Текст книги "Бета-тест (ЛП)"

Автор книги: Аннабет Альберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Он не оглянулся на Рави и Джозию, выбегая из зала, не остановился в уборной, а направился прямо к своей машине. Тристан сел, резко упав на водительское сидение. Может быть, если существовал Бог, всё это... волшебным образом исчезнет к понедельнику? Может быть, Джозия и Рави не будут болтать. Может быть, сплетня не пойдёт за ним по пятам. Может быть, он сможет снова ходить с опущенной головой и...

Желудок Тристана снова стянуло, и ему едва удалось открыть дверь, прежде чем его вырвало. Сегодняшнее признание ни за что не пройдёт тихо. Такое бывало с ним ранее, и Тристан знал, насколько, вероятно, именно плохо всё будет.

Глава 3

Рави наблюдал за отступлением Тристана, у него внутри собиралось тошнотворное чувство, набирающее обороты с каждым паническим движением парня. Чёрт возьми. Что только что произошло?

– Чувак, ты только что раскрыл Тристана? —Джозия покачал лохматой головой.

– Не специально, – прохрипел Рави. Он должен был чувствовать определённое количество оправданий, но вместо этого по его спине стекал пот.

– Я облажался, – сказал он Джозие. Боже, в ближайшее время Рави не избавится от воспоминания лица Тристана в голове. Парень весь побледнел, а глаза стали блёклыми и безжизненными.

– Облажался с чем? —Эдриан, который трудился над разработкой программного обеспечения вместе с Джозией, показался в самый наихудший момент. Ну, ладно, второй по хужести момент. Никто не умел выбирать время хуже, чем Джозия, который являлся достаточно приятным коллегой, но таким же тонким и чутким, как хорёк на кокаине.

– Ты был прав! Тристан гей, – Джозия чуть ли не ликовал, и скакал на ноге так, как делал всегда, когда был чем-то взволнован. Рави передвинулся, пока ему случайно не дали локтем в живот, пока Джозия вытаскивал свой бумажник, чтобы протянуть Эдриану двадцатку.

– Вау. Он привёл кого-то на вечеринку? —Эдриан с улыбкой сунул деньги в карман.

– Нет. Они с Рави спорили, и он просто выпалил это. А потом убежал.

Улыбка Эдриана исчезла, и он протянул деньги обратно Джозие.

– Не круто, парни, совсем не круто.

– Я знаю, – Рави взъерошил свои волосы, не волнуясь о том, что разрушал аккуратную укладку. – И я напортачил с работой, так что он был прав, что разозлился на меня.

Можно было быть честным насчёт этого, хоть его более чем просто подташнивало, когда он говорил. Вот почему Рави язвил с Тристаном с самого начала. Он злился на себя из-за того, что облажался, не отвечал на телефон или не проверил почту.

– Чёрт. Я должен пойти за ним, да? – произнёс он, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Ага, – Эдриан по-прежнему выглядел обеспокоенным, на его лбу появились морщинки, а глаза бегали, будто он думал над тем, чтобы самому пойти за Тристаном. Рави ненавидел такое выражение лица своего друга, ненавидел знать, что подвёл его, испортил мнение Эдриана о себе. Он работал чертовски упорно, чтобы люди были о нём высокого мнения. Чёрт. Что за ерунда.

– Я всё исправлю, – сказал Рави с большей убеждённостью, чем чувствовал. – И, между тем, как насчёт того, что бы мы не распространялись об этом?

Он знал, что, по большему счёту, просьба бесполезная. Эдриан будет держать рот на замке, никаких проблем, но у Джозии не было фильтра между головой и ртом, и он обладал жуткой способностью выбалтывать худшие вещи в худший момент.

Рави направился к дверям, с кружащейся от раскаяния головой. Он из всех людей знал, каким ужасным может быть непреднамеренный каминг-аут (прим.ред.: процесс открытого и добровольного признания человеком своей принадлежности к сексуальному меньшинству), и он так убеждённо состоял в офисном лагере Тристан-просто-огромный-придурок, что до него не доходило, что он делает, пока не стало слишком поздно. И Тристан действительно вёл себя странно и нервно насчёт проблем ЛГБТК. Бедного закрытого парня, вероятно, всего перекручивало, и хотя это не оправдывало идиотского поведения, но далеко его не объясняло.

