Текст книги "Туареги Ахаггара"

Автор книги: Анри Лот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Амрар (амгар)

Каждое племя ( тауссит) имеет своего вождя – амрара, избираемого, как и аменокаль, по тем же принципам матрилинейности и с одобрения собрания. Назначение вождей крупных племен (даг-рали, например) должно получить еще одобрение аменокаля и других амра-ров, в том числе амрара племени аджух-н-техле.

Амрар(мн. ч. имрарен) означает «старый, старейший», а в более широком смысле – «тот, кто обладает мудростью», это эквивалент арабского слова «шейх».

Амрар – посредник между своим племенем и аменокалем. Он передает распоряжения последнего и следит за их выполнением. Он собирает с имрадов налог ( тиуссе), предназначенный аменокалю, определяет долю каждого в нем. Каждой стоянке он выделяет пастбище для скота, а кроме того, выступает судьей в делах, связанных с мелкими преступлениями. При этом зачастую роль его номинальна, поскольку у туарегов принято добиваться справедливости собственными силами. Родственники сами мстят за смерть кого-либо из близких: действует закон равнозначного наказания. Амрар вмешивается лишь по чьей-нибудь просьбе или если развитие событий может затронуть интересы всего племени. Он участвует в выборах аменокаля и в ароллане, где решаются важные вопросы, касающиеся всей конфедерации.

В одной конфедерации, подчиненной аменокалю (такая группировка у туарегов Ахаггара именуется теджехе), могут сосуществовать несколько тоболов, то есть несколько сюзеренных племен, имеющих своих собственных вассалов. Название тауссит(племя) иногда используется, чтобы обозначить это объединение, вождь которого у ахаггаров тоже носит название амрар, а у кель-аир – агоала. Амрары не имеют никаких знаков отличия, по крайней мере у ахаггаров. В некоторых суданских племенах у них был когда-то барабан, похожий на тобол аменокаля.

Имхары

Имхары (ед. ч. амахар) составляют аристократический класс у туарегов. Это слово означает «человек класса господ». Обычно его переводят словом «благородный»; корень этого слова тот же, что и у глагола «грабить», а это, в понятии туарегов, является символом свободы, высокого общественного положения – настолько вооруженный грабеж считался у них занятием почетным и благородным! В суданских диалектах амахарпревратилось в амаджер(мн. ч. имаджерен). В этих словах можно проследить связь со словом амазир, амазиг (название, которое носила берберская фракция Марокко) и со словами масес, максии, мазикес – именно так называли древние авторы ливийские племена района Большого и Малого Сиртов (в нынешней Ливии).

Имхары – истинные хозяева края, они держат в своих руках политическую власть и имеют собственность на землю. Некоторые из них утверждают, что они по происхождению шерифы, но претензии эти необоснованны и выдвигаются исключительно из стремления приписать себе особое, очень древнее происхождение, связанное с исламом и его основателями. Туареги называют людей, принадлежащих к старой аристократии и древнему роду, луммет.

Имхары в основном все воины. Своим высоким общественным положением они обязаны мечу и не знают иных занятий, кроме войны и реззу(набегов). Выполняемая ими роль сюзеренов сделала их паразитирующим за счет вассалов классом. Когда-то они представляли настоящее бедствие для караванов, пересекавших их страну. Единственным источником существования имхаров всегда был грабеж. Преодолевать огромные расстояния в пустыне, грабить, рисковать жизнью в далеких вылазках – такова настоящая жизнь высокородного человека, если он не желает потерять это звание. К своим экспедициям имхары привлекали вассалов и отдавали им долю захваченного – соответственно их участию. Их презрительное отношение к физическому труду – классовый предрассудок, а не леность: имхары ни за что не станут обрабатывать землю, зато без колебаний отправятся в тяжелый и опасный поход за тысячу километров, чтобы захватить стадо какого-либо враждебного племени. Возвратившись в становище, они опять поведут праздную жизнь, переложив все заботы на своих вассалов.

Уход за захваченными стадами имхары поручали имрадам, забирая у них по мере надобности животных, а также получаемые от них продукты питания. У себя они оставляли лишь верховых верблюдов, необходимых для военных походов и перевозки имущества, а также небольшие стада коз для удовлетворения ежедневной потребности в молоке. Впрочем, большее место в их рационе занимало верблюжье молоко, тогда как у имрадов – козье. За животными, остававшимися у имхаров, ухаживали их черные слуги. При этом имхары содержали только немногочисленную прислугу, чтобы не кормить лишние рты.

