Текст книги "Неистинная (СИ)"
Автор книги: Анна Шнайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)
Глава девятая. Его огонь
Айрин Вилиус
Гауф пришёл в театр в понедельник вечером – в тот день, когда у его высочества была тренировка на севере, поэтому не имелось никакого риска столкнуться с ним в зале. Передал мне три флакона с приворотным, сказав, что это на следующие три недели – по одному в семь дней, – и сообщил, что первый я должна буду выпить в субботу. Безумно хотелось взбунтоваться, но… маэстро прав – если уж согласилась, нужно идти до конца, какое бы сильное отвращение ни вызывало происходящее.
Однако кое-что всё-таки следовало уточнить.
– Скажите, Гауф, – обратилась я к дознавателю, временно убрав флаконы с зельем в шкатулку с украшениями для ближайшего спектакля, – а если мне кажется, что действие приворотного стало более слабым? В самом начале в присутствии его высочества я почти не могла думать, а теперь могу. Это… нормально?
Гауф несколько секунд просто смотрел на меня, почти не моргая, словно искал что-то в моём лице, а потом усмехнулся. Не язвительно, а как-то… по-доброму.
– Да, Айрин. Всё в порядке. Ваш организм просто адаптировался к зелью и принял навязываемые чувства за истинные.
– То есть… потом, когда я перестану пить приворотное, всё пройдёт?
– Разумеется.
Это утверждение меня немного успокоило. Значит, ничего необычного не происходит, и то, что я уже не так схожу с ума от присутствия Арчибальда, – это, видимо, сродни тому, как алкоголикам нужно всё больше и больше пить, чтобы почувствовать опьянение. Опьянение первому отделу ни к чему, им нужно просто поддерживать во мне влюблённость в Арчибальда. А она точно есть, несмотря на более спокойные чувства. Но менее яркими они пока не стали, всего лишь перестали сводить меня с ума.
Во вторник его высочество всё же пришёл, и я настолько обрадовалась, что отыграла спектакль на каком-то кураже. Мне хотелось поскорее закончить, удалиться в гримёрную и наконец встретиться с Арчибальдом. Подумать только! Я не видела его всего два дня, а кажется, будто прошла целая вечность.
Что ж, видимо, я радовалась всё же слишком бурно, раз его высочество решил, что может меня поцеловать. И не сказать чтобы я была против… Точнее, одна часть меня точно была «за», но вот вторая…
Это и испугало по-настоящему. Двойственность чувств и желаний, а вовсе не то, что Арчибальд может злоупотребить ситуацией. Я уже давно поняла, что он не такой человек и не станет пользоваться влюблённой девушкой, словно вещью, которую можно потом взять и выбросить. И Арчибальд подтвердил мои мысли, остановившись и пообещав, что не тронет…
Вновь было стыдно. За обман. А ещё, как ни странно, за свой нелепый страх. Я ведь понимала, что принц в любом случае не сделает мне ничего плохого. Наоборот, это я делаю плохое, а он всего лишь ухаживает за понравившейся девушкой, деликатно и осторожно. И у меня нет причин его бояться. Я и не боялась его, а вот себя – да. Того, что потеряюсь во всём этом. Перейду какую-то грань и не смогу больше уважать свою личность после подобного обмана.
Защитница, как же это всё сложно! И не удивительно, что Арчибальд не может разобраться в моих эмоциях, несмотря на свою эмпатию, – я и сама не могу в них разобраться…
.
В среду его высочество не пришёл, но прислал очередной букет, и вновь зачарованный, но немного иначе. Когда я прикоснулась к одному из цветков, на этот раз из букета вылетели не бабочки, а пчёлки и стали кружить над ним, забавно жужжа песню из «Чудовища», которую я исполняла в конце спектакля. Из-за чего у меня возникло подозрение, что Арчибальд сам зачаровывал букет… Или маг, который это делал, смотрел спектакль? Иначе непонятно, как можно подобным образом воспроизвести мелодию. Хотя я, разумеется, не специалист в магии, но всё-таки понимаю, что нельзя воссоздать то, чего не слышал.
