Но ворчание от такого молодого парня вижу впервые. Тебе точно меньше восемнадцати?

– Жизненным трудностям всё равно на твой возраст. Никто не останется девственником до конца жизни, она всех нас поимеет.

– Это правда, – вздохнул мой собеседник. – Ты не из тех парней?

– Мёртвые внутри? Нет, я ненавижу жизнь, но я стремлюсь к ней в независимости от обстоятельств. У нас с ней абьюзивные отношения. Та ещё сука скажу я тебе.

– Ну и говор у тебя. Ты из какого века?

– А как сейчас этих парней называют?

– Трудные подростки? – пожал плечами таксист. – Мне откуда знать? У меня даже детей нет. Ты просто разбрасываешься неизвестными мне понятиями.

Машина стала въезжать в район муравейников и в окно ярко стали светить рекламные вывески.

– Кем ты так поздно работаешь? Уже полночь, а ты только домой едешь. Жиголо?

– Ты моё лицо видел? Кто меня купит?

– Старушки, любящие помоложе?

– Я внутри дед, поэтому даже они откажутся. А ты кто на самом деле? Я уверен, что такси чисто для души у тебя.

– Ладно не буду докапываться, – фыркнул таксист. – Не все мы так говорим…

– Прости, сорвался. Всё же не смог покурить вот и нервы шалят.

– Всё равно не позволю в машине курить.

Машина завернула на подземную парковку возле моего муравейника и встала на одном из парковочных мест.

– Тысяча пятьсот рублей, – повернулся ко мне молодой таксист.

– Могу чаевые оставить, чтобы заплатить за собственную вредность?

– Вау, – свистнул таксист. – Обычно мне бесплатно мозги выносят. Можно к тебе на постоянную работу?

– Губу закатай, – хмыкнул я. – Так можно?

– Конечно.

Я перекинул ему на счёт пять тысяч рублей. Если мои грязные деньги кому-то могут помочь, то почему бы потратить их?

Мне платят деньги синдикаты, которые заработали их, убивая людей, продавая им наркотики или тела молодых девушек.

– Теперь я точно уверен, что ты жиголо, – лицо таксиста расплылось в довольной улыбке.

– А я не уверен стоило ли тебе давать чаевые.

Выйдя из машины, я направился к лифту, который сегодня не работал.

– Зараза!

Как в муравейнике может не работать ни один лифт? В муравейнике, в котором сто этажей!

Хотя это Россия могло произойти, что угодно…

Поднимая по ступенькам этого невероятно огромного здания, я всё чаще обдумывал своё пребывание в синдикате. Мидас точно со мной, что-то задумал, но что?

Что могло этого жадного парня заставить отказаться от меня? Я же ему огромную прибыль приношу. Ему не нравится моя свобода? Или то, что мы можем увеличить прибыль, если я откажусь от академии?

На лестнице замигал свет, пока совсем не погас. Что случилось? Обычно перебоев со светом не бывает.

Я только достиг своего этажа, поэтому на ощупь нашёл дверь в открытый коридор, где был вид на внутреннюю часть здания, которая была вся окутана тьмой. Если пройти пару метров вперёд, то можно попасть в мою квартиру.

Чей-то силуэт перегородил мне путь. Я схватил пистолет во внутреннем кармане осенней куртки и отступил на пару шагов. Как только незнакомец услышал мои шаги, то моментально развернулся ко мне.

«Сила Творца» сформировала шесть пуль в револьвере по одному проценту от общего числа маны.

– Ты не свой? – спросил незнакомец.

– Свой.

– Голос не узнаю… – он сделал один шаг. – Под каким ты офицером?

Он из синдиката «Короли Ночной Вероны». В последнее же время от них ни слуха, ни духа…

Без раздумий я вытащил револьвер и стал палить патронами с атрибутом «Рассеивание».

Незнакомец достал из одежды два длинных кинжала, и они засветились алой маной. Без проблем он отразил ими мои шесть пуль. Мана разрушилась, но его клинки были слишком высокого качества, чтобы сломаться.

– У тебя мощные пули, тебя необходимо устранить!

Его фигура в ночи за миг сократило расстояние, между нами.

