Текст книги "Тень Биосферы. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Антон Тутынин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Тут же, используя преимущества в размере и телосложении, тёмная двуногая фигура принялась мелькать между неповоротливыми тварями просто с невероятной ловкостью и скоростью, нанося глубокие раны своими острейшими лапами, прорезавшими до костей даже уплотнения, находящиеся на голове и спине мутантов, что приводило тех просто в неистовое бешенство. Перепрыгивая через зверей, используя стены коридоров как опору и не принимая прямого боя, в итоге вечно ускользая от возмездия в резких поворотах помещений комплекса, Лютый вскоре вынудил тварей покинуть тесные помещения, юркнув всей стаей в проём от упавшей стены. При этом раненного члена стаи, на которого лесной чёрт напал первым, удачно пробив нижнюю челюсть и часть горла ударом острейших словно клинки когтей, отросших вместо пальцев на изменённых ногах, жжёнки не бросили, сопроводив вместе с остальными наружу. Кровотечение у мутанта при этом уже полностью прекратилось, да и до предела разогнанная регенерация принялась резво сжигать запасы своего организма дабы вернуть всё как было. Так что снаружи здания жжёнки уже были весьма в приемлемом состоянии, обещая строптивому чёрту скорые кары. Ведь раны их затягивались практически на глазах!

Было заметно по их поведению что звери были отнюдь не глупы, быстро учились, и вожак в итоге решил, что играть по правилам неудобной жертвы им не с руки и следует изменить тактику их совместной охоты, но на этом везение тварей собственно и закончилось.

Как только они скучковались недалеко от развалин, принявшись вылизывать раны друг друга, с небес одним слитным потоком со всего небосвода в одну точку ударило больше десятка разрушительных молний, разорвав на куски большую часть мутировавших организмов, а землю под ними в местах непосредственного удара превратив в оплавленное жаром чёрное стекло. Наблюдавший за этим ударом Лютый даже оглох ненадолго, с трудом проморгавшись после столь яростной вспышки, хоть и находился при этом внутри начавших обваливаться остовов здания. И даже выбравшись из ставших небезопасными после близкого разгула стихии месте, он всё ещё с трудом мог ориентироваться в пространстве «ловя солнечных зайчиков» перед своими чувствительными глазами.

– Ай ты ж! Тссс! – тёр Лютый глаза тыльной стороной передней лапы, медленно подходя к месту удара. В нос ему при этом, несмотря на до сих пор ревущий над головой ливень и хлюпающую под ногами воду, тут же ударила тошнотворная вонь обугленной плоти и экскрементов, оставшихся после атаки Тени. Придя в себя и как следует оглядевшись, Лютому только и оставалось что почесать когтями затылок, глядя на разорванные молниями в клочья тела. Но как бы это ни было фантастично, не все мутанты умерли, даже лишившись половины туловища, так как ещё три весьма крупных калеки до сих пор показывали ненормально высокую температуру своего тела. Подойдя к каждому из оглушённых мутантов, Лютый тут же методично «отгрыз» им головы своими золотыми когтями, одинаково легко справлявшимися как с сухожилиями, так и с плотными мышцами чудовищ. И лишь кости жжёнок вставали перед ним ощутимой преградой, но приложив максимум сил и их удавалось весьма уверенно раздробить.

– Всё! Алес! – опустился на землю Лютый, переведя сильно сбившееся дыхание. Ночью, без подпитки светила двигаться становилось куда сложней, да ещё и твари оказались весьма живучими – он не сумел убить даже одну, хотя и вложил в удар всю свою силу в попытке достать до мозга зверюги. И даже чуть не подставился в самом начале, переоценив свои силы! Благо идеальное зрение в условиях ночи и способность видеть тепло здорово его в итоге выручили, позволив вырвать ненадолго инициативу.