Букет, который после окончания спектакля превратился в обычный, я оставила в гримёрной, а сама решила немного нарушить инструкцию маэстро и отправилась домой не в заказанном магмобиле, как обычно, а пешком. И у меня на это были свои причины.
Чуть ранее прошла гроза, а я всегда любила гулять по городу после дождя, наслаждаясь ароматом мокрой земли и набухших почек. Словно сама жизнь говорит с нами после грозы, когда брусчатка под ногами чёрного цвета от влаги и на кончиках веток висят прозрачные капли небесной воды. И все тревоги отступают, бессильные перед вечным спокойствием природы, когда кажется, что даже воздух – и тот стал легче, облегчая заодно и тревогу в сердце.
Как бы я хотела, чтобы ничего из того, что случилось со мной за последние пару недель, вовсе не происходило! И весь ужас был в том, что я одновременно и не хотела этого, не желая жертвовать знакомством с Арчибальдом даже ради собственного спокойствия. Да, я мало что делала по собственной воле, но… несмотря на то, что меня заставили полюбить принца, в одном я была уверена – я хорошо отношусь к нему не потому, что приворожена, а потому что он прекрасный и благородный человек. Человек, чьё особенное отношение и тёплые чувства должны льстить… и льстили бы, если бы не проклятый приворот!
А если бы… по-настоящему?..
Я даже зажмурилась, представив, что нет никакого Гауфа, флаконов с зельем и приказов первого отдела, а мы с его высочеством познакомились сами по себе, и он просто… заинтересовался мной… Нет, глупость. Не мог Арчибальд заинтересоваться такой, как я! Если бы не зелье, он бы меня даже не заметил. Да и я… что было бы со мной без влияния зелья? Думаю, то же самое, что и при попытках поухаживать других мужчин – я зажималась бы и хотела поскорее убежать. При таких условиях Арчибальд не стал бы настаивать на встречах. Даже если бы он каким-то чудом «клюнул» на меня, что я с трудом могла представить. Нет, его высочество обратил внимание на меня только благодаря зелью…
– Айла Вилиус? – раздался неожиданно чей-то голос позади, и я чуть вздрогнула. Но быстро справилась с собой и, обернувшись, уставилась на незнакомую женщину, которая стояла в паре шагов от меня и улыбалась одними уголками губ – светло-серые глаза, напоминающие сталь, оставались при этом холодными.
Впрочем… незнакомую ли? Мне казалось, я уже где-то видела это лицо. Лицо аристократки. С тонкими ниточками чёрных бровей вразлёт – как изящные росчерки пера над глазами цвета льда, – длинный и узкий нос, ярко-алые полные губы. И волосы – такие же кудрявые, как у меня, только не русые, а тёмно-каштановые, насыщенные, почти чёрные.
– Вы узнали меня, Айрин? – улыбка женщины стала чуть шире. – Я пару раз приходила в театр к вашему… маэстро. Вы видели меня тогда мельком.
Теперь я её окончательно вспомнила.
Бернадет Бэриус. Наша ближайшая конкурентка, про которую меня недавно предупреждал Фардин…
Я невольно вся подобралась – правда, только внутренне, внешне никак этого не показывая. Не хотела, чтобы она понимала, насколько меня насторожила эта якобы внезапная встреча. Я не так наивна, чтобы не осознавать – подобных совпадений не бывает. И, значит, за мной следили.
Кто? Люди Бернадет? И зачем я ей понадобилась?..
– Узнала, айла Бэриус, – ответила я вежливо и обвела глазами улицу. Прохожие были, но они шли мимо, и никто не напоминал мне возможную охрану. Но неужели Бернадет добралась сюда без охраны? – Чем обязана?
– Ох, ничем, – она небрежно махнула рукой в сторону ближайшего магазина – салона шляп. – Я просто заказывала себе новый головной убор на осень. Знаете, как я люблю говорить? «Готовь шапку летом, а шляпку зимой».
