Текст книги "Здравый смысл ушол на обед (СИ)"

Автор книги: Аноним Курама

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Совершенно верно, совершенно. Вандал хочет заполучить Огненный Шторм. А это значит – он попытается вас захватить и выбить из вас формулу.

– Это проблематично, особенно учитывая, что мне не может навредить практически ничего.

– Я тоже так думаю. Но Сэвидж то об этом не знает, вы не показали ему и десятой доли своих истинных способностей, – я улыбнулся, – вы всё-таки кое-чему научились во время нашего путешествия на другие земли... Ваша задача – удержать Сэвиджа на месте и не дать ему сбежать, всё остальное – уже моя работа.

– Вы думаете, можете убить его?

– Уничтожу. Даже следа не останется, будьте уверены.

* * *

Штейн согласился. Я радостно потирал руки, когда он входил в лабораторию с липовыми документами на имя советского профессора, который инспектирует объекты. Странно, но его пропустили без боя – я думал, задержат на проходной. Однако, Штейн вошёл внутрь и умудрился пройти почти что по всей лаборатории, прежде чем появились люди с оружием.

– Они идут, – сообщил Штейн.

– Ждите. Сдавайтесь в плен, как только сможете.

– А Вандал не заподозрит что-то неладное?

– Заподозрит. Но лично появится, у злодеев всегда плохо с чувством самосохранения. Особенно у такого, как этот бессмертный хрен.

* * *

Сэвидж ухмыляясь приблизил свою небритую рожу, похожую на рожу мажора и торгаша арбузами к штейну:

– Вы думаете, что сможете молчать? Я раскалывал и не таких, как ты.

– Я ничего вам не скажу, – стоически ответил Мартин, прикованный наручниками к стулу, – Огненный Шторм – труд всей моей жизни!

Они находились в просторном старом здании, которое было недавно заброшено. Бывший завод. У стеночки стояла помощница Вандала, учёная-физик, девушка красивая и одновременно холодная. Она взирала на Штейна как на насекомого, что тому очень не нравилось. Вандал ухмылялся, распинался:

– Что ж... один мой друг, Иосиф Сталин, знал, как расколоть любого молчуна...

– Похоже, ты не научился у него осторожности, – хмыкнул штейн и легко разорвал наручники.

Вандал отшатнулся, а его помощница наставила на штейна пистолет. Прежде, чем сэвидж крикнул "не стрелять", она выпустила пулю, на которую Штейн не обратил внимание. Та просто расплющилась о его голову и упала на бетонный пол. Сэвидж почувствовал, что что-то здесь не так.

Штейн же просто встал со стула и молча стоял перед Вандалом. Когда тот попятился, Мартин ускорился и заблокировал единственный выход из помещения. Почти мгновенное для простого глаза перемещение.

– Что это? – Сэвидж ни капли не боялся, – думаешь, меня можно пронять этим?

– Этим? Нет, тебя этим не пронять. Поэтому я и стою здесь, ожидая, когда прибудет тот, кто тебя убьёт. На этот раз окончательно и бесповоротно.

– Идиот, меня нельзя убить! – ухмыльнулся Сэвидж, – я бессмертен!

– Ты – лишь жалкая прихоть богов, которые решили пошутить и дать душе смертного регенерирующее тело, – послышался голос со стороны стены. Там стоял мальчик, на которого девушка тут же навела пистолет. Мальчик сделал лёгкий пасс рукой и помощница Сэвиджа упала на землю со свёрнутой шеей. Смотрел он при этом только на Вандала.

– Ты ещё кто?

– Вряд ли тебе что-то скажет моё имя, – Хьярти пожал плечами и двинулся к Сэвиджу, – интересный субъект... Ошибка богов. Или их неправомерное вмешательство в жизнь смертных. Прихоть, имевшая как негативные, так и позитивные последствия.

Сэвидж вряд ли мог воспринимать мальчика как угрозу себе.

