Текст книги "Измена. Танцы на осколках (СИ)"

Автор книги: Анна Рэйн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 31

Я вскакиваю на ноги. Макс заходит, захлопывая дверь за собой, его лицо пылает злостью и отчаянием. Прежде чем я успеваю что-либо сказать, он быстро подходит, резко толкает меня, и я падаю на задницей кровать.

Воздух выходит из лёгких от страха, но мгновение спустя Макс садится у моих ног и кладёт голову мне на колени. Я замираю, чувствуя, как внутри всё сжимается от напряжения. Я не понимаю, что происходит. Ощущение, что у него какое-то расстройство личности.

– Ну, нормально же всё раньше было, – усмехается он невесело, даже грустно, словно надеется услышать от меня подтверждение. Но это только вызывает во мне ещё большее отторжение. – Ты ведь любила меня.

Любила. Это слово ударяет по мне, как хлыст. Я вспоминаю, как он обнимал меня на свадьбе, как улыбался, обещая носить на руках и создать крепкую семью. А теперь этот человек сидит у моих ног, и я не могу поверить, что когда-то действительно чувствовала к Максу что-то, кроме отвращения.

– Любила, – отвечаю я тихо и сдавленно. – Пока не увидела, как ты жену брата трахаешь.

– Ты думаешь, можешь судить меня? – рычит он, его глаза сверкают отчаянием. – Ты ничего не понимаешь!

Он замирает на мгновение, словно эти слова обжигают его. Затем срывается, голос его становится хриплым, надломленным:

– Ты не понимаешь… Я люблю её. Всегда любил. Она – единственное, что имеет значение в моей жизни. Но родители никогда не одобрили бы наш брак, ведь Римма старше и из простой семьи.

– Почему же они разрешили Марку?

– Да потому что ему плевать на мнение родителей, он их не спрашивал. Он всегда делает так, как хочется ему. Плюет на всех с высокой колокольни. А она… Она пошла на это только ради того, чтобы быть ближе ко мне. Ты думаешь, это было легко для нас обоих? Думаешь, мы не мучились? Она моя, даже если на ней кольцо от другого. Только моя.

Его признание оглушает меня. Я смотрю на него, и внутри всё переворачивается. Отвращение смешивается с жалостью.

– Макс… Это странно. Моя семья не настолько богата, как ваша, но я бы и близко не подпустила к себе человека, если бы не была в него влюблена. Почему вы просто не могли встречаться?

– Я не мог пойти против родителей. Они возлагают на меня большие надежды.

– Это оправдание? – спрашиваю его, а голос дрожит от обиды. – Ты разрушил всё вокруг. Себя в первую очередь. И меня втянул в этот ад.

– Ты не должна была ничего узнать, – отстраняется он. – Жила бы себе богатой счастливой дурочкой, рожала моим родителям внуков, блядь, и ни-че-го бы не знала.

– А ты бы трахал то меня, то жену брата, то горничную, да? Кстати, если ты действительно любишь Римму, то зачем ищешь секса на стороне?

– Рот закрой и не лезь не в своё дело, – шипит он, и его голос становится холодным, как сталь.

Замолкаю. Сидим в тишине какое-то время. Я впервые за все эти дни смотрю на Макса, как на такого же заложника, как и я. Только он уже успел озлобиться и переродиться в чудовище. И я иду той же самой дорогой. Боже, как же страшно.

– Мне искренне жаль тебя, – грустно улыбаюсь. – Но, мне кажется, тебя просто используют. И ты это прекрасно понимаешь.

– Замолчи! – Макс вскакивает, как пережатая пружина, и толкает меня в плечо. Опрокидываюсь на спину и чувствую, как его ладонь зажимает мне рот. Цепляюсь ногтями ему в руку, но он будто не испытывает боли.

– Теперь еще и ты туда же! – рычит он. – Как шалава ночевала с моим братом. Ненавижу, поняла?