– Скоро появятся новые. Не расслабляйся! – тут как тут Тень появилась перед отдыхающим Лютым, уменьшив свою фигуру до размера его раскрытой ладони. В темноте она была слишком заметной, впрочем, как и на зелёном фоне своих владений, так что ей следовало заранее поменять свои старые привычки дабы не одёргивать себя потом постоянно.

– Знаю… хух, – покосился на неё одними глазами Лютый, – Сколько ещё сможешь так врезать?

– Один раз. Не больше, – огорчила его Тень, прикинув остаток заряда, скопившегося среди чёрных дождевых туч.

– Не пойдёт, – покачал он рогатой своей головой, – Не удержим всех сразу в одном месте – там больше тридцати особей… Бей лучше одиночными по группам из трёх-четырёх зверюг. Втянем их в лес, разделим на куски и перещёлкаем по очереди. Пожара не бойся – такой ливень его задавит в зародыше, да и земля пропиталась насквозь. Вон, лужи уже стоят! Сколько до нового контакта?

– Недолго. Полчаса максимум, – прикинула Тень скорость приближающихся источников жизни мутантов.

– Пойдёт. Встречать не буду, пусть сразу разбредаются по новым угодьям. Твари похоже привыкли вести себя безнаказанно в изменившемся мире, так что наверняка полезут кто куда. А недооценка противника – уже половина их поражения! Что сейчас и произошло. Я бы на их месте внутрь точно не сунулся – ловушкой просто смердит. Раздели наших хищников по два десятка особей и не нападай больше чем на двух мутантов каждой группой – иначе порвут! Всё, я лес.

Поднявшись, Лютый лихо ускорился, вскоре нырнув в густые зелёные заросли. Следом пропала и Тень.

* * *

Логика Лютого не подвела Тень, так как новая группа мутантов, ворвавшихся через горный перевал, с ходу начала разбредаться по территории долины, как только твари поняли, что впереди их ждёт весьма доступная добыча, обладающая крайне высокой степенью чистоты. Местные обитатели практически не были затронуты отравленным миром, сохранив идеальную генетику и высокую питательность тела, что позволяло жжёнкам экономить огромное число поглощённых ресурсов, обычно затрачиваемых на выведение ядов вовне. Как правило каждой особи жжёнок приходилось в день съедать больше пятидесяти килограмм мяса, дабы сохранить хотя-бы видимость баланса энергии и сохранять стратегический её запас. Для своего же роста и наращения этих самых запасов им приходилось поедать хотя-бы вдвое больше мяса мутантов, иначе они просто бы не смогли вырасти столь крупными, а значит и конкурировать с другими изменёнными видами, изначально превосходившими жжёнок в свирепости и силе.

Теперь же, имея такие ценные угодья и столь большой запас дичи, мутанты могли очень быстро увеличить свои размеры, разом вырвавшись на вершину пищевой цепочки своего вида. От того они теперь и рвались кто куда, желая поглотить ценную дичь первыми. Да и конкуренция внутри стаи также была весьма острой, и здесь лишь сила могла гарантировать высокое в ней положение!

«Гзяк-ур-ксяяяя!!» – один из немногих зубастиков, тех что всё ещё не сбились по стаям, в своей короткой попытке скрыться чуть-чуть не успел выскользнуть из-под прыгнувшего на него мутанта, попав своей левой лапой в жуткие челюсти. Один короткий визг боли, утробный рык, быстрый перехват челюстями тела строптивой жертвы и вот уже десятикилограммовый зверёк методично пережёвывается удачливым и весьма от того довольным охотником. Это был уже пятый зверь, попавшийся этой жжёнке на её одиноком пути сытого охотника.

