Текст книги "Попаданец в подарок для эльфийской принцессы (СИ)"
Автор книги: Анюта Тимофеева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
Глава 9
Мэйри
Приехав в поместье, попросила Василя проводить Лекса в мой дом и устроить в одной из комнат на первом этаже. При этом выдержала очередную битву со стариком за мою безопасность:
– Он не убежит, Василь Семеныч! – убеждала я. – Ну, куда тут бежать? Да и обращаться с ним будут хорошо, зачем бежать?
Оставила последнее слово за собою, а потом подумала: и что я на этих эльфах вообще зациклилась? Подумаешь, красавцы! Еще неизвестно, кстати, какие они любовники… А характер у «чистокровных» точно гнусный, это видно невооруженным взглядом.
Так что мое приобретение пусть не беспокоится за свою честь: женское внимание еще заслужить нужно! А то, ишь, задергался!
Вообще-то, не такой он «тонкий и звонкий», эфемерный, чтобы держать исключительно для услаждения взоров и как постельную игрушку. Судя по комплекции, кормить тоже нужно хорошо. Так что пусть отрабатывает. Да на нем вообще пахать можно!
Ну, пахать – не пахать, но сажать – точно. А перед этим – копать. Ему огород копать. Вот так все просто и прозаично. А он думает, что в сказку попал?
В моем «наследном» поместье жили и работали в основном люди, причем те, которые по каким-то причинам не смогли ужиться со своими сородичами. Либо те, кто пошел искать лучшей доли. Как-то так получилось, что они приходили сюда… и оставались.
Дед Василь, без которого я уже не представляю себе это место, со своим верным другом – Волком. Понятно, почему эта большая дворняга, с явной примесью волчьей крови, получила свое имя.
Еще одна поселенка – Милана, кажется, молодая вдова, но это неточно… она не любила говорить на эту тему, и я не настаивала. Две ее дочки, лет восьми и помладше, тащившие в дом всякую ползающую и бегающую живность, к которой мать относилась уже абсолютно философски.
Пожилая Ефросинья Егоровна, которая обычно отзывалась на «Егоровну», и обладала таким же жизнелюбием и потрясающим запасом энергии, как и дед. И – нет, дед и бабушка были абсолютно посторонние друг другу, хотя успели познакомиться, когда поселились здесь, и с тех пор относились друг к другу с большим уважением и симпатией.
Сейчас весна, и пора сажать. Поздно уже, конечно, но это лучше, чем никогда. Потому что купить все, что нужно для нормального существования, не впроголодь, мы не сможем. И, кстати, это будет очень глупо делать, живя не в городе, в каменном мешке, а на земле, где у всех есть огороды. И земля, вроде бы, хорошая и плодородная.
В общем, что мы имеем: сажать всяческую пшеницу не сможем. Да и, наверное, этого не стоит делать: зерно нужно молоть, а мельниц здесь нет. Пока достаточно того, что есть мешки с готовой мукой, как и запасы разной крупы. А вот «посадить огород» – это то, что нужно.
С деньгами у меня (точнее, у Мэйри, раз я все унаследовала от нее) были некоторые проблемы – их попросту было в обрез, поэтому покупать на местном рынке все, что захочется, не выйдет.
Зато у Мэйри было много платьев, немного необычных, но очень красивых. Ох, девочки – такие девочки! Ну, с другой стороны, я не выглядела оборванкой и бедной родственницей, когда ездила к сестре. Да и парню этому, Лексу, в приличном виде показалась. Все же мне хотелось произвести на привлекательного мужчину хорошее впечатление. Так что все к лучшему.
* * *
Семена в этом мире дорогие, потому что хозяйки сами их выращивают, а для разных неумех и голодранцев, вроде нас, можно и задрать цену, все равно деваться некуда, купят! Мэйри очень переживала, что придется тратить столько денег на закупки, а я решила идти другим путем, и провела ревизию всех закоулков в доме и в саду.