Женщина обезоруживающе улыбнулась. Да, актриса из неё так себе… Правда, сама Бернадет не играла на сцене, она была только владелицей театра. Но могла бы хоть чему-то научиться за это время! Тогда бы знала, что, когда источаешь полные радушия улыбки, играть необходимо не только губами, но и всем остальным телом. Руками, ногами… Но в первую очередь – глазами. «Никто не поверит в твою любовь ко мне, если её не будет в твоих глазах», – так говорил маэстро, когда мы с ним репетировали «Чудовище».
– Я как раз выходила из салона, когда увидела вас. А я, между прочим, была на вашей последней премьере! «Тайна» – замечательный спектакль. Извините за каламбур, но – снимаю шляпу. И перед вами, и перед маэстро Родериком. – Она рассмеялась, почти ослепив меня блеском своих белоснежных зубов. Не оставалось никаких сомнений, что Бернадет Бэриус пользуется услугами магического отбеливания – обычными средствами такого не добиться.
– Спасибо, – кивнула я и натянула на губы самую глупую из своих улыбок, а в глаза добавила наивности. – Я очень рада, что вам понравилось, айла Бэриус. Я старалась.
Я специально не сказала «мы с маэстро», чтобы у Бернадет возникло ощущение нашей с ним разобщённости. Если она действительно думает, что я его любовница, причём не по собственной воле, должна обратить внимание.
– Это заметно, – кивнула женщина, и её взгляд на мгновение стал острым, как бритва. – Вас уже и его высочество оценил…
Я сделала вид, что смутилась, – хотя на самом деле и правда стало немного не по себе – и опустила глаза, продолжая глуповато улыбаться. Бернадет вряд ли достаточно осведомлена в вопросе моего интеллекта, но всё же лучше быть осторожнее и не разыгрывать полную дуру.
– Ох, его высочество… – протянула я, вздохнув. – Да, он тоже сказал, что ему понравилось. Это большая честь для меня.
– Я очень сочувствую вам, Айрин, – сказала вдруг Бернадет с такой проникновенностью, что у меня даже зубы свело от желания рассмеяться в голос над подобным уровнем актёрской игры. – Тяжело, наверное, аристократке работать в театре, где среди коллектива нет ни одного титулованного.
Это было правдой. В «Варьете Родерика» единственным представителем аристократии была я. Вот только чисто формальным – сама я себя уже давно не относила к аристократам. Но айла Бэриус, разумеется, не могла этого знать.
– Да, непросто, – поморщилась я, решив попробовать сыграть по правилам этой странной женщины. – Иногда даже более, чем непросто.
– А вы никогда не рассматривали возможность поменять место работы? – поинтересовалась Бернадет и тут же добавила, будто оправдываясь: – Не подумайте ничего, я просто давно удивляюсь, что вас до сих пор не переманили в Императорский театр.
– Мне поступало предложение от руководства Императорского театра перейти к ним в труппу, – кивнула я, не покривив душой – предложение такое и вправду было года два назад. – Но… сами понимаете, я не могу уйти от маэстро.
Бернадет многозначительно кивнула, улыбнулась… и я уже ожидала какой-нибудь комментарий об отсутствии у меня собственной воли в принятии решений, но айла Бэриус пошла другим путём:
– Хотите, я подвезу вас до дома? – спросила она, вновь широко улыбнувшись. – Здесь недалеко стоит мой магмобиль.
Поначалу я хотела отказаться, но потом поняла, что не смогу этого сделать. Мне было слишком интересно, как эта женщина станет вести себя дальше.
– Буду рада, айла Бэриус.
– О, – она махнула рукой, продолжая улыбаться. – Зовите меня просто Бернадет. Зачем же эти церемонии?
Я согласно кивнула и последовала за ней, надеясь, что не совершаю ошибку. Очень хотелось посоветоваться с маэстро… Но придётся сделать это чуть позже.
А пока я приняла решение самостоятельно.
.
