Текст книги "Ведьма с украденным именем (СИ)"

Автор книги: Анна Муссен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 25

Когда Золотой зал затрясло, никто не понял, что именно породило подземные толчки, от которых пол пошёл волнами, приподнимая многовековые плиты.

Первым делом собравшиеся на обряде маги начали озираться по сторонам, будто проверяя, чувствуют ли остальные то же самое, что и они, или же им всё мерещится? Общее замешательство длилось от силы секунд тридцать, а после Золотой зал утонул в испуганных криках, и началась давка.

Мария посмотрела на свои руки, поверхность под ними горела. Из-под её ладоней, словно змеи, тянулись трещинки, разрушавшие стены. Они устремлялись и в стороны, и вверх и вниз, и Мария с облегчением поняла, что её заклинание удалось. Они прервали обряд.

Хотя бы на время.

– Ну надо же, – услышала она в голове голос Тмина, – я поражён до глубины души! Вот это смелость, Мария! Если местные маги поймут, что ты стоишь за этими разрушениями, тебя вмиг вздёрнут на виду у всего Министерства!

Мария чуть слышно хмыкнула, его слова были похожи на похвалу. Так обычно юные мальчишки выражают своё одобрение – восхищаются поступками, которые восхищения не достойны. На миг она вспомнила их детство, совместную жизнь. Их мечты, которые, казалось, были почти достигнуты, но в один момент ставшие недостижимыми.

Да, всё это уже было в прошлом. Сожалеть или размышлять об этом Мария не видела смысла. Вытирая запачкавшиеся ладони о ткань штанов, она медленно вздохнула, приводя мысли в порядок. Ей нельзя было думать о том времени, когда она ещё была жива. Особенно сейчас. Не время и не место. И, в общем-то, не те обстоятельства.

Но голос Тмина пробудил в ней воспоминания, от которых она, как Мария думала, уже давно избавилась. Оказалось, что ничего подобного. Всё это было живо и хранилось где-то глубоко внутри…души.

Ощутив лёгкий укол в сердце, Мария тряхнула головой.

Врали, значит, умники из книжек, когда писали, что знания прошлых циклов хранятся именно в душе. Врали, хотя, быть может, и неосознанно. Но если не в душе, то где? На сердце? В голове? Или где-то ещё? В месте, недоступном магии. В которое нельзя пробраться, из которого ничего нельзя украсть. Пожалуй, Марии хотелось верить, что такое место существует. И если когда-нибудь она переродится, то ей бы хотелось отыскать это место и посмотреть на то, какой же была её жизнь в предыдущие разы. Совершала ли она одни те же ошибки, или же всё-таки неосознанно училась на них? И правда ли что души, связанные между собой, способны отыскать друг друга даже в следующих циклах?

– Если продолжишь стоять на месте, то кто-нибудь обязательно тебя заметит, – влез в её размышления Тмин. – Мария, не дай себя поймать и вздёрнуть. Я же жду тебя.

Он был где-то рядом и никуда не уходил, раз до сих пор их ментальная связь была так сильна.

Нервно оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто её не замечал, Мария отыскала взглядом своих фамильяров. На них тоже никто не обращал внимания. Что к лучшему, ведь Тмин был прав. То, что они сделали, верховными магами будет расценено, как предательство Министерства, ведь подобное заклинание подвергло опасности многих магов. А для такого злодеяния прощения нет, об этом знали даже дети.

Ничего не ответив вновь без спроса влезшему в её голову колдуну, Мария стала пробиваться сквозь толпу к Яру.

Маги, пробегавшие мимо, устроили давку у коридорных арок. Они визжали от страха, толкали друг друга, кусались, пытаясь пробиться к свободе. Столь высокородные… Такие благородные… А в минуту опасности ничем не отличающиеся от магов, выброшенных на выжженную Пустошь и оставленных там умирать. Какие же все, оказывается, по сути своей одинаковые в минуты опасности.

От подобных мыслей Мария слега ухмыльнулась и ускорила шаг.