В хозяйственной пристройке нашла связанные в пучки длинные сухие стебли укропа с зонтиками семян. Как здесь называют это растение – не знаю, но по виду – один-в-один наш укроп. Учитывая похожесть наших миров в плане флоры и фауны – раз травка выглядит как наша, съедобная, значит, это она и есть. А еще я порадовалась, что в свое время на даче занималась посадками, хотя и бессистемно, набегами, а еще красочные журналы по цветоводству и садоводству любила читать. Именно поэтому за какие-то сложные культуры не возьмусь, но уж элементарное «семена кинул, а кто хочет жить – тот выживет» я смогу организовать. Плюс ко всему, старики явно всю жизнь на земле прожили, натуральным хозяйством кормились, так что помогут, если что.
Опять-таки, спасибо моим настоящим бабушке с дедушкой, кур и кроликов я видела не только на картинках или по телевизору. Я даже знаю, какую траву они едят, а какую нельзя давать ни в коем случае! И надеюсь, что в этом мире не растут опасные растения вроде борщевика. Кролики… да, они такие ми-ми-ми, Миланины дети будут в восторге! Нужно будет подсчитать расходы, и купить несколько пар этих зверюшек. А там… не зря говорят: «плодятся, как кролики»!
В общем, бесхозных кроликов или цыплят я явно не найду, а вот поиски посадочного материала можно продолжить.
Видимо, зимы здесь не были очень суровыми, или сарай просто не промерзал насквозь, потому что где-то в темном и пыльном углу я нашла вполне себе живой, не засохший и не сгнивший, очень мелкий лук, кое-где уже с зелеными проростками. Настоящий лук-севок, очень нужная вещь. Кстати, его надо было посадить под зиму, было бы больше толку. Но у меня сложилось впечатление, что хозяйством здесь особо не занимались. Возможно, просто было некому – людям не платили, например, и они разбежались. Все припасы производили впечатление наспех собранных и брошенных в сараи, чтобы не пропало и не потерялось.
Кстати, на грядках, в земле, я увидела какие-то пробивающиеся резные всходы, в которых с удивлением опознала морковку! Похоже, ее довольно много забыли или просто поленились выкопать осенью, и она благополучно перезимовала, и теперь прорастала. Не уверена, что ее можно использовать в пищу… хотя можно проверить. Но, скорее всего, в этом году она зацветет, и я посмотрю, можно ли будет получить таким образом семена.
А на другой грядке валялась неаккуратная куча каких-то стеблей или побегов, среди которых пробивались тоненькие зеленые травиночки. Что за трава? Вгляделась повнимательнее – это зонтики чеснока с его «бульбочками», которые посчитали недостойными внимания и уборки. А они спокойно перезимовали, и теперь осталось только рассадить нормально, чтобы получить нормальные головки чеснока в этом году.
Теперь, когда я вспомнила про эти находки, сразу поняла, кого отправлю разбирать мельчайшие растения и высаживать их. Своего великого воина! Пусть тренирует свое самурайское терпение… или какое там оно у него!
Глава 10
Лекс
Начал качать права и толкать речи о защите чести и достоинства. Обиделся, что сексуальная девушка предложила мне побыть ее «игрушкой». А я решил покачать права.
Довыделывался, как говорил мой друг. Впрочем, он говорил немного по-другому…
Ну, девушка и пошла мне навстречу, и определила на работу, которая нисколько не ущемляет моего достоинства. На сельхозработы. Миновала меня в прошлой жизни чаша сия, не было ни дачи, ни домика в деревне. Не копал я грядки, не бегал с газонокосилкой… что там еще может быть? В общем, жил счастливо, как сейчас понял, только не ценил своего счастья.
Зато теперь я копал огород, и, кажется, потом еще предстоит сажать! Краем глаза увидел какое-то переплетение ростков в мешке, и постарался тут же развидеть этот ужас.
Лучше бы я дрался… лучше бы «обслуживал в постели»… красивая же девушка, неужели она что-то ужасное захочет? Оба получили бы удовольствие. Верность прошлому я все равно не собирался хранить, не осталось у меня какой-то потерянной любви в старой жизни. Но сажать! Копаться в земле… да закопайте меня там же! Маньяки огородные.
Зато я оценил, какой участи избежал: если бы меня сразу отправили на местные плантации, сбежал бы в тот же день. Без преувеличения, невеселая жизнь у местных крестьян.