К моему удивлению, в дальнейшем айла Бэриус не предпринимала решительных шагов по какому-либо переманиванию меня в свой театр. И сведений не выуживала, и не задавала наводящих вопросов о моей работе у маэстро. Она просто разговаривала, причём болтала почти без умолку, и исключительно о каких-то глупостях, которые меня не волновали. О погоде, моде, о своей недавней поездке в Альтаку, о вчерашней статье Института артефакторики про разработку стационарных пространственных лифтов… Последняя тема ещё вызвала моё любопытство, но всё остальное мне было совершенно не интересно. И сложилось впечатление, что Бернадет просто пытается нащупать точки соприкосновения. Подружиться, втереться в доверие. Вот и перебирает темы, подходящие для разговора. Так или иначе, но уже в конце встречи, когда магмобиль остановился возле моего дома, айла Бэриус неожиданно пригласила меня к себе в гости в воскресенье.
Я действительно не ожидала ничего подобного, поэтому замерла, не зная, что ответить. А Бернадет между тем продолжала говорить, понимающе и мягко улыбаясь – однако эта улыбка казалась мне улыбкой змеи:
– Не смущайтесь, Айрин, приходите. Выпьем чаю, поговорим, сыграем в какую-нибудь настольную игру. Или маэстро Родерик вам запрещает в том числе и это?
Я чуть не зашипела от обиды за Говарда. Защитница! Этот человек спас меня от участи хуже смерти, почему про него вот уже пять лет кряду говорят сплошные гадости?!
Сжала зубы и выровняла дыхание. Нет, если я сейчас вспылю и проясню Бернадет ситуацию, сделаю только хуже. Может, она действительно что-то замышляет против маэстро, как считает Фардин?
– Я постараюсь. По воскресеньям я не играю, только репетирую.
– Я знаю, – слегка самодовольно улыбнулась айла Бэриус. – Поэтому и предложила встретиться. Значит, вы согласны?
– Я постараюсь, – повторила я и немного удивилась, когда Бернадет сказала, что свяжется со мной по браслету в субботу вечером.
– Ну что вы, разумеется у меня есть ваш номер браслета связи, Айрин, – рассмеялась женщина. – У меня в настоящее время работает много бывших сотрудников «Варьете Родерика», один из них поделился. За небольшую плату, конечно.
– Ах, вот оно что…
Выбравшись из магмобиля и дождавшись, когда Бернадет уедет, я подняла голову и посмотрела наверх, на тёмное покрывало неба, покрытое маленькими мерцающими точками звёзд. Впервые в жизни мне было жаль, что завтра четверг, а значит, я смогу рассказать о встрече с нашей ближайшей конкуренткой только в пятницу. И узнать, что по этому поводу думает маэстро, – тоже. Не зря ли я почти согласилась на визит к айле Бэриус домой в воскресенье? Впрочем, ещё можно всё переиграть…
«А ведь Арчибальд, скорее всего, в воскресенье будет уже на севере», – вдруг подумалось мне, и я даже зажмурилась от резкой тревоги в сердце. И кончики пальцев похолодели, словно я прикасалась ими к поверхности льда…
Неужели ему не страшно настолько часто находиться на волосок от собственной смерти? Неужели он не боится однажды просто не вернуться домой? Неужели не дорожит жизнью, возможностью быть рядом с близкими, в безопасности? Почему вновь и вновь переносится к Геенне? Да, кто-то должен это делать! Но ведь Арчибальд – принц, он мог бы выбрать себе другую судьбу, более комфортную. Старшая сестра императора, например, держит в столице несколько салонов по пошиву одежды, хотя как маг она вроде бы не хуже Арчибальда. Но она не рискует, живёт спокойной жизнью. Почему он не может так?..
И как мне выдержать его отсутствие в столице, если уже сейчас, за несколько дней до пробуждения Геенны, меня трясёт, как лист на пронизывающем ветру?..
.
На следующий день мы с Рори и старушкой Сит ходили в цирк, на утреннее выступление специально для детей до десяти лет. Сестра была в восторге и тормошила меня то по поводу цирковой программы, фонтанируя впечатлениями от происходящего на арене – представление было в основном с участием дрессированных животных, – то пыталась выяснить, правда ли, что я встречаюсь с его высочеством Арчибальдом. Я поначалу перепугалась, что слухи достигли грандиозных масштабов и добрались даже до ушей Авроры, но сестра пояснила:
– Я слышала, как папа жаловался об этом какой-то женщине по браслету связи. Проекция была скрыта, поэтому я не знаю, кто это был, поняла только, что тётенька. Он опасается, что это поможет тебе выиграть дело. А тётенька, наверное, так не думает. Я не слышала её слов, но, судя по ответам папы, она убеждала его, что ты ничего не значишь для принца.