Макс наваливается сверху, всем весом придавливая меня к кровати. Я пытаюсь сопротивляться, но это бесполезно. Его рука тянется к ремню, и я вижу, как он срывает его с себя.

– Макс, нет! – пытаюсь крикнуть, но звук вырывается приглушённым мычанием в жесткую ладонь. Слёзы текут по моим щекам, и я дергаюсь изо всех сил, но он сильнее.

И вдруг его тело что-то подбрасывает в воздух. Макс вскрикивает и падает на пол, глухо ударяясь. Я подскакиваю на кровати и вижу Марка. Видимо, они с Риммой остались ночевкой. Он возвышается над братом. Его лицо – каменная маска, но глаза горят яростью.

– Я тут мимо проходил, – говорит он с холодной усмешкой, не отводя взгляда от Макса. – Я правильно услышал? Ты трахаешь мою жену? Или у тебя есть ещё один брат, о котором я не знаю?

Макс пытается подняться, но Марк хватает его за рубашку и резко тянет вверх. Удары наносит быстро и точно, как профессиональный боксер. Макс пошатывается, но группируется и выворачивается. Они начинают драться. Резко, яростно, как дикие звери.

– Прекратите! – кричу я, вскакивая с кровати. Меня трясёт, но я всё равно бросаюсь к ним, пытаясь разнять. Паника сдавливает внутренности, я чувствую, как сердце колотится, готовое выскочить из груди.

– Не лезь! – Макс, не глядя, грубо отталкивает меня на кровать, но я спотыкаюсь и лечу на пол. В этот момент Марк подхватывает меня, не давая удариться, и из-за этого пропускает удар в бок. Я слышу, как он тихо выдыхает от боли, но тут же снова берёт ситуацию в свои руки.

Он резко отталкивает Макса локтем, наваливаясь на него всей своей силой. Отпускает меня, припечатывает брата к стене и вколачивает в него кулаки удар за ударом.

– Марк! – вскрикиваю я в ужасе, боясь, что он убьет Макса, и закрываю рот ладонями от того, как громко слышно мой голос.

Но, на удивление, Марк останавливается и отходит от Максима, а тот сползает по стене, хватая ртом воздух.

– Ты мог прийти ко мне и поговорить! – рычит Марк, срываясь на гневный крик. Вижу, как напрягаются вены на его шее. – Но ты не пришел и даже не попытался ничего объяснить! И, раз ты взял моё без разрешения, то я имею право поступить точно так же с тобой. И сейчас я хочу трахнуть твою жену!

Глава 32

Эти слова звучат, как удар грома. Я застываю, не веря своим ушам, отстраняюсь, когда Марк приближается ко мне, но он не дает мне возможности сбежать, подхватывает на руки.

– Отпусти, – выдыхаю, сжимаясь в его мощных руках.

– Нет, – отрывисто отвечает Марк и несет меня к выходу. Я чувствую его тяжёлое дыхание и быстрое биение сердца, словно у него едва хватает сил сдерживаться.

– Ты ещё пожалеешь об этом, – кричит Макс нам вслед, но в его голосе слышится бессильное отчаяние.

Я утыкаюсь лицом в плечо Марка, пытаясь понять, что только что произошло. Он в очередной раз спас меня и все это представление для брата? Или нет? Но, в любом случае, если бы мне сейчас сказали выбирать, я бы выбрала Марка.

Он чеканит каждый шаг, но я чувствую, как пальцы на его руках подрагивают от нервов. Мы выходим из комнаты, удаляемся по коридору, Макс еще что-то выкрикивает неразборчиво. А Марк молчит. И эта тишина кажется мне страшнее всех слов, которые могли бы быть сказаны.

В коридор выбегают Римма и родители. Римма смотрит на нас, её глаза горят возмущением, а голос срывается.

– Марк, что ты делаешь? Куда ты её несёшь? Это же… это ненормально! Ты опять ночью будешь отсутствовать, а я думать, один ты или нет? – она топает ногой и сжимает кулаки в ярости.