Всё что я успел сделать это прыгнуть за угол, из-за чего ему пришлось замедлить свою скорость для разворота, но в этот момент я стал снова палить из револьвера.

По всему коридору разнеслись звуки выстрелов. Из-за моего атрибута он был вынужден отражать каждую пулю кинжалом, чтобы не умереть.

Он попытался нырнуть обратно в коридор, но в последний момент одна из моих пуль настигла его в плечо, и незнакомец свалился во внутренний двор.

Там этажей двадцать, так что он сто процентов мёртв.

– Выстрелы доносились отсюда! Здесь был офицер Данил!

В коридоре появилась группа людей с фонариками. Так этого парня звали Данил, хотя бы имя своей первой жертвы узнал.

Казни Мидаса совсем меня ожесточили даже первое убийство никак на меня не повлияло. Я даже сомнений не испытывал, когда начал палить.

Группа синдиката «Короли Ночной Вероны» стала приближаться.

Есть смысл бежать, но…

Это наверняка очередная атака синдиката при чём организованная, если они отключили свет и лифты. Так что самое безопасное место для меня будет рядом с Апрель, а она за этой группой.

Выбор очевиден.

Мой револьвер вышел из-за угла. Задержать дыхание и выстрелить в парня с фонариком…

Прозвучал выстрел и фонарик быстро стал падать. Мои отточенные месяцем тренировок навыки стрельбы были практически идеальны, благодаря нагоняям Азазелло.

– Рамиль! – вскрикнул кто-то.

Группа тут же стала шмалять в ответ из двух огнестрельных орудий и медленно начала отступать. Парень с фонариком так и не встал, всё же я убил его одним выстрелом.

Коридор заполнили звуки выстрелов, похоже у моих противников один автомат и пистолет, исходя из очередей, которыми они стреляют.

Выглядывая изредка из укрытия и делая пару шальных выстрелов, я насчитал человек шесть в группе, не считая убитого мной парня.

Мы были не единственными кто шумели, все коридоры заполнили звуки выстрелов и борьбы. Когда я смотрел в сторону внутреннего двора, то видел вспыхивающую ману случайных людей, борющихся холодным оружием.

Похоже ЧГА «Сыновья Перуна» и синдикат «Короли Ночной Вероны» схлестнулись в битве, а я стал её невольным участником на стороне защитников.

Возле моей головы пролетело ещё пару пуль. Благо коридор не большой, и я могу держать хорошую оборону. Правда мана утекает очень быстро, из-за моих выстрелов.

Послышались шаги со стороны лестницы. Только не подкрепление…

Я перестал палить по коридору и направил пушку на лестничный пролёт.

– Стой, стрелять буду!

Шаги прекратились резко.

– Это ЧГА с народной дружиной, я её командир член «Сыновей Перуна» и герой двенадцатого ранга Тимофей Печников! – послышался молодой голос с лестницы.

Предпоследний ранг…

Слева пролетело пару пуль, и я присмотрелся к коридору.

– Проходите, я держу оборону!

Я не стал убирать револьвер с лестничного пролёта. Лишь увидев парня с фонариком и в форме ЧГА я перенаправил своё оружие обратно в коридор.

Это был молодой парень моего возраста с рыжими волосами и зелёными глазами. За ним шли трое парней в гражданской одежде.

Помимо фонаря он нёс простой пистолет, пока дружина его носила с собой мечи и ещё один пистолет.

Тимофей тут же подсел ко мне, пытаясь выглянуть из укрытия. Моя рука тут же оттолкнула его и над тем место, где он был просвистели пули.

– Идиот, – фыркнул я. – Ты куда лезешь? Это люди из синдиката. Их шесть штук, а было восемь. Один свалился, а второго я подстрелил.

– Это хорошо.

Тимофей наклонился ниже и на секунду выглянул, делая несколько шальных выстрелов.

– Мы подверглись атаке почти на всех этажах. Людей катастрофически не хватает! Хорошо, что есть ответственные граждане, вроде тебя, готовые помочь своему муравейнику!

– Что делает директор шестой секции? Он герой первого ранга и должен подавить большинство атак!

