Текст книги "Мой дикий (СИ)"
Автор книги: Аня Истомина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
21. Алиса
Всю ночь я не могла заснуть. Злата весь оставшийся вечер щебетала о Рэме и мои мысли невольно возвращались к нему: к тому, как он возился с моим ребенком, как жадно целовал на прощание… К его словам, что эхом отдавались в моей голове. “Не семейный я. Нельзя мне нормальную семью…”
Уложив Злату спать, я приняла душ и легла почитать книгу, но вместо того, чтобы погрузиться в историю, я просто бездумно пробегала глазами по строчкам, не улавливая сути текста.
“Может, меня завтра убьют и мы больше никогда не увидимся…”
Со вздохом откладываю книгу и просто смотрю в потолок. В темноте блики света с улицы то и дело рисуют на нем причудливые узоры. Как я могла допустить, чтобы все мои мысли занял человек, с которым у нас и близко не может быть ничего общего? Он бандит. БАНДИТ!
По нему видно, что такой, который и убить может. Скорее всего, на его руках не один десяток пропавших людей. А я… изнываю от возбуждения, вспоминая его губы, ласкавшие мои, сильные руки, сжимавшие меня в объятиях, да и, что уж греха таить, его внушительный прибор, упиравшийся мне в бедро. Все тело ломит от нереализованного желания.
Да если бы Злата не проснулась, мы бы не остановились. И, возможно, это сигнал свыше, чтобы я не связывалась с ним, даже близко к себе не подпускала. Сколько случаев, когда вот такие вот ухажеры потом убивают свои семьи? Насилуют падчериц?
Поворачиваюсь на живот и пытаюсь заснуть, выкинуть все из головы, но глаза открываются сами собой и сверлят стену.
Почему же, несмотря на все логичные и правильные доводы, сердце щемит, когда я представляю, что с Рэмом что-нибудь случится и мы больше не увидимся?
Он же… так просто и искренне сказал о том, что добивался конкретной цели – секса со мной, но вот проникся Златкой и увлекся. Может, надеялся этим оттолкнуть на прощание, но его признание вызвало во мне обратную реакцию. Появилась призрачная, робкая надежда, что мы… нужны ему. Нужны со своими проблемами и заботами. Что ему нужно то тепло, что дает мой ребенок и готова дать я. Может, у него и нет никого?.. Совсем-совсем никого… И как же… кто поможет ему, если потребуется помощь? Ведь даже таким сильным и влиятельным может требоваться поддержка…
Встав с кровати, иду на кухню и достаю таблетки валерианы в надежде, что они помогут мне расслабиться, но все так же продолжаю ворочаться.
Появился в моей жизни, подобно огненному вихрю, снес на своем пути все препятствия и заслоны, что я вставила и исчез, оставив меня с брешью в обороне. Уязвимую. Растерянную.
Засыпаю уже под утро на пару часов и просыпаюсь под будильник в холодном поту, потому что снился Рэм. Он лежал весь в крови, с ранами от пуль. А я сидела над ним и закрывала руками кровоточащие дыры, но их было так много, что кровь сочилась из соседних еще сильнее.
Стараясь унять бешенные удары сердца, снова глотаю валерьянку и ставлю чайник. Состояние – ноль. Я разбита и даже не представляю, как отработаю до вечера после такой беспокойной ночи. И вот так, наверное, живут жены таких личностей, как Рэм. Каждый день в ожидании сообщения о том, что случилось непоправимое.
С трудом стою на ногах. Коллеги отмечают, что я выгляжу “не очень” и считают своим долгом об этом мне сообщить. Но, весь мой сон как рукой снимает, когда ближе к обеду мне звонит неизвестный номер. Готовлюсь услышать Рэма, но это Максим Петров – парень, что должен заниматься Златой. Он хочет заехать и посмотреть на возможности моей дочери. Договариваемся встретиться спустя пару часов. Отпрашиваюсь с работы.
