Текст книги "Мой дикий (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
41. Рэм
Быстро обуваюсь, и мы с Забавой выходим на улицу. Сажусь за руль, девчонка садится рядом и косится на меня.
– Что, поехали выпустим пар? – уточняю у неё, пристально глядя в глаза.
Мне это сейчас просто необходимо, и думаю, ей тоже не помешает.
Врубаю музыку погромче и еду на окраину Москвы. Здесь располагается большой спортивный тир. Внутри – современное оборудование и отличные инструкторы. Заходим с Забавой, оплачиваю час. Встаём рядом, на соседних дорожках.
Мне инструктор не нужен, он просто наблюдает со стороны, чтобы я не хулиганил, а вот с Забавой работает специально обученный человек. Я бы и сам её научил, но здесь так нельзя.
Не дожидаясь, пока Забава изучит правила, прицеливаюсь с одной руки и стреляю в центр мишени, разряжая обойму в ноль. Всё в яблочко. Беру следующую, теперь стреляю в голову – осечек нет.
– Вы профессиональный стрелок? – уточняет у меня из-за спины инструктор.
Вздыхаю.
– Типа того, – отвечаю ему с усмешкой, кладу пистолет. – Давай мишень заменим?
Забава делает свои первые выстрелы. Инструктор присвистывает.
– А девочка-то в отца!
– А то! – усмехаюсь с гордостью.
Приглядываюсь и вижу, что Забава стреляет точно в цель – десять из десяти. Наблюдаю за ней. Сосредоточенная. Абсолютно спокойная. Следующую партию пуль она снова выпускает с меткостью снайпера.
Да у нас, похоже, больше общего, чем кажется на первый взгляд.
– Малая, попробуй с двух рук, – прошу её.
Инструктор косится на меня, но всё же даёт ей второй пистолет. В глазах Забавы мелькает хищный огонь, и она, не сомневаясь, нажимает на курки.
– Что за монстра вы к нам привели? – ржёт инструктор и возвращает мишень, на которой нет живого места. Ни одной пули не ушло в молоко.
Монстр? Ну, в какой-то мере…
– Не бойтесь, я сам боюсь, – усмехаюсь и качаю головой.
Выходим из тира молча. Задумчиво завожу машину. Гляжу на девчонку другими глазами.
– Я впечатлен. Признавайся, где ты научилась так стрелять? – оборачиваюсь к ней.
Забава вздыхает.
– Когда мне было грустно, я ходила в тир и стреляла по мишеням, представляя, что это мой отец, – невесело усмехается, переводя взгляд в окно.
Молчу. А что тут скажешь? Похоже, Забава очень много грустила. И очень обижена на отца. Интересно, она знает, как появилась на свет?
Выезжаю со стоянки и еду куда глаза глядят. Не знаю, чем её удивить.
– О чём ты мечтала, когда была маленькой? – уточняю у неё между делом.
– Не знаю, – отвечает она. – Хотела научиться кататься на лошадях.
– Я боюсь лошадей, – признаюсь ей честно, но всё же забиваю в поисковик ближайшую конюшню.
– Мы что, серьёзно поедем кататься? – уточняет Забава немного смущённо.
– Ну, а почему бы и нет? – пожимаю плечами. – Наверное, это тоже помогает расслабиться. Но, если я обоссусь от страха, чур матери не рассказывать.
Возвращаемся в город, когда уже темнеет. Кататься на лошадях было, черт возьми, стремно. Но я не опозорился, а как сильный, смелый взрослый мужик, лишь активно потел и крепче сжимал зубы, когда меня нёс на себе большой вороной конь.
– Мне нужна твоя помощь, – смотрю на нее.
Забава приподнимает брови и молча ждёт продолжения.
– Мне нужно, чтобы ты позвонила одному человеку и назначила ему встречу.
Успеваем погулять по магазинам, прежде чем подойдёт отведённое для встречи время. Не слушая возражений, затаскиваю Забаву в торговый центр, покупаю ей золотую цепочку и огромную мягкую игрушку, а потом веду в пиццерию.