Переложив все на своих имрадов, имхары не слишком злоупотребляли своей властью; в своих требованиях они всегда учитывали положение и реальные возможности последних, поступая согласно туарегской пословице: «Не следует убивать верблюдицу, которая вас кормит».

Индивидуального права собственности имхаров на имрадов в принципе не существовало. Каждый имхар просто «пасся» в определенном имрадском становище, и имрад никогда не отказывал имхару ни в какой просьбе – настолько незыблемы были законы сюзеренитета.

Согласно древней традиции то или иное племя имрадов на протяжении веков принадлежало какому-нибудь клану имхаров. Так, в племени кель-тазоле такое особое право традиционно предоставлялось клану инемба, состоящему ныне лишь из нескольких человек (кель-марли). У ифорас права собственности на имрадов индивидуальные.

В свою очередь, имхары должны были оказывать покровительство имрадам: защищать их интересы, когда им грозила опасность, стараться возместить им убытки, если имрады подверглись нападению вражеского племени. Такое покровительство отнюдь не было формальным. Благородные туареги считали делом чести защищать с оружием в руках своих вассалов.

Как «большие господа», имхары отличались немалой расточительностью. Они вели праздный образ жизни, не заботились о будущем и, как правило, испытывали много трудностей. При французской оккупации войны и грабежи были ликвидированы, что лишило имхаров источника доходов. Они обеднели, тогда как имрады, владельцы стад, приумножили свои богатства и подняли свой вес в обществе. Такие социальные пертурбации могли бы иметь очень серьезные последствия, однако имрады не оставили своих бывших сюзеренов, несмотря на предоставившуюся им возможность освободиться от их опеки. Со временем многие из благородных туарегов стали сами заниматься стадами и смогли с помощью имрадов отстоять свои интересы, как это сделали Мусса аг Амастан и Ахамук аг Ихемма. Зато в результате установления мира дороги стали безопасными, караванная торговля оживилась, что позволило, в свою очередь, и тем и другим жить относительно безбедно. Но такое изменение общественного устройства туарегов шло вразрез с их волей и желанием, так как они очень привязаны к своим обычаям.

Для обозначения имхаров и имрадов часто использовались термины «черные туареги» и «белые туареги». «На севере, – писал Селигмэн, – благородные носят черное покрывало, а слуги – белое». Такое различие в одежде никогда не соответствовало различиям социальным, поскольку каждый туарег носит покрывало по своему вкусу и средствам. Древние авторы упоминают покрывала красного, зеленого и других цветов. Таким образом, какого-то абсолютного правила здесь нет, каждый одевается сообразно обстоятельствам, вкусам и имеющимся возможностям.

У Дювейрье тоже есть упоминание о белых туарегах – «туарег-эль-биод». По его словам, так называют людей арабского племени улед-ба-хаму, которые якобы переняли у туарегов обычай носить покрывало, но только белого цвета вместо темного – индиго. По мнению же Г. П. Маотина, термин «белые туареги», встречающийся в литературе Туата, обозначает группу туарегов, издавна поселившихся в области Айн-Салах и отказавшихся от синих тканей из хлопка в пользу белых одежд. В наши дни покрывало из ткани индиго остается типичной одеждой всех туарегов – имхаров и имрадов, но в результате контактов с арабами, особенно с марабутами, которые кичатся своими белыми муслиновыми одеждами, многие имхары стали носить такие же.

В общем и целом имхары гораздо утонченнее имрадов. Их наряд более изыскан, поступь благороднее, часто их можно отличить от вассалов по величавой осанке. Изъясняются они более изящным слогом, з их речи нет грубых выражений, присущих языку прислуги. Это отличие в поведении и языке особенно заметно у имхарских женщин. Последние иногда поражают своей грацией и хорошими манерами. Нередко они выглядят как настоящие «гранд-дамы» – европейские женщины из высшего общества, когда устраивают приемы в своих кожаных палатках. Они очень гордятся тем, что умеют хорошо принять гостей и ублажить их игрой на скрипке. Высоко ценятся у туарегов такие качества молодой девушки, как умение создать уют в палатке, мастерить какие-нибудь поделки из кожи, украшать их вышивкой (подарки друзьям или своему кавалеру), умение играть на скрипке.

Имхары в промежутках между набегами часть своей жизни проводят в ухаживании за женщинами, другую – спят.