Я едва удержала кривую улыбку. Уж не знаю, с кем по браслету говорил айл Вилиус, но я отлично понимала, что и его собеседница, и он сам кидаются из одной крайности в другую. Какие-то «средние» варианты им в голову не приходят – либо я что-то значу для Арчибальда и он поможет мне выиграть дело, либо не значу, а следовательно – не поможет. Им не приходило в голову, что принц может просто не захотеть вмешиваться в мои дела. Тем более что знакомы мы всего неделю.
Однако и правда любопытно, с кем разговаривал Алан Вилиус? Была ли это его любовница? А может, Бернадет Бэриус? Нет, абсурд. Это уже сюжет для какой-то детективной истории. Владелица театра-конкурента связывается с отцом героини, чтобы спланировать совместную операцию по…
Дальше фантазия забуксовала. Может, маэстро что-то и смог бы придумать, а я вот затруднялась с ответом. Бернадет должно быть наплевать, каким будет результат моей тяжбы с отцом, – она нацелена только на то, чтобы поднять с колен свой театр и сделать его более успешным, чем «Варьете Родерика». Каким образом это можно осуществить? Самый радикальный – убить хозяина, но он же и самый рискованный. Можно перекупить собственность конкурента – но в случае с маэстро это неосуществимо. Можно переманить ведущих актёров и других специалистов – что Бернадет периодически и пыталась сделать, и иногда вполне успешно. Она была готова платить больше, чем Родерик.
Последним вариантом, который приходил мне в голову, был какой-то скандал по отношению к нашему варьете. Если в театре случится что-то неприятное, публика перестанет ходить на спектакли. Пару лет назад нечто подобное произошло с одним кукольным театром, когда с потолка упала люстра и покалечила несколько зрителей. Владельцам пришлось менять помещение, реорганизовываться и придумывать новое название, вкладываться в рекламу… Но слухи всё равно ходили, и в итоге театр закрылся. И вот этот вариант со скандалом казался мне более вероятным, чем самый радикальный, с убийством… Тут даже можно обойтись без криминала.
Кстати! А что, если слухи о нашей связи с маэстро изначально на это и были направлены? Мол, вот какой Говард Родерик нехороший, принуждает к порочной связи аристократку, у которой нет возможности отказать. Возможно, тот, кто распускал эти слухи, рассчитывал, что они будут отпугивать зрителей, но здорово просчитался – публику подобные разговоры не смущали. Может, если бы маэстро был менее талантлив, такие слухи сыграли бы свою негативную роль, но Говард – настолько замечательный режиссёр, актёр и сценарист, что все сплетни о нём не имеют большого значения для зрителей. Более того, я несколько раз и сама слышала сальные шуточки на тему нашей предполагаемой связи… Очень-очень сальные и пошлые, меня прямо передёргивало от них. Главный смысл подобных рассуждений состоял в том, что талант мне Родерик, по-видимому, передал «половым путём». Несусветная гадость. И придумывают же люди такое!
В любом случае, я не представляла, зачем Бернадет Бэриус разговаривать с моим отцом – скорее всего, это всё-таки была не она, а обычная любовница, с которой Алан Вилиус делился своими проблемами. Будет ли отец что-либо предпринимать из-за слухов о моей связи с Арчибальдом – интересный вопрос. Следующее заседание суда у нас через неделю, в пятницу… Наверное, тогда и узнаю.
.
После посещения цирка мы с Рори и Сит зашли в кафе и пообедали, затем сестра и няня отправились домой, а я – по определённому адресу, который ещё утром пришёл мне по браслету связи от Арчибальда. Он написал название улицы и дом и сказал, что прибудет туда примерно к пяти часам вечера. У меня ещё было лишнее время, поэтому я немного погуляла по набережной, а незадолго до встречи зашла в книжную лавку, чтобы успокоить разбушевавшееся перед свиданием с принцем сердце.