Оказавшись рядом с Яром, она схватила его под локоть, заставляя чародея обратить на себя внимание. Посмотрев на Лавра, она в первую очередь спросила, цел ли он, но взглянув в лицо молодому колдуну, сама нашла ответ на свой вопрос. Взгляд у Лавра оставался пустым. Он напоминал бездушную куклу, стоявшую на ногах только благодаря тому, что Яр поддерживал его за плечи. Внешне на его теле не было повреждений, но можно ли было ответить утвердительно на вопрос «Цел ли он»? Ведь весь вид юноши говорил о том, что Лавр сломлен.

– Ты видел, куда делся Эдгар?

Яр покачал головой, мельком взглянул на то место, где ещё недавно начинал свою молитву Первородный, а после вновь посмотрел на Марию.

– Не обратил внимания. В этой суматохе я думал только о Лавре.

– А что насчёт младенца? Видел его? Слышал?

Яр снова покачал головой, и Мария задумалась над тем, а были ли у Эдгара сообщники? Может, кто-то из приближённых во время обряда находился рядом с младенцем, охраняя его, а когда зал начал ходить ходуном, передал ребёнка Первородному и вместе с ними скрылся? Возможно, всё было возможно. Марии с трудом верилось, что Эдгар действовал в одиночку. Да, без сомнения он был инициатором, но для такого масштабного обряда помощники ему были просто необходимы.

Мария огляделась.

Но кто эти помощники?

Другие верховные маги? Возможно. Послушники? Маловероятно, но кто знает? Кто-то из гостей Министерства? Кто угодно мог помогать Эдгару с обрядом. Но кому бы сам Эдгар смог довериться?

Задав себе этот вопрос, Мария вдруг осознала, что будь она Эдгаром, то смогла бы довериться только такому же, как и она сама магу. То есть Первородному. Но были ли в зале другие Первородные? Будь у неё глаза Лавра, она смогла бы ответить на свой последний вопрос, но, к сожалению, она не могла видеть души магов и то, насколько они были сильны.

К этому моменту Золотой зал почти опустел. Крики магов доносились до ушей ведьмы тихими отголосками. Маги убегали по коридорам, хотя ни подземных толчков, ни новых трещин на стенах уже не было. Опасность миновала, но опьянённые опиумом они не могли этого понять, полностью поддавшись страху.

– Мария!

Голос Лисы звучал обеспокоенно. Она и Савва спешили к ведьме, но Ленара с ними не было. Куда подевался старший из фамильяров, Мария не знала, но была уверена в том, что как только он ей понадобится, Ленар тут же окажется рядом, как и предполагала его природа.

– Он же в порядке? – спросила Рапоса, заключая лицо Лавра в свои ладони.

Она вглядывалась в юношеские черты, но, заметив его отсутствующий взгляд, стиснула дрогнувшие губы и с мольбой посмотрела на Яра, жаждая услышать на свой вопрос положительный ответ.

– В порядке же? – повторила Лиса.

– Его душа всё ещё при нём, – сказала Мария. – Этого более чем достаточно.

– Но…

– Я о нём позабочусь, – пообещал Яр, сжав пальцами плечи юноши. – С ним больше ничего не случится.

Рапоса с благодарностью кивнула.

Она верила, что если кто и сможет приглядеть за её учеником, так это Яр.

– Нам нужно найти Эдгара и младенца, – вмешалась в их молчание Мария, гадая, в каком направлении мог скрыться Первородный.

Жаль, что Яр не заметил его побега.

– Зачем?.. – спросил чародей, нахмурившись.

Догадка уже посетила его голову, но он хотел услышать ответ на свой вопрос от Марии. И та, вздохнув, сказала то, о чём каждый из них должен был подумать хотя бы раз за эту ночь.

– Пусть он и Первородный, – издалека начала ведьма, – но то, что он собирался совершить – недопустимо. И раз он рискнул провести обряд на глазах у всего Министерства…

– Он сделает это снова, – проговорил Савва, подав голос. – А значит Лавр всё ещё в опасности.

Голос его звучал уверенно и даже яростно, но под взглядами остальных он почувствовал жар от прилившей к щекам крови и, потупив взгляд, стал разглядывать свою обувь.

– Ч-чего?.. Ч-чего вы на меня так смотрите?

Лиса, выдавив из себя благодарную улыбку, покачала головой.