На улице у ресторана Тристана нигде не было видно. Рави искал старый "Вольво", который водил парень, но и его не обнаружил. Однако он заметил, что к его малышу пристроился эвакуатор.

– Эй! – крикнул Рави, подбегая к своему "Мини Куперу". Неоново-синий, с дерзкой белой крышей – это с лёгкостью можно было назвать его самой любимой покупкой. И теперь большой дородный парень пытался прицепить машину к своему отвратительному чёрному эвакуатору. – Что ты творишь? Это моя машина!

– Пятнадцатиминутная зона, – парень указал на знак, который, да, Рави должен был заметить раньше и не заметил, потому что у него было слишком мало времени. Затем парень запрыгнул в свой грузовик, и урод уехал вниз по улице, таща за собой малыша Рави.

– Чёрт.

Глядя на номер штрафной стоянки на знаке, Рави достал свой телефон. Там прошёл остаток его ночи.

Карма – стерва. Ну, да ладно. Не то, чтобы он умирал от желания вернуться на вечеринку, встретиться с любопытством Джозии и осуждением Эдриана. И, может быть, некоторое время порознь было именно тем, в чём нуждались он и Тристан, а Рави нужно было это время, чтобы выяснить, как поступить правильно.

***

Если спросить родителей Тристана, то он во многом был не очень хорош. Но, единственное, в чём парень был блистателен – это прозябание и скрытие. Чем он и занимался всю субботу, пока спал и пересматривал «Светлячка», поедая макароны с сыром прямо из кастрюли. На самом деле, Тристан стоял у плиты на своей маленькой Г-образной кухне, когда очень поздним субботним вечером зазвонил его телефон. В отличие от некоторых, он должен был быть мёртв, чтобы не ответить на звонок, даже с незнакомого номера. Мужчина быстро сглотнул и промокнул губы салфеткой, прежде чем ответил:

– Это Тристан.

– Тристан. Это Роберт Кристофер.

«Святые угодники. Роберт Кристофер звонит мне в одиннадцать часов субботнего вечера. Это не может быть хорошим знаком».

– Мистер Кристофер, сэр. Что я могу для вас сделать?

«О нет. Меня уволят?» Разговор о его стычке с Рави дошёл до начальника? Рави убедил мистера Кристофера уволить Тристана из-за подозрений в гомофобии? Или он облажался в каком-то другом огромном плане? Пульс стучал в его ушах.

– Что ж, сынок, боюсь, у меня есть к тебе огромная просьба, – голос основателя «Космического жителя» был заметно напряжён. Обычно мужчина звучал очень похоже на друзей-политиков матери Тристана – размеренный тон, всегда позитивный и оживлённый, но сегодня было похоже, будто он наступил на «Лего» и пытался говорить сквозь боль.

– Да, сэр. Что угодно.

– Тристан. Я говорил тебе, зови меня Роберт. И я в больнице, видишь ли. Моя жена очень пострадала от пищевого отравления, и я сам не очень хорошо себя чувствую. Как Катя и Марк. Рекс только что звонил и сказал, что они оба тоже в приёмном отделении. Кажется, большая часть офиса ужасно больна.

– Ох, это ужасно.

– Мы пытаемся точно определить, какое блюдо вчерашнего вечера могло стать проблемой, но прямо сейчас подозрение – кишечная палочка, судя по тому, как плохо людям.

– Я не ел никакую еду на вечеринке.

Впервые за весь день Тристан был рад, что не остался.

– Поэтому я и звоню. Рекс говорит, что ты рано ушёл. Катя и Марк не смогут отвезти презентацию в Сиэтл, и нам нужен кто-нибудь из «Космического жителя», чтобы это сделать. Я не доверяю третьим фирмам, – Роберт был выдающимся парнем, но его паранойя насчёт воров и необходимость открытия сверхсекретности, была в промышленности хорошо задокументирована. Здравомыслящие начальники компании такого размера, вероятно, наняли бы для экспонатов транспортную компанию, но у Роберта была эксцентричная перестраховывающаяся сторона.

