Текст книги "Съешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю (СИ)"

Автор книги: Аноним Bandileros

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Annotation

Очередная восстановляшка, написанная от балды и для отдыха. Не для чтения.

Bandileros

Bandileros

Съешь ещё этих мягких французских булок, да выпей же чаю

vМы редко задумываемся, какую роль в нашей жизни играют различные гаджеты, вроде планшета, компьютера, смартфона, смарт-часов и прочей прелести. Некоторые люди могут не отлипать от телефона и менять их регулярно, потому что со старым ходить моветон, некоторые наоборот, редко пользуются, редко меняют и не считают эти куски пластика и электроники показателем статуса.

Тем не менее, мы все уже привыкли, к тому что гугл подскажет дорогу, а википедия – справку по любому вопросу. Великое множество людей просто живёт на половину в виртуальном мире, и тем не менее, они никогда не задумываются о том, какую роль в их жизни играют электронные устройства. Но так было не всегда. Например, с маленьким мальчиком Витей.

Довольно странное вступление для воспоминаний, верно? Но, пожалуй, начать следует именно с него, а так же с того, что происходит – в стране, в мире, а так же в моей жизни, происходило и даст бог – ещё долго будет происходить. А случилось вот что – Витя – это я. И я маленький мальчик. Но так было не всегда, в частности, сколько себя помнил, меня звали совсем по другому и до тех пор, пока я не нашёл непонятную хреновину, которая называется модулем персональности, у меня ничего особенного в жизни не происходило. Был я токарем высокого класса и шестого разряда на авиационном заводе – мы точили детали на прекрасных станках с ЧПУ, то есть работа у меня и с железом и с электроникой шла в равной мере. По времени то да, но по сложности это две большие разницы. Эксплуатировать машину за полтора миллиона евро было непросто. Тем более, что чуть что не так – можно запороть если не весь станок, то дорогостоящие насадки и тогда можно попрощаться с зарплатой на долгое время.

В общем, случилось так, что я нашёл одну вещь. Вещь эта сама себя назвала модулем персональности, а так же предложила мне взять и свалить отседова куда-нибудь в другую реальность. Я бы даже так сказал – в ультимативной форме потребовала, потому что, дескать, я что-то там нарушил и чтобы наша реальность не была под угрозой, мне нужно свалить к чертям. И на выбор дал мне несколько вариантов сваливания – например, вселиться в человека, или со всем нажитым, так сказать, покинуть наш бренный мир и отправиться в дальние дали к динозаврам.

Я сначала думал, что неплохо так подвыпил, но потом ущипнул себя и вспомнил, что я не пил то никогда, и уж тем более накануне приезда президента, когда начальство буквально выжимает все соки и устраивает проверки, как строгие командиры своим подчинённым. В общем, я выбрал место и время появления в этом бренном мире – сначала поинтересовался возможностями модуля. Возможности у него были огромные. Он мог... да что там, эта маленькая хрендюлинка могла по-моему всё. Строить, разрушать, с помощью каких-то там полей и микророботов. Но выбор нужно было делать и я, предварительно запасшись википедией и информацией, выбрал время, в которое я обязан отправиться под страхом смерти. А это был тысяча девятьсот тридцать четвёртый год. Год штурмовщины, строек коммунизма, социалистической сознательности и так далее.

За бугор меня модуль почему-то не хотел отправлять – мол, спалюсь с незнанием языка. А языков я и правда знал маловато, русский, военный, он же мат, а так же английский на уровне техника, как и любой, кому приходится работать с иностранным железом.

Что ж, за сим буду считать, что со вступлением было покончено и мои дорогие читатели узнали, как со мной приключилась такая ерунда и кто такой Модуль. Он, к слову, отправился со мной, правда, скотина такая, интегрировался в моё тело, самым противоестественным образом – в руку. Левую.

