Текст книги "Темные желания"
Автор книги: Анна Рейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Действительно? – в этот раз он шокированно уставился на нее. – И вам все это нравилось?
– Нет, конечно, – она безразлично пожала плечом. Плечи ее спутника заметно расслабились.
– В таком случае, что вам нравится?
– Я не знаю. Вы можете говорить, что вам будет угодно. Что я соблазняла вас, стоя на коленях, что я ложилась под вас по первому зову, я не знаю. Вам виднее.
Ее безразличный голос, произносивший вульгарные слова, вдруг разбудил в нем мужское начало. Он недовольно стиснул зубы, вспоминая свое обещание вести себя прилично. Да… но почему бы не поцеловать ее?
Он взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
– Вам нравится целоваться, Джоанна?
– Иногда.
Она понимала, к чему идет дело. И не боялась этого. Вокруг, в саду, много людей. Стоит ей закричать, ей придут на помощь. Да, тогда ее легенда разлетится на части, ну и что. Она не собиралась по-настоящему изменять мужу. Но поцелуй… Ей в самом деле вдруг стало интересно, произведет ли его поцелуй на нее хоть какое-то впечатление.
Хатклифф медленно склонялся к ней, давая ей шанс оттолкнуть его, но Джоанна разомкнула губы и потянулась ему навстречу.
Едва он коснулся ее губ, она сжалась. Она не чувствовала страха или, наоборот, нежности. Лишь легкое отвращение. Его поцелуй ей не нравился, хотя был в меру деликатен и в меру настойчив, даже без попытки пустить в дело язык. Одним словом, по технике был очень похож на поцелуй графа. Джоанна даже подумала, а не учились ли они у одних и тех же женщин. Она мягко, но непреклонно прервала поцелуй и усмехнулась.
– И не с вами. Простите, милорд.
Он тяжело вздохнул, но прекрасно понял, что здесь его успех не ждет.
– Может быть, какие-нибудь метки на теле, родимые пятна, о которых может знать только любовник? – возобновил он прерванный разговор.
Джоанна тяжело вздохнула.
– У меня вся спина в шрамах, – безразличным голосом произнесла она.
– Почему? Ваш муж бил вас? – он очень постарался скрыть ужас, который испытал от ее признания.
– Мой первый муж, – очень твердо произнесла она, глядя ему в глаза. – Гримстон не бьет меня.
– Могу я увидеть?
– О, может быть, завтра? – кокетливо усмехнулась она. – В конце концов, это будет свидание наедине, я должна буду раздеться. Тогда и увидите.
* * *
На следующий день, соблюдая всевозможные предосторожности, как будто и вправду собиралась на любовное свидание, Джоанна приехала в гостиницу «Серый Лев» на окраине Лондона. На ней были широкий плащ и густая вуаль. Она отпустила наемного кучера, наказав вернуться за ней через два часа. Хатклифф, не скрываясь, встретил ее, деликатно подхватил под руку и проводил наверх, в снятый номер. Он закрыл дверь и направился к столику, на котором стояли бутылка вина, два бокала и одна красная роза в простенькой вазе. Джоанна настороженно сквозь вуаль осмотрелась. Она так и не отошла от двери ни на шаг, раздумывая, а не стоит ли сбежать прямо сейчас? Возможно, ей совсем не стоило доверять Хатклиффу. По крайней мере, приготовления, которые он сделал, не внушали ей чувства безопасности.
Хатклифф снял суртук, повесил его на спинку одного из двух стульев, стоявших около стола. Отодвинул другой стул:
– Вы не присядете, миледи?
Джоанна не сдвинулась с места ни на шаг.
– Я даю слово, вам нечего бояться. Я не прикоснусь к вам, не сделаю попытки поцеловать, соблазнить или опоить, – он слегка улыбнулся. – А в карты удобнее играть определенно за столом.
– В карты?
Он не видел ее лица, но очень четко слышал пренебрежение и отвращение в ее голосе. Он продолжал спокойно ждать.
– Вы не любите карты?
– Нет, – она наконец сделала шаг по направлению к столу. – Давайте я просто отдам вам десять фунтов, и мы будем считать, что я проиграла.
Виконт усмехнулся, помог ей сесть, устроился напротив.