Марк останавливается,бросает на неё долгий взгляд, его голос звучит ледяным тоном:

– Римма, иди туда, куда всегда хотела. К тому, кого действительно любишь. Не трать своё время на то, чтобы строить из себя заботливую жену. Я в это уже давно не верю.

– О чем ты? – изображает полное непонимание она, но затыкается под холодным взглядом и молча заламывает руки.

Марк несет меня дальше. Свекровь закатывает глаза и театрально стонет:

– Это позор! Полный позор для нашей семьи! Что подумают люди? Что мы вообще за семья такая⁈ Что ни день, то какой-то скандал. Зачем я согласилась на этот брак?

Отец, напротив, реагирует спокойно, лишь немного скривив губы в усмешке.

– Хоть один адекватный человек нашелся в нашей семье и решил жить так, как ему хочется. Может, это даже к лучшему.

– К лучшему? О чем ты, Виктор? Если твои партнеры узнают, что у твоих сыновей такой бедлам в семьях!.. – Марк быстро спускается по лестнице и вместе с этим голоса становятся все тише и тише.

Я несколько мгновений прислушиваюсь, отстранившись от плеча Марка, потом бросаю эту затею.

Господи, я много лет жила, не зная бед и забот. Училась, занималась творчеством, встречалась с подругами. Да, мне не хватало заботы и любви и я мечтала о ней. Но, если бы мне сказали, что будет вот так, я бы вообще на мужчин не смотрела больше.

Марк сажает меня в машину, аккуратно закрывая дверцу за мной, прежде чем обходит капот и садится за руль. Мы едем молча, дорога кажется бесконечной. В машине играет спокойная музыка, но напряжение висит в воздухе.

Мой взгляд устремлён в темноту за окном, но мысли прыгают от одного образа к другому, снова и снова хаотично перебирая то, что только что произошло.

– Спасибо, что спас меня, – шепчу я, не поднимая глаз. Мой голос звучит тихо, почти неслышно. Я очень устала.

– Не надейся, – резко чеканит Марк и его голос звучит как сталь. – Я намереваюсь сделать то, что сказал. Раз уж скрывать то, что я знаю о их связи, всё равно бессмысленно.

Я поднимаю на него глаза, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха:

– Ты не такой… – шепчу ему, а голос дрожит.

Марк лишь нервно усмехается уголками губ и прикуривает сигарету. В его улыбке нет тепла.

– Я такой. Что, не оправдал ожиданий? Я всю жизнь должен был оправдывать чьи-то ожидания. А младшему всё сходило с рук. Не удивлюсь, если родители знали о его связи с этой…

Его слова звучат горько, в них столько боли, что я не знаю, что ответить. Он продолжает, и его голос становится тише, но резче:

– Все продаются. И ты не исключение. Давай, чтобы было легче пережить секс со мной, назови свою цену. Хочешь денег? Скажи, сколько тебе нужно, чтобы развестись с этим идиотом и покрыть неустойку. Я дам тебе всё, что захочешь.

– Разве я виновата в том, что произошло между тобой и Максом? – я пытаюсь его вразумить, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются на глаза. – Наказывая его через меня, ты наказываешь меня. А он очухается и пойдет дальше делать свои дела.

Марк резко тормозит, машина глохнет на обочине посреди ночного поля. Я хватаюсь за дверь, но прежде чем успеваю выскочить из машины, Марк резко тянет меня к себе.

– Надоел этот цирк, – зло шепчет он, сажая меня к себе на колени, пока я выкручиваюсь и брыкаюсь. Его глаза горят диким, почти животным огнем.

– Марк, отпусти! – кричу я, но он не слушает. Его дыхание горячее, он прижимает меня ближе, лицом к себе. Я сижу на его бедрах и мои ноги разведены в стороны. – Ты – такое же чудовище!