Говорить нам с ней особо не о чем, поэтому в основном все наши прогулки проходят молча, но сказать, что мне некомфортно, я не могу. Да и Забава не выглядит какой-то напряжённой. От подарков она, конечно, отнекивалась, но зато сейчас стискивает в объятиях своего медведя и не мычит.
И теперь я понимаю, что ей и правда ничего не нужно. Разве что, отцовское внимание, которого ей так не хватало в детстве.
Наконец, мы выходим из торгового центра, садимся в машину и едем в парк. Останавливаюсь на стоянке, показываю Забаве на парня и прошу позвать его в машину. Она послушно выходит, не задавая лишних вопросов, чем пугает меня ещё сильнее, чем обычно.
Вижу, как подходит к Мирону, что-то говорит ему, и они вместе идут к машине. Мир, как всегда, понтуется перед красивой девчонкой и идёт, засунув руки в карманы. Резкий, как пуля дерзкий. Закатываю глаза. Пижонище.
К счастью, он тоже не стал задавать вопросов по телефону, когда незнакомая девушка позвонила ему и просто назначила встречу. Вот она, безбашенная молодость. Надеюсь, хоть ствол взял на всякий случай.
– Живой? – усмехается Мирон, забираясь на заднее сиденье, но я вижу в его глазах радостный блеск. Забава остаётся стоять на улице.
– Мог бы девушке дверь открыть, – смотрю на него и машу Забаве, чтобы она садилась.
– Это баба твоя новая? – уточняет Мирон с ревностью. Не отвечаю. – Мы уже не надеялись тебя живым увидеть. Мог бы связаться.
– Не надеялись, но увидели, – усмехаюсь, прикуриваю и открываю окно. Забава садится и косится то на меня, то на Мирона. – Как смог, так связался. Это Мирон, мой сын, – представляю его.
Когда мне было двадцать, от меня девчонка из хорошей семьи залетела, а я в тюрьму загремел по глупости. За кражу, которую не совершал. Подружка решила родить, а меня попросила забыть о них, чтобы не портить жизнь ребенку.
И я исчез.
Потом, уже когда вышел и раскрутился, начал поглядывать за своим парнем издалека. Но не беспокоил.
Познакомиться решился, только когда ему исполнилось четырнадцать и он связался с непутевой компанией. Рассказал, кто я. Объяснил, что его ждет, если не остановится. Он не остановился, но пыл поумерил. Гены пальцем не раздавишь, не зря говорят.
Парень оказался очень умным и предприимчивым. Тогда я предложил ему работать на меня. И он согласился.
У нас разные фамилии, у него другое отчество. Все думают, что это один из моих помощников и мало кто знает, что это – единственный человек, через которого на меня можно надавить… Точнее, был единственным до недавнего времени. Теперь список прилично расширился.
– Забава, – коротко называет она себя и кивает ему, а затем снова отворачивается к окну. Вижу обескураженный взгляд сына. Да, имечко что надо, согласен. Правда, мне и к «Мирону» тоже некоторое время пришлось привыкать.
– Так, Мир, расскажи мне, кто же надеялся меня увидеть живым, а кто не надеялся? Слышно что-нибудь? – оборачиваюсь к нему.
– Юрка чуть с ума не сошёл, пока пытался тебя под завалами найти, – выдыхает Мирон и снова косится на Забаву. – Андрей пытается разрулить всё, что осталось, и наладить работу до твоего возвращения. Я знал, что ты жив.
Не говорит, что волновался, но я понимаю, что это не так.
– Сильно вас прессовали? – уточняю у него, а на душе скребёт.
– Живые, как видишь, – усмехается Мир.
Не говорит, значит сильно досталось.
– Вот и мне пора оживать, – киваю ему. – Только для этого мне нужно подготовиться. Поможешь?
– Обижаете, Рэм Алиевич, – смотрит на меня сын моими же глазами. – Мы уже вовсю готовимся. Только этот разговор не для твоей... – Мирон явно подбирает слова, – дамы.
– Ну давай, я сам разберусь, для чьих ушей этот разговор? – пристально смотрю на него. – Забаве я доверяю.
– А зря, – выдыхает Мир. – Знаешь, кто тебя сдал? Валерия Игоревна.
С сомнением смотрю на сына.
– Валерия Игоревна слишком мало знала, чтобы меня сдать.