– Они подгадали момент, когда директор Ярослав отправился на собрание ассоциации! Он должен был просить помощи у второй секции и убедить их в важности отправить нам подкрепление!

– У вас крыса значит завелась!

– Я не идиот, сам знаю!

Пока мы болтали по очереди давали ответный огонь в коридор. Член его народной дружины в этот момент ничего не делал.

– Какими патронами ты стреляешь? – спросил я Тимофея.

– Я патронами третьего типа, у меня ещё много маны. А Андрей патронами второго типа, у него всего три магазина.

После очередного обмена выстрелами я услышал стон с той стороны. Похоже мы подстрелили одного из них!

– Это… – голос Тимофея на миг задрожал.

Громадная фигура появилась за группой, которую мы обстреливали и в руках у неё была массивная железная дверь, которую окутывала красная мана. Это был живой танк.

– Что застыл? Шмаляем! – закричал я.

Фигура с дверью побежала на нас, и мы стали втроём стрелять. Дверь принимала все выстрелы без проблем. Даже мои с атрибутом «Рассеивания».

Тогда придётся влить больше «Силы Творца»!

Я сменил атрибут на «Свет» и влил двадцать процентов маны.

Мой выстрел засиял во тьме, привлекая всеобщее внимание и пронзил дверь насквозь вместе с громадиной, которая её тащила. Парень с дверью упал на пол рядом с моим вторым трупом.

– Ты герой? – спросил меня Тимофей.

– Студент МГА.

– Понятно откуда такая мощь…

– Хватит болтать! Вы двое берите дверь, а мы за вами! Задавим их! – я указал на парней с мечами.

Гражданские посмотрели на Тимофея.

– Исполняем! – приказал он.

С неохотой они побежали в коридор, поднимая дверь. В это же время мы их прикрывали градом выстрелов. Ответного огня не следовало и когда они подняли дверь мы тоже вышли в коридор, прикрытые щитом.

Последовал ответный огонь, и мы замедлились, укрываясь двумя парнями, которые держали дверь. Их было пять, как и нас.

– Там у парня с автоматом похоже патроны второго типа! – сказал мне Тимофей, выстреливая из своего пистолета.

– Да, я тоже видел, как он перезаряжается!

– У меня кончились патроны! – сказал наш третий стрелок.

– Он серьёзно не может сформировать патроны из маны? – ворчал я.

Тяжёлый день, который кончается перестрелкой в жилом комплексе, что было хуже у меня в это месяце? У меня точно к концу этой недели нервы сдадут, если я переживу этот день!

– Мы брали тех, кто откликнулся! – оправдался Тимофей. – Переключись на нож! Мы скоро будем сближаться!

Когда наша группа приблизилась к ним, то на нас набросилось три человека с копьями. Парни приняли удар дверью, а мы с Тимофеем стали палить по ним.

Никто из них не мог сравниться мастерством с первым, поэтому двоих из них пристрелили мои патроны с «Рассеиванием», а третьего Тимофей.

Когда их туши упали на пол, то стрелки за ними возобновили огонь. Два мечника с дверью пошли на таран, сбивая обоих стрелков прямо во внутренний двор, где их тела разбились о холодный бетон.

– Андрей!

Тимофей бросился к нашему третьему стрелку, которого задела шальная пуля. Ему прострелили живот и из его рта шла кровь. Парень уже не жилец. Я бы помог ему «Силой Творца», но её осталось на двадцать процентов.

Лечение магией требует очень много маны, поэтому её даже не хватит, чтобы продлить ему жизнь.

– Командир… – тяжело кряхтел он. – Позаботьтесь, чтобы моя семья получила компенсацию…

– Конечно, Андрей… – схватил его за руку Тимофей. – Я расскажу о твоём героизме семье.

А Тимофей расчувствовался, окружённый двумя мечниками. Пока, они прощались с Андреем я осмотрел коридор, который вёл к моей квартире. Всё было чисто.

В войне с синдикатами каждый день кто-то умирает, неужели они не привыкли видеть смерть? Хотя смерть знакомого всегда тяжело принимать.

