Текст книги "Расскажи мне (СИ)"

Автор книги: Анна Погода

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Отпусти меня, засранец,– она брыкалась, пыталась добраться здоровой рукой до лица обидчика.

Пришлось подключаться к разборкам брату.

– Пусти,– теперь Васька билась в руках брата, а Пашка пошёл снова унимать кровь и умываться.

– Василиса, успокойся, куда ты собралась?– отец посмотрел строго.

– Кто там с ним? – вопрос Егора адресовался, вырвавшейся и снова метнувшейся к выходу сестре. Пришлось догонять,– замри, я сказал,– гаркнул, не выдержав. – Кто там с ним?– требовательно повторил вопрос.

– Друг. И я поеду,– упрямо.– Ромке швы наложили на лицо.

– Я съезжу, всё узнаю,– Егор передал успокоившуюся немного сестру в руки отца и умчался на разведку.

***

– Вася, ну что ты делаешь? Рука ещё в бинтах, голова без шлема,– мама присела рядом на диван в гостиной. Едва переступив порог квартиры, вернувшись с работы, она обнаружила разобиженную дочь и двоих мужчин, один из которых выглядел, как после великого побоища.

– Я крепко держалась одной рукой. А шлем... подумаешь... Ромка не гнал. Мне надо было по-быстрому к Маше. Там проблемы.

– Твою ж мать!– снова вспылил Павел.– А вы одни на дорогое? А на улице жара?– Остановился рядом, буравя её взглядом.

– Он прав,– кивнул головой невозмутимый отец.

Павел всё ещё был у Морозовых, он смотрел сердито на Василису и благодарно на друга, вернувшегося, наконец, с известиями о Романе:

– Жить будет. Сильно разбита правая бровь. Пришлось швы накладывать. Скула и подбородок терпимо. Чем это ты его так?

Васька ушла к себе, сердито отгородившись ото всех хлопнувшей дверью. Вот всё враз! Связалась с подругой, чтобы посвятить её в перипетии сегодняшнего дня.

– Я не доехала до тебя. Представляешь....– и Василиса рассказала обо всём, возмущаясь и сокрушаясь.– Маш, что случилось? Расскажи мне. Я приеду, как только все успокоятся.

– Мы на выходные ездили к Митрошиным на дачу, засиделись вчера чуть не до утра, и я, едва мы добрались до дома, сразу свалилась спать,– Машка смолкла и посмотрела на подругу потерянными покрасневшими глазами.

– И?

– Проснулась под вечер , услышала голоса, доносящиеся из кухни, узнала Глеба– друг Макса часто у него бывает.

– Дальше....

– Я ведь любила его, верила ему, Вась. Мы полгода почти не расставались, я ночевала у него. Да, мы никогда не обсуждали будущее, но ... всё ведь было так хорошо и без слов понятно.

– Маша, рассказывай дальше...– Василиса уже с трудом выносила безжизненный голос подруги. Посмотрела за окно – сгустившиеся сумерки дополнились противным мелким дождём.

– Они говорили обо мне и какой-то Анне. Я так и застыла перед дверями. Стояла, как дура, и слушала. Максим решил жениться на дочке какого-то крутого перца, я фамилию не слышала раньше, вроде как в городе известная личность. Она вернулась из Москвы, где училась и у них, якобы, снова всё закрутилось.

– А ты?– Василиса смогла выдавить из себя только это, поражаясь собственному глухому голосу.

– Знаешь, что он мне сказал, когда приехал сегодня днём ? "Любовь всё равно проходит, а жизнь состоит из побед и поражений. Надо ставить цель и идти к ней несмотря ни на что". Представляешь?– Машка всхлипнула. – Вот он поставил для себя эту цель и не желает прозябать всю жизнь в двушке, как его родители, и единственный способ выбраться по-настоящему наверх – это жениться на богатой наследницей. К тому же, как оказалось, у них раньше был роман. Он любит меня и всё такое, но...это всё равно пройдёт. А Анна для него – это шанс.

– Маша, я не знаю: что сказать. Это такая невероятная подлость, что в неё не сразу и верится. Он ещё пожалеет.

– Это вряд ли. Не рассказывай об этом никому.

