Милая, обожаемая моя Анна Васильевна

Текст добавлен: 26 сентября 2016, 08:58

Текст книги "Милая, обожаемая моя Анна Васильевна"

Автор книги: Анна Книппер

Жанр:

Русская классическая проза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 37 страниц)

А она прямо к себе в Подольск, к родным. Там и родила, и на работу поступила, как ни в чем не бывало. И все бы сошло с рук, только узнал ее случайно у проходной товарищ того, погибшего. Очень за него были злы товарищи. Верно, хороший был парень. Тут ее и взяли, сразу на этап и в дальние лагеря – кончать срок. А вы спрашиваете – почему Кармен.

О ВОЛОДЕ ДМИТРИЕВЕ

Писать о Дмитриеве, о Володе Дмитриеве... Что писать, как писать, не знаю. Я знала его с весны 17-го г. Он учился в студии Петрова-Водкина вместе с моей сестрой Варей, бывал в доме моих родителей – такой большеглазый вихрастый мальчик. А мне было 24 года, я была замужем, у меня был сын 3-х лет, да и вообще не до него мне было тогда. Познакомились мы позже, когда он приезжал в Москву, куда я вернулась в 22-м г. и приходил ко мне с поручениями от сестер из Петрограда – такой же длинный, вихрастый, замотанный в зеленый шарф. А подружились, когда он жил в Москве и работал над "Пиковой дамой" в Большом театре. Моя сестра Е.В. вместе с ним работала по костюмам этого же спектакля. Приехали они из Петрограда вместе, и на вокзале Володя спросил: "Вы куда?" – "Я к Книпер, а Вы куда?" – "Я тоже к Книпер". – "Приходите обедать". Володя сказал: "Как это вы так меня приглашаете обедать к Книпер? Я не могу и к себе звать без предупреждения." – "Это правда, от вас всегда голодная уходишь. А вы все-таки приходите". Володя пришел ко мне, плюхнулся на диван и сказал: "Лена, я на вас обиделся. Как вы могли сказать, что от меня голодная уходите?" Тогда я говорю: "А вы не обижайтесь, Володя. У нас разные обстоятельства: у вас готовят на двоих рябчиков, а у нас кастрюля месива и на всех хватает." На этом разговор и кончился. После обеда стали читать "Пиковую даму" Пушкина и так и пошла эта зима под знаком "Пиковой дамы", когда мы все зажили в самом тесном общении с героями оперы как с вполне реальными существами. Володя тогда был женат на Вете Долухановой. Я уже не могу припомнить точно года, давно это было. Когда они поженились, Вета решила, что они поедут в Тбилиси к его родным и она всех поразит своими туалетами. Но вот на станции Армавир все чемоданы у них украли и ничего из этого не вышло. Самое забавное было то, как Володя, вернувшись оттуда, рассказывал об этом с самым искренним смехом – все украдено и денег нет. Ну, пойдем обедать к Книпер. А Вета: "Как же можно так, без предупреждения?" – "Ничего, там накормят". С Ветой я познакомилась в Ленинграде. Красивая была женщина – прямо с персидской миниатюры, но в квартире Володи она казалась каким-то чужеродным элементом. Не очень она мне нравилась, по правде. Утверждала, что на ее долю выпадает получать заработанные Володей деньги – это очень тяжелая работа. Называла Володю "маленьким благотворителем", когда он отдавал свои старые брюки кому-нибудь из своих оборванных друзей – на что это похоже! Странный брак был. Году в 30-31-м Володя уговорил меня поехать с ним на пароходе по Москве – Оке Волге и Каме до Елабуги, где в это время должны были быть мой сын, Вайнонен с женой, брат Володи, Лева, и Нина Анисимова, с которой у Володи был роман. Он просил, чтобы я взяла билеты на пароход, а он приедет из Ленинграда в Москву и мы поедем вместе. Никаких билетов я, конечно, достать не могла и отправила ему телеграмму – никуда не еду невозможностью достать билеты. Он приехал и очень просто достал билеты через Большой театр. И поехали. В Коломне мы пошли смотреть город, Володя купил какой-то невозможный ликер из закрытого магазина – разве что по знакомству?! Сел в своей каюте у окна и стал угощать всех мимо проходящих пассажиров. В Белоомуте пароход сломался (на нем у нас были отдельные каюты), и нам пришлось поселиться вместе. "Ну ничего, зато мы с вами будем разговаривать по вечерам". Увы, это не состоялось: я до того устала за зиму, что засыпала, едва коснувшись головой подушки. Кроме того, кормить нас перестали. Хорошо еще, что взяли с собой грудинку и яйца, и до Нижнего питались яичницей. Особого знакомства с пассажирами не заводили, пока в Нижнем не встретились в ресторане, голодное население парохода уселось за один стол и развеселилось. А официанты все были похожи на Горького, с такими же моржовыми усами, стерляжья солянка была прекрасна, и дальше мы уже ехали как добрые знакомые. На пристанях уже кое-что продавали, в Васильсурске мы накупили еще теплых копченых