Текст книги "Джонас"
Автор книги: Анна Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Анна Рейн
Джонас
Пролог
Конец августа 1833 г.
Джонас возвращался домой. Три года он не был в Англии. Три года не видел брата. Они писали друг другу, но письма не отвечали на главный вопрос Джонаса: счастлив ли Теодор.
Сейчас Джонас Хоупли стоял на палубе своего собственного корабля. В трюмах лежал ценный груз индийского чая, в его собственной каюте стоял сундучок с драгоценными камнями. Ему никогда бы не удалось заработать столько честным трудом. Он полтора года проработал мелким клерком в одной торговой компании в Индии и работал бы там по сей день, если бы не счастливый случай. Почерк Джонаса был весьма коряв, и потому, чтобы не лишиться работы, он часто задерживался в конторе допоздна, старательно переписывая порученные ему бумаги так, чтобы их можно было без труда прочесть. Однажды он заснул прямо за столом, а в результате – раскрыл заговор против одного могущественного раджи. Раджа оказался весьма щедрым к своему спасителю.
Часть вознаграждения Джонас тут же послал Теодору, потому что должен был брату огромную сумму. Собственно, Джонас был обязан брату гораздо большим, и долг этот деньгами не искупить. Но зато деньги ставили Теодора хотя бы на одну ступень вместе с его женой и давали ему шанс. Джонас не знал, воспользовался ли Теодор этим шансом. И боялся узнать. Может, поэтому он на целый год отложил своё возвращение в Англию.
Если бы он мог вернуть хоть один поступок из всех, совершённых им за двадцать пять лет его жизни, один-единственный, то в тот вечер он бы ни за что не подсунул леди Эмму своему брату. Поступок, за который его брат, вероятно, до сих пор расплачивается…
Джонас улыбнулся. Как бы то ни было, он возвращается.
Глава 1
Портсмут
– Так зачем ты вытащила меня в город, Мэй? Как я вижу, ты ничего не собираешься покупать, только ходишь и смотришь.
– Боже мой, Кейт, ну нельзя же быть такой букой! Да ты посмотри на себя, ни лица, ни кожи, ни твоих чудесных волос не видать!
Кейт поморщилась.
– Гувернантка должна быть незаметной, – сухо прокомментировала она.
Мэй закатила глаза.
– Ну может, и незаметной, и скромной, но ведь не забитой же собакой и не оскаленным волком.
– Волком? – удивилась Кейт.
– А что – нет? Тебе Райтон предложение делает, а ты на него – как из пещеры волчица кидаешься!
Кейт снова поморщилась. Мэй была хорошей женщиной, но из простого народа, а потому язык её весьма коробил благородный слух Кейт – дочери достопочтенного мистера Донована, священника и учёного. Когда мистер Донован неожиданно скончался от сердечного приступа, Кейт пошла в гувернантки.
– Но не в Райтоне дело, – продолжала Мэй. – Райтон просто сушёная старая вобла, хоть и священник. Тебе ни в коем случае нельзя за него выходить.
– Мэй, не противоречишь ли ты сама себе? То ты недовольна, что я на него «как волчица», то говоришь, что он… хм.
– Сушёная старая вобла! – с чувством подтвердила Мэй. – Так ведь не в нём дело-то. Дело в том, что ты на всех мужчин так смотришь.
– Дай Бог, чтобы я со всеми мужчинами могла справиться одним взглядом, – пробормотала Кейт.
– Что тебе надо, так это настоящий мужчина – из тех, кто знает, как доставить удовольствие женщине, – голос Мэй стал мечтательным – вероятно, она вспомнила одного из таких… самцов.
– Я гувернантка, Мэй. Мне не нужны никакие мужчины.
Кейт резко остановилась и развернулась.
– Пойдём домой.
Мэй догнала решительно вышагивавшую подругу.
– Кейт, ну лапонька, я ж как лучше хочу, а то из-за какого-то козла теперь всю жизнь будешь мучиться.
Кейт так и застыла.
– Кто тебе сказал? – прошипела она.
– Так у тебя на лице эта ненависть к мужчинам написана. Знаю я, от чего так бывает.
– С тобой то же самое было? – немного смягчилась Кейт.
– То же, да не совсем, – усмехнулась Мэй. – Прежде, чем сюда служанкой устроиться, я в Портленде в одной таверне работала.
– И… что ты там делала?
