Текст книги "Внешность может обмануть (СИ)"

Автор книги: Анна Ворсова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

– Борь!

– Юбка так легко задирается. А под ней тонкие чулки, которые ничего не скрывают. Мне кажется, что они созданы лишь для того, чтоб дразнить, – пробормотал он, скользя губами по шее, а пальцами поднимаясь по моей ноге.

– Щекотно! – рассмеялась я. – У тебя всегда все сводится к сексу?

– А о чем мне еще думать, когда ты рядом? – хмыкнул Борис. – Ну как? Понравилась тебе моя сказка?

– Удалось отвлечься.

– Вот и хорошо. Давай теперь спать.

– Не знаю, радоваться мне или грустить, что это всего лишь сказка.

– Посмотрим.

– Пока сам не знаешь?

– Знаю, но ты погадай, – ответил Борис. – Или сделай вид, что сказку не слышала.

– Я подумаю, – ответила я.

Глава 16

Утром я с трудом открыла глаза. Не надо было столько реветь. Лицо опухло. Веки не хотели открываться, превратив глаза в узкие щелки. Посмотрев на себя в зеркало, я ужаснулась.

– Никуда сегодня не пойду, – сказала я, заходя на кухню, где Борис готовил завтрак.

– Решила прогулять учебу?

– Все равно сегодня пустые пары. Зачет на них автоматом не поставят. А сами предметы я знаю неплохо, – отмахнулась я, наливая себе кофе.

– И чем ты хочешь сегодня заняться?

– Без понятия. Лицо в порядок приведу. Поеду домой. Сделаю себе освежающую маску.

– Ты и без маски хороша, – сказал Борис, критически посмотрев на меня.

– Угу. Посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась.

– Мне нравится. Точка.

– Тебе другое нравится.

– Напрашиваешься на комплемент?

– Нет. Это правда.

– Правда – это не то, что ты думаешь, а что думают о тебе другие. Ты же часто необъективна.

– А ты объективен?

– Да. Я же тебе говорю, что только за правду. Так чего ты меня с утра обвиняешь во лжи?

– Нам обязательно спорить по этому поводу?

– Не обязательно, – хмыкнул Борис, ставя передо мной тарелку с яичницей. – Мне сегодня нужно поработать.

– Я же не сказала, что останусь у тебя. Поеду к себе. Ты мне уже помог. И помог настолько, что я не знаю, как тебя благодарить.

– Пустое. Я тебе сам говорил, что ты можешь приезжать в любое время.

– Все равно как-то неловко.

– Неловко – это мне на твоем плече реветь. Тебе же можно.

– Я не против, если ты поревешь на моем плече, – ответила я.

– Это будет страшное зрелище.

– Я его переживу.

– Может, тогда останешься? Раз уж тебя не пугают такие ужасы.

– Сегодня?

– Всегда.

Я посмотрела на Бориса. Он спокойно пил чай, посматривая на меня. Как ни странно, но я не растерялась.

– Хочешь сказку сделать былью? – спросила я. – Или хочешь меня пожалеть?

– Хотел бы пожалеть, то дал бы ключи от квартиры, которая рядом с твоим институтом.

– Я тебя слишком мало знаю.

– Ты меня знаешь больше, чем кто-либо. Остальные мелочи мало чего изменят.

– Вчера ты меня убеждал в обратном.

– Мне понравилась сказка, – ответил Борис.

– Ты находишься в моменте. Тебе кажется, что это правильно. Потом ведь жалеть будешь.

– Это ты мне говоришь?

– Да. С игрушкой интересно играть, пока она в новинке. Потом надоест и начнет раздражать, – ответила я.

– Хочешь меня отговорить от принятого решения? Я считаю, что поступаю правильно.

– А я так не считаю.

– Ты хочешь получить дом? Где тебе будет не только рады, но и где тебя будут ждать?

– Ты про себя? Борь, нам это не нужно.

– А что нам нужно? Тебе не понравилась сказка?

Зачем он меня уговаривал? Зачем все это было нужно? Одно дело встречаться, а совсем другое жить вместе. А с другой стороны мне ведь хотелось быть кому-то нужной.

– Я начинаю понимать, про что ты вчера говорил.

– Ты про неловкость от фраз? – улыбнулся Борис. – Поэтому нельзя говорить серьезные вещи только по прихоти другого человека. Но я тебе предлагаю серьезно остаться у меня на какое-то время.