– Да что тебе известно про богов? – он возмутился. Ещё бы, чтобы мальчишка учил его, жреца...

– Многое, мой немолодой недруг, – Хьярти заложил руки за спину, – мне приходилось иметь с ними знакомство, приходилось их убивать, и даже приходилось быть богом самому. И я их понимаю – это невероятно скучно – обладать могучей силой... воскрешать умерших, сносить горы и строить дворцы мановением руки, понимать все тайны вселенной разом и переписывать законы природы в угоду себе... – Хьярти улыбнулся, – скука смертная. Однако, вмешательство, имеющее столь масштабные последствия – должны быть осмысленны и продуманы. Похоже, с тобой сыграл злую шутку какой-то молодой бог, не осознающий всей своей силы... и всей ответственности своего положения.

Вандал попятился и достал с пояса кинжал. Он хотел было атаковать Хьярти, но кинжал вылетел из его руки. Хьярти притянул к себе оружие и посмотрел на него. На мгновение его глаза стали ярко-фиолетовыми. А потом снова зелёными.

– Ммм... Ретро. Откуда это у тебя?

– Это моё, – ухмыльнулся Сэвидж.

– Простите, что вмешиваюсь, – вдруг прервал их диалог молчавший доселе Штейн, – но что вам показалось в этом кинжале таким удивительным?

– Надписи. Надписи на языке, который уже восемь тысяч лет, как вышел из употребления. Однако, по сравнению с оружием цивилизации, что распространяла этот язык, этот кинжал – всё равно что высеченное из камня оружие дикаря. Как внешне, так и внутренне.

Сэвидж не понимал, о чём речь, но всё равно, не имел повода волноваться. С его то бессмертием. Хьярти ухмыльнулся – рыбка попалась на крючок.

– Тебе не убить меня, я бессмертен! – гордо заявил Вандал.

– Душа человеческая, будучи частью единой Силы, может быть как изменена, так и переселена в другое тело, так и уничтожена. Такую душу, как у меня, не повредить даже богам, а вот твоя... – Хьярти ухмыльнулся, – слаба. Да, ты владеешь примитивными задатками Силы, но не более того. Впрочем, чтобы дурить фараонам и императорам головы, показывая чудеса, этого достаточно. К тому же ты и так прожил слишком долго для человека, и не мог не стать либо полным отморозком, помешанным на власти, либо любителем розовых пони. Что иногда одно и то же. Профессор? – Хьярти резко повернулся к Штейну, – приступим к уничтожению объекта?

– Оставлю эту честь вам, мистер Николсон, – смутился Штейн, – я постою на страже.

– Нет нужды. Я уже уничтожил всех охранников комплекса, сжёг все документы, промыл мозги и заменил память всем учёным.

И вот тут Сэвидж понял, что дело пахнет очень дурно. Он почувствовал слабость. Упал на колени, не понимая, что происходит – его тело было в порядке, но сила, которая всегда наполняла его, взбунтовалась и вырывалась из тела. Хьярти ухмыльнулся победно и в следующий момент тело сэвиджа загорелось фиолетовым пламенем. Душа была полностью переработана, так что даже если он умудрится переродиться в новом теле, не сохранит ни воспоминаний, ни даже тени былого разума. Проще говоря, теперь он на веки вечные останется дебилом.

Когда тело Сэвиджа догорело, Хьярти удовлетворённо вздохнул:

– Профессор, вы никогда не думали, что можно использовать машину времени себе на пользу?

– Вмешиваться в историю опасно.

– А кто говорил, что нужно вмешиваться? – Хьярти улыбнулся и выгнул бровь, – я знаю парочку интересных способов... и кажется, нас, вас в том числе, ждёт мировая слава... и огромная работа по переписыванию истории набело. Я даже знаю, кого привлечь в качестве помощников!

28. Как править миром незаметно для санитаров

Как можно использовать машину времени к своей вящей пользе?