***

Лето, как любовник-обманщик, наобещав тепло и вечную любовь, сбежало в более тёплые края даже раньше обычного, оставив разочарованный город в постели из опавших жёлто-багряных листьев и в слезах сентября.

Егор ещё не вернулся из Кемера, куда улетел с Леной, Маруся ещё не утешилась после разрыва с Максом, Павел не появлялся в их доме, Роман стал совершенно невыносим – всё это заставляло Василису нервничать. Единственное, что сейчас было незыблемым – это родители. Она сама как будто впервые увидела, как они близки и как любят друг друга. Возможно из-за того, что выходные у них редко совпадали, они проводили их чаще всего вне дома: уезжали к своим родителям, на дачу, вечером посидеть в ресторане или сходить в театр, встретиться с друзьями....и сегодня их очень не хватало дома. Как будто кто-то должен был дать ей самой некий импульс, чтобы утешить подругу.

Девчонки вернулись из бассейна, забрались с ногами на диван в гостиной, как были: в свитерах и джинсах, укрылись пледом, пили свежезаваренный чай и смотрели на искусственное пламя электрического камина, стоящего у противоположной стены. Тепло от него распространялось по всей комнате, не хватало только потрескивания дров и запаха дыма, как на даче.

– Макс звонил,– сообщила Маруся.

– Что надо-то предателю?

– Думаешь: извиняется?– Маша горько усмехнулась,– хочет вещи передать, которые я оставила у него дома. А меня ноги туда не несут.

– А колечко его носишь,– Василиса указала глазами на бирюзу в серебре.

– Знаешь, что мне бабушка говорила? "Прошлое уходит из нас вместе с последним вздохом".

– И что? Причём здесь Макс-предатель?

– Колечко – не Макс. Красивое. Пусть будет.

В тишине квартиры явственно послышался сигнал домофона.

– Спокойно,– сказала Василиса, приметив вопросительный взгляд подруги,– это наверняка Ромка. Он завтра улетает на десять дней на Кипр с друзьями. Хотел попрощаться, а я сказала, что очень сильно занята.

– Хорошая отговорка, а главное – всё объясняет. Почему не сказать прямо?

– Он грозится судом Павлу.

Дальше обе замолчали. Всё уже было много раз говорено-переговорено.

– Павел?

– Пропал.

Маруся кивнула, понимая, что за этими словами целое море чувств.

– Может, в кино сходим?

– Может,– но осталась сидеть под пледом.

– Марусь, расскажи мне про твою маму.

– Я её не помню. Фотография её у бабушки стояла в рамке на серванте. Она всегда там была, сколько себя помню. Сначала я маленькая была и на мой вопрос о красивой тёте бабушка ответила:

– Моя дочь.

– А где она?

– Далеко.

– И откуда мне было знать тогда, что бабушкины слёзы не только о ней, но и обо мне?

– Мама тоже Егору не родная. Ты ведь знаешь.

– Егорушке повезло.

– А тебе? Тётя Римма к тебе хорошо относилась?

Маруся пожала плечами.

– Меня не обижали, но Кира у неё всегда была на первом месте – это чувствовалось. Я, как только закончу учиться и начну работать , сразу буду жить самостоятельно.

– И это правильно. Егорушку вон из дома не выгонишь.

– Новый дом сдадут, и он уедет от вас.

Василиса посмотрела на подругу странным взглядом.

– Кошмар. Я буду реветь день и ночь. Егорушка – это Егорушка.

– Вот я и говорю: повезло вам с ним.

– Кира снова тебя достаёт?

– Не столько меня, сколько родителей.

Они расстались ближе к вечеру. Василиса осталась одна, включила по всей квартире свет и, ощутив тоскливое одиночество, ушла к Егору в комнату, легла на его диван и укрылась его пледом. "Егора нет и Паши нет".

Душевная близость, которая установилась между ними за те несколько дней, пока она жила в квартире Павла, переродилась во взаимные претензии, и ни тот, ни другая не могли даже мирно разговаривать. Муромов в роли заботливого "почти брата" начал Василису безумно бесить, что и высказывалось при каждом удобном случае

– Мне не нужен ещё один брат.

На что парень со своим обычным прищуром иронично вопрошал:

– А кто тебе нужен?

А она молчала и отвечала глазами: "Вот сам и догадайся".