«Кур-куру» – отвлёк неожиданно от трапезы монстра знакомый звук. Подняв свою массивную морду, жжёнка вдруг натолкнулась на два десятка глаз, обступивших её полукругом. Зубастые недоптицы смотрели на неё совсем не так как обычно, со страхом и желанием жить, а скорей изучающе, словно прикидывая как бы поудобнее вцепиться ей в горло. От такого нахальства огромная тварь даже чуть подзависла, выронив из раскрытой пасти не дожёванную недокуриную ножку, в итоге пропустив из-за этого самый важный момент в своей жизни – старт самоубийственной атаки противника. Налетев на монстра целой толпой, зубастики ценой шести жизней весьма удачно выиграли схватку – подобраться под брюхом у жжёнки и вцепиться ей в горло, разодрав в итоге самые крупные артерии, оказалось не так и трудно, когда твои сородичи весьма успешно её отвлекают со всех остальных сторон, нанося множество ран. Через две минуты беспорядочной свалки уже зубастики обедали жжёнкой, но поняв всю паршивость добычи, звери бросили понадкусанную тушу всего чрез пару минут дегустации, ринувшись в другую часть леса, где такая-же побитая группа их мелких сородичей загрызла ещё одну мерзкую тварь. Теперь инстинкты говорили им снова объединиться, увеличив свою численность ещё больше – Тень мастерски манипулировала своими детьми в этой непривычной для себя ситуации, стремительно набираясь опыта и знаний о тактике. Лютый же демонстрировал своей новой хозяйке просто чудеса изобретательности в охоте на тварей сильней самого себя, действуя почти в одиночку.

*

Зрение Лютого, построенное по принципам нескольких хищных птиц древности, позволяло ему видеть противника даже с высоты двух десятков метров в кромешной тьме ночного леса, что легко подтверждалось практикой в этот самый момент: обхватив толстую ветку, он терпеливо выжидал, когда жжёнки накинутся на крупную птицу, что он заставил своими силами сидеть на земле точно под его деревом. Отдохнув несколько часов, он уже был способен справляться с одной пернатой гадиной так чтоб не откинуть копыта, а потому весьма успешно использовал тактику ловли на упитанного живца.

Ливень под кроной дерева хоть и был теперь не столь плотный, но всё же легко заглушал шум его усталого дыхания и скрежет когтей о кору, так что три твари, стремительно бросившиеся к добыче его даже почуять не сумели из-за близкого наличия упитанной птицы – источника более сильного и более желанного запаха.

Как только по округе разнёсся хруст перьев и короткий писк жертвы, с неба точно по тому месту, где пировали мутировавшие твари, с рёвом и оглушительным громом рухнула белоснежная молния, на короткий миг ослепив даже крепко зажмурившегося Лютого, а уж жжёнок и вовсе отправив на короткое время в нокаут, к сожалению в этот раз никого не убив.

Тут же Лютый, старясь не потерять равновесие на скользкой от воды ветке, да ещё и после краткого потрясения из-за близкого удара молнии в землю, швырнул сам себя в стремительном порыве навстречу к наглым охотникам, ставшим вдруг жертвами по воле свирепых небес, при этом впечатав обе свои ноги, кости которых уже были неплохо укреплены нитридом титана, в весьма крупный череп самой массивной из тварей.

Вдавив голову вожака стаи в землю всей своей массой, и судя по раздавшемуся громкому хрусту, раздавив кости его черепа мгновенно убив, Лютый ловко ушёл в перекат, погасив тем самым остатки импульса, и тут же развернулся к оставшимся противникам, как раз успев застать приход второго зверя в сознание. Подскочив к неуверенно поднимающейся после удара током жжёнке, он после короткого прыжка с размаху всадил своей пяткой по её голове сверху вниз, заставив оглушённую тварь снова упасть на землю, а после просто навалился сверху, сжав на горле мутанта обе своих руки. Золотистые когти в своей мёртвой хватке тут же легко погрузились в мягкую плоть её шеи, а последующий рывок, вырвавший часть мяса и разорвавший трахею с большинством крупных кровеносных сосудов, и вовсе поставил жирную точку в коротком противостоянии с уже хрипящей и захлёбывающейся своей кровью жжёнкой, позволив немного сместиться с линии атаки смертоносных зубов третьей очухавшейся твари.