Так и не понял, издевается ли надо мною новая хозяйка, или я сейчас действительно занимаюсь нужной работой. Подозреваю, что здесь действительно живут земледелием, так что не отвертеться. Но бесит! Спасибо еще, что ошейник свой сняли. Учитывая мысли и общий настрой, с ним у меня голова бы просто взорвалась, потому что злился на все: на неудобные инструменты, на землю, которая никак не поддавалась лопате, на то, что такими темпами мне здесь копаться до зимы. Черт побери, как люди раньше-то жили? И не могли эти эльфы какую-то магию здесь использовать? Ошейник смогли сделать, а на тракторы уже сил не хватило?
– Много еще осталось? – спросила, подходя, девушка. Мэй. Госпожа Мэй. Вот, кстати, стоит следить за собою, и не нарываться. Может, шутку мне и спустят, но за хамство точно спустят шкуру. Вот прямо этой самой шкурой и чувствую.
– Э… – я поднялся, опираясь на лопату. Итить-колотить! Да что там со спиною? Еле разогнулся! А дед, вон, в сторонке что-то делает, шустро копошится. Вот что постоянный труд на свежем воздухе делает! Облагораживает. Возможно, и я лет через пятьдесят таким же живчиком буду? Нет, пятьдесят лет не выдержу!
– Да вот, отсюда и до горизонта! – неожиданно, забыв о благих намерениях, нахамил в ответ. Ладно, не нахамил, просто пошутил рискованно.
– Что-то не так? – вдруг вполне по-человечески, участливо спросила девушка.
И что сказать-то? Что спина не разгибается, ноги затекли, даже голова закружилась, когда начал вставать? Про мозоли на руках и то, что грязный уже с ног до головы, я вообще старался не думать. Стыдно на это все девушке жаловаться. В спортзале я себя слабаком не считал, а реальная картина оказалась совершенно другой.
– Все нормально, госпожа, – ответил, уже не ерничая. И даже обращение машинально прибавил. И, вопреки всему, бросил на нее заинтересованный взгляд: все же единственная девушка рядом! Вот только стыдно за свой вид – какой-то крестьянин, честное слово! Она тоже не в парчовом бальном платье, конечно, но… все равно красивая.
– Тогда заканчивай пока здесь, нужно будет помочь из леса кое-что принести.
* * *
Мэйри
– Зачем, вот зачем вы его отпустили? Госпожа Мэй…
Зачем, почему… Наверное, потому, что хотелось доверять человеку, который мне понравился. Нельзя же держать его вечно за закрытыми дверями. Я иррационально понадеялась, что он тоже включил мозг и понял – отсюда бежать некуда. А еще поверила в сказку, потому что мужчина казался идеалом – и не тупой неграмотный разбойник, и не надменный спесивый эльф. Он провоцировал, возмущался, шутил – и ни одно слово не оставляло меня равнодушной. Но… все мужчины одинаковые. А ты дура, Мэй. Увидела симпатичного, в чем-то даже загадочного парня – и размякла. Между прочим, ты отвечаешь за безопасность этих людей! А дед был прав. Абсолютно. Связать парня надо было. Или не снимать ошейник. Или просто развлекаться с ним в хорошо охраняемом месте, откуда не выбраться так просто – в бывшем родном замке. Рози с удовольствием оставила бы его «на хранение».
Или на самом деле я хотела, чтобы Лекс сбежал? Нет, мое подсознание не могло настолько шалить!
– Поймал, Василь Семеныч? – вздохнула я.
– Ага, – довольно усмехнулся старик. – Поймал. Волчок сразу выследил. Парень же леса не знает, и вообще какой-то неумеха! Как он раньше жил? Точно не охотник. Горожанин, что ли?
Через несколько минут я уже любовалась на своего красавца, лежавшего на земле у сарая, практически спеленутого умелыми руками стражников. Да, стража у нас все же была, крепкие немногословные мужчины. Теоретически, именно их и можно было тогда отправить в лес за дровами. Но они охраняли ворота, а оставлять все нараспашку рискованно, особенно после недавних внезапных нападений. По-хорошему, стоит нанять еще каких-нибудь работников именно для мужской тяжелой работы. Но для этого нужны деньги, а еще больше нужны проверенные люди, за которых кто-то мог бы поручиться. Вот именно в надежных людях и проблема.