И сейчас в этой пустой и тихой квартире Василисе страстно захотелось услышать его голос. Она поднялась и набрала знакомый номер.

– Васька? Что опять случилось?– услышала встревоженный голос, с этой его интонацией удивления – удовольствия, потому что Павел знал, что просто так Василиса звонить не будет.

Он скучал, но прийти в гости, когда Егора нет дома, не решался. И не потому, что его там никто не ждёт. Уверен был, что встретят и накормят, и Васька будет сверкать глазами, но он давал ей время разобраться самой в себе.

– Ты не один?– спросила она, услышав ещё какие-то голоса, вроде женские, удивилась собственным ревнивым ноткам и поняла, что Павел тоже уловил их.

– Это телевизор. Так что?

– Как ты? Здоров? Ты не появляешься у нас больше недели,– и плевать: что он подумает.

– Хочешь увидеть?– провокационно спросил тот, заинтригованный таким неожиданным вниманием к себе самому. Неужели?

– Хочу,– ответила она мягко и тихо, как будто сомневалась: стоило ли признаваться в этом.

– Сейчас приеду.

Шёл уже одиннадцатый час вечера и всё семейство ( родители вернулись домой) удивлёнными взглядами встретило позднего гостя, а тот вежливо поздоровавшись, сразу прошёл в комнату к Василисе.

Они стояли напротив друг друга, присматриваясь и нащупывая линию поведения. Каждый чего-то ждал. Василиса не выдержала первой и потянулась пальчиками к скулам, бровям и колючему подбородку парня, туда, где не зажили ещё до конца следы от прошлой драки: медленно-медленно, как будто опасалась, что Павел сейчас скажет ей что-нибудь обидное, но тот перехватил её запястье и подтянул упрямицу к себе:

– Дурочка ты какая,– прошептал в губы и поцеловал.

А она ответила и вцепилась в его мягкий тонкий свитер, в желании удержать и не позволить уйти.

– Что-то случилось?– внимательный взгляд исследовал лицо, которое было сейчас совсем рядом. Это лицо уже начало ему сниться по ночам. Павел ладонью по волосам, очертил большим пальцем скулы и зовущий рот. – Наверно, это неправильно, что я так тебя хочу, но ничего не могу с этим поделать,– и снова поцеловал. Теперь более настойчиво, жадно, не давая ей сделать полный вдох, и всё крепче прижимая к себе, обхватив одной рукой узкую спину, а другой – удерживая затылок. Отстранился ненадолго и глухо произнёс:

– Не знаю, что на тебя сейчас нашло, но предупреждаю, что Ромку к тебе больше не подпущу– это так, чтобы ты уяснила всё прямо сейчас.

– Это давно нашло,– прошептала в губы,– давно, Паш. Ты только этого не хотел видеть.

– Не ври мне,– укорил и испугался, что она сейчас откажется от своих слов.

– И кто из нас глупей?– обняла за шею и смиренно заглянула в удивлённые глаза.

– Сейчас я уеду, а завтра вечером мы поговорим об этом уже серьёзно.

– О чём?

– О тебе, обо мне, о нас.

Последний поцелуй: долгий, горячий, который никак не кончался, потому что трудно же вот так сразу расстаться с ней после того, как что-то начало проясняться. Василиса даже не проводила его до двери – знала, что Павел всё равно зайдёт к отцу. Внутри всё ликовало, а в голове тревожным набатом билось: "Ромка".

Заглянула мама:

– У Павла всё хорошо?– спросила она и замолчала, увидев задумчивую дочь, сидящую на подоконнике, её пылающие щёки и отсутствующий взгляд, переведённый с ночных огней на родительницу.

– Да.

***

А едва Егор вернулся из отпуска, Павел ему всё рассказал.

– Мы встречаемся. Каждый день. У меня, здесь, в кафешке, в кино ходим. Целая неделя. Я люблю её.

– Паш, ты мне друг, но Васька-сестра. Мы столько лет вместе присматривали за ней, и я делал всё, чтобы она не влюбилась в тебя.

– А была такая вероятность?– хмыкнул Павел и присел в компьютерное кресло,– в то время я видел только желание добавить ещё одно имя в свои победные списки.

– Не морочь ей голову. Васькина внешняя бравада перед тобой – это только маска,– Егор не мог усидеть на месте, мерял комнату нервными шагами, изредка останавливаясь напротив молчаливого друга.