Будущее изменилось. Повелители времени ничего не смогли сделать с гибелью Вандала Сэвиджа. Более того, я позаботился, чтобы он не только помер, но и стал неприкосновенным в его долгой истории. Иначе они могли бы попробовать создать временную петлю и перетащить прошлого сэвиджа в будущее, тем самым заменив им того, которого я убил. Результат такого вмешательства должен быть крайне... странным для повелителей времени. Сэвидж оказался с восемьдесят шестого года персоной нон-грата для будущего. К сожалению, у меня не было камня реальности, но был камень души, благодаря которому я смог устроить так, что душа его разрушена. А поскольку сила не знает прошлого и будущего, для неё время едино, то уничтожение этой самой души – уже свершившийся факт. Изменить его не смогут – при попытке вытащить сэвиджа из прошлого в будущее, он окажется нежизнеспособным овощем, который к тому же быстро склеит ласты. Его дорожка закончена. Война отменяется. Вандал Сэвидж отменяется. И вообще, в той истории, которую знали Повелители Времени не было меня, сиятельного и блистательного. А я – это нечто намного опаснее и масштабнее Вандала, хотя в своих методах мы и во многом похожи. Только я не дружу с лидерами государств, занимаясь интригами. Поступаю проще – ставлю своих подчинённых на эти должности.

Едва мы вернулись в две тысячи шестнадцатый, я сказал:

– Скоро технология путешествия во времени будет презентована.

– Стоп, – Рип, стоящий рядом со мной на мостике, возмутился, – но ведь это противоречит истории!

– Я сам противоречу истории, – я хмыкнул, – Пойми, Хантер, ты не знаешь меня не потому, что я не повлиял на историю. Ты не знаешь меня, потому что в вашей истории меня не было. А в этой – я есть.

– То есть? – Хантер прищурился, – что ты имеешь в виду?

– Будущее, ради которого ты хотел сражаться, уже изменено. Думаешь, я позволил бы Вандалу устроить войну? Вздор. А убить меня в отличие от Сэвиджа хоть и можно, но намного, намного сложнее.

Хантер только пожал плечами:

– Я не совсем понимаю, о чём ты.

– О том, мой добрый друг, что будущее обладает запасом устойчивости, верно? Поэтому после того, как я попал в ваш мир, в один из временных промежутков, будущее было переделано полностью. Но оно продолжало существовать, цепляться за жизнь. Но его уже не было.

– Ты не слишком большого о себе мнения? Хотя да... – он задумался, – чем таким ты занимаешься?

– Объединил южную Америку в одно государство, почти уничтожил власть банкиров ФРС, изменил геополитический расклад введением технологии беспроводной передачи энергии и термоядерными реакторами. Плюс у нас тут намечается третья мировая война. Будет большая бойня в исламском мире. Не крестовый поход, но около того.

– Нда... – Он немного завис, – это...

– Это вам не это, – я ухмыльнулся, – короче, склихасохский, будущего, которое ты знал, уже нет. Ты, твой корабль и другие повелители времени, находившиеся на задании в этот момент – вот пожалуй и все, кто остался от того мира. А новый создаю уже я.

– Надеюсь, это будет не что-то ужасное.

– Нормально. Я уже один раз такое делал. Тут я более агрессивно действую, но такая политическая обстановка в галактике.

– То есть, – он прервал меня, – будущего не существует?

– Твоего будущего. Заметь. Я могу тебе предложить остаться здесь, в этом времени. В качестве базисного.

Рип был честным человеком. Немного неуклюжим, немного скрытным, но всё же, он взбунтовался против повелителей времени. И он был бы ценным кадром.

– И что ты можешь мне предложить?

– Время можно использовать на нас. За нас. Это невероятная власть и вместе с тем...

– Это опасно.

– Рип, не так давно... относительно... я мог переписывать законы природы для всей вселенной. И как видишь, я неплохо справился с грузом ответственности. Что по сравнению с этим всего лишь умение двигаться быстрее света? Мелочь. Незначительная. Несущественная.