* * * *

Нда, что вокруг происходит? – я огляделся по сторонам. Стены были большими, но какими-то... не такими. Что-то во всей окружающей обстановке мне казалось противоестественным. Точно, – я вспомнил про Модуля, – я же в тридцать четвёртом году. Лет мне мало, всего двенадцать. Зовут меня Виталий Дудин, обычный деревенский мальчишка. Хорошо хоть деревня находится недалеко от Москвы, то есть практически столица... практически. По факту же...

Я осмотрел место, в котором находился. Итак, что мы имеем? Деревянные стены, судя по всему, деревенский дом.

Я вылез из под необычно тяжёлого одеяла и осмотрел свои шмотки – простая белая майка и тёмного цвета исподнее. Нда. Одевшись во что нашёл – а нашёл я какие-то детали одежды на табурете рядом с простейшей кроватью, я отправился посмотреть, где же меня угораздило оказаться. Нет, я прекрасно помнил всё, что помнил мальчик – однако, тем не менее, его память для меня всегда была как в тумане. Словно это всё было очень давно, а мои собственные воспоминания... Они ярче и свежее.

Я обнаружил, что нахожусь в обычном деревенском доме. Мне, человеку, мягко говоря, избалованному цивилизацией, это вновинку. Потому что умываться холодной колодезной водой с помощью черпака – это жесть. Этот народ не победить, где даже дети разбивают на воде лёд, чтобы умыться с утра. Куда там кайафасу каину с его вальхальцами.

На столе обнаружились несколько картофелин, в варёном виде на тарелке, а так же записка от родителей со списком дел, которые я должен сделать. Память мальчика говорила мне, что родители у Вити малограмотные, и оба работают в местном колхозе. На дворе у нас начало августа тридцать четвёртого года – то есть до похода в школу ещё достаточно времени...

Позавтракав, я почитал список дел, он был небольшим – курей покормить, дров наколоть.

Я спросил у модуля:

– Слушай, ты говорил, что можешь делать какие-нибудь гаджеты?

– Могу.

– И информацию из нашего мира достать можешь?

– Тоже могу.

– Сделай, а?

– Мне проще из твоего времени притащить готовое устройство и законнектить его через вайфай.

– Правда?

– А то! Итак, что ты хочешь?

* * * * *

Жизнь у нас тут была не сахар. Хотя модуль мне помогал, и помогал очень сильно. Оказывается, для него не было никаких сложностей вытащить сюда любой товар из нашего времени и мира, то есть – он мог дать почти что угодно из любой точки пространства. Проще всего было с массовыми товарами, сложнее – с вещами более... редкими. К примеру – выдернуть откуда-нибудь со склада тонну бананов для модуля несложно, а вот машину – уже намного сложнее получить, но тоже возможно.

Я после плотного завтрака – а на завтрак мне искин выдернул немного тропических фруктов, колбасы, и многое другое, пошёл думать о том, как мне дальше жить и как быть. Глобальных целей не имею, идеей спасти родину от чего-то не заражён. Собственно, у меня пока одна простая промежуточная цель, очевидная. Выжить, не попасть в репрессивный каток, и попутно устроить попу в тёплое место, ибо холодный деревенский сортир вместе с проблемами жизни в деревне – мне ну никак не зашёл. Нужно выбираться, причём в Москву. Родителей тоже перетащить – они обо мне вроде как заботятся.

Я думал. Много думал. Сначала подумал, что мог бы легко избежать репрессий и попутно выбраться в москву – напишу стихи. Вернее, безжалостно скопипастю. А что? Меня на плагиате не поймают, талант может проявиться и в этом времени, то есть – как ни крути, я устроюсь. Но с другой стороны...

Было много версий, все они роились в голове, и хотелось действий. Но в то же время осторожность заставляла оставить в покое свою неугомонность и спокойнее отнестись ко всему происходящему. И тогда я начал маяться от безделья. Вот подумаем, что делают люди здесь, чтобы развлечь себя? Книги, журналы, музыка? Музыки нет. В смысле, она есть, сельский клуб и в нём иногда кино и танцы, но по выходным, воскресеньям. Сегодня среда. И... всё.