– Что я должен сделать или сказать, чтобы успокоить тебя. Василиса– не Карина, не Ирочка и даже не Юлька, в которую я был даже долгое время влюблён или казался себе таковым. Веришь? Я не только не сделаю ей больно, но и никому не позволю.

– Тогда я боюсь за вас обоих. Васька– это Васька. Мне самому порой кажется, что она сама не знает: чего хочет. А ты? Паш, мы с тобой одинаковые и ещё не встретили своих женщин.

– Говори за себя.

– А Роман?

– Не говори мне о нём.

6 .

Василиса плохо слышала, о чём второй час пары говорил преподаватель. Мозг отказывался принимать полезную информацию. "Что делать?" – единственное, что заботило её сейчас. Макушка головы Марка, сидящего впереди – как точка медитации, а тот, что-то почувствовал и оглянулся:

– Вась, что?– подмигнул и широко улыбнулся.

А она отмахнулась недовольным жестом и нахмурилась: " Не до тебя".

Эта неопределённость порядком напрягала. Звонок с последней пары только окончательно вверг её в состояние уныния. Почему раньше было так просто поцеловать парня в щёку и произнести: " Извини, но я не твоя"? Сейчас так не получится. Василиса медленно оделась перед зеркалом раздевалки, осторожно вышла на крыльцо и оглянулась. Смеркалось, и осенний серый день прощался с горожанами, которые спешили по своим делам, и им было не просто всё равно, а даже хорошо, потому что назавтра была пятница. Ромки поблизости не наблюдалось. Василиса с облегчением вздохнула. И даже отсутствие машины Павла не особенно расстроило. Вася уже подходила к автобусной остановке, когда рядом притормозила знакомая чёрная Фиеста и открылась дверь.

– Садись скорей,– Паша светился радостью.

Они отвернули с оживлённого проспекта к старому микрорайону, пробрались по узким, заставленным машинами проездам, в тесный двор – квадратный колодец среди нескольких панельных многоэтажек. Только один дом, в котором жили Морозовы, выделялся кирпичной кладкой и выходил южным фасадом на одну из главных улиц. Пока поднимались в лифте на 6 этаж, Василиса была обласкана чёрными глазами, оглажена крепкими руками по плечам, обтянутыми новеньким тёмно-синим осенним пальто, и зацелована. Тёплые маленькие ладошки быстро освободились от кожаных перчаток и погладили чуть колючие щёки и подбородок.

– Пашка,– только и успела сказать она, как двери лифта распахнулись, и им пришлось покинуть уютное тесное местечко, где им так хорошо было вдвоём.

– Как ты? Поговорила с Романом?– это уже дома, в тишине кухни, потому что все остальные Морозовы разбрелись по делам: важным и неотложным. А парочка ничуть не расстроилась и из кухни перебралась в комнату, где снова поцелуи и так всё ново: и Павел, который вдруг окончательно перестал быть " почти братом", и эти его неистовые руки, которые гуляли по ней, где хотели: от затылка до коленок: неторопливо, дерзко и по-хозяйски.

– Он только сегодня ночью прилетел. Дай мне время, пожалуйста, разобраться с ним,– попросила, сомневаясь, в том, что будет услышана, но надеясь на это.

– Зачем?– поцелуи тут же прекратились.

– Надо,– ничего не объясняя.

- Или я , или он,– привычно сощурившись,– звони прямо сейчас. Мы договорились.– Я жду.

– Паша, я не могу прямо сейчас. Что за условия? Ты с Кариной так же расстался? " Дорогая, я больше тебя не люблю. Прощай?".

– Хорошо. Один день.

– Паша,– с укором.

– Издеваешься? Я тебе не один из тех, кого ты очаровывала ради спортивного интереса. Звони. Встречайся сегодня. У тебя целый вечер. Давай, малыш,– протягивая телефон.

– Я поговорю. Обещаю. Просто дай мне время и поверь.

– Разберёшься с Разиным, позвонишь мне,– Павел резко встал и вышел, оставив Василису в полной растерянности.

– Это как так?

Она не обиделась – она разозлилась. С ней никто так не обращался. "А вот я посмотрю: как ты будешь со мной мириться",– подумала она немного заносчиво и сникла. Как бы снова ей не пришлось делать первый шаг.