Максим сам приезжает к нам и поднимается. Предлагаю чай, но он вежливо отказывается и тут же принимается работать со Златой. Сначала читает все выписки, что у нас есть на руках, а потом разговаривает с дочерью и проводит диагностику. Смотрит на навыки Златы, играет с ней в какие-то логические задачки.
– У вашей дочери очень большие шансы встать. Нужна грамотная программа и автоматизация некоторых навыков. – говорит мне Максим, одеваясь в коридоре, но у меня в душе мелькает скептическая усмешка, а не надежда. Ну, молоденький ведь совсем. Что он такого сможет предложить, чего другие доктора не делали. – В идеале – работа в группе. У нас большой лечебно-реабилитационный центр в Подмосковье для детей с ограниченными возможностями. Типа санатория. Я считаю, ей будет полезно посетить нас. Дней на двадцать. Можно и без вас, девочка взрослая уже. Педагоги у нас внимательные. Уроки будут помогать делать при необходимости.
– Да как же я ее оставлю одну? – пугаюсь. Я всегда контролировала все, что связано с лечением дочери, потому что сама – врач и знаю, как халатно некоторые специалисты относятся к своим обязанностям. А Максим… наверное, в силу возраста, не вызывает у меня ощущения светила медицины.
– Ну, представьте, что вас нет. – пожимает он плечами. – Инопланетяне похитили, например. Как будет жить ваш ребенок? Ему придется учиться тому, чего он не умел из-за опеки взрослого. Вот и Злата так же. У нее все получится. Но, если волнуетесь, можете приехать с ней. А лучше, заезжайте в гости и посмотрите условия сами. Уверен, вам понравится.
– Хорошо, я подумаю, – киваю. В любом случае, дополнительные занятия Злате пойдут на пользу. Нужно только решить, готова ли я отпустить ее одну и где взять денег. – Сколько примерно будет стоить курс с проживанием?
– Нисколько. Все уже оговорено и оплачено. Вам даже анализы не придется сдавать, у нас своя лаборатория. Так что, не упускайте такую возможность.
Зависаю на секунду. Рэм…
– Спасибо, – провожаю Максима и закрываю дверь. Он обещает перезвонить завтра в обед, чтобы услышать мое решение.
– Мааам, Максим такой красивый! – громко шепчет мне Злата, когда я возвращаюсь в зал.
– Он женат, дочь, – усмехаюсь и сажусь на диван напротив нее.
– А ты правда меня отпустишь одну к ним в санаторий?
Все услышит.
– А ты справишься без меня? – встаю и обнимаю ее за плечи, целуя в макушку. Мне страшно отпускать Злату. Я привыкла, что она нуждается в моей помощи. И, несмотря на то, что она – очень самостоятельная девочка, получается у нее далеко не все. Из-за этого у нас бывают и истерики, и плохое настроение с обидами.
– Конечно! – ни секунды не сомневаясь, отвечает мне дочь. – И ты от меня отдохнешь. А я от тебя.
Растерянно улыбаюсь. С чего это она так заговорила?
– Ну, хорошо. Пойдем погуляем?
Весь оставшийся день я хожу под каким-то нереальным ощущением. Рэм исчез, но я будто чувствую его присутствие. Он влияет на мою жизнь даже тогда, когда его нет рядом. И он искренне решил помочь Злате. Или мне… Нам обеим, похоже. И это вызывает странное ощущение в теле. В груди то и дело “екает”. Очень хочется верить, что он разберется со своими проблемами и… вернется.
Задыхаюсь от эмоций, понимая, что я завязла. Завязла так, что, похоже, уже бессмысленно барахтаться.
А если не вернется?
В груди снова сжимается, но уже от колючей тревоги.
Вечером, прочитав Злате сказку про Золушку и уложив спать, принимаю душ и, завернувшись в халат, снова пытаюсь прочитать хотя бы пару глав книги. Вроде бы, мой любимый любовный роман, но в голове снова рой мыслей и просто бегущие перед глазами бессвязные строчки. Клонит в сон, но я боюсь засыпать, вспоминая, что мне снилось сегодня ночью. Я не хочу снова видеть умирающего Рэма. Я боюсь.