– Именно то, что ты думаешь. Морячков обслуживала. Мне четырнадцать было, когда один заезжий лорд меня завлёк. Понятное дело, оказался мерзавцем. Все они такие. А папаша мой тут же взял и на улицу меня выкинул. Так я в таверне и оказалась. Только ведь девушки там быстро умирают. Болезни всякие гадкие, ну и морячки-то тоже не из ласковых. Так вот я и сбежала сюда, одну дамочку попросила, она мне за немалую денежку ре-ко-мен-да-цию накатала. Кейт, ну…
– Что?
– Ты же не выдашь меня? Вот те крест, я порядочная девушка теперь!
– Конечно, нет, Мэй.
Мэй снова повеселела.
– Так что я знаю, о чём говорю. Мужики, они ведь всякие бывают. И среди морячков тоже ласковые попадаются, которые завсегда сначала с девушкой понежничают, а потом уж штаны расстёгивают.
Кейт поневоле улыбнулась.
– Среди лордов такие тоже попадаются, – продолжала гнуть своё Мэй. – Помню я одного… – она вновь мечтательно улыбнулась. Потом вдруг остановилась как вкопанная. – Боже, да вот же он!
– Кто?
– Лорд тот! Ну, то есть, он не лорд, а брат его барон, да только… Мистер Хоупли!!! – заорала Мэй на всю улицу и замахала рукой, привлекая к себе внимание проходящего мимо джентльмена. Мэй схватила подругу за руку и потащила за собой. Хватка у неё была сильной, и попытки Кейт вырваться не увенчались успехом. – Точно как по заказу, я-то думала всё, где б хорошего мужчину взять, уж думала до порта дойти, вдруг кто из знакомых моряков появится, да ведь только ты из благородных, негоже тебе… Сэр!!!
– Мэй, не надо…
Мэй не слушала, тараторила и тащила Кейт за собой. Джентльмен услышал что-то и остановился.
– Мистер Джонас!!! – ещё усерднее закричала Мэй. Мистер Джонас Хоупли понял, что зовут его и пошёл навстречу двум женщинам. – Думаю, он не узнает меня, да не беда это. Главное, чтоб тебя запомнил.
– Мэй, ради Бога, остановись…
– Мэй, – обрадованно улыбнулся Джонас. – Добрый день.
– Ой, мистер Хоупли, да вы меня помните!
– Хм, тебя трудно не запомнить. Какими судьбами тебя сюда занесло из Портленда?
– Я работаю теперь.
– И где же?
– Ой, в порядочном доме, так что я не буду говорить.
– Я рад за тебя.
– А это моя подруга, Кейт Донован.
Всё это время мисс Донован стояла рядом как статуя, ни на кого не глядя, ни на что не реагируя, и Джонас не обращал на неё внимания. Теперь же был вынужден взглянуть на спутницу Мэй. Типичная гувернантка: губы сжаты в тоненькую ниточку, суровое лицо, строгое платье, все волосы аккуратно убраны под старомодный капор.
– Она работает гувернанткой там же, где я, – подтвердила его догадку Мэй.
– Мисс Донован, – слегка поклонился Джонас. Кейт взглянула на него исподлобья и коротко кивнула. Если бы взглядом можно было убить, то Джонас безусловно рухнул бы сейчас к ногам двух дам. Очевидно, Кейт не испытывала ни малейшего желания с ним знакомиться. Этот стальной взор на мгновение ошеломил Джонаса, но вот Кейт опустила глаза, и он тут же пришёл в себя.
– Не хочешь как-нибудь на днях прогуляться, Мэй? Я ещё неделю пробуду здесь, потом уеду в Лондон.
– Ох, сэр, честно, не могу. Я ж теперь в порядочном доме работаю.
– Жаль. Но если передумаешь, приходи ко мне в гостиницу, – он назвал адрес и номер комнаты. – Буду тебе всегда рад.
Мэй мечтательно и с сожалением вздохнула.
– Что ж, всего хорошего, Мэй. До свидания, мисс Донован.
Кейт снова коротко кивнула. Мистер Хоупли развернулся и пошёл прочь, а женщины смотрели ему вслед: Мэй – с разочарованием, Кейт – с неприязнью. Как только он оказался достаточно далеко, чтобы не услышать их, Кейт зашептала:
– Мэй, ты с ума сошла? Зачем привлекла его внимание? Ты же кричала на всю улицу.
Мэй вспыхнула.
