Текст книги "Внешность может обмануть (СИ)"
Автор книги: Анна Ворсова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
Глава 9
– Не знаю.
– Хочешь, но боишься в этом себе признаться. Ты ведь для этого сюда пришла? Знаю, что ты хорошая девочка. Чувствую это. Но ведь ничего плохого не будет. Мы же не хотим причинить тебе зла, – прошептал он. Его ладони гладили тело. Ласково, нежно, притягивая к себе. – Это же все хорошо.
– Хорошо, – согласилась я.
– Вот и правильно, – ответил Никита. – Иди сюда.
Он развернул меня к себе. Обнял и накинулся на мои губы так резко, что я не ожидала. Нежность пропала. На ее место пришла агрессивная страсть. Он терзал мои губы, прикусывал их, то и дело скользя языком ко мне в рот, чтоб там встретиться с языком и вновь вернуться к губам. Мне было больно. Я хотела отодвинуться, но Никита мне этого не дал сделать. Он обнял меня, чтоб я оказалась в кольце его рук. Раньше мне казалось, что это романтично, но сейчас показалось, что романтики в этом никакой, а скорее плен, чтоб я не убежала. Ноги начали подкашиваться. Алкоголь гулял в крови. Постепенно тело начало откликаться на его действия. Взгляд то и дело возвращался к тому разврату, который царил на диване. Таня и мужчины уже разделись. Один из них лежал на диване. Таня стояла на коленях, положив лицо между его ног и старательно облизывая его член, а в этот момент второй трахал ее, хлопая по ягодицам. Еще недавно я бы пришла от этого в ужас, но сейчас я не видела в этом ничего плохого. Может потому что в этот момент я сама была частично без одежды. Что в этот момент я сама выглядела распутной девкой, которая была рада отдать тело в чужие мужские руки. И чего я сомневалась? Надо было расслабиться и получить по максимуму удовольствия.
Я обняла Никиту за шею, прижимаясь к нему. Он же держал меня к косяку, закидывая ногу к себе на бедро. Его ладонь гладил мой ягодицы, сжимая до боли. Я почувствовала, как нога подкашивается. Никита схватил меня под ягодицы, чтоб поднять над полом. Пришлось обхватить его ногами и руками, чтоб не упасть. Меня трясло от поцелуев. Тело уже захватывало привычное ощущение, которое прошлось щекоткой. Возбуждение проявилось в пересохших губах. В каком-то головокружении. Я закрыла глаза, давая ему возможность утащить меня почему-то на кухню. Подоконник. Он стянул с меня джинсы. Телефон упал на пол, но никто про него и не подумал. Никита на миг оставил меня одну, чтоб стянуть с себя брюки. И тут же занять место между моих ног. Толчок. Я поддалась назад, но Никита крепко прижал меня к себе.
– Больно.
– Терпи. Всегда так.
– Не хочу терпеть!
Я попыталась оттолкнуть его, но не получилось. Он крепко держал меня, врезаясь членом между моих ног. Чтоб я не кричала, Никита зажал мне рот ладонью. Боль. От боли я расплакалась. Чуть не укусила его за ладонь. Я знала, что мне будет больно, но не ожидала, что настолько. Он не прекращал. А потом я успокоилась. Растворилась в боли. Повисла на мужчине мешком.
– Давай-ка поменяем позу, – стаскивая меня с подоконника, сказал Никита. Развернул к себе спиной. Вновь вошел внутрь. Наверное, в какой-то момент, меня отключило. Очнулась я на диване, завернутой в простыню. Из жизни выпал кусок жизни, в котором я каким-то путем приняла душ и теперь пила вино, закусывая бутербродом с колбасой. Танька смеялась. Какие-то шутки.
– Жива? – спросил Никита. Милая улыбка. Ласковая. Все же он был красивым мужчиной. Настолько красивым, что я была готова простить ему все что угодно.
– Вроде да, – ответила я. Кто-то обнял меня за плечи.
– За это надо выпить!
Пить я не хотела, но поддалась всеобщему веселью. Было как-то неприлично возражать и чего-то из себя строить. Пили все. А я хотела стать частью этой компании. Веселой, беззаботной компании, растворившейся в инстинктах и утонувшей в пошлости. От алкоголя щипало потрескавшиеся губы. Они все время пересыхали. Я их облизывала, а кто-то из мужчин принял это за приглашение к продолжению.