В дверь постучали. Вошла служанка с подносом.
– Не желаете пообедать, миледи? – спросил Хатклифф.
– Возможно.
Он кивнул девушке, та поставила поднос на стол и удалилась. Джоанна отметила, что виконт не стал трудиться запирать дверь, оставляя пути к отступлению открытыми.
Джоанна освободилась от шляпки с вуалью, с интересом взглянула на поднос. И правда, она с утра так нервничала перед предстоящим «свиданием», что не могла проглотить и крошки. Яичница с беконом, тосты, яблочный пирог… она наложила себе всего помаленьку. Пахла и выглядела пища вполне аппетитно.
Виконт взял себе пирог и налил чай.
– В таком случае, чем же займемся в ближайшие два часа? Я предполагал сыграть в карты, но раз вы не любите эту игру, то я не буду настаивать.
– А вы любите?
– Я бы так не сказал.
– Но в свете вы известны как удачливый игрок.
– Это необходимость.
– Понятно…
Виконт сомневался, что леди Гримстон действительно поняла его, но не стал углубляться в эту тему. Он мысленно искал подходящую тему для разговора, когда она спросила:
– Расскажите что-нибудь личное. Что вы любите в постели?
Виконта удивляло, как она могла говорить столь интимные вещи таким невозмутимым тоном, будто речь шла о погоде. Какое самообладание, однако… Он, к сожалению, так не мог. В его ответе не должно было быть намека на игривость или соблазнение, это он знал. Но вопрос требовал честного ответа. Единственное, что он смог придумать, чтобы не вдаваться в пошлые подробности и не говорить того, что заставило бы его покраснеть, было:
– Искренность.
– Искренность? – удивленно переспросила Джоанна, не донеся вилку до рта и даже позабыв о ней. – При чем тут искренность? Я спрашиваю о постели.
– Я о том и говорю, – он вежливо склонил голову. – Мне нравится, если женщина получает в постели со мной удовольствие. Мне нравится, когда она отвечает на поцелуи, когда она… – он замолчал. – Делает то, что нравится ей и мне одновременно.
Джоанна недоверчиво усмехнулась и донесла наконец кусок бекона до рта.
– Фальшь всегда чувствуется, – твердо сказал Хатклифф. – Женщина может притвориться, что целует и ласкает меня с удовольствием, но сразу чувствуется что-то… не то. Именно потому я не хочу жениться ради денег. Вряд ли я смогу спать с женой, которая вышла за меня только ради титула. А я бы хотел все-таки спать со своей будущей женой, – с иронией закончил он.
– То есть, вы хотите жениться по любви?
– Как и многие другие.
Он, впрочем, сомневался, что Джоанна верит в любовь. Ее недоверчивое, с неприятной ухмылкой выражение лица ясно говорило, что она думала о браках по взаимному чувству.
– По крайней мере, любовь сделала бы абсолютно ненужными проверки, подобные той, которую вы устраиваете своему мужу.
– О, нет. Первый раз я выходила замуж по любви, и ничего хорошего это мне не принесло.
– Возможно, потому, что ваша любовь была невзаимна, – деликатно, с сочувствием предположил он.
– Да, – усмехнулась она. – А как узнать, искренне отвечают на ваше чувство или всего лишь притворяются, чтобы заманить вас поглубже?
– Надеюсь, что смогу это понять. Наш с вами… договор, по крайней мере, дает мне еще некоторое время, чтобы найти богатую девушку и в нее влюбиться.
– Желаю вам удачи, – не очень искренне сказала она.
– Благодарю вас, – так же неискренне ответил он.
Ровно через два часа Джоанна вышла из гостиницы. Виконт выполнил свое обещание и не пытался играть в соблазнение. Прикоснулся он к ней, только когда они уже вышли из комнаты, и он помогал ей спуститься вниз. Краем глаза он заметил одного знакомого. Тот, придерживаясь неписаных правил, не стал здороваться с Хатклиффом, у которого, судя по всему, было тайное свидание с какой-то замужней дамой.
– Возможно, вскоре станет известно, что у меня есть роман с замужней дамой, – очень тихо сказал он Джоанне. – Я вижу Лесситера в зале. Он вряд ли узнает вас, но может разнести сплетни, что я с кем-то встречался, если его как следует не преупредить. Должен ли я это сделать?