– Вряд ли по этой улице ходят знакомые нашей хозяйки. Никто не узнает.
– Будем надеяться на лучшее, – мрачно пробормотала Кейт. – Теперь-то мы можем пойти домой?
Мэй снова охватило величайшее воодушевление. Она схватила подругу за руку и восторженно заговорила:
– Боже мой, Кейт, так говорю ж, он тот самый, который тебе нужен!
Кейт не стала повторять, что ей никто не нужен. Она решила, что лучше дать Мэй выговориться.
– Он великолепный любовник, голову даю на отсечение! И он никогда не будет тебя преследовать. Да скорее всего, он и забудет тебя на следующее утро.
Кейт поморщилась: её такая перспектива не вдохновила.
– Миссис Грейнджер с Элис не вернутся ещё несколько дней, так что у тебя ещё есть время на раздумья. – Мэй прекрасно осознавала, насколько скептически настроена Кейт, хотя и не знала таких умных слов как «скептический». – О, а вот и лента, которую я хотела купить…
Они зашли в лавку и купили понравившуюся Мэй ленту.
– Держи, это тебе мой подарок, – объявила Мэй, когда они вышли на улицу, и вручила подруге своё приобретение.
– О, Мэй… – Кейт почувствовала, как на глаза навернулись слёзы: ей уже давно никто ничего не дарил. Лента была серебристого цвета, а Кейт, будучи гувернанткой юной мисс Элис Грейнджер, не носила другой одежды, кроме чёрной. Но всё-таки…
– Она как твои глаза, – заявила Мэй и оценивающе приложила ленту к виску Кейт. – Это будет чаровательно.
– Очаровательно, – поправила Кейт, не сумев сдержать улыбку. Мэй махнула рукой.
– В общем, чудо как хороша будешь. Мистеру Джонасу понравится.
Тем самым Мэй свела чудесное ощущение от подарка на нет.
Следующие два дня стали для Кейт настоящей пыткой, потому что при каждом удобном случае Мэй напоминала ей о великолепном любовнике, который так кстати оказался в их городе. Кейт твердила, что ей не нужен мужчина, но Мэй не уставала подыскивать доказательства, что как раз нужен. Кейт сказала, что не запомнила адрес. Мэй хитро улыбнулась и назвала адрес Джонаса Хоупли. Кейт говорила, что может забеременеть – а это весьма нежелательно. В ответ Мэй вечерком отвела подругу в свою комнату и показала ей губки, смоченные в уксусе.
– Надо только вставить её внутрь – и никаких проблем. Ты ж не девушка уж, так что сможешь.
– Я ненавижу мужчин, – заявила Кейт.
– Незачем из-за одного козла ненавидеть всех.
– Так значит, мне просто не повезло и я встретила единственного дурного мужчину в округе?
– Ну много уродов, – согласилась Мэй. – Но ведь и порядочных много. Просто не всякая женщина умеет их видеть. Особенно когда козлов кругом ней много. Но я-то вижу: стоит тебе захотеть, как тут такая толпа женихов соберется!
Кейт собралась возразить, но Мэй не дала ей и слова вставить.
– Конечно, ты не хочешь замуж – потому что думаешь, что это больно. Но зачем воспитывать чужих детей, когда ты сможешь иметь своих? Если бы ты почаще улыбалась, я б сама на тебе женилась, вот те крест!
Кейт закатила глаза.
– Только не вздумай выходить за Райтона, а то станешь копчёной селёдкой рядом с ним.
Тут Кейт не выдержалась и рассмеялась. Но она не сдалась.
– Я не пойду к твоему великолепному любовнику, Мэй.
А ночью ей приснился кошмар. Во сне снова и снова повторялся тот ужасный вечер, когда её изнасиловал мистер Фродж, предыдущий её хозяин. Три месяца он посматривал на неё сальными глазками, потом начала приставать. Недели две Кейт успешно от него отбивалась, но однажды миссис Фродж не оказалось дома, и мистер Фродж пришёл в её комнату. Кейт не смогла долго сопротивляться – она была намного слабее. А слуги, если и слышали её, не захотели или побоялись вмешаться. Утром слухи об этом, видимо, дошли до хозяйки, и она без объяснений и рекомендаций уволила мисс Донован. Правда, выплатила жалование вперёд за две недели.