стерлядей, все шло прекрасно. Но пассажиры были заинтригованы – что за странная пара едет, – и в Елабуге все высыпали смотреть, кто и как будет нас встречать. А нас все встречали с утра, было жарко, и все попеременно купались и пили пиво... С Ниной Анисимовой мы сразу подружились. Поселились где-то возле леса, спали на сеновале. Причем Володя все время опасался каких-то фантастических грабителей, но не боялся курить на сеновале, чего я, наоборот, очень боялась. Володя и Вайнонен должны были осенью ставить какой-то партизанский балет, и Нина Анисимова часа три танцевала вокруг костра. Через неделю выяснилось, что денег осталось только на пароход и надо срочно уезжать. Уезжали мы вчетвером: Володя, Нина Анисимова, молодой художник Селезнев по прозвищу Вятка и я. Чтобы не умереть с голоду, поделили продукты, напекли булок и стали ждать на пристани пароход. А пароходы шли набитые. Тогда выпустили вперед Нину. Она побежала к капитану и сказала: "Капитан, миленький, возьмите нас на пароход" – тот не устоял, и мы поехали. Обеды мы брали три на четверых, и то продав матросу какую-то мою блузу. В Коломне Володя с Селезневым сошли, чтобы скорее доехать до Москвы и там встретить Нину и меня. Не успели сойти, как сразу у нас оказались сочувствующие: что же вы не сказали, что вы в затруднении, стали нас кормить шоколадом и т.п. и т.д. И вот когда мы уселись на Плющихе за круглый стол, на котором чего только не было, Володя засмеялся и сказал: "Нет, поесть можно только в Москве". На том наше путешествие и кончилось. Только потом он говорил, что был в негодовании от того, что я нисколько его романом с Ниной не огорчалась. Володя, приезжая в Москву, всегда звонил с вокзала. "Придете обедать?" – "Не знаю, успею ли, надо в Большой, надо во МХАТ". – "Ну, как хотите, а у меня вареное мясо с хреном". – "Всю жизнь мечтал – приду". Это любимая его фраза – "Всю жизнь мечтал". О чем только он не мечтал. Все для него обращалось в праздник, до чего был очаровательный человек. Он всегда звал меня смотреть свои спектакли – если сам был ими доволен. А если не очень, то не приглашал. Помню, как у него никак не шла "Кармен" в Большом. Ясно, что при этом условии вообще не надо было за нее браться. А Вета настаивала, и он мучался как в аду. Где бы я ни была, в любых обстоятельствах, если случалось что-либо интересное, всегда думалось: вот надо рассказать Володе. Помню, пришлось мне пасти овец в казахстанских сопках. Сопки сходились в Долину пяти лучей, по склонам розовые глыбы камней – да ведь это сцена с контрабандистами из "Кармен"! Вот бы Володя увидел. И так всегда. И всегда прерывались наши встречи с ним, всегда меня то засылали, то самой приходилось уезжать, бывать в Москве урывками. Как-то раз жила я в Вышнем Волочке и написала ему – почему он никогда не заедет ко мне, а ведь все время ездит из Ленинграда в Москву и из Москвы в Ленинград – мог бы и заехать по дороге. А он написал, что заехать не может. "Вы знаете сами, что я вас люблю и в моем ужасном одиночестве вы, может быть, самый близкий мне человек". Меня поразило то, что Володя, самый общительный человек, вечно на народе, вечно кем-нибудь увлеченный, говорит об одиночестве, и так горько. А мне он был как дорогой брат, который все понимал, который всегда рад был прийти на помощь, если надо. Накануне его смерти я была у него. Только я вошла, мне сказали: а у Володи сердечный приступ. Никогда он на сердце не жаловался, бывали у него сильные боли, которые он принимал за язву двенадцатиперстной кишки, глотал магнезию, все проходило как будто. Я сразу поняла, что это конец. Он лежал на диване и рассказывал, сколько лестниц он делает за день, работая в трех театрах сразу, говорил, что на другой день ему непременно надо в Большой театр, последить за освещением, – он ставил "Руслана и Людмилу", страшно волновался: "Если будет плохо, меня же будут ругать". – "Ну что же, завтра будет видно, будет хорошо, так и пойдете". Понемногу он успокоился. Мы мирно разговаривали, поцеловались с ним на прощанье. А утром телефон: умер Володя. Ему стало нехорошо, он что-то принял, сказал: "А вот теперь что-то новое". И все. Елена Васильевна и я приехали к нему на квартиру. Володя лежал, подвязанный платком, – так его и написал Тышлер. Встретила нас Марина с совершенно черным лицом. Рядом с Володей сидел мальчик, его племянник Коля Дмитриев, и не отрываясь смотрел на него. Служили панихиду, в головах стояли красные свечки – в рюмках. Глупая мысль – рассказать о Володе. А он тут лежит на столе. Да как же это может быть – не верится.

x x x

Не листьев ласковый ковер,

Золотокованные клены...