Джоанна тихо вздохнула.
– Нет, не стоит. Чем больше мелких подробностей, тем лучше.
«Наверное,» – добавила она мысленно.
– Миледи, – веско сказал он, помогая ей сесть в карету, – подумайте еще раз, вам действительно это нужно? Еще не поздно все отменить. Я верну вам деньги.
– Спасибо за беспокойство, – ее тронула его искренняя забота. – Это необходимо.
– Что ж… До свидания. Через три дня?
– Через три дня.
Вернувшись домой, Джоанна неожиданно наткнулась на графа. Сердце ее бешено застучало. Напустив на себя спокойствие, Джоанна спокойно избавилась от плаща и густой вуали.
– Где ты была? – поинтересовался граф.
– Я ездила по благотворительным делам в миссию, организованную преподобным Эймсом.
– Та, в которой помогают проституткам сменить работу?
– Да. Она расположена в не самой благополучной части города, и я не была уверена, что хочу, чтобы меня видели там, – Джоанна стянула перчатки.
Все же у графа оставались некоторые сомнения. Джоанна лгала. Она нервничала. Он подошел поближе, взял ее за руку и поцеловал. Ладонь была холодной, чуть влажной. Он поднял глаза и заметил, как часто-часто бьется пульс у нее на шее. Возможно, вся ее ложь состояла лишь в том, что она просто боялась его и тщательно пыталась это скрыть.
– Джоанна… – он прикрыл глаза. – Ты помнишь, что я не люблю ложь?
– Да.
– И что я не прощу неверность? – несколько устало напомнил он. Ему не хотелось сомневаться в ней и напоминать о неприятном, но он чувствовал, что должен.
– Да.
– Хорошо. Надеюсь на твою честность, – он отвесил ей короткий поклон и ушел по делам.
Джоанна прерывисто, тяжело вздохнула. Она ведь даже не изменяла ему по-настоящему, а ее все равно трясло от ужаса. Чем скорее она покончит с признанием, тем лучше.
* * *
Через три дня, уединившись с Джоанной в саду, Хатклифф пытался поддерживать ни к чему не обязывающий разговор, но его собеседница явно была не расположена к общению, поэтому он в конце концов просто взял ее под руку и пошел молча.
– Я собираюсь сказать ему сегодня, – вдруг произнесла она, обращаясь в никуда, словно разговаривала с собой, а не с ним.
– Вы уверены?
– Да.
– Могу я чем-то помочь?
Она печально усмехнулась.
– Нет. Просто помните, о чем мы договорились, хорошо?
Хатклифф тяжело вздохнул и поцеловал ей руку.
– Хорошо. Желаю удачи в вашем деле, в чем бы оно ни заключалось.
– Благодарю вас. И… спасибо за все, лорд Хатклифф.
Ему очень не понравился ее тон: она словно прощалась с ним. Но что он мог сделать? Леди не просила его защиты, его роль в этом деле была четко ограничена.
Уже ночью, дожидаясь, когда граф будет ложиться спать, Джоанна беспокойно мерила шагами свою спальню. Кажется, она предусмотрела все. И свои слова, и поведение, поговорила с горничными и с няней Патрика… Что может пойти не так?
Кажется, пора. Она постучалась в двери, соединяющие их спальни.
– Заходи, Джоанна, – раздался глубокий, спокойный голос мужа. Она вошла. С первого взгляда он понял, что у нее сегодня серьезные намерения. – Что ты хотела?
– Я хотела сказать вам кое-что. Но прежде… прежде я прошу вас дать мне слово, что вы никоим образом не используете моего сына, если захотите наказать меня или отомстить мне.
Ох, не нравилось ему такое начало…
– Тебе не кажется, что об этом надо было просить до того, как ты согласилась выйти за меня замуж?
Она закрыла глаза на мгновение и нервно сглотнула.
– Да, наверное. Я прошу вас об этом сейчас, милорд. Вы говорили, что я могу просить о чем угодно когда угодно.
Она уже не просила, она уже умоляла.
– Даю слово, – пообещал он.
Джоанна вздохнула и опустила глаза.
– Понимаете, я… я солгала вам.