Из-за алкоголя я плохо понимала происходящее. Явно уже перешла какую-то стадию, где разум лишь частично фиксировал события, но не отдавал им отчета. Вот кто-то лапает меня за грудь. Кто-то раздвигает мои ноги. Целует в губы. Я не хотела, чтоб со мной поступили так же, как с Таней. Мне нужен был лишь один мужчина: Никита. Но при этом я пыталась ответить на поцелуй, но получалось слабо. С трудом удавалось шевелить губами. Чего-то бормотать. Смех. Они смеялись. Смеялись над моим желанием быть только с Никитой. Я хотела выбирать и имела сегодня на это полное право. Это был мой день.
И вот я вновь чувствую, как он входит в меня и одновременно вижу его лицо. Красивый взгляд. Он улыбался мне так, как будто я одна-единственная на этом свете. Его сильные руки легко заставляли подниматься и опускаться мой зад. При этом было такое ощущение, что он меня словно протыкал своим членом, насаживал на него, как на острую палку. К боли можно привыкнуть в объятьях любимого человека. И мне казалось, что я любила Никиту. Что ждала его всю жизнь и наконец встретила именно сейчас. Мне так было важно ему это сказать, что я быстро зашептала признание, словно пыталась доверить ему самую важную тайну, распирающую меня изнутри. Он мне признался в ответ. Внутри все разорвалось многочисленными искрами фейерверков.
Я видела, как он мне улыбается. Мы верили в это. Здесь и сейчас у нас не просто секс, а именно любовь. Высшее чувство, которое не подвластно разуму.
В последний момент он меня крепко сжал. Его член распирал меня, чтоб взорваться эмоциями. Кто-то стал мять мне грудь, предлагая мне присоединиться к Тане и другим, но мне не хотелось. Я подумала, что Никита меня им отдаст на растерзание, предав нашу любовь, но он этого не сделал. Обнял меня. Сказал, что никому не отдаст. И я поверила.
Он записал мой номер телефона. Обещал, что обязательно мне позвонит. Мы будем встречаться, потому что я ему понравилась. Это любовь. Настоящая любовь, которая растопит любые снега. Волшебная ночь, которая никак не хотела заканчиваться. Мне было хорошо, как в сказке. Я несла бред. Над этим бредом смеялись. Мужчины подбивали меня на всякие пошлости. Я смущалась. Краснела.
А потом комнату заволокло дымом. Я натянула чьи-то джинсы. Футболку. Босиком я выбежала в подъезд. Где-то был пожар. Дышать было невозможно. Но мы чудом выбрались на улицу. Пожарные машины. Суета. Я босиком. На третьем этаже огонь вырывается из окон. Никита посадил меня в такси. Спросил мой адрес. Я не хотела возвращаться домой. Знала, что мама будет ругаться, но Танин адрес вылетел из головы.
Я оказалась в сложной ситуации. Зачем-то назвала адрес Бориса. Помнила его смутно, но ведь помнила. И только когда машина тронулась, то я поняла, что держу в руках телефон. Как я его схватила во время неразберихи? Без понятия, но ведь схватила!
Борис ответил после третьего гудка. Я попыталась ему что-то сказать, но закашлялась.
– Все в порядке? – спросил Борис.
– Я к тебе приеду? Сейчас.
– Приезжай.
– Не помню квартиру. И подъезд.
– Я тебя встречу. Ты на такси?
– Да, – ответила я. – И я немного на бровях.
– На бровях? – он рассмеялся. Приятный смех. Расслабляющий.
– Сегодня столько всего произошло!
– Хорошего или плохого?
– Не знаю, – ответила я. Зевнула.
– Не отключайся. Не хочу тебя потом искать в гаражах. Конечно, я тебя найду, но сам сегодня выпил. А выезжать на машине на бровях мне совсем не хочется.
– Такой правильный?
– Слишком много аварий происходит в пьяном виде. У меня так мать сшиб пьяный водитель.
– Насмерть? – ляпнула я.
– Нет. Но от последствий она потом не смогла оправиться, ответил Борис.
– Я еду босиком. Мне холодно.
– Хорошо. Вынесу тебе тапочки, – сказал Борис. Рассмеялся.
– А чего ты смеешься? – спросила я.