– Ну да, – он хмыкнул, – и как же ты собрался использовать время, не влияя на ход истории?

– Человечество, Рип... ты никогда не задумывался, что мы есть на фоне всей вселенной?

– Философия?

– Реальность, Рип. Реальность. Человечество – это маленький биологический вид, обитающий на куске материи, летающей в космосе в составе звёздной системы, галактики, сферы галактик...

– Сферы?

– Да. Доказано, что вселенная состоит из сфер, внутри которых множество галактик. В центре молодые, на окраинах старые, которые медленно распадаются, их поглощают чёрные дыры, дыры испаряются и создают энергетический барьер из чистой энергии вокруг сферы. Всё совершенное во вселенной стремится к форме шара. Что находится за пределами нашей сферы галактик? Край сущего, или другие сферы, никто не знает. Барьер абсолютно непроницаем с нашим уровнем технологий. Край вселенной. Но и без этого во вселенной бесчисленные триллионы триллионов галактик...

Рип задумался:

– Ты знаешь НАСТОЛЬКО много... откуда?

– Знания я получил по наследству от одной из цивилизаций, что давным-давно исследовала вселенную. Суть не в этом. Я с малых лет осознавал, сколь мало и ничтожно человечество во вселенной. И сколь долгий путь у нас всех впереди, и как велик шанс, что мы просто уничтожим себя. Или погибнем от рук или щупалец инопланетян. Я всегда боялся этого, гигантская вселенная меня пугает. Мне хочется защититься. Бронёй, энергетическими полями, созданием мощной цивилизации, которая будет что-то значить в масштабах всего этого... Как ребёнок, который хочет научиться всему, чтобы выжить в огромном мире вне своей детской комнаты.

– Масштабно, – Рип задумался, – и какое место в твоём плане имею я?

– Самое что ни на есть активное. Понимаешь... великое не создать на лжи. Пока сильные мира сего меняют в угоду политической конъюнктуре историю, у человечества не будет единства. В конце концов, убедить всех в том, что в прошлом было так или иначе, или сделать это – примерно одно и то же. И то и другое будет иметь последствия, отношение людей к событию изменится... Фанатичная Вера и уверенность в своих заблуждениях подпитываются тем, что они не знают наверняка. Не могут увидеть воочию. Получить свидетельства тайной вечери или убийства Цезаря Брутом.

– То есть...

– Нет. Безмолвными наблюдателями будут другие. А ты – сохрани естественный ход событий. И не допусти новых вмешательств в историю. Я дам тебе корабль, оружие, инструменты для поиска и уничтожения тех, кто попытается вмешаться в историю. И ты будешь следить за целостностью истории. Ты никогда не думал, почему все эти события происходят не единовременно?

Рип задумался. А и правда. Если путешественники во времени отправляются в разные времена, значит, они должны присутствовать в истории, все разом. Но получается, что существует вторая временная линия. Ведь была же история До, и история После вмешательства. А значит есть некое измерение, временная линия, которая является основной. А вмешательство в неё порождает дополнительную реальность, которая не влияет на основную, по крайней мере, сразу... Инертность времени. И оно понятно – это наше настоящее. Настоящее, в котором путешественник А и путешественник Б разделены по времени. Путешествуя в определённую точку, они сходятся вместе, как Рип из его времени и Хьярти из двадцать первого века, перелетевшие в восемьдесят шестой...

– То есть, я должен остаться с тобой, потому что ты создал новую историю и новое Настоящее.

– Верно. А что будет дальше... даже если ты полетишь в будущее, то исчезнешь здесь. Здесь, где нужен хранитель истории. И прилетишь уже туда, где я нашёл других хранителей, научился охранять историю без тебя. Где тебе уже нет места. Так что выбор у тебя небольшой.

* * * *

Машина времени Лайт-Стайл не получалась в форм-факторе космического корабля. Слишком много странных и сложных технологий. Но была одна маленькая загвоздочка. По другому никак. Вообще.