Ворочаюсь почти до полуночи. Вдруг пиликает сообщение. Бросаю взгляд на телефон и подпрыгиваю на кровати.
Незнакомый номер.
“Лапуль, а ты шить умеешь? Мне тут надо подлатать кое-что.”
"Умею", – набираю сообщение и чувствую, как трясутся пальцы. Напряжение двух дней резко отпускает, оставляя после себя нервный мандраж и усталость.
"Тогда открывай" – приходит новое сообщение.
22. Алиса
Вскакиваю с кровати и на мысочках бегу к двери. Распахиваю ее и отшатываюсь назад от испуга.
Рэм стоит, прислонившись плечом к стене. В руках – аптечный пакет, букет цветов и бутылка виски.
Кожаная куртка надета на голое тело и я вижу, что на мощной груди, покрытой узорами татуировок, застыли дорожки крови.
Рэм шагает внутрь, едва держась на ногах то ли от алкоголя, то ли от кровопотери. Лицо в темных полосках копоти.
Ахаю, закрывая рот ладонью, когда он, морщась, скидывает на пол куртку и на его плече оголяется огромная рваная рана.
– На, – пихает он мне в руки цветы с пакетом и делает несколько больших глотков виски прямо из горлышка. – Шей.
– Господи, что случилось? – придерживаю его за ремень и он устало упирается лбом мне в плечо.
– Просто… приходил Сережка. Поиграли мы немножко. – едва ворочает языком.
– Ты пьян?
– Нееет. – усмехается он тихо. – Это обезболивающее.
– Пойдем в ванную. – обнимаю его за талию и веду по коридору.
В ванную Рэм вваливается вперед меня и усердно моет руки и лицо, а потом садится на бортик чаши и чуть не падает назад. Едва успеваю схватить его за руку.
Его руки… Боже… Его красивые, рельефные руки от запястий до шеи сплошь покрыты татуировками, но даже сквозь них я вижу выступающие жгуты вен, красиво очерчивающих предплечья. Отмечаю мельком изображения карт, часов, витиеватые узоры. Перевожу взгляд на грудь, где на мощных грудных плитах зеркально расположены два больших красных цветка. Смущенно опускаю взгляд ниже. Напарываюсь им на аккуратную блядскую дорожку, уходящую вниз, под пояс джинс.
– Как тебе вид? Нравится? – хмыкает Рэм и я тут же перевожу взгляд в сторону.
– Я… осматриваю, нет ли других ран, – бормочу, но, кажется, не очень уверенно, потому что слышу, как он тихо фыркает.
Достаю из пакета все, что нужно для обработки раны и осматриваю ее. Рваная, огромная, с уже подсыхающими краями.
– Тебе в больницу надо, – умоляюще смотрю на Рэма. Он, не глядя на меня, упрямо мотает головой в сторону. Поднимаю его лицо ладонями вверх, чтобы оценить состояние. – Ты понимаешь, что я не хирург? Будет криво.
– Письки девкам зашивать умеешь? – усмехается он, недовольно выкручиваясь. Киваю. – Значит, и плечо сможешь. Нельзя мне в больницу.
Вздыхаю и мою руки с мылом. Надеваю перчатки. Встаю у Рэма между ног. Обрабатываю рану и кожу на плече пенным антисептиком. Стараюсь быть аккуратнее.
– А где обезболивающее? Обколоть надо. – отрываю взгляд от пакета, не увидев ни шприцов, ни ампул.
– Шей, – усмехается Рэм и снова пьет виски. – Я же сказал, что подготовился.
Смотрю на него и не верю, что он говорит серьезно.
– Да аллергия у меня на лидокаин. Шей, кому говорю.
Берусь за иглу, свожу края раны и с противным хрустом прокалываю кожу.
