Текст книги "Мой дикий (СИ)"

Автор книги: Аня Истомина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

48. Рэм

– Да нет. – усмехается Алиса ровно. Достает деньги из-за пазухи и пихает мне обратно в карман пиджака. – Не переживайте. Вы тоже ни мне, ни детям моим не нужны.

Разворачиваюсь, пытаясь подавить в себе ярость. Сам же попался на свой болевой, а ее, кажется, даже не зацепило.

Сучка рыжая! И это после всего того, что было? Не нужен я им?!

– Все, разобрался? – доносится голос Дона как сквозь вату. Киваю. – Скинь мне ее номерок. Симпатичная баба. Может, как-нибудь и я ее чем поддержу.

Поднимаю на него задумчивый взгляд, переваривая слова.

Убью.

– Я удалил давно, – пожимаю плечами, провожая его до машины, где сидит охрана. Если бы не она, я сейчас сел бы с ним рядом и шею ему свернул за эти слова. И похеру, что было бы дальше. Главное, чтобы к Алисе никто свои руки паршивые не протянул.

Один из охранников выходит и открывает дверь. Дон садится в машину и придерживает дверь.

– Лерочке передай мои поздравления со скорой свадьбой.

– Да она вроде собиралась в гости к вашей дочери, – усмехаюсь. – Вот сами и поздравите. Ей будет приятно.

Дон кивает, захлопывая дверь. Машина трогается и я задумчиво смотрю ей вслед. Прикуриваю сигарету и устало выпускаю дым в воздух.

По серому небу бегут тучи и начинается мелкий дождь.

Хочется поорать, скинуть напряжение, но я не могу себе позволить даже такой элементарной слабости.

Бреду к машине. Сажусь за руль. Верчу в руках телефон. Везде может быть прослушка. Я что-то даже спутниковому теперь не доверяю.

Как зверь в клетке.

Ни позвонить Алисе, ни приехать. Ни объяснить ничего. Хочется догнать, сжать в объятиях, уткнуться носом в рыжую копну и дышать ей. Дышать так, чтобы вместо воздуха лишь ее аромат в лёгких был…

Стучу головой о подголовник. А хочется об стену.

В голове бесконечный поток мыслей. Понимаю, что времени у меня остаётся в обрез, поэтому шевелю мозгами в ускоренном темпе, обдумывая различные варианты, просчитывая имеющиеся. Хорошо, что мысли не научились читать, а то уже пристрелили бы давно.

Набираю номер.

– Да, Рэм Алиевич. – слышу голос Мирона.

– Мир, доедь до моего дома, Валерию привези к ЗАГСу. Адрес скину. Паспорт ее захвати.

– Хорошо, – слышу недоуменный голос сына, но он благоразумно ничего не спрашивает.

Проезжаю мимо перинатального центра, где работает Алиса. Машины ее не вижу и еду дальше, к ближайшему ЗАГСу.

Паркую машину, захожу внутрь. Осматриваюсь.

Вижу, как в зал бракосочетания заходят молодые с гостями. Смотрю им вслед задумчиво.

Свадьба с Леркой была грандиозной. Мы бухали с мужиками дня три. Я даже не помню толком, что было.

Конкурсы может какие, торт – все мимо. Вот по-человечески у меня не было. И у Алисы не было.

Я когда ей предложение делал, даже о свадьбе не задумывался. Хотел, чтобы кольцо на пальце носила. Расписались бы позже, возможно. Слетали бы отдыхнуть всей семьей. Нам с ней костюмы надевать, по факту, не ради кого. А теперь понимаю – хочу.

Пусть пять гостей, но хочу себя в костюме и ее, в белом платье.

Слышу, как открывается входная дверь и оборачиваюсь. В ЗАГС заходит бледная Лерка, а следом за ней Мир.

– Привет, – усмехаюсь и тяну руку к сыну.

Он пожимает ее и вкладывает паспорт моей невесты.

– Ну, что, дорогая? Готова наступить на те же грабли в очередной раз? – смотрю на нее, как на паршивую овцу. Лера послушно кивает. – Тогда улыбочку надела и вперёд.

– Рэм, – бледнеет Лера ещё сильнее. – Может, не надо?

