Текст книги "Мой дикий (СИ)"

Автор книги: Аня Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

25. Рэм

Дикий вопль разрезает пространство. Рыжая девчонка хватает с плиты горячую сковородку и грозно направляет в мою сторону. Мелкая. Лет двадцать от силы, наверное.

Поднимаю руки вверх, отступая на пару шагов.

– Ты кто? – выдыхаю.

– Это ты кто? – грозно рычит она, вытаращив глаза и угрожающе тыкая своим орудием вперед. – Не подходи!

– Рэм. – отвечаю аккуратно, потому что она на грани истерики. Я бы тоже истерил, если бы меня незнакомый бугай решил полапать. Нда, неудачно началось знакомство. – А ты? Дочка Алисы?

Девчонка удивленно отшатывается и вдруг ее шевелюра вспыхивает, попав на горящую конфорку. Она взвизгивает. Хватаю ее за плечо и быстрым движением руки собираю волосы в хвост и стираю пламя. Ладонь обжигает.

– Курица! – рычу. – Кто, блядь, космы распускает возле огня?!

– Что здесь происходит? – на кухню вбегает заспанная Алиса ровно в тот момент, когда я не очень то аккуратно дергаю ее дочь за хвост. – Рэм!

– Да я спасал ее! – одергиваю руку.

– Он меня лапал! – отпрыгивает от меня девчонка, как от прокаженного.

– Да я думал, что это мать твоя! – возмущаюсь, глядя на нее.

– Так! Тихо! – рычит Алиса, направляясь к нам и сверлит меня таким недобрым взглядом, что даже не верится после всего. – Забава, объясни.

Забава, значит… Забавно.

– Я готовила завтрак, а этот… мужик подкрался сзади.

– Так что я, виноват, что со спины вы одинаковые? – возмущаюсь тише. – Перепутал. Я ж не знал, что у тебя есть еще взрослая дочь!

– Мам, – возмущенно шипит Забава. – Это что… твой хахаль? Да у него же на лице написано, что он бандит! Он, что, ночевал в нашей квартире?

– Забава! – возмущается Олеговна. У меня и у самого отъезжает челюсть от такой прямолинейности. – Рэм Алиевич, между прочим, договорился про лечение Златы!

– Ах, спасибо! Конечно, у нас же все время сначала о Злате забота, – шипит девчонка тихо. – А меня пусть тискает! Мог бы и прибить потом, чего уж!

– Ну, нееет, – хищно скалюсь, опомнившись. – Тебя бы я продал. Девственницы нынче в цене!

– Я не… – начинает девчонка и осекается, глядя на мать.

– Ой, да не пизди, – усмехаюсь.

– Рэм! – выдыхает Алиса, теряясь от нашей перепалки. Притягиваю ее к себе. Вижу, что смущается.

– Значит, так, мелкая, – хмуро смотрю на обиженно надувшую губы девчонку. Совсем не Забава, блядь. Жабава. – Ты, во-первых, думай, как с матерью разговариваешь. А, во-вторых, со взрослыми. Если я на твой взгляд так себе вариант, то разубеждать не стану. Зато могу соответствовать. И ремня по жопе дать, если мать не давала, за мной не заржавеет. Но, за сиськи извини. Если ты обиделась за мой базар, то не переживай. Вырастут.

– Вы!.. – задыхается она от возмущения и, бросив на стол сковородку, которую так и держала в руках, пулей вылетает из кухни.

Вздыхаю, прижимая Алису крепче. Чувствую, что она дрожит от напряжения. Заглядываю ей в глаза.

– Что ж ты не сказала, что у тебя еще дочка есть? Я давно в такие идиотские ситуации не попадал.

– Да я же не думала, что так далеко все зайдет, – расстроенно прячет глаза рыжуля и пытается отстраниться, но я вжимаю ее в себя крепче и она прячет лицо у меня на груди и несмело обнимает в ответ. Чувствую, как неконтролируемо возбуждаюсь от ее горячего тела, плавящего мою кожу.

– Ладно, прорвемся, лапуль, – шепчу, склоняясь ниже и покрывая поцелуями ее шею. Алиса рвано выдыхает, подставляясь под мои поцелуи. – Давай лучше поговорим о том, что меня еще никто так не бортовал, как ты. Кинула вчера, бесстыжая?

– Да ты заснул, – краснеет она, отстраняясь.