– Когда? – вежливо, почти безразлично поинтересовался он.
– Когда говорила о том, что ездила в благотворительную миссию.
Джоанна опять замолчала, и он был вынужден задать наводящий вопрос, хотя знал, что очень не хочет услышать ответ:
– А где ты была?
– Простите, милорд, – в отчаянии прошептала она. – Я не хотела вас обманывать, просто… так вышло. Мы начали целоваться и… и не смогли остановиться. Я никогда не думала, что смогу… смогу.
Он вздохнул. Внутри вдруг, за одно мгновение, образовалась зияющая пропасть в груди. Оказывается, раньше там что-то было… возможно, даже сердце и какие-то теплые чувства…
– Джоанна…
– Если бы я только могла предположить, что смогу получать такое удовольствие просто от поцелуев… – лепетала она.
Ей даже не нужно было ничего придумывать. Похожий разговор она подслушала на одном из балов от одной замужней женщины после того, как та вернулась с жаркого свидания. А чувства в эти слова Джоанна вкладывала свои собственные, правда, подразумевала она вовсе не Хатклиффа.
– Джоанна.
Она закусила губу, заставив себя замолчать.
– Чего ты хотела добиться этим признанием? – он приподнял ее подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. – Ты не могла не понимать, что после этого я запрещу тебе всякие свидания с… этим мужчиной.
– Да. Только и обманывать я… просто не могу.
Он тяжело вздохнул и отвернулся.
– Иди к себе.
– Что вы собираетесь делать?
– Я не знаю. Я должен подумать.
Беда в том, что в голове у него сейчас не было ни одной мысли, лишь ощущение какой-то нереальности, какое иногда бывает во сне.
Он усмехнулся.
– Забавно. Я-то думал, что ты, наверное, единственная женщина, со стороны которой мне можно не ждать… подобного, – он окинул ее саркастичным взглядом. Снова усмехнулся. Нет, это правда была забавная мысль. И вот уже он не смог удержаться, и хохотал во все горло, упав в кресло.
Джоанна, стиснув кулаки, ждала. Она никогда не слышала его смеха. Звук был жутким. Словно старое привидение радовалось новым жертвам в своем подземелье… Смех этот пугал ее до потери сознания, уже очень давно она не боялась так, как сейчас, просто стоя посреди его комнаты и слушая, как он смеется: горько, больно, колко.
Так, он смирился наконец с этой новостью.
Отсмеявшись, он вновь взглянул на нее, теперь уже с нескрываемой ненавистью.
– Ты еще здесь? Иди к себе.
– Что вы собираетесь делать?
– Я сообщу тебе, когда решу. А сейчас просто исчезни и не попадайся мне на глаза.
Джоанна склонила голову, затрепетав от угрозы, прозвучавшей в его словах, и ушла в свою комнату.
* * *
Утром граф нетерпеливо ждал жену в столовой. Он постучал пальцами по столу и снова посмотрел на часы. Джоанне несвойственно было опаздывать. Если только она вновь не сбежала…
– Сходите, попросите леди Гримстон спуститься к завтраку, – приказал он одному из лакеев.
В полном молчании прошло еще пять минут. Наконец в дверях столовой показалась запыхавшаяся Джоанна. Видно, бежала слишком быстро, опасаясь разгневать его даже секундой излишнего ожидания.
– Милорд, – она присела в коротком реверансе, приветствуя его. Гримстон скривил губы в невеселой улыбке. Честно говоря, по сравнению с тем, что она все еще была в его доме все остальное выглядело несущественным. Даже то, что она надела к завтраку один из своих неприличных нарядов.
– Почему ты решила не завтракать со мной сегодня? – высокомерно спросил он, дождавшись, когда она сядет за стол.
– Вы приказали мне не попадаться вам на глаза, милорд, – тихо напомнила она. Глупо было верить ей после того, что произошло, но он поверил.
Лакеи вышли из столовой, по уже заведенному порядку оставив супругов одних. Граф снова окинул взглядом наряд Джоанны, знакомый ему по тому времени, когда она еще была всего лишь его любовницей. Не желая обидеть ее, он с тех пор не пользовался ею нигде, кроме как в спальне. Ах, как легко было бы сделать это сейчас, и какой соблазнительной была эта возможность… Джоанна не заслуживала того уважения, которое он выказывал ей как своей жене.