– Заюш, – киваю ласково. – Антон Николаевич сказал: надо. А раз ему надо, то и нам надо. Мы же договорились с тобой? Я свое слово держу, ты меня знаешь. Осталось совсем немножко потерпеть и свобода. А потом в твоём распоряжении жизнь на широкую ногу. Хочешь, в США? Японию? Швецию. Будешь как сыр в масле кататься.

Вижу, как в глазах Леры загораются алчные огоньки, затуманивая разум и вытесняя страх. Кто бы мог подумать, что этот ее изъян мне когда-нибудь окажется на руку?

Когда Алиса ушла, я возвращался домой с твердым намерением начать свою кровавую расправу с бывшей женушки. Потому что, уходя, Алиса забрала с собой весь свет, что успел вспыхнуть во мне рядом с ней.

Видимо, Лерка все поняла по моим глазам, потому что сразу начала вываливать на меня все, что знает.

А знала она, как оказалось, очень много ценной для меня информации. Это и спасло ей жизнь.

– Добрый день, вы по записи? – дружелюбно уточняет приятная женщина.

– Нет, но у нас к вам очень срочная просьба. – улыбаюсь ей широко и тяну паспорта. – Нам нужно расписаться прямо сейчас.

– Извините, но я не могу. Это нарушает регламент. Система не пропустит. – тут же отбривает меня она, произнося заученную фразу.

– Прошу прощения. – перебиваю и тяну ей удостоверение работника администрации президента. – Видите ли, моя невеста больна. Мне нужно положить ее в ведомственную клинику, но обязательно требуется родство. Это вопрос жизни и смерти. Я буду очень благодарен, если вы поможете нам сейчас.

Женщина с сомнением глядит на бледную Лерку и вздыхает.

Через час, заполнив все нужные данные, выслушав напутственную речь и получив свидетельство о браке, выходим на улицу.

Прикуриваю и тяжело смотрю на “жену”.

– Что? – ежится она под моим недобрым взглядом.

– Это последний шанс, Лер. Документы на твою новую недвижимость, пароли от счетов, билет на самолет, – все это, как и договаривались, заберёшь по пути в аэропорт. Главное, не суетись.

Притягиваю Лерку к себе, наклоняюсь очень близко к ее губам. Вкладываю в карман ее куртки пластиковый пузырек.

– И помни, что из вас живых останется только один. Выбор за тобой. – шепчу ей в губы с улыбкой.

– Я помню, – судорожно всхлипывает она.

– Не бойся. Это почти то же самое, что сдать меня своему любовнику.

49. Рэм

Без лоха и жизнь плоха – старо как мир.

Бесит, что в роли лоха успел побывать я.

Лера с дочкой Антона Николаевича терпеть друг друга не могут. Но она всегда уезжала к этому старому хрычу под предлогом встречи с его дочерью.

Ебать мою бабу и ненавязчиво приглядывать за мной – оригинальная затея. А я все это время был уверен, что ему в его шестьдесят уже ничего и не нужно.

Ну а Лерка… Колечек много не бывает.

Не такая уж она и дура, как оказалось. Хитрая, изворотливая. Меркантильная. Вот именно последнее ее и сгубило. Даже когда развелись и информировать моего босса стало невозможно, нашла выход через Артема.

Воевать с бабой – западло, даже после таких подстав, какую она мне устроила. А вот использовать в своих целях имею полное право.

Тем более, что она сама назвала цену. И не продешевила, надо сказать. Я согласился на все, что хотела. Даже с ее любовью к роскоши, она спокойно может жить несколько лет не задумываясь о хлебе насущном. А потом, если потребуется, продаст одну из квартир за рубежом и продолжит наслаждаться жизнью.

Пусть это будет той ценой, которую я заплачу за свое спокойствие.

Я отдал многое и знаю, что заработаю еще больше при необходимости. Да и не нужно мне так много. Я могу и у бабки в деревне хорошо отдохнуть с баней и шашлыком, и в Сочи кости погреть. Канны вообще даже рядом не стояли с пивом и астраханской воблой.

Я не просто так снова доверился Лерке. Пробил. Конечно же, она не была в курсе, что я жив, и не ожидала, что припрусь обратно. Использовал и ее Дон.

Вот, сейчас поедет, закатит ему истерику. Ведь, по-факту, он ее бросил на произвол судьбы. Наверное, думал, что убью без суда и следствия. Если бы не Алиса, наверное, так бы и вышло.