– Зачем?

– Так будет для тебя лучше. Что тебя ждет дома? Пьяный отец? Пусть придет в себя. Ему нужно какое-то время побыть одному. Как и тебе.

– Я только переехала. Только разобрала сумки. Я хочу вновь все собирать и разбирать.

– Оригинальный довод, – покачала головой Борис. Если будешь хорошо себя вести, то вечером получишь подарок.

– Какой? – рассеянно спросила я.

– Даже не любопытно?

– Мне сейчас не до подарков.

– Может, сходим куда-нибудь? Раз ты не хочешь подарков.

– Не хочу.

– Что же ты тогда хочешь?

– Свободы. Больше не хочу быть игрушкой. Не хочу быть послушной шлюхой. А еще не хочу быть актрисой, которая играет чужие роли.

– Хочешь быть собой?

– Да. Я наигралась в свободу и взрослую юную жизнь.

– Тогда начинай отвечать сама за свою жизнь. Как взрослый самостоятельный человек. План есть как жить дальше?

– Пока нет.

– Так обдумай его до вечера, а потом со мной поделишься, – спокойно сказал Борис.

Обдумывать? Я думать не хотела. Сидела на диване. Щелкала пультом, переключала каналы. На душе была пустота. Апатия. Я просто хотела вернуть свою жизнь. Ту, прежнюю ее часть, где было все так просто и легко. Я больше не была уверена в отце. Не была уверена в Никите. А в Борисе?

– Все грустишь? – спросил Борис. – Может, хоть мороженое возьмешь? Когда мир рушится, то оно неплохо восстанавливает душевное равновесие.

– У тебя один рецепт от всех бед?

– Он проверенный. Но если не хочешь, то настаивать не буду. Сам вечером все съем.

Борис ушел к себе, а я вновь осталась одна со своими невеселыми мыслями. Борис предлагал сказку. Мы могли бы жить с ним вместе. Есть мороженое и сладости. Танцевать в красивом платье и не думать о проблемах, которые теперь меня волновали.

– Можно? – спросила я, когда под вечер зашла к Борису. Все же я решила последовать его совету и достала из морозильника мороженое. Одно взяла для Бориса.

– Заходи, – разрешил Борис.

Вся комната была заставлена стеллажами с папками, расставленные в алфавитном порядке. Большой компьютерный стол, удобное кресло, которое почти полностью поглощала Бориса. Он вытащил из-под стола подставку для ног.

– Присаживайся.

– Будешь мороженое?

– Буду, – согласился он, забирая у меня эскимо. – Так чего надумала?

– Чего ты смотришь? – спросила я, глянув на монитор. Там был ролик, где двое мужчин занимались сексом с блондинкой. Довольно молодая, худощавая и весьма раскрепощенная.

– Так, рабочие моменты.

– Работаешь администратором сайта?

– Скорее чищу, – ответил Борис. – Эта малышка сглупила. Решила назло отцу пойти вразнос. Пропала на три недели. В итоге с папаней померилась, но мне приходится подчищать следы ее похождений.

– В этом заключается твоя работа?

– Не только. Я удаляю те следы, которые люди не хотят видеть. Иногда подменяю их пристойными историями. Создаю хороший образ в чужих глазах. Или добываю информацию, – ответил Борис, останавливая видео и сворачивая окно. На мониторе появилась картинка часовни.

– Как может такой религиозный человек заниматься такими вещами?

– Я не настолько религиозный, чтоб не бояться испачкать руки в грязи. Да и что такое религиозность? Поиск ответа на вопросы? Пока не поймешь, что надо не искать, а просто жить?

– Не думала в этом направление.

– А у меня было много времени на раздумья, – ответил Борис.

– Из-за того, что с матерью сидел?

– Да.

– А почему ты сиделку не нанял?

– Одно время нанимал. И что в итоге? Она ее упустила. Мама головой ударилась и с катушек слетела. Как-то больше я им не доверяю. Лучше все делать самому.

– И получалось справляться?

– Получалось. Так, хватит обо мне. Давай теперь о тебе. Чего решила?

– Я хочу то платье, о котором ты говорил. Но и папу бросать одного не хочу. Ему сейчас очень тяжело. Если я его брошу, то это будет предательством. А еще есть Никита. С ним совсем все сложно.

– А чего с ним сложного? Он тебе нравится или нет?