– Всем отрядам! Всем отрядам отступить от своих позиций на верхние этажи! Основные силы вражеского синдикаты сфокусированы на нашем офисе, они хотят уничтожить нашу секцию! Абсолютно всем собраться у верхних этажей для защиты офиса! – послышался голос из рации на груди у Тимофея.

– Но как же защита гражданских… – сказал один из мечников.

Глаза Андрея потухли, и Тимофей отпустил его руку, вставая. В нём уже не было былого сочувствия, он стал солдатом, который лишь исполняет чужие приказы.

– Нужно выдвигаться наверх, – сказал он.

– Но как же наши семьи? Нам нужно их защитить…

– Вы подписали контракт с ассоциацией, вы обязаны исполнять её приказы! – командным голосом сказал Тимофей. – В случаи невыполнения я могу объявить вас дезертирами и убить на месте!

Таковы контракты с ассоциацией. Подпишешь его и свободы воли не видать.

– Но…

– Отставить! Парни, я не хочу вас убивать! Давайте просто пойдём исполнять приказ! – на лице Тимофея появилась лёгкая горечь.

– И мы позволим этим парням угрожать нашим соседям и близким?

– ЧГА важнее! – закричал Тимофей. – Без неё нельзя будет вообще ничего защитить.

– Ради этого умер Андрей? Как ты передашь его семье компенсацию, если она будет мертва?

– Исполнять приказ!

Тимофей направил на них свой пистолет, заставляя обоих парней сжаться от страха.

Внезапно за ними вспыхнуло красное свечение двух кинжалов.

Только не…

Тимофей тут же направил пистолет на фигуру за ними и стал стрелять. Этого парня звали Данил?

Как он выжил, падая с двадцати этажей? Зацепился за стену кинжалом?

Двое парней не успели обернуться, как убийца снёс им головы и тут же рывком сблизился со мной, игнорируя Тимофея.

Злиться за то, что я его скинул?

Мой револьвер был заряжен двумя пулями по десять последних процентов с атрибутом «Рассеивания». Первой я прострелил ему ногу, а второй грудь, но он всё равно продолжал сближаться за мной.

Один кинжал он уронил, а вторым проткнул мне живот. Мир закружился волчком.

– Сдохни, ублюдок! – прозвучал в моих ушах голос убийцы.

Мой убийца еле ковылял, но при этом ловко отражал пули Тимофея кинжалом, который он вытащил из моего живота.

Из меня рекой хлынула кровь, а ноги предательски устали, падая на колени. Он схватил меня и использовал, как живой щит против Тимофея и тот без сомнений выстрелил.

Я ощутил, как две пули прострелили мне спину и по ней побежали тёплые струи.

Какой же он говнюк…

– Нет!

Прежде, чем потерять сознание я услышал отчаянный женский голос.

Глава 26. Начало восхождения

– Жеребец брошен… – прошептал аватар «YellowFlower».

Два игровых персонажа стояли среди руин замка, который они только захватили за неделю тяжёлой подготовки.

– Жеребец? Ха-ха-ха! – засмеялась Апрель. – Жребий брошен. И это говорят перед ключевым событием, а не после. Замок вампирского графа мы уже зачистили.

Элизабет смутилась, оглядывая игровую спутницу укоризненным взглядом.

– Обиделась? – вызывающе спросила она.

– Нет, просто твой смех похож на ржание лошади, – продолжала недовольно смотреть на неё Элизабет. – Как его Аластор вообще терпит?

– Ему нравится мой смех, – уже недовольно встала Апрель. – Он говорит, что моё счастье делает его самого счастливым.

– Не говори о ваших заигрываниях! – закрыла себе уши Элизабет, краснея. – Это ваши личные дела.

– Заигрывания? – склонила голову любопытно Апрель. – Мы с Аластором не заигрываем друг с другом.

– Что? Но вы же встречаетесь….

– Встречаемся? Что это значит? Мы каждый день пересекаемся.

– В смысле как пара, вы же живёте друг с другом! Целуетесь, за ручки держитесь и большее…

Голос принцесса тух от внутреннего пламени невинности, что не позволяла ей продолжить.

– Мы не целовались, а за руки держались один раз, – пожала плечами Апрель. – Он называет меня своим сожителем.