А я ее все это время в черном теле держал. Она у меня дышать боялась.

Усмехаюсь, прикуривая сигарету и кидая на кровать сумку, переданную Алисой.

Если в этот раз Лерка не сделает, как договорились, то живой из дома любовника уже не выйдет. У меня теперь тоже есть свои лазейки. Потому что нет святых, неподкупных людей.

Да и Дону, видимо, она уже не нужна. Не я, так он доберется. Иначе бы припрятал свою шкуру подальше.

Достаю сумку, которую мне передала Алиса неделю назад. Не трогал, будто не хотел ворошить такое болезненное прошлое, которое совсем недавно еще было настоящим. Вытряхиваю из нее шмотки, чтобы собрать все ценные вещи из сейфа. Если вдруг Лера опростоволосится,.. много чего будет. Видано ли, на Дона замахнуться? Это совсем отбитым надо быть. А я… отбитый.

Если потребуется его место занять – займу. Увязну так, что уже не выпутаюсь, но и быть марионеткой, которую дергают за веревочки, когда вздумается, тоже не буду. Не в моем характере.

Сейчас мое преимущество – скорость. Ни один адекватный человек не рыпнулся бы спустя пару месяцев. То же Ивакин, чье место я должен был занять, сидит уже много лет и не рыпается… А мог бы.

– Алиса, – зло рычу, сжимая в зубах сигарету, ворошу рукой шмотки и выуживаю из них пачки с деньгами. – Что за зараза-то, а?! А это что?

Верчу в руках конверт. Открываю и аж сигарета изо рта выпадает.

Кольцо, что я вышвырнул. На длинном шнурке.

Сажусь на кровать, устало тру рукой лицо.

Нашла, упрямая.

Разглядываю верёвку. Понимаю, что Алиса носила его на шее. Надеваю на себя и прячу под рубашку. Внутри ёкает.

Сердце щемит от понимания, как ей хуево. Было. Хочется верить, что сейчас уже легче.

Тру грудь, потому что жжет внутри от осознания, что я могу просрать ее окончательно. Ноги крутит, как хочется рвануть к ней, сгрести и не отпускать до тех пор, пока не помиримся.

Отвлекает звонок телефона. Начбез.

– Да, Андрюха. – отвечаю, вставая и открывая сейф. Выгребаю деньги, оружие.

– Все нормально.

Останавливаюсь и выдыхаю с облегчением. Это он про Алису. Я сказал усилить охрану. Чтобы не светились, но каждая из моих девочек была под непрерывным присмотром. Чтобы в случае даже малейшего намека на угрозу, ликвидировали ее не раздумывая. И похуй, Дон это или нет.

– Отлично. Еще что-то?

– Нет, все штатно.

– Молодцы. Мир с тобой?

– Да.

– Пусть вискаря купит и заедет ко мне.

Время тянется непозволительно медленно. Я понимаю, что никак сейчас не могу повлиять на дальнейшее развитие событий. Будь что будет. А там на местности разберемся.

Мир приезжает минут сорок спустя, хмуро смотрит на меня и тянет вискарь с сигаретами.

Протягиваю ему в ответ две сумки.

– Твоя – серая. Черная для Алисы. Ей не отдавай, бессмысленно. Передашь Забаве. Она девчонка умная, разберется, что делать с деньгами.

– Сестренке? – усмехается Мир ревностно.

Вздыхаю.

– Увезешь их, если потребуется. – игнорирую его недовольный вид. – Знаешь, куда.

– Все? – хмурится сын. – Намечается жопа?

– Пока все спокойно.

– Зачем тогда мне деньги?

– Потому что ты мой сын. Если что-то пойдет не так, то ты не влезаешь в разборки. Уебываешь и живешь счастливо.

– Ага, щас, – Мир швыряет сумку на пол. – Еще я в крысы не заделывался.

– Это другое. Ты же никого не подставляешь. Я тебе распоряжение отдал.

– Нет, – рычит Мир.

– Блядь, как вы заебали меня все, – усмехаюсь, сажусь на банкетку, открываю виски и делаю несколько глотков из горла. Прикуриваю. – Хуй с ним, твоя жизнь. Сумку все равно забери и спрячь. Ни к чему она тут. Это твое наследство. Куда захочешь, туда и денешь.