Зато дед отловил моего горе-вояку на раз. Ладно, не буду списывать со счетов его умного сторожевого пса.
– Ну, что, отбегался? – поинтересовалась я, заметив, что в процессе поимки парня слегка помяли. Ну, да, не давался, небось! И опять по носу получил. Они бы поосторожнее, я не уверена, что здесь есть лекари, которые лечат сломанные носы.
– Куда бежал? Зачем? – продолжила расспросы.
– Бес попутал, – невесело ответил он, пытаясь как-то изогнуться и плечом вытереть кровь на лице. – Просто… сбежал. Что теперь со мною будет?
– Наказание, – ответила я, снимая сушившееся неподалеку полотенце, и осторожно вытирая парню лицо. Нет, вроде бы, ничего серьезного не задели, и нос цел, просто царапины.
– За побег казнят, – тихо сказал над ухом дед, не выражая особой радости. – Но…
– Но я могу устанавливать свои правила! – твердо ответила я.
И тут меня обдало холодом от запоздавшей мысли: а ведь он мог навредить другим людям! Ладно, если меня бы по голове ударил, пытаясь сбежать – сама виновата, потому что не предусмотрела. Но в лес, кроме Василя, который должен был проконтролировать работу, увязались еще Милана с дочками, посмотреть, где растет земляника. А если бы с ними что-то случилось?
Нет, он бы не мог что-то плохое сделать женщине или детям! Не мог бы, и все! Он слишком похож на земного мужчину, нормального, настоящего мужчину! Здешних людей я вообще не знаю, кроме тех, кто живет рядом. И здешние человеческие мужчины романтических чувств вообще не вызывают: их образ жизни и мышление больше всего напоминают Средневековье. Я рада, кстати, что попала в тело эльфийки, а не местной женщины, или вообще… орчанки. Вот веселье бы было!
А парень как раз слишком близок к идеалу мужчины, что и объясняет мои несколько нелогичные поступки…
– Ну, и казните тогда! Все равно это не жизнь! – вдруг бесшабашно заявил нарушитель, поднимая голову, словно услышав и слова Василя, и мои мысли.
– Э, нет, зайчик, – теперь я присела, интимно наклоняясь к его уху, и, не сдержавшись, пропустила между пальцами пепельные волосы. Мягкие, надо же, приятные такие…
– Казни не дождешься! – решительно продолжила я. – А как же пострадать за свои поступки?
– Я еще выпороть могу! – вмешался в наши интимные рассуждения неромантичный дед.
– Как вариант! – согласилась я. – Вот здесь, на площади – самое то. Или кого-то из охранников позвать? У кого силы больше?
– Можно и без них обойтись! – обиделся дед. – Розги есть. Развяжу, штаны снимем…
При этих словах Лекс резко дернулся, и, неудобно изогнувшись, сел, опираясь на руку, и посмотрел на меня с неподдельным ужасом:
– Не надо! Пожалуйста… Лучше, правда, казните!
Но я уже сама представила, что моего, моего! эльфика-полуэльфика будут рассматривать все, и те самые мужики-охранники, и даже дед. Все они будут лишними. Я хочу сама снять с него одежду, и свидетели совершенно не нужны. Правда, пороть я не умею, не доводилось как-то в прошлой жизни. Но без наказания его точно не оставлю, по множеству причин. Так что придется научиться в ускоренном темпе.
Получается, Лекса публичное наказание напугало больше всего. По логике, нужно именно так и наказывать. Но вот не хочу, совершенно не хочу! Я бы на его месте не простила публичных унижений. Хотя, какое мне дело до его морального состояния? Да еще после этого глупого, и в чем-то даже подлого поступка – побега? Наверное, дело в том, что я уже мысленно придумала ему историю, и в ту кучку разбойников он никак не вписался. Может, он попал в плен по ошибке? Оказался не в том месте не в то время? Как можно оказаться на поле боя случайно? Ну, это уже второй вопрос!