Много ночей подряд Кейт снился весь этот ужас – эта беспомощность, этот запах, эта боль и отвращение. Потом она нашла новую работу и, к счастью своему, обнаружила, что миссис Грейнджер – вдова, глубоко скорбящая по своему недавно умершему мужу. Так что никаких мужчин – опасных или не опасных – поблизости не наблюдалось.
У миссис Грейнджер было четверо детей. Двое старших мальчиков учились в колледже на деньги, выделенные старшим братом её покойного мужа. Третьего ребёнка, девочку, отправили в школу для девочек, а младшая, Элис, оставалась с матерью. Возможно, когда закончится год, её сестра также возвратится домой и будет обучаться у гувернантки, потому что неизвестно, будет ли старший мистер Грейнджер вносить плату за обучение девочки. Как бы то ни было, сейчас у Кейт была одна довольно милая, но грустная ученица. Кроме этой недели. Всё семейство было на неделю призвано отметить юбилей леди Грейнджер, бабушки Элис и свекрови миссис Грейнджер. Хозяйка посчитала излишним брать мисс Донован с ними, ведь в поместье все едут развлекаться, а поскольку семейство большое, то нянек и гувернанток там будет достаточно, чтобы присмотреть за Элис.
Кейт так привыкла к спокойному существованию вдали от опасных мужчин, что кошмаров не было уже несколько месяцев. И вот опять… Кошмар повторялся вновь и вновь, потный хрюкающий мужчина снова и снова наваливался на неё, не реагируя на слабые толчки женских кулачков и униженные мольбы о пощаде, и самое страшное – Кейт никак не могла проснуться и мистер Фродж приходил к ней второй, третий, чётвёртый раз, говорил, что ему мало, что он будет делать это снова и снова, и никакой мужчина больше не полюбит её и не женится на ней. Не даст детей.
Бой часов наконец разбудил несчастную Кейт. Она свернулась на своей жёсткой узенькой постели и расплакалась. Мистер Фродж ничего такого не говорил, он просто хрюкал и делал то, что хотел. Но в чём она виновата? Чем она заслужила такое обращение? Почему она должна просыпаться по ночам от кошмаров и плакать в подушку? Вдруг придёт мужчина её мечты, предложит ей выйти за него замуж, а она оттолкнёт его своим колючим взором, своим страхом?
Кейт решилась. Она оделась и прошла в комнату подруги.
– Кейт, это ты? – Мэй всегда спала чутко.
– Мэй… Ты… помнишь адрес? – тихонечко спросила Кейт.
– Бог мой, ну ясно дело. Что случилось?
– Мне снилось… кошмар приснился.
Мэй всё поняла.
– Тебе нельзя идти ночью, это опасно. К тому же кто-нибудь может заметить и доложить миссис Грейнджер, что ты куда-то уходишь по ночам. Идти надо утром.
– Но… – Кейт осеклась.
– Что?
– Будет же светло…
– Ох, Кейт, – участливо вздохнула Мэй. Она подумала минутку. – Ну может, это наоборот поможет тебе – если ты будешь всё видеть и знать.
– Может быть… – Она сглотнула. – Нет, я никуда не пойду. Извини, что разбудила.
Кейт выскользнула за дверь и вернулась в свою каморку. Но Мэй почувствовала слабину и была как никогда полна решимости довести свою миссию до конца. Она последовала за Кейт.
– Лапонька, ну не бойся. Ты ж завсегда сможешь уйти оттуда, если что не понравится. Джонас – он настоящий джентльмен, если ты попросишь, он отпустит.
Кейт покачала головой.
– Правда-правда, – для пущей убедительности Мэй бешено закачала головой. – Иди, Кейт. Ты же не хочешь всю оставшуюся жизнь бояться мужчин?
– Не хочу.
Она хотела выйти замуж и растить своих детей. Правда, вряд ли кто женится на той, которая уже не девственница, которая опозорена, обесчещена… Но в таком случае, зачем ей всю жизнь помнить тот ужас, что довелось испытать? Может, этот Джонас Хоупли и в самом деле поможет ей.
– Мэй, ты уверена, что он остановится, если я его попрошу?
– Головой отвечаю, – перекрестилась Мэй. – Только губочки с уксусом не забудь, – практично закончила она, а потом вдруг расхихикалась.
– Мэй?