Джоанна, осознав, что он смотрит на нее, замерла, глядя ему в глаза, ожидая, что он предпримет. А она бы сделала все, о чем бы он ни попросил, граф знал это точно. Джоанна, поддаваясь висевшему в комнате напряжению, уже была готова сама встать на колени, молить его о прощении и признаться во всем, но он вдруг усмехнулся и отвел от нее свой тяжелый, мрачный взгляд.
– Милорд?
Он вновь посмотрел на нее.
– Вы решили? Что вы собираетесь делать? – не своим, очень тонким голосом спросила она.
– Нет, еще не решил. Кто твой любовник? – он скривился, как от зубной боли.
– Вы… вы собираетесь вызвать его на дуэль?
Она не смогла прочитать ответ на каменно-безразличном лице мужа.
– В таком случае я не могу назвать его имя.
– Хатклифф? – вежливо предположил граф. Вспышка страха в ее глазах позабавила его, подтвердив заодно его догадку. – Нет, дуэль как способ разрешения вопросов устарела несколько десятилетий назад.
– Что же вы собираетесь делать? – умоляла она его об ответе. – Прошу вас.
Он незаметно вздохнул.
– Я запрещаю тебе видеться с ним наедине или на людях, где угодно. Ты не должна разговаривать с ним или танцевать, не говоря уж о других вещах. Я не настолько благороден, чтобы позволять своей жене связи на стороне даже после того, как она родит мне наследника. Ты влюблена в Хатклиффа? – без всякого перехода спросил он, застав ее врасплох.
– Нет, – без раздумий ответила она и закусила губу. Стоило ли отвечать честно на этот вопрос? Впрочем, было поздно думать об этом. Этот вопрос она не предусмотрела, когда мысленно рассматривала варианты развития событий. Кто бы мог подумать, что графа будут волновать такие эфемерные вещи.
– В таком случае, мои требования не доставят тебе особых неудобств или страданий, не так ли?
– Да, милорд.
– И будь готова покинуть Лондон не позже, чем через неделю.
– Но сезон… еще не закончится.
– Я знаю, – он посмотрел на нее чуть презрительно.
– Я имею в виду, парламент… вы же должны быть в парламенте…
– Я – да, а ты – нет.
– Понятно, милорд, – она опустила голову.
Он понимал, что Хатклифф может отправиться вслед за любовницей, но это как раз легко было проконтролировать. Все-таки Хатклифф тоже был членом Палаты Лордов.
Джоанне очень надо было оставаться эту неделю в Лондоне, поэтому, чтобы муж вдруг не отослал ее пораньше, она предпочла не провоцировать его и всю неделю просто не выходила из дому и не принимала визитеров.
В последний день она послала записку Хатклиффу, что должна с ним увидеться. Они встретились в церкви Св. Маргариты.
Хатклифф вошел в церковь. Сейчас в ней было пусто и немного сказочно. На скамейках сидела только одна женщина под густой вуалью.
– Леди Гримстон? – тихо поздоровался он.
– Да, это я. Здравствуйте, лорд Хатклифф.
– Вы не сказали ему.
– Я сказала.
– Вы в порядке?
– Он не бил меня, если вы об этом спрашиваете. Он просто приказал не видеться с вами и отослал меня из Лондона. Сегодня я должна отправиться в Гримстон-парк.
– И вы, нарушая его приказ, снова назначили мне встречу?
– Наверное, глупо, да? – нервно усмехнулась она.
– Это зависит от того, чего вы хотите добиться.
– Сегодня я скажу ему, что беременна.
– А вы беременны?
– Нет. Он… приходил к вам?
– Нет. Возможно, вы зря заплатили мне три тысячи.
Джоанна нервно сглотнула.
– Я думаю, после этого мне все же потребуется ваша помощь.
– Для этого вы должны мне сказать, когда собираетесь сделать последнее признание, чтобы я знал, что и когда говорить. Когда я должен подтвердить, что спал с вами, а когда – подтвердить ваши слова про… розыгрыш.
– Действуйте по обстоятельствам, – вздохнула она. – Думаю, если граф все же придет к вам, признайтесь, что это все розыгрыш с моей стороны. Мне очень не хочется, чтобы вы пострадали только за то, что согласились помочь мне.