– С тобой все нормально? – подозрительно косится сын.

– Я задолбался. – признаюсь честно.

Они привыкли видеть меня несгибаемым, непоколебимым и уверенным в любой ситуации, а я… все. Не в ресурсе, блядь.

– Все, вали нахер. Выбесил.

Морщусь от звонка телефона. Начбез.

– Да.

– К дому Дона едет реанимация.

– Ай-я-яй, что же случилось? – стряхиваю пепел на пол, проглатывая злую ухмылку.

– Пока не понятно, но мы бдим.

– Как будут новости, звони.

Делаю еще пару глотков виски и встаю.

– Все, едь отсюда, – хмуро гляжу на сына и обуваюсь.

– А ты куда? – подозрительно щурится он.

– По делам.

Выходим с ним на улицу. Не прощаясь, иду к своей машине. Завожу двигатель и быстро выруливаю со стоянки.

Все, я не знаю, когда у меня еще появится возможность увидеть мою рыжую занозу в сердце. Сейчас самое время. Потом либо увезут ее, если Дон жив, либо будет жить себе спокойно.

Потому что если Дон откинется, мстить его люди мне не станут. С Ивакиным мы найдем общий язык. А если кто-то из левых будет рыть на меня информацию, нароют только официальную женушку.

Усмехаюсь. Но будет ли она со мной?

Подъезжая к знакомой пятиэтажке, нервничаю. В груди сжимает от волнения. Я боюсь. Блядь. Я. БОЮСЬ. Взгляд ее увидеть боюсь. Понять, что разлюбила боюсь. Нет, так быстро разлюбить невозможно. Понять, что не любила боюсь.

Если разлюбила – добьюсь, чтобы полюбила снова. Если не любила… Тогда вся моя жизнь бессмысленна.

Выкуриваю сигарету прежде, чем зайти в подъезд. Поднимаюсь на пятый этаж и чувствую, что дыхалка сбилась. Сдулся. Будто постарел за несколько месяцев.

Понимаю, что в этот раз я без цветов и без подарков. Совсем из головы вылетело, как торопился.

Звоню в звонок. Сердце на секунду сбивается, набирая скорость. Время замирает.

Нетерпеливо звоню снова.

Слышу за дверью шорох. Щелчок замка.

Дверь открывается. На пороге невозмутимая Забава.

Она молча отходит в сторону, давая мне войти.

– Мааам, это к тебе. – громко зовет она и уходит на кухню. – Здрасьте.

Ведет себя так, будто я и не исчезал на несколько месяцев.

– Кто там? – выходит из комнаты Златы Алиса и замирает так резко, будто натыкается на каменную стену, а я дышать перестаю. Стоим как два истукана друг напротив друга. Всего несколько шагов сделать, чтобы обнять. А мы молча сверлим друг друга глазами. Не можем.

Но, не разлюбила. Вижу, как вспыхнуло в глубине синих омутов. Ярость, боль, обида, но вспыхнуло!

– Алиса, ты чай делать? – слышится из ее спальни мужской голос. – Сделаешь кофейку?

Не верю своим ушам.

Ах, вот почему я ни ей, ни детям не нужен? Не думал, что так быстро она мне замену найдет. Ну, ничего, это дело поправимое.

– Щас я сделаю, – усмехаюсь, скидывая куртку на пол.

50. Рэм

Быстро иду по коридору, но Алиса тут же преграждает мне дорогу. Практически налетаю на нее грудью. Останавливаюсь как вкопанный. Опускаю голову, пристально глядя на нее. Она, наоборот, вздергивает.

Сверлим друг друга глазами. Не вижу на лице Алисы ни страха, ни смущения. Серьезная, хмурая.

– Что ты себе позволяешь? – шипит тихо, как разъяренная кошка.

– Я тебя предупреждал, что ты только моя? – щурюсь и тоже понижаю голос.

– Ты женишься, – фыркает Алиса от возмущения, – твоя невеста отлично сосет! Не староват ли для двух?

Аж давлюсь воздухом от такой наглости. Хватаю ее за затылок и притягиваю ближе. Я злюсь.

И одновременно возбужден до невозможности. Хочется на плечо ее закинуть и унести.