– Я не знаю. Вроде нравится. Он симпатичный, но что-то не то. Такое ощущение, что если бы мы познакомились при других обстоятельствах, то все было иначе.

– Он тебе не помог?

– Нет. Сказал, что у нас не такие отношения и предложил стать самостоятельной. Так и папа говорит. Надо все решать самой, а не ждать помощи от мужчин. И ты об этом говорил.

– Но тебе хочется побыть маленькой девочкой?

– Нет, – ответила я, наблюдая, как Борис отобрал у меня обертку от эскимо и выкинул его в мусорное ведро, стоящее рядом со столом. Достал влажные салфетки. Взял мои ладони и стал вытирать их салфеткой. Зачем-то наклонился, чтоб их поцеловать.

– Тогда что же ты хочешь? – спросил он, как будто ничего такого не делал.

– Быть кому-то нужной.

– Ты мне нужна.

– Для того чтоб со мной трахаться? Или играться?

– Не только, – ответил Борис.

Он приложил мою ладонь к своей щеке. Мелкие и колючие волоски щетины кололи ладонь.

– Ты как кактус.

– У тебя есть привычка гладить кактусы? Я удивлен.

– Это плохо?

– Так чего будешь делать с парнем?

– Как-то неловко обсуждать другого мужчины пока ты со мной играешься.

– Меня это не смущает.

– Почему?

– С кем бы ты ни была, все равно они меня не переплюнут.

– Ты слишком самоуверенный.

– Но ты же сейчас со мной. Он ничего не смог для тебя сделать, а я могу. И, самое главное, я хочу это сделать.

– Что же ты хочешь сделать?

– Научить тебя улыбаться. Ты такая серьезная.

Он еще раз поцеловал мою ладонь, прошелся губами по подушечкам пальцев. Я наблюдала за ним, чувствуя, как внутри поднимается волнение.

– Не грустная, а именно серьезная. Тебе не хватает легкости, – сказал Борис, наклоняясь к моим губам. Они у него были со сладким привкусом. Я попробовала ответить на его поцелуй. Борис как-то резко положил ладони на мои щеки, удерживая мое лицо и не давая отвернуться. – У тебя вкусные губы. Чего ты смеешься?

– Только что об этом подумала, – сказала я. – Про твои губы. Но столько есть сладкого вредно.

– Какая разница…

– Большая. Я не знаю причины почему ты стремишься себя убить, но это неправильно. А своим поведением ты стремишься к этому.

– Не вижу смысла продолжать этот разговор, – откидываясь на спинку кресла, ответил Борис.

– Знаю. Пойду в комнату. Не буду тебе мешать.

– Постой.

– Что? Хочешь продолжить целоваться? – я все же улыбнулась. Не знаю, но его поведение не вызывало во мне злости.

– Ты права.

– В чем? – спросила я, возвращаясь на место.

– Я пытаюсь привязать тебя к себе, а сам поступаю нечестно, давая повод усомниться.

– Усомниться?

– В твоих глазах я уже слабый игрок, который не может тягаться с тем же Никитой. А после моих заявлений о том, что это мое дело, как уничтожать жизнь, я понизил свои шансы.

– О каких шансах ты говоришь? Это все ерунда. Всего лишь общение. Развлечение. Тебе скучно. Я учусь играться с мужчинами.

– Прекрати. До вчерашней сказки так и было. Но мне понравилась эта идея, как и тебе. А значит поменялся расклад.

– Расклад о том, что у нас может быть все серьезно?

– Да.

Я задумалась. Провела пальцами по краю стола. Компьютер тихо жужжал под столом. Вроде нужно было все обдумать, а мыслей не было.

– Я не знаю, что сказать, – наконец ответила я.

– Что тебя смущает?

– Не знаю. Но я как-то и не готова была к серьезным отношениям. Потанцевать с тобой на свадьбе и пожить какое-то время вдвоем, пока у меня все не наладиться – я не против. А вот на постоянной основе… Меня это пугает. Вроде нужно жить вместе, только по любви.

– Тогда почему ты не хочешь жить с Никитой? У тебя же к нему чувства.

– Я в нем не уверена. В тебе уверена, а в нем нет.

– Тогда может с тобой попробуем какое-то время пожить вместе. Может, что-то из этого получится.

– Может, и получится. Но тебе не кажется, что мы слишком мало друг друга знаем?

– Я впервые за долгое время с кем-то так откровенно говорю. Мне с тобой легко. Я спокойно могу рассказать о своих желаниях и не встречаю ужаса и непонимания от тебя.