– Нас удивило твоё беспокойство за Лавра, – пояснил Яр и, проигнорировав вопль, отрицающий какое-либо беспокойство за колдуна, чародей проговорил, не отрывая зрительного контакта с Марией: – Что ты хочешь сделать?

– Тебе лучше не знать.

– Мария…

– Для твоего же блага, – прервав его, сказала ведьма. – Позаботься о Лавре, а остальное оставь на нас.

Яр знал, что спорить бесполезно. Но всё же из-за зудящего чувства в груди он отказывался взваливать такую ношу на чужие плечи, не подставляя для помощи свои собственные.

– Хозяйка! – крикнул в этот момент Ленар, выскочив из коридора. – Я его нашёл! Нужно спешить, пока он не запутал следы!

Не ясно было, о ком он говорил: об Эдгаре или о Тмине? Но Ленар подгадал нужный момент для своего возвращения. Савва первым отозвался на его призыв и, посмотрев на Лавра, побежал к Ленару. Лиса погладила колдуна по голове и, чмокнув Лавра в макушку, взглянула на Яра.

– Ты обещал, – сказала она и поспешила за Саввой, оставляя Марию и Яра наедине.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, пока осознание того, что так не может дальше продолжаться, не поглотило их обоих. Расставаться не хотелось, но сейчас они должны были пойти в разных направлениях, чтобы исполнить предначертанное каждому из них.

– Я отведу Лавра в безопасное место и найду тебя, – сказал Яр.

Но Мария на это лишь покачала головой.

– Ты должен оставаться с ним пока ночь не закончится.

– Ночь? При чём здесь ночь?

Мария взглянула на луну, та продолжала отливать алым светом.

– Возможно и ни при чём, но… Отчего-то есть предчувствие, что мало будет просто спрятать его. Эдгар выбрал эту ночь для проведения обряда не просто так, поэтому тебе будет лучше остаться с Лавром до утра. Как только солнце взойдёт, опасность исчезнет сама собой. Почему-то мне кажется, что именно так и будет.

– Ведьмовское чутьё?

Мария, улыбнувшись лишь уголками губ, кивнула.

– Что ты хочешь сделать?

– То, что должна, – коротко ответила Мария.

Встав на носки, она прикоснулась губами к щеке чародея.

Яр ощутил дуновение горячего шёпота у своего уха.

– На случай, если что-то пойдёт не так, – объяснила она свой поступок, отстраняясь от него.

Осторожность никогда не бывает лишней.

Ещё мгновение они постояли рядом, жадно вглядываясь в черты лиц друг друга. А после Мария быстрым шагом направилась к своим фамильярам.

– Мария! – окликнул её Яр и, когда ведьма обернулась, произнёс: – Давай встретимся утром в саду. Я буду ждать тебя там столько, сколько потребуется. Только…приди.

Мария подавила рвущееся из горла обещание прийти. Развернувшись, она ускорила шаг, ещё долго ощущая на своей спине пристальный взгляд того, кто знал, что утром они уже не встретятся.

И от того, что он знал это, сердце Марии разрывалось от боли, которую она вновь начала ощущать с приходом этой алой ночи.

Глава 26

Их шаги эхом отражались от холодных стен министерского коридора. Мария продолжала видеть мир в оттенках красного, а чувства, пылавшие внутри, разжигали пульсирующую на её теле печать. Её лёгкие жгло от недостатка воздуха, бок кололо так же, как и два года назад, когда её тело не нуждалось в тёмной магии, чтобы поддерживать внутри себя жизнь.

В этот момент Мария чувствовала себя живой, но совершенно не была этому рада.

– Тебе нужно передохнуть, – схватив её за запястье, заявила Рапоса.

В её глазах читалось беспокойство.

– Н-нельзя ос-с-танавливаться, – заикаясь от усталости, проговорила Мария.

Она пыталась храбриться, но её тело начинала бить мелкая дрожь, что не ускользнуло от глаз её фамильяров.

– Хозяйка, твои силы на исходе, – втянув носом воздух, сказал Ленар. – Изведёшь себя раньше времени – всё пропало.

– Мария, упрямясь, ты делаешь хуже не только себе, но и нам, – проговорил Савва, хмуря тонкие светлые брови.