– Вы хотите, чтобы я отвёз презентацию? И установил её?

Первоначальный план был таков, что Катя и Марк установят стенд, а Роберт и несколько других старших сотрудников прилетят в четверг для самой конвенции. Тристан был слишком уж молод, чтобы участвовать в этих планах, и было честью просто работать над проектом.

– Именно. Надеюсь, я поправлюсь достаточно, чтобы всё равно прилететь на следующей неделе, но кто-то должен выехать завтра утром, и нам нужен кто-то, кому маловероятно станет плохо по дороге.

– Значит, я, – не потому, что он был так блистателен в своей работе, а потому, что был здоров. Ладно. Тристан может с этим работать. – Но есть маленькая проблема. Я не уверен, что смогу сесть за руль грузовика. Большее, что я водил – это внедорожник...

– Это полезно, и я уверен, что ты справишься, но Рави умеет водить грузовик. Он постоянно делает это для своей благотворительной работы, и я отправляю и его, так как он тоже ушёл перед тем, как подали еду.

– Вы отправляете Рави? Рави Тандела? – спросил Тристан, будто могла быть какая-то ошибка.

– Да. Вы двое знаете проект и презентацию лучше, чем кто-либо другой, кто ещё здоров.

– Оу.

Какой бы краткий энтузиазм ни почувствовал Тристан, будучи выбранным для этой поездки, всё прошло, сменившись сокрушающим страхом, от которого его шея покрывалась потом.

– Ещё Рекс поделился мыслью о том, что у вас двоих было какое-то разногласие, в связи с чем я звоню тебе лично. Есть проблема? Что-то, о чём мне следует знать?

«О, ничего особенного. Просто он думал, что я гомофоб, и я раскрылся перед всей командой, и он, вероятно, самый раздражающий парень на планете, и, возможно, из-за него мы заблудимся раньше, чем вообще выедем из Лос-Анджелеса, и ему нельзя доверить зарядку телефона, не говоря уже о работе с GPS и...»

Тристан сделал глубокий вдох.

– Нет. Причин нет. Незначительная мелочь.

– Тогда я могу на тебя рассчитывать?

– Всегда.

В этом была настоящая проблема, и вот почему Тристан не откажется от поездки. Он хотел быть незаменимым для «Космического жителя», и это был его большой шанс. Если это значило совместную поездку с Рави, чёрт возьми, Танделом и всей его брехнёй, то Тристан просто будет страдать, потому что ни в коем случае не собирается упускать такую возможность.

***

Через час у Тристана была разноцветная упаковочная опись, и он работал над электронной таблицей для поездки, меняя похожую, которую составил для Марка и Кати, как вдруг зазвонил его телефон. Однако телефон определил номер, и Тристан испытал серьёзный соблазн не отвечать.

Рави получил бы по заслугам, пообщавшись с автоответчиком, но Тристан взял трубку, скорее из обязательства, чем из какого-либо настоящего желания разговаривать с мужчиной.

–Трис! Каким ты по-настоящему предпочитаешь свой кофе, приятель?

– Мой... кофе? – Тристан был совершенно растерян. Это было не то приветствие, которого он ожидал.

– Да. Твой кофе. Я тут подумал, что действительно должен тебе что-нибудь за прошлый вечер, и что мне следует купить тебе кофе по пути, прежде чем заехать за тобой на грузовике.

– Ты ничего мне не должен, – натянуто произнёс Тристан. – И я могу встретиться с тобой в офисе.

– Нет, не можешь. Ты не хочешь бросать свою машину там на неделю. Меня подбросит друг, чтобы я забрал грузовик. После этого я за тобой заеду.

– Ты всё равно не должен мне... что-либо, – Тристан не был уверен, что ему нравилась эта новая супермилая версия Рави. О, мужчина всегда был очарователен, но сейчас он активно пытался... сделать то, в чём Тристан по-прежнему не был уверен.

– Должен, действительно должен. И я думал о том, что на работе ты берёшь чёрный кофе, а потом никогда не делаешь больше глотка или двух. Но время от времени я вижу тебя со стаканчиком из "Старбакса", так что знаю, что ты пьёшь кофе.

– Ты так внимательно следил за тем, что я пью?