– Сам знаешь, что моя слабая черта – это любопытство. С тобой интересно. Пусть мне не все и нравится, но ты вроде и не настаиваешь делать то, что мне не нравится. Все равно, мы слишком мало друг друга знаем. И пока идет процесс узнавания, то нам с тобой интересно. А что будет потом?

– Потом будет все то же самое. Мы с тобой не любим меняться.

– Мне нужно время, – ответила я.

– Хорошо. Подумай. Посравнивай какое-то время.

– Сравнивать тебя с каким-то мужчинами?

– Да. Хоть с тем же Никитой. Или с каким-нибудь другим мужичиной.

– Зачем?

– Чтоб понять – я лучше них. Раз ты согласна пойти со мной на свадьбу, то нам надо будет купить тебе платье.

– А этот разговор пока оставим до другого времени?

– Давай так, когда ты поймешь, что хочешь сказку превратить в реальность, то ты придешь сюда, – сказал Борис. Он выдвинул ящик стола. Достал ключ. – Откроешь дверь этим ключом. И просто останешься.

– Даешь мне ключ от своей берлоги? А не боишься, что я захочу тебя предать?

– Не боюсь. Я в тебе уверен, – ответил Борис.

– Я в себе не уверена настолько сильно.

– А я уверен.

– Будем считать, что тебе виднее. Надо убрать ключ.

– Убери, – согласился он.

Стоило мне подняться, как его ладонь прошлась по моим ягодицам. Почему-то я замерла. Он провел ладонью по бедрам. Потом вновь вернулся к ним.

– Борь…

– Мы как бы поговорили. Как насчет того, чтоб продолжить целоваться?

При этом он спустил с меня шорты, которые тут же упали к моим ногам. Его ладони забрались вверх, забираясь под футболку.

– У тебя соблазнительная грудь. Маленькая и аккуратная. Не представляешь, как она мне нравится.

– Не понимаю, чем она тебе нравится.

– Красивая и аккуратная. С таким забавными сосками. Их так и хочется взять в рот. Пройтись по ним языком. Ощутить, как они превращаются в камушки. Почувствовать твое возбуждение.

– Перестань.

Он только рассмеялся. Стянул с меня футболку, разворачивая к себе. Я посмотрела на него. Довольная улыбка. А взгляд так и скользил по моей груди. Казалось, что она ему действительно нравилась. Похоже, что он не врал.

– Почему это я должен перестать? Мне нельзя говорить какая ты красивая и желанная?

Его ладони скользили по моему телу. Ласковые прикосновения. Он провел ладонями от моей груди к бедрам. Его губы прикоснулись к моей груди. Я чувствовала, как его язык скользил по соску, вызывая щекотку внизу живота. Его ладони оказались на моих ягодицах, сжимая их и одновременно прижимая к себе.

– Вкусная и сладкая. Моя хорошая. Снимай трусики.

– Самой?

– Да.

Возбуждение легкой щекоткой прошлось по телу. Его жадный взгляд скользил по моему телу.

– Поласкай себя. Как в тот раз.

– Как-то стыдно.

– Я никому не скажу, – прошептал Борис. Он откинулся на спинку кресла, наблюдая за мной. Я провела ладонью по груди. – Смелее.

– Не могу. Ты так на меня смотришь.

– А чего тебя смущает?

Он наклонился к компьютеру. Включил сайт. Выбрал какой-то ролик.

– Иди ко мне, крошка.

– Кресло не выдержит.

– Выдержит, – возразил Борис, притягивая меня к себе, чтоб усадить на колени. – Раздвинь ножки.

На экране девица лежала на кровати, держа в руках резиновый член. Она зачем-то начала его облизывать, стараясь, как можно глубже запихнуть его в рот. В этот момент Борис стал ласкать меня внизу живота, при этом ласкал губами мочку уха. Девица в ролики перестала облизывать игрушку и запихнула ее внутрь себя, при этом она стала ласкать себе грудь, довольно сильно тянув за сосок.

– Хочешь также? – вкрадчиво спросил Борис.

– С игрушкой?

– Как в тот раз. Помнишь, как тебе тогда было хорошо?

От воспоминаний прошла дрожь.

– Оставь скромность. Со мной можно быть собой.

– Хочу.

– Тогда поиграем.