– Ну, видимо, не так уж и мало. Закрутилось всё с неё.
Усмехаюсь, но ничего не говорю. Если это так…
– Ещё что-нибудь известно?
– Известно, – кивает Мир, но снова косится на Забаву.
– Он во мне скоро дырку просверлит, – оборачивается девчонка ко мне. – Давайте я выйду?
Качаю головой. Не нужно.
– Говори, Мир.
– Прямо всё говорить?
– Прямо всё, – киваю.
– Валерия Игоревна охмурила Артёма, а этот придурок уже растрепал своим языком всё, что знал.
– Он живой? – уточняю, прикуривая новую сигарету. Надо было топить своего юриста в озере после “петушка”.
– Пока – да, – усмехается Мир. – Наблюдаем.
– Про малину он не знал, – хмыкаю задумчиво. – И Лерка тоже. Даже ты не знал.
– Ну, ты же не один туда собирался. Могли и через других узнать.
Логично. Киваю.
– Сохрани номер Забавы, – прошу сына. – Позвонишь, назначишь новую встречу, когда всё будет готово.
– Да, в принципе, всё готово, – пожимает плечами Мир.
«Я не готов», – думаю про себя. Хочется ещё хоть чуть-чуть пожить спокойно.
– Отпустишь меня с матерью сегодня погулять? – смотрю на Забаву.
Она лишь коротко кивает и серьезно смотрит на меня в ответ. Вижу в её глазах незнакомое до этого, по отношению ко мне, чувство. Она волнуется. За меня.
– Не волнуйся, малая, – улыбаюсь ей и подмигиваю. – Нормально всё будет.
Мир снова на неё косится. Не ожидал, что это дочь моей женщины. До этого я за модельками молодыми гнался, чтобы статус поддерживать.
Изменила меня Алиса. Исправила.
– Мирон, – зову сына и мы долго молча смотрим друг другу в глаза. – Завтра вечером собери всех.
*Для тех, кто словил дежавю от рассказа о сыне: вам не кажется, это было в начале книги, но потом я убрала, чтобы не отвлекать читателей от основной линии.
42. Алиса
Когда слышу щелчок замка, тут же выхожу в коридор и облегчённо вздыхаю. Рэм с Забавой заходят молча, но по их расслабленным лицам вижу, что все хорошо.
Я только один раз себе позволила написать дочери сообщение и уточнить, как ее дела. Забава отписалась, что они на конюшне и прислала видео, где Рэм, не замечая, что его снимают, едет на лошади и смешно матерится сквозь зубы.
– Мы купили пиццу, – коротко взглянув на меня, громко сообщает Рэм, видимо, чтобы услышала Злата. – И мороженое.
Смотрю на две мягкие игрушки в руках Забавы и на глаза наворачиваются слезы.
Господи, мне не нужны никакие подарки больше, пусть только Злату поставят на ноги и этот прекрасный мужик останется с нами.
Я дышать на него боюсь.
То, что мы немного повздорили перед их отъездом, мне весь вечер не давало покоя.
Я пыталась проявить заботу, но почему-то Рэм воспринял ее в штыки и так рычал, что мне даже страшно стало. И обидно.
Я же не хотела его задеть или выставить слабым. Обычно мужики рычат на женщин, что те деньги транжирят, а тут получилось наоборот.
– Держи, – Забава отдает Злате одного медведя, а другого тащит в свою комнату. Забава радостно пищит под огромной игрушкой и снова скрывается в своей комнате.
– Как вы погуляли? – спрашиваю у Рэма, который неторопливо направляется в мою сторону, щуря свои невероятные темные глаза. Не чувствую, чтобы он злился, но и не понимаю, успокоился ли. – Устали?
– Что, лиса? – усмехается он, впечатывая меня в свое мощное тело, склоняется и коротко чмокает в губы. – Утихла?
Вскидываю на него обиженный взгляд.
– Я тоже был не прав, – выдыхает Рэм сердито, будто ему тяжело это признавать. – Проехали и не вспоминаем больше. Помним про домострой. Все. Иди одевайся.
– Куда? – удивлённо смотрю на него.