Рави рассмеялся.

– Ты будешь удивлён, когда узнаешь, что замечает художник, Трис. Но, в любом случае, к чему я. Какой напиток мне следует заказать завтра для тебя? И не говори "никакой". Я действительно чувствую себя плохо из-за вчерашнего. Ты застрял с кучей работы, и вместо того, чтобы взять себя в руки и признаться, что облажался, я начал защищаться.

Ладно. Это может быть круто. Они могут просто сосредоточиться на том факте, что Тристан остался по уши в работе, а не говорить о том, как он открылся. Трис мог жить с этой осторожной пляской вокруг фактов прошлого вечера, мог ходить на цыпочках вокруг большого гейского слона в комнате.

– Любой напиток? – что-то в Тристане по-прежнему хотело заказать «Американо» или тройной «эспрессо». Что-нибудь мужественное и изысканное, но другой его части, маленькой части, вроде как нравилась мысль о том, чтобы заставить Рави заказать то, что его отец всегда называл напитком фру-фру.

– Абсолютно. С чистого листа, верно? Мы должны справиться с этой поездкой. Рекс накинулся на меня за споры с тобой. Я не могу потерять работу.

– Я тоже не хочу, чтобы ты потерял работу.

Тристан действительно не хотел этого. Рави мог быть самым раздражающе милым парнем на планете, и его харизма очень сильно выводила из себя, но он был невероятно хорош в части дизайнерской части своей работы. И не заслуживал быть уволенным только потому, что Тристану рядом с ним было неуютно.

– Хорошо, – голос Рави звучал искренне и облегчённо. – А теперь, что ты скажешь?

– Я хочу "фраппучино" с корицей и взбитыми сливками (прим.ред.: холодный кофейный напиток, продающийся в мировой сети кофеен "Starbucks". Название «фраппучино» получено путём сложения слов "фраппе" (французский термин, означающий густой молочный коктейль с мороженым) и "капучино").

– Потрясно. Я такое люблю. Обычно не позволяю себе пить его, когда готовлюсь к забегу, но какого чёрта. Возьму два. Увидимся завтра?

– Да, увидимся завтра, – слабо произнёс Тристан, заканчивая звонок. Вот вам и смелый план поставить Рави в неудобное положение своим заказом. Конечно, мистера Милота не напугал заказ кофе. Чёрт, парень мог пить космо, одетым в блестящую розовую рубашку, и всё равно был бы самым мужественным парнем в зале. И самым крутым. Рави не только мог пить, есть и носить всё, что, чёрт побери, захочет, у него был врождённый дар заставлять всех остальных хотеть того же.

Тристан за всю жизнь знал только двух парней с таким талантом, и оба испортили его жизнь впечатляющей модой. Эта поездка ни за что не закончится ужасно – он, Рави, крошечная кабинка грузовика, три дня в пути, а затем установка стенда, чтобы представить сверхсекретные новые функции их работодателя. Так много шансов для катастрофы.

Он снова опустил взгляд на ноутбук, добавил ещё несколько колонок к своей электронной таблице, и начал новый список в отдельном документе: "Как пережить следующую неделю".

Глава 4

В кабине арендованного грузовика был только один подстаканник, так что Рави приходилось удерживать свой кофе на коленях, пока он ехал в район, где жил Тристан. Мужчина почти никогда не пил ничего такого сладкого и, возможно, в итоге выльет половину своего напитка, но он собирался смириться со всем, что потребуется, чтобы эффективно извиниться перед Тристаном. Парень звучал так стеснительно из-за выбора напитка, что Рави чувствовал себя странно, вынужденным облегчить его страдания. Таким образом, ранним воскресным утром он пытался не отморозить себе яйца, надеясь, что не впадёт в кому из-за большого содержания сахара прежде, чем они вообще доберутся до трассы I-5.

И молился, что не ударит боком машину в сонном маленьком районе Тристана. Это было бы всем, что понадобится этой маленькой затее. Парень жил именно в таком месте, которое бы предположил для него Рави: спокойный белый четырёхквартирный дом с безупречным зелёным газоном и идеально размещёнными каменными плитами, которые вели к дверям в расплывчатом испанском стиле. Рави припарковался во втором ряду, но прежде чем успел выйти из грузовика, распахнулась дверь в правой части дома.