Первые пару стежков делаю дрожащими руками, но Рэм лишь плотнее сжимает губы и молчит, то и дело отхлебывая из бутылки.
Спустя треть опускаю руки, чтобы передохнуть. Все-таки Рэм высокий и мне приходится задирать их повыше. Встряхиваю кистями, чтобы размять затекшие мышцы.
– Растягиваешь удовольствие, садистка? – усмехается Рэм, снова прикладываясь к “обезболивающему” и разглядывая свое плечо. – Ммм, так аккуратно. Прям настоящая швея-ручница. А крестиком можешь?
Очень смешно.
– Я думала, тебе серьезно какую-то одежду надо зашить, – вздыхаю, снова принимаясь за дело.
Рэм тихо мычит и рвано выдыхает, закидывая голову назад. Чувствую, как его руки сжимаются на моей талии.
– Тут рана глубже, – смущенно оправдываюсь.
– Успокойся, лисенок, – улыбается он. Вижу, как глаза лихорадочно блестят. – Все отлично. У тебя волшебные руки.
Понимаю, что врет, зараза такая, но деваться некуда. Единственный вариант облегчить его страдания – поскорее закончить. Стараюсь накладывать швы быстрее.
Под конец Рэм упирается мне лбом в грудь и шипит, не скрывая своих ощущений.
– Ммм, – стонет сквозь зубы. – Я когда кончаю, так не стону.
– Тренировка. – усмехаюсь сосредоточенно.
– Да что ты говоришь? – язвительно выдыхает и я чувствую горячее дыхание в вырезе халата. Рэм аккуратно отодвигает воротник и медленно покрывает поцелуями ключицу, отчего низ живота сразу скручивает спазмом. Замираю.
– Что ты делаешь? – вздрагиваю, будто скинув оцепенение.
– Тренируюсь.
– Рэм, – пытаюсь отстраниться, но он притягивает меня к себе плотнее и держит больной рукой так крепко за талию, что я беспомощно трусь об него, кажется, возбуждая еще сильнее.
Чувствую, как вторая рука раздвигает полы халата и ныряет мне между ног. Ахаю, сжимая бедра, но он оказывается проворнее. Его пальцы вдавливаются сквозь ткань трусов в самую чувствительную точку на моем теле до невольного стона и искр из глаз. По моим венам тут же растекается огонь. Бросаю иглу в коже и упираюсь ладонями ему в грудь.
– Рэм!
– Чшш, – гладит он меня. – Давай просто потренируемся?
Дорогие читатели!
С нетерпением жду вас в продолжении, там горяченького привалило. 🫠♥️🔥
И визуал Рэма – 🔥🔥🔥
Спасибо всем, кто был рядом! Люблю и ценю каждого из вас!
Подписка – это возможность купить книгу по низкой цене и читать ее в процессе или отложить до завершения и прилично сэкономить.
После завершения истории, цена книги будет выше.
А еще, планирую перед новым годом запустить атмосферную бесплатную новиночку.
Оставайтесь со мной, ваша Аня. ♥️
23. Алиса
Не успеваю ничего ответить. Да ему мой ответ и не нужен. Рэм продолжает поглаживать меня пальцами.
От каждого прикосновения мой позвоночник тут же прошибает импульсом, вышибая все слова и мысли из головы. Чувствую, как нещадно и бесповоротно намокаю от обилия смазки. Обессиленно рычу шепотом и Рэм тут же вжимает меня в себя крепче, ловит губами жилку на шее и начинает творить с ней что-то невероятное.
Он покусывает меня, проводит от ключицы до уха языком, впивается зубами в мочку и я тихо стону, забываясь и обмякая в его руках. Сжимая мощные плечи, впиваюсь ногтями в кожу.
– Расслабь ноги, – просит Рэм шепотом и я послушно раздвигаю ноги. Слышу довольное приглушенное рычание.
Он зубами стаскивает с моего плеча халат, оголяя шею и грудь. Склоняется ниже и хватает губами сосок, оттягивает его и сжимает до искр из глаз и очередного сладкого спазма между ног. Охаю громче, выгибаясь навстречу его языку.