– То есть вы не пара?

– Если нас будет двое, то из нас будет пара. Двое человек то есть. Ты что плохо понимаешь русский? – нахмурилась Апрель.

– Это…

У Элизабет не было слов, она впервые видела человека, который на русском знает меньше её самой.

«Неужели третий район настолько жесток, что она не знает о таких вещах?» – в Элизабет появилась лёгкая жалость.

– А ты хочешь быть его девушкой?

Принцесса высокомерно улыбнулась, думая, что знает в области «любви» большее Апрель, хотя сама никогда не была в отношениях.

«Тренер не играет на поле, хоть я знаю много об отношениях, мне не обязательно в них быть, чтобы разбираться в этой теме…» – высокомерно думала Элизабет.

– Что значит быть чьей-то девушкой?

В голове Апрель вспыхнули образы тех парочек, которые она видела в парке, когда жила там.

– Это значит дорожить им больше всего и быть самой дорогой для него. Это когда вы посвящаете свои жизни друг другу и становитесь неразлучными, а вас связывает своими путами любовь, – с усмешкой смотрела на непонимающее лицо Апрель Элизабет. – Вы постоянно показываете вашу особую «связь» друг другу лёгким флиртом, интимными заигрываниями и множеством других ритуалов.

Элизабет, любящая книжки о героях и принцессах, чувствовала себя сейчас доктором науки под названием «любовь». Идеализированный образ любви из культуры никак не желал выходить из головы юной принцессы.

– Это… – Апрель смутилась. – Ты опять несёшь бред. Позанимайся русским лучше!

– В значении своих слов я сейчас уверенно абсолютно! – всё ещё чувствовала превосходство Элизабет. – И да я позанимаюсь русским с Аластором, когда мы встретимся в академии. Так как ты не его девушка, то мне незачем чувствовать себя неловко. Он в отличии от тебя не смеётся надо мной.

– Не стоит, – нахмурилась Апрель. – Аластор очень занят…

– Для меня он выкроит время, – хитро усмехнулась принцесса. – Кто откажет такой принцессе как я?

Аватар Элизабет демонстративно встал в гордую позу. В глазах Апрель этот непримечательный аватар наслоился на настоящую фигуру Элизабет, блестящую невинной красотой и очарованием.

Такая нетронутая красота особенно выделялась на фоне изувеченного тела Апрель и её пылкого нрава.

«Она во всём лучше меня в плане девчачьих вещей…» – Апрель неловко обняла себя.

В её голове отпечатались слова богатого мужчины о том, что её изуродованное тело никто никогда не полюбит.

Увидев неловкое молчание подружки по игре Элизабет ощутила лёгкий стыд. Всей академии известно о её изуродованном шрамами теле, которое Апрель тщательно скрывает. Выделять свою чистоту перед ней принцессе показалось некрасивым и постыдным.

«Это всё равно, что перед нищим хвастаться богатством…» – подумала она.

– Хотя с Аластором вместе вы выглядите гармонично, – мягко начала Элизабет. – Он сдерживает твою дикую натуру, а то, как ты всегда его защищаешь перед второкурсниками выглядит мило…

– Я неплохо справляюсь с его защитой? – посветлела Апрель.

– Да.

Апрель ярко улыбнулась, хлопая свой аватар по груди с гордостью.

– Это моя работа!

Внезапно перед лицом Апрель появилось объявление о низком проценте заряда шлема виртуальной реальности.

– Почти час ночи… – с шоком прошептала Элизабет. – Что-то мы заигрались.

– Мне тоже пора, отключаемся! Пока, Элизабет!

– Пока и спокойной ночи! – помахала ей рукой принцесса.

– Тебе тоже спокойной!

– Пасибо!

Они одновременно отключились от игры.

Элизабет оказалась в своём богатом особняке первого района, а Апрель в муравейнике с отключённым светом.

Во тьме квартиры она почувствовала неловкость, а выстрелы за дверью вызвали приступ настороженности.

Встав с кровати, она направилась к двери.

«Аластор всё ещё не вернулся…» – беспокойная мысль въелась в её голову.

Когда она открыла дверь, то время замедлило для неё ход.