Можно было предположить, что Капитан Идеальность будет наблюдать за ним, вероятно, тоже собравшись на сорок минут раньше. И, конечно же, у Тристана были клетчатые чемоданы: маленькая сумка на колёсиках и соответствующий портплед (прим. пер.:портпле́д (от фр. porter – «носить» и англ. plaid – «плед», в буквальном переводе – «чехол для пледа») – изначально мягкая дорожная сумка для постельных принадлежностей).

– Этот набор идёт вместе с такой же сумкой для клюшек или это за дополнительную плату? – Рави не мог устоять перед колкостью, выходя из машины и открывая заднюю часть, чтобы Тристан уложил свой багаж.

– Это был подарок на выпускной от моей старой няни, – Тристан нахмурился, на его лбу залегла глубокая морщинка.

– Конечно же.

Новое намерение Рави не язвить с Тристаном быстро испарялось. Его собственное воспитание было, несомненно, выше среднего класса, но в прошлом мужчины не было никаких нянь, и что-то в Тристане заставляло Рави думать о старых мужчинах, пьющих в загородном клубе, и таких же парнях, которые переходили на другую сторону улицы, если видели, что он шёл поздно ночью.

Он захлопнул заднюю часть грузовика, затем вернулся в кабину, подождал, пока Тристан тоже сядет, и протянул ему его напиток. Тот сделал глоток, и на его лице появилось выражение блаженства, заставляя жар прилить к паху Рави. Проклятье. Тристан улыбнулся сам себе, хитрой маленькой усмешкой, и его глаза закрылись, пока он делал второй глоток. Мужчине пришлось неуютно поёрзать на сидении. Боже. Если Тристан испытывал такое блаженство от кофейного напитка, то, как он будет выглядеть, если...

«Прекрати». Его не влекло к Тристану. И мужчина не позволит себе даже думать об этом. Он раньше имел сексуальные отношения с коллегами, и всё закончилось достаточно плохо, чтобы Рави решил никогда этого не повторять. Парень тяжело сглотнул, и заставил себя отвести взгляд, ища способ перестать дразнить Тристана.

– Няня, ха? Дай-ка угадать... Хэмптонс? Мартас – Винъярд? Ты с Восточного побережья, как и я, верно? – Рави раздумывал об этом уже некоторое время, потому что просто не знал таких же взвинченных калифорнийцев как Тристан.

– Нет. Я вырос в Ньюпорт-Бич, но мои предки переехали в Пасадену несколько лет назад из-за маминой работы, – Тристан уложил сумку с ноутбуком у своих ног, но не раньше, чем достал папку с файлами.

– А! Яхт-клуб и аристократия округа Ориндж, – Рави исправил свои предположения насчёт Тристана.

– У нас больше нет лодки, – сказал Тристан твёрже, чем была его папка с документами.

– Чем занимается твоя мама?

– Итак, у меня здесь наш план, – Тристан открыл свою папку. Его рука слегка дрожала, пока он листал кучу бумаг. Интересно. Очевидно, семья Тристана была такой же тяжёлой темой, как и семья Рави. – Я совместил большинство из этого для Кати и Марка, так что переделать всё для нас было не слишком проблематично. Но у меня есть карта с маршрутом и отмеченным временем на каждой стадии...

– Трис, – вот вам и не раздражаться. Рави постучал пальцами по рулю. – Это не ракетостроение. Мы доберёмся до I-5, направимся в Лос-Анджелес, будем держаться на I-5 следующие девятнадцать-двадцать четыре часа, в зависимости от движения и дорожных работ, на которые наткнёмся, затем включим мой GPS, чтобы доехать до центра конвенций в Сиэтле, – он подчеркнул слова, отъезжая от дома Тристана, и направляясь прочь из его района.

– Дорожные работы и движение я пытаюсь оптимизировать на карте. Я отметил места, где мы с большей вероятностью задержимся...