– Течешь, девочка моя, – довольно шипит Рэм, – сладкая моя, огненная. Трахнуть бы тебя сейчас как следует, да пьяный в лоскуты. Боюсь облажаться.
Несмотря на слова, пальцы Рэма очень точно выписывают такие фигуры, от которых в моем изголодавшемся организме происходит не то, что взрыв, а апокалипсис. Я перестаю себя контролировать и уже сама подаюсь бедрами навстречу умелым движениям. Чувствую, как Рэм толкается глубже и входит в меня двумя пальцами. Сжимаюсь на них, веду руками по твердой, как сталь, груди, царапаю соски, опускаясь ниже.
Рэм ловит мои губы. Сталкиваемся телами. Его горячая кожа обжигает мою.
– Сукааа, какая же ты горячая и узкая… – стонет он, вжимая мою голову в свою шею, когда я, расстегнув ширинку, сжимаю член и толкаюсь рукой к основанию. – Ради такого можно еще что-нибудь зашить.
Целую его вперемешку со стонами. Вижу торчащую в плече иглу. Чувствую от кожи запах дыма и гари, но это лишь придает остроты моменту.
Мы опасно балансируем на краю ванной и каким-то чудом сохраняем равновесие. Рэм трахает меня пальцами, я в том же темпе терзаю его внушительный член. В закрытом тесном помещении становится душно. Я вся покрыта липким потом.
Мы жадно целуемся, кажется, готовые просто сожрать друг друга на пике эмоций.
Напряжение внизу живота растет и я теряю связь с реальностью, погружаясь в омут наслаждения. Будто сквозь вату слышу свои хриплые стоны. Рэм затыкает мой рот поцелуем, а затем снова терзает грудь и ласкает пальцами клитор. Нетерпеливо толкается бедрами в мою руку.
Чувствую только его раскаленный подрагивающий член в кулаке и пульсирующую точку у себя между ног. Сжимаюсь от судороги, пронзающей все тело. Вжимаюсь в Рэма крепче. Трусь сосками об его грудь и наконец замираю, тяжело дыша. Потому что я – все.
По руке течет вязкая горячая сперма. Всхлипываю от утихающих волн оргазма. Через пару секунд прихожу в себя и пытаюсь отстраниться, но Рэм за лопатки прижимает меня обратно и заглядывает в лицо.
– Знаешь, рыжуль, мне впервые дрочили в перчатках, – смеется тихо и снова ловит мои губы, затягивая в медленный, нежный поцелуй. Только сейчас ощущаю на языке вкус алкоголя, но он не кажется неприятным. Целую Рэма, поглаживая его затылок и не верю в произошедшее. Мы трахнули друг друга руками и это… был лучший секс в моей жизни.
Нехотя отстраняюсь, отворачиваюсь к раковине и смотрю на руку в сперме. Много. Будто давно голодный. Смываю ее и снимаю перчатки, заново мою руки, чтобы продолжить шить рану, как чувствую, что Рэм снова медленно гладит мое бедро под халатом.
– Хватит, – оборачиваюсь, – у тебя иголка в руке торчит.
Вздыхает, взглянув на плечо, и, убрав руку, тянется к виски.
– Хватит, – снова прошу его. – Два стежка осталось. Потерпи.
Рэм одаривает меня хмурым взглядом, но бутылку все же не трогает.
Заканчиваю шить под шипение. Но Рэм умудряется потискать мои ягодицы, прикрываясь тем, что ему так легче перетерпеть боль и я… позволяю. Я будто распалилась от этой “тренировки” и хочу большего. Судя по всему, ему тоже мало.
– Все, – убираю иглу с ниткой и тянусь за пластырем. Наглая ладонь тут же проникает под оттопыренный воротник халата и сминает мою грудь, вырывая из нее короткое “Ах”. Дергаюсь и хмурюсь, но больше для вида. Потому что испытываю смущение. Из меня лило, как из водопада. Да, по-моему, до сих пор продолжает. Одно присутствие Рэма действует на меня, как самый сильный афродизиак. И, хотя как доктор я знаю, что это норма, все же мне кажется чем-то неловким так течь от малознакомого мужика.