Аластор был совсем близко, но его убийца был ещё ближе.

Сердце девушки замерло, а алые глаза застыли в шоке.

Живот человека, который её приютил был вспорот, а его убийца использовал тело Аластора, как живой щит.

Человек в форме «Сыновей Перуна» без колебаний выстрелил в тело Аластора, пока к нему приближался убийца с одним кинжалом.

– Нет! – завизжала Апрель.

Алые глаза заискрились в темноте, а тело окутала особенно плотная чёрная мана. Следуя уже не просто инстинктам, а своим чувствам Апрель устремилась вперёд.

Убийца Аластора не успел среагировать, когда Апрель сблизилась с ним и бездумным ударом отправила того в полёт. Она хотела снести ему голову, но красная мана защитила его от её неудержимой мощи.

Кровоточащее тело Аластора с вспоротым брюхом и двумя пулями в спине оказалось в её руках. Он тяжело дышал и терял сознание, пока тело его быстро умирало.

Алые глаза с гневом посмотрели на убийцу, тот прерывисто дышал, криво стоя и держась за глубокую рану на груди.

– Добей его, он офицер синдиката! – вскричал член ЧГА.

Тимофей сделал пару выстрелов в убийцу, но тот ощутив тяжёлый удар Апрель и утекающее медленно сознание решил отступить, прыгая во внутренний двор. Падая, он зацепился за выступ этажа пониже и быстро скрылся.

– Зараза! – посмотрел ему в след герой двенадцатого ранга.

– Спасти…

Апрель держала живот Аластора, не позволяя кишкам и другим его внутренностям вывалится. В её глазах скопились слёзы отчаяния.

«Если сомневаться, если бояться, если не действовать, то он…» – эти мысли заставили её сердце ощутить холод, но без них она не могла его спасти.

Алые глаза посмотрели на пистолет в руках Тимофея.

– Ты выстрелил в него.

Вспыхнувшая чёрная мана, полная эмоций её гнева заставила члена «Сыновей Перуна» побледнеть и сделать шаг назад.

– Я хотел попасть в офицера… – оправдался он.

Апрель знала, что это ложь, но усмирила гнев, смотря на тело Аластора в руках.

– Как его спасти? – спросила она.

– Ему нужна медицинская помощь, но он не дотянет до больницы. Сейчас у нас происходит битва и медики не придут, если им позвонить.

– Я спросила, как спасти, а не то, что это невозможно! – вскрикнула Апрель. – Скажи, иначе я тебя убью.

С телом Аластора в руках, она подошла вплотную к Тимофею. Тот не сопротивлялся, так как увидел скорость с силой девушки и понимал, что бесполезно пытаться её победить.

– Он уже не жилец, его травмы слишком…

Тимофей сжался от удара в живот Апрель, которая с презрением смотрела на него.

– Врёшь, я чувствую это. Ты член ЧГА и у тебя должно быть средство, чтобы позволить ему дотянуть до больницы. Если ты его мне не предоставишь, то твои мозги украсят стену за тобой.

– Откуда ты знаешь? Это средство для меня, как…

Удар ногой в спину заставил его познакомиться ближе к холодному полу.

– Если он умрёт, то ты тоже умрёшь.

Пылающие решимостью глаза Апрель отдавали взглядом монстра, пугая до бледности Тимофея.

– Хорошо! Я дам ему специальное средство, оно замедлит потерю крови и его смерть, но ему всё равно будет нужно помощь!

Тимофей достал из внутреннего кармана шприц с зелёной жидкость. Апрель отобрала её у него из рук и спустя секунду сомнения вколола в грудь Аластора.

Дыхание Аластора замедлилось, а кровь перестала течь из ран.

– У него два часа, если восстановить его брюхо. У меня есть маленькая аптечка и я могу ему помочь, но это лишь отодвинет его смерть.

– Делай.

Она положила тело дорогого сердцу человека на пол, не отрывая взор своих алых глаз от Тимофея. Бледный и дрожащий от лёгкого страха Тимофей достал из кармана маленькую коробку с травами и капсулой с синей жидкостью.