Она поднялась на ноги и усмехнулась:
– И еще я сказала ему, что не влюблена в вас.
– Вы ранили меня в самое сердце, – он вежливо поцеловал ей руку. – Позвольте проводить вас.
Что-то ей слишком везет с этим представлением. Едва переступив порог дома, она опять столкнулась с мужем. Он, оценив ее внешний вид, надменно приподнял брови.
– Позвольте спросить, где вы были, миледи?
– Я виделась с Хатклиффом, – сразу призналась она.
– Вопреки моему приказанию?
Джоанна убито кивнула:
– Я должна была попрощаться и… и… сказать ему одну вещь.
– Какую? – ледяным тоном осведомился он. Джоанна нервно оглядела холл. Ей вовсе не хотелось, чтобы кто-то из слуг услышал ее. Граф, правильно поняв ее растерянность, преувеличенно вежливо указал в сторону библиотеки. На трясущихся ногах Джоанна прошла в комнату. Он закрыл за ними двери. Щелкнул замок, и Джоанну от этого звука едва не хватил удар.
– Итак?
– Я беременна.
Тик… так… тик… так… в тишине библиотеки не было слышно ничего, кроме звука часов.
– Это все меняет, – зловеще проговорил граф. Он, видя, как раскаивается Джоанна в своей ошибке, был готов простить ее когда-нибудь, при условии, что это не повторится. Он даже готов был закрывать глаза и делать вид, что ничего не знает, если бы Джоанна не оказалась так безрассудно честна и не лишила бы его возможности заниматься самообманом. Он не собирался отсылать Джоанну от себя надолго, лишь лишить ее возможности видеть Хатклиффа. С глаз долой, из сердца вон. Учитывая, что она не была влюблена в своего любовника, старая истина могла сработать. Во всяком случае, он рассчитывал на это.
Он преодолел расстояние между ними в два длинных шага. Неизвестно, что именно Джоанна увидела в его глазах, но она в ужасе сделала два шага назад, пытаясь сохранить расстояние между ними, наткнулась на кресло и упала на него. Граф навис над ней. Она сидела не дыша, парализованная его тяжелым взглядом, и ждала, когда же, наконец, обрушится небо…
– Я подам на развод, – его тихие слова падали стальными шарами и буквально раскатывались по библиотеке.
– Нет, – в ужасе пискнула Джоанна.
– Да. Я не собираюсь воспитывать бастардов.
– Но так никто не делает! – именно потому она не предусмотрела и этот вариант развития событий.
– Да? Но многие хотят. Вот уже несколько лет в Парламенте говорят, что закон о разводе нужен. Просто необходим. Лорд Абердин даже предоставил проект пару лет назад, но ему не дали ходу, – очень вежливо проинформировал он ее.
Джоанна всего этого не знала.
– Но даже если этот закон и не будет принят в ближайшие… – он посмотрел на ее живот, – восемь месяцев, я в любом случае подам прошение в парламент.
Он развернулся и направился к выходу из библиотеки.
– Милорд, – взмолилась она, пытаясь остановить его. Единственным способом остановить его было признаться во всем. – Прошу вас…
Он повернулся к ней.
– Насколько я знаю, Хатклифф не женат. Думаю, он обрадуется появлению наследника.
– Но он не может жениться на мне! Всем известно, что он ищет богатую невесту.
Глупо, очень глупо было говорить это. Следовало вернуться к главному, а вовсе не рассуждать, чего хочет или не хочет Хатклифф.
– В таком случае, ему не повезло. До сих пор жил на что-то, теперь вас будет двое. – Еще один презрительный, полный горечи взгляд на ее живот. – То есть, трое.
Он вышел из библиотеки.
– Милорд! – отчаянно крикнула ему вслед Джоанна, вылезая из объятий глубокого кресла. Она запуталась в юбках, упала, с трудом поднялась. – Милорд!!!
Когда она выбежала в холл, графа там уже не было.
Куда же он мог пойти? Джоанна перебирала в уме варианты. Единственное, о чем она не беспокоилась, так это о том, что граф убьет Хатклиффа. В конце концов, он ведь рассчитывал, что виконт женится на ней после… после развода. О Боже, что она наделала?! Хатклифф не заслуживает такого!