Рэм покорно убирает руку и хитро щурится, пока я клею ему пластырь.
– Ты такая красивая, – шепчет, убирая мне волосы за спину и поправляя халат. – Отзывчивая. Ласковая… Горячая что пиздец.
Млею и растекаюсь лужей от каждого слова. Как же давно мне не говорили ничего подобного!
– За твои сиськи вообще душу продать можно, – шепчет Рэм, чуть поглаживая мою грудь через ткань. – Нежные, как персики. Сожрал бы.
Жмурюсь от столь плоского и в то же время возбуждающего комплимента. Нет, мне никогда не говорили ничего подобного! “Ты такая красивая, хочу тебя” – это, наверное, максимум страстного, что я слышала.
– Я бы всю ночь с тебя не слезал, – шепчет он уже совсем тихо на ухо и вдруг отстраняет меня, покрывшуюся мурашками с головы до пяток от предвкушения. – Но, блядь, нужно идти.
Рэм встает и, взяв бутылку, покачиваясь выходит из ванной.
– Куда ты пойдешь в таком состоянии? – направляюсь следом.
– Давать всем пизды, – не оборачиваясь, издает Рэм самодовольный смешок. Его тут же мотает в сторону и он чередит плечом по стене, притормаживая.
– Ты ранен, – шепчу тише, проходя мимо комнаты Златы.
– Да я тя умоляю. На мне как на собаке.
– Переночуй у нас, а на утро пойдешь по своим делам, – прошу его, пока он, качаясь, как акробат под куполом цирка, натягивает кроссовки. Оборачивается. В тусклом свете его лицо выглядит уставшим. Рэм распрямляется, расправляя плечи, и серьезно смотрит на меня, склонив голову на бок.
– У тебя ребенок маленький. А ты ночью в дом не пойми кого пускаешь, – говорит внезапно низким, пугающим голосом. – Об этом подумай. Пока мои враги живы – мои близкие могут попасть под удар. Поэтому пока.
Он открывает дверь и выходит, снова сшибая косяк больным плечом. Нетвердо шагает на лестницу.
– Рэм, – зову его, выбегая следом. Обгоняю, встаю перед ним, прикасаясь к груди. Морщится, как от боли.
– Ну что тебе, заноза рыжая?
Что сказать? Останься? Он уже сказал свое мнение на этот счет. Но как его отпустить в таком состоянии? Он же, кажется, вот-вот отключится.
– Я тебя хочу, – шепчу вмиг пересохшими губами и скольжу рукой вниз, к прессу. Ниже. Касаюсь ширинки. – Хочу, чтобы ты… трахал меня всю ночь.
Дорогие мои, любимые читатели!
Спасибо, что вы рядом!
Ловите небольшой бонус – горячий визуальчик нашего Рэма.
Визуалы доступны только тем, кто читает в процессе.
В завершенной книге такую красоту сохранить не получится.
Так что, любуемся, пока есть такая возможность.
И не стесняемся делиться впечатлениями))) Я так люблю ваши комментарии! 😍
В следующей главе, которая выйдет завтра, снова будет жаришкаааааа. 🔥🔥🔥
24. Рэм
– Блядь, рыжуль, – выдыхаю и облизываю пересохшие губы. – Это удар ниже пояса.
Алиса опускает глаза и убирает руку. Вижу, что расстроена. Тихо рычу и, спускаясь ниже на ступеньку, тяну ее к себе в объятия, понижаю голос. – Да у меня даже презиков с собой нет.
Алиса лишь вжимается в меня крепче и обжигает горячим дыханием грудь. Чувствую легкие поцелуи.