В данный момент Ромка был неразрешимой проблемой, к тому же через три дня у него День рождения.

Василиса просила время не для себя, не для того, чтобы решить что-то для себя самой – тут всё было ясно. Она думала, в первую очередь о Павле. Но ведь невозможно это сказать Муромову! Последствия произошедшей драки с Романом могли обернуться для него исковым заявлением в суд, побои были зафиксированы, а семья Разиных была настроена довести дело до конца. Роман пока отказывался, выдерживал давление отца, понимая при этом, что девчонка сейчас готова на многое согласиться, лишь бы оградить друга брата от неприятностей. Ромка, устав ждать, когда Василиса перестанет упираться и соизволит, наконец, дать ему то, что он считал естественным и даже обязательным в отношениях с девушками. Он стал ещё более настойчивым, даже требовательным, понимая при этом , что делает только хуже, но ему надоело просить– это было унизительно: выпрашивать секс у своей девушки. А тут ещё Вика – старая-новая приятельница Василисы, которая начала проводить много времени в компании девчонок.

***

Разин смотрел на свой мобильный. Василиса не позвонила за целый день, хотя знала, что он вернулся. И тут было две причины: либо она узнала что-то про их с Викой отношения, либо ей всё равно. Ни, ни другое Романа не устраивало. Василиса– это девушка-мечта. Даже отец сказал: " Хвалю твой вкус". Роман сомневался, что такое он бы сказал про Вику. К опасениям о неодобрении отца примешивался мерзкий страх, что любовница проболтается Васе об их связи.

Спать они начали чуть не с первых недель знакомства. В тот памятный день, он едва вернулся из Медакадемии, как услышал сигнал домофона. Вика была встречена на пороге родительской квартиры полным удивления взглядом.

– Я хочу тебя, – жарко прошептала она ему в губы, проворно расстёгивая пряжку ремня...

Дома было тихо. Лёжа в постели рядом с чужой женщиной, Роман пытался уложить в мозгу то, что только что произошло. Вика зашевелилась, спустила ноги на пол и начала лениво одеваться.

– Ромочка, ты чудо. Не бойся, я ничего не скажу Васе – это не в моих интересах.

Он приказал себе : "Хватит трусить",– и набрал номер:

– Привет, крошка.

***

А Павел в это время спускался в лифте и улыбался. Он решил подождать и посмотреть: что будет дальше. Дать тебе время? Хорошо. Неделю, не больше. А дальше придётся действовать самому. Потребуется увезти Ваську к себе? Увезёт. Договорится с Егором, с Морозовыми старшими, с кем угодно. Но девчонка его. Никого и никогда он так не хотел, как её. И не просто хотел. Это было то самое чувство, которое ждут миллионы, а ему повезло. Так неужели же он отпустит её? Жить есть где, он работает, а она пусть учится. И никто и никогда не отберёт Василису у него.

" Время пошло, детка",– подумал он.

***

Октябрьский пятничный вечер в квартире Морозовых не отличался ничем от остальных: отец в командировке, Егор где-то с Леной, мама дома. Пашка не звонит.

Вася провела последний штрих чёрным фломастером на подводке правого глаза. Последний взгляд на себя перед большим старым – "нормально".

– Скоро он подъедет?– Маша пролистывала последние снимки на экране ноутбука подруги. Сама себе на них никак не нравилась.

– Кошмар какой! Я так ужасно выглядела в прошлый раз? Корова.

– Операции по уменьшению груди тоже делают. Копи бабки.

– Я ниже тебя ростом. И, если не подкрашусь, то выгляжу чувырлой, встала рядом с подругой, даже привстала на цыпочки.

– Все не подкрашенные выглядят, как чувырлы.

– Только не ты и не Вика.

Марусе не нравилась Вика, но она молчала. Маша при первом же знакомстве Вики с Ромкой приметила её призывные взгляды и изменившийся голос. "Вот зараза",– подумала она.

– Разин не отдал исковое заявление на Павла в суд?– разговор пошёл о Ромке.

– Нет.

– Муромов?

– Психанул.

– Удивлена?

– Ага. Пашенька у нас такая душка. Само терпение. Даже слышать ничего не хочет. А мне надо ещё чуть-чуть побыть с Ромкой, чтобы он забыл окончательно о той драке,– Василиса рухнула на диван, опустила плечи, погрызла костяшку указательного пальчика.