Повернувшись в сторону стеллажа, он достал из коробки вибратор. Я вжалась в Бориса.

– Не бойся. Я же тебе обещал, что не обижу. Просто доверься.

Я ему доверяла. Доверяла его рукам и ласкам. Мне нравилось отдаваться ему, теряя себя. Вжиматься в него. Чувствовать его огненные губы на коже в районе ключицы. В какой-то момент я чуть не закричала, чувствуя, как напряжение оставляет меня.

Повернувшись к нему, я спрятала лицо на груди у Бориса. Он ласково гладил меня по спине. Я всхлипывала, чувствуя, что мне больше ничего не надо. Вот совсем ничего. А при этом сидела на коленях у мужика, который только что оттрахал меня резиновым членом.

– Понравилось?

– Да.

– Вот и славненько.

Он меня поцеловал. Нашел мои губы и поцеловал. Отвел влажные волосы с моей щеки. Только после этого я поняла, что вся вспотела.

– А ты? – спросила я.

– В другой раз. Я свое получил, когда с тобой игрался.

– А в чем тогда кайф?

– Иметь твое тело в любой момент. Ласкать его. Слушать, как ты стонешь рядом со мной. Знать, что ты моя женщина.

– Твоя?

– Пусть ты пока не понимаешь этого, но ты моя женщина.

Глава 17

– О чем думаешь? – спросил Борис.

– Не знаю, как жить дальше, – ответила я. – Ты говоришь, что надо или жить самостоятельно, или играть по вашим правилам. А мне хочется иного.

– Если хочешь быть принцессой, то придется играть.

– Знаю. Но я этого не хочу, – ответила я.

– Хочешь. Тебе нравится играть эту роль. Только почему ты упрямишься?

– Не знаю, – я повернулась к нему спиной.

– Знаешь.

– Тогда не хочу об этом говорить.

– Я не буду настаивать. Все в твоих руках и возможностях.

Он был прав. Я сама решала свою судьбу. Сама всегда так считала. Но при малейших проблемах бежала искать защиту у кого угодно. Например, у Бориса. Он же был старше меня. У нас с ним ничего не было общего, кроме секса и моего интереса, что он может мне еще предложить. Платье. Свадьба. Пусть и в гостях. Я хотела быть с ним на праздники, потому что хотела поверить в сказку, которой не могло быть.

– Ты чего плачешь?

– Просто плохое настроение.

– Иди ко мне. Я тебя пожалею.

– Борь, не хочу…

– Оставь это все. Тебе плохо. А я рядом.

– Опять захочешь рассказать сказку? – я все же повернулась к нему.

– Нет. Сказок больше не будет.

– А что тогда будет?

– Завтра ты пойдешь на учебу. Потом мы с тобой пойдем по магазинам. Хотела же платье. А в следующие выходные мы пойдем на праздник.

– Дальше будет все как прежде?

– Решать тебе. Хочешь, то поживи у меня. Или в студии. Или вернись к отцу.

– Который в запой ушел?

– Что такого? Пропьется, потом придет в себя.

– Думаешь?

– Он крепкий мужик. Таких легко не сломить.

– А тебя? Что-то может сломить?

– Что-нибудь, – размыто ответил Борис. Коснулся губами моего виска. – Спи, завтра будет новый день и завтра будут перемены.

– Почему ты считаешь, что завтра будут перемены?

– Потому что будет новый день, – ответил Борис. – А он всегда приносит перемены.

Я поверила ему. Закрыла глаза и, наконец, уснула. Вот этого мне и не хватало. Чтоб он просто рассказал мне, как жить дальше, когда все рушится.

Утром я уже перестала чувствовать себя самой несчастной женщиной на свете. План появился, когда я умывалась. Если я сама могу решать как мне жить, то стоит эти решения воплотить в реальность. С Никитой надо было порвать. Как бы мне ни нравилась его внешность, но быть его любовницей из-за симпатичной рожи – это как-то глупо. У меня не было такого дикого желания оказаться под ним, только потому, что я хотела им полюбоваться.

Приготовив завтрак и накормив сонного Борис, я поехала в институт. По дороге позвонила папе. Он мучился головной болью и страдал от похмелья, но пообещал, что больше не будет пить, а к вечеру придет в норму.

Этому можно было порадоваться, но радости я не чувствовала. У меня была уверенность, что все будет хорошо, но вот радости не было. Это «хорошо» означали новые перемены, к которым я не хотела вновь привыкать.