– Ага, конечно. Ты бы еще подольше мылась. – усмехаюсь и залезаю рукой ей под футболку, сжимая ягодицу. Алиса тихо пищит. Тут же врываюсь языком в приоткрытые губы, подавляя любое сопротивление. Сам почти стону от того, насколько мне вкусно и кайфово.

– Дети дома, – тихо шепчет она, выкручиваясь из моих объятий. – Некрасиво.

– Пошли в спальню, – подталкиваю Алису к выходу из кухни. Мимо нас проносится зареванная Жабава и, бросив говорящий взгляд, не одобряющий все это блядство, выскакивает из квартиры.

Закатываю глаза. Обидел девчонку.

– Она с мальчиком рассталась, – виновато смотрит на меня Алиса. – Очень болезненно на все сейчас реагирует. Не бери близко к сердцу.

– Время раннее, куда она собралась-то? – вздыхаю.

– На работу. Она интерн у меня в больнице.

Даже замираю от неожиданности.

– Это сколько ей лет?

– Двадцать, – щурится Алиса. – А что?

– А тебе? – с интересом смотрю на нее. Неужели эта красавица старше меня?

– Тридцать шесть. Я… рано родила.

Фига се. Удивляешь меня, лисенок.

– В шестнадцать? – уточняю, склонив голову.

– Да, в шестнадцать! – взрывается Алиса шепотом, взмахивая руками. – Так себе бабу ты выбрал.

Что за утро ненормальное? Притягиваю ее к себе в объятия, сжимаю крепче, чтобы не дергалась.

– Да хоть в двенадцать, – усмехаюсь ей в волосы. – Просто… ты такая правильная… А тут на тебе – поворот.

– Изнасиловали меня, – шипит Алиса, гордо вскидывая голову и вызывающе глядя в глаза. – Все? Доволен?

Усмешка сползает с моего лица. Жмурюсь. У нас на зоне за такое опускали так, что многие насильники сами из жизни уходили. Добровольно.

– Лапуль, – виновато шепчу ей в губы, – прости. Не хотел. Знал бы тебя в шестнадцать, порвал того, кто посмел обидеть.

Алиса вдруг всхлипывает и обнимает меня.

– А родители сказали, что я сама виновата, – шепчет она и я чувствую, как горячие слезы капают мне на кожу.

Прижимаю ее крепче, целую в макушку, глажу шелковые волосы и прижимаюсь к ним щекой. Так и стоим, пока всхлипы не становятся тише и реже.

– И их бы порвал, – отстраняю ее, вытирая мокрые щеки, покрываю поцелуями лицо и губы, заставляя переключиться на приятные ощущения. – Пошли в спальню? А то я так давно хочу, чтобы ты сделала мне… перевязку.

26. Алиса

Рэм сидит на кровати,я сосредоточенно пытаюсь сконцентрироваться на перевязке, но руки дрожат. Все время, пока обрабатываю рану, чувствую на себе его взгляд. Он молчит, но напряжение в комнате растет. Я не знаю, как это назвать. Химия? Притяжение? Как ни называй, но воздух будто становится плотным и наэлектризованным. И я волнуюсь. Потому что не могу сдерживать то, что чувствую.

Ладошки потеют, сердце бьется как бешеное. Мне кажется, что он видит мое состояние. Ну, или, как минимум, чувствует. И, я знаю, что он просто ждет момента. Я чувствую его близость, его горячее дыхание. Наконец, не выдерживаю и смотрю на него.

Рэм смотрит на меня. Пристально, с каким-то странным блеском в темных глазах. В его взгляде слишком много чувств, чтобы можно было понять, о чем именно он думает.

– Шов воспалился, нужно начинать антибиотик, – шепчу, стараясь отвлечь себя разговором, но голос предательски дрожит.

– Ничего страшного, – голос Рэма звучит мягко, почти нежно. – До свадьбы заживет.

Я пытаюсь улыбнуться, но улыбка выходит нервной. Всё, что сейчас происходит, кажется мне таким нереальным.

Чувствую, как руки Рэма осторожно касаются моих бедер и скользят вверх. Замираю. Мои руки, до этого занятые раной, опускаются. Будто перестали меня слушаться.

– Рэм… – пытаюсь остановить его, но воздух застревает в легких.

– Тсс, – он осторожно берет мою руку и подносит ее к губам. Его прикосновение – теплое, обжигающее. Я задыхаюсь от эмоций.