– Сюрприз. – скалится Рэм. – С тебя красные туфли и платье. Забава сказала, что есть такое в арсенале. Я в душ.
Смотрю, как закрывается дверь ванной, скрывая от меня широкую спину, и тихонько иду в комнату Забавы.
– Дочь, у нас все нормально? – уточняю у нее.
– Иди одевайся, – улыбается она. – И глаза накрась.
Так, похоже, у нас образовалась коалиция, в которой мать не собираются посвящать ни в один заговор.
Вздыхаю и ухожу в комнату. Достаю свое праздничное красное платье. Обычно, наряжаюсь в него на новый год. Слишком яркое для работы и открытое для повседневности.
Достаю из коробки туфли, купленные мне Рэмом, и кусаю губы. Это было всего несколько недель назад, а ощущение, что уже прошла целая вечность с того момента.
Своим появлением он разделил мою жизнь на до и после, окунув меня в новую реальность так быстро и не спрашивая разрешения, что мне ничего не осталось, кроме как подчиниться и принять ее.
Заполнил собой все вокруг меня и внутри меня.
Достаю из комода маленький пакет из магазина женского белья. Заехала перед работой, разорилась и купила дорогое чёрное кружево и чулки. Себе. Для него.
Хотелось увидеть его реакцию, словить восторженный взгляд, когда он поймет, что мне очень нравится быть рядом с ним такой порочной, откровенной, сексуальной.
Я умираю от возбуждения, когда вижу, с каким восторгом он смотрит на мое тело. Как наслаждается каждым прикосновением ко мне, будто я – самая большая в мире драгоценность, которая попала к нему в руки.
Чувствую, как все тело напрягается в предвкушении чего-то будоражащего и запретного. Быстро надеваю белье и прячу его под платьем, чтобы Рэм не увидел раньше времени. Сердце колотится от разливающегося по венам адреналина.
Крашу глаза. Не просто ресницы – делаю полноценный вечерний макияж. Наношу помаду на губы. Расплетаю косу и волосы сами ложаться красивой волной.
Брызгаю на шею и декольте любимые духи. Слышу щелчок и в дверь заходит Рэм.
Влажный после душа, обнаженный. Лишь на поясе повязано полотенце.
Рэм вытирает голову полотенцем и не замечает меня. Закрывает дверь на замок.
Красивый в узорах своих татуировок, как воин из какого-нибудь древнего племени варваров.
Хищный.
Заметив, что не один, останавливается и пристально окидывает меня взглядом с головы до ног. Замедляется на коленях и туфлях.
– Так нормально? – я почему-то испытываю неловкость от его внимания.
– Охуенно, – хрипло выдыхает Рэм, подходя ближе и притягивая меня к себе. – Только помада лишняя.
Он врезается в мои губы и целует с таким напором, что уже через секунду голова кружится, а белье пропитывается влагой.
Отстраняется первый, давая мне возможность глотнуть кислорода.
– Блин, с такими темпами, до машины бы дойти, – усмехается он и отходит от меня. Вижу, что полотенце на бедрах теперь оттопыривается.
Наверное, это лучший комплимент для женщины.
С трудом держу себя в руках, чтобы не подойти и не сжать этот комплимент в руке. Хотя… почему бы и нет?
Дорогие читатели! Спасибо за пожелания скорейшего выздоровления. ❤️
Чувствовала вашу поддержку. Вирус попался термоядерный, но я потихоньку прихожу в себя.
Листаем дальше, там еще глава.
43. Алиса
Рэм стоит ко мне спиной и достает из шкафа свой костюм. Аккуратно подхожу сзади, прижимаюсь всем телом, обнимаю его за грудь и медленно скольжу руками вниз, по плоскому рельефному животу. Добираюсь до полотенца, тяну за края в разные стороны и оно падает на пол.
Слышу тихую ухмылку.
Скольжу руками дальше. Одной снова вверх, к груди. Другой вниз, крепко обхватывая твердый ствол. Покрываю короткими поцелуями спину между лопаток.
– Ты решила сорвать мой сюрприз? – хрипло смеётся Рэм, вешая костюм обратно и хватаясь руками за штангу, видимо, пытаясь удержать себя в руках.