– Я знаю, что говорю, Кейт. Он точно остановится! Он зацеловал меня до беспамятства, и только было расположился у меня между ног, как я поняла, что губку забыла вставить, а я знаешь, такая, никогда про это не забуду, так что целоваться он мастер…
У Кейт горели уши и щёки от бесстыдных откровений Мэй, но она внимательно слушала, надеясь извлечь что-нибудь полезное из истории подруги.
– Я как поняла, так закричу: «Стой!» Он, верно, подумал, что подо мной кровать загорелась, а я только толкаю его, прям обезумела совсем. Он уговаривает меня, спрашивает, что, мол, случилось, а я ему – пусти да пусти. Так ведь отпустил! А мужик когда в таком состоянии ничего слушать не хочет, окромя своего… – Мэй зажала себе рот ладонью, вовремя спохватившись. – Прости, Кейт. Окромя своего дружка, я хотела сказать. И ведь отпустил! Это, скажу я тебе, полцарства стоит…
Была в Мэй, на взгляд мисс Донован, одна совершенно «чаровательная» черта: любую историю она могла преподнести как невообразимый фарс, от которого хотелось смеяться до слёз. И хоть смеяться Кейт не могла из-за того ужаса, что преследовал её последние несколько месяцев, но зато искренне улыбалась. Кейт и не думала, что когда-нибудь это случится…
– Ну, я быстренько спряталась, вставила губку и вернулась в постельку. Вот уж он был озадачен. Даже боялся ко мне прикоснуться, дабы я опять не завопила. Ну я его успокоила, и… – Мэй мечтательно вздохнула. – И ты не бойся, ты не отнимаешь его у меня. Я навсегда завязала с той работой, вот те крест. Хотя, конечно… – тоскливо протянула Мэй, явно сожалея об упущенной возможности оказаться в объятиях одного из лучших любовников Англии – по крайней мере из тех, которые снисходят до служанок из таверны.
Кейт оставалось только молча поражаться, как Мэй смогла угадать одно из её потаённых сомнений.
– В общем, так… – начала Мэй инструктировать подругу.
Глава 2
«Боже, помоги,» – взмолилась Кейт, останавливаясь перед заветной дверью. Она не рискнула спросить у кого-нибудь из слуг в гостинице, на месте ли ещё мистер Хоупли. Ей не хотелось, чтобы её здесь видели. Так что приходилось рисковать. Ладони внезапно повлажнели и она вытерла их о плащ. Плащ оказался неприятно сырым, хотя лёгкий дождик закончился, ещё когда она только выходила из дома. Кейт собралась с духом и постучала в дверь три раза. Совсем тихонько, но ей показалось, что звук разнёсся по всей гостинице.
– Сейчас, – откликнулся мужской голос из-за двери. Оставалось надеяться, что мужчиной в комнате был Джонас Хоупли и… что он был один. Как-то об этом Кейт не подумала. Что же ей делать, если он с другой женщиной?.. Но она не успела придумать ответ. Дверь распахнулась.
– Мисс Донован? – несказанно удивился Джонас. Вот уж кого он меньше всего ожидал увидеть. Кейт от волнения не могла сказать ни слова. Широко распахнутыми глазами она оглядела мужчину, которому собиралась отдаться. Джонас был босой, в штанах и халате, причём халат просто висел на плечах и по сути ничего не прикрывал. Под пристальным взглядом девицы Джонас почувствовал себя немного неуютно и запахнул халат.
– Что-то случилось с Мэй? – спросил он. – Это она прислала вас?
Кейт прокашлялась.
– В общем, да. Могу я войти?
– Ну… – растерялся Джонас. – Пожалуйста, проходите.
Кейт воровато оглянулась, чтобы убедиться, что никто её не видит, и скользнула в комнату. Джонас закрыл дверь – и Кейт вздрогнула, почувствовав себя в ловушке. Кровать стояла прямо перед ней, и в комнате не наблюдалось никаких признаков присутствия другой женщины. Правда, кровать была неприбрана, да и Джонас был весь взъерошенный. Она, наверное, разбудила его.
– Могу я поинтересоваться целью вашего визита? – вежливо спросил Джонас. Кейт снова вздрогнула. Они с Мэй придумали несколько ответов на этот вопрос, но сейчас Кейт не могла вспомнить ни одного, кроме самого честного: «Чтобы вы занялись со мной любовью». Но она не могла, не могла сказать это!
– С Мэй всё в порядке?