Я всегда любила книги. Они скрашивали моё безрадостное существование ещё в детстве – у меня ведь не было никаких развлечений, кроме чтения. К другим детям меня не возили по той простой причине, что никто не захочет играть с «пустышкой», да и родители не желали лишний раз демонстрировать меня окружающим. С нетитулованными отец и мама не общались. Дети слуг не жили с нами в одном доме, поэтому я находилась в окружении одних только взрослых. И книг. Именно они стали моими лучшими друзьями – других-то не имелось. Я зачитывалась всем, что было в доме. Слава Защитнице, библиотека у Вилиусов огромная – мой дед по линии отца был библиофилом и коллекционировал книги, в том числе детские, с красивыми иллюстрациями.
Я проводила в домашней библиотеке целые дни. Выбирала себе книгу, садилась на широкий подоконник и читала. Всё подряд – на что падал взгляд. Когда меня начали учить, приходилось много времени уделять учебникам, отложив в сторону любимые истории о путешествиях, но я не мучилась от этого. Я любила читать в том числе и учебники.
А книги о путешествиях… Я где-то прочла мысль, что человек часто стремится к тому, что ему по какой-то причине недоступно. Меня почти не выпускали из дома, я постоянно сидела в четырёх стенах, поэтому неудивительно, что я грезила о путешествиях. И эта новая пьеса маэстро… О девушке, которая отправилась на край света, чтобы отыскать своего возлюбленного, отзывалась во мне чем-то близким и родным, до глубины души понятным. Несмотря на то, что я пока не знала, что такое любовь… Или уже знала?
Насколько похоже то, что я испытываю к его высочеству, на истинную любовь? Я не была уверена, но мне казалось, что очень похоже.
В книжной лавке было тепло и сухо – на улице как раз начинал накрапывать мелкий дождик, – а ещё чудесно пахло бумагой и переплётами. Я обожала этот запах больше аромата шоколада – моей любимой сладости. И ходила между стеллажей, рассматривая корешки книг и скользя по ним пальцами, выбирая книгу, которую захотелось бы изучить подробнее…
В итоге я настолько провалилась в это незатейливое занятие, что вспомнила о времени лишь благодаря продавцу, который подошёл и вежливо поинтересовался, не нужна ли помощь с выбором. Я помотала головой, схватила понравившийся томик с рассказами известного путешественника из Корго по имени Рахман Туз, оплатила покупку и, завернув книгу в специальную непромокаемую плёнку, положила её в бумажный пакет, выскочила из лавки и побежала в сторону улицы, на которой Арчибальд назначил встречу.
.
Я почти не опоздала – пришла позже на две минуты, но магмобиль его высочества, точнее неприметная машина первого отдела, чёрная и слегка запылённая, уже стоял рядом с тем зданием, адрес которого написал Арчибальд. Я мельком взглянула на вывеску – и застыла от удивления, только сейчас осознав, куда принц меня позвал.
Я слышала об этом месте. Ресторан «Иллюзия». Чтобы попасть туда, нужно было выложить кучу денег, а ещё – бронировать время для посещения чуть ли не за месяц до события. Ходили в «Иллюзию» в основном аристократы, ну или очень богатые нетитулованные – охранители или артефакторы. По крайней мере, так утверждала статья, которая как-то раз попалась мне в «Золотом орле».
Особенностью этого ресторана было то, что зал, в котором обедали посетители, оформлялся с помощью иллюзий. Причём иллюзии эти заказывал сам гость ресторана. Хочешь – обедаешь на берегу моря, хочешь – на балконе императорского дворца. «Локации» предлагались администрацией ресторана, но была возможность заказать и что-то уникальное. Подозреваю, что за сумму, в несколько раз большую, чем за стандартные иллюзии, продуманные заранее.
Да, Арчибальд знает толк в ухаживаниях за девушками… Сама я никогда в жизни не попала бы в это заведение. Но дело не только в деньгах и возможностях. Иллюзии ресторана были индивидуальными. То есть мне не грозит столкнуться здесь с кем-то из аристократии и ловить на себе насмешливые взгляды. И это прекрасно!