Их нравы (а у имхаров они свободнее, чем у имрадов) приводят к поздним и соответственно малодетным бракам. Кроме того, французская оккупация сильно подействовала на имхаров, она лишила их, как они считали, смысла существования, так что был даже период, когда они находились в подавленном состоянии. Со временем и с подрастанием нового поколения это состояние депрессии, похоже, прошло, вернулся вкус к жизни, а это повлияло на повышение рождаемости.

Инислимены

Инислимены – класс духовенства; они выполняют роль священников, марабутов и посвящают себя религиозному воспитанию и образованию детей. Они занимают важное место в обществе, имеют значительно более высокое положение, чем имрады. Отдельные племена инислименов даже владеют собственными имрадами, хотя это и запрещается Кораном. В некоторых конфедерациях инислимены освобождены от уплаты всех вассальных налогов; везде, где они появляются, они пользуются уважением и признанием. В Ахаггаре их почитают в такой же мере, как и имхаров, последние часто заключают брачные союзы с ними, отказывая, правда, детям от таких союзов в политических правах. У иуллеммеденов, наоборот, имхары отвергают всякие браки с инислименами и заставляют их платить дань как вассалов. Инислимены Дамергу в отличие от других считаются благородными: они имеют имрадов и могут участвовать в военных действиях. Особой воинственностью отличаются туареги – инислимены Аира, а также инислимены у иуллеммеденов. Некоторые вожди были даже главными вдохновителями восстания 1915 года против французов. Есть инислимены и в Адраре; там они, после того как иуллеммедены и тадема-кеты покинули их землю, сумели образовать свою конфедерацию. Эти инислимены владеют имрадами, но имхары не считают их ровней.

Инислименов часто называют ишерифенили шерифен – от арабского слова «шериф», что значит «благородный», а в широком смысле – «происходящий от пророка». Однако совершенно очевидно, что предки этих племен никогда не имели никакого отношения к супругу Аиши [2]2
  Одна из жен пророка.


[Закрыть].

Религиозность инислименов имеет разные причины и характер. Часть их племен действительно имеет в своей среде шерифов, как, например, у ифорас Адрара и в некоторых фракциях кель-эс-сук. Однако большинство их – выходцы из бывших имхарских племен, покоренных другими племенами, прибегнувших к религии как способу сохранить свое племя и уклониться от уплаты тиуссы, или выходцы из имрадских племен. Последние, найдя прибежище в религии, избегали тем самым обязанности пополнять ряды воинов или же находили в этом способ приобретения моральных и материальных преимуществ. Для относительно благополучных фракций, сложивших оружие и сменивших его на четки, это позволяло избежать разбойничьих набегов со стороны соседей. На деле же немногие из инислименов старательно соблюдают религиозные обряды и достаточно образованны, чтобы заниматься обучением других. Тем не менее их можно встретить в племенах кель-эс-сук в Гао, ида-у-сахак, ифорас в Адраре и в Ахаггаре. В общем их влияние не слишком велико, хотя в период волнений оно оказалось довольно значительным: их религия явилась мощным стимулятором в борьбе против христиан севера.

Правда, в Ахаггаре некоторые ифорасские вожди, такие, как Шейх Осман, один из покровителей Дювейрье во время его пребывания в Гате, имели очень большой авторитет у ахаггаров и кель-аджер. Но в подобных случаях это определялось в значительной степени личными качествами самого инислимена, а не его религиозностью. Впрочем, ахаггарам это отнюдь не помешало разграбить стоянки инислименов, которым пришлось искать убежища во французских постах алжирского юга.

Интересно отметить, что во время проникновения французов ифорасские инислимены из Форт-Флаттерса выступили в роли посредников между французами и аменокалем Ахаггара, тогда как суданские религиозные деятели выказывали непримиримость и своими проповедями и активной пропагандой призывали к сопротивлению. Происходило это потому, что первые, непосредственно соприкасаясь с французскими постами и взвесив свои силы, поняли, что им ничего не остается, как перейти на их сторону; их же сородичи из Нигера судили обо всем лишь на расстоянии, находясь к тому же в самом центре стоянок иуллеммеденов.

Колыбелью ифорас – главного племени инислименов – была, по-видимому, древняя берберская столица Тадемекка. По ее теперешнему названию Эс-Сук стала называться самая известная фракция инислименов, к которой, несомненно, принадлежат наиболее образованные из них. Ифорас разбросаны по обоим берегам Нигера, и их можно встретить во всех конфедерациях. Согласно устным преданиям, инислимены пришли из Аира, но это весьма сомнительно.