Презентация путешествия во времени прошла очень громко. В большом зале Экспо-центра собрались тысячи людей, учёных со всего света. Штейн понял принцип машины, но Абстерго сохраняло за ней абсолютный приоритет. Я понимал, как велик будет соблазн у других вмешаться в историю, подстроить события для своей пользы, пусть даже и ценой своего нынешнего уничтожения. Поэтому и нашёл техническое решение вопроса. А именно – в схеме своей машины времени. Стелсом её назвать сложно. Даже более того, она создаёт огромные временные колебания, которые легко отследить, а дальше в игру вступают корабли типа «Вавилон», обычный и боевой. И уничтожают путешественников при попытке несанкционированного путешествия.

Я сидел в первом ряду, рядом с Карой, презентовал машину времени Мартин Штейн. Надо признать, что над презентацией, хотя она и была подготовлена за три дня, постарались на славу. Большие экраны по периметру зала, голомониторы, трибуна, кресла зрительского зала – авиационные, каждое с вибромассажом, всего сто двадцать штук. Самые видные учёные сидели напротив штейна, остальные стояли по периметру.

– Господа, я пригласил вас сегодня сюда, чтобы сообщить о невероятном и долгожданном изобретении. Благодаря моим долгим исследованиям наконец-то удалось завершить кажущийся фантастикой проект. Это машина времени. Да, это не шутка. Нам удалось создать машину времени, самую настоящую.

Поднялся лёгкий шумок. Но переждав немного, Штейн продолжил:

– Вы не представляете, насколько опасную вещь мы создали. Наша история крайне непредсказуема. Малейшие изменения могут иметь далекоидущие последствия, и предсказать их нереально. Спасённая жизнь Кеннеди может привести к третьей мировой, а предупреждение о теракте – к ещё более кровавому террору. Поэтому на правах монополиста, я объявляю, что Абстерго никогда и ни при каких обстоятельствах не раскроет эту технологию. Никому. Это раз. Вмешательства в историю недопустимы, за исключением случаев масштабных катастроф, грозящих гибелью всего человечества. Это два. И наконец, самое главное.

Как вы наверное знаете... – штейн оглядел всех присутствующих, – учебники истории из разных стран, из разных эпох, крайне разрознены. Каждый из них трактует события и факты по своему. Мы, я говорю от лица Абстерго, всегда выступали на стороне всего человечества, а не отдельной его части. Поэтому в ближайшее время... если так можно выразиться, мы планируем написать единый учебник истории и единую хронологию всего человечества. Решить наконец множество исторических споров. Прищучить тех, кто манипулирует историей в свою пользу, намеренно забывает про некоторые события и раздувает значимость других.

После этих слов у некоторых из присутствующих упало, что называется. Особенно у нового президента США, который сидел во втором ряду, недалеко за мной. Штейн насладился реакцией зала – это был шок, недоверие, страх, а где-то даже фанатичная учёная преданность.

Мартин улыбнулся:

– В конце концов, мы всегда выступали за единство человечества. Против межнациональной розни. Попытки разжечь её переписыванием учебников истории – обычное дело. Теперь я приглашаю в Абстерго учёных-историков, которых может заинтересовать возможность самостоятельно посетить те места, которые им интересны. Прогуляться по дорогам древнего рима, подслушать разговоры Цезаря и пофотографировать короля Артура. Конечно же, при условии соблюдения правила невмешательства в историю. Это самое сложное, пожалуй. Но у нас есть методы анализа допустимого и недопустимого вмешательства. Если вы думаете, что просто поговорив с человеком в первом веке нашей эры вы измените всю мировую историю, то вы очень заблуждаетесь. Определённый запас устойчивости у исторического процесса имеется.

* * * *

Учёные-историки со всего света подавали заявки на участие в проекте «Хронос». Это было сложным. Некоторые страны протестовали на государственном уровне – в частности, Китай объявил бойкот проекту. Потому что их полностью устраивала своя история и им бы очень не хотелось вытаскивать на свет божий некоторые подробности. Зато вот страны с великой историей – Италия, Франция, Германия, всецело поддержали нас. И учёных оттуда было много.