– Алиса, все нормально? – за игрой в гляделки не сразу замечаю, что из спальни появился какой-то моложавый типок лет тридцати. Подкачанный. Бесстрашно подошел к нам и хмурится.

Значит, на молодых потянуло?

Отпускаю Алису и почти без размаха бью коротким резким апперкотом его в душу.

Он лишь успевает выдохнуть и, отойдя на шаг, оседает на пол.

Если бы было место замахнуться, в нокаут бы отправился со вторым ударом, а так, считай, повезло. Алису боюсь задеть.

– Илюша! – вскрикивает Алиса и бросается к нему, а у меня кулаки сжимаются от ярости.

Илюша, твою мать?

– Да как ты смеешь? – вскрикивает Алиса. – Уходи!

– Нет, сейчас ИЛЮША в себя придет и мы поговорим с ним на улице. – рычу в ответ.

– А что с Илюшей? – раздается удивленный голос Златы. – Рэм!

Я слышу в нем столько теплой радости, что пробирает до костей. Блядь, при детях нужно было сдержаться.

Поднимаю взгляд и по телу пробегают мурашки.

Злата стоит, опираясь на костыли.

– Малышуль, – выдыхаю с облегчением, перешагивая через Илюшу, и сажусь перед ней на корточки. Притягиваю ее к себе в объятия и она крепко обхватывает меня за шею. Кажется, дрожит.

– Я соскучился… Ты что, плачешь? – шепчу, поглаживая ее по волосам.

Отрицательно мотает головой и всхлипывает. Прижимаю ее крепче.

– Какая же ты сильная! – восторгаюсь искренне.

Все наши девчонки бойцы по натуре. Самого распирает от гордости и чувств так, что готов слезу пустить.

– Я думала, ты больше никогда не придешь, – рыдает Злата в голос.

– Ага… Мама, похоже, тоже так думала. – рычу сердито.

Слышится хлопок двери. Оборачиваюсь. Мирон.

– Ты, б…лин, здесь откуда?! – повышаю голос.

– За тобой приехал, чтобы ты не натворил ничего. – выдыхает он, устало переводя дух. Явно бежал на пятый.

– Я разве давал такое распоряжение?

– Это я ему сказала приехать, – выходит из кухни невозмутимая Забава, вытирая руки полотенцем. – Чтобы вы нашего Илюшу не убили.

Рычу от того, что уже скулы сводит от этого имени.

Так вот почему она не удивилась, что я приперся? Ей мой пиздюк сообщил. На лицо сговор.

– Мир, Илюшу – на улицу. – командую жестко. – Ждите, когда я выйду.

– Отец, это перебор. – медлит Мирон. Впервые я слышу от него это “отец” и даже теряюсь.

– Отец? – удивляется Алиса.

Все еще сидит возле своего каматозного… блядь, Илюши.

– Что-то против имеешь? – оборачиваюсь к ней, зло выплевывая слова.

– Ты хотел убить Илюшу? За что? А кто тогда будет мне массаж делать? – поворачивает меня к себе лицом Злата.

– То есть, ты даже не собирался нас знакомить? Ах, ну да, зачем? У тебя же уже есть молодая жена! Ты же женился! – слышу одновременно за спиной голос Алисы. Говорит возмущенно и громко, никого не стесняясь.

– А тебе, я смотрю, тоже молодого мяса захотелось? – рявкаю. – Нет, я не хотел… – пытаюсь ответить Злате, но забываю, о чем мы говорили.

Оборачиваюсь на Алису снова.

– Да ты, блядь, приперлась не во время со своими разборками! – машинально закрываю Злате уши, хотя это вряд ли поможет, потому что я почти ору. – Я защищал тебя!

Нас обоих несет и уже никто не может остановиться.

– У тебя кольцо на пальце, – горько усмехается Алиса, качая головой. – От себя так точно защитил.

– Да это ничего не значит, – стону в воздух, а сам чувствую, как сердце ёкает.

Забыл снять, идиот.

– Нормально, – возмущается Забава.

– Молчи, если не знаешь ничего, – огрызается на нее Мир.

– У тебя забыла спросить, – вскидывается она, упрямо задирая голову.

Блядь, еще и эти сейчас подерутся. Дурдом.