Далеко вольный мерит взор

Простор полей бледно-зеленый.

В осенних днях такая грусть.

Прекрасна осень-королева!

Что ни пошлет судьба мне – пусть!

Приму без ропота и гнева.

1915

Я крепко сплю теперь; не жду за воротами,

Когда в урочный час

За поворотом в лес вдруг грянет бубенцами

Почтовый тарантас.

На самом дне души, похоронив тревогу,

Живу, и дни идут,

И с каждым днем трудней размытая дорога,

И все чернее пруд.

У этих серых дней душа моя во власти,

У осени в плену.

И кажется порой, что даже грез о счастье

Я больше не верну.

Осень 1918

Над головой сосновый бор

Шумит, внимательный и строгий,

И игол шелковый ковер

Босые чуть щекочет ноги.

Здесь хорошо бродить, искать

Грибы в медлительной забаве

И понемногу забывать

О страсти, радости и славе.

И, сердцем погружаясь в тьму,

Не бредить счастьем и свободой,

И встретить старости зиму

С холодной ясностью природы.

[1926-1927]

Малоярославец

Когда впервые в этот грустный город

Дождливым днем направила я путь,

Тоска рукой холодной сжала ворот,

Плащoм намокшим охватила грудь.

С горы в овраг полого убегали

От спелых яблонь тяжкие сады,

Под ивами, поникшими в печали,

Листом пестрели черные пруды.

На белый камень сеял дождь осенний,

И горизонт, тоскливый, как упрек,

Вставал вдали темно-лиловой тенью,

Грозил бедой, как неизбежный рок.

И что-то вдруг мне явственно сказало

Прошел сквозь сердце тонкий острый нож

"Пришла сюда печальной и усталой

Живою ты отсюда не уйдешь".

1938

Позабыть пора пустые бредни

Жизни замыкается кольцо...

Днем и ночью гибели последней

Я гляжу в холодное лицо.

Все, что так мучительно любимо,

Что душою выпито до дна,

Уплывает с папиросным дымом

Сквозь решетку черную окна.

И осталось к одному тянуться:

Чтоб, не дрогнув, не потупив глаз,

Стало сил спокойно улыбнуться

В час последний, неизбежный час.

1938

Дни ползут, но летят недели:

Вот уж часто слушаем мы

Легкий шелест и плеск капели

На исходе сиротской зимы...

Иногда на откосе оконном

Первый знак идущей весны

Розовеет луч, отраженный

От высокой кирпичной стены...

Но следи за собою строго,

Слух замкни, затворись во тьму,

Чтоб напрасной весны тревога

Не нашла дороги в тюрьму.

1939

Все холоднее дни короткие,

Шаги дорогою звенят.

Торчит из снега жесткой щеткою

Незанесенная стерня...

И степь кругом, и сопки синие,

И снеговые облака...

Барaк, затерянный в пустыне,

Блатные песни и тоска.

А ночь темна, как глубь бездонная,

И в сердце острие копья...

Лежат на нарах люди сонные

Под грудой грязного тряпья.

И что им снится, что им бредится

В тяжелом, беспокойном сне?

Повисла низкая Медведица

В морозом тронутом окне.

А тишина необычайная,

И лампа теплится едва...

Чтоб выразить отчаянье

Какие мне найти слова?

1939

Облака раскинули крылья

По тихому небу ночному.

По дороге, покрытой пылью,

Мы медленно едем к дому.

Мы охвачены сонной ленью

(Далеко еще до ночлега).

Жеребенок бархатной тенью

Шагает рядом с телегой.

И плывут далекие горы

И поля волнистого хлеба,

И дождем летят метеоры

По августовскому небу.

И возница сонный не знает,

Кто со мною, незримый, рядом,

За пылающими стрелами

Очарованным смотрит взглядом.

1941

Какая нежность беспредельная

В сухой степи осенним днем!

Сияют краски акварельные

Последним гаснущим огнем.

Дороги ровные укатаны,

Атласом лоснится трава.

Улыбка солнца незакатная

Ласкает, как любви слова.

А складки сопок золотистые

Лазурью заливает тень,

И просит сердце, чтобы выстоял

Весь до конца погожий день.

Чтоб меж холмами и низинами,

Где выступает соль, как снег,

Идти весь день дорогой длинною,

Не зная, где найдешь ночлег.

Чтоб было все легко и молодо,

Как сопок голубая мгла.

И чтобы ночь под звездным пологом

Была спокойна и тепла.