Но говорить: «Ладно, иди и больше так не делай!» я тоже не собираюсь.
– Дед Василь, развяжи его! – попросила я. Старик засомневался – видно было, как он медлит, пытаясь просчитать риски такого поступка. Никто меня не слушается! Но, на самом деле, дедову опыту я доверяла, а открыто, при свидетелях, он никогда бы не стал ронять мой авторитет. Сейчас – ни в счет, вряд ли Лекс заметит колебания.
В итоге дед достаточно быстро распутал веревки, видимо, рассудив, что сейчас наш пленник точно никуда не денется. А я подошла поближе к пленнику и сказала вполголоса:
– Либо порка здесь, при всех, и народ с удовольствием полюбуется… либо я наедине сделаю все, что хочу. Вряд ли будет приятнее, но хотя бы свидетель только один – я. Что тебя понесло в бега-то? – не удержалась от вопроса. – Так плохо здесь было? Ты герцог, что ли, или другой наследник престола? Принц? Тебе в земле копаться не по статусу?
– А так можно? – он вдруг посмотрел на меня с такой надеждой, что стало стыдно – пугаю человека… И не важно, что это не игра, и он не ребенок маленький, а взрослый мужчина, с не очень хорошим прошлым. Что сказать… хорошо, что я не наследница большого замка! С моей-то человеческой, современной гуманной моралью, да еще тягой к красивым мужикам, по ходу дела.
– Можно… только осторожно, – сказала себе под нос. Надеюсь, он не все расслышал.
Действительно, парню было явно не до того, чтобы запоминать чужие обороты речи, потому что он как-то потерянно проговорил:
– Не знаю, зачем сбежал… Увидел лес, понял, что охраны нет – и сбежал.
Логично, не удивил. Я сделала знак идти за мною, но перед этим достала из кармана ошейник и снова надела на парня. Он тоскливо взглянул на него, но не протестовал. Дед искоса бросил одобрительно-успокоенный взгляд. И никто не знал, что с настройками я поколдовала, в прямом и переносном смысле: убрала настройку боли и реакции на разные мысли, остался только «транслятор эмоций», который будет передавать чувства Лекса. Хотела признаться ему и успокоить, что не будет никаких «ударов тока» от ошейника, но потом передумала. Достаточно того, что я знаю, а то переклинит его еще раз, попробует снова сбежать.
Увела парня в дом, в одну из пустующих комнат. Минимум мебели здесь есть, как и где выпороть – найдем.
– Раздевайся! – сказала с предвкушением. Сколько можно думать о чужих чувствах и желаниях, надо и своих подумать. Если для него раздеться перед девушкой – это наказание, так и хорошо! Мы для наказания и пришли!
Глава 11
Мэйри
Лекс бросил быстрый взгляд на меня, потом как-то посерьезнел, словно отключил все эмоции, и начал медленно и механически раздеваться. Эх, вот никакого эротизма в нем нет! Хотя… ну, чего ты хочешь, человек же! Не умеет соблазнять.
Впрочем, справлюсь без его стараний – для меня эротики больше, чем достаточно. Он, словно специально, повернулся спиной – и я залюбовалась широким разворотом плеч и мускулами, перекатывающимися под кожей.
– Дальше снимай, – поторопила его.
Он чуть не дернулся спросить, потом, видимо, понял, какой будет ответ, и взялся за штаны. Потянул их вниз, бросил на меня взгляд через плечо, и решительно сдернул до конца.
– Вот, а иначе пришлось бы вообще перед всеми это делать! – наставительно заметила я. А память вдруг услужливо подкинула воспоминание настоящей Мэй: голый, с покрасневшей от порки спиной и задницей, кто-то из наказанных в цепях провел целый день и ночь на площади. И это было за гораздо меньшее прегрешение, чем побег. Так что Лексу со мною еще повезло.
Но Лекс благодарить меня не стал. Ладно, что уж. Вообще-то, это я могу поблагодарить его за идею побега, иначе не получила бы такого удовольствия, которое предвкушаю сейчас.
– Подойди вот сюда, – сказала я, указывая на небольшой туалетный столик у стены.