Всё это имело самые громкие и самые неожиданные для мировой общественности последствия. Встал вопрос о полном переписывании учебников истории в ряде стран. Особенно удивительно было, что и в США тоже. Удивительно потому, что именно США и американцы выступали главными сторонниками путешествий во времени, но даже предварительные исследования показали нам, что мягко говоря, Вашингтон медленно забывает о геноциде индейцев, массовых убийствах японцев, дипломатии канонерок и многом том, в чём они часто обвиняют других. В последние годы наоборот, США взяли курс на убеждение собственных граждан в том, что они с краснолицыми жили в мире, согласии и любви. Фильмы, компьютерные игры, литература, всё это якобы независимое, лилось со всех каналов. Однако, реальность оказалась намного более суровой.

И дай бог Америке принять неприглядные факты своей истории так же стоически и мужественно, как русским или немцам. Выражась очень иносказательно, Россия и Германия кивнули, нахмурились, накатили стопарик или кружку баварского за тех, кого с нами нет и пошли дальше изучать процесс истории. Но не американцы, эти вообще устроили грандиозный скандал и чуть ли не новую историческую революцию. Во-первых – антикубинцы оказались в проигрыше. Когда на экранах показали всё то, что они вытворяли на кубе до революции, как они относились к кубинцам. То же можно сказать и о южной Америке, то же можно сказать и о Канаде, Гавайях, да вообще обо всех.

Наверное, не последним фактором тут было то, что остальные страны всё-таки не раз были биты за свою историю и научились смиряться с ней и не брать близко к сердцу, тогда как в США до последнего кричали с трибун о том, что всё было хорошо, чисто, гладко и демократично. И когда всё это дерьмо переполнило чашу терпения и полилось на головы политиков, тем пришлось закрыться в кабинетах и только пассивно следить за происходящими событиями.

Я так понял, извинений перед японцами, индейцами и всеми, кому США устроили геноцид, не последует никогда.

* * * * *

Пока на земле разворачивалась буря, в космическом пространстве всё было тихо, спокойно, величественно. Я стоял на палубе корабля, машины времени, и осматривал тысячи зондов-рабочих. Тысячи. Работа, которую мне предстояло сделать, была огромной, но именно она должна была дать мне... всем нам, возможность выдержать третью мировую войну. Есть планеты, на которых веками ничего не меняется. Веками, тысячелетиями, не происходит ничего.

Ганимед. Один из самых интересных мне планетоидов. Спутник Юпитера, псевдопланета, вращающаяся вокруг своего большого брата. Ганимед и Европа – два перспективных спутника. Если разморозить их ядро, раскалить его, создать самоподдерживающуюся реакцию ядерного синтеза в их недрах, то эти планетоиды станут пригодны для жизни.

Но сейчас мой корабль просто сел на Ганимед. Вышел я, осматривая окрестности. Большое пространство, в небе надо мной – гигантский Юпитер и его кольца, светло, тепло. Да и огромная магнитосфера Юпитера защищает от вредоносной солнечной радиации... Прелесть!

Поверхность почти как земная пустыня. Была бы ещё и атмосфера, можно было бы жить.

Следом за мной из корабля вылетели зонды проекта "Протосс-2". Своё супероружие я модифицировал, теперь зонды размером вдвое больше, обладают собственными инструментами для добычи и переработки полезных ископаемых. Более того, зонды отныне имеют собственную иерархию и на порядок мощнее в плане ремонтных и инженерных способностей.

Пожалуй, это хорошее место для начала проекта Протосс-2.

– Берси, – позвал я друга, – как думаешь, скоро начнётся третья мировая?

– Когда залезем в нужный момент истории.

– Тогда давай заводим шарманку. Списки я составил. Ничего не забыл?

