Текст книги "Мой дикий (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
13. Алиса
Странно, что Рэм сам не приехал. Отвечаю помощнику, что освобожусь через полчаса и стараюсь побыстрее решить рабочие вопросы, чтобы не заставлять его долго ждать.
В голове роятся навязчивые мысли о том, что Рэм, похоже, обиделся на меня. И я начинаю чувствовать себя виноватой в том, что взбрыкнула. Могла бы отшутиться, да и все. Но меня испугал его нахрап.
Я не знаю, как по-другому до него донести, что я – не то, что он себе вообразил. Не получится со мной ни в баню, ни еще куда-то, кроме как кофе попить. А ни один нормальный мужик не согласится с женщиной дружить. Точнее, согласится. Но это будет абсолютно другая дружба.
Заполнив бумаги, по-быстрому переодеваюсь и выхожу из центра. Сразу же вижу машину Рэма, но из-за руля выходит незнакомый мне молодой парень. Он машет рукой и я, поправив на плече сумку, иду к нему.
Высокий широкоплечий блондин в спортивном костюме открывает мне дверь и, когда я с трудом залезаю внутрь, захлопывает её и садится за руль. По радио играет музыка и мы едем молча.
Я исподтишка разглядываю помощника с заднего сиденья, потому что на шее и из-под рукавов толстовки виднеются узоры татуировок. Хотя на вид обычный молодой юноша.
А, получается, тоже связан с криминалом. Вздыхаю, переводя взгляд в окно.
Мне очень сложно воспринимать всё, что сейчас происходит, с философским спокойствием. Слишком выбивается такая жизнь из привычной картины моего мира.
Напрягаюсь, когда внедорожник останавливается перед железными воротами и шлагбаумом.
Странно, что территория больницы, где находится зубной врач, так охраняется. Настороженно оглядываюсь по сторонам, когда мы паркуемся возле неприметного входа.
Вылезаю из машины.
– Алиса Олеговна, – зовёт меня парень в сторону двери. Иду к нему, но не тороплюсь заходить.
– Извините, а можно уточнить, где Рэм? – решаюсь задать терзающий меня вопрос.
Помощник усмехается и пожимает плечами, открывая мне дверь.
– Наверное, занят. – лаконично отвечает мне он и показывает рукой на вход.
Со вздохом вхожу внутрь. Ну, не будет же он из-за отказа продавать меня на органы, на самом-то деле?
Осматриваюсь. Пытаюсь увидеть на светлых стенах хоть какой-нибудь признак, указывающий на больницу: стенд с информацией, плакаты,.. хоть что-нибудь. Но нет, ничего этого нет. Просто голые стены, выкрашенные светлой краской.
Пройдя несколько коридоров с крутыми поворотами, мы заходим в большое светлое помещение и вот оно уже больше похоже на больницу. Парень указывает мне на один из кабинетов и я иду туда. Стучусь, открываю дверь.
– Здравствуйте, – обращаюсь к мужчине, который сидит ко мне спиной за рабочим столом. Он оборачивается и я понимаю, что он ужасно похож на Санту – настолько белые у него усы и борода. Отставив чашку, он отряхивает руки и кивает мне на стоматологическое кресло.
– Здравствуйте. Значит, это вы Алиса Олеговна? – усмехается, глядя на меня, когда я устраиваюсь поудобнее. – Действительно, красивая, Рэм не соврал.
– Спасибо, – улыбаюсь смущенно, а мужчина, отвесив дежурный комплимент, надевает на лицо защитную маску и командует открыть рот.
Надо сказать, что доктор, несмотря на всю свою внешнюю грузность, работает очень ловко и аккуратно, вызывая минимум дискомфорта своими манипуляциями. Вижу как он подносит иглу и прикрываю глаза, глубоко вдохнув, но даже тут не чувствую боли.
– Боитесь зубных? – хмыкает он в усы.
– Сейчас я больше боюсь проснуться без почки, – улыбаюсь ему, чувствуя, как немеет губа.
Доктор вздергивает брови и молча улыбается, включая бормашину.
– При всем моем уважении, ваши почки уже староваты, сударыня. – ехидно замечает он и не дает мне ответить, продолжая работу.
Встаю с кресла часа через два, всё ещё ощущая онемение в губе и щеке.
Этот специалист вылечил мне четыре зуба за раз, что обычно не практикуют обычные стоматологи.