Его движения такие медленные, словно он боится меня испугать. Рэм притягивает меня к себе ближе, упирается носом мне в грудь и судорожно вдыхает мой запах.

Тело тут же реагирует на это так, будто мне вкололи возбудитель. Низ живота и промежность сводит и пульсирует от нарастающего желания.

Обхватываю его голову руками, глажу короткие волосы на затылке.

– Рэм, ты ранен. Тебе нужен покой.

Он лишь усмехается и сжимает меня крепче, трется лицом о мою грудь и мягко касается губами соска через ткань футболки.

Внутри все взрывается от этого невесомого прикосновения. Я вздрагиваю, но не отстраняюсь, не сопротивляюсь. Каждая клетка моего тела кричит от восторга, а Рэм тянет время, будто давая мне осознать, что происходит.

Он мягко увлекает меня к себе на колени и несколько секунд пристально разглядывает мое лицо. Коротко улыбаюсь, чтобы не показать волнения, и облизываю пересохшие губы. Его взгляд тут же опускается на них. Мы так близко, что я даже не успеваю уловить короткое движение, как его губы накрывают мои.

Мир перестает существовать. Мы медленно целуемся. Язык Рэма плавно захватывает и ласкает мой и я невольно вспоминаю, как горячо и нежно он ласкал меня вчера ночью.

Тело покрывается мурашками. Страх, недоверие – все это исчезает, как будто стирается легкими движениями его ладоней.

Рэм целует меня нежно, словно проверяя, позволю ли я ему зайти дальше. А я... я не могу оторваться. Голова кружится. Пальцы невольно хватаются за воротник его халата.

Я должна остановиться. Должна остановить его.

Но, вместо этого, мои руки тянутся к его шее, пальцы зарываются в его волосы, и я отвечаю на его поцелуй. Он сразу становится глубже, сильнее, жаднее, как будто Рэм только и ждал, когда я сама проявлю инициативу. Его поцелуи плавно смещаются на шею, и я ощущаю прилив желания, от которого становится жарко.

Но в голове все-таки мелькает мысль о том, что я не смогу его ничем удивить и он разочаруется. Слишком большой перерыв в сексуальной жизни у меня был. Все десять лет, с того момента, как появилась Злата, у меня не было никого.

Я резко отстраняюсь из его объятий, упираясь в мощную грудь. Дышу так, будто только что пробежала марафон.

– Нет, Рэм... – шепчу, переводя дыхание, хотя сама до конца не верю своему голосу.

Он отстраняется под давлением моих рук, но не отпускает меня. Его глаза блестят, и в них столько огня, сколько я не видела никогда в жизни. Никто и никогда не смотрел на меня… так.

– Ты ведь хочешь продолжения так же, как и я, – его голос низкий, бархатный. Он опьяняет. По спине пробегает дрожь. Рэм наклоняется к моему уху, его дыхание обжигает кожу. – Хватит прятаться, Алиса.

Я пытаюсь справиться с собой, но руки снова предательски тянутся к нему. Черт возьми, как он это делает? Как он заставляет меня забыть обо всем на свете?

Рэм разворачивает меня к себе лицом и притягивает ближе. Наши бедра тесно соприкасаются и я чувствую, как сильно он возбужден. Горячий член то и дело пульсирует и вздрагивает, упираясь мне в бедро.

Вспоминаю, какой он большой. Я вчера едва обхватила его рукой. Испуганно отстраняюсь, потому что такого размера у меня тоже никогда еще не было.

– Ну, что ты все время шугаешься? – хрипло шепчет Рэм, усмехаясь мне в губы и дразня короткими поцелуями. – Член двадцать сантиметров. И трахаться могу бесконечно. Расслабься уже, тебе понравится.

Окончательно возвращаюсь в реальность и узнаю делового Рэма.

– Ой, ну прям идеальный мужчина! – дразню в ответ, отстраняясь от его губ в последний момент. – Что, даже подвоха нет?

– Ну, почему нет? Есть. Приврать люблю.

Взвизгиваю шепотом, потому что Рэм переворачивает меня на кровать и нависает сверху. Наши лица друг напротив друга. Замираю под пристальным взглядом.

Рэм снова взглядывается в мое лицо, а затем на его губах появляется хищная улыбка. Он медленно приподнимает мою ногу и отводит в сторону.

– Двадцать два.