– Мне нравится твой стиль общения. По первому взгляду ты хорошая эгоистка. На деле же ты чуткая женщина, которая видит, что заходит на опасную территорию и сразу переводит тему, чтоб не наступить на больное место.
– Не задумывалась об этом. Я ведь всего лишь живу, как умею, – сказала я. Опять зевнула. – Ты будешь ругаться?
– Нет, ответил Борис. – Почему я должен ругаться?
Мы подъехали. Я вспомнила, что не взяла деньги. Потом вспомнила, что Никита платил поездку. Поблагодарив таксиста, я вышла на улицу, ступая босиком в лужу. Мне стало сразу холодно. Борис стоял около подъезда. Увидев меня, он пошел в мою сторону.
– Я сегодня вела себя отвратительно.
– Ты действительно считаешь, что вела себя плохо? Жалеешь об этом? – кидая мне под ноги тапки, спросил Борис.
– Нет.
– Тогда не думай об этом. Пойдем домой.
– Я с мамой поругалась, – сказала я. Всхлипнула.
– Пойдем, – сказал Борис. Обнял меня за талию.
– Сегодня чуть не сгорела. Там такая дымовая завеса была! На третьем этаже огонь выбивался из окна. И там я сапоги потеряла! Представляешь?
– Прям настоящая трагедия!
– Ты не представляешь!
Не помню, почему я ревела, размазывая сопли. Но я плакала. Горько., как будто потеряла что-то дорогое. И не могла понять, что это было. А потом были душ, кровь, которая никак не хотела проходить, боль между ног, как будто меня туда ударили. Почему-то у Бориса оказалось все, что было нужно. Вопросы крутись на языке, но я слишком устала и почти засыпала на ходу. Уснула я в итоге на груди у Бориса. Еще и пробормотала, что кажется влюбилась.
Вечер закончился так же, как и начался. Мне было плохо, хорошо, стыдно и одновременно я восхищалась своей дерзостью, которая граничила с глупостью.
Несколько раз я просыпалась, но организм был так измотан выпивкой, что я вновь проваливалась в сон без сновидений. Борис предлагал поесть, но вместо этого я только просила пить, доползала до туалета и вновь падала под одеяло, чтоб уснуть.
Но нельзя все время спать. Рано или поздно придется столкнуться с реальностью. Посмотреть на произошедшее. Наказать себя тяжелыми уничтожающими думами и понять, что вчера я искупалась в грязи. А Борис был этому свидетель.
– Может, все же поешь? – спросил Борис, поворачиваясь в мою сторону. До того, как я проснулась, он сидел за компьютером и что-то печатал. На Борисе не было рубашки. В спортивных трениках и заношенных тапочках он совсем не напоминал того мужчину, с которым я ездила есть баранину.
– Не хочу. Я сейчас немного в себя приду…
– И сбежишь? Чего? Угадал? Так стыдно за вчерашнее, что не можешь мне в глаза смотреть?
– Очень, – призналась я.
– Знаешь же, что я тебя не буду осуждать.
– Почему? – спросила я, накрываясь одеялом так, что был виден лишь нос и глаза.
– Может из-за этого? – рассмеялась Борис. – Прятаться под одеялом – это совсем не взрослый поступок. Оно тебя не защитит.
– Зато кажется, что есть хоть какая-то защита.
– Единственная защита у тебя – это я: самый лучший друг и одновременно самый страшный враг.
– Почему?
– Потому что я тебя никогда не буду осуждать за ту дичь, которую ты будешь творить. Раз я твой друг, то ты будешь приходить ко мне со своими тайнами. И я буду это использовать против тебя.
– Опасно звучит.
– Правда всегда опасная вещь. Из-за этого мы часто подкрепляем ложью.
– Чтоб обезопасить себя и близких?
– Верно. Правда может ранить, может убить, а может помочь. С ложью все проще. Мы говорим, что от нас хотят услышать. Делайте вещи, что от нас ждут.
– Обманывая других, мы обманываем себя. Надеваем маски, выучиваем роли и забываем, что это всего лишь роль, которая должна быть сыграна безупречно. Ведь именно этого от нас все ждут.