– Рекомендации давать не буду. Вы же всё равно не будете их соблюдать? – усмехается доктор. – Хотя, в принципе, надо сказать, что ваша ротовая полость довольно ухожена. Видимо, дело в рационе. Ешьте больше говядины, рыбы и овощей, чтобы не портилась эмаль.
Хочется сказать, что я не жена олигарха, покупать себе говядину, но вместо этого я скромно киваю и благодарю мужчину.
За дверью кабинета меня ждёт всё тоже молодой человек.
– Ну, как впечатления? – широко улыбается он и я с легкой завистью смотрю на белозубую улыбку.
– Пока положительные, а дальше видно будет, – аккуратно отвечаю ему. – Передайте, пожалуйста, Рэму Алиевичу, что я ему очень благодарна за беспокойство.
Парень согласно моргает и разворачивается к выходу.
Есть и пить можно сразу, как только отойдет заморозка, поэтому прошу парня остановить меня возле магазина недалеко от дома и иду за продуктами, чтобы приготовить ужин, так как я очень голодная. Кошусь на говяжью вырезку и прохожу мимо. А вот рыбу беру. Минтай. Знаю вкусный рецепт, по которому мама готовила. Запеку, пожалуй. Для дочери беру наггетсы. И овощи в этом сезоне какие-то негуманно дорогие, но в этом я отказать себе не могу. Поэтому выбираю кабачок, огурцы и помидоры, пучок зелени.
Дома меня встречает Злата и помогает готовить ужин.
Мы ужинаем вместе, а потом делаем уроки и смотрим мультики до позднего вечера. Когда дочь засыпает, я ползу в душ, а после ухожу в свою спальню. Немного почитав перед сном, долго ворочаюсь и не могу уснуть. И теперь дело совсем не в ноющем зубе. Я не могу понять, почему не объявился Рэм.
И ведь хотела, хотела максимально его игнорировать, чтобы отвязался, поэтому и “спасибо” свое передала через помощника. А не могу. Душа не на месте.
Наконец, тяжело вздохнув, тянусь к телефону и пишу Рэму короткое сообщение с благодарностью за заботу. Несколько раз переписываю. Сначала, чтобы не казалось слишком сухо. Потом – чтобы чересчур нежно. Наконец, собравшись с духом, отправляю его.
Не доставлено. Неужели, заблокировал? Или случилось что-то?
Я же не усну теперь до утра. Может, стоит позвонить ему?
Кручу телефон в руках, кусая губу и не зная, как поступить.
14. Рэм
– Дурь? Да ни в жизнь. – усмехаюсь, откидываясь на диване в кабинете в одном из своих казино.
– Это неплохая прибавка к будущей пенсии, – усмехается мой посетитель, копируя мою позу. Не из робких, значит. Продавить решили.
– Между прочим, по статистике, – наклоняюсь к столу и беру щипцы, кидаю нам в стаканы по паре кубиков льда, – почти половина мужчин до пенсии не доживает. Смысл о ней заботиться?
– Ну, возможно, чтобы оказаться на другой стороне этой печальной статистики?
Вопросительно вскидываю брови, поднимая на него взгляд. Я правильно понимаю? Мне угрожают?
Вздохнув, разливаю виски и, взяв свой стакан, снова откидываюсь на спинку.
– Сколько вас таких, без вести пропавших, потом мелькает в сводке новостей… – усмехаюсь, качая головой. – Дури в моих заведениях не будет. Кто с собой проносит – это их проблемы. Точка.
– Я бы настойчиво рекомендовал вам… – заводит шарманку по новой посол.
– Точка. – повторяю, не меняя интонации и не повышая голос. – Свободен.
Как только переговорщик уходит, тут же звоню своим ребятам.
– Этого фраера ведете и глаз с него не спускаете.
Вызвав к себе начбеза, даю указания подготовиться к самым худшим вариантам развития событий: подчистить бухгалтерию, усилить охрану, пополнить штат бойцов из проверенных.
После, несмотря на позднее время, достаю спутниковый телефон и созваниваюсь с несколькими, так скажем, компаньонами, кто точно не может быть заинтересован в подставе. Мы договариваемся о сходке через два дня в малине*.
Тут же уезжаю из казино на случай, если готовят какую-нибудь подставу. Конечно, если будет облава и меня закроют, долго удерживать меня все равно не смогут, но это время может оказаться критичным для решения насущных вопросов. Нужно, как говорят, “залечь на дно”.