1941

Как будто степью, солнцем спаленной,

Замкнулась тесная земля

Лишь сопки в розовых подпалинах,

Дa волнованье ковыля;

Да утром – звезды предрассветные,

Да днем – палящая жара,

И жалит тучами несметными

Лицо и руки мошкара.

А дни текут, в труде проведены,

И, наклоняясь вновь и вновь,

Мы вытираем с глаз разъеденных

Запачканной ладонью кровь.

Нам никогда не быть свободными,

По милым не ходить местам,

И это поле огородное

Как братская могила нам.

И нет за этими пределами

Теченья грозного войны.

И будто вовсе нету дела нам,

Что мы на смерть осуждены.

И все, что милого и нежного

Дарила жизнь когда-то мне,

Все горестней и безнадежнее

Отходит, как в забытом сне.

1942

Бык

Здесь пустынны длинные дороги

Мы с быком в степи всегда одни.

Спутник молчаливый и двурогий

Долгие со мною делит дни...

Поезда вдали кричат протяжно,

Ветер треплет паровозный дым,

Бычье сердце медленно и важно

Рядом с сердцем стукает моим.

Мерно, в такт медлительной походке,

Не поскачешь вихрем на быке

Он меня качает, будто в лодке

На широкой солнечной реке...

И часами, лежа на телеге,

Вижу я – синеет высота

И маячит на горячем небе

Очертанье рыжего хребта.

И мираж, струясь чертой узорной,

Превращает сопки в острова

И в стихи, тяжелые, как зерна,

Медленно слагаются слова.

1943

Топогрaфия

Красой восточного сказанья

Ужель не говорят тебе

Такие сладкие названья,

Как Асказань и Актюбе?

Но в годы долгих заточений,

Когда на нас направлен штык,

Звучит насмешкой "Возрожденье",

Как смертный приговор "Батык".

И будет жизнь еще возможной,

Лишь если скроются вдали,

Навек пропав в пыли дорожной,

Бурма, Мухтар и Арчалы!

1944

Каждый день прощаюсь с Казахстаном

Мне весны здесь больше не видать.

На рассвете просыпаюсь рано

Скоро мне с зарею не вставать.

Не топтать росы ее холодной,

На работу не спешить во мгле

Скоро я пройду совсем свободной

По родной, по ласковой земле.

Все минует – годы заточенья,

Тяжкий труд, и голод, и война...

Только будто страшное виденье

Будет сниться черная страна!

И за жизнь мою в затворах тесных,

И за все, что вытерплено мной,

Встречу старость, тихую, как песня,

Над широкой русскою рекой.

1946

Передо мной, не в маршальском мундире,

Каким для всех запечатлен на век,

А в чем-нибудь помягче и пошире,

По вечерам один в своей квартире

Такой усталый старый человек.

Весь день он был натянут, как струна,

И каждый шаг ему давался с бою,

И вот теперь настала тишина,

Но нет ему отрады и покою.

Приходит он, из тайников стола

Достанет сверток с снимками рентгена

И смотрит, как на них густеет мгла

В растущих пятнах гибельного тлена,

И знает, что ничем нельзя помочь

Ни золотом, ни знанием, ни славой,

Что он совсем один с своей державой

И что идет ему навстречу ночь.

1947

Зима

Сегодня город очарованный

В необычайной красоте:

Все стало странное и новое

Дома и улицы – не те.

А за рекой правобережные

Так нежно светятся огни,

И ветки лип каймою снежною

Все до одной обведены!

И в снежном, радужном кружении

Горят как будто бы светлей

Причастные преображению

Цепочки утлых фонарей.

Рыбинск, 1958

Ох, вспомним мы тебя, унылый город,

На северном печальном берегу,

Где ссыльное безвыходное горе

На каждом повстречается шагу...

А может быть, припомнится иное?

Твоих берез морозных кружева,

Прохладный вечер летом, после зноя,

На улицах росистая трава...

И может быть, еще такая малость

Единственное в городе кино,

Где и для нас порой приоткрывалось

В широкий мир ведущее окно.

Росла, росла из глубины экрана

Сверкающая гранями звезда,

Шли корабли под пеленой тумана,

На нас в упор летели поезда...

И, крепкими прикованы цепями

К чужой и неприветливой земле,

Смотрели мы, как жизнь скользит пред нами,

Сидящими в печальной полумгле.

1953

На последних теплых денечках

Зашумели белые березы,

Потекли золотыми ручьями,

Золотые роняли слезы:

Ты, душа наша, милое лето,

На кого ты нас покидаешь?

Подступает хмурая осень,

Оборвет с нас зеленые платья,

Зальет проливными дождями.

Поползут холодные туманы,

Закуют нас лютые морозы...

Отвечает им красное лето:

Рано вы, березы, загрустили!