Арчибальд выбрался из магмобиля, улыбаясь мне, – в своём обычном виде, без иллюзорных амулетов, – и я улыбнулась в ответ, непроизвольно делая несколько шагов вперёд.
Не представляю, как так получилось, но неожиданно для самой себя, дойдя до Арчибальда, я приподнялась и звонко чмокнула его в щёку. После этого, правда, тут же смутилась собственного поступка и попыталась отойти, однако его высочество не дал, осторожно, но тем не менее жёстко и решительно прижав меня к себе, и с улыбкой сказал:
– Здравствуй, Айрин, – а потом коснулся моей щеки губами, легко и мимолётно, отвечая на моё приветствие тем же.
Сердце зашлось. И эйфория в этот момент меня захватила такая, что я даже зажмурилась, наслаждаясь ею. Показалось, будто мы не на улице стоим, под светло-голубым вечерним апрельским небом, окружённые прохожими разного пола и возраста, а парим среди звёзд, прижавшись друг к другу.
– Айрин, – шепнул Арчибальд мне на ухо, и его горячее дыхание почти обожгло кожу, – открой глаза. Нас ждут.
Я послушалась и, разомкнув веки, увидела прямо перед собой глаза его высочества. И какими же прекрасными они мне показались! Светло-карие, ласковые и тёплые. Они улыбались мне – так же, как и его губы.
– Ждут? – выдохнула я, совершенно не осознавая, о чём говорит Арчибальд.
– Ждут, – подтвердил он и, выпустив меня из объятий, взял за руку и повёл в сторону ресторана. Точно! «Иллюзия»!
Наваждение слегка схлынуло, как только я вновь вспомнила, куда мы идём. А ещё я неожиданно заметила взгляд одной девушки, застывшей рядом со входом в ресторан и с изумлением наблюдающей за мной и Арчибальдом. Она была аристократкой, в богатой одежде и с крупными серьгами в ушах. У нас это было не очень модно, зато в Альтаке – да. Может, она недавно оттуда вернулась? Так или иначе, но смотрела эта девушка на меня с такой завистью, что мне невольно стало не по себе.
Мы уже почти прошли мимо, когда девушка воскликнула:
– Ваше высочество! – и попыталась сказать что-то ещё, но Арчибальд качнул головой, открывая входную дверь:
– Простите, айла, мы спешим. – И подтолкнул меня ладонью, коснувшись спины – чтобы быстрее проходила внутрь, – оставляя позади возмущённую аристократку. А когда дверь закрылась, отрезая нас от неё, негромко и спокойно произнёс: – Дело не в тебе, Айрин.
– Что? – Я поначалу не поняла, о чём он. Тем более что в этот момент оглядывалась, будто ожидала увидеть иллюзии и чудеса с порога. Но ничего подобного – обычный холл с кожаными диванами, растениями в кадках и стойкой управляющего. А за стойкой – четыре двери из гладкого тёмного дерева. Наверное, отдельные залы ресторана?
– Дело не в тебе, – повторил Арчибальд. – А в них. В тех, кто смотрит на тебя с неприязнью, презрением или завистью. Это отражение их мировоззрения и мыслей. Я бы сказал, что это даже отражение их души. Не думай о них, не обращай внимания. Будь выше.
– Я стараюсь, – ответила я, немного смутившись, когда наконец осознала, о чём говорит принц. – Но это сложно. Возможно, я в чём-то даже согласна с их презрением, у меня ведь всё-таки нет магии.
– В этом нет твоей вины. А в том, чтобы родиться с энергетическим контуром, нет никакой заслуги. Заруби это себе на носу, – улыбнулся Арчибальд и действительно шутливо щёлкнул меня по носу. Но прежде, чем я успела ответить, наш разговор прервали – навстречу принцу из-за стойки вышел немолодой мужчина-аристократ, абсолютно седой, с длинным носом и тёмно-карими, почти чёрными глазами.