– Д-да… С ней всё в порядке, – ответила Кейт. Ей показалось, что Джонас искренне беспокоится о Мэй, а ведь она была всего лишь случайной женщиной в его бурной жизни. Этот факт немного успокоил чрезмерно разгулявшиеся нервы мисс Донован. – Мэй в полном порядке, – повторила она более твёрдым голосом.
– Тогда… Какова же цель вашего визита?
– Я… Мне надо… О, Боже…
– Вот что, мисс Донован. Сядьте, успокойтесь, а я пока оденусь…
– Не надо, – вдруг вырвалось у неё.
Джонас изумленно обернулся.
– Чего не надо?
Кейт мучительно покраснела.
– Одеваться не надо, – едва слышно пробормотала она. Несколько секунд Джонас соображал, потом расплылся в улыбке. Потом вдруг подозрительно прищурился.
– Почему это?
– Потому что… – буркнула Кейт, решительно сняла плащ и начала расстёгивать пуговицы своего платья. В первое мгновение Джонас был ослеплён отблеском солнца, заигравшего в каштановых волосах гостьи. Ещё через мгновение он наконец понял, что она делает.
– Стоп, стоп, стоп! – он перехватил её руки, когда Кейт взялась за третью пуговку. – Что это вы творите, мисс Донован? Учтите, кто бы сейчас сюда ни вошёл и чем бы мне ни угрожал, я не женюсь на вас.
Кейт до боли закусила губу и обиженно посмотрела на него. Дать ему пощёчину она не могла, потому что он держал её руки.
– Да я и не вышла бы за вас, – проговорила она, признав, что должна как-то объяснить свои действия. – Мэй сказала, что…
– Что сказала Мэй?
– Боже, я не могу повторять всё это… – пробормотала Кейт себе под нос, но Джонас услышал.
– Ну уж скажите как-нибудь, будьте любезны.
Кейт набрала в грудь побольше воздуху.
– Вы приглашали Мэй погулять, мистер Хоупли.
– Да, припоминаю.
– Мэй… она не сможет, у неё работы много, а у меня… нет.
– Чего нет?
– Работы сейчас нет. Миссис Грей… Хозяйка уехала на неделю и дочку увезла с собой, так что я отдыхаю…
Джонас отошёл от неё на два шага и принялся пристально разглядывать. Кейт принялась разглядывать его в ответ. Джонас Хоупли был симпатичным. Не смазливым, но весьма привлекательным. Тёмные волосы, глаза цвета тёмного янтаря, сильный подбородок, чётко очерченные скулы и… скептически искривлённые губы. Джонас иронично улыбнулся – словно насмехался над собой и своим обаянием.
– Мисс Донован, если я правильно понял вас, вы пришли… развлечься? Погулять?
– Я прекрасно понимаю, что слово «погулять» всего лишь эвфемизм для того, чем вы действительно собирались заняться с Мэй, – сухо выговорила Кейт. Таким тоном строгие гувернантки отчитывают мальчиков, которых застали за подглядыванием в женскую гардеробную. Джонас рассмеялся.
– И значит, вы здесь для того, чтобы заняться любовью?
Вся подозрительность улетучилась из его голоса. Джонас стоял и лукаво улыбался во весь рот.
Кейт закрыла глаза и сглотнула ком, невесть откуда взявшийся в горле.
– Да.
«Вот с таким выражением лица всходили на плаху королевы и шагали в костёр великомученицы,» – подумал Джонас.
– Мисс Донован, – мягко сказал он. – Вы не хотите этого. И мученичество никогда не привлекало меня.
– Но мне надо! – вскрикнула она. Джонас с удивлением отметил отчаяние и панику в её глазах. Ей действительно зачем-то это надо. – Мэй сказала, что вы умеете…
– Умею что?
– Доставить удовольствие женщине, – Кейт снова едва слышно бормотала себе под нос. С одной стороны, Джонасу польстил такой отзыв, с другой – он растерялся ещё больше. Он не знал, что и сказать.
Кейт была на грани срыва. Она рывком подняла плащ и побежала к дверям.
– П-простите, – брякнула она, проходя мимо него.
– Постойте, – Джонас схватил её за руку. Кейт вся сжалась, словно в ожидании какой-то кары, но остановилась. Он подвёл её к креслу. – Сядьте, мисс Донован.
Она послушно села на краешек кресла.
– Значит, Мэй сказала, что я умею доставлять удовольствие женщине, – Джонас не смог не улыбнуться, произнося это. Кейт убито кивнула. – И вы пришли сюда именно за этим – за удовольствием?