Еще будет вам бабье лето,

Еще лучше вас осень нарядит!

Вам подарит парчoвые платья,

На рябины, на тонкие осинки

Алые наденет платочки.

На дубы, на высокие клены

Золотые венцы да короны,

Чтобы вы еще покрасовались,

Чтобы люди на вас полюбовались.

1964

Уходили бабы по обетам

От горшков, ухватов и печей

По дорогам ласкового лета

К золотым крестам монастырей.

Шли в лаптях, с котомкой за плечами

И с краюхой хлеба в дальний путь

Степью и дремучими лесами

Вольной жизнью глубоко вздохнуть.

Утешенье вымолить у Бога,

О нехитром счастье попросить.

Далека нелегкая дорога

Тянется, как от кудели нить.

А вернувшись, долго вспоминали,

Будто с плеч свалили целый пуд,

Будто легче стали все печали

И отрадней самый тяжкий труд.

Сентябрь 1965

Друзей ты уже оставил,

Своих ты еще не встретил

Под тобою колеса вагона

Отстукивают свой такт.

И ты ничего не должен,

И ты никому не обязан,

На сцене другие актеры

Тебе дарован антракт.

А ветер, солнцем согретый,

Влетает к тебе в окно,

И крутит московское лето

Свое видовое кино:

Бегут торопливые елки,

Обгоняя столбы берез,

Цветет ромашкой и смолкой

Пологий зеленый откос.

И вкось уходят дороги,

Теряясь в лесной глубине...

Хорошо побыть хоть немного

С собою наедине.

1965

Почти не светает – рано.

Едва зачинается день,

И светят мне из тумана

Огни твоих деревень.

Покидаю тебя до рассвета,

О Суздальская земля,

Лежат свинцового цвета

Распаханные поля.

И ветер легок и волен,

Дорога – прямая стрела.

Вот вдали уже лес колоколен,

Церковные купола.

Вхожу в этот город сонный

При первых лучах зари.

Пологи зеленые склоны,

Белые монастыри.

А город убогий и пыльный

Как зачарованный сон,

И все будто слышен неслышный

Давно умолкнувший звон.

1966

Как странно – здесь непроходимый лес,

Здесь, в десяти шагах, участки, дачи,

Гуляют люди, где-то дети плачут,

Но здесь, в лесу, тот мир как бы исчез.

И я иду дорогою лесною

То лиственный, а то сосновый бор.

С деревьями, с березой и сосною

Веду неторопливый разговор.

Благодарю за доброе молчанье,

За шелест листьев, за смолу сосны,

За краткий миг сердечной тишины,

За то, что здесь светлы воспоминанья,

За жаркий день сверкающего лета,

Что на какой-то радостной волне.

То птичий крик, то пенье самолета

Мои стихи подсказывают мне.

12 августа 1967

Опять припомнился мне деревянный дом

На Севере, на берегу крутом.

Там я "навечно ссыльная" жила

И эта вечность все-таки прошла.

Смеркается, и все кругом бело,

И все дороги снегом замело...

Тугой резиной тянется зима,

В сугробах спят безглавые дома

Заборы, ставни...

А придешь домой

Тебя охватит холод ледяной.

Вода в ведре замерзла у стола.

И в палец снег промерзлого угла.

И второпях затапливаешь печь,

Чтобы скорей под шубою залечь.

...Проснешься – в окна в уровень с землей

Рассвет ползет свинцовою змеей.

И день опять закрутится с утра

Бессмысленная ссыльная игра.

И для чего, никак я не пойму

(и, верно, до конца и не пойму),

Зачем нас всех упрятали в тюрьму,

Зачем потом этапами везли

По всей стране на дальний край земли?

И кто из нас, вернувшихся потом,

Вернулся к жизни и нашел свой дом?

Ноябрь1968

Больница... Ночь... Не спится мне.

Одна звезда в моем окне.

Деревьев черных кружева,

За ними сонная Москва.

И беспощадно, до зари

Горят, не гаснут фонари,

И где-то запропал рассвет

И нету сна, и яви нет.

Лишь в колыхании волны

Полувиденья, полусны

Все спутано, все смещено...

И сердце падает на дно.

3 апреля 1971

Застольная

К сыну

Эта мука кончилась теперь

Смерть умчалась воющим снарядом

Вот тихонько отворилась дверь,

Ты вошел и сел со мною рядом.

Мы с тобой не виделись давно,

Но тебя расспрашивать не стану

Я достану белое вино

И на стол поставлю два стакана.

Где шаги скиталися твои,

Как и с кем ты жил, моя отрада,

Для моей измученной любви,

Может быть, и вовсе знать не надо.

Может быть, когда-нибудь потом

Ты мне сам расскажешь понемногу,

По каким путям, каким дорогам

Возвратился ты в родимый дом.