– Ир, ты должна в этом поучаствовать, – подлетел ко мне Паша с листовками.

– Что на этот раз? – рассеянно спросила я, готовая услышать про очередную бедную собаку, кошку или бедную бабушку, которой надо было помыть окна.

– Вот. Собираем деньги на лечение девочки. У нее сложная форма ДЦП. Нужно лечиться за рубежом. А это немалые деньги. Его отец у нас работает в институте. А мама простая учительница. Сама понимаешь какие у них зарплаты, – сказал Паша, пихая мне листовку. На ней была распечатана фотография девочки лет пяти, сидящая на коленях у светловолосой женщины. На другой фотографии она была с Никитой, который вез ее в коляске. Худая девочка в толстых очках и немного кривыми зубами выглядела болезненной, но счастливой.

– А это ее отец?

– Да. Хоть у нас и не вел пары, но работает в институте.

Паша еще что-то говорил, а я не понимала. Смотрела на фотографию и не понимала, как Никита мог изменять жене, пока она находилась дома с больным ребенком? Я этого не понимала. Никита сразу упал в моих глазах не только как мужчина, но и как человек.

– Тебе плохо?

– Голова болит. Но ничего, скоро пройдет, – ответила я.

– Может кофе? И сразу голова пройдет. Я угощаю.

– Хорошо, – согласилась я. Мне нужна была пауза. Пусть эту паузу мне и предлагал Паша.

Мы пили кофе в студенческом кафе. Ели пирожки с капустой. Паша рассказывал мне про план компании по сбору денег. А я не понимала его целей. Вот сидел передо мной молодой человек с худыми щеками и синяками под глазами от недосыпа и рассказывал, как будет писать бизнесменам, чтоб найти денег.

– Ты сегодня почти не спал?

– Я с ночной смены. Подрабатываю в магазине. Расставляю товар по ночам.

– Как ты все успеваешь? И работаешь, и учишься, а еще и всем помочь пытаешься.

– Я не могу изменить весь мир, но если помогу хоть кому-то, то сделаю лучше небольшую частичку этого мира.

– А если люди, которым ты хочешь помочь, оказываются не такими уж хорошими?

– Думаешь, что эта девочка чем-то плоха? Она маленький ангел.

– А ее родители? Я знаю, что ее отец…

– А при чем тут ее отец? Что он не такой уж хороший человек? Бывает. Но он не бросил жену. Не бросил дочку. Пытается тянуть эту лямку, которая совсем нелегкая, а очень тяжелая. Знаю, про что говорю. Почему им не помочь, если мы в силах это сделать?

– Не знаю. Я не вижу ничего хорошего в этих благородных порывах, – ответила я. – Люди должны сами стараться решать проблемы.

– Не все проблемы можно решить самостоятельно, – возразил Паша. – Иногда надо помогать.

– Я все же не такая добрая, как ты, поэтому не могу тебя понять. Пойдем на пары? – предложила я.

– Нет. Подожди. Тут дело не в доброте, а в эгоизме. Мне нравится это делать. Чувствую себя этаким героем в собственных глазах.

Неожиданное признание Паши меня удивило. Он говорил серьезно. Искренне. И эта искренность подкупила.

– Но после учебы я перестану этим всем заниматься, – продолжал говорить Паша.

– Почему? Тебе же нравится. Пусть и из-за эгоистических побуждений, как ты говоришь, но тебе нравится этим заниматься.

– После учебы будет не до этого. Надо много работать, а не мир спасать.

– А мне кажется, что будешь находить для этого времени. Герои не бросают свою деятельность. Даже если хочется.

– Герои все одинокие. Мне же хочется в итоге семью. Детей.

– А разве одно другому мешает? – спросила я. Пары давно начались. Кофе был выпит, а мы продолжали разговаривать.

– На это не будет времени. Все съест работа. Да и сама представь, как я могу притащить в дом бродячую собаку или кошку, чтоб вытащить из семейного бюджета деньги на ее лечение, прививки, ошейники? Да меня нормальная женщина из дома выгонит вместе с животным. И самому придется искать передержку, – сказал Паша. Видимо, он давно об этом думал. Мне захотелось его переубедить. Не знаю почему, но я считала, что Пашка из тех, кто смотрит на мир сквозь розовые очки, а на деле он видел все куда лучше, чем я предполагала. Просто он смотрел на все под другим углом.