Ни интернета, ни социальных сетей, где любые фильмы и музыка, ничего, развлечений НЕТ. Медиапространства не существует, максимум, на что я могу рассчитывать – газета "Правда" недельной давности, которая лежала в сенях на полке. Всё.

Нда, вот я теперь лучше понимаю всяких попадунов-певунов. Песня строить и жить помогает – это практически единственный действительно доступный досуг. Спеть что-нибудь, послушать радио. Ну и книги с газетами. Капиталовложений – ноль, вопросов – не появляется – вот открылся у человека талант и всё тут. И готово, талант, тут тебе и путёвки от союза композиторов, тут тебе и квартира в Москве, тут тебе и все прелести жизни...

Впрочем, моё представление об этом времени сильно политизированно. Как будто вся страна живёт только в кремле и околокремлёвской теме. Нет, ситуация была в корне иной, и об этом я ещё не раз расскажу. Государственные магазины конкурировали с колхозными рынками – колхозники вполне себе открыто продавали урожаи населению. Тем и жили. Государство конечно крепко может огреть по голове, но не от того, что у него всё под контролем, а от того, что кроме как страхом контролировать всё они не могут. Слишком большая страна. Можно целую жизнь прожить и так не встретиться со всякими нквдшниками и прочими ужасами.

Этот вывод я сделал, изучая память мальчика. Главное – он знал, что государство – где-то там, а страна – она вот она, везде. На руках у населения много оружия – очень много. Хоть это и запрещено, поделать никто ничего не мог. Мелкий бизнес, как его позже назовут, существует – не национализирован хрущёвым, хотя существует на правах рогов и копыт.

Деньги в стране по прежнему играют большую роль, но не решают всё. Проще говоря, можно тепло устроиться обладая деньгами, но есть одна сложность – чем больше средств, тем больше проблем и ненужного внимания. Да, жизнь по сравнению с прошлой при наличии денег будет казаться прекрасной – но раскулачат быстро. А какая-нибудь завистливая сучка, которая будет рассказывать про английских шпионов, найдётся очень быстро.

Вот хоть садись и умирай – нет выхода, кроме музыки. Нет!

Можно, к примеру, стать математиком. Ту же теорему ферма доказать – помнится, люди до пятидесятых не могли её доказать. Тут можно одновременно выбиться вперёд, плюс я в математике шарю очень хорошо. Талант, можно сказать, так что я её быстренько разберу и опубликую доказательства.

Простого доказательства этой теоремы нет, но есть сложное. Есть и другие теоремы и прочие задачи, которые не решены...

Но всё упрётся в самый обычный калькулятор.

А вот певунов в советском союзе достаточно, и стать одним из них можно легко. А там... путь дальше довольно туманен.

Я сходил ради интереса покормил курей, сыпанув им зерна, после чего вернулся в дом, сел на табурет и задумался уже намного крепче – какими песнями я могу "козырнуть", чтобы просто легально перестать ходить пешком и обзавестись автомобилем?

Хм...

А как можно обзавестись автомобилем в советском союзе образца тридцать четвёртого? Учитывая степень автомобилизации страны – это проблема. Нужно думать. Может быть, начать с чего-нибудь попроще? Правила дорожного движения здесь есть, а вот водительских прав почти не существует. Этот документ ещё не разработан, да и не нужен он. Кто умеет – водит.

Короче, вопрос был, можно сказать, животрепещущий, так как мне совершенно не хотелось пешком ходить – расстояния тут большие, общественного транспорта нет, нужно обзавестись хотя бы велосипедом. Молчу про гироскутеры или прочие вещи – мне бы какой-нибудь велосипед с моторчиком...

Собственно, токарь я или погулять вышел? Неужели сам не смогу смастерить? Нужно только заиметь хороший велосипед. А лучше – сразу мопед. Жаль только, в советском союзе их не производили. Да и велосипед – серьёзный транспорт, так просто не купишь в магазине. Опять же – появятся завистливые сучки, которые начнут стучать.