Сначала меня сопровождает охрана. Потом, когда мы точно уверены, что хвоста нет, я продолжаю путь в одиночестве. Сделав музыку погромче, курю и спустя полчаса торможу возле продуктового магазина. Закупившись продуктами, снова еду в бабкин дом. Нужно привести участок в порядок, да и домом заняться не помешает. Где-то подлатать, где-то разобрать. Как раз время для этого свободное организовалось.
Может, как-нибудь все-таки удастся соблазнить одну рыжую несговорчивую докторшу на выходные сюда рвануть. Я уже понял, что ее ни за деньги, ни за подарки не купишь. Но, по-любому есть еще варианты. А здесь воздух чистый, природа красивая. Романтика! Все вокруг настраивает на дружелюбный лад и откровенные разговоры.
Вспоминаю, как застукал жену с любовником, ржу. Ну, в принципе, в той ситуации я был оооочень дружелюбен.
Сегодня с самого утра какая-то суета. Шакалы активизировались по всем фронтам, будто готовится какой-то массовый кипеш, где я еще не самое большое звено. Но продавить пытаются именно так, снизу вверх. Поэтому доверять своим подчиненным становится все небезопаснее.
Но был и приятный момент за день. Получил от помощника слова благодарности, переданные Алисой. И сразу стало теплее на душе. Жаль, конечно, что она сама не позвонила, сучка вредная. Обиделась то как на мое предложение!
Но, ничего, для ее же блага нам и не стоит созваниваться в ближайшее время, чтобы у тех, кто под меня роет, не возникло интересна к ее персоне. Я заблокировал ее номер, чтобы даже мысли о ней ни у кого не возникло.
Пусть Алиса передохнет пару дней без меня. А потом продолжим наше неспешное общение. Я подожду.
Утром просыпаюсь рано и первым делом обливаюсь водой из колодца. Потом иду домой, разглядываю себя в дверцу шкафа. Хлопаю ладонью по плоскому животу и корчу недовольную мину. Раньше здесь был пресс.
Вообще, я хорошо выгляжу. Не обрюзг, подтянут. Боксерское прошлое позволяет телу держать форму даже при не очень праведном образе жизни. Но… уже не терминатор, хотя с моим ударом до сих пор мало желающих познакомиться. Нужно заново заняться спортом. Хочется впечатлить свою огнессу, когда она сдастся. Чтобы пресс мой увидела и все, сразу нокаут. Где-то же у нее должно быть слабое место?
Жарю себе на завтрак яичницу с колбасой и пью крепкий чай. Созваниваюсь с начбезом. Облавы или налета не было, но я знаю, что это мнимое затишье перед бурей. Дело нескольких дней. Выжидают, когда кто-то оступится. С другой стороны, мы тоже время зря не теряем. Кроты работают, собирают информацию. Оружие заказали, склады пополнили.
Повоюем, короче.
Только вот очень хочется перед всем этим хотя бы немножко… человеческого. А завтра суббота…
Посвящаю весь день уборке на территории. Жгу мусор. То, что нельзя сжечь, вывожу на ближайшую мусорку. На пилораме в соседней деревне покупаю доску и брус, конструирую в баньке новые лежаки взамен старых, прогнивших местами. К вечеру упахиваюсь так, что едва ноги до кровати волоку. Хотел баньку испытать, но сил хватает только, чтобы снова облиться водой из ведра и донести голову до подушки.
Вырубаюсь, чувствуя, как все тело гудит от усталости. Даже есть не стал.
Снится мутота. Разборки, какая-то драка, где я проигрываю. Просыпаюсь как от кошмара.
Время уже десятый час утра. А у меня сегодня грандиозные планы.
Чувствую, что голодный, как волк, но завтракаю на скорую руку и, закрыв дом, уезжаю обратно в город. Первым делом заезжаю в спортивный магазин и выбираю самые крутые девчачьи ролики. Так как размера ноги дочери Алисы не знаю, беру раздвижные, чтобы точно подошли.
Следом заезжаю в какой-то модный цветочный и беру огромный букет с ассорти из разных цветов. В него натыкана неизвестная мне зеленуха и даже соцветия хлопка. В принципе, выглядит необычно и нежно. Флорист сказал, такие композиции на пике популярности сейчас.
Последним по плану продуктовый магазин. Покупаю торт и пакет разных сладостей. Беру все подряд, потому что не особо в них разбираюсь. И вообще, обычно этим занимаются мои помощники, но сейчас я никому не могу доверять. А те, кому могу, заняты.
Ловлю себя на мысли, что выбирать цветы и подарки самому, конечно, муторно, но в то же время, есть на душе от этого какое-то приятное послевкусие. И волнение.