– Всё-таки я сегодня бледновата, не находишь? – Маша подтянула чулки, поправила обтягивающее платье.

Отвлекающий маневр удался, и Василиса переключила внимание на подругу, прошлась критическим взглядом сверху вниз.

– Подними руки вверх. Ещё выше... Вот в таком положении видно край кружевной резинки, учти.

– Здравствуйте,– из прихожей послышался разговор Вики и мамы.

– Блин, где Ромка?– Василиса схватила мобильник.

Одновременно с входящей в комнату подругой, слышится ещё один сигнал домофона.

– Давайте бегом, такси ждёт,– Ромка обнял свою девчонку и потянулся за поцелуем. Широкая улыбка сообщила всем, что у него прекрасное настроение.

– Только не в губы – смажешь.

За столом в знакомом клубе уже ждали друзья виновника торжества. Веселье началось. Соседи тоже не отставали и с энтузиазмом погружались в разгул.

***

– Ты что-то задумала? Для этого оставила Вику с Романом?– Василиса с Машей стояли у зеркала в туалете.

– Это ничего не изменит. К сожалению. Потому что даже Вика не будет уводить парня у подруги.

– Вика – это кошка, которая никогда не пройдём мимо миски с молоком, – Маша выдернула бумажное полотенце из диспенсера и вытерла влажные руки.– Так что ...кто его знает. Должно же тебе когда-то повезти.

– Хорошо бы, – Василиса расправила плечи, прошлась ладошками по бёдрам.

Их оттеснили от умывальников, и девчонки вернулись в сверкающий танцующими огнями и телами зал.

– Что долго?– Ромка ухватил Василису за талию и потащил "подвигаться".

– Там твой братец нарисовался, нас ещё не видел. Павел с ним,– Маша показала глазами направо, когда парочка вернулась, а тем временем Вика увлекла Ромку за собой.

– Вот это плохо. Рома с Павлом в одном флаконе – бомба с часовым механизмом, причём не знаешь: когда рванёт.

– Они с девчонками, – тоном "обойдётся".

Василиса приуныла, а потом с радостным интересом отследила, как Вика утягивает Разина теперь в сторону холла. Забавно.

– Потанцуем?– приятель Ромки не совсем уверенно поднялся и потянул Васю из-за стола.

– Девушка со мной.

А это уже тот, кто представлял потенциальную опасность спокойному вечеру. Не дав Василисе опомниться, Павел повёл её к друзьям и усадил на диван. А она не могла поверить в то, что на неё больше не сердятся.

– Привет, sister,– Егор приветствовал бокалом с чем-то почти прозрачным. А его Лена только кивнула.

– Привет всем. Там Машка.

Василиса оглянулась и поискала глазами подругу, зацепила взглядом Ромку с Викой, которые увлечённо целовались прямо среди танцующих. Не скрывая довольной улыбки, она понаблюдала за ними некоторое время: "Благословляю тебя на подвиги, Разин. Прощай ".

– Она не скучает, как и твой Роман, кстати. Пить что будешь?– Муромов уже подзывал официанта.

– Вижу,– глянула весёлыми глазами на Павла, а тот всё понял, притянул её к себе поближе и оставил ладонь на девичьем бедре.

– Это твоя сестра? – манерная брюнетка, представленная, как Зоя, с любопытством разглядывала Василису, придвинулась к Павлу поближе и продела ладонь ему под локоть.

– Угу,– братец уже хорошо блестел глазами.

– Ты одна?– Зоин вопрос Васе не понравился. Мало того, что её разглядывали очень пристально, так ещё и продемонстрировали всеми возможными способами свои притязания на Павла.

– Сейчас с вами. Правда, Паш? Ты увезёшь меня домой?

– Пошли,– Муромов проигнорировал возмущённый взгляд Зои, кивнул в сторону друга, который им понимающе и пьяно улыбнулся, и, не теряя времени зря, повлёк Ваську в холл, на ходу доставая мобильник и вызывая такси.

– Номерок?

– У Разина,– вытаращив глаза от скорости, с которой Пашка воплощал в жизнь недавно сказанное: "Я или он".