Но и в этот раз скорости Лютому не хватило, так как массивные челюсти мутанта всё же с силой сжались чуть выше его плеча, угрожая откусить целый кусок от его шеи, вот только и жжёнка снова недооценила невиданную ранее жертву, получив болезненную ответку. Схватив своими руками, способными после перерождения гнуться под совершенно немыслимыми ранее углами, Лютый схватил её верхнюю и нижнюю челюсти, стараясь хотя-бы разжать. При этом он так сильно стиснул свои изменённые когтистые руки, что почти на сквозь пронзил нёбо мутанта парой своих когтей, а ещё одним чуть не отрезал нос, благодаря чуму взвизгнувшая жжёнка тут же отпустила строптивую дичь, на пару секунд разорвав дистанцию между ними. Но даже после этого она всё также неистово бросилась обратно в смертельный бой, желая перегрызть своему обидчику горло.

Завязалась невероятно жестокая и свирепая драка.

* * *

– Ох бляааахааа…! – с рассветом, весь израненный и выжатый за ночь до состояния ссаной застиранной тряпки, Лютый наконец рухнул на полюбившуюся ему лужайку у горного озера, подставив залитое собственной фиолетовой кровью тело под живительные лучи Лансвера. Даже хлюпавшие после длительного проливного дождя лужи, скопившиеся среди потяжелевшей от осевших на них капель воды травы не отпугнули вымотанного лесного чёрта от принятия горизонтального положения. Дождь в долине кончился всего полчаса назад со смертью последней из жжёнок, проникших на их территорию, и чёрные тучи ещё не до конца расселяюсь над головой, но Лютый уже сейчас старался поглотить любые крупицы живительного тепла, физически ощущая, как по телу его расходятся питательные вещества, а тело наполняется кислородом, растворяющим любую усталость. Постепенно на лежащего в мокрой грязи чёрта начала наваливаться скопившаяся за ночь усталость, а сон с каждой минутой всё сильнее звал в свои мягкие объятья.

– Ты молодец. Мы все молодцы – я боялась, что потери будут куда серьёзней, но похоже всё обошлось малой кровью – долина потеряла меньше трети поголовья мелких хищников. Чуть больше восьми десятков.

– Кхх…! Золотко, дай поспать, а? Не видишь, дядя Лютый устал, – не открывая глаз, чёрт лишь махнул кистью правой лапы, жестом прогоняя незваную гостью, – Оставь меня, угу? Давай всё потом.

– Как хочешь. Тушами мутантов тогда займёмся как ты проснёшься, – маленькая золотая фея, парившая сейчас над израненным генералом своей будущей армии, при вновь услышанном прозвище больше не испытывала злости, скорей снисходительное примирение, так как полностью уверилась в том, что Лютый совсем не вкладывает в эти слова негативных эмоций, и вообще полностью смирился с их общей судьбой. Её самое сильное создание почему-то воспринимало её саму словно озорного детёныша, старающегося поразить родителя своим грозным видом, хотя по стандартной человеческой логике должно быть всё совсем даже наоборот. Ведь это она повелительница природы! Но Лютый всё равно вёл себя подчёркнуто независимо. Возможно это бала та самая человеческая индивидуальность, отличавшая их от других живых существ её планеты?

– Да-да, так и сделаю… Всё. Считай я временно умер… – уронив когтистую лапу на грудь, Лютый вскоре совсем успокоился и тут же мерно задышал, провалившись в глубокий лечебный сон.

Чуть погодя над ним рассеялась и Тень, оставив своего генерала наконец заслуженно отдыхать, а сама приступила к любимому делу – управлению новой жизнью. Её лесу ещё было что восстанавливать после прошедших боёв, да и Тень собиралась использовать имевшиеся в запасе ресурсы с максимальной эффективностью за этот световой день, начав короткую, но интенсивную экспансию на новые земли. Благодаря обилию воды и лансверного света, у неё было сейчас множество возможностей расширить ареал обитания её растений, переправив вместе с огромными объёмами воды, вытекающими из долины после прошедших ливней, кучу спор с семенами и расширить популяцию полезных бактерий. А перекачав жизненную силу, оставшуюся в сильно израненных растениях и животных в новые саженцы, Тень могла сильно ускорить процесс очищения окружающей территории, заодно освободив и пространство внутри долины для новых её обитателей.