– Фу, бля, я грязный весь, – отстраняю ее и впиваюсь в губы, сжимая рыжую копну на затылке в кулак. Член уже сигнализирует о том, что похуй на презервативы, что он не подведет и будет совершать обещанное мной столько, сколько потребуется.
Мычу от удовольствия, снова залезая под халат рукой и сминая сочные ягодицы. Закидываю на себя стройную ногу и вжимаюсь пахом в промежность снизу вверх, давая понять, что мое терпение на исходе.
Алиса ахает, отрываясь от моих губ и я вижу, что ее ведет не по-детски.
– Пошли, – рычу ей на ухо и разворачиваю к двери. Веду, прижимая спиной к себе, то и дело толкаясь бугром на ширинке ей в бедра. Меня так качает, что, кажется, я сейчас завалюсь вместе с ней. И также кажется, еще немного и ей самой придется меня трахать.
Но я не могу ударить в грязь лицом. Потому что девочка внезапно созрела. А я не знаю, когда еще мне представится возможность провести с ней вечер.
– Как только дверь квартиры захлопывается, Алиса тут же аккуратно стягивает с меня куртку, не прекращая терзать мои губы короткими, агрессивными поцелуями. Она покусывает мою нижнюю губу, распаляя внутри адреналиновый костер все сильнее.
Отлепляюсь от нее и хочу глотнуть виски, чтобы промочить горло, но Алиса вдруг забирает у меня бутылку и сама делает несколько жадных глотков, морщится.
– Ого, ты даже так умеешь, Алиса Олеговна? – усмехаюсь и пытаюсь забрать у нее свое лекарство, но она убирает руку дальше, а мою руку кладет себе на грудь. – Что за бес в тебя вселился?
Сжимаю нежную плоть сквозь ткань халата так крепко, что Алиса коротко шипит от боли. Ослабляю хватку и медленно развязываю махровый пояс. Распахиваю полы в стороны и в ночном мраке отчетливо вижу белую, будто фарфоровую кожу. Веду ладонями по груди, по пока еще мягким соскам и они тут же становятся твердыми и торчащими от моих прикосновений. Двигаюсь ниже, очерчивая изгибы тонкой талии и крутых, очень женственных бедер. Опускаюсь на колени. Стягиваю с Алисы трусики и, поглаживая икры, от красоты которых чуть не кончил в обувном магазине, ставлю одну ногу себе на плечо.
– Рэм, – испуганно выдыхает Алиса, схватившись рукой за стену, – что ты?.. Оооох.
Медленно скольжу языком вдоль ее сладкой киски, собирая влагу и подбираясь к чувствительной горошинке. Толкаюсь в нее мягкими движениями, слушая, как рваные вдохи сменяются умоляющим шепотом. Алиса то просит прекратить, то требует не останавливаться.
Конечно, я не остановлюсь, маленькая моя. Я трахну тебя так, как никто и никогда в жизни не трахал тебя. Если бы не ребенок, ты уже орала бы, раздирая стонами горло.
– Я сейчас умру, – слабо пищит Алиса, подаваясь бедрами навстречу моим губам. Страстная. Мягкая и отзывчивая, как глина в умелых руках гончара.
Ласкаю ее все быстрее, подключая пальцы. Алиса вдруг сжимает мои волосы, вжимая в себя крепче и я чувствую, как по ее телу пробегают волны судорог. Она течет мне на руки, постепенно затихая, и обессиленно опускается на пол рядом.
Прижимаю ее к груди.
– Какая же ты вкусная, лапуль, – шепчу ей на ухо и целую в висок. – Не очень люблю это дело, но тебя готов вылизывать ежедневно. Отпустишь меня в душ? И продолжим.
Кивает, поглаживая мою шею.
Поднимаюсь и меня резко швыряет в сторону от внезапного головокружения. Налетаю на комод и сбиваю к херам все, что на нем лежит.
– Твою мать, – шиплю, упираясь и вставая устойчивее. Подаю Алисе руку. Она встает и мы как можно тише идем к ванной. Возле двери рыжуля вдруг скидывает с себя халат и протягивает мне.