Но сейчас неосторожным словом

Не взмутим мы горечь этих лет

Будем пить за то, что вместе снова,

И за тех, кого уж с нами нет.

Ты ушел таким веселым, юным,

В золотом сияющем пушке

Вижу я, серебряные струны

Протянулись на твоем виске

Это жизнь своей тяжелой лапой

На тебе оставила свой след...

Будем пить, чтоб только не заплакать,

Будем пить за тех, кого уж нет...

И за то, что все же ты отмечен,

Что ты взыскан горькою судьбой.

Будем пить в сегодняшнюю встречу,

Будем молча пить, мой дорогой!

1943

Седьмое февраля

И каждый год Седьмого февраля

Одна с упорной памятью моей

Твою опять встречаю годовщину.

А тех, кто знал тебя, – давно уж нет,

А те, кто живы, – все давно забыли.

И этот, для меня тягчайший день,

Для них такой же точно, как и все,

Оторванный листок календаря.

1969

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН

Абаза А.А. 113

Абаза (урожд. Штуббе) Ю.Ф. 68, 113

Авксентьев Н.Д. 321, 376

Азеф Е.Ф. 132

Аккерман Р. 147

Аксельрод Е.Г. 480, 507

Аксельроды 445

Алдан-Семенов А.И. 92, 130-131, 141, 481

Александр III 53, 447

Александров А.И. 256

Александров А.Н. 136

Александров Влад. 300

Алексеев М.В. 119, 123, 156, 163, 178, 193, 195, 198, 256

Алексеевский А.Н. 316-317, 321-323, 374

Аллой В. 44, 104

Алтайский В.Н. 351

Алтайских 331, 378

Альтфатер В.М. 80, 121

Амфитеатров А.В. 300-301

Андаева Р.Г. 468, 507

Андерс В. 135

Аничкова Н.А. 136

Анненков Б.В. 321, 377

Антонова В.С. 441-442, 446, 468, 495, 507

Антоновы 441-442, 446

Апрелев 359

Апушкин А.Н. 40, 42, 140-141, 341, 356

Апушкина М.Н. 341

Аргнольд Э.А. 24

Асано 266

Асано Наганори 280-281

Асикага (Муромати) 230-231, 238, 271

Асикага, Такаудзи 244

Ауслендер С.А. 308

Архипов А. 434

Барановская О.А. 50, 106

Баратов Н.Н. 151-152, 154-155, 251-252

Басманова М.П. 468, 507

Баткин Ф. 193

Баумгартен Д.Л. 86-87, 126

Баумгартен Л. 86-87, 126

Бах И.С. 52-53

Бегичев Н.А. 32

Безуар В.В. 207, 243

Бекаревич М.О. 346-348, 351

Бекетова (Блок, Кублицкая-Пиоттух) А.А. 71, 114

Бекетова М.А. 71, 113-114

Бекман-Щербина Е.А. 107

Беллинсгаузен Ф.Ф. 14

Белов М. 326

Белоусов Е.Я. 54, 109

Берг М.В. 118

Беренс Е.А. 295, 298-300

Берман М.Д. 328, 330, 378

Бесси-Левина Р.Я. 107

Бетховен Л., ван 145, 147

Бибиков М.М. 113

Бикель Т. 469, 484

Бируля (Баляницкий-Бируля) А.А. 15, 20

Бирштейн В.Я. 44, 467, 507

Бирштейн М.А. 116, 413, 507

Бирштейн Я.А. 116

Бирштейны 445

Блаженный Августин 36

Блок А.А. 71, 113-114

Блок А.Л. 71, 113

Богданов К.А. 118

Боголепов С. (см.: Сафонов И.К.)

Боде А.А. 399

Болдырев А.В. 324-325, 362

Бондарчук С.Ф. 450

Бонч-Бруевич М.Д. 301

Борисов А.П. 208

Боровичка 130

Боровский А.К. 109

Бородин А.П. 112

Брежнев Л.И. 459

Брусилов А.А. 163

Брусилов Г.Л. 24

Брусилов Л.А. 284

Будберг А.П., барон 29, 46

Булгаков М.А. 458, 486

Бунаков-Фундаменский И.И. 208

Бунге Н.Х. 110

Бурсак И.Н. 132, 314

Бурынин 369

Вальчак 334, 378

Вайнонен В.И. 445, 456, 464,

467, 484, 507

Вайнонен Ф. 467

Вандеркампф 341

Васильковский С.Ф. 256

Вахтин Б.В. 256

Введенский А.И. 112

Величанский А.Л. 44, 467, 479, 495, 504-505, 507

Вербицкий В.Р. 325

Вердеревский Д.Н. 120, 123

Верман В. 121

Верховский А.И. 120, 170

Веселкин М.М. 144-146

Веселовский Н.И. 20

Вильгейм II Гогенцоллерн 218, 238, 244

Вилькицкий А.С. 23

Вильсон (Уилсон) Т.В. 268, 282

Винавер М.Л. 95, 101, 135

Виноградов В.В. 136

Вирен Р.Н. 122

Витте С.Ю. 110

Власов Ю.П. 503

Воеводский (Вольский) В.С. 339-342, 379

Воеводский С.А. 25, 339, 379

Войцеховский С.Н. 7, 44

Волжина М.А. 102, 136

Волконский А.М. 500, 507

Волковицкий 163

Вольский (см.: Воеводский В.С.)