Эх, страна свободы и равенства, блин, попробуй только быть неравным – к стенке поставят...

Впрочем, я утрирую, за появление мопеда у пацана не спросят – особенно если сам его сделаю. Образец долго искать не надо – возьмём какой-нибудь лёгкий советский мотовелосипед, тот же В-901, или Рига-11.

– Модуль, можешь помочь?

– Сделать тебе мопед?

– Его самого, родненького.

– Без проблем. Но проще выдернуть из твоего времени.

– Там старьё.

– Старьё можно привести в порядок, это проще, чем с нуля делать новый. И вообще, топливо ты не забыл?

– Забыл. Двухтактник, что там, бензин да масло.

– Их будет, пойдём в сарай, что-нибудь сделаю.

* * * * * *

Неделю спустя.

* * * * *

Берия Лаврентий Павлович на жизнь не жаловался. Год его в целом сложился удачно – на съезде он был включён в ЦК, стали приходить информационные материалы, которые рассылают членам ЦК, в целом, жизнь Лаврентия Берии, можно сказать, налаживалась. Это было заметно, Лаврентий Павлович работал в закавказье, Грузии, а так же – в комиссии под управлением Кагановича. И работал хорошо, честно, немало проблем решалось. Пусть и приходилось порой проворачивать бюрократическую машину пинками, но большевики всё сдюжат.

Лаврентий Берия с утра пораньше сидел за столом на даче и пил чай. Работы было немало, работать приходилось... много. В этот светлый момент к нему постучались.

– Войдите.

В дверь вошёл человек в штатском, без малейшего следа военной выправки.

– Лаврентий Павлович Берия? – спросил вошедший.

– Да, он самый, чего вам?

– Меня попросили передать вам кое-что, – Человек поставил чемодан на стул, – вот это.

– Да? И кто же?

– Да забулдыга какой-то. Но главное – заплатил хорошо, а я человек честный. Что там – не знаю.

– Понятно, – Лаврентий кликнул дежурного. Около его кабинета недалеко находился писарь, он же дежурный, тупой и исполнительный служака, который совершенно обделён артистизмом. То есть надуть в принципе не способен, чтобы уши не покраснели.

– Да вы что? – возмутился вошедший, – я же ничего такого...

– Вот и посмотрим, – Лаврентий встал и обойдя стол, открыл портфель, заглянул внутрь.

Политические убийства были не редкостью и следовало быть осторожным, однако, в данном случае... всё обошлось. Внутри были папки, какие-то устройства и письмо, которое берия тут же взял.

– Можете идти, товарищ...

– Горелов, товарищ Берия.

Горелов ушёл, а Лаврентий читал письмо... очень интересное и необычное письмо, которое проливало свет на происходящее. Бумага была белой, отпечатано письмо типографским способом, красивым шрифтом, правильно отформатированный текст без ошибок и опечаток... Лаврентий вчитался в текст и попытался понять смысл.

После чего положил бумагу и грустно вздохнул.

– Ничего себе...

В письме некий доброжелатель, который называет себя «Токарь», рассказал свою историю, пусть и в сильно отредактированном виде. А в портфеле были вещи, которые Лаврентию Павловичу, по мнению Токаря обязательно бы пригодились. Найти токаря? Забулдыгу скорее всего убили, промежуточное звено. Узнать, кто передал документы – нельзя, да и такие вещи лучше товарищам по партии, а иногда совсем не товарищам, не стоило передавать. Лаврентий Павлович извлёк из портфеля две книжки – учебник истории, изданный в две тысячи двенадцатом году, а так же свою собственную биографию. И несколько папок, которые были подписаны «Личные дела», «Архивы НКВД», «Разведданные» и «Перспективы».

Удержавшись от того, чтобы броситься читать, Лаврентий павлович предпочёл сначала изучить электронику, которую ему прислал «Токарь». Она, по словам самого Токаря, способна была на очень многое, заменяя практически всю офисную технику, архивы, хранилище любой информации...