– Ты ведь знаешь, что Катя и Марк планировали повеселиться в этой поездке, да? Они планировали растянуть её на три дня, чтобы время на них не давило, и они могли бы часто останавливаться, и всё равно приехать в Сиэтл во вторник, как раз к расписанию в среду. Я предсказываю, что могу справиться с дорогой за семнадцать часов или около того, если мы надавим, в связи с чем можно приехать в Сиэтл завтра поздним вечером, и у нас будет целый день, чтобы повеселиться.

Раздельно. Рави оставил эту часть недосказанной, но серьёзно, чем быстрее они попадут в Сиэтл, тем быстрее он сможет взять передышку от Тристана и его комментариев.

– Грузовик может ехать только около шестидесяти миль в час максимум...

– Тристан. Ты можешь вести свои подсчёты молча и просто позволить мне добраться до федеральной трассы? Я довезу нас до Сиэтла, обещаю.

– Ладно, – Тристан сделал большой глоток своей сахарной бомбы и перетасовал документы.

Рави выехал из района Тристана, но затем совершенно напортачил на съезде на I-5, несмотря на то, что делал это постоянно, и в итоге, случайно, направился на юг.

– А теперь мне можно достать свою карту и навигатор, или следует подождать до Торранса? – голос Тристана был спокойным, но лицо отражало небольшое самодовольство.

– Я развернусь, – произнёс сквозь сжатые зубы Рави. Он свернул на следующем съезде и, наконец, направил грузовик на север по трассе 405, только чтобы наткнуться на дорожные работы и замедлить движение до черепашьей скорости, едва ли пять миль в час. Ладно, его личный план ехать прямо напролом нуждался в чуточке исправлений, но будь он проклят, если признается в этом Тристану прямо сейчас.

– Ты когда-нибудь бывал в таких поездках? – спросил Тристан, теребя свою папку.

– О, конечно, – Рави перестроился в другую полосу из-за дорожных работ, – тонны долгих путешествий, чтобы повидать семью и друзей по всему Восточному побережью. Потом, в колледже, я срывался в Вегас довольно регулярно или ходил в походы в какую-нибудь глушь вместе с друзьями. И я уже дважды ездил из Нью-Джерси в Лос-Анджелес.

– Ты часто ездишь домой? – Тристан выглянул в окно. Рави не упустил странного акцента на слове «дом».

И будь он проклят, если это не был чертовски сложный вопрос.

– В последнее время не особо, – увильнул парень, а затем быстро вернул разговор обратно к Тристану. – Что насчёт тебя? Не часто путешествуешь?

– Это так очевидно? – Тристан грустно усмехнулся. – Моя семья не бывала на такого рода отдыхе. Мы ездили в Сан-Диего, но, по большей части, моим родителям нравится летать. И они оба работают слишком много, чтобы часто отдыхать, но брали меня и мою няню с собой, если собирались на конференцию в город развлечений или куда-то ещё.

– И твои друзья не типичные путешественники? – Рави был совершенно уверен, что знает ответ, но заставлять Тристана говорить дальше и не листать таблицы, было приятнее.

– Не-а, – Тристан почесал за ухом. – Я пошёл в Стэнфорд, как мои предки, но в основном просто фокусировался на учёбе. Никаких путешествий. И предки заплатили грузчикам за перевозку моего хлама из Стэнфорда в Санта-Монику, так что я никогда сам так и не ездил.

По шее Тристана разлился румянец и его рука задёргалась так же, как тогда, когда Рави спросил его о матери. Интересно. И так же как он сделал с напитком, мужчина испытывал странное желание облегчить участь Тристана.

– Что ж, Трис, мы нежно лишим тебя дорожной девственности. Почему бы тебе не найти нам какую-нибудь музыку? – Рави указал на свой телефон на сидении между ними, который уже подключил к вспомогательному порту стереосистемы машины.

– О, я уже составил несколько подкастов на своём телефоне. Новинки промышленности...

– Тристан, – застонал Рави. Это будет длинная поездка. – Ты ведь не хочешь, чтобы я заснул? Прямо сейчас я живу, ем, сплю и дышу игровой промышленностью. Мне не нужны никакие новинки. Мне нужна музыка.

– Ладно, – Тристан взял мобильник Рави так осторожно, словно гранату. – У тебя нет пароля на вход?

– Я его отключил, чтобы ты мог поиграть в штурмана.