А это чудо хоть и стоял, невежливо повернувшись спиной, но направление движения уловил верно. Видимо, развернуться ко мне лицом и прикрываться руками ему казалось унизительным. Возможно, возможно. Что же, пороть все равно придется по мягкому месту, так что пусть пока так и стоит.
– Подойди сюда, руками упрись в стену, – направляла я. Потом вспомнила, взяла и бросила ему небольшую подушку:
– Положи ее на столик, чтобы опираться бедрами.
Отличное зрелище мне представилось: мужчина с красивой фигурой, в меру мускулистый, упирался руками в стену по обеим сторонам зеркальной рамы, венчающей столик, невольно выпячивая подтянутую задницу. А ошейник передает легкие отголоски стыда, целого букета разных опасений, и… легкого нетерпения? Впрочем, правильно: раньше начнем – раньше закончим!
Я подошла, пощупала напряженный каменный бицепс, провела ладонью вдоль спины, по ложбинке позвоночника, ловя легкое удивление в его чувствах. Чему он удивляется? Мне же надо потрогать, все оценить! Спортзал, точнее, какие-то тренировки с оружием или без, парень явно не прогуливал, и его мышцы это доказывают.
Теперь я погладила задницу, упругую, крепкую, с гладкой теплой кожей… От жертвы грядущего наказания теперь откровенно фонило беспокойством с легким оттенком предвкушения и… удовольствия? Ну, если мне приятно дотрагиваться, то ему, возможно, приятно и ощущать. Не все мужчинам женщин за задницу щипать!
– Зачем это? – сдавленно поинтересовалась моя жертва.
– Мне так захотелось! – ответила я.
Дед заботливо притащил мне целое ведро хворостин, точнее, розг. Видимо, он прекрасно знал, где их добывать и как готовить. Думаю, будь Лекс его сыном или внуком, за провинности был бы бит нещадно. Зато воспитан идеально!
Ну, думаю, что наставники мне в деле порки не потребуются: хоть занятие и непривычное, но интуитивно понятное. И я взяла первую хворостину, оценивая ее в руке.
Первый удар был сделать сложнее всего. Я представила, что выбиваю ковер, к примеру.
Мужчина втянул воздух сквозь зубы, но членораздельного звука не издал; крепче уперся руками в стену. По ягодицам прошла дрожь, словно мышцы сопротивлялись.
Я запоздало подумала, что, наверное, должна тоже почувствовать его боль? Нет, ошейник так не работает. Значит, он передает только эмоции. А эмоции, похоже, Лекс отключил силой воли, заморозил.
«Больно же!», – подумала, увидев красный след от удара. Простить? Сказать, что одного удара достаточно для искупления провинности?
Будешь слишком доброй в этом Средневековье – недолго проживешь. И хорошо, если просто жизнь закончится быстро, а не в плен попадешь. Тут, знаешь ли, у красивой женщины одна дорога и одно назначение… Вон, парень-то у Рози никуда не рыпался, был мишенью для отработки ударов, а у тебя сразу же сбежал.
Фу, нет, что-то мысли совсем невеселые пошли. Просто нужно волевым усилием решить, веришь ли ты своему пленнику, или нет. Может быть… может быть, просто дать ему выбор? Вдруг потом он сам захочет остаться? Ну, мало ли, помечтать-то можно! А то каждый раз угрозами и шантажом заставлять его все желания исполнять – так себе стратегия.
Но сегодняшний день не считается. Кажется, он и сам не поймет, если я внезапно прощу побег, без всякого наказания. А я и не простила пока.
Не так и сложно управляться с розгой, это вам не кнут какой-нибудь! Красные полосы прибавлялись и прибавлялись, перекрещивались и накладывались друг на друга, хотя и не специально. Ну, что поделать, практики маловато.
Зато Лекс меня порадовал своим поведением: терпел молча, мужественно, без каких-либо выкриков и стонов. Не то, что изнеженные мужчины – мои современники. Страшно представить, как кто-нибудь из них реагировал бы в подобной ситуации. Думаю, было бы все: от непрерывного мата и воплей до обморока.