Сложнее всего, конечно же, было освоиться с управлением этой электроникой, но Лаврентий Павлович был ещё достаточно молод, чтобы интуитивно понять принцип, который был упрощён до максимума. Первым извлечённым был диктофон. Аксессуар размером со спичечную коробку, позволяющий записывать до трёхсот часов записи. И реагирующий на голос, что немаловажно. Лаврентий прочитал описание, которое было вложено в картонную коробочку, после чего убрал диктофон в карман, следующим был самый обычный фотоаппарат – цифровая мыльница. При всех своих недостатках, фотоаппарат, по словам из пояснительной записки не требовал плёнки. Потом был извлечён компьютер. Большой и тяжёлый защищённый от разных поражающих факторов ноутбук, который, опять же, по словам из записки, мог выполнять практически любую роль и задачу, на которую запрограммирован.

Лаврентию понадобилось полчаса, чтобы осмотреть все присланные вещи, в том числе и зарядное устройство под местные параметры тока. Результат осмотра не дал никаких зацепок – на устройствах не было никаких опознавательных знаков, серийных номеров и названий. И тем не менее, они прекрасно работали, Лаврентий на пробу записал свой голос на диктофон и послушал его. Результат впечатлял – записывало устройство чётко. Очень... полезное в умелых руках устройство. Хотя в письме настоятельно просили не показывать, не рассказывать и даже не намекать на их контакт кому-либо, вообще кому-либо, даже родственникам и лучшим друзьям.

Берия не стал бы слушаться Токаря только потому, что тот говорит, но в этом он был согласен с Токарем. Не стоило раньше времени ничего делать. Берия решил отложить решение всех текущих вопросов на день и взять выходной, чтобы тщательно изучить материалы, которые ему прислали. А их было немало.

Первым он открыл учебник истории, чтобы хотя бы примерно знать, о чём будет идти речь чуть позже...

* * * * * *

Тем временем в селе Лопасня под Москвой я сидел во дворе своего дома вместе с отцом, время было свободное, спокойное, мы оба думали над одной проблемой – построением мотовелосипеда. Идея приделать к велосипеду моторчик была не нова, но вот реализовать её пока не удавалось никому. Было много сложностей как в конструкции самих велосипедов, зачастую ненадёжных, так и в изготовлении двигателя внутреннего изгорания.

Я поступил самым простым и самым, можно сказать, наглым образом взяв из своего времени китайский велосипедный движок объёмом сорок три кубика и мощностью в три лошади. Как бы это ни было странно, мотор был тяговитым, я установил его на велосипед. А велосипед долго искать не пришлось – взяли современный вариант старинного велотранспорта. Получилось... внушительно. Двигатель установил на багажнике, велик покрасил краской из баллончика, закрасив всякие дизайнерские штучки, ну и куда же без деревенского тюнинга? Под рулём аэрографировал красную звезду – чтобы не докапывались, сатрапы и прочие бдительные граждане.

Мотор установили в раме, он прекрасно заводился и передавал крутящий момент на заднее колесо. Скорость тут была только одна, но поскольку на велосипеде по ухабам быстро не покатаешься, то большего и не нужно. Скорость в двадцать-тридцать километров в час легко развивалась.

Я обозвал эту конструкцию «дырчик», что запечатлел на раме большими красными буквами. После чего сделал ещё один такой же велик. Хорошо, что ещё не стали докапываться до каждого советского работающего мотора. Кикстартера у шайтан-машины не было, процесс запуска был аналогичен практически любому мопеду – подсасываем смесь, подключаем мотор, сцепление – шестерня от мотора на ведущую шестерню велосипеда, разгоняемся на педалях и оп, движок заводится. Дырчик был отличным транспортом, мне только пришлось перекрутить амортизаторы – раньше кроме как на седушке пружин не было, пришлось делать мягкую подвеску.

На всё это «народное творчество» у меня ушла неделя работы во дворе дома, после чего оба велосипеда были изготовлены и мы с отцом решили их опробовать на сельской дороге. Я не стал гнать и сделал правильно – всё равно потряхивало очень неслабо.