– Нет, – покусываю его за лопатку, плавно оглаживая нежную головку и возвращаясь к основанию члена, – просто хочу расслабить тебя.
– Лапуль, – усмехается Рэм снова и смотрит на меня через плечо, облизывая губы. – С такими темпами я не расслаблюсь, а с катушек слечу.
– Нельзя. – шепчу ему. – Я уже нарядилась. Платье помнется. Чулки порвутся.
Рэм тихо мычит и вздрагивает, закинув голову. Чувствую, как член напрягается сильнее. Начинаю ласкать его более настойчивыми и резкими движениями. Царапаю ноготками сосок.
– Чулки, значит? – шипит Рэм, подаваясь бедрами навстречу моей руке. Обхватывает ее своей, сжимая ещё крепче. – Что ещё интересного у тебя надето под платьем?
Усмехаюсь, но чувствую, что и сама уже безумно возбуждена от этой игры.
– Черные кружевные трусики, – шепчу ему в спину, прижимаясь крепче, желая прочувствовать все его мышцы своей грудью. – Знаешь, такие, с прорезью на интересном месте для таких нетерпеливых мужчин, как ты.
– Ещё, – рычит Рэм, трахая мою руку со скоростью поезда.
– А сверху бюстик, тоже из черного кружева. Такой прозрачный и открытый, что соски едва прикрыты.
– Ммм, – выдыхает Рэм, сильнее сжимая рукой штангу с одеждой, будто если отпустит, то не выдержит и разорвет меня на куски.
– Я уже вся мокрая, – добиваю его и чувствую, как мощное тело содрогается в конвульсиях. Рэм вздрагивает несколько раз, замирает и спустя пару мгновений отпускает мою руку. Улыбаюсь. – Ну как? Полегчало?
Рэм оборачивается ко мне, притягивает к себе за шею и молча смотрит в глаза.
– Понравилось? – шепчу ему.
– Ты понимаешь, что я больше не смогу тебя никому отдать? – пугающе серьезно, без тени улыбки уточняет он. – Что даже если я пропаду или сяду, тебе ни с кем нельзя будет быть, потому что ты только моя? Что я убью любого, кто яйца к тебе подкатит?
По телу пробегает волна страха.
Куда это он собрался?
– Рэм, – улыбаюсь ему мягко, – да я и так только твоя.
– Ты не понимаешь, – с болью в голосе шипит он, но я чувствую, как его рука забирается под подол платья.
Влажные пальцы скользят по бедру, ныряют в разрез трусиков и резко входят в меня, растягивая и заставляя содрогнуться от сладкого удовольствия. Ахаю, закатывая глаза.
– Я на полном серьёзе, Алиса, – хрипит Рэм мне в ухо, методично вбиваясь в меня рукой. Цепляюсь ему в плечи, забывая о том, что могу причинить боль травмированной руке, вытягиваюсь от его резких движений и пронзительных ощущений. Чувствую, как он начинает гладить большим пальцем клитор, доводя меня до исступления. Кусаю губы.
– Я понимаю, – шепчу почти в бреду, закрыв глаза. Дышу тяжело, сжимаясь на его пальцах все сильнее. Хочу кричать, но вместо этого сжимаю зубы и утыкаюсь лбом ему в грудь. Содрогаюсь от ярких вспышек во всем теле. Замираю, успокаиваясь.
Рэм вытаскивает руку, хочет погладить меня по волосам, но смотрит на нее с сомнением и убирает.
– Я тут и в тебе, и в себе, – усмехается, отпуская меня, поднимает полотенце с пола и вытирается. Смотрит вниз. Перевожу взгляд туда же, куда и он, и вижу, что он опять возбуждён.
– Боюсь, мы так из дома не выйдем, – усмехается и строго смотрит на меня. – Так, не подходи ко мне. Теперь сюрприз, я сказал.
Мы едем на машине куда-то в центр на ночь глядя. Взволнованно смотрю по сторонам. Любопытно, что задумал Рэм, но больше не спрашиваю.
Наконец, останавливаемся возле ресторана.
– Забава разрешила нам сегодня не приходить домой, – усмехается он, хитро глядя на меня. – Поэтому, я решил, что сейчас мы с тобой поужинаем, а потом поедем куда-нибудь в отель и я буду делать с тобой то, что обещал.