А вот я сама реагировала… странно. И это доказывает, как много мы о себе не знаем. Могу, конечно, некоторые свои желания списать на память Мэйри, она явно не была нежной маргариткой… но не буду врать себе. Это именно мне нравится красивый обнаженный мужчина в такой ситуации. И в такой интригующей позе.
Я отбросила розгу, подошла поближе, и провела ладонью снова по спине, сейчас мокрой от пота и вздрогнувшей под моею рукою. А потом по горячей, покрытой вспухшими красными полосами заднице. Для разнообразия шлепнула по этой заднице ладонью. Мужчина вздрогнул, даже показалось, что я чувствую, как он еще крепче сжал зубы, чтобы не издать стона или другого звука. А ошейник давно передавал мне и жгучий стыд, и растерянность, смущение – какой-то странный, невообразимо перемешанный коктейль, который уже фоном играл в моей голове. Невероятное ощущение: словно делишься и получаешь в ответ чувства других, будто на рок-концерте посреди толпы. Так можно и подсесть на подобные острые ощущения. А повторять такие сцены часто – так у меня Лекса на них не хватит, не выдержит парень. Но чувствую себя энергетическим вампиром, уже почти насытившимся эмоциями.
Подошла сбоку, положила руку на скулу мужчины, повернула его лицо к себе. Теперь он не разглядывал стену, а смотрел на меня. Мокрые ресницы – слезы от боли, но молчал? – прикушенная губа с каплей крови. Неожиданно для себя обняла его за шею, привстала на цыпочки, и поцеловала, слизнув кровь.
– Красивый мальчик, смелый мальчик, красиво терпишь, мне понравилось! – сказала, не стесняясь. А ему, похоже, поцелуй тоже понравился. Отвращения мне артефакт точно не передавал.
Но кое-каким известием хотелось испортить ему настроение, потому что об этой вещи он не задумывался:
– Ты в бега ударился, но ведь не знаешь, что дальше, через лес, на север, расположились орки? И свои женщины у них такие, что красивый полуэльфик подойдет на роль девочки-красавицы гораздо больше. А оттуда убежать уже сложнее. Поверь, я не вру – тот, кому все же посчастливилось сбежать в последний момент, до сих пор, говорят, ни одной ночи спокойно не спал – кошмары снятся.
Лекс вздрогнул, и теперь явно не от боли. Да я сама в свое время впечатлилась этим рассказом.
– Верю, что ты не знал, но глупость твоего поступка это не отменяет.
– Глупость и подлость, – вдруг хрипловато от долгого молчания ответил он. – Я не должен был отвечать этим на ваше доверие.
– Я не специально тебя провоцировала, – вдруг призналась я. – Просто даже не подумала, что свобода слишком заманчива. Я скажу тебе кое-что потом. Но это будет потом. А сейчас не надейся заговорить мне зубы! Это за твою глупость!
И, боясь передумать, каким-то плоским жестким ремнем, который еще раньше нашла у своей предшественницы, от души подрумянила уже и так настеганные ягодицы.
– Теперь долго сидеть не сможешь, – резюмировала я. – А что ты молчал до этого, боялся что-то не то сказать? Нахамить? Разозлить?
– Нет, – коротко рассмеялся он. – Нечего сказать. И оправдаться нечем.
– Ну, наказание почти получил, сейчас еще для закрепления… – «ободрила» его. Не злюсь я на него, и, кажется, он тоже на меня не злится. Хотя какое мне дело до его чувств? Но почему-то это становится важным.
Потакая уже своим странным желаниям, отрываю его руку от стены, и кладу его ладонь на его же задницу, давая пощупать горячие половинки ягодиц. Сама, не стесняясь, глажу вкруговую воспаленную кожу.
И тут замечаю, что он словно меняется в лице, еле заметно, но я поймала этот странный взгляд. Как будто боль никуда не делась, будто порка продолжается, и она нарастает.
– Что? – не выдержав, спрашиваю я. – Очень больно?
Глупый вопрос, но я все же не училась на профессионального палача. Мне его жаль, и… уже успела зауважать за силу характера.
– Жжет, – вдруг признается мужчина, когда я уже решила, что он промолчит из гордости.