Я чувствую глубокий толчок и ахаю, выгибаясь и хватаясь за мощную шею. Тут же покрываюсь мурашками от тихого рыка над головой. Он вошел в меня одним плавным движением и сейчас замер, чтобы дать возможность себе и мне привыкнуть.

– Пиздец ты узкая, – все так же хрипло рычит Рэм. – Не шевелись или я кончу прямо сейчас.

Замираю. Лежу, вцепившись в его шею и дрожу от напряжения. Потому что не двигаться под ним, ощущая себя растянутой и накаленной до максимума, катастрофически сложно. И одновременно страшно. Мы вообще не вспомнили о презервативах.

Тоже мне, доктор-гинеколог!

Спустя несколько долгих секунд, Рэм переводит на меня взгляд и начинает плавно покачивать бедрами. Его движения с каждым разом становятся все увереннее и глубже. Я пытаюсь смотреть на него в ответ, но с каждым новым толчком теряю связь с реальностью. Мои глаза закрываются.

Я машинально обхватываю его напряженные бедра ногами и подстегиваю, как ретивого жеребца. Подставляюсь под мощные удары его паха, раскрываюсь сильнее. От каждого нового толчка по телу все сильнее разливается напряжение. Я закусываю губу, вжимаясь грудью в его грудь, призывно трусь твердыми сосками и тут же горячая ладонь накрывает их, сдавливая до пьянящей, приятной боли. Чувствую дорожку из поцелуев на ключице. Шее. Линии подбородка.

Тихо шиплю, кусая губы. Меня нет. Есть только дрожь во всем теле и спазмы внизу живота.

Я содрогаюсь все сильнее, сжимаюсь на твердом, пульсирующем члене, ахая. Еще немного и…

– Мам, – слышу на краю сознания и замираю, испуганно распахивая глаза.

27. Алиса

– Алиса, – рычит Рэм, пытаясь переключить мое внимание на себя.

Я лишь вздыхаю и, виновато взглянув в его глубокие темные глаза, упираюсь руками в мощную грудь.

– Мам, ты где? – повторяет Злата из другой комнаты.

– Иду, – кричу громко.

Ее тонкий, тревожный голос возвращает меня в реальность мгновенно. Я резко отталкиваю хмурого Рэма, вскакиваю и быстро иду к двери.

Чувствую, как его взгляд сверлит мне спину, и это заставляет сердце сжиматься. Понимаю его разочарование. Мне тоже обидно, но я ничего не могу поделать.

Уже возле двери вдруг ощущаю прикосновение к плечу. Рэм разворачивает меня к себе лицом и прижимает спиной к стене. Снова упираюсь ладонями в его грудь, но не могу оттолкнуть.

– Злата ждет… – только и успеваю выдохнуть, когда он склоняется ко мне ближе.

– Злата никуда не убежит, – тихо хмыкает Рэм мне в самое ухо и его дыхание обжигает кожу.

Мое тело предательски замирает. Чувствую, как по спине пробегает дрожь. Я должна идти. Но ноги не слушаются.

– Конечно, она не сможет без меня встать. Мне нужно ей помочь, – едва выдавливаю из себя язвительную усмешку, потому что дыхание сбивается.

Рэм разворачивает меня лицом к стене, вжимает в нее всем телом. Я чувствую его горячие ладони на своих бедрах и возбужденное дыхание в волосах. Его прикосновения заставляют мозг плавиться.

– Скажи, что придешь через две минуты, – шепчет он, приоткрывая дверь.

Чувствую, как он раздвигает коленом мои бедра и резким толчком входит сразу на всю длину, до упора. Ахаю, откидываясь ему на грудь.

Глубоко вдыхаю, чтобы унять дрожь.

– Злата, я скоро приду! Сделай зарядку! – успеваю крикнуть и он тут же захлопывает дверь.

Снова тихо ахаю от очередного мощного толчка и чувствую, как Рэм задирает на мне футболку и вжимает меня голой грудью в прохладную стену. Рецепторы сходят с ума от разницы температур спереди и сзади. Я открываю рот в немом крике, когда горячее мощное тело вдавливает меня сильнее и начинает ритмично двигаться.

Рэм покрывает поцелуями мою шею, одной рукой упираясь в стену, а другой спускается вниз живота и поглаживает между влажных половых губ. Мои глаза закатываются сами собой и я теряю связь с реальностью.