– Юность создана для проб и ошибок. Ты свою юность почти проворонила. Сейчас же все наверстаешь. В молодости человек напоминает любопытного котенка, решившего, что дом – это весь мир. Этот мир изучен вдоль и поперек. Теперь представь удивление котенка, когда он впервые попадает на улицу. И когда он понимает, что существует смена времен года. И ты предлагаешь ругать котенка за любопытство? Или домашнюю кошку, сбежавшую из дома и столкнувшуюся с прожженными котами? Пока ты не будешь по взгляду понимать, что от тебя хотят, пока не научишься давать отпор тому, что для тебя неприемлемо – ты будешь глупой кошкой, возвращающейся ко мне, чтоб зализать раны.
– И зачем тебе это?
– Мне импонирует твоя неопытность и наивность. Открытость. Пусть это и вешает на меня повышенную ответственность с моей стороны.
– И в чем ответственность?
– Я могу тебя испортить. Привить свою испорченность и возвести в норму. Из-за этого я не против, чтоб ты встречался с другими мужчинами. Ты должна понять, что секс и любовь отличаются. Тебе нужно научиться понимать, что тебе нравится, а что нет. Я не хочу все это тебе показывать и тем более выступать в роли учителя. Учись сама, а я буду страховать.
– Мне показалось, что отношения – это интимная вещь между двумя людьми.
– У нас с тобой нет отношений, пусть мы с тобой изредка спим. Ты меня влюблена? Нет. Я в тебя не влюблен. Поэтому глупо с моей стороны требовать от тебя верности. Все же я тебя сейчас накормлю. Тебе необходимо поесть.
Он поднялся. Пошел на кухню, чтоб что-то разогреть в микроволновке. Я слышала, как она запищала. Я же села в кровати. Поправила одеяло. Посмотрела в окно. Было уже темно, поэтому я не увидела какая там погода. Да мне было это неинтересно. В квартире тепло, в кровати удобно. Чего еще желать?
Воспоминания о прошлой ночи заставили покраснеть щеки. Я приложила к ним ладони.
– Что вчера произошло – это всего лишь опыт, – ответил Борис, заходя в комнату с тарелкой и кружкой. На тарелке лежала вареная картошка и свинина с подливкой. В кружке был черный чай.
– Так все равно стыдно!
– Стыдно? Это пока все в новизну. Потом стыд пройдет. Ешь.
– Спасибо. Борь, ты говоришь, что мы с тобой друг в друга не влюблены, но тогда зачем тебе со мной встречаться? И не надо говорить, что тебе это просто нравится.
– Но это так. Мне нравится с тобой встречаться. Я довольно долго был один. Жена ушла. С сыном мы общаемся кое-как. Я встречался с проститутками, но это каждый раз надо заново к женщине, как бы привыкать. Искать, что может в ней привлечь и объяснять правила игры.
– Это ты о чем? Кстати, вкусно.
– Мне надоедает объяснять, что я получаю удовольствие больше не от того, запихнул я член в какую-то дырку или нет. Мне нравится ласкать женщину. Видеть, как она теряет голову рядом со мной. Понимаешь про что я говорю?
– Понимаю, – ответила я, решив, что пока вопросы не буду задавать. Борис же решил пояснить.
– Ты не бойся задавать вопросы. Нет таких тем, которые мы с тобой не можем обсудить.
– Даже про твою работу?
– Со временем, – ответил Борис. – Пока лучше поговорить о сексе. Это более актуально.
– Думаешь, что это хорошая тема?
– А что в ней плохого? – спросил Борис.
– Ты знаешь. После вчерашнего. Я не ожидала, что все будет так.
– Как?
– Честно?
– Мы с тобой договорились, что ты мне не будешь врать. – Я не ожидала, что будем так больно. А еще не думала, что на время секса теряешь контроль над собой. В этот момент телом пользуется мужчина. Он не только вторгается в личное пространство, но и забирает тело в личное пользование. Это так странно, что я к этому не была готова.
– Но я же также вторгался в твое личное пространство, – заметил Борис.
– С тобой все было иначе, – сказала я, возвращаясь к еде. А ведь действительно с Борисом все было иначе. Он вроде тоже мной пользовался. Пусть хотя бы в тот раз в машине. Но это не раздражало, а скорее интриговало.
– Ир, первый раз всегда больно и неприятно. Дальше будет проще.
– Я даже не про боль. Ощущение беспомощности – оно не пройдет.
– Когда между мужчиной и женщиной возникает влечение, то женская капитуляция перед мужчиной – это нормально, – сказал Борис.