Он приложил к ране зелёных трав и размазал синею жидкость по ним. Травы застыли, как и жидкость. Пот перестал рекой стекать с лба Аластора, а кишки больше не вываливались.

– Дальше его нужно отвести в больницу, но только к верхним этажам, так как там лучше медицина… – сердце Тимофея сжалось от страха.

«Её мощь может помочь нам уничтожить синдикат…» – подумал он.

– На средних этажах тоже есть больница, – подозрительно взглянула на него Апрель.

– Да, но она переполнена. Мы не единственные ранены, там скорее всего уже скопилась толпа и срочную помощь будет оказать сложно. Тем более качество его лечения в обычной российской больнице будет так себе.

– На верхних этажах нужен паспорт второго уровня.

– Не для члена ЧГА и его помощницы.

Апрель не показывала, но её сердце бешено билось от страха. Она не могла оторвать от страдающего без сознания тела Аластора взгляд. Голова её горела от испытания, которое предоставила ей судьба.

– Это чистая правда, – хотел подтолкнуть её Тимофей. – Верхняя больница нужна не только для жителей верхних этажей, но и для срочной помощи членам «Сыновей Перуна». Они прекрасно справляются с боевыми ранениями и оказывают быстро свои услуги.

– Тогда там тоже будет очередь?

– Не тогда, когда на верхних этажах происходит полномасштабная атака. Если мы прорвёмся, то первые получим их помощь.

– Ты врешь.

На миг Тимофей почувствовал дыхание смерти, когда её алые глаза вынесли ему не утешительный приговор.

– Но там действительно будет лучшая помощь, – вздохнула она. – Если умрёт Аластор, то умрёшь и ты, помни это.

Апрель размяла руки в перчатках и хрустнула шеей, пытаясь унять беспокойство.

– Ты будешь нести Аластора, а я обеспечивать вам путь. Его жизнь в твоих интересах.

– Понял, – кивнул Тимофей.

Член ЧГА сжался от страха, но и ликовал в душе, что его будет сопровождать столь сильный боец. Восхождение на верхушку этого муравейника только начиналось.

Сороковой этаж, после ожесточённый битвы с защитниками муравейника, заняли «Короли Ночной Вероны» во главе с младшим офицером Денисом.

Это был широкий и высокий мужчина, полностью полагающийся на мощь своего мускулистого тела. Он слабо походил на человека с его ненормально выпирающими мускулами. Только за счёт физической мощи этот мужчина дослужился до младшего офицера в своём синдикате.

В коридоре, который они оккупировали везде валялись трупы членов «Сыновей Перуна». Кому-то разрезали шею, кому-то Денис сам проломил руками череп, а кого-то расстреляли его стрелки.

Среди валяющихся невпопад тел были и его менее удачливые союзники. В воздухе застыл железный запах крови.

Отряд Дениса занял позиции у лестницы, которую они удерживали с помощью двух стрелков, трёх мечников за ними и парой копейщиков.

Денис же стоял дальше всех от выхода и смотрел на внутренний двор, где всё ещё не утихали сражения между героями из ЧГА и бандитами из синдиката. Мечники отражали пули быстрыми взмахами мечей, обёрнутых ярким цветом маны, копейщики ловкими пируэтами уклонялись от огненных шаров и шли в контратаку быстрыми выпадами, а стрелки с лучниками бесконечно меняли свои позиции в надежде найти хорошую точку для выстрела.

Это был хаос, где сверкали жизни людей и тут же потухали. Кто-то вопил в восхищении, когда убивал своего врага, который едва не убил его самого, а кого-то убивали в спину кто не успел осознать, что оказался один среди врагов.

– Разве война – это не прекрасно? – спросил себя Денис. – В обычной жизни всё скучно, а здесь ты действительно ценишь свою жизнь.

Он потёр свои руки, обагрённые кровью местных героев.

– Монстр, монстр! – доносился крик с лестницы. – Там!

К отряду Дениса вышел какой-то незнакомец. Не успел он что-то сказать, как прозвучали выстрелы винтовки и автомата.

Тело незнакомого мужчины затряслось от выстрелов и упало без жизни, скатываясь по лестнице с хрустящим звуком.

– Свой? – спросил парень с винтовкой.