Рэм везде. Я содрогаюсь на его огромном члене. Привстаю на цыпочки и вытягиваюсь в струну, чтобы хоть немного отдалиться от этой тягостной, но такой сладкой пытки. Я больше не могу терпеть это ощущение тугой сжатой пружины внизу живота. Царапаю ногтями обои. Дыхание срывается. Я дышу все быстрее и быстрее и, наконец, сжимаюсь в одной мощной конвульсии. Все тело сводит в судороге. Перед глазами плывут круги.

Закрываю глаза, надеясь, что это как-то поможет вернуться в реальность.

Рэм замирает сзади и хрипло рычит, уткнувшись мне в шею. Его член распирает меня изнутри и, кажется, даже будто становится еще больше. И от этого я содрогаюсь снова, а после резко обмякаю, слабо упираясь лбом в стену. Рэм тут же выходит из меня и разворачивает лицом к себе, а его губы накрывают мои. Я не могу сопротивляться, но едва отвечаю на поцелуй, чувствуя, как все тело дрожит. Рэм не отпускает, сжимает меня крепче. А потом хрипло выдыхает запрокидывая голову и сжимая головку члена. Вздрагивает всем телом. Вижу, как напрягаются его мышцы на руках. Целую его в плечо и выскальзываю за дверь, пока он приходит в себя. Возвращаюсь через минуту, и вручаю ему упаковку влажных салфеток и вещи, которые я вчера постирала, ведь они все были перепачканы пылью и кровью. Снимаю свою футболку и тоже тяну ему. Она простая, черная, домашняя. Но другой нужного размера у меня нет.

– Вот, возьми, – говорю сдержанно, протягивая Рэму вещи.

Он молча кивает, вытирает перепачканные спермой руки и принимает одежду, а сам жадно пожирает меня глазами. Стараюсь быстрее схватить халат и завернуться в него. А потом быстро ухожу из спальни, плотно прикрыв дверь. Между ног до сих пор все сжимается от остатков возбуждения.

Я уже массирую Злату, когда на пороге комнаты появляется одетый и по-деловому собранный Рэм. Злата не сразу замечает его, а когда он подходит ближе, то визжит от радости.

– Рэм! Ты так быстро вернулся! – ее глаза горят восторгом, она тянет к нему руку.

Он присаживается перед ней на корточки, и она тут же целует его в щеку. В этот момент… он выглядит таким простым и домашним, что меня просто разрывает изнутри. Рэм целует Злату в макушку, и я замечаю, как он нежно смотрит на нее, а затем переводит взгляд на меня. И я не могу дышать. Этот его взгляд проникает слишком глубоко. Под кожу, под мышцы, под кости, туда, где очень часто бывало больно от предательства мужчин.

– Что вы едите на завтрак? – вопрос Рэма выводит меня из ступора.

– Я кофе, Злата – чай… бутерброды, – едва слышно отвечаю, не в силах собрать мысли в кучу.

Он кивает и, подмигнув, уходит на кухню, а я краснею, как школьница.

Слышу, как на кухне что-то гремит, как запах кофе начинает наполнять дом. Стараюсь сосредоточиться на Злате, но мои мысли снова и снова возвращаются к Рэму. К его прикосновениям, к его голосу. К тому, какой он страстный и настоящий.

Когда мы со Златой добираемся до кухни, на столе уже стоит тарелка с бутербродами и кружки с бодрящими напитками.

– Рэм, а ты у нас ночевал? – спрашивает дочь, хитро улыбаясь ему, на что я одергиваю ее из-за бестактного вопроса, а Рэм лишь коротко кивает, отпивая кофе. – А ты останешься у нас жить?

Замираю и забываю, как дышать. Этот вопрос, но немного в другой форме, мучает меня уже несколько дней. Зачем это все? Что он чувствует? Что нас ждет дальше? Наиграется и исчезнет или у него есть планы на будущее?

Мы сталкиваемся с Рэмом глазами. Что он ответит?

28. Алиса

На кухне становится тихо. Слышу, как тикают часы на стене. Рэм выглядит напряженно, но старается этого не показывать. Он медленно подносит чашку к губам и делает глоток кофе. Смотрю на него и вдруг понимаю, что он выглядит очень уставшим.

– У вас здорово, – наконец говорит он мягко, наклоняясь вперед и коротко улыбаясь Злате. Его голос звучит успокаивающе, но я знаю, что таится за этим тоном. Чувствую, как сердце пропускает удар и болезненно сжимается. – Но я не могу остаться.