Потому что я сейчас действую без разрешения Алисы и могу огрести от нее за это по самое небалуй. С другой стороны, “там, где прямо не пролезем, мы пройдем бочком”. Если бы я делал так, как она хочет, мы бы и до кофе не дошли никогда.
Паркуюсь возле ее дома. Забираю покупки и, как навьюченный ишак, поднимаюсь на пятый этаж. Звоню в дверь. Жду.
Ждать приходится долго. Звоню еще раз.
– Кто там? – раздается из-за двери звонкий голосок. Улыбаюсь.
– Привет, – отзываюсь громко, но стараюсь, чтобы голос звучал дружелюбно. – А мама дома?
– Какая мама? – раздается новый вопрос.
Хмурюсь.
– Нууу, Алиса Олеговна которая.
Тут же слышу щелчок замка и, когда дверь распахивается, замираю на пороге как вкопанный.
Руки с букетом и роликами так же, как и уголки губ, медленно опускаются вниз.
15. Алиса
Только намылив тело гелем для душа, слышу трель дверного звонка.
– Злата, только спроси, кто! – кричу из ванной, потому что дочь по-любому сейчас ринется открывать, а сама быстрее смываю с себя пену. Выходной и мы никого не ждем. Возможно, что-то понадобилось соседям.
Когда звонок повторно оживает, я уже наматываю на волосы полотенце. Запахиваю халат, затягиваю туже пояс и распахиваю дверь ванной.
Вижу на пороге Рэма. Он пристально смотрит на мою дочь в инвалидном кресле и молчит. Что он здесь забыл?
Вдруг он присаживается на корточки.
– Привет. Меня Рэм зовут. Я тут тебе ролики и конфеты купил, а маме твоей цветы, но, думаю, может, надо было наоборот? Держи. – Рэм с абсолютно серьезным лицом вручает Злате букет.
– Мама не умеет кататься. – начинает хохотать дочка, возвращая ему цветы и забирая ролики, а потом отъезжает назад, пропуская незнакомого ей мужчину в дом.
– Да ладно? – Рэм переводит взгляд на меня и встает на ноги. – Добрый день, Алиса Олеговна.
– Здравствуйте, – отмираю и на ватных ногах направляюсь в их сторону. Не знаю, как реагировать на внезапное вторжение.
Его поведение ставит меня в тупик. То пропадает, не отвечая на звонки и не читая сообщения, то появляется, врываясь в мой дом без приглашения, как к себе домой.
Не понимаю, как реагировать на подобное хамство, ведь он озаботился покупкой подарка моему ребенку. И, судя по всему, Злата ни капли не расстроилась, а, наоборот, обрадовалась такому подгону.
Она разворачивается и я подталкиваю ее кресло к залу.
– Я сама, мам! – недовольно шепчет Злата. Вздыхаю. Несмотря на ДЦП, у меня очень самостоятельная дочь. И это здорово, на самом деле. Но как же с ее упрямством иногда бывает тяжело!
– Извини, что без приглашения, – хмыкает Рэм, провожая ее взглядом, и скидывает кроссовки. Наклоняется ближе и, слегка касаясь губами уха, тихо шепчет. – Дочка – твоя копия. Кофейком угостишь?
Покрываюсь мурашками и отстраняюсь.
– А почему шепотом говорите? – уточняю тоже тихо.
– Захотелось тебя понюхать, – хмыкает Рэм и, пихнув мне в руки цветы, идет в зал вслед за моей дочерью, пока я возмущенно хлопаю глазами.
Ухожу на кухню. Ставлю чайник на плиту, а букет в вазу и тихо подхожу к комнате, прислушиваясь к голосам. Рэм разговаривает со Златой. Останавливаюсь за дверью, аккуратно выглядываю.
Он сидит на диване и примеряет дочке ролики.
– Ну, отлично. Даже запас есть. Когда ножки перестанут болеть, покатаешься.
Тяжело сглатываю, зажимая нос, который начинает щипать.
– Да они не болят, – вздыхает Злата. – Просто не слушаются.
– Непослушные, значит? – хмыкает Рэм. – Алиса Олеговна, подслушивать не хорошо.
Злата хихикает, а я не сразу понимаю, что речь обо мне, а потом отстраняюсь от двери и, вздохнув, захожу в зал.
– Давно у ребенка эта проблема?
– С рождения, – останавливаюсь рядом с ними, разглядывая розовые ролики на слабых ножках дочери.
– К врачам ходили?