– Что? – краснею.
– Любить тебя буду, – подмигивает мне и притягивает к себе, жадно покусывая мои губы. – Я бы и сейчас уже начал, но это как-то не по-джентльменски – всю ночь любить даму и не накормить ее перед этим. Хотя, если учесть смягчающее в виде кружевных трусов с прорезью…
Смеюсь. Рэм отпускает меня и глушит двигатель. Красивый. В костюме и черной рубашке, дорогих часах. Глаз не отвести.
– За ресторан не ручаюсь. Здесь я ни разу не был. Не могу сейчас появляться в проверенных местах.
В ресторане красиво. Дорогой интерьер в светлых тонах с золотой отделкой. Бархатные красные шторы.
– Расцветка… Будто ресторан при театре, – усмехается Рэм. – Кстати, нужно будет сходить как-нибудь.
– Ты любишь театр? – улыбаюсь ему.
– Да. – кивает он, глядя в меню. – Вообще, чтоб ты знала, я школу с золотой медалью окончил.
Присвистываю и Рэм со смешком поднимает на меня глаза.
– Да, вот бывает так, – улыбается он. – Только потом никуда не поступил. В армию пошел. А после армии залетел по дурости. И понеслось… А мог бы быть инженером каким-нибудь…
– Ты сейчас смеёшься или всерьез сокрушаешься? – уточняю с сомнением.
– Даже не знаю, лапуль, – Рэм закрывает меню и пристально смотрит на меня. – До встречи с тобой знал ответ. А сейчас сомневаюсь.
У меня даже дыхание перехватывает от того, насколько искренне Рэм говорит это.
Неужели, я настолько ему дорога, что он реально променял бы все свое могущество и богатство просто на то, чтобы быть рядом?
Официант приносит вино и салаты, пока ждём горячее.
– Завтра нужно Злату отвезти к Максиму. – вдруг заявляет Рэм.
– Он не звонил мне, – удивляюсь.
– Я ему звонил. – дёргает бровями Рэм. – Попросил побыстрее решить этот вопрос. Он сказал привозить ее завтра.
– Хорошо, – киваю.
– Как тебе салат? – снова меняет тему Рэм.
– Вкусный. А тебе как?
– Ну, – Рэм задумчиво качает головой, – на четверочку, но пойдет. Вино хорошее.
– Да, вкусное, – киваю, делая глоток.
– Замуж пойдешь за меня?
44. Алиса
Чуть не давлюсь вином и с трудом глотаю.
– Ты что, кольцо проглотила? – округляет глаза Рэм и я все же начинаю кашлять, заглядывая в бокал.
– Да ладно, шучу, – он достает из кармана пиджака квадратный бархатный футляр.
– Да блин, Рэм! – судорожно втягиваю воздух, обмахивая руками слезящиеся глаза.
Он открывает футляр и я во все глаза смотрю на кольцо.
Толстое. Спереди все усыпанно бриллиантами, а в центре огромный синий сапфир в форме чуть скошенного овала. Кольцо бликует так, что в подлинности камней сомневаться не приходится.
Не дожидаясь моего ответа, Рэм достает украшение и берет меня за руку, надевает на безымянный палец и любуется. И я смотрю на него, на Рэма, и не могу оторвать глаз.
Он сделал мне предложение?
Мне?
Бабе с двумя детьми? Под сорок лет?
Вот этот вот мужик?
У которого, я уверена, выбор из желающих с ним быть женщин, если их поставить в шеренгу, мог бы уходить далеко за МКАД… Сделал предложение… мне?
Да еще совсем недавно я была уверена, что у меня в жизни больше не то, что муж, мужик для секса и то вряд ли уже появится, а тут – кольцо…
Сколько мы знакомы? Две недели-то хоть есть?
Замуж?.. Замуж! Я!
Алиса Жарова? А как же девочки? Нет, не буду менять фамилию.
– Рэм, мне кажется, ты торопишься. – говорю севшим голосом и смотрю на него, выпучив глаза.
Блядь, что ты несешь, Алиса?! Ты же сама просила у вселенной, чтобы он остался навсегда. А теперь что за задняя передача?