Прошедшая ночь показала, что экосистема её леса до сих пор весьма уязвима и не способна самостоятельно себя защитить, а значит прежде чем возрождать популяцию крупных хищных животных, имело смысл увеличить количество растений и площади их обитания, дабы хватило территории всем тварям без исключения.

В первую очередь пришлось простимулировать рост и деление нужных для очистки планеты бактерий, чтоб компенсировать их отток за пределы долины, при этом Тень до предела повысила лечебные свойства воды для пустынных земель с той стороны хребта, а после заставила и пернатых разбрасывать вдоль ручья орешки и плоды деревьев вместе с вырытыми из земли корешками травы, дабы обеспечить скорейшее озеленение. Как только десант семян и кусочков растений был произведён в достаточном количестве, а сами птицы усиленно удобрили местность во время своей работы, Тень начала с поразительной лёгкостью и простотой перераспределять жизненную силу долины, мгновенно умертвив повреждённые растения и сильно раненных, но ещё живых животных, заставив разбросанные семена и корни стремительно вклиниваться в очищенную от ядов и напитанную чистой водой почву, вытягивая из неё крохи накопленных ранее мхами, лишайниками и мелкими водорослями перегноя.

К вечеру, когда вдоль разлившегося ручья уже зеленела молодая поросль, покрывшая тридцатисантиметровым ковром часть каменного горного склона и метров на сто вклинившаяся в мёртвые земли, редкие, весьма ограниченные участки горной долины уже полностью усохли, отдав всю свою энергию жизни, начав теперь поддаваться разрушительному действию гнилостных бактерий и мелких насекомых, питавшихся подпорченной целлюлозой. Такова была цена за ускоренный рос флоры на новых очищенных землях и Тень давно была готова её заплатить, так как иначе процесс экспансии мог затянуться на невозможные для неё сотни лет, поставив под угрозу восстановление прежних видов, или и вовсе регрессировать под наплывом непрошенных тварей. А как показала прошедшая ночь, лишнего времени у неё попросту нет!

Ближе к закату проснулся и Лютый, полностью залечивший своё тело и восстановивший часть своих сил. Способность к фотосинтезу, дарованная ему создательницей, и крайне активный обмен веществ, легко справлявшийся с мелкими повреждениями организма, гарантировали новому виду огромный запас прочности и долголетия, но даже лесным чертям хоть иногда требовалось чем-то существенным питать своё тело. Так что усевшийся на зелёной поляне, и аккуратно проверив рану на своей шее, оставленную зубами одной из мутировавших тварей, всё ещё сонный Лютый вдруг весьма отчётливо ощутил зверский голод в области живота, заставивший его тут же шевелиться с удвоенной силой. Однако, как только он вскочил на ноги и рванул в лес, его моментально остановила Тень, преградившая путь оголодавшему генералу.

– Идём! Сегодня тебе предстоит нечто захватывающее! – торжественно сообщила она Лютому, не обращая внимания на урчания в его животе.

– А можно я хоть пару гигантских орешков сперва наверну? Такое чувство что щас сдохну! – недовольно пробурчал он в ответ, погладив покрытое чешуёй брюхо.

– По дороге что-нибудь подберёшь, – отмахнулась Тень от него, – Всё равно сперва придётся собрать несколько трупов и перетащить их к древу рождения.

– Куда?! – не понял и переспросил её Лютый.

– К тому дереву из которого родился ты сам! Дорогу, надеюсь, к нему ещё не забыл?