Вольские 341

Вологодский П.В. 125, 321, 322, 377

Ворошилов К.Е. 136

Воскресенский 359

Восленский М. 132

Врангель П.Н. 130

Врубель М.А. 415, 462

Вуич И.Э. 207, 243, 252, 256, 359

Высоцкий В.С. 469, 484

Вышнеградская В.И. (см.: Сафонова В.И.)

Вышнеградская (урожд. Доброчеева, по первому браку Холодова) В.Ф. 59, 110

Вышнеградская Н.И. 114

Вышнеградская (в замужестве

Филипьева) С.И. 111, 114

Вышнеградский А.И. 111

Вышнеградский И.А. 59, 110, 114, 455, 477

Гавен Ю.П. 199

Гаврилин М.А. 373

Гайда Р. 7, 45, 321

Гарин Э.П. 112

Гедике А.Ф. 107

Гедикян В.М. 467

Гедикян Т.П. 467

Гедикяны 81-82, 477-479

Гельшерт Н.А. 24

Герарди 86, 126

Герасимов А.М. 123

Геркен-Миттерман 300

Гернет Н.В. 395

Гернштейн Л.Я. 316, 324-325, 374

Гессен И.В. 45-46

Гефтер М.Я. 495

Гиацинтова С.В. 507

Гинденбург П., фон 238, 244, 254, 277

Глазунов А.К. 106

Глебова Л.Н. 429

Глебова Т.Н. (см.: Стерлигова Т.Н.)

Глебов 368

Гленон (Гленнон) Дж.Г. 124, 202-203, 207, 209

Гнесина Е.Ф. 136, 446

Гнесины, сестры 107

Гоголь Н.В. 415, 418

Гольденвейзер А.Б. 107

Гольдони К. 397

Гольц К., фон дер (Гольц-паша) 262, 278

Горжевская Е.Д. 44, 467

Горохов А.Н. 337, 359, 379

Горохова Е.Н. 337

Гороховы 337

Горький А.М. 102, 132

Горький М.М. 102

Грабовский 147

Грановская Н.Ю. 467

Грей Э., сэр 83, 125

Григ Э. 67, 145

Григорович Д.В. 110

Григорович Д.П. 216

Григорович И.К. 46, 121

Громов К. (см.: Перченок Ф.Ф.)

Гроссман В.С. 410

Грот 118

Гуль Р.Б. 498

Гуно Ш. 113

Гурко (Ромейко-Гурко) В.И. 255-257

Гусарев 336

Гучков А.И. 165, 174, 182, 198, 201, 255

Давидов (Давыдов) К.Ю. 67, 113

Давыдов 324-325

Даль Г.Н. 327, 355-358, 360, 378

Дарьин 368-369

Джулиан Д. (см.: Чикваидзе Ю.)