Мы тесно соприкасаемся телами. Непроизвольно трусь промежностью об его вздыбленную ширинку, и то и дело шиплю от слишком острых ощущений. Ткань моей одежды раздражает нежную кожу.

Но Марк, будто бы назло толкается бедрами навстречу.

– Я еще хуже. – шипит, закидывая голову и сжимая мои ягодицы. Его голос звучит хрипло и низко.

Он сильнее вжимает меня в себя, удерживая за спину. Чувствую его твердый член даже через несколько слоев ткани.

– Хочешь развестись? Я помогу. Но сначала я получу своё.

Я дергаюсь, но он слишком силён, а у меня остается все меньше сил сопротивляться. Его губы находят мою шею, прокладывают горячие и жадные дорожки поцелуев и укусов. Каждая клетка моего мозга протестует, но я уже не в силах ни кричать, ни вырываться. Марк все равно возьмет свое, не обращая внимания на мои попытки выбраться.

Да и попытки становятся все слабее и я уже не осознаю, где он толкается в меня, а где я сама подаюсь навстречу его упрямому телу.

Хватаюсь руками за его шею. Подаюсь волной навстречу его телу. Смотрю в темные глаза, не отрывая взгляда.

Уж если этому все равно суждено случиться, то пусть это не ты меня, а я тебя отымею.

Ахаю от первой судороги, но не разрываю зрительный контакт. Шиплю, закусывая губу.

Телу хорошо, а душа горит в адовом пламени.

И я не столько боюсь секса с ним, сколько вновь оказаться ненужной и почувствовать ту пустоту, что испытала уже не раз.

Сначала была не нужна отцу. Потом Максу. Что ждет меня дальше?

Наши тела танцуют в безудержном, злом танце. Я чувствую, что мое белье промокло от смазки и теперь швы не натирают, а ласкают слизистую. Мне не важно, кончит ли он, я хочу снова испытать ту эйфорию, что способна дарить близость.

– Рита, – рычит Марк в воздух, когда я со стоном содрагаюсь все сильнее и сильнее.

Хриплю, стону снова обожженным частым дыханием горлом, и утыкаюсь лбом в его грудь.

Секс в одежде. Без проникновения и поцелуев. Слишком порочно для девственницы, которая еще несколько недель назад верила в светлое и чистое. Но слишком хорошо. И плевать, что это брат мужа.

Чувствую, что между моих ног пульсирует член, а Марк вздрагивает бедрами, вжимая мою голову в свою грудь. Похоже, он тоже кончил.

Оба тяжело дышим. Просто молчим, переживая произошедшее каждый внутри себя.

Наконец, Марк отстраняет меня. Он проводит рукой по лицу, как будто пытается успокоиться и стереть наваждение. В его жестах появляется что-то потерянное, словно он сам не понимает, что только что сделал.

С трудом перелезаю обратно на свое кресло и закрываю глаза.

Марк заводит машину и мы снова едем в оглушающей тишине. Кажется, я засыпаю, потому что когда начинаю приходить в себя, я вижу впереди силуэт большого загородного отеля с отдельными домиками. Марк выходит из машины, обходит её и открывает мою дверь.

– Выйди. – Его голос звучит мягче, но я теперь знаю, что это только видимость.

Я медлю, но он смотрит на меня так, что я подчиняюсь, чувствуя, как ноги подгибаются от слабости. Мы заходим внутрь домика, и он закрывает за нами дверь. В комнатах полумрак. Лишь тусклые бра освещают пространство. Марк заводит меня в спальню.

– Раздевайся, – твердо приказывает он.

Глава 33

Глядя на меня, перепуганную и дрожащую от напряжения, Марк спокойно снимает с себя рубашку. Моё сердце колотится, как сумасшедшее, а внутри будто всё сжимается от неизвестности. Его движения медленные, словно он даёт мне время осознать и поверить в происходящее, но это лишь усиливает мою панику. Я не могу отвести от него взгляд.