Кейт снова кивнула. Она упорно сверлила взглядом дырку в потёртом ковре.
– Вы… простите, мисс Донован, вы девушка?
Кейт медленно покачала головой.
– И вы… не испытывали удовольствия с… тем человеком?
Кейт гневно вздёрнула голову.
– Это произошло против моей воли.
– Тише, тише, мисс Донован.
Кейт с удивлением обнаружила, что мягкий голос Джонаса Хоупли обладает каким-то странным успокаивающим свойством.
– Я никогда никого не насиловал. И тем более не лечил… – добавил он скорее для себя, чем для неё. Но он уже понял, что сделает всё, что в его силах, чтобы «вылечить» Кейт. Она в отчаянии взглянула на него, приняв его бормотание за отказ. Джонас поспешил разубедить её.
– Но я могу попробовать, – он улыбнулся ей.
Новая вспышка страха в глазах Кейт больно ударила ему по сердцу.
– Вы… обещаете остановиться, если я попрошу?
– Обещаю, – без колебаний сказал Джонас. Ему было стыдно за весь мужской род. Пусть он сам никогда никого не насиловал и старался доставлять женщинам удовольствие своими ласками, никогда не совращал девственниц, но за ним тянулся длинный хвост других грехов, пусть и менее тяжких. Может быть, если ему удастся прогнать этот страх из души Кейт, он хотя бы частично оплатит свои долги.
Кейт мужественно встала и снова принялась за пуговки на платье. Джонас во второй раз за утро остановил её.
– Что это вы делаете, мисс Донован?
– Раздеваюсь.
Разве это непонятно без слов?
– Мисс Донован… Кейт, – она не возразила против того, что он назвал её по имени, – не надо так спешить. Если мне удастся, то в какой-то момент платье станет казаться вам помехой. Тогда и снимайте его. А пока пусть всё останется как есть.
Она с сомнением посмотрела на него, но руки опустила. В конце концов, ему лучше знать, как надо заниматься любовью. Мужчина отошёл от неё. Звякнуло стекло.
– Выпьете? – он протянул ей бокал с золотистой жидкостью.
– Нет, спасибо, – настороженно ответила она. Джонас пожал плечом и чуть пригубил из бокала. Сел в кресло и протянул ей руку.
– Идите сюда, мисс Донован.
Она оценивающе посмотрела на него. В глазах Джонаса играли мягкие янтарные искорки, и он казался таким неопасным. Кейт вложила ладонь в его руку. Джонас усадил её себе на колени, чувствуя лёгкое сопротивление женщины. Кейт сидела боком к нему, прямая и такая же негнущаяся, как палка.
– Расслабьтесь, Кейт. Прислонитесь ко мне. Отдохните.
Кейт решила слушаться его во всём, но это давалось ей нелегко. Тем не менее, она преодолела себя и прислонилась к нему. Её голова легла Джонасу на грудь.
– Вот так, – мягко проговорил Джонас, поглаживая по плечам, каким-то шестым чувством угадывая, что переходить к более интимным ласкам рано. Кейт восхитительно пахла. Он не удержался и поцеловал её в голову.
– У вас чудесные волосы, Кейт. Жаль, что приходится прятать их под уродливыми чепцами.
– Я же гувернантка, – возразила она сухо, но Джонас не услышал особой неприязни в её голосе и счёл это за хороший признак.
Его рука неспешно гладила её по плечу. Кейт чувствовала себя маленькой девочкой, которую пытаются успокоить. Что-то было не так, ей не нравилось ждать, когда же он приступит к делу. Она собиралась уже выразить свои сомнения вслух, но Джонас отставил стакан с вином в сторону и обнял её второй рукой. Кейт снова расслабилась: всё идёт своим чередом. Джонас шумно втянул воздух.
– Чудесный запах, – сказал он. Потом осторожно приподнял подбородок женщины и, глядя ей в глаза, легонько коснулся своими губами её губ. Кейт напряжённо ожидала продолжения.
– Только чуть-чуть, – мягко улыбнулся Джонас. Потом снова поцеловал. – И ещё чуть-чуть. – Ещё два коротких поцелуя. – И ещё немножко. – Мягкий поцелуй в губы, и заключительный – в маленький аккуратный носик. Кейт улыбнулась и опустила голову. – Мне показалось или тут кто-то улыбался? М, Кейт? – Он снова приподнял её лицо и опять коснулся губами её носа. Кейт снова улыбнулась. – Определённо, эффект есть. Как сказал бы мой брат, чтобы окончательно убедиться, следует повторить эксперимент.