– А как вы думаете? – возмущаюсь, закатывая глаза. – Мы всех специалистов, каких могли, перебрали.
– Дай телефон, мой сломался, – просит меня Рэм и я протягиваю ему смартфон.
Набрав номер, мужчина кому-то звонит и после ответа включает видеосвязь, поправляя кресло с вертящейся Златой так, чтобы оно стояло ровно.
– Привет, Макс. Смотри. – направляет он камеру на дочку. – Это же твой профиль?
– ДЦП? – слышится из динамика.
Рэм смотрит на меня. Киваю молча.
– Да.
– Мой. Привозите в понедельник.
– Созвонимся с тобой позже, когда освобожусь. Договоримся. – Рэм отдает мне телефон и встает. – Запиши номер. Это Максим Петров. Тот, который к вам в отделение вперед меня вломился и суету навел. Талантливый парень. Посмотрит девочку твою. Соглашайся на все, что предложит.
Удивленно смотрю на экран телефона. Этот Максим – совсем еще юный молодой человек. А Злате не смогли помочь встать на ноги даже профессора с многолетним опытом. Да, благодаря ежедневному труду, она умеет гораздо больше, чем могла бы. И выглядит как вполне обычный ребенок. Только не ходит.
Перевожу взгляд на Рэма. Он усмехается, склонив голову на бок.
– Я все понимаю, Алис. Может, Макс и не вызывает у тебя доверия. Но я лично видел его пациентов. Попробуйте.
Вздохнув, киваю. За десять лет я уже смирилась, что моя дочь ходить не сможет. Теперь стараемся удержать и улучшить те навыки, которые есть. Но, если есть хотя бы мизерный шанс… Слышу, как на кухне свистит чайник.
– Ну, что, Злата, – Рэм присаживается перед дочкой на корточки, – давай договоримся кое о чем…
Выхожу из комнаты и снова останавливаюсь за дверью.
– Не подслушивай, Алиса, это секрет, – повышает голос Рэм и я, усмехнувшись, ухожу на цыпочках.
Делаю кофе и слышу смех дочери из зала. Качаю головой и режу торт. Не понимаю, как такое возможно, но ее Рэм очаровал за считанные секунды.
– Помочь? – слышится неожиданно со спины. Вскрикнув, подпрыгиваю, взмахивая руками.
Рэм тут же ловит мою руку с ножом и, аккуратно возвращает ее на торт. Режет его моей рукой, плотно прижав меня к себе за талию.
– Что вы делаете? – возмущаюсь шепотом, пытаясь к нему обернуться и вывернуться из объятий. Полотенце падает с головы и волосы рассыпаются по плечам.
– Кайфую, рыжуль. – Рэм кладет мне подбородок на плечо и не позволяет выкрутиться.
Вопреки здравому смыслу вместо страха мое тело шарашит мелкой дрожью от нахлынувшего возбуждения. Чувствую, как вся покрываюсь мурашками и вздрагиваю от бури эмоций. Сердце отчаянно бьется в груди, и, кажется, вот-вот выпрыгнет.
16. Алиса
– Да ладно тебе бояться, я же не сделал ничего. – со вздохом отстраняется Рэм, совершенно не так поняв мое состояние. – Я же тебя просто обнял.
– Не стоило, – выдыхаю хрипло, сильнее запахивая халат, и поднимаю полотенце. – Мы с вами не встречаемся. Даже не дружим. Что я вам должна за Злату?
Рэм вздыхает, закатывая глаза, скрещивает руки на груди, но потом вдруг хитро щурится.
– Знаешь, а мне нравится твой деловой подход, – выдает с усмешкой. – Ты мне должна сегодняшний день. Твоя дочь хотела покататься на роликах. Кофе попьем и поедем. Погуляем, сходим в кафе.
– Мне кажется, это перебор, – возражаю, но Рэм затыкает мне рот, просто подняв ладонь вверх.
– Я с тобой не торгуюсь, Алиса. – понижает он голос и в нем тут же проскакивают стальные ноты. – Ты сама попросила назвать цену. Я назвал. Долг платежом красен.
– Я понимаю, – выдыхаю раздраженно. – Но вы мне все наперекор делаете.
– Например? – Рэм приподнимает бровь.
– Я сказала, что не хочу идти у дочки на поводу, а вы ролики притащили, например. Мне, конечно, приятно, но это же баловство…
– Алис, – Рэм вдруг притягивает меня за пояс халата и за плечи прижимает к груди. – Ты серьезно? Ты часто балуешь ребенка?