– Что… – начинаю я, и вдруг замечаю, что на розгах какая-то мельчайшая белая пыль или пленка. Ах, дед, ну и затейник! Кремень характер! И не позавидовала бы я его накосячившим детям или внукам. В соляном растворе, похоже, вымочил розги! И мне ничего не сказал. Вот же… воспитатель! Конечно, жжет, соль на израненную кожу!
– Стой здесь! – говорю, и быстро иду в ванную, приношу мокрое полотенце, которым вытираю его спину и ягодицы, стараясь быть острожной, и не сильно тревожить следы от ударов. Он заметно расслабляется, видно, боль отпускает.
Вспоминаю, где я видела мазь от порезов и ушибов, приношу ее и смазываю пострадавшую кожу. Лекс даже поворачивается, и изумленно смотрит на мои действия.
– Ну, ладно, не неделю сесть не сможешь, а дня два-три! – объясняю я. – А чтобы не считал слишком доброй…
Да, эльфийские девушки – те еще затейницы! Или только Мэйри так развлекалась… но вещи в ее запасах встречались уникальные. Вот этот заячий хвостик, например!
Вначале Лекс не почувствовал опасности, когда я продолжила размазывать мазь по его ягодицам. Кажется, ему даже в чем-то понравилось. Но когда я демонстративно достала из коробочки и поднесла к его глазам заячий хвостик… забавный такой, настоящий заячий хвостик, Лекс взглянул на меня, как на сумасшедшую. Довольно опасную сумасшедшую.
– Это что? – недоуменно спросил он.
– Смотри внимательнее! – улыбнулась я. Да, игрушка непростая. Хотя, можно было бы просто пришить заячий хвостик к штанам – мне только что пришла в голову эта идея. Но это действительно унизительно, приберегу ее для тех, кто разозлит еще сильнее. А пока воспользуюсь тем, что уже заложено в игрушке.
– Как напоминание о том, что поступил неправильно. Будешь носить, пока не разрешу снять. Чтобы чувствовал и думал о своих поступках.
– Что за дрянь? – повторил он, не подбирая выражения. Забавный он, не боится. Не запуганный крестьянин, не забитый пленник… а кто? Видно, какую-то власть имел на своей родине, или просто жил свободно – мало ли, наверняка здесь есть какие-нибудь вольные поселенцы.
– Сейчас поймешь! – предвкушающе заметила я. Нет, причинять боль не настолько интересно, как вот так играть – на грани эмоций. – Отвернись и расслабься. Хотя… можешь смотреть.
Вот он и смотрел, как я взяла этот хвостик, отодвинула мех и обнажила основание игрушки – пробку из какого-то гладкого материала, возможно, стекла, или чего-то похожего. Ну, да, хвост же должен как-то крепиться на теле!
С нескрываемым ужасом в красивых выразительных глазах мужчина смотрел, как я подбираюсь к его тылу с небольшой порцией мази – надо же использовать какую-то смазку – и зловещей игрушкой. Как только мои руки коснулись ягодиц, он дернулся, тяжело дыша.
– И..? – Поинтересовалась я. – Чем ты недоволен? А другие бы и спрашивать не стали. Орки те же. Подумаешь, маленькая игрушка! Не увидит никто. А то я могу достать прозрачные шаровары – у меня есть! – и будешь ты веселить весь наш поселок.
– Убью! – даже не пообещал, а констатировал факт мой пленник. – Не вас, а… себя. Как хотите, но живым вы меня в таком виде не отправите!
– Вот поэтому я и не буду унижать тебя перед людьми, с которыми тебе еще жить, – сказала в ответ. Я давно уже приблизилась к нему вплотную, всем телом к его спине, и шептала почти в ухо, создавая иллюзию полной интимности.
– Правда казнят за побег? – вдруг тоже полушепотом спросил он.
– Сам подумай, – усмехнулась я. – Ты пленный. Нет, чтобы заслужить свободу хорошим поведением, ты сразу решил сделать очень большую глупость. Ну, теперь придется потерпеть по полной программе!
– Казнить надо было до порки, а то какой был смысл ее терпеть? – хмыкнул он.