– Такое забудешь…

– Взбодрись, генерал! Сегодня ты будешь учиться создавать новые виды! Я решила, что нет смысла возрождать вымерший стайный вид без изменений, да и корректировать обычным путём тоже – древом рождения будет воспользоваться куда проще и удобнее сразу! Так что хватит уже ныть и вперёд.

Недовольно вздохнув, Лютый тем не мене не стал спорить с призраком жизни, тут же прикинув маршруты мимо известных ему плодовых деревьев. А и правда, чего он тут выёживаться? У него ведь весь лес – это обеденный стол!

Глава 8

Таща одной рукой очередной труп, вцепившись при этом своими когтями в кости задней лапы мутанта, а второй держа весьма увесистый фрукт, откусывая от того время от времени большие куски, Лютый весьма резво передвигался по натоптанным за последние несколько часов тропы, закидывая в «топку» древа рождения новый генетический материал. То самое дерево, из которого он сам вылез всего пару суток назад, на самом деле было и не деревом вовсе, если вдуматься в это определение. Мало того, что оно работало как большой инкубатор, так ещё и выделяло весьма пахучие отходы своей жизнедеятельности, словно сложный живой организм, используя правда для этого огромные объёмы перекачиваемой через себя из глубин почвы воды – с одной из сторон его гигантского видоизменённого ствола постоянно сочился относительно слабенький ручеёк, привлекающий множество соответствующих насекомых. Благо процесс расщепления лишней органики Тенью уже давно был налажен и через сто метров лесного массива малейшие следы этого потока отходов полностью исчезали, а более мелкие растения напротив получали немалый объём удобрений, переработанных целой армией одноклеточных организмов.

Биореактор же, куда Лютый стаскивал трупы последние пару часов, находились с противоположной стороны семиметрового ствола точно под коконом, что дал ему новую жизнь, и представлял из себя нагромождение бесчисленного количества тонких лиан, утаскивающих под самые корни гигантского дерева попавшую на них тушу.

– Иэх! – один мощный бросок и мёртвая жжёнка, потерявшая большую часть своей головы, словно на пуховую перину рухнула на зелёный ковёр, через мгновение бесследно провалившись куда-то вниз.

– Достаточно. Этого хватит для полного восстановления вида и даже ещё останется для внесения изменений в их наследственную структуру. Как только мы закончим, древо рождения приступит к созданию новых взрослых особей, способных самостоятельно давать потомство. Думаю, трёх самцов и девяти самок будет достаточно для толчка к размножению.

– Пф… – Лютый всего одним звуком сумел высказать всё что он думает по этому поводу, продолжая при этом доедать сочный фрукт размером почти с детскую голову.

– Ты чем-то недоволен? – Тень, возникшая справа от головы своего генерала, крайне легко уловила в кротком звуке всю гамму его недовольства, от сарказма до горькой обиды.

– Ты зачем лишила меня половой системы? – глянул он на свою спасительницу укоряющим взором, – Что, без столь кардинальных изменений было нельзя? Мне теперь всю жизнь евнухом жить?

– Не гневись, Лютый, так было нужно. Твой организм теперь слишком сложен чтоб передать всю информацию старыми способами. Пришлось временно отложить эту часть трансформации, да и времени на неё уже не было, знаешь ведь. Всё у тебя будет. И самки, и время для общения с ними, и нужные органы. Но сперва придётся несколько месяцев потерпеть! К тому же мне потребуются кандидатки на трансформацию и ещё больше ресурсов.

– Нда? Тогда ладно… как скажешь, – хоть Лютый и не верил всё ещё беспрекословно всему что говорила призрачная девчонка, сохраняя долю здорового скепсиса, но по поводу своей уникальности спорить было бы глупо.