Она должна дождаться мужа и рассказать ему всю правду сегодня же, поняла Джоанна. Рискуя вызвать его гнев, она отменила свой отъезд. С трудом заставила себя пообедать. Потом что-то съела на ужин, совершенно не чуствуя вкуса, а граф все не возвращался. Наступила ночь. Она пришла в его спальню. Правда, не посмела лечь на постель, села в кресло. Она ждала, ждала… а граф все не возвращался. И она не хотела думать о том, куда он мог пойти.
Уснула она глубокой ночью, наверное, самой последней в доме.
Разбудил ее тихий голос Элизабет.
– Миледи… уже утро. Может быть, вам лучше пойти в свою постель?
– А что граф? Он вернулся?
– Нет, миледи.
– Тогда я останусь здесь. Ступай, Лиз.
– Как пожелаете.
Но заснуть Джоанна больше не смогла. Просто сидела, смотрела на пустую широкую постель и вспоминала.
Когда часы пробили полдень, она послала записку Хатклиффу, не появлялся ли граф у него. Тот ответил, что не видел Гримстона. В общем, она не слишком надеялась на положительный ответ. Но куда же пропал ее муж?
Ему очень хотелось отвлечься, забыть, не слышать ее горьких слов… И первым побуждением было пойти к шлюхам. Он не стал этого делать. И вовсе не потому, что чувствовал себя связанным супружескими клятвами. Он просто боялся того, что мог сделать с женщиной, подвернувшейся сейчас ему под руку. По этой же причине он ушел из дома – подальше от Джоанны. В результате единственным доступным средством оставалось спиртное. Три дня он беспробудно пил в одной из гостиниц средней паршивости, пока вдруг возникшее отвращение к алкоголю не пересилило отвращение к тому, что он должен сделать. Да, не в том он уже возрасте, чтобы пить не просыхая неделю. И не в том, чтобы прятаться по темным углам от того, что должно быть сделано. Для начала надо вернуться домой и привести себя в порядок. Если ему повезет, то Джоанна уже собрала вещи и уехала на все четыре стороны. Может быть, даже к своему любовнику.
Он, конечно, понял, что Джоанна никуда не уехала, едва вошел в дом, но не ожидал, что встретит ее в своей спальне.
Он застыл на мгновение.
Джоанна вскочила на ноги, испытывая облегчение от того, что он вернулся живой и невредимый.
Граф отвернулся от нее, резкими движениями стягивая с шеи неровно повязанный галстук. Желание выпить немедленно вернулось, и он осмотрел комнату в поисках графина. Напрасно, графина не было.
– Что ты тут делаешь? – повернулся он к Джоанне.
– Жду вас. Мы… беспокоились за вас.
Беспокоились? Странно. В данной ситуации Джоанне было выгодно, чтобы он спьяну сломал себе шею. Если бы родился мальчик, никто не смог бы оспорить его права, а Джоанна отсталась бы вдовствующей графиней с огромным состоянием и спокойно могла бы выйти замуж за своего Хатклиффа.
– Я вернулся, так что можешь заняться своими делами, – ледяным тоном сказал он. Джоанна совершенно точно поняла, что он отсылает ее.
– Я должна кое-что сказать вам.
– Снова?
От его зловещего тона у нее по телу пробежала дрожь.
– Да, снова.
– Ну?
– Я… я не беременна. Собственно, я…
Граф, изменившись в лице, шагнул к ней, больно схватил за плечи и тряхнул так, что у нее клацнули зубы и договорить она не смогла.
– Что ты сделала с ребенком? – прорычал он. Джоанна была совершенно зачарована опасными чувствами, огнем горевшими в его глазах. Он снова сильно тряхнул ее. – Отвечай, что ты сделала с ребенком?!
Она собралась с силами, понимая, что надо срочно отвечать:
– Я ничего не делала. Никакого ребенка не б…
Разозленный ее ложью, он дал ей пощечину. Джоанна вскрикнула и упала, скорее от неожиданности, потому что он отпустил ее, чем от силы удара. Кажется именно этого она добивалась?..