Мария поочерёдно посмотрела на фамильяров. Во взгляде каждого из них она видела собственное отражение. Неужели она и правда выглядела такой разбитой? Настолько слабой и беспомощной? Печать начала зудеть, и Мария почесала её сквозь одежду, ощутив на пальцах влагу. Печать кровоточила, что означало её скорое угасание.

– Ленар, ты чувствуешь Эдгара? – на выдохе спросила ведьма, заставляя тело подчиняться своей воле.

Дрожь стихла, но испарина на висках осталась.

Ленар вновь принюхался.

– Он близко.

– Это правда? – поинтересовалась Рапоса.

– Что ты имеешь в виду? – удивился чародей.

– Может он запутывает нас? – подал голос Савва, понимая, что настораживало Лису. – Хочет измотать, а затем напасть, тогда Мария не сможет защититься и ему не придётся тратить на нас время.

Мария покачала головой.

– Эдгар не такой, – сказала она. – Он же Первородный, а значит, считает себя выше любого мага с обычной душой. И выше меня, ведьмы без души. Если бы он хотел избавиться от меня, то уже давно бы это сделал. А если бы хотел запутать следы…

– Мы бы об этом даже не узнали, – закончил за неё мысль Ленар. – А раз я его чую…

– Он хочет, чтобы его нашли? – не поверила Лиса столь простому объяснению. – Но зачем?

– Не знаю, – честно призналась Мария. – Но хочу узнать. Поэтому давайте найдём его и сделаем всё что сможем, чтобы он никогда не приблизился к Лавру.

– А как же Тмин? – спросил Савва чуть ли не обиженным тоном. – Разве не Тмин твоя цель? Зачем тратить оставшееся время на Эдгара? Что ты сделаешь Первородному? Он все остатки твоих магических сил сдует, просто рукой взмахнув!..

– Савва, – попыталась образумить волшебника Лиса, но строгость её голоса не возымела над ним никакого эффекта.

– Но я же прав! А с нами что будет? Мария!.. Ты помнишь, что мы не просто твои соратники на пути к твоей цели? Мы – твои фамильяры! Ты заключила с нами контракт, в котором подробно описаны условия этой сделки. Что с нами будет, если мы не выполним написанные нашей же кровью условия?

– Я всё понимаю, – сказала Мария. – И всё помню. Тмин по-прежнему моя цель, и он об этом знает. Поэтому и он ищет встречи со мной. Я сделаю то, ради чего заключила с вами контракт, и Эдгар не станет препятствием на пути. Обещаю.

Савва потупил взгляд.

Он не желал ни встречи с Эдгаром, ни встречи с Тмином. Ему просто хотелось побыть с Марией и остальными так долго, сколько ещё позволяла увядающая в теле Марии магия.

– Я понимаю твои чувства, – сказала ведьма, опустив ладонь на светловолосую макушку Саввы. – Но и ты пойми мои. Ты ведь сможешь, мой храбрый фамильяр?

Савва выдавил из себя улыбку, при взгляде на которую можно было испытать лишь жалость. Но на проявление сентиментальности больше не было времени.

– Хозяйка, если ты всё решила, то нужно спешить.

Мария утвердительно кивнула.

Они бежали за Ленаром, полностью полагаясь на его нюх. Оказавшись снаружи, они окунулись в тишину, от которой по телам прошла холодная дрожь.

– Это магия, – сказал Савва, обхватив себя за плечи. – Злая магия.

– Магия Первородного, находящегося в дурном расположении духа, – сказал Ленар, оглядываясь.

– Это Эдгар? – спросила Мария.

Ленар покачал головой.

– Нет, кто-то другой. Его запах слабый, но его сила буквально пропитала каждый сантиметр этого места.

– Он сильнее Эдгара?

– Безусловно.

Мария задумалась.

Мог ли эту силу источать Сириус – персонаж легенд и, наверное, сильнейший из Первородных. Ни о ком больше не говорится в сказках чаще, чем о Сириусе и Канопусе. И если душа Канопуса мертва, а Сириус переродился и начал новой цикл, то почему бы ему не быть тем, чья злость и ненависть отравляет Министерство?