– Успокоились! – гаркаю на них и киваю на пытающегося встать Илюшу. – Мир – этого – на выход.

– А массаж? – пищит испуганно Злата.

Оборачиваюсь на нее и замираю, пытаясь уловить суть. Доходит не сразу.

– Массаж? – переспрашиваю тише, подтормаживая от гула в голове.

– Илюша приходит мне делать массаж. Не убивай его, ты же хороший. – смотрит она на меня абсолютно серьезно.

Обессиленно падаю на задницу и опираюсь спиной о стену. Вся злость вмиг испаряется, оставляя после себя трясущиеся поджилки и слабость. Закрываю глаза. Медленно выдыхаю.

Массажист.

Это пиздец.

То ли у меня заложило уши от бешеного пульса, то ли все молчат.

Тишину разрезает громкий звонок. Устало достаю из кармана брюк телефон.

Звонит Лерка.

51. Рэм

Новая волна адреналина заставляет меня быстро подняться на ноги.

– Да, – отвечаю, прижимая к себе Злату и поглаживая ее волосы.

Наблюдаю, как Алиса уводит массажиста в комнату Златы. Мир с Забавой так и стоят в дверях, то и дело недовольно поглядывая друг на друга.

– Милый, я еду в аэропорт, – сообщает дрожащий голос Лерки на всю квартиру.

Отстраняюсь от трубки, морщусь, и выключаю пальцем динамик, мысленно проклиная не сработавший датчик.

Забава закатывает глаза и уходит на кухню.

– Отлично,.. дорогая. – выдавливаю сквозь зубы. – Ты забыла дома билет, я сейчас тебе привезу. Жди.

Сбрасываю вызов.

– Ты на самом деле женился? – вздыхает расстроенно Злата.

Опускаю на нее глаза и снова присаживаюсь перед ней.

– Малышуль… Ну хоть ты мне поверь, а? – смотрю на нее серьезно. – Я маму твою люблю. И вас люблю. Даже Жабаву.

Злата слушает мой тихий голос со скрытой надеждой во взгляде.

– Я соскучился, – притягиваю ее к себе. – Очень. Но мне нужно еще немного времени.

– Ты вернешься? – шмыгает она носом и все же начинает реветь.

– Обещаю тебе. – обнимаю ее и подхватываю на руки, несу в зал и сажаю на диван рядом с Илюшей, который смотрит на меня волком.

– Ты бы за свою бабу тоже дрался, – бросаю ему. – Думаю, мы придумаем, как уладить это недоразумение.

– Недоразумение? – усмехается Алиса, вскакивая и, наконец, взглянув на меня.

Притягиваю ее к себе. Брыкается. Упирается ладонями мне в грудь, пыхтит, пытаясь отстраниться.

Не отпускаю. Держу крепко одной рукой. Молча снимаю с шеи веревку с кольцом и надеваю ей через голову.

– А с тобой мы потом поговорим, – рычу, коротко чмокая рыжую занозу в губы, и выхожу, не слушая возмущений.

– Мир! – окрикиваю сына и он тут же выглядывает из кухни. – Ты что там забыл?

– Пил. – пожимает плечами с невозмутимой миной.

– Я еду к Лерке. Ты остаешься здесь. Ни на шаг до моего разрешения не отходишь от них. – сообщаю ему громко, чтобы все слышали.

– А если ты не позвонишь? – усмехается Мир.

– Жить останешься, – хлопаю его по плечу. И он понимает, что я не шучу. – Сам знаешь, что надо делать.

Кивает.

Сейчас все гораздо серьезнее, чем кому-то может показаться со стороны, но лишь я и он знаем об этом.

– И с Илюшей договорись про моральный ущерб. Злате нужно продолжить массаж.

Мир снова кивает. Жмем руки. Подхватываю куртку и выхожу из квартиры.

Почему Андрюха не звонит? Лера решила снова скосить под дуру и сбежать? Или сдала меня старому гандону и моих ребят накрыли раньше, чем они успели среагировать?

Расстреляют мою тачку и дело с концом.

Прикуриваю. Сам звоню начбезу, но он не берет трубку. Хочу посмотреть на окна Алисы, но не решаюсь.

Не надо оно. Возможно, мы последний раз виделись, а я так попрощался, будто за хлебом вышел.