Эти слова вызвали у Тристана лёгкую улыбку, и будь всё проклято, если Рави не хотелось делать больше псевдо вдумчивых вещей просто, чтобы заставить его усмехнуться.

В кабине грузовика было тихо, пока Тристан кликал что-то в телефоне Рави.

– Сойдёт любое отсюда?

– Любое, – Рави свернул туда, где трасса 405 переходила в I—5.

Возникла очередная долгая пауза, и кабину наполнили первые ноты саундтрека «Клуба Завтрак» – начало плейлиста величайшей классики восьмидесятых.

– Потрясающий выбор, – на этот раз Рави не подделывал энтузиазм, ему действительно нравились старые песни, классические хиты восьмидесятых и девяностых, а особенную любовь он питал к саундтрекам фильмов.

– Да? – Тристан одарил его такой неуверенной улыбкой, что у Рави внутри что-то покачнулось. Может быть, в конце концов, это путешествие не будет таким уж ужасным, и эта мысль, и вся ерунда с таянием-от-силы-улыбки-Тристана, вызывала у Рави большую нервозность, чем угроза дней скуки.

***

Тристан мог простить ужасно многое за любовь к музыке восьмидесятых, и у Рави был саундтрек почти к каждому фильму, который любила Мария, няня Тристана. Она разрешала ему исподтишка вместе с ней смотреть телевизор поздней ночью, когда он не мог заснуть.

      Трис продолжал мычать в такт музыке, а затем ему пришлось остановить себя, чтобы не запеть.

– О, давай, подпевай, – Рави рассмеялся глубоким, насыщенным смехом, который согрел Тристана вплоть до кончиков пальцев ног. – Либо ты в этом действительно хорош, либо ужасен, и тогда я смогу порадоваться тому, что ты не во всём идеален.

– Я не идеален, – Тристан уж точно не чувствовал себя идеальным.

– Чувак. Брось. Я никогда не видел, чтобы ты был готов меньше, чем на двести процентов: ты всё утюжишь, у тебя есть система цветовых кодов, и ты убедил руководство, что будешь управлять всем офисом через шесть месяцев.

– Правда? – Тристан не знал, что Рави такого высокого мнения о нём. Он по большей части предполагал, что раздражает Рави. Молодой человек был ещё слишком занят, зашиваясь на работе, чтобы по-настоящему чувствовать себя уверенно.

– Правда. И я куплю тебе ещё один кофе, когда мы остановимся на заправке, если ты перестанешь шептать под песню. Эта хрень раздражает.

– Мы списываем все расходы на еду, – напомнил ему Тристан.

– Да, но я предлагаю сделать для тебя заказ, – Рави одарил его быстрой ухмылкой. Он точно раскусил Тристана.

– Не то, чтобы я смотрел все эти фильмы, – попытался объяснить Тристан.

– Я смотрел, – ещё одна ухмылка. – У меня две сестры, но я не стыжусь признать, что мне по душе эта музыка. Люблю её слушать, пока бегаю.

– Твои сёстры не помешаны на фильмах Болливуда?

Рави состроил гримасу.

– Богом клянусь, я хотел футболку с надписью из разряда "Не все индийцы". Моя мама любит Болливуд, но сёстры сходят с ума по стилю восьмидесятых и ситкомам девяностых.

– Прости.

Тристан не хотел вести себя невежественно, но, не считая мимолётного контакта в колледже, он действительно не знал никаких других американцев индийцев. Как раз в этот момент зазвучала тема «Грязных танцев», и, чувствуя себя плохо из-за стереотипов, Тристан позволил себе подпевать так же, как делал с Марией в её маленькой комнатке над гаражом. Ну и что, что он был ужасен. Может быть, ему удастся рассмешить Рави и вернуть часть неожиданной лёгкости между ними.

Рави стучал пальцами в такт по рулю и качал головой, пока песня заканчивалась.

– Абсолютный слух. Я должен был догадаться. Готов поспорить, ты состоял в одной из этих певческих групп в колледже, так ведь?

– О, ни за что! – Тристан вздрогнул. – Думаю, мои родители отозвали бы мой чек с оплатой за обучение, если бы я выразил желание петь на сцене.