– Если младенец и в самом деле Сириус, то тело Лавра собирались использовать как его сосуд... Найди его, – отдала Мария приказ и, поймав на себе вопрошающие взгляды фамильяров, пояснила: – Зачем? Мне бы хотелось знать, зачем первородную душу переселять из тела младенца в тело подростка. Возможно, Эдгар спешит. Для чего? Не знаю. Но это единственное, что приходит мне в голову. Эдгару нужен взрослый Сириус, а тело младенца – долгосрочная ноша. Мы знаем, что Лавр необычный колдун. В его семье рождались талантливые маги, а его глаза… Может, дело только в его глазах?

– Его глаза позволяют видеть Первородных, но и что с того? – спросила Рапоса, пожав плечами.

Ей не нравилось думать о Лавре, как о сосуде для какого-то там Сириуса. Она мало что знала о легендах и сказках, два года всё-таки только живёт и думает, как маги. И впервые она жалела об этом, потому что ничего не понимала.

– Вряд ли мы узнаем, – сказала Мария. – Ленар?..

– Нашёл, хозяйка. Эдгара и ещё двоих.

– Один из них должен быть Сириусом.

– А кто второй? – спросил Савва.

Ленар принюхался и сморщил нос, словно скалясь.

– Знакомый запах, – сказал он, рванув с места. – Хозяйка, они снова движутся!

В чутье Ленара никто не посмел бы сомневаться, особенно в тот миг, когда оно привело их в министерский сад. Любимые Марией гортензии светились под кровавой луной розоватым светом, и среди цветущих кустов стояли двое мужчин. Услышав их приближение, они обернулись к незваным гостям, и Мария увидела в руках у Эдгара небольшой свёрток.

– Сириус, – произнесла она, потянувшись к кинжалу, спрятанному в голенище высокого сапога.

Совесть её не мучила. Она должна была прервать жизнь этого пока что невинного ребёнка, чтобы Лавру в этом цикле ничто не угрожало.

– Дитя, – позвал её Эдгар с нескрываемой надменностью в голосе. – Ты так разочаровала Нас своим непослушанием. Что ты устроила в Золотом зале?

– То, что в стиле ведьмы Алых озёр, – произнёс другой мужчина, в котором Рапоса без труда узнала Тёрна.

– Директор! – со злобой воскликнула Лиса.

– Профессор, как же давно мы с Вами не виделись, – проговорил Тёрн в вычурной манере благородного джентльмена. – Как жаль, что Вы так и не вернулись в академию. Ученики по Вам так скучают.

Лиса ощутила вспыхнувший в груди огонёк злости. Не мог Тёрн находиться рядом с Эдгаром и младенцем по воле случая. Картина начинала собираться по маленьким кусочкам в цельное полотно. Из-за Тёрна секрет Лавра стал известен Эдгару, а из-за Эдгара роль сопровождающего Лавра была отдана Марии. Эти двое так ловко всё разыграли!

– Он же наш ученик, – сквозь стиснутые зубы процедила Лиса. – Его жизнь для Вас ничего не значит?!

– Он мой ученик, бездушная ты мерзость, – понизив тон, произнёс Тёрн.

От такого оскорбления Рапоса отшатнулась назад.

– Вы знали кто я…

– Конечно, знал, – сцепив руки в замок за спиной, произнёс колдун. – Лишь благодаря Его Превосходительству тебе было позволено преподавать в академии и мнить себя настоящей колдуньей. Какая же мерзость. Все вы.

Тёрн демонстративно плюнул себе под ноги.

– Но ничего, этой ночью ваше жалкое существование наконец-то завершится. А Лавр… Ему выпала огромная честь стать сосудом для души великого Сириуса, а вы!.. Прервали столь сложный в исполнении и важный для всех нас обряд!.. Непростительно.

– Значит, это правда…

Большего Мария знать не хотела. Перед ней стояли те, кто в красивых речах распевал о праведности жизни, а в мыслях был гнилее отравленной на выжженной Пустоши земли. Мария метнула в магов кинжал. Мужчины с лёгкостью увернулись от него, и остриё с характерным хрустом вошло в сухой ствол ближайшего дерева. В ту же секунду, как внимание магов переключилось с неё на пролетевший мимо них кинжал, Мария сорвала с уха одну серьгу и, сжав кольцо между большим и указательным пальцами, разломила его, высвобождая из украшения частичку магии Яра.