Запрыгиваю в машину.

Выезжая на шоссе, делаю музыку погромче. Бью по газам. Нервы шалят. Пульс заходится в бешеном ритме.

Улыбаюсь и подпеваю. Чему быть, того не миновать.

Судьба – дама с характером. Отвернуться может в любой момент, но меня любит. Фартовый я.

Сколько раз по молодости меня могли пристрелить, даже посчитать невозможно.

Сколько раз подставить пытались, когда уже смотрящим стал, тоже со счету собьешься.

Неужели сейчас отвернется? В самый последний, важный для меня момент?

– Дай знак, – прикуриваю снова. – Пиздец я на измене.

Звонит телефон. Выдыхаю рвано, смотрю на экран. Начбез.

– Да, – рычу, ожидая услышать кого угодно, кроме Андрея.

– Рэм Алиевич, звонили? Я тут в больнице был, на беззвучном стоял телефон.

Кажется, стону от облегчения, закатывая глаза.

– Как дела? – уточняю, выкидывая сигарету. Тошнит уже.

– Все хорошо. Ой, то есть, Антон Николаевич умер в реанимации от сердечного приступа, а так все хорошо.

– Жалко как. – качаю головой. – Адрес больницы скинь. Сейчас жену отдыхать отправлю и приеду.

– Так точно.

Усмехаюсь. Андрюха – бывший вояка. Уже лет десять, как уволился, а нет-нет, да и проскакивают армейские фразочки.

– Спасибо, дорогая, – благодарю невидимую подругу и улыбаюсь.

Паркуюсь на стоянке аэропорта и достаю из бардачка папку с документами. На секунду мелькает мысль, что, а вдруг, Лерка и начбеза соблазнила, и сейчас они вдвоем улетят туда, откуда не выдают беглых преступников, а я тут останусь говно разгребать.

Курю, задумчиво глядя на вход.

Да не, это на нервяке паранойя просто уже преследует. Я готов во всех близких теперь видеть потенциальную подставу. Начбез никогда не давал повода сомневаться в себе.

С такими темпами можно всех нахер убирать и одному дела вести…

Набираю женушку.

– Я подъезжаю, подъезжаю, в пробку попала, – взволнованно отзывается она.

– Давай, жду.

Дожидаюсь Лерку. Паркуется рядом.

– Телефон свой разблокируй, – тяну руку.

Она бледная, немного взволнованная. Обиженно дует губы, но вводит пароль и протягивает мне телефон.

Листаю контакты, звонки, диктофон. Все чисто.

– Как ты? – хмуро возвращаю обратно и забираю у нее чемодан. Неспеша идем ко входу в аэропорт.

– А ты как думаешь? – бурчит она.

– Я думаю… что ты летишь отдыхать в богатую страну… И должна прыгать от счастья.

– Угу, – вяло отзывается она и останавливается, хмуро глядя на меня. Тоже торможу. Молча жду, что скажет дальше. – Я рада… Рэм… Антону Николаевичу плохо стало. Его в реанимацию увезли. И я не знаю, жив он или нет.

– Умер. – вздыхаю. – Если что-то пойдет не так,.. не кипешуй. Все делай, как договаривались. Не брошу. Кстати, вот документы твои.

Пока Лерка оформляется, я звоню в больницу и проверяю информацию.

Потом дозваниваюсь до дочери Дона. Она рыдает мне в трубку. Обещаю помочь со всеми хлопотами, даю Юрке задание заняться подготовкой. Организовать все на высшем уровне.

Пью кофе и поглядываю по сторонам. Замираю от напряжения, потому что вижу, как к Лере направляются двое мужиков в гражданской одежде.

Это не люди Дона. Тогда кто? ФСБ? Менты? Кто?

Тыкают ей в лицо ксиву и, ловко подхватив под локти, ведут в сторону выхода. Она бросает на меня испуганный умоляющий взгляд. Незаметно показываю ей ладонь в жесте “спокойно”. Разберемся. Мы же ни в чем не виноваты? Значит, и вести себя нужно соответствующе.

Встаю, иду к ним.

– Добрый день. Куда вы ведете мою жену? – уточняю, перерезая им путь.

– Жаров Рэм Алиевич? – щурится один из них и достает ксиву.

– Да.

– Пройдемте с нами.