– Паш, тебе просто нужно найти такую же увлеченную девушку, которая будет тебя поддерживать.

– Нет. Два сумасшедших в одном доме – это явный перебор, – покачал головой Паша.

– А мне кажется, что это было бы забавно. Представляешь, дом, где полно кошек и собак, детей, можно даже и приемных, где все будет стоять вверх дном, но при этом в доме будет весьма комфортно. В таком сумасшествие есть какая-то особенность. Изюминка, что ли.

– Утопия. Вот ты бы согласилась жить в таком доме?

– Почему бы и нет? Только тут нужна не квартира, а именно дом. Чтоб можно было побольше собак и кошек держать, – улыбнулась я.

– Или трехкомнатная квартира, – сказал Паша.

– Ты думаешь, что соседи не будут против? Топот ног. Лай собак.

– Первый этаж все решит. Но на это потребуется много денег. Цены на квартиры сейчас бешеные. Я пытался откладывать с подработок, но не получается.

– У тебя планы грандиозные.

– Нормальные планы. Серьезные. Вот и говорю, что нет места для глупостей. Потом будет сменный график, подработки и желание лишь доползти до подушки, – сказал Паша. – Мы серьезно так опоздали.

– Да и ладно. Наверстаем, – отмахнулась я. У него зазвенел телефон. Паша тут же ответил. По разговору стало понятно, что чего-то произошло. – Неприятности? – Баба Маша упала и сломала бедро. В больнице лежит. А у нее дома шесть кошек и внучка из школы должна подойти.

– А родители этой внучки?

– Там ситуация сложная. Мать на заработки уехала. Отец в тюрьме сидит.

– Короче, надо спасать? – спросила я.

– Надо, – устало сказал Паша.

– И что же тебя останавливает?

– Я как-то не умею варить кашу. А там ребенок. Еще и девчонка.

– Ладно, поехали тогда варить кашу, – сказала я.

– Серьезно? – Да. Все равно вместо учебы мы тут сидим, – поднимаясь, сказала я. – И давно ты знаешь бабу Машу?

Пашка рассказал, что они познакомились в ветеринарной клинике, когда сидели в одной очереди. После этого Пашка стал ей помогать за покупками ходить. Иногда одалживал денег. И вот сейчас, когда случилась беда, баба Маша позвонила ему, чтоб он хоть немного приглядел за девочкой, пока ее мама не вернется домой. А это будет через двое суток.

Мы съездили в больницу за ключами, потом купили продуктов по списку, который дала баба Маша. Приехали в кошкин дом, чтоб накормить девочку третьеклассницу с забавными косичками супом. Девочка вначале испугалась за бабушку, но после того как поговорила с ней по телефону, то успокоилась. А мы неожиданно для себя превратились в нянек.

– Я сегодня могу здесь остаться на ночь, а завтра – не знаю. У меня завтра смена, – сказал Пашка.

– Завтра я могу побыть нянькой, – ответила я.

– Серьезно?

– А почему нет? Все равно у меня неприятности, и я не особо хочу домой идти.

– Что случилось? – спросил Паша.

– Так, – поморщилась я. В этот момент подбежала Лида, сказав, что у меня телефон в куртке звонит. Пришлось идти и отвечать на звонок.

– Ты сегодня во сколько заканчиваешь? – спросил Борис.

– Я не на учебе.

– А где ты? – Мир спасаю. Поэтому не могу сегодня поехать за платьем.

– А так хотела.

– Передумала.

– Ладно. Тогда перенесем. Завтра?

– Не получится. Я все еще спасаю мир. У тебя же праздник на следующей неделе? Времени еще много.

– Хорошо. Как надумаешь, то позвони, – сказал Борис.

– Обязательно.

Я отключилась. Покрутила телефон в руках. Он выскользнул и грохнулся на пол. Крышка отлетела в сторону. Батарея отлетела в сторону. Я собрала детали и пошла с ними на кухню.

– Дисплей цел? – спросил Паша.

– Да. Только разобрался на детали. – Я собрала телефон. Включила его. Экран замигал картинками. – Чего-то глючить начал. Встряска ему не понравилась.

– Давай посмотрю, – предложил Паша. Я спокойно отдала телефон Паше. А сама пошла мыть посуду. Сигнал оповестил о приходе сообщения.

– Чего там? – спросила я.

– Тебе деньги пришли.

Я вытерла руки. Взяла телефон. Борис кинул мне денег и написал: «За вчерашний вечер. Заработала».