Ожидаемо. Я предполагала, что все закончится после первого секса. Потому что я и так не сильна в ублажении мужчины, а тут еще и опыт за столько лет растеряла, и момент был не подходящий. На мне даже трусы были самые обычные, хлопковые. Это вчера ему было все равно, потому что он пришел пьяный в хлам. А сегодня... видимо, сегодня я не оправдала ожиданий.

Рэм снова переводит серьезный взгляд на меня. Смотрю на него, не в силах ничего добавить, просто обреченно киваю, глотая ком в горле. Хочется разрыдаться, как маленькой.

– Жалко, – тихо вздыхает Злата и трет нос. Чувствую, как ее голос дрожит. Видимо, она тоже надеялась на что-то большее. – Ладно, пойду порисую.

Она вздыхает и, не поднимая глаз, разворачивает коляску и быстро покидает кухню.

Рэм напряженно следит за ней взглядом, а потом виновато смотрит на меня. Он будто хочет что-то сказать, но останавливает себя.

– Я не хотел ее расстроить, – наконец вздыхает. – Но мне правда лучше уйти.

– Ты ранен, – произношу единственный довод в нашу пользу, закусывая губу. – Тебе нужно колоть уколы, делать перевязки.

– Все думают, что я мертв, лапуль, – Рэм медленно поднимается, допивая залпом кофе.

Не сразу смотрит на меня. Молчит, будто собирается с мыслями.

– И это мне сейчас на руку, – улыбается, но как-то не весело. – Но когда они узнают, что я живой, ты даже не представляешь, что будет твориться.

Эти слова меня пугают, хотя внешне я пытаюсь сохранять спокойствие.

– Что? – выдыхаю рвано и чувствую, как покрываюсь мурашками с головы до ног. Сжимаю руки в замок, чтобы не было видно дрожи.

– Война, рыжуль… – он делает паузу, словно решая, стоит ли рассказывать больше. – Я пришел к тебе потому, что был уверен, что за мной никто не следит. И не подумает искать у тебя.

– Тебя ищут? – от волнения ежусь и обхватываю себя руками.

– Отслеживают, не появлюсь ли где. Боятся, что выжил. Потому что, когда я оклемаюсь, им будет пиздец. Они это знают. Уверен, что сейчас все мои карты, звонки, местоположение телефона и хаты палят.

– А куда же ты пойдешь? – не могу удержаться от вопроса, который сам срывается с языка.

– Не знаю пока, – Рэм смотрит мне в глаза. – Не волнуйся, рыжуль. Сейчас я приду в себя, всех нагну и вернусь.

Звучит обнадеживающе. Только очень туманно. Это все может длиться очень долго. А еще… он ведь может и не вернуться…

Смотрю, как Рэм с силой трет осунувшееся лицо. Рана, что бы он ни говорил, явно дает о себе знать.

– Ты пришел сюда, потому что доверяешь мне? – спрашиваю тихо и чувствую, как дрожат мои колени.

– Да, – коротко отвечает он. – Наверное, тебе единственной сейчас. Ты просто золото, рыжуль. Спасибо за теплый прием.

В груди вновь начинает теплиться надежда на то, что он и рад бы остаться, но не хочет рисковать нами.

Вздрагиваю от того, как резко Рэм разворачивается. Он молча идет в коридор.

– Постой, – встаю и иду следом. – Но, если тебе некуда идти, нельзя пользоваться картами, то… как ты собираешься жить эти дни?

– Разберусь, – вдруг рычит Рэм, не оборачиваясь, и упрямо мотает головой. Кажется, его злит наш разговор. – Вас я не собираюсь стеснять, Алиса.

Замираю. Не понимаю, почему он разозлился. И с чего решил, что мешает нам.

Рэм натягивает кроссовки, куртку и, будто через силу, оборачивается ко мне. Не глядя в глаза, притягивает к себе в объятия, крепко обнимает, целует в макушку и тут же отпускает.

Я даже не успеваю обнять его в ответ. Он просто отворачивается к двери и молча щелкает замком, а меня будто ошпаривает кипятком.

Не могу его отпустить. Не сейчас. Не так.

Делаю шаг вперед, обхватываю Рэма за талию и прижимаюсь к его спине всем телом. Он замирает, а я вся дрожу, но руки не разжимаю.

– Пожалуйста, не уходи, – шепчу, зарываясь лицом в его куртку. Я чувствую его запах, слышу, как его дыхание сбивается. Он молчит, но я знаю, что он слышит меня.