– Возможно и нормально, но мне не понравилось, – ответила я.
– Из-за этого я и не люблю девчонок портить, – сказал Борис. Он забрал у меня пустую тарелку. – Женщина может быть сверху в постели, если это нравится мужчине. Но чаще ведет в танце мужчина.
– Я знаю.
– Но тебе это как раз и не нравится.
– Мне страшно, что все это повториться. Сам мужчина мне понравился. Он красивый. Такой обаятельный.
– Вчера ты говорила, что в него влюбилась.
– Возможно, – я улыбнулась. – Но как можно смотреть на лицо, чтоб сердце замирало, но при этом не понравиться с ним в кровати.
– Он тебе сделал больно. Вот такое двойственное ощущение. Потом войдешь во вкус. Боль пройдет. А когда не будет больно, то начнешь и удовольствие получать, сказал Борис, возвращаясь с кухни и вновь садясь за компьютер.
– Хотелось бы на это надеяться.
Я пила чай. Борис чего-то печатал. Отъехал на кресле в сторону коробок, что стояли вдоль стен. Нашел папку. Вернулся с ней к компьютеру.
– Работаешь?
– Да.
– Извини, что я тебя отвлекла.
– Ты появилась вовремя. Вечером поругался с сыном.
– Почему? Пусть это и не мое дело, но мне стало интересно.
– Он наркоман. Плотно сидит на игле.
– И не хочет лечиться?
– Лечился, но срывался, – ответил Борис. – У нас сегодня свободный вечер. Чем займемся?
– Ты работаешь
– Уже закончил. Выбирай, как проведем вечер.
– Я бы отлежалась. Два дня подряд пить – это никакого здоровья не хватит. Может, фильм посмотрим?
– Ты мне нравишься. Я тебе это говорил? Я пожала плечами. Усталость после вчерашнего дня никуда не делась, пусть я и проспала весь день. Из-за этого куда-то идти не хотелось.
– Откуда у тебя женские трусы и рубашка до пять? – спросила я, вспомнив вопрос, который возник утром. Длинная рубашка была женской. Такие использовали в качестве ночнушек.
– Купил. Я же знал, что ты ко мне будешь приезжать. И вряд ли привезешь свою пижаму с котятками. Нужно к этому было подготовиться.
– Что я как-то приеду к тебе в гости без трусов?
– А если я их на тебе порву? Случайно. В порыве страсти.
– Пытаешься все предугадать?
– Не пытаюсь, а предугадываю.
– Ты мой телефон не видел?
– На зарядке.
– И где? Хочу посмотреть, звонила ли мне мама.
– Нет. Она не звонила. Звонил лишь отец. Я с ним переговорил.
Опять наговорил гадостей? От которых мне потом будет стыдно? – представляя, что он мог такого сказать про меня и как отреагировал бы на это папа.
– Не будет, – ответил Борис. – Мы с ним нормально общаемся.
– Тогда ладно, – расслабилась я. – Стой! Вы с ним общаетесь?
– Так еще когда мы в гостинице обнимались. Мы тогда с ним поговорили, – ответил Борис. – Какой фильм смотрим? Романтику?
– Можно, – согласилась я. Все же голова еще плохо соображала, чтоб играть в заговоры. Проще было поверить Борис и не играть в паранойю, проверяя входящие звонки за тот день.
Вместо телевизора был экран компьютера. Борис нашел фильм. Сходил на кухню за чаем. К чаю принес пакет с печеньем и вафлями.
– Рубашку снимай, – сказал он, ставя кружки на стол, а пакет со сладостями положил на кровать.
– Зачем?
– Хочу на тебя полюбоваться.
– Не надо.
– Чего не надо? – спросил он. Включил фильм и сел рядом со мной.
– Я не хочу сегодня ничего такого. Еще не отошла.
– А никто и не говорит, что я буду тебя трахать. Всего лишь хочу на тебя полюбоваться. Он стал стаскивать с меня рубашку. Я попыталась возразить. Борис поймал мои руки и поцеловал.
– Ты чего воюешь? – спросил он.
– Я не хочу.
– Не надо стесняться. Тем более меня, – сказал он, все же снимая с меня рубашку. Прошелся ладонью по груди. Погладил ее.
– Борь, я правда без настроения.
– Тихо.