– Не ной, лучше работай усердней! В частности, от качества нового вида, что будет создан сегодня, зависит и скорость нашей будущей экспансии за пределы долины. А значит и ресурсы, что будут находиться в нашем распоряжении зависят от сегодняшних результатов. Так что лучше умолкни наконец и делай как я говорю – это полностью в твоих же интересах, – пусть Тень, что парила рядом с ним и была нематериальна по сути, но находясь на её территории и живя среди её истинного тела, совершенно не хотелось вызвать гнев ожившей природы, затевая серьёзные ссоры. Воспоминания о разрушительных молниях, разрывающих целую стаю огромных хищников, до сих пор были свежи в памяти Лютого, от чего он уважал свою создательницу всё сильней. Великая сила стоит того чтоб её уважали и остерегались!

– Да я разве против? Что делать дальше-то? Я ни бельмеса во всей этой биологии...

– Знаю. Потому и не требую от тебя невозможного. Твоя душа обладает собственной силой, способной до предела повысить точность и скорость любых процессов, а также дать им сильнейший толчок, что сильно сэкономит мне ресурсы и время, вот почему твоё участие столь необходимо и полезно. За это я даже дарую тебе доступ к моей памяти и предвидению конечного результата. Миллиарды лет эволюции позволили мне накопить огромное количество примеров тех или иных особенностей живых организмов, и не воспользоваться ими сейчас было бы глупо. Так что ты сможешь сам выбирать какими свойствами лучше наградить новый вид, заглянув чрез мою силу в будущее… Что-то вроде программы моделирования генных конструкций – так называли в своих лабораториях люди похожие инструменты. Но моя версия лучше. Точнее. Быстрее, экономичнее и несоизмеримо глубже по своей сути.

– Откуда ты…? – тут же зацепился за знакомые слова Лютый, недоумённо уставившись прямо в её глаза.

– Владелица души, что была поглощена мной и чью память я частично унаследовала, была дочерью опытного биолога-генетика. Я разве не говорила? Так и запомнила, – Тень ответила без запинки, ничуть не смущаясь говоря о поглощении целой души. До этого Лютый сильно сомневался в её наличии в анатомии человека, но попав в новую для себя среду он более ни в чём не был уверен наверняка. Может и мифических зверей когда-нибудь удастся вырастить, воплотив детские сказки человечества в жизнь? Было бы забавно!

– Ла-адно… и что мне делать? Погрузиться в море бытия и познать дзен?

– А ты сможешь?

– Кхм…

Даже, казалось бы, обычные шутки теперь оборачивались против него и понять шутит в ответ сама Тень или нет, Лютому было действительно сложно.

– Вот и не выдумывай всякую ерунду, – после короткой молчаливой паузы вновь заговорил призрак природы, – Сядь, а лучше ляг, чтоб не отвлекаться на положение своего тела. И постарайся, как и раньше с птицами, нащупать чужое присутствие. Древо рождения даёт очень сильное искажение, так что не пропустишь, хоть оно и не имеет собственного самосознания. Постарайся проникнуть в него и разумом и душой, открыв в ответ доступ и к своему разуму. Только так ты сможешь слиться с природой древа, став его частью на время, что откроет тебе путь в море сознания ожившей планеты. А после просто твори! Создай для нас существо, воплощающее в себе силу, свирепость и непоколебимую стойкость. Такое существо, чтоб тебе самому было бы жутко от одной мысли о том, что с ним придётся схлестнуться в бою. Для меня такие человечески понятия как эффективность и боеспособность до сих пор чужды.

Лютый в ответ ничего не сказал, лишь пораскинул мозгами, переваривая услышанное, и аккуратно прилёг на подсохший уже участок лесной травы.

– Скажи, а что по поводу моих рогов? Помнишь? Я спрашивал почему бы не приделать их и животным? – вдруг задал он новый вопрос.

– Слишком долго и затратно! Да и не так эффективно, как в случае с разрушителями. Не стоит городить лишнее – привычные способы общения через звуки, запахи и позы куда лучше подходят для многочисленных видов. Ментальные связи оставь для высшей части пищевой пирамиды.