Самым полезным решением было завербовать в свою секту свидетелей будущего – собственного отца. У него всегда возникало много вопросов, он был человеком честным и порядочным, хотя и не эталонным коммунистом. Поэтому вопросов у него возникало много – пришлось раскрыть карты, пусть и частично. И... дело пошло.

Я не стал делать всё для семьи – резкое изменение благосостояния могло очень плохо сказаться на продолжительности жизни. Для окончательного вразумления я отцу показал информацию о потерях советского союза от репрессий вплоть до шестидесятых – вроде бы, это вразумило его и он из состояния "хочу себе..." перешёл в состояние "неплохо было бы иметь...". А вот тут всё и началось – первый вопрос, который я перед отцом поставил – как нам выбраться в Москву, это раз, и как нам наладить жизнь семьи в целом. Решений было принято несколько – я учусь в школе, а потом, через полгодика, становлюсь вундеркиндером. То есть – не скрываю если не свою инфу, то по крайней мере, свой уровень развития.

И понеслась.

Но вопрос транспорта стоял очень остро – отцу нужно было ездить на работу, а мне – просто лень ходить ножками. Поэтому сначала я отцу притащил из своего времени велосипед, который ему якобы прислали родственники, а потом – и себе. И начал работу над оснащением велосипедов моторами. Работа эта на один день, но у меня ушла неделя, потому что я постоянно отвлекался и занимался другими делами. Например – сходил на рыбалку, поболтал с соседскими мальчишками, и наконец – отправил пакет информации и техники ЛПБ. Это было самым сложным, нужно было тщательно выверить информацию и передать её так, чтобы он меня не нашёл. Выход был найден – через придорожного забулдыгу, который за бутылку водки передаст портфель и конверт с деньгами и инструкциями уже курьеру. А забулдыгу – в расход. Да незачем его стрелять – достаточно выдать спирта побольше – и он своё имя то не вспомнит, не то чтобы что-то полезное.

Всё, как я и планировал – забулдыга траванулся спиртом и помер, никто не обратил внимание – обычное дело. А портфель доставили по назначению – оставленная в нём аппаратура слежения показала, что ЛПБ вытащил все мои гостинцы.

Я сделал ставку на него, потому что сейчас он ещё не всесильный нарком, а член политбюро, очень молодой член политбюро и может легко потерять всё, то есть – ему нужны союзники. И опора для власти. То, что Сталин его заметил и принял меры, поставив наркомом внутренних дел – стечение обстоятельств. Ежов, опять же, сильно подвёл вождя, да и с Берией случились эксцессы.

В общем, Лаврентий Павлович – человек полезный и нужный, и главное – может быть хорошим союзником, так как имеет инженерное образование и примерно представляет ценность информации, которую я могу предоставить. Решение было принято и исполнено, теперь я ждал, когда ЛПБ воспользуется присланным ему радиопередатчиком и шифром, чтобы передать мне информацию, попросить прислать ещё инфы, техники, или чего-то ещё.

* * * *

Как было легко связаться с будущим всесильным наркомом, а сейчас – человеком из грузинского партийного комитета? Находится он далеко, а вещи, которые мы собрались обсуждать, были абсолютно серьёзными. Пожалуй, главной новостью месяца, уже второго после вселения, было то, что Лаврентий Павлович решился поговорить.

В остальном я вёл обычную жизнь обычного мальчишки. С той лишь разницей, что мы с отцом несколько улучшили благосостояние нашей семьи. Благодаря Модулю мы не испытывали нужды ни в чём, практически всё, что нужно, он притаскивал из моего времени – одежду, инструменты, продовольствие... Короче, было всего и много, и мы хорошо так устроились. Вопрос «что пожрать» стоял редко и в основном относился к выбору из имевшихся вариантов, а не поиску этих самых вариантов.