Борис поцеловал меня в губы. Вначале неторопливо и лениво. Но вскоре его поцелуй стал все более требовательным. Его язык проник между моих губ. Он крепко прижал меня к себе, лишая свободы и подчиняя своему желанию. Провел языком по моим губам.
– Щекотно, – пожаловалась я, кладя голову ему на плечо. Борис крепко прижимал меня к себе и гладил по спине.
– Это нервное. Расслабься.
– Как можно расслабиться…
Его рука нашла мой сосок. Пальцы ласково прошел по нему, вызывая мурашки.
– Тело откликается на ласку. Мысли уходят прочь. Хочешь продолжить?
– Не хочу, – сказала я. – Давай фильм посмотрим. Я почему-то выгнулась к нему навстречу. Борис улыбнулся. Еще раз поцеловал.
– Рубашку только не одевай. Договорились?
– Хорошо, – согласилась я. С трудом выдохнула. Только отодвинуться от него не получилось. Мне так нравилось быть в его объятьях, что уходить из них совсем не хотелось.
– Чего плачешь?
– Ничего. Но, кажется, я теряю себя, – ответила я. – И мне страшно.
Глава 10
Фильм дошел до середины. Мы пили чай со сладостями. Я шмыгала носом. Без длинной рубашки я чувствовала, себя беззащитной. И верно, я чувствовала, что у меня меняются мои принципы. Я раньше во сне не могла представить, что буду так себе вести. А теперь в голове то и дело появлялись мысли, что ничего страшного не произошло. Что это нормально вот так сидеть на кровати рядом с полуголым мужиком, который мне в отцы годился. Позволять ему то и дело касаться себя, ласкать тело. А Борис вел себя со мной, как будто я была его игрушкой.
– Мне щекотно, – не выдержала я.
– Щекотно? – он мягко рассмеялся. – Но уже не стыдно?
– Стыдно. Но щекотка весь стыд прогоняет.
– Так и задумано, – ответил Борис.
– Хватит меня лапать.
– Я тебя для этого и держу.
– Так говоришь, что я тебя прям домашнее животное.
– Всегда мечтал завести кошечку, – хмыкнул Борис. – Ласковую кошечку. Помурлычешь?
Мне уже начало казаться, что его руки были повсюду. Я не выдержала. Рассмеялась. Упала на кровать и рассмеялась.
– Отвратительно!
– Чего тебе не нравится? – спросил Борис. Он смотрел на меня, положив руку под щеку.
– Вся ситуация.
– Забей, – ответил Борис. – Тебе сейчас нравится со мной?
– Нравится. Но в этом как раз проблема.
– Главное, что нравится.
– А что дальше? – спросила я. Посмотрела на Бориса. В его очках отражались блики от экрана, придавая какой-то потусторонний вид.
– Дальше? Я тебе предлагаю воспользоваться моим предложением. Поживи самостоятельно. Без мамы под боком.
– Думаешь, что это будет правильно?
– Нет. Правильным это я бы не назвал. Пытался представить, что будь у меня дочка. И вот она приходит ко мне и заявляет, что уедет на съемную квартиру. А деньги на все это будет давать какой-то левый тип, с которым я учился в одном классе. У меня был бы культурный шок. Это мягко говоря. Я бы с ним встретился и высказал все, что думаю на эту тему.
– И чем бы закончился этот разговор? – спросила я.
– Он бы отказался от своих планов, – ответил он, вырисовывая круги по моей груди. – Я довольно старомоден. Мне не нравится, когда в паре большая разница в возрасте.
– Почему?
– Для тех, кто моложе – это плохо заканчивает. Посмотри сама. Вот мы с тобой бы начали жить вместе. Я получаю развлечение и небольшую головную боль, которую ты будешь доставлять своим выходками, выносом мозга и различными требованиями. Но это я бы отнес к развлечению. Ты принесешь мне какое-то движение. Я невольно вспомню свои студенческие годы, в попытках понять тебя. Откроется второе дыхание. Появится смысл жизни. Ты меня начнешь толкать вперед и пробовать новое. А что получишь ты? Я тебя закину за свою спину и заторможу. Ты не будешь совершать ошибки, принимать решения, потому что я старше и знаю, как будет лучше. Какое-то время тебе это будет нравиться, потом начнет тяготить. И в итоге ты уйдешь. Захочешь почувствовать свободу. Или я помру, а ты останешься одна и совершенно несамостоятельная. Не приспособленная к жизни. Когда в паре мужчина и женщина одинакового возраста, то жить проще. Развитие идет примерно на одном уровне. Совершаются одни и те же ошибки. Вместе чего-то достигают.