– Промышленные роботы. Роботы-дозорные. Танки А1 – пятьдесят тысяч штук. БТР, пятьдесят тысяч штук, артиллерийские танки-САУ "Вихрь" – пять тысяч, авианосцы "Ураган" – десять штук, самолёты СУ-34 – тысяча двести, вертолёты – пять тысяч штук, экзоскелеты – триста тысяч единиц, амуниция и военное имущество... гора.

– И не забудь – инженерные средства для проекта, – поправил я его, – сборные мосты, балки, швеллеры, особенно это касается конструкций из супербетона с фиброй. То же дорожное полотно, бетонные фундаментные блоки для дорог и зданий, ДОТы, укреплённые секции для окопов.

– Не забыл. Это всё входит в военное имущество, – заметил Берси, – итого... да тут дохрена получается.

– Ничего, зондики успеют. Я специально притащу им парочку металлических астероидов, остальное тут же, на месте смогут добыть.

Шёл тысяча девятьсот тридцать второй год. До окончания подготовки к войне ещё восемьдесят пять лет. Управятся, время есть. Времени ещё Очень много. Но перед тем, как улететь, я развернулся и сообщил Берси:

– И всади им программу – если успеют создать всё необходимое – пусть займутся производством определённого количества тракторов, бульдозеров, и прочих рыночных товаров Абстерго, которые выдержат долгое хранение тут.

* * * *

По возвращению в своё время меня ждал отчёт. Отчёт о проделанной за восемьдесят пять лет работе. Они, молодцы, создали всё, что я от них требовал. Теперь я могу уже без перенапряжения производственных мощностей закончить дооборудование и довооружение России и АС, а так же накалить обстановку в самом исламском мире искусственно, и быть к этому готовым. Для этого всего то и нужно, что заслать научную группу в Мекку эпохи Муххамеда и провести тщательное расследование самого факта подлинности его пророкствования. Будет ли он милой няшкой, или обычным ушлым арабом, который решил сколотить вокруг себя секту?

Эх, где же мой здравый смысл? Да, и возложить всю вину на Штейна. Всё равно – Штейн практически неуничтожим. Ему покушения не страшны.

29. Воздушный требушет

Война началась неожиданно. Причём – гражданская. Поводом для неё послужила публикация российского историка и данных о киевской Руси и истории Российской Империи, интервью с хроноаборигенами, фото и видео о произошедших событиях.

Я не ожидал, что в Украине живут совершенно отморроженные башибузуки, но... но похоже, давненько у них зрело недовольство. Новость о том, что украинские националисты начали захватывать здания администрации и ключевые позиции в основном в западной Украине, пришла мне, когда я летел на своём самолёте в Екатеринбург, на большой форум, на котором должен был проталкивать нашу продукцию. К примеру, дроиды, пользуясь временным читом, создали горы товаров, преимущественно простых. Те же Рельсы и шпалы, которые нужно было ещё телепортировать на землю... миллионы километров рельсошпальной решётки, миллионы километров дорожного полотна для очень, нет, ОЧЕНЬ быстрой прокладки дорожных магистралей. При помощи проекта Протосс прокладка осуществляется призывом сквозь пространство готовой конструкции, то есть один зонд может за час проложить около тридцати километров дороги. С мостами, дорожной разметкой, знаками, и даже встроенными в дорожное полотно трекерами для автотранспорта с автопилотом.

Помимо этого зонды создали шестнадцать кораблей типа «вавилон», множество автомобилей и тягачей, тяжёлую технику... там, где зонды уже работали, там, где была территория Абстерго, уже начался призыв. Зондики, которые раньше могли только призывать на нашу планету грубые железобетонные здания, теперь начали жечь не по детски, телепортируя сюда целые склады с товарами, контейнеры, машины, и технику.

И вот тут на тебе, война в Украине. Гражданская, давным-давно назревавшая из-за культурного раскола страны на запад и восток.