– Паш, не надо. Сейчас будет скандал. И Маруся...

– Я тебя здесь не оставлю,– заворачивая её в свою куртку и направляя на выход.

– Василиса!– хмурый Роман материализовался рядом.

– Она едет домой,– Павел, сунул руки в карманы джинсов и упёрся злым взглядом в соперника.

Василиса в ужасе замерла рядом. Ромка быстро сориентировался и загородил выход. Надо было срочно что-то делать.

– Рома, ты сделал своё выбор только что, целуясь с Викой у меня на глазах. Так что дай нам уехать.

Подошла охрана – один мрачный, другой хмурый и напряжённо уставились на троицу.

– Всё в порядке,– улыбка, самая очаровательная из всех, какими Василисе приходилось обольщать, – они шутят.

"Хмурый", слегка дрогнул веснушчатым лицом и уставился теперь уже заинтересованными глазами на очевидное причину раздора.

– Я её забираю,– рядом оказался Егор и подмигнул сестрице. – Роман, быстро Васькин номерок.

У "Хмурого" ещё больше округлились глаза, а "Мрачный" сделал шаг в их сторону.

Куртка сдёрнута с плеч сестрицы и отдана хозяину. Подтянулись Машка с вытаращенными глазами и нахмурившийся Костя, довольная Вика, Зоя – толпа вокруг разрасталась. Понимая, что другого выхода нет, Василиса прижалась к брату:

– Забери меня отсюда, милый,– и с томной улыбкой повисла у него не шее, наслаждаясь при этом видом убитой наповал охраны.

Как ни странно, но Ромка принёс ей пальто и даже помог одеться. Василиса оказалась в машине с Егором и Леной, которая была явно недовольна скорым окончанием вечера. Павел обещал позаботиться о Маше.

– Мне кто-нибудь объяснит: что здесь произошло?

– Мальчики чуть не повздорили,– Василиса заглянула через брата на огорчённую девушку.

– Вася, всё всегда из-за тебя!– Лена не особо жаловала сестрицу своего парня, но обычно молчала.

"Какие мы смелые!",– подумала Василиса. Даже Егор глянул неодобрительно на подругу.

– Ты ничего здесь не понимаешь.

– Зою Павел увезёт?– вопрос с подтекстом и ещё один недобрый взгляд в сторону нарушительницы спокойствия.

– Её Стас с Ольгой увезут, а Пашка остался злой, как чёрт.

– Всё было бы хорошо, если бы за стол не пришли некоторые...

– Я здесь как-бы,– Василиса не утерпела.

Мало того, что Лена постоянно лезла не в своё дело и пыталась при случае пристроить одну из своих подружек под бок к Павлу, так и сама Василиса её уже раздражает. Это уже перебор.

Машина остановилась у дома Лены, и Егор вышел её проводить.

– Посиди, я сейчас,– это сестре.

В темноте салона такси стало душно, и Василиса вышла в предзимний холод. Ночью уже подмораживало, но снега ещё не было, отчего осенняя промозглая темнота казалась ещё непрогляднее. Во дворе дома появились ещё два бледных пятна света. Из подъехавшего такси выскочил Павел и бросился к ней.

– Эй, а платить?– водитель открыл свою дверь.

– Сейчас,– Пашка полез в карман джинсов и сунул пару банкнот в руку пожилому мужчине.

– Подождите парня. Это мой брат. Он скоро выйдет,– попросила Василиса, оглядываясь на ходу. Пашка ну очень спешил, и едва захлопнулась дверь такси, без предисловий притянул Василису к себе и поцеловал: крепко, жарко, выдохнул в лицо запахом алкоголя и тонкого табака: "Всё. Теперь не дёрнешься никуда".

– Паш,– вырвалась из объятий и показала глазами на водителя. Маша сидела впереди и делала вид, что её здесь нет, а когда выходила из машины, то с довольной улыбкой пожелала:

– Приятного вечера. Или ночи...Пока.

***

Тихий подъезд, поздний сосед в лифте и ,наконец, темнота и знакомые запахи Пашкиной квартиры.

– Проходи,– парень скинул куртку и стянул с Василисы пальто.

– А Егор?

– Он в курсе. Успокойся,– подошёл близко, сверкая шалыми глазами, ухватил её за плечи и долго смотрел в лицо.