Денике В.П. 323-324, 374, 377

Деникин А.И. 31, 126, 129, 154, 183, 198, 201, 207, 283, 300, 376, 378

Демидова 425

Дербер П.Я. 125, 377

Джеллико Д.Р. (виконт Джеллико Скапа) 34, 210-211, 214-215, 228, 230

Дзержинский Ф.Э. 95, 101, 134-136

Диккенс Ч. 485

Дитерихс М.К. 128, 131, 321, 376-377

Дмитриев В.В. 112, 349, 379, 413, 419

Дмитрий, архиепископ Таврический и Симферопольский 145, 148

Добкин А.И. 44, 497

Довбня 362

Домбровский А.В. 156, 164

Достоевский Ф.М. 113

Дроков С.В. 44-46, 142, 504

Дубровин 316

Дудоров Б.П. 236, 243, 249, 359

Дулов А.А. 469

Думбазде 330

Дутов А.И. 321, 377

Духонин Н.Н. 282

Дыбенко П.Е. 273, 283

Дыбовская (урожд. Смыслова) К.А. 217-218

Дыбовский В.В. 211, 216-217

Дюма А. (отец) 303-304

Евгенов Н. 46

Егоров Г.В. 45-46, 481

Ежов Н.И. 135

Екатерина I 77

Елена Павловна, вел. кн. 113

Еллинек Г. 174

Елкин А.С. 121, 130, 483

Епанчин 357, 359

Ербанов М.Н. 132

Есютин Т.В. 121

Жанен М. 127, 129-130

Житков Б.С. 112, 404, 441, 464

Жульцов 367

Зазунов 303

Занкевич М.И. 42, 130, 140

Зарудный А.С. 201, 205, 208

Зархин Б.И. 44

Захаров 354, 364

Захаров 437

Званцева Е.Н. 107

Зеберг Ф.Г. 15

Зейденберг С.М. 8, 107

Зернин А. 45

Зимин С.И. 113

Зубарева Л.Н. 461, 481, 485, 490, 507

Иванов А. 345

Иванов Л.Л. 146

Иванов М.В. 120

Иванов 344

Иванова (урожд. Говалова, по первому браку Лаврова) М.С. 144, 146

Иванова Н.В. 345, 367, 379, 399-400, 408-409, 412, 423, 425-427, 439

Ивлев Л.С. 325

Иловайский Д.И. 180, 184

Иоанн Звездинский 65-66

Иоанн Златоуст 36

Иосимитсу, Тосиро 231-232, 265

Иосихиро (Го-но-Иосихиро) 231-232, 240, 261, 266

Иоффе А.Е. 44, 166

Иоффе Г.З. 141, 207

Ипполитов 351

Ипполитов-Иванов М.М. 62-63, 68, 106, 113

Ишаев В.И. 132, 314

Ихара 126

Кабат (урожд. Сафонова) А.И. 50, 58, 60, 62, 66, 106

Калинина Ф.С. 460-461

Калистов Н.Д. 256

Каменский Ф.Ф. 118

Камошито 276

Капнист А.П. 154

Капнист М.Р. 431, 450-451, 459, 461-462, 468, 483, 500

Капнист Р.Р. 431

Каппель В.О. 93, 128, 131, 378

Карпова С.С. 367, 409

Карнаух 346

Карновичи 441

Кароль (рум. король) 183

Каськов М.М. 256

Катков М.Н. 118

Като Канъю 282

Като Катаеси 266, 282

Като Томосабуро 282

Кашкаров Ю.Д. 43, 468, 498

Каянус Р. 69, 113

Керенский А.Ф. 37, 81, 124, 170, 174, 178-179, 182-183, 198-201, 203, 207, 227, 256, 272, 274, 283, 321, 376

Кетриц Ю.Э. 256

Киаковский 337

Кира Ёсинака 280-281

Киров С.М. 96, 345

Кладт А.П. 130

Клаузевиц К. 237, 244, 276-277

Клафтон А.К. 91, 128-129

Клеванский А.Х. 124

Кленгель Ю. 109

Клиберн, Ван 107

Клодт фон Юргенсбург Г.А. 24

Книпер (Сафонова, Тимирева) А.В. 7-9, 12-13, 16, 28, 32, 35-36, 38-46, 49, 59-61, 63-64, 66, 68-80, 83-107, 111-112, 114-117, 122-126, 130, 132-136, 139-141, 143, 146-147, 149-150, 152-155, 157-158, 160-161, 166-168, 171-172, 175-206, 208-210, 214-221, 223, 225-227, 229, 232-234, 236, 241-242, 247-260, 262, 272, 276, 284-298, 300, 302-310, 313-318, 321-322, 373, 378, 380, 383-385, 387-399, 401-404, 407-437, 439-440, 442-443, 445-452, 454-463, 500-507, 515-516

Книпер В.К. 9, 97-98, 135-136, 340, 343-344, 347, 355, 427, 436, 441, 479, 498

Книперы 349

Коковцов В.Н. 125

Козловский И.С. 136, 446

Кокорев 363

Колечицкий Д.Б. 207

Коломейцев Н.Н. 15

Колосков 371

Колчак А.А. 117

Колчак А.В. 7-32, 35-46, 49, 73-81, 83-93, 104-106, 114-132, 139-142, 146-152, 154-155, 157-158, 160-165, 168-236, 238-244, 246, 248-260, 262-263, 266, 272, 274, 276, 279-281, 284-298, 300, 302-310, 313-322, 325, 331-333, 339-340, 343, 345, 347, 351, 353-356, 360, 374-379, 383, 412, 436, 482-483, 498, 500-503, 506, 512, 516

Колчак А.Р. 118

Колчак А.Ф. 117

Колчак В.И. 12, 119

Колчак (урожд. Посохова) О.И. 13

Колчак, Маргарита 13, 118

Колчак-паша 12

Колчак Р.А. (Славушка) 40, 45-46, 74-75, 79, 118-119, 141, 150

Колчак (урожд. Омирова) С.Ф. 16, 18-19, 35-36, 40, 74-75, 78-80, 89-90, 118, 140-141, 147, 167-169, 256

Колчак, Татьяна 13

Колчаки 8, 75

Комелов М.М. 307-308, 320, 359, 376

Комнины 151, 154