– Тормози. – поднимает на меня серьезный взгляд Рэм и поглаживает мою руку, так и не выпуская ее из своей. – Выдохни. Подумай. И ответь правильно.
Усмехаюсь. Вот это самоуверенность!
– Давай, – Рэм все же отпускает меня и наливает нам еще по бокалу вина.
Сижу, спрятав руки и поглаживая кольцо пальцем.
Настоящее. В смысле – не исчезает никуда.
– Держи. Выпей. Ты что-то бледная.
– Да нет, нормально все, – улыбаюсь и принимаю бокал в трясущуюся руку.
Что делать-то?
Чокаемся, выпиваю залпом весь бокал.
– Заметно, – улыбается Рэм и как ни в чем не бывало продолжает есть салат.
– Рэм…
– Подожди. Давай поедим. Вон, уже горячее несут.
Официант ставит на стол тарелки с ароматным мясом.
– Еще бутылку такого вина нам с собой организуй и рассчитай сразу. – кивает ему Рэм и пробует мясо. – Ммм, неплохо приготовили. Попробуй.
Мы просто молча едим. Нет, в голове у меня просто ураган мыслей. Они перемешиваются, закручиваются вихрем и создают такой гул, что я перестаю хоть что-то соображать.
Как мы будем жить? Как отнесется Забава? Смогу ли я спокойно ходить на работу, не боясь оставлять детей дома? А что, если им кто-то навредит? Из конкурентов Рэма. Не зря же его хотели убить.
– Поехали? – уточняет Рэм и я понимаю, что задумчиво смотрю в пустую тарелку.
– Да, – отзываюсь тут же.
Мы выходим из ресторана и Рэм галантно открывает мне дверь машины.
– Руку дай, – тянет ко мне ладонь Рэм, одной рукой удерживая руль и плавно лавируя в потоке машин. Вкладываю свою ладонь в его и он тут же притягивает ее к губам. Коротко целует и прижимает к щеке.
Судорожно вздыхаю от того, что понимаю, как сильно он нуждается в обычной женской ласке и заботе.
Огромный опасный мужик трется об мою руку, как ласковый кот.
Сама прижимаю ладонь крепче и поглаживаю колючую щеку. Рэм коротко улыбается и быстро косится на меня. Когда останавливаемся на светофоре, тянусь к нему и целую. Хочу отстраниться, но Рэм тут же перехватывает меня за талию и, придерживая за затылок, целует глубже, не давая отодвинуться.
Медленно ласкаем друг друга. Чувствую, как сильная рука скользит вверх по талии, к груди и дразнит легкими прикосновениями.
Отстраняемся друг от друга только тогда, когда сзади начинают сигналить.
Рэм трогется, потом недовольно рычит и, резко вильнув, перестраивается в крайнюю полосу.
– Что ты делаешь? – удивляюсь.
– Планы поменялись. – ухмыляется он, поглядывая в зеркало, петляет по узким улицам и заезжает в какой-то темный двор между жилых домов. Паркуется в самом дальнем темном углу, глушит двигатель и выключает фары. – Назад лезь.
Испуганно озираюсь по сторонам и лезу на заднее сидение. Рэм выходит из машины и садится ко мне.
– Рэм… – шепчу. – За нами хвост, погоня или что?
– За нами ничего, – хохочет он и притягивает меня к себе на колени. – Я просто больше не могу смотреть на тебя в этом платье и ничего с тобой не делать.
– С ума сошел? – возмущаюсь. – Я чуть от страха не умерла.
Брыкаюсь у него в объятиях под громкий хохот. Рэм задирает платье мне на талию и, сжимая мои ягодицы, прижимает крепче к себе, вжимает в напряженный пах. Ахаю, сдаваясь.
– Тут же люди могут ходить, – стону обессиленно.
– Тут тупик и тонированные окна, – возражает он, стягивая тонкие лямки платья с плеч и поглаживая мои икры. – Я как представлю твои ноги в красных туфлях у себя на плечах, сразу разум вышибает. Не доедем до отеля.
– Рэм, – стону шепотом, когда он впивается мне в грудь жадными губами.