– Лживая дрянь. Ради того, чтобы остаться графиней, ты загубила невинную жизнь? Все ради того, чтобы избежать развода?
– Я клянусь…
– Не смей.
– Я клянусь жизнью моего сына, я не была беременна. И любовника у меня не было!
– Да?
– Я все это придумала, чтобы проверить…
– Что?
– Ударите ли вы меня… – шепотом закончила она, наконец сумев отвести от него глаза. Ну вот, он ударил ее, и что? Стала ли она бояться его больше? Нет. Вместо этого она поняла, что любит его, и любит давно. И ее страх был вовсе не страхом перед насилием – в душе она всегда знала, что граф не будет истязать ее, как первый муж. Точно так же знала, что он способен ударить ее в определенных обстоятельствах. Она боялась того, что ее любовь опять будет безответной. Она пыталась чинить то, что не было сломано. А в результате оказалась на грани того, чтобы потерять все. Если только не сумеет убедить мужа в том, что обман был с самого начала, а не сейчас.
– Убедилась? – с отвращением спросил он.
– Милорд, – взмолилась она. Она так и лежала на полу, даже не пыталась подняться. – Прошу вас. Спросите горничных, они знают, что я не была беременна, мои женские дни приходили в срок. Спросите Хатклиффа, попросите его рассказать вам правду.
Граф, прищурившись, смотрел на жену.
– Я заплатила ему, чтобы он согласился сыграть роль моего любовника, но он не прикасался ко мне в этом смысле! Прошу вас.
Она тяжело дышала и ждала его реакции. Как много сейчас зависело от этого.
– Сколько? Сколько ты ему заплатила?
– Т-три тысячи.
Он протянул ей руку. Его взгляд продолжал пугать ее, она совершенно не представляла, для чего он хочет, чтобы она поднялась. Хорошо, если для того, чтобы просто влепить еще одну пощечину за ложь – этого она как раз боялась меньше всего. Больше всего ее пугало, что он может без дальнейших разговоров вышвырнуть ее на улицу. И все же, надеясь на лучшее, она протянула ему руку. Рывком она заставил ее подняться, развернул и потащил в ее комнату. Не то чтобы он слишком быстро шел, просто ноги Джоанны почему-то заплетались – то ли от страха, то ли от растерянности. Когда она влюбилась в него? И главное – как, как она могла не понять этого? Невероятно. Это была не та первая восторженная любовь, которую она испытывала к своему первому мужу. Графа она полюбила с открытыми глазами, зная о его темных пристрастиях, догадываясь, что он может ударить ее… Честно говоря, ей пришлось сильно постараться, чтобы добиться этого. И что интересно, он разозлился даже не из-за того, что она лгала, а из-за того, что полагал, будто она способна избавиться от ребенка. От ЧУЖОГО ребенка. Да любой мужчина на его месте был бы только рад избавиться одним махом от всех забот: и от кукушонка, и от необходимости длительного, дорогостоящего, позорного развода.
В ее спальне он резким рывком отправил ее к кровати. Джоанна едва удержалась, сдавленно вскрикнула, на заплетающихся ногах достигла кровати, ухватилась за одеяла, чтобы не упасть. Восстановила дыхание и аккуратно села, настороженно наблюдая за мужем. Тот дернул за колокольчик, вызывая горничную, и отвернулся, глядя в окно.
Раз он вызывал горничную, то, наверное, решил хотя бы проверить ее слова. То есть хоть немного, но поверил ей.
«Боже, помоги мне,» – взмолилась Джоанна, закрыв глаза. После того, что она натворила, помощь свыше ей точно не помешает.
На звонок пришла Элизабет. Увидев милорда, удивилась, но когда поняла, в каком он состоянии и, главное, настроении, оробела.
– Вы звали, миледи?
– Это я звонил, – холодно сообщил граф. Сцепив руки за спиной, он свысока смотрел на горничную. – Миссис Джонс, я надеюсь, вы помните, чем обязаны мне. И потому прошу вас говорить сейчас правду.
Лиз встревоженно посмотрела на леди. Несколько дней назад леди попросила ее всячески избегать разговоров с графом на тему возможной беременности его жены. Правда, сказала еще, что если граф не оставит Лиз возможности сбежать, то пусть тогда говорит правду.