– А тебя с женой какая была разница в возрасте?
– Пять лет. Она была старше.
– Серьезно?
– А почему нет? – Борис улыбнулся. Лег на подушку, закинув руку за голову.
– Не знаю. Мне казалось, что… Не знаю.
– Чего это ты покраснела? – спросил Борис, покосившись в мою сторону.
– Не люблю лезть в личное.
– Ничего личного там нет. Но на примере моих отношений, пять лет – это существенная разница в возрасте. По молодости я это не чувствовал. Потом понял.
– И в чем минусы?
– Разные уровни развития. Разные цели.
– Из-за этого вы развелись?
– У меня мать слегла. Нужно было за ней ухаживать. Она не захотела. Но и не захотела, чтоб я бросил работу и сел дома.
– И как же ты?
– Пятнадцать лет за ней ходил. Два месяца назад, как ее не стало.
– И ты все это время за ней ухаживал?
– Да.
– Сильно. А жена это не поняла?
– Ей нужны были путешествия и свобода. Сын к тому времени подрос. А тут нужно было сесть дома.
– А сиделку нанять?
– Не люблю чужих людей в доме.
Он опять начал меня щекотать. Я взвизгнула. Поставила между нами подушку.
– А я разве не чужой человек? – спросила я.
– Ты моя кошечка, – довольно сказал он. – К тому же пока я тебя в квартиру не приглашал. Но думаю об этом.
Он ловко вытащил у меня из рук подушку. Потянул меня на себя. Я не удержала равновесие и упала на него. Борис зарылся пальцами в мои волосы.
– Тебе надо с чего-то начинать, малышка. Я тебя поддержу. Давить не буду. У меня есть запасная квартира, где ты можешь пока пожить, – сказал Борис. Он гладил меня по волосам. Я смотрела в сторону монитора, а сама просто кайфовала от этой ласки.
– Если у тебя есть запасная квартира, то почему ты снимаешь эту квартиру? – спросила я.
– Мне там не нравится, – ответил Борис. – Но там есть хорошо охраняемая стоянка.
– И что будет дальше? Допустим, я буду жить в той квартире. А ты?
– Буду к тебе приезжать. Иногда будешь приезжать ты ко мне. Как думаешь?
– Не знаю, – честно ответила я. – Мне надо подумать.
– А чего ты теряешь?
– Я могу потерять себя, когда начну продавать. Не хочу быть проституткой.
– Проституткой ты будешь, если начнешь ставить цену на интим с тобой. И сразу эту цену озвучишь нескольким мужчинам. Я же тебе предлагаю всего лишь помощь, так как у тебя неприятности. Я мог бы этого не делать. Ты и без денег стала бы со мной встречаться. Но мне лень тебе лить воду в уши больше, чем нужно мне и тебе.
– Ты и мне воду уже лил. Куда уж больше?
– Я бы тебя в себя влюбил. После этого начал бы пользоваться тобой, – ответил Борис.
– Любовь нельзя создать. Они или появляется, или нет.
– Что такое любовь, Ир? Эстетическое. Нам нравится, как человек выглядит. Химическое. Нам нравится запах человека. Эмоциональное. Немного внимания, немного жалости, немного денег – и ты будешь от меня без ума, – сказал Борис. Самоуверенно, даже слишком самоуверенно, но хорошо, что без пафоса.
– Не думаю, что у тебя бы получилось, – ответила я.
– Для начала я бы начала давить на жалость. При этом стал бы стараться тебе другом.
– Дружба и любовь – это разные вещи, – упрямо сказала я.
Борис рассмеялся. Зачем-то поцеловал меня. Он мягко коснулся моих губ. Как же нежно он целовался! Почти невесомо и приторно-сладко.
– Не будем спорить? – предложил он.
– Хорошо, но просто так влюбить нельзя.
– Какая ты упрямая! Хочешь, чтоб последнее слово осталось за тобой? – хмыкнул Борис. Он обнял меня. Прижал к себе. Моя щека оказалась у него на груди, прислушиваясь к биению его сердца.
– Знаешь, я никогда раньше ни с кем не спала в одной кровати. Всегда казалось, что будет тесно.