– Скажи сама, Вась. Давай.

– Я соскучилась по тебе, а ты не приходишь,– начала издалека.

– Насколько сильно ты соскучилась?– а горячие руки уже поглаживают плечи, спину, захватывают затылок и откидывают девичью голову чуть назад. "Чёрт подери,-думал Павел,– сколько же времени она будет ещё меня мучать?"

– Очень,– не опуская глаз,– очень, Паш.

– Это не то, что я хотел услышать. Ты сейчас здесь и должна понимать, что просто так отсюда не уйдёшь. Ты знаешь, что сейчас будет?

– Попробуй только отправить меня домой.

Чувственный хрипловатый смех и последние слова уже в губы:

– Один вопрос. Всего один и последний.

– Ромка?

– Да.

– Нет,– совершенно понятно было: о чём речь.

– Совсем нет?– подтаскивая её ближе к себе и начиная процесс раздевания с молнии на платье: медленно-медленно.

– А бывает ещё не совсем? – закрывая глаза от удовольствия, потому что Пашкины руки уже тянули эластичную ткань с плеч вниз, ещё ниже....Замерла, почувствовав, что он присел и целует её в низ живота через трусики.

– В некотором роде, но мы заговорились, расслабься....

В сторону полетела рубашка, джинсы и .....Васька распахнула глаза: боксеры отлетели туда же, и она имела возможность обозреть голого Муромова во весь его немаленький рост.

– Тааккк– это уже хорошо,– Павел хохотнул,– мне нравится выражение твоего лица. Василиса выглядела не просто ошарашенной, а в её глазах появился лёгкий испуг.

.– Прости,– он поднялся и начал поглаживать её всю, успокаивая,– прости, я не думал, что мой вид,– кхекнул,– произведёт на тебя такое впечатление. Я дурак.

– Всё хорошо, Паш. Это же ты,– закинула руки ему на плечи, несмело погладила ,– поцелуй меня....

Сначала было приятно, потом безумно приятно, потом полное доверие и сладкое растворение в его нежности. А когда Павел отстранился, чтобы унести её на постель, новый страх, что вот сейчас всё прекратится, потому что он передумает. Где там! Павел не для того столько ждал и так ревновал. Теперь он утверждал себя и только себя рядом с ней– теперь всё. Эта сногсшибательная девочка была с самого начала для него. Паша был осторожен настолько, насколько хватало его выдержки, которая кончилась в тот момент, когда горячие ладошки прошлись по его спине и остановились на ягодицах, припухшие губы произнесли: "Не бойся", а шёлковые бёдра подались навстречу....

Дыхание постепенно восстанавливалось, сердцебиение приходило в норму, мозг тоже начал работать в обычном режиме, Василиса притихла, приходя в себя от потрясения. Павел насторожился, приподнялся на локте, любуясь её немного раскрасневшимся лицом, а его ладонь, замершая на какое-то время на девичьем теле, пришла в движение.

– Вась? Ты как?

– Размышляю: как отогнать от тебя всех левых девиц. Всё, Пашенька, кончилась твоя разгульная жизнь,– это было сказано с нотками сочувствия,– или я, или они.

Раздался счастливый хохот, и Павел упал на спину, раскинув в стороны руки.

***

– Вы ведь это не всерьёз?– семейный совет, а парочка сидит, взявшись за руки под ярким светом люстры и под взглядами родственников, как на допросе, только полиграфа не хватает.

– Можно, я заберу её к себе? – Павел улыбался.

– Господи, Боже мой, ну как же так сразу?– мама была потрясена.

– Ничего не сразу. Я его давно люблю,– пора было перестать в растерянности таращиться на родителей и подтвердить, что готова круто изменить свою жизнь. Павел звал замуж, но она решила дать ему последний шанс одуматься, что и высказала прямо глядя в лицо.

– Паш, у меня перед глазами столько твоих девиц прошло, что я боюсь оказаться одной из них. Ты хочешь жениться, потому что я сестра твоего друга, а мне этого не нужно.

Они сошлись на: "Давай попробуем жить вместе".

Отец молчал, но многое, что высказыл Павлу глазами. Мужчины поняли друг друга. Мама посмотрела растерянно: " Как : давно? А Роман? Столько месяцев встречалась с парнем, а Павел всё время был рядом...".