Что можно сказать про украину из тех материалов, которые были опубликованы? Это бывшая столица Руси. До неё был Новгород и Старая Ладога, а потом – Киев. Неудивительно, учитывая его понтовое местоположение, но потом столицу перенесли, Киев из центра превратился в далёкие окраины, однако, сохранив некоторые остатки влияния и экономически выгодное местоположение. Связь между центром, то есть Москвой и украинами страны – Руси малой и белой, Уралом и Сибирью, была плохой. Коррупция, местничество, да ещё и отношение российской элиты к украинской земле как к эдакой заокраине, куда селили казаков, то есть отвоевавшихся служивых людей... в общем, ситуация вышла такая, что окраины империи живут сами по себе, а центр империи сам по себе, и связь между ними нарушена. И поэтому украина медленно отдалялась от столицы. Потом вылезло это название, на чужестранный манер, Московия, чем они подчёркивали то, что это другая земля, и довольно скоро начал формироваться под влиянием восточно-европейских государств – речи посполитой, Венгрии, собственный уклад жизни, язык. Язык формировался на основе того, который оставила им Россия, после того, как столица ушла в Москву и того, который приходил с запада. И вот так получалось, что рано или поздно, когда культурные различия нарастали, появлялись и те, кто хотел независимости от России. Собственно, в России тоже были и есть «патриоты» родной земли, желающие отделить от России Урал, Сибирь, и так далее. Только их воспринимают не иначе, как блаженных.

Веке в восемнадцатом или девятнадцатом разговоры про государство "Украина" воспринимались скорее как плохая шутка или долбанутость на всю голову. Были малороссы, была культура, но не было государственности, страны, а под предлогом независимости как правило выступали желающие прогнуть спину перед иностранными королями, воюющими против России. Это потом уже Ленин, Владимир Ильич, придумал республику "Украина", приписал ей Донецк и Луганск, сформировав её окончательно. До него была только Малороссия, а слово "украина" никогда не употреблялось в контексте государственного образования. Это как "заполярье" или "Прибалтика", это наименование территории, а не находящегося на этой территории государства.

Реальность прошлась ножом по сердцу каждому националисту, считающему, что украина как государство оформилась сразу после того, как Киев перестал быть столицей Руси, или ещё раньше.

От себя я могу добавить, что и в такой истории нет ничего постыдного или плохого, любое молодое государство нуждается в самоутверждении. Нуждается в чём-то, что дало бы ему фундамент для существования. Это нормально. История Украины не плохая, не хорошая, это просто история того, как формировался отдельный народ на окраине России. За годы большевизма он окреп, особенно в свете того, что был гигантский рынок-потребитель и внешний источник ресурсов в виде РСФСР и после распада СССР теперь уже государство Украина обладало большой армией, промышленностью, ядерным потенциалом, научным потенциалом, крепким сельским хозяйством и относительной стабильностью. Внешних и внутренних долгов не имела, в общем, это было едва ли не лучшее государство в СНГ.

За двадцать пять лет разнесли всё это. Растащили. Недавно сменилась власть и из категории средних государств, в которых можно нормально безбедно жить, если работать и не сидеть, сложа руки, украина начала движение в сторону Узбекистана. То есть к независимому и гордому государству, где зарплата в двести долларов – это норма жизни, промышленность либо иностранная, использующая дешёвую рабочую силу, либо своя, но заводы стоят и медленно разрушаются, заброшены. А главным источником заработка является трудовая миграция. В общем, начали за здравие, а закончили за упокой.

Бедность и Экстремизм – всегда идут рука об руку. Достаточно взглянуть на любую бедную страну – везде, практически везде, националисты, митинги с крикунами, унизительные просьбы к МВФ дать денег, чтобы покрыть проценты по прошлым кредитам – так называемая "кредитная петля", когда сначала берутся кредиты, потом берутся кредиты, чтобы покрыть проценты по первым кредитам, а потом правительство выводит деньги по офшорам и разбегается, как крысы. И Лондон их потом не выдаёт. Политическое преследование, ёптить.