Передо мной разверзается бездна – смесь страха, смятения и какого-то неосознанного ожидания и тайного, скрытого предвкушения. Я не хочу отводить от него взгляда. Его фигура – словно вырезана из камня, мышцы напряжены, а на лице читается твёрдая решимость. В каждом его движении – сила и решимость, которые одновременно пугают и завораживают.

– Ты их наказываешь через меня, – шепчу я дрожащими губами, пытаясь воззвать к голосу разума. – Но я ни в чём не виновата перед тобой.

Марк подходит еще ближе. Его взгляд пронзает насквозь, обжигает похуже кислоты. Разъедает нутро до самой души. Он наклоняется ко мне.

– Ты ошибаешься, Рита. – Его голос звучит хрипло, сдавленно, словно он борется с самим собой. Глаза темнеют, в них отражается дикое, почти животное желание. – Я просто тебя хочу.

Эти слова проникают в меня стрелами, заставляя кожу покрыться мурашками, как от прикосновения ледяного колючего воздуха.

Дыхание перехватывает. Прежде чем я успеваю что-то сказать, Марк притягивает меня к себе. Его сильные руки обхватывают меня за талию, и наши обнажённые тела соприкасаются, заставляя меня замереть.

Его тепло окутывает, заставляя забыть обо всём. Марк ведёт себя неожиданно нежно: его пальцы гладят мои плечи, скользят вниз по спине, пока он погружается лицом в мои волосы и вдыхает их запах. После я закрываю глаза и чувствую, как его дыхание касается моей шеи, как его губы почти невесомо прикасаются к коже. Мурашки пробегают по телу, и внутри всё переворачивается. Низ живота непроизвольно сжимается от его близости.

Марк массирует мне затылок, пальцами аккуратно надавливая на кожу, снимая напряжение и будто пытаясь меня успокоить. Его движения такие уверенные, будто он знает каждую точку, где моё тело особенно чувствительно. Я не могу противиться – мне слишком хорошо.

Робко, почти неосознанно, я подаюсь ему навстречу. Это кажется неправильным, но я не могу остановиться. Его горячие ладони обхватывают мою талию и сжимают чуть крепче, а губы находят место под ухом, от поцелуя в которое у меня подкашиваются ноги. Я вздрагиваю и непроизвольно выдыхаю с шумом, явно давая понять, что вот так мне очень нравится.

Внутри меня бушует буря – страх, смущение и костер желания, который стремительно распространяется под кожей, захватывая каждый рецептор томительной волной жара. Я тону в этом ощущении. Будто все вокруг исчезает и остаётся только он и этот момент.

Каждый его жест кажется каким-то гипнотическим, лишая меня способности думать рационально. В комнате становится душно, как будто воздух сгущается, наполняясь напряжением, что копилось между нами.

Внезапно раздаётся звонок телефона. Резкий, противный звук разрывает тишину, возвращая меня в реальность. Марк на мгновение замирает. Его тёмный взгляд фокусируется не сразу. Он недовольно выдыхает, смотрит на экран и нехотя отстраняется. Его пальцы ещё на мгновение задерживаются на моей коже, словно он не хочет отпускать меня.

– Чёрт, это инвестор. – бормочет он себе под нос и уходит в сторону ванной, принимая вызов.

Я остаюсь одна, ошарашенная и сбитая с толку. Мысли мечутся в голове, как испуганные птицы, разгоняя наваждение. Что это было? Сердце колотится так сильно, что кажется, оно готово вырваться из груди. Смешанные чувства обжигают изнутри – страх, смятение, непонимание и желание пренадлежать этому мужчине без остатка. Я сжимаю ладони в кулаки, пытаясь успокоить дрожь, но это бесполезно.

На мгновение кажется, будто сама реальность давит на меня, заставляя чувствовать свою вину и растерянность ещё острее. Моё сердце стучит где-то в горле, все тело колотит от выброса гормонов. Что я делаю? Это неправильно. Слишком неправильно.