В школе у меня наметились успехи – ведь Витя мальчик из второго класса, то есть мои знания по сравнению с требованиями к нему... В общем, я всерьёз думал о том, чтобы начать интенсивно учиться и в итоге сдать к концу года школьные экзамены экстерном. Возможность была, ограничений на это пока не было. Де-юре «аттестат зрелости», то есть школьный аттестат давал мне пропуск в большую жизнь за пределами школы. Нельзя быть без бумажки в нашем мире.

Со школьными друзьями Вити я немного прохладно общался, и строго по делу. Да и не было у него особо друзей, а уж наличие личного мототранспорта возвысило мой авторитет в глазах местных мальчишек на вершину иерархии. Теперь на меня даже девочки посматривают, правда, пока без огонька в глазах. Так, как на хорошего мальчика.

Вопрос о том, как связаться с Лаврентием Павловичем стоял остро, выход нашёл мой друг Модуль. Он предложил использовать КВ-радиостанцию вместе с двойным интернет-модемом.

Собственно, вся тема тут была в том, что Модуль имел доступ к интернету, несмотря на то, что в этой реальности его не было. Он был на постоянной связи с моим миром. Суть же сводилась к тому, что мы установим на той стороне радиостанцию с трансляцией сигнала из интернета. УКВ или КВ – не принципиально. ЛПБ сможет связаться со мной в любом месте своего пребывания в грузии, в случае с КВ всё упрощается до рации. Главное было – обеспечить хорошее качество звука.

В конце концов, вся эта идея сжалась до того, что мы просто свяжемся через интернет, ведь Берия неплохо освоился с планшетами и компьютерами. Хотя у него в них не было интернета, Модуль божился, что сможет его подключить, но с доступом только к программам связи.

Я эту идею одобрил – мне нужно было радикально изменить свой голос, о внешности и речи не шло. И подготовился к сеансу связи отлично – оборудовали с отцом местечко тихое, в сарае, где никто не услышит.

Поэтому когда от ЛПБ пришёл сигнал к тому, что он хочет поговорить – а сигнал он передал публикацией в газету определённого объявления, я послал ему на смартфон вызов.

Пока ещё не всесильный и пока ещё не нарком поднял трубку, так как наверняка прочитал, как разговаривать по телефону. Я же – надел хорошую полноразмерную игровую гарнитуру и удобно устроившись, первым поприветствовал.

– Добрый вечер, Лаврентий Павлович, – узнать мой голос он не мог, на канал передачи шёл сильно изменённый голос. Не такой, как в дурацких фильмах, больше похожий на звук через сабвуфер, а изменённый на компьютерный, в основе своего голоса я взял диалоги Легиона из игры Масс Эффект.

– Что с вашим голосом?

– Слегка изменён, – ответил я Лаврентию Павловичу, – в интересах безопасности. Итак, у вас, наверняка, есть вопросы. Задавайте.

– Хорошо. Тогда начну по порядку – кто вы?

– Человек. Если быть точным – то обычный человек, который оказался здесь. В этом времени, – ответил я.

– Хорошо. Каковы ваши цели?

– У меня нет особых целей. Я оказался здесь не потому, что хотел, у меня не было другого выбора. Так что моя промежуточная цель – просто хорошо устроиться.

– Вы хотите власти?

– Вполне возможно. Моё новое тело... м... молодо. Так что когда мне придёт пора вступать в партию – вы и товарищ Сталин уже будете пожилыми людьми, очень пожилыми. Но я не коммунист, и уж тем более – не любитель строить теории о том, как люди должны жить, и какие решения нужно принимать правительству.

– То есть, вы ребёнок? – удивился собеседник.

– Не так вы себе представляли меня? Не удивлён. Можно было бы использовать это для конспирации, но бесполезно.

– Допустим, – согласился собеседник, – я ознакомился со всей информацией, которую вы мне прислали. Она была очень полезна, но это только вершки.

– А корешки у меня, – согласился я, – информацию можно передать в сухом энциклопедическом виде, но она бесполезна без умения её воспринимать. Проще говоря, книга не заменит человека. Однако, это всё философия, ценную инфу я вам передал.