Надо бы снова попытаться его вразумить, что мы вообще-то взрослые люди и нам по статусу не положено так себя вести, но вместо этого мои руки сами тянутся к его брюкам и дергают в сторону ремень.
Глажу твердый член прямо через ткань. Рэм шипит, подаваясь навстречу и нетерпеливо опрокидывает меня на сидение. Окидывает самым горящим хищным взглядом, покрывает мои ноги поцелуями прямо поверх чулок и, закинув к себе на плечи входит в меня одним резким толчком. Ахаю, выгибаясь и хватаясь за его плечи.
– Тесно. – выдыхает Рэм хрипло, едва ли не упираясь головой в дверь машины. – Бизнес-класс, блядь.
В абсолютной тишине слышу только его хриплое срывающееся дыхание, свой бешеный пульс и влажные, громкие шлепки наших бедер.
Это так остро и пошло, что одно осознание того, что мы творим, сводит с ума и срывает с катушек.
– Рэм, – тихо стону, быстро приближаясь к завершению, – я люблю тебя.
Он на секунду замирает, будто ошарашенный моим признанием, а потом начинает таранить мое тело с новой силой так, что я упираюсь головой и ударяюсь об пластик. Чувствую, как он заботливо подкладывает руку мне под голову, чтобы смягчить удары.
– Ещё раз спрашиваю: замуж выйдешь за меня? – Вдруг громко рычит Рэм, нетерпеливо кусая меня за шею.
– Да, – стону, вздрагивая и сжимаясь от мощного оргазма. – Да!
Лежу у него на коленях, бездумно глядя перед собой и поджав дрожащие ноги. Рэм неторопливо курит, выпуская дым в узкую щель приоткрытого окна и лениво поглаживает меня по волосам.
– Любишь, значит?.. – задумчиво произносит он и я чувствую его взгляд. Смущенно коротко киваю, не поднимая взгляда. – Хорошая девочка… любит плохого мальчика…
– Ты очень хороший мальчик, – шепчу, усмехнувшись.
– У тебя извращенное представление о том, что такое “хороший мальчик”.
Снова молча усмехаюсь. Он не сказал в ответ, что тоже меня любит. Наверное, раньше я бы на это обиделась, но теперь научилась судить мужчин по поступкам. Мне не нужны слова. Все, что он сделал и делает для меня – что это, если не любовь?
– Спасибо, что ты есть, – шепчу опять. Хочется плакать от нежности. И говорить ему, как мне все эти годы было без него плохо. Но зачем портить слезами такой волшебный момент?
– Погоди, может, еще передумаешь с такими поспешными выводами, – теперь усмехается Рэм и мне кажется, что сейчас нам просто обоим страшно и мы пытаемся скрыть это за смешками и ленивыми подколами. – Я тут подумал… у меня хата недалеко. Ребята проверили. За ней не следят. Поехали ко мне, нахер нам отель?
Припарковавшись возле большого жилого комплекса, в ночной тишине быстро добираемся до подъезда. Уже в лифте Рэм снова начинает домогаться меня и подогревать своими ласками, так что у дверей квартиры мы оказываемся уже разгоряченные и снова возбужденные до предела.
Рэм пропускает меня внутрь, щелкая светом в коридоре. Не дает разуться. Снова задирает подол платья и, подхватив под бедра, сажает к себе на пояс. Успеваю только заметить, что его квартира гораздо больше моей.
Целуемся как безумные. Теперь-то уж можно не сдерживаться, боясь испугать прохожих или разбудить детей.
Рэм несет меня куда-то, то и дело толкаясь бедрами и давая понять, что снова готов выполнять обещанное. Я схожу с ума, будто в меня вселилась богиня секса. Ни в юности, ни в молодости со мной даже близко такого не было. Как с катушек сорвало.
Рэм как таблетка виагры одним своим прикосновением делает из меня мартовскую кошку. Хочу его. Хочу сделать с ним все, что даже не могу себе представить, сгорая от стыда.
Рэм заносит меня в темную комнату. Понимаю, что это спальня, когда мы вместе падаем на кровать.
Вдруг подпрыгиваю и вскрикиваю от ужаса, потому что слышу дикий визг и чувствую, как подо мной что-то шевелится.