Большинство инислименов из-за своих религиозных убеждений отказываются принимать участие в войне ( реззу, в понятии туарегов, не война), но существуют и такие, которые обладают явно выраженным воинственным духом. Например, у иуллеммеденов инислимены даже делятся на обычных «шерифен» и «шерифен-воинов». Инислимены же племени кель-эс-сук из района Гао-Ансонго не носят оружия, не участвуют ни в войнах, ни в реззу. Точно так же обстоит дело в племени ида-у-сахак. По тем же законам живут и их имрады; они имеют лишь копья с деревянным наконечником – исключительно для защиты от диких животных.

Образ жизни инислименов тот же, что и у других туарегов, с той лишь разницей, что у них на всех сколько-нибудь крупных стоянках проводится обучение детей Корану. Говорят они все на одном языке, арабского, как правило, не знают и улаживают свои дела без вмешательства имхаров.

Среди них отмечены случаи полигамии. Это результат их прогрессирующей исламизации, поскольку полигамия, равно как и патриархат, поощряется исламом.

Имрады

По мнению отца де Фуко, слово имрадпроисходит от меред(«плебей», «вассал»). Ф. Никола считает, что это название происходит от егид(«козленок, козочка») с приставкой «им», означающей владение, что в совокупности дает «владельцы коз». Версия Ф. Никола с лингвистической точки зрения, пожалуй, удачнее, однако это слово утратило свое первоначальное значение и теперь означает только «вассал».

Когда-то имрадам разрешалось разводить лишь коз, поскольку иметь верблюдов могли только имхары. Отсюда пошло и другое их название – кель-улли(«козьи люди»), – которое они предпочитают названию «имрад».

Социальное положение имрадов стало предметом дискуссий: кем считать их – крепостными или вассалами?

По мнению Дювейрье, термин «крепостной» подходит здесь больше, ибо имрады отбывают барщину и переходят по наследству от одного поколения имхаров к другому, тогда как вассал находится лишь в политической зависимости. Дювейрье, возможно, прав в том, что касается юрисдикции. Действительно, вполне вероятно, что когда-то имрады отбывали барщину. Однако это отнюдь не доказано, и мы видим, что полного закабаления здесь нет, а имеет место своего рода соглашение, вынужденное конечно, зато дающее амриду(ед. ч. от имрады) право на защиту. Если бы дело обстояло иначе, то нельзя было бы понять, почему во время французской оккупации имрады добровольно остались под властью своих сюзеренов и не воспользовались предоставившейся возможностью навсегда избавиться от них.

На самом деле амрид не является ни крепостным, ни вассалом, а занимает на социальной лестнице положение, промежуточное между ними, причем ближе ко второму, чем к первому. Не следует забывать и тот факт, что их амрары принимают участие в выборах аменокаля и что сами они имеют слуг. Кроме того, они, как свидетельствует отец де Фуко, приобрели большое влияние и немаловажные привилегии, например, право иметь верблюдов и носить такое же оружие, как и имхары. Это явилось результатом упадка последних, чьи ряды постоянно редели на полях сражений. Наглядно это видно, когда Дювейрье сравнивает имрадов (которых он называет «белые имрады») и икланов (которых он называет «черные имрады») и находит разницу между ними лишь в том, что на войне первые являются белыми слугами, а вторые – черными вольноотпущенниками, вынужденными потом вернуться под опеку имхаров за неимением средств к существованию.

Дювейрье также горячо поддержал предположение, что имрады смешались с неграми. По его мнению, именно этот отличительный расовый признак исключил их из аристократического класса. При этом он ссылался на слова имхаров, называвших имрадов «тауйя сеттефет» (своим «черным потомством»). В этом, писал Дювейрье, заключается еще одна милость, оказываемая имрадам имхарами, считавшими, что «если бы те остались на социальной ступени своих черных матерей, то, по туарегскому обычаю, должны были бы стать рабами. Становясь же крепостными, они обретали личную свободу и могли жениться на белых женщинах – большое преимущество и большая честь для них».