– Надень, он большой, должен подойти по размеру. – предлагает. Беру его и едва сдерживаюсь, чтобы не затащить Алису с собой в ванную. Все-таки я сутки добирался до нее. Грязный, как черт. И воняю, наверное, соответствующе. Ну, дымом так точно! Не знаю, почему она нос от меня не воротит.
Принимаю душ, стараясь не тревожить плечо. Несмотря на анестезию, оно начинает ощутимо ныть. Накидываю халат и захожу в спальню.
Алиса одета в какую-то свободную футболку и поправляет простынь. Видимо, перестилала белье, чтобы привечать меня на свеженьком. Приятно.
Щелкаю по выключателю, вырубая свет и толкаю ее на кровать. Член тут же дергается, ожидая начала интересных приключений. Я давно так не хотел трахнуть бабу, как сегодня. Еще немного и пар из ушей повалит от перегрева. Внутри все кипит уже. Клокочет. Будто проснулся вулкан и вот-вот начнет извергаться.
Нависаю сверху над моей бесстыжей малышкой, раздвигаю ее ножки.
– Подожди, – шепчет Алиса испуганно. Притормаживаю. Она садится и укладывает меня на подушку. Ожидаю, что сейчас, возможно, последует благодарность за двойной оргазм. Например, в виде минета. Лыблюсь довольно, несмотря на то, что темнота медленно закручивается в спираль. Но Алиса вдруг коротко целует меня в губы и отстраняется.
– Я быстренько в душ и приду, – шепчет, слезая с кровати.
– Эй, ты куда? Вернись! Какой душ? – возмущаюсь тихо, приподнимаясь на локтях, но она уже выскальзывает за дверь. – Да бля.
Падаю обратно. Запахиваю полы халата сильнее и, вздохнув, закидываю здоровую руку за голову. Что за баба странная? Как вылизывал, так ее ничего не смущало. А сейчас опомнилась.
Нет, я реально впервые словил от этого кайф. Она не просто вкусная, она… как цветочная пыльца – едва сладкая, но такая изысканная на вкус. Мммм…
Закрываю глаза и пролистываю в памяти все, что у нас произошло за вечер.
Ради этого, реально, можно еще раз через все пройти. Она доверилась. Открылась. Пошла навстречу.
Хочу трахать ее каждый день. Засыпать вместе и трахать. Просыпаться рядом и снова трахать. Обязательно вместе просыпаться. Это важно.
Почему она так долго не возвращается?
Надо попить. Сушит очень. А виски отобрала эта… – открываю глаза. Светло.
– Ведьма… – тихо рычу и с трудом сажусь на кровати. Плечо не то, что ноет. Ощущение, что в него раскаленный прут вставили и прокручивают. А в голове – колокольный звон беспрерывный. Она просто трещит по швам.
Встаю и на ватных ногах иду в сторону кухни, запахивая халат сильнее. Он, хоть и большой, но все же мне маловат и то и дело пытается распахнуться. Я, наверное, успел посветить всеми достоинствами, пока спал.
В квартире тихо. В комнату Златы дверь закрыта. Видимо, тоже спит еще. Заглядываю на кухню и вижу, как рыжая стоит спиной ко мне в своей бесформенной футболке и приплясывает возле плиты. Виляет жопой будто под музыку, хотя в помещении абсолютно тихо. Вот что качественный трах с человеком делает. А я, блин, остался без десерта. Но, ничего, сейчас мы это исправим.
Тихо подхожу сзади и, хватая Алису за талию, вжимаю в себя. Наушник выпадает из ее уха.
– Кинула меня, ведьма рыжая? – хриплю ей в шею и скольжу руками по животу вверх, сжимая маленькую грудь в своих лапищах. – Что-то вчера мне показалось, что сиськи у тебя больше.
Алиса взвизгивает, как ошпаренная, взмахивает руками и оборачивается ко мне. Смотрим секунду друг на друга и я одергиваю руки.