– Ваше высочество! – Он слегка поклонился, бросив на меня краткий взгляд. Не презрительный – всего лишь любопытный. – Рад вас видеть.
– Взаимно, Бартоломью. Всё готово?
– Да, – кивнул мужчина. – Крайняя справа дверь, можете проходить. Только возьмите меню, пожалуйста. Как только определитесь с заказом, позвоните в колокольчик, я пришлю официанта.
– Я помню. – Арчибальд взял меня за руку, а другой рукой подхватил поданные управляющим меню. – Пойдём, Айрин.
.
Несколько минут после того, как мы с его высочеством вошли внутрь зала ресторана, я толком не могла говорить – настолько была под впечатлением. И впервые в жизни остро пожалела, что у меня нет магии. Как бы я хотела научиться создавать нечто подобное!
Мы оказались в цветущем вишнёвом саду. Деревья, усыпанные белыми и нежно-розовыми цветками, молодая зелёная трава под ногами, светло-голубое небо и приятный лёгкий ветерок. Даже не верилось, что это всё не настоящее…
– Снимай верхнюю одежду, Айрин, – сказал Арчибальд, глядя на меня с доброй улыбкой. – И оставляй свой пакет из книжного магазина. Вот, смотри, здесь есть две вешалки.
Вешалки действительно были. Висели на одном из деревьев рядом с тем местом, где мы вошли. Никакой двери я, кстати, не заметила – то есть мы зашли через неё, но она, по-видимому, была скрыта заклинанием, чтобы не портить впечатление от окружающего мира.
– Дверь ищешь? – правильно истолковал мой взгляд принц, повесив нашу одежду и мой пакет с книгой. – Она появится, когда мы захотим выйти и попросим об этом управляющего. Пока же её не видно. Пойдём, там дальше должно быть накрыто.
– Стол? – уточнила я, не представляя, как должен выглядеть столик ресторана в подобных декорациях. – Или…
– Нет, не стол. Увидишь.
Да, это был не стол. Прямо на траве оказалось расстелено яркое лоскутное покрывало, на котором по центру уже лежали приборы и даже стояла корзиночка с тёплым хлебом.
– Пикник, – я улыбнулась. – Никогда не была на пикниках.
– Серьёзно? – Арчибальд так удивился, будто я сообщила ему, что никогда не пробовала хлеб или шоколадные конфеты.
– Конечно. У меня ведь не было друзей в детстве. А потом я сбежала из дома, стала жить у маэстро, много работала. В кафе и ресторанах я бывала, а вот на пикниках не доводилось.
– Но у тебя ведь есть сестра, Айрин. Она не просила устроить ей пикник?
Я даже замерла от неожиданности. Рори…
– Нет, она не просила… – пробормотала я обескураженно. – Даже странно почему… Я ведь исполнила бы её просьбу…
– Предположу, что она просто не хочет тебя беспокоить, понимая, как тебе тяжело. Садись, Айрин.
Я послушно опустилась на покрывало. Думала, что будет прохладно, но нет – оно оказалось тёплым. Явно зачаровано так, чтобы не замёрзнуть, сидя на полу. Это ведь всё-таки пол, а вовсе не трава… Хотя и на траве было бы не жарко.
Арчибальд дал мне меню, и несколько минут я листала его, не представляя, что выбрать – разнообразие было огромное. И предусмотрительно никаких цен.
– А мы в детстве часто устраивали пикники, – сказал Арчибальд, отложив в сторону свою папку – видимо, сделал выбор. – В императорском парке и под охраной, разумеется, но устраивали. Я, Анна и… Аарон. Мы были с ним примерно одного возраста, только я учился в университете на курс младше. Из-за того, что дар у меня проснулся позже.
Я замерла, глядя в одну точку.
Ни разу до этого момента я не думала о правящей семье под таким углом. Арчибальд однажды сказал об императоре, что тот самый родной для него человек. Но ведь Арен младше, насколько я помнила, лет на пятнадцать. И сейчас, когда Арчибальд неожиданно заговорил о своей семье сам, я вдруг осознала, что в детстве он должен был дружить не с будущим императором, а с его старшим братом.