– Прям вовремя, – пробормотала я, удаляя сообщение.

– Неплохая сумма.

– Да. Неплохая. Только я против того, чтоб за любовь платили деньгами. Хотя это и не любовь.

– Тогда что? – Герой, если продолжишь копать дальше, то ты перестанешь меня уважать, – предупредила я.

– Не перестану, – ответил Паша. – Хочешь, чтоб я тебе просканировал телефон на вредоносные программы? Такое ощущение, что у тебя троян или другая гадость.

– Давай. Надо проверить, что там Лида делает.

Я ушла в комнату. Немного поговорила с девочкой, которая собирала мозаику. Вроде общий язык нашли. Решили с ней пропылесосить комнату, чтоб избавиться от волос, лежавших на ковре.

– Ир, можешь подойти сюда? – позвал Паша.

– Чего?

– У тебя на телефоне стоит шпионская программа. Она за тобой следит, записывает разговоры.

– Интересно.

– Когда я попытался ее удалить, то пришло сообщение. Короче, вот.

Он протянул мне телефон. Отвел глаза. В сообщение пришло видео, которое снимал Борис. После видео шло сообщение: «Хочешь, чтоб это вышло в сеть? Не трогай программку. Она мне нравится».

– Почему-то я не подумала, что он мог мне шпиона поставить. Параноик. Видимо, услышал, что я с тобой разговариваю, вот и начал компромат присылать, – сказала я. – Как думаешь, если я выключу телефон, то он не будет подслушивать?

– Будет.

– Тогда отправим трубку в коридор. Пусть в кармане куртки слушает тишину, – ответила я.

– Может обратиться в полицию? Шантаж – это преступление.

– Нет. У него есть связи. И возможности. Забудь обо всем. Как-нибудь разберусь.

– Это и есть проблемы, о которых ты говорила?

– Не только. Ты бы хоть немного поспал. Мы пока с Лидой уроки сделаем.

– Подожди. Потом отосплюсь.

– У тебя глаза красные. И ты явно хочешь спать. Не бойся, я не вынесу квартиру и не утащу кошек.

Я отправила его спать на диван, а сама продолжила общаться с Лидой. Как будто ничего не произошло. Ну, увидел Пашка, чего ему не было предназначено. Бывает. Он языком трепать не будет. Герои так не поступают. Будет он меня презирать? А какая разница? Он всего лишь мальчишка, который учится вместе со мной и пытается спасти мир из эгоистических побуждений.

День закончился приготовлением ужина. К тому времени проснулся Паша. Помятый и все еще с красными глазами, он оценил наши кулинарные шедевры. Мы смеялись над какой-то ерундой, пока Лида не услышала, как у меня звонит телефон. И сразу смеяться больше не захотелось. Мы с Пашей переглянулись. Я пожала плечами и встала, чтоб ответь на звонок. Понятно, что звонил Борис.

– Чего хочешь? – спросила я.

– Вернуться в твою жизнь. Мне не нравится висеть в шкафу.

– Ты лезешь в мои разговоры.

– И что?

– Мне это не нравится.

– Не дуйся. Что там за мальчишка с тобой болтает? – Я не буду это обсуждать.

– Почему? – Не время и не место, – ответила я, гладя кота.

– Ты на меня не в обиде? – Нет. Ты делаешь все, как обычно. Борь, давай потом поговорим. Если ты следишь за мной, то знаешь, что мне сейчас не до тебя.

– Верни телефон в жизнь.

– Обойдешься, – ответила я, выключая телефон и кладя его в карман куртки.

– Все нормально? – спросил Паша, который помогал Лиде собирать мозаику.

– Да. Все хорошо.

Я даже улыбнулась. Ведь ничего страшного не произошло. Так чего переживать? Все идет, как и было задумано. Все нормально.

– А сегодня можешь остаться здесь? – спросил Паша, вырывая меня из задумчивости.

– Хорошо.

После того как мы уложили Лиду спать, то засели за чай на кухне. Я знала, что Пашка начнет задавать какие-то вопросы. Интересоваться. Но вместо этого мы стали обсуждать работу. Я ему рассказала, как на фабрике работала. Он мне про магазины, в которых ему пришлось поработать. А еще ему пришлось работать как-то в лагере вожатым. Оказалось, что Пашка вначале поступил в педагогический на учителя химии, но потом передумал.