Джонас снова попытался поцеловать Кейт в нос, но она рассмеялась и отвернулась, слегка оттолкнув его руками.
– Джо-онас…
– Да, я здесь. Теперь ты.
– Что я? – она улыбаясь смотрела ему в глаза.
– Только чуть-чуть…
Улыбка медленно сползла с лица Кейт, и Джонас пожалел о своих словах, но улыбнулся с фальшивым энтузиазмом и снова поцеловал её в губы – мягко и легко.
– Вот так, совсем чуть-чуть.
Кейт ответила несмелым взглядом, нервно облизнулась и быстренько клюнула его в губы.
– Это даже меньше, чем чуть-чуть, – с насмешливой улыбкой прокомментировал он.
Поскольку Джонас не пришёл в неистовство и не лишился самообладания, стоило ей выказать намёк на свою готовность, Кейт решила «повторить эксперимент», в этот раз намеренно прижавшись своими губами к его на целых две секунды. Но чего-то не хватало. Она отстранилась и внимательно посмотрела на мужчину. Глаза его чуть прикрылись.
– Может быть, ещё? – спросил он, тщетно пытаясь удержать на лице улыбку. Невинный поцелуй Кейт разбудил в нём страсть. Джонас ни в коем случае не хотел напугать её, но в нём проснулись опасения, так ли он умеет держать себя в руках, как ему хотелось бы думать. Когда Кейт, немного обеспокоенная изменившимся выражением его лица, всё-таки решилась на очередной поцелуй, Джонас сделал движение ей навстречу и захватил её верхнюю губу. Кейт испугалась и тут же отстранилась. Джонас позволил ей отодвинуться, но из объятий не выпустил.
– Вот так, милая. В любви в дело идёт всё: губы, язык, слова, руки… Попробуй ещё раз.
Хоть выражение лица Джонаса уже не было таким лёгким и весёлым, как в начале, Кейт решила, что он всё ещё не опасен. Его руки лишь легко обвивали её тело, не пытаясь удержать или привлечь ещё ближе. Она сделала так же, как он: захватила его верхнюю губу в плен. Он ответил тем же и вдруг его язык тоже вступил в дело, лизнув её губу, захваченную им. Она вздрогнула и отстранилась.
– Губы и язык, – Джонас одарил её хмельным довольным взглядом. Кейт насмешливо улыбнулась ему. И снова поцеловала. Между ними разгорелась шуточная борьба за обладание верхней губой друг друга. Кейт и не знала, не заметила, как её затопила страсть. Всё, что она чувствовала, – это желание бесконечно продолжать поцелуй. Она ёрзала у него на коленях, обнимала со всей силой только что проснувшейся страсти, а руки Джонаса блуждали у неё по спине, всё крепче прижимая женщину к мужскому возбуждённому телу. Джонас резко поднялся, не прерывая поцелуя, превратившегося в нечто животное, в нечто невообразимое и восхитительное. От кресла до кровати был лишь один шаг. Кейт вдруг оказалась лежащей на спине, рука Джонаса лихорадочно поднимала её юбки, а он прижимал её сверху, совершая телодвижения, смысл которых она уже знала.
– Нет! – взвизгнула она, отвернувшись от его поцелуев и со всей силой безнадёжности толкнув его в грудь. Джонас словно не услышал её, продолжая целовать в шею, расстёгивая пуговички на груди.
– Нет, слышишь, нет!! Хватит! Прекрати! – старый страх настиг Кейт, она боролась изо всех сил, не замечая, что Джонас уже остановился и зовёт её по имени. – Пусти меня! – слёзы застилали ей глаза, она продолжала колотить его.
– Всё, Кейт, всё… – выговорил Джонас, вставая с неё. Похотливый козёл! – ругнулся он на себя. Он слишком поспешил и в результате всё испортил.
Едва почувствовав, что её больше никто не держит, Кейт вскочила и побежала к двери. Она дёргала ключ, но не могла открыть. Тогда она отбежала к окну, лихорадочно ища, чем бы защитить себя. И только тогда заметила, что Джонас лежит на кровати, прикрыв глаза рукой, и не делает ни малейшей попытки приблизиться к ней. Кейт потихоньку стала успокаиваться.