Очнувшись от ступора, я рывком натягиваю брюки. Меня захлёстывает сейчас волной обиды на свое предательское тело и остается лишь страх, желание убежать и стыд за то, что я позволила себе хоть на миг подумать, что что-то значу для этого человека.

Я ощущаю, как мои щеки горят от смущения, но ноги уже несут меня вперёд, словно инстинкты взяли верх над разумом. Понимая, что Марк скоро вернется, а я не могу здесь оставаться ни секунды дольше, я хватаю рубашку, которая лежит на кровати, и выбегаю из дома. Холодный воздух ударяет по коже, обжигая. Я выскакиваю босиком, но сейчас мне всё равно. Главное – уйти.

На ходу надеваю рубашку, и лишь через несколько секунд понимаю, что это не моя – большая, запах другой. Это рубашка Марка.

Оборачиваюсь и бросаюсь в ближайшие кусты. За ними совсем недалеко виднеется ночной лес. Сердце проваливается куда-то вниз, но я не останавливаюсь. Тёмные тени деревьев манят своей защитой, и я бегу к ним, хромая и сдерживая всхлипы. Ступни больно царапают камешки и ветки, но это не останавливает.

– Рита! – слышу я голос вдали ровно тогда, когда врываюсь в спасительную тень. Марк.

Его окрик заставляет меня прибавить скорость. Я не оглядываюсь, просто бегу вперёд, в темноту, то и дело чувствуя, как в голые стопы впиваются сухие веточки и хвоинки.

Но мне всё равно. Главное – убежать, спрятаться от него, от себя, от всего этого, наконец. Я не знаю, долго ли я бегу. Наконец, я останавливаюсь и осматриваюсь. Холод пробирает до костей, а горячее горло дерет от сбившегося дыхания. Ноги ноют. Вокруг темнота, деревья тянутся вверх, заслоняя свет звёзд. И я не знаю, куда идти.

Как по щелчку пальцев приступ тихой истерики прекращается и я возвращаюсь в реальность. В этой реальности я сбежала и потерялась.

Страх накрывает с головой. Здесь темно и тихо, слишком тихо. Я обнимаю себя руками, пытаясь согреться, но всё бесполезно. Моя кожа покрывается мурашками от холода и паники. Что теперь? Куда мне бежать? Я слышу лишь собственное тяжёлое дыхание и стук сердца.

Где-то не очень далеко раздается хруст ветки.

Я вздрагиваю и жмусь спиной к дереву, стараясь стать незаметной. Понимаю, что сбежать дальше я не смогу. Ноги отказываются идти, а боль становится почти невыносимой. Страх впивается в меня своими когтями, и я не знаю, что будет дальше. Если это дикий зверь…

Темнота вокруг кажется бесконечной, поглощая всё, что находится на ее пути. Воздух здесь плотный, пропитанный запахом сырой хвои и земли, смешанный с моим собственным страхом. И в этой глухой тишине, где даже звёзды кажутся далекими и чужими, я остаюсь наедине с собой и своим отчаянием, которое сжимает меня словно невидимые тиски.

Где-то вдали снова раздаётся окрик, но я уже не могу понять, чей он и откуда исходит. Паника заставляет меня затаить дыхание, замереть, словно от этого меня не смогут учуять.

Мои мысли путаются, одна сменяет другую. Что я наделала? Зачем я сбежала? Ведь у меня не было плана, я просто действовала интуитивно, не зная, куда и зачем побегу. Тишина леса становится давящей, каждая тень кажется чем-то зловещим. Сквозь силу продолжаю идти куда-то в темноту в надежде, что выйду на дома.

Слёзы сами катятся по щекам. Я стараюсь не издать ни звука, но дыхание всё равно предательски дрожит. Холод, страх и одиночество сжимают меня в тиски, а сердце стучит так громко, что кажется, оно отдаётся эхом по всему лесу.

Слышу хруст веток уже ближе.

– Марк! – кричу, сжимаясь от страха.

Что же я натворила?