Что ни говори, а обоснование Тени звучало приятно для слуха бывшего человека. Всё же никому не хочется считать себя чьей-то ступенькой в пищевой цепочке, тем более тому, кто всегда считал себя чем-то особенным.

Больше Лютый не задавал вопросов, как и подобает послушному подмастерью, закрыв глаза и приступив к выполнению нового задания от создательницы. Его всё сильней затягивало и занимало всё это сумасшествие с живыми технологиями, как он про себя называл всё непонятное и ненормальное в его понимании, что легко вытворяла Тень, а новый образ жизни и вовсе начал вытеснять далеко на задний план старые привычки и догматы, позволяя взглянуть на мир совершенно другими глазами. И в прямом, и в переносном смысле этого слова.

Отрешившись от собственного ощущения себя, Лютый мгновенно окунулся в поток жизни, текущий внутри гигантского дерева, уже почти сравнявшегося с самыми крупными представителями своих сородичей прошлого. Воспоминания о гигантах тропических лесов на секунду возникли и тут же схлынули из разума лесного чёрта, оставив после себя лишь лёгкий след грусти – те леса уже давно и безвозвратно погибли.

Но после некоторых сомнений и эмоциональных усилий ему удалось окончательно открыться неведомому, и как только он прогнал из головы всё лишнее, полностью посвятив себя гигантскому информационному потоку, над мысленным взором Лютого тут же проявился образ огромной Тени, представшей уже в виде весьма зрелой женщины, что словно заботливая мать, сотканная из золотых искр и света, простирает свои руки над всей долиной пытаясь обнять, укрыв от холода и зловония внешнего мира своих любимых детей. И так старому штурмовику, выросшему без родительской любви среди таких же как он одиноких сирот войны, стало тепло и приятно, что она сам не заметил, как из глаз его потекла солёная влага. Нет, конечно мужчины не плачут, но глаза имеют странное свойство иногда сильно потеть. И сейчас как раз был именно такой редкий случай…

*

Тень в это мгновение пристально наблюдала за всеми действиями своего протеже, с грустью и радостью чувствуя крайне сильную, сильнее чем когда-либо, связь с этим непостижимым, но одновременно родным существом.

Её чувства ко всему живому, сравнимые разве что с материнским инстинктом у животных сразу после появления потомства или чувством глубокой привязанности у людей, сейчас весьма глубоко проникли и в сознание Лютого, чья сущность до сих пор источала холод одиночества и боль самодисциплины, привычно заглушающей все проявления эмоциональной слабости прошлой жизни. Тень даже на мгновение испугалась что тепло её заботы, растворённое в информационных потоках, может обжечь душу бывшего человека, причинив невыносимую боль, но к счастью вскоре всё изменилось. Эмоциональный фон Лютого наконец сдался наплыву теплоты и заботы, ответив при этом тем же, и отдавшись этому безбрежному морю практически полностью.

Как только это произошло, Тень тут же ощутила чужой разум рядом с собой, погрузившийся в глубины памяти ожившей планеты. В общем море сознания проявились наконец образы прежних предков убитых недавно мутантов, которые медленно начали изменяться – Лютый уже принялся выдёргивать разные особенности живых существ прошлого, стараясь встроить их в новую форму. Сперва покрытое мехом животное облысело, увеличившись в размерах почти что в пятеро: с семидесяти килограмм до более чем трети тонны. И без того массивная голова, покрытая толстыми надкостными образованиями начала стремительно меняться, походя собой на прообраз какого-то давно вымершего ящера: зубы его увеличились, лоб стал ещё массивнее, а голову, шею и всё тело покрыл огромный, прочный, но гибкий панцирь, срощенный из нескольких видов соединительной и покрывающей ткани, принадлежавших как древним морским, так и одноклеточным земным обитателям древне планеты. Лютый каким-то образом умудрялся выдёргивать из накопленных гигантских массивов данных только то, что были ему необходимы в данный момент, чем сильно ускорял свою работу и экономил их общее время.