На самом же деле это слишком упрощенное объяснение, ибо туареги имеют целую гамму социальных категорий, чтобы обозначить место метиса в обществе. За всем этим кроется желание оправдать свой сюзеренитет перед Кораном, запрещающим мусульманам иметь сюзеренные права собственности на других мусульман, особенно белой расы. Утверждая, таким образом, что имрады произошли от союзов с черными женщинами, имхары пребывают в полном согласии со своей совестью и марабутами.

Однако ничто не указывает на подобное, более низкое положение имрадов. Согласно старинным легендам Ахаггара, имрады были первыми среди пришельцев края, а имхары – это завоеватели, ставшие, хозяевами благодаря своей военной мощи.

У иуллеммеденов Аира известно много случаев, когда благородным племенам приходилось покоряться другим племенам и признавать их сюзеренитет. Возможно, то же произошло и с инислименами.

Вопрос о смешениях рас рассматривается нами в разделе, посвященном физическим характеристикам туарегов. Что еще следует отметить, так это то, что имрады менее строги в вопросах нравственности, чем имхары. Как и благородные, они часто вступали в союзы с рабынями, которые становились их наложницами, но никак не женами (конкубинат) – со всеми вытекающими отсюда последствиями для детей.

Имрады организованы в племена, они избирают себе вождя и соблюдают, как и имхары, матрилинейность. В своей среде они управляют делами по своему усмотрению, и ни аменокаль, ни имхары не вмешиваются, за исключением тех случаев, когда речь идет о выборе у них вождя какого-нибудь крупного племени (такого, как, например, даг-рали или аджух-эн-техле).

Во всех конфедерациях имрадов насчитывается больше, чем сюзеренов, и эта пропорция составляет 5: 1 у северных туарегов и 8: 1 у иуллеммеденов.

Имрады по характеру более миролюбивы, чем имхары (может быть, потому что они не так мужественны и не так храбры), но им часто приходилось против своей воли принимать участие в реззу вместе с хозяевами. Со временем у имрадов появился вкус к наживе, и они, в свою очередь, сами стали заниматься грабежом при каждом удобном случае. Они осуществляли такие экспедиции уже по собственной инициативе, но в случае успеха обязаны были отдавать часть своей добычи благородным. Это аванс на будущее, говорили имхары, поскольку хорошо знали, что в один прекрасный день им придется принять на себя ответный удар за «плохое поведение» своих вассалов. Некоторые имрады даже приобретали репутацию храбрецов, и бывали случаи, когда имхары становились под их начало на время какой-нибудь экспедиции.

У иуллеммеденов существует деление на обычных имрадов (пастухов коз) и имрадоввоинов. Первые никогда не принимали участил в военных действиях, зато вторые участвовали во всех сражениях, а потому имели право носить то же оружие, что и имхары, кроме щита. Отдельные имрадские племена стали в военном отношении настолько сильными, что смогли полностью избавиться от опеки имхаров. Так было с племенем кель-госси, жившим в излучине Нигера.

Соображения безопасности диктовали порой имра-дам более тесные отношения с имхарами. Так, ифорасские имрады разбивали палатки рядом с палатками своих сюзеренов, брали на себя охрану их стад и участвовали с ними во всех сражениях. В условиях постоянной угрозы реззу со стороны марокканского юга, поскольку их племена находились как бы в охранении всех туарегских племен) эти меры были, разумеется, нелишними, ибо марабутизм сюзеренов ифорас отнюдь не гарантировал защиту от разбойничьих набегов.

Имхары иногда заключали брачные союзы с имрадскими женщинами, славившимися своей красотой; случалось, что и благородные женщины, отринутые обществом из-за их физической или моральной ущербности, выходили замуж за имрадов, но это бывало редко.

Имрады могли иметь икланов – на тех же основаниях, что и имхары. Они использовали их в домашнем хозяйстве, для охраны и содержания стад.

Ахаггарские имрады в массе своей довольно состоятельные люди. Они имеют многочисленные стада коз и довольно значительное количество верблюдов, что позволяет им организовывать караваны к соляным копям Амадрора и в Мали. Каждое имрадское племя имеет свою строго определенную территорию для кочевья и регулярно совершает короткие переходы от пастбища к пастбищу. Они же владеют множеством земледельческих центров, однако сами на полях не работают (вопреки утверждению Ширмера, характеризовавшего имрадов как оседлых людей, занимающихся обработкой земли). Для этого они используют негров Тидикельта, харратинов, которые выполняют роль арендаторов и земледельцев, или же своих икланов. В Мали имрадов называют «дага», а сюзеренов – «бурдам» (слова сонгайского происхождения).