– Иногда так бывает, – ответил Борис.
– И что тогда делать?
– Спать в разных кроватях, – ответил Борис.
– Тогда зачем сходиться с человеком, если с ним противно спать в одной кровати?
– Ир, люди разные. С недостатками. Что-то может нравиться, что-то нет. Но в отношениях важно не только любить за достоинства и пытаться исправить недостатки, но и пытаться найти решения проблем.
– А нужно что-то исправлять?
– Волей – неволей, но мы захотим измениться и захотим изменять. Стать лучшей копией себя, и чтоб рядом оказался такой же достойный человек. Это нормально, – ответил Борис. – Поэтому я и предпочитаю приятно проводить время без обязательств.
– Встретились, пообнимались и разбежались? – спросила я.
– Угу.
– Но сегодня спим вместе.
– Одно другому не мешает, – ответил Борис.
В эту ночь мы не трахались, но он меня затискал, Я себя чувствовала медведем, которого Боря положил в кровать, чтоб обнимать. Я устала и уснула, так и не досмотрев фильм. Самое интересное, что мне было действительно хорошо. Я расслабилась. Нервозность отошла на второй план. Чего переживать, если все произошло? пусть я и потеряла девственность в странной компании, но с красивым мужчиной. Было обидно? Нет. Просто было все неожиданно. Я как-то не была к этому готова. Хотя к такому, мне кажется, что никогда не будешь готовой.
Я смогла перевернуть страницу и пошла дальше. Наступило воскресенье. Утро. Завтрак. Я готовила блинчики. Борис с кем-то разговаривал по телефону в комнате. Наконец, зазвенел и мой телефон. Папа. И сразу стало как-то не по себе.
– Да, пап.
– Как дела? – спросил он. На заднем фоне был шум дороги. Из-за этого была плохая слышимость.
– Вроде нормально.
– Ты сегодня домой поедешь?
– А ты? – в свою очередь спросила я. – Если честно, то мне страшно туда без тебя возвращаться. Я с мамой поругалась.
– Слышал, – ответил он. – Давай я вечером позвоню, когда приеду. И мы тогда все решим.
– Хорошо. А ты сегодня приедешь?
– После шести вечера.
– Договорились.
Я закончила жарить блинчики. Подошла к окну. За ним шел первый снег. Или он уже шел на днях и быстро растаял? Все же надо меньше пить.
– Сделаешь мне кофе? – заходя на кухню, спросил Боря.
– Секунду. Сейчас будет.
– Снег?
– Да. Настоящий снегопад. Борь, твое предложение по поводу квартиры еще в силе?
– В силе. Так же, как и по поводу денег.
– Давай сразу договоримся, что ты от меня ждешь. Я не хочу больше никаких групповушек, – сразу сказала я, вспомнив вечеринку, на которую меня потащила Таня. Борис рассмеялся.
– Хорошо. Я сам такое не приветствую.
– А был такой опыт?
– Пару раз заносило. Но я вместо попойки на кухне время проводил.
– Почему?
– Первое, алкоголь и наркота меня делают агрессивным. Тормоза отключаются полностью. Второе, там надо показывать себя секс-машиной. Мне больше нравится лапать, чем трахать. Третье – это компромат. Зачем мне лишняя головная боль?
– А тебе важна репутация?
– Я за ней слежу. Ладно, давай обсудим, что я от тебя хочу. Как я уже говорил, когда мне скучно, то я хочу видеть тебя рядом. Изредка мне нужно, чтоб ты составляла мне компанию, как в тот раз, когда мы ездили с тобой в ресторан. Иногда будешь ездить по мелким поручениям. Доставлять кое-какие бумаги.
– Это что-то незаконное? – спросила я.
– Всего лишь информация. Чаще судебные тяжбы.
– Что еще?
– Мне интересны твои похождения. С кем гуляла, с кем спала.
– А если не с кем гулять не буду?
– Зачем тебе тратить на меня молодые годы? Я тебе уже объяснял, что пусть нам с тобой интересно, но тебе надо сравнить.
– Чтоб понять, что я теряю?
– Ириш, чем все закончится? Ты будешь со мной. Тогда я тебе крови попью много. Выжму тебя, потом кину. Или ты кинешь меня, когда устанешь. Или я тебя передам в надежные руки и отойду в сторону.