– Да постоянно, – приглушенно выдыхаю ему в грудь и судорожно вдыхаю аромат его духов. Как же он все-таки пахнет!.. Глаза закатываются сами собой.
– Так же, как себя? – усмехается Рэм и отстраняет меня, обмякшую в его руках. С трудом фокусируюсь на его губах, будто пьяная. – Я ей чужой дядька. Сегодня есть, а завтра нет. Могу волшебником для ребенка хотя бы один день побыть?
– Можете, – зачарованно соглашаюсь.
– Тогда пьем чай и поехали.
Понимаю, что время близится к обеду и Рэму с его комплекцией гладиатора, чай как слону дробина.
– А хотите борща? – предлагаю и прикусываю язык. Ну, какой борщ, Алиса? Нашла, чем удивить. Он привык в ресторанах питаться. Божественно вкусными стейками, например.
– Серьезно? – вдруг смущенно улыбается Рэм. – Давай. Я домашнего борща уже сто лет не ел.
Смотрю на него во все глаза. Он подыгрывает или издевается? Но, нет, вроде на полном серьезе разговаривает.
– А котлеты? – спрашиваю, затаив дыхание. – С пюре.
– Ты решила меня приворожить? – хмурится Рэм, но я вижу в его темном взгляде вспыхнувшие лукавые огоньки. – Я же останусь, допрыгаешься.
Смущенно улыбаюсь, не зная, что ответить на его шутку, и, поправив завязки халата, достаю из холодильника кастрюлю с борщом.
Рэму приходится посторониться, чтобы мне хватило места развернуться.
– Пиздец у вас тут тесно, – выдыхает он, садясь на стул, чтобы занимать меньше места. – Как Злата на кресле помещается?
– Ну, как-то помещается, – пожимаю плечами и наливаю борщ в тарелку, ставлю в микроволновку разогревать. – У некоторых и такого жилья нет.
– Согласен, рыжуль. Но я даже представить боюсь, как ты с ней с пятого этажа гулять ходишь.
Закрываю глаза на несколько секунд, чтобы переждать, пока нос перестанет щипать и волна слабости отхлынет обратно. Каждый вечер, если не дежурю, я спускаю сначала Злату, а потом эту ненавистную тяжелую каракатицу с пятого, а после прогулки поднимаю обратно на пятый этаж. Иногда мне кажется, что мою матку скоро можно будет увидеть невооруженным взглядом из-под юбки.
Я так радуюсь, когда мне попадаются соседи, готовые прийти на помощь. Особенно радуют молодые ребята. Они хоть и шумные и дурные в силу возраста, и иногда мешают тусовками на этаже и громкой музыкой до позднего вечера, но всегда приходят на помощь, когда видят нас со Златой.
– Лисенок… – вдруг чувствую, как мощные руки разворачивают меня к себе. – Ну ты чего? Исправим все.
Низкий голос успокаивающе рокочет над головой. Удивленно смотрю на Рэма, а он снова, как тогда в машине, вытирает мне щеку. Шмыгаю носом, чувствуя в нем влагу. Да что ж такое-то? Я опять при нем ною. Стыдобища!
Меня спасает микроволновка, которая начинает пищать, погрев борщ.
Коротко киваю и отворачиваюсь от мужчины, пробуждающего во мне слабость. Достаю тарелку и ставлю на стол, а Рэм снова садится и наблюдает за мной с интересом. Кладу ему ложку, ставлю сметану. Режу черный хлеб.
– Спасибо, лапуль. – улыбается он, но вдруг встает и сажает меня вместо себя. – А теперь давай-ка поешь, а я себе еще погрею.
Удивленно хлопаю глазами.
– Не думаю, что я устал сильнее тебя, – добавляет Рэм и уходит из кухни.
Слышу, как зовет Злату обедать. Подрываюсь и достаю еще тарелки, наливаю борщ. Ставлю греть.
– Я кому сказал? – рычит Рэм у меня над ухом и вдруг отвешивает тяжелый шлепок по заднице. А я даже подпрыгиваю от неожиданности.
Разворачиваюсь к нему лицом. Мы очень близко. Я чувствую, как дыхание сбивается, потому что ладонь Рэма вдруг скользит по внутренней поверхности моего бедра вверх и замирает в районе промежности.
– Что вы делаете? – пищу шепотом, ерзая и пытаясь отодвинуть его.
– Я… ищу твои яйца, – усмехается он мне в губы и отстраняется, убирая руку.