В её ладонях вспыхнул яркий огонь, силу которого она, не колеблясь, направила на магов. Но, как и предупреждал её Савва, Эдгару хватило лишь взмаха руки, чтобы развеять её магию.

– Дитя, ты бессильна против Нас, – произнёс Первородный, взглянув на луну. – И время ночи на ис…

Ленар вцепился в его руку острыми клыками, раздирая на запястье кожу. Не ожидав от фамильяра такой прыти, Эдгар от удивления дёрнулся назад и выронил младенца из рук, которого тут же подхватила обратившаяся в лисью форму Рапоса. Стиснув в пасти увесистый свёрток, она в несколько прыжков достигла Марии, роняя ребёнка у её ног.

– Лавр не станет сосудом для первородной души, – занося над младенцем кинжал, проговорила ведьма.

Эдгар и Тёрн обернулись к возвышавшемуся позади них дереву. Его ствол был цел, а Савва, довольно ухмыляясь, крутил в руках свою волшебную палочку. Их отвлекающий манёвр сработал так, как надо.

– Не вздумай! – взвыл Тёрн, делая шаг вперёд, но путь к Марии ему преградил скалящийся Ленар. – Бездушное отродье…

Где-то на задворках сознания Мария размышляла о том, почему Эдгар ничего не предпринимает для спасения младенца. Не могло же быть так, что ему всё равно? Сжав рукоятку кинжала пальцами, она мельком взглянула на Первородного и от его взгляда ей стало не по себе. Он чего-то ждал. Но чего?

Мария уверенно занесла остриё над головой ребёнка и в тот же миг, как холодный металл коснулся ткани, в которую младенец был завёрнут, все в саду ощутили удушающую тяжесть, разом навалившуюся на их тела. Все, кроме Эдгара припали к земле, корчась от боли, словно по их коже водили разгорячённой кочергой.

«Это…его сила?» – морщась от звона в ушах, подумала Мария, посмотрев на младенца, лежавшего рядом.

Ткань сползла с его лица и их глаза находились друг напротив друга.

Мария ужаснулась. У ребёнка столь раннего возраста просто не могло быть такого осмысленного взгляда. На неё смотрели с презрением. С надменностью. Так, будто она была ничем. Пустым местом, недостойной внимания букашкой.

– Мой старый друг, будь снисходителен, – неторопливо шагая, произнёс Эдгар.

Оказавшись рядом с ведьмой, он поднял младенца с земли. А Мария не могла пошевелить даже пальцами, её тело сковало невидимыми цепями страха и неподдающейся описанию безысходности. Она не понимала, как в таком маленьком теле могло заключаться столько силы, но явственно ощущала, какой никчёмной она была рядом с ним.

– Дитя, твой срок почти вышел, – сказал Эдгар удаляясь от неё.

Тёрн поднялся с земли на дрожащих от пережитого напряжения ногах.

– А потому Мы не станем лишать тебя последних мгновений твоего несчастного цикла.

Мария попыталась приподняться, опираясь ладонями о землю, её руки дрожали, голова казалось такой тяжёлой, что удерживать её навису стало непосильной задачей для шейных позвонков.

– Прими же эти последние мгновения в благодарность от Нас за твою прежнюю преданность Министерству, дитя. И прощай. Коль суждено тебе будет переродиться в одном цикле с Нами, даём слово, Мы найдём тебя и воспитаем в тебе любовь к Нам.

С этими словами две мужские фигуры стали удаляться всё дальше и дальше от того места в саду, где Мария беспомощно лежала на земле в окружении своих фамильяров. Сила Сириуса выбила из них магию, превратив в животных, но с его уходом они вернули себе форму магов, медленно приходя в себя.

– Это было храбро и глупо, но я аплодирую твоему бунтарству, – услышала Мария голос Тмина.

Но на этот раз не в своей голове.

– Узнаю мою Марию.

Колдун возвышался над ней и правда негромко хлопая в ладоши, будто издеваясь над ней за её провал. Склонившись над ведьмой, Тмин схватил её за белые волосы на макушке, приподнимая девушку над землёй.

– И требую повтора, – сказал он.

И Мария вновь поняла, как же её фамильяры были правы.

Она извела себя и сил на противостояние Тмину у неё почти не осталось.