– Знаешь, иногда разочаровать своих родителей – это единственный способ выяснить, кем тебе суждено быть. И у тебя отличный голос. У меня есть друзья в паре мужских гей-хоров. Я мог бы познакомить тебя с ними.

Конечно же, у Рави были поющие друзья. У этого парня были друзья, которые бегают, которые волонтёрствуют, которые ходят по клубам, он не испытывал недостатка в друзьях. Никто не был больше вовлечён в социальное общество геев Лос-Анджелеса, чем Рави. И предложить такое было мило с его стороны, даже если Тристан ни за что в мире не сможет поймать парня на слове. И если маленькая его часть испытала укол боли от желания пойти на это, что же, так же его часть выживала и, глядя на то, как другие выступают в хоре и Стэнфордских акапелла-клубах. Просто это было невозможно для таких, как он.

– Спасибо, но мне и так хорошо. Сейчас я очень занят работой.

Рави фыркнул.

– Тебе нужна жизнь помимо работы, очень нужна. Это из-за того, что я сказал, что они поют в гей-коллективах?

Ох, чёрт. Они действительно будут говорить об этом.

– Это не единственная причина, – увильнул он. – И кстати, ты разве не говорил, что нам скоро понадобится бензин?

Рави рассмеялся.

– Проклятье. Ты совсем не тактичен, когда не хочешь разговаривать. Мы по-прежнему движемся ползком. Я хочу подождать, пока дорога немного расчистится, прежде чем останавливаться. Но эта едва движущаяся пробка меня усыпит. Развлеки меня. Я по-прежнему чувствую себя плохо из-за того вечера.

– Не стоит, – Тристан действительно так думал. Чем меньше они говорили о пятнице, тем лучше.

– Нет, правда, я чувствую себя виноватым. Я не хотел насильно тебя раскрывать. Ты тогда впервые признался? – голос Рави был на удивление ласковым и заботливым, и Тристан это ненавидел.

– Нет.

– Твоя семья не знает? – тон Рави говорил, что он уже предполагал ответ.

Что ж, впервые мистер Интуиция ошибался, но Тристан не испытывал никакого удовольствия, отвечая ему.

– Они знают, – Рави открыл рот, будто собирался задать следующий вопрос, так что Тристан быстро добавил: – А твоя семья знает?

– Ага, – губы Рави сжались в тонкую линию, а глаза сощурились. – Эй, смотри. Мы снова движемся, и, кажется, я вижу знак автозаправки на следующем съезде.

Хм. Создавалось впечатление, что Тристан был не единственным, кто не хочет говорить о ситуации в своей семье.

– Слушай, хочешь попробовать проехать немного, когда заправимся? – спросил Рави, его голос был таким лёгким, будто он не заткнул только что Тристана.

– Я? – сердце Тристана колотило по рёбрам. – Самым большим, что я когда-либо управлял, был внедорожник...

– Это не так сложно. Грузовик на автоматике и с огромными зеркалами, а место для аренды используют водители-новички. Я тебе всё объясню.

Рави подмигнул ему, и от этого жеста по коленям Тристана растеклось тепло, а также собрались все виды непристойных мыслей. Которые были у него уже несколько месяцев, на самом деле, но ему всегда удавалось сбежать от них на максимальной скорости. Однако крохотная кабина грузовика не предлагала безопасности его офисной кабинки и увеличивала каждое подмигивание и жест, пока Тристану отчаянно не захотелось на что-нибудь отвлечься, даже если на вождение.

– Хорошо, – ответил он, главным образом для того, чтобы побеспокоиться о чём-то другом, чем его затруднительное влечение к Рави.

Глава 5

Рави почти сразу же пожалел о порыве позволить Тристану сесть за руль. Не то, чтобы он устал от вождения – молодой человек пересекал страну достаточно часто, чтобы знать, как поспевать за ритмом, и, несмотря на то, что сказал, он не был в зоне риска забыться или заснуть. Нет, скорее мужчина хотел подарить Тристану долю уверенности. Парень был таким собранным на работе, никогда не сомневался в своей способности удержаться на поверхности даже самых крошечных деталей, и Рави чувствовал странное желание увидеть его с той же уверенностью в других жизненных вещах.