– Почему именно я?

– Подумайте и поймёте. Ставка на вас беспроигрышная. Никому в стране более я не доверяю. Особенно Ежову, его биография и личное дело у вас есть. Личность не только опасная, но и омерзительная.

– С этим трудно не согласиться, если информация верна. Насколько ей можно доверять?

– Процентов на девяносто. Сами понимаете, многое не входит в учебники истории. Однако, официальная версия, изложенная в учебниках базируется на ранее засекреченной информации из архивов.

Лаврентий спросил далее:

– Какой информацией и профессией вы располагаете? Чем вы занимались ранее?

– Токарь. Я токарь. Работал на очень сложном кибернетическом станке, вытачивающем детали реактивных самолётов. Вроде бы пара видеозаписей есть у вас на компьютере. В переводе на реалии тридцать четвёртого года – сотрудник КБ, инженер высокого класса.

– Настолько велика разница?

– Разительна. Руками работать мне конечно приходилось, и немало, но вот детали точил в последний раз вручную лет пять назад. Основная работа инженерно-техническая, программирование компьютера, управляющего станком. Я неплохо разбираюсь в технологиях авиации, металлах... неплохо – не значит, что я имею ответы на все вопросы. Большинство применяемых у нас металлов и материалов пока ещё не используется здесь, в вашем времени.

– Хорошо, значит, вы разбираетесь в авиации... Я правильно вас понял?

– Не совсем. Я токарь, не пилот и не конструктор, сконструировать могу что-то на уровне любителя, не более того.

– Хорошо, что ж, вы прекрасно поступили, что вышли на связь со мной, а не лезли сразу к Сталину. В ЦК вас бы раскулачили на информацию очень быстро, там не лаптем щи хлебают, – явно усмехнулся Берия, – давайте оставим все вопросы большой войны на потом, а сейчас сконцентрируемся на текущих задачах, вы не против?

– Всецело за.

– Так вот, ваша задача пока что – не попасться, ни своим, ни чужим. Я могу оказать вам содействие, чем смогу. Но сейчас я ещё не могу так легко... эм... так легко использовать полученную информацию. Я только недавно стал членом центрального комитета.

– Понимаю. Вам нужно превосходно себя зарекомендовать, чтобы попасть в поле зрения Сталина и сменить Ежова на его месте, став непререкаемым авторитетом. В этом наши интересы идентичны. Именно на это я и делал расчёт, когда передал вам информацию.

– Оборудование, которое вы мне передали помогает в работе, особенно звукозапись, что у вас ещё есть из полезного для дела?

– Много всего. Я не могу достать звезду с неба, но связь со своим временем у меня есть и в разумных пределах мне могут переслать различные... вещи. Я как раз был занят нахождением всей информации по вашей нынешней зоне ответственности.

– Мы можем встретиться лично? – спросил Берия.

– Можем. Но пока что в этом нет смысла. Канал передачи данных необнаружим, надёжен, и достаточно быстр.

– Хорошо, но мы обязательно встретимся, – предупредил меня Берия, – теперь о вас, вы сказали, что вас интересует пока что личный рост?

– Можно и так сказать. Меня интересует возможность если не стать рокфеллером, то хотя бы вернуть привычные по прошлой жизни привилегии в виде автомобиля, квартиры в Москве, любимой работы.

– Неплохо замахнулся, – хмыкнул Берия, – всё это я не могу организовать. Уровень пока ещё не тот, но чем смогу – помогу.

– Как вы понимаете, некоторая информация из моего источника позволяет вполне успешно её продать. Например – музыка, стихи, тексты и прочая и прочая, что не несёт смысловой нагрузки и отпечатка времени. Так же некоторые возможности нашей техники позволяют создать продукт высокого качества – к примеру, звукозапись. Довольно эффективная, к слову, звукозапись. Думаю, можно без проблем переехать в Москву, заделавшись юным вундеркиндом-поэтом-песенником.