Текст книги "Чародейка Его светлости (СИ)"

Автор книги: Анна Мичи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

ГЛАВА 24.

Мы уезжали верхом на псах. Я успела позабыть это ощущение, когда морда размером с половину телёнка тянется к тебе, чтобы ласково облизнуть ладошку – которую я могла бы погрузить в собачью пасть и ещё осталось бы место. И ощущение живой движущейся громады под тобой, хоть и настроенной вполне дружелюбно, но всё же чёрт знает о чём думающей.

– Поедем медленно, – успокаивающе кивнул мне Хайден. – Не бойся.

Нас провожали только мальчишки-конюхи. То есть, собачники, наверное, следовало сказать так. Они открыли замковые ворота, с визгом и гиканьем побежали вперёд. Я обернулась на замок в закатных лучах, хотела поискать глазами Элле. Она должна была смотреть на отъезд из моих покоев.

Нашла, помахала рукой. Моя служанка яростно махала в ответ. Улыбаясь, я начала отворачиваться – и в этот миг заметила ещё одного свидетеля нашего отъезда. Вернее, свидетельницу.

Иве Рата стояла на одном из балконов во всей красе пышного ало-жёлтого платья. В лучах заходящего солнца ткань казалась кровавым желтком, а холодная, полная зловещего удовлетворения улыбка наполняла страхом.

Мне показалось, что двор и сам замок мгновенно накрыла тень. Предвкушение похода сменилось тревогой. Нельзя покидать замок. Иве что-то задумала.

– Пора, – окликнул меня Хайден.

Я направила своего пса следом за ним, но не могла прогнать неуютное ощущение угнездившегося между лопатками чужого взгляда.

Что же она замышляет? Сейчас в замке нет ни Линдена, ни Хайдена, её руки полностью развязаны. Она может сотворить что угодно. В том числе и убить Элле, наняв для этой цели мимо проходящего бандита. Выманить её обманом, заколоть на том же заднем дворе – и ищи-свищи того наёмника.

Это очень походило на Иве. Подбросить сопернице труп её любимой собачонки – в данном случае служанки, которой я дорожу так сильно, что даже не отстранила от себя после неудавшегося покушения.

Только бы Элле сидела тихо в моих покоях.

Выехав за пределы города, мы отправились по незнакомой мне дороге наверх, в горы. Сам замок уже исчез из виду, но силуэт дракона на фоне синего неба следил за нами, его пасть щерилась в ухмылке, словно предрекая беду.

Беспокойство не давало мне думать о чём-либо, кроме возвращения в замок, я постоянно оглядывалась, и Хайден это заметил.

– Что-то случилось? – спросил он непривычно мягко.

Я помотала головой. А потом решилась:

– Ты мог бы вернуться в замок сегодня вечером?

Хайден смерил меня испытующим взглядом:

– Почему?

– Сложно объяснить, – я сотворила кривую улыбочку. – У меня плохое предчувствие, вот и всё. Такое ощущение, будто грядет беда.

Чародей нахмурился:

– Ты уверена? – и продолжил, когда я кивнула: – Будь по-твоему. Я доведу тебя до места, уеду, а завтра утром вернусь за тобой.

– Спасибо, – я облегчённо улыбнулась.

Как Хайден и предрекал, путь занял около часа. Вход на территорию источника был обозначен белой лентой, повязанной на высоком деревянном столбе. Мы спешились, привязали псов и дальше пошли пешком.

– Места силы обходят стороной, – говорил Хайден. – А внутрь заходят только поодиночке. Слишком сильное влияние оказывает источник. Всё наносное, всё человеческое смывается, остаются инстинкты. Чувства обостряются. Сюда приходят для того, чтобы познать самого себя. А вот и пещера.

У меня похолодели руки и ноги. Почему-то стало страшно. Настал час истины.

Пещера не выглядела как-то опасно: просто каменная арка, виднелся коридор внутри, уходящее солнце гладило золотом валуны.

Хайден взял канат, лежавший на большом плоском камне перед пещерой, и ловко повязал его между столбиками с обеих сторон от хода, так, чтобы канат преграждал путь.

– Это знак, что внутри кто-то есть, – Хайден положил руку на канат. – Теперь каждый, кто придёт сюда, будет ждать, пока ты не выйдешь. Иначе может случиться беда.

Я невольно передёрнула плечами. Надеюсь, это не случайное пророчество.

– А если забредёт какое-то животное?

– Животные избегают места силы. Да и люди тоже – думаю, ты чувствуешь? Нежелание входить?

О да, я чувствовала это сполна. Казалось, что внутри меня ждёт нечто ужасное. Но раз Хайден говорит, что так и надо...

– Ты уверена, что хочешь, чтобы я вернулся на ночь в замок?

Я была совсем не уверена, но всё же кивнула. Солнце уходило, и вместе со светом и теплом меня покидала решимость.

Смелее, Ира.

Это всего лишь одно из испытаний, которое придётся пройти. Первое из них.

Поправив рюкзак с вещами и припасами, я нырнула под канат. Остановилась под грозной толщей камня, повернулась к Хайдену.

– Завтра с рассветом я буду здесь, – сказал он. – Не бойся. Стань жуком, змеёй, песчинкой, искрой пламени в костре. Стань единым с землёй Аэлин. Прими себя саму как часть великого создания небес.

Я промолчала в ответ на напутствие. Хайден осенил меня жестом, более всего походящим на благословение, развернулся и, не оглядываясь больше, неторопливо зашагал назад. Его тощая высокая фигура бросала длинную тень на каменистую, поросшую редкой травой землю.

Я провожала его взглядом, пока и тень, и сам Хайден не стали неразличимы среди однообразных холмов. Потом повернулась лицом к пещере, глубоко вдохнула и смело шагнула вперёд.

Поначалу идти в неизвестность, в полном одиночестве и тишине, после всего услышанного, было страшно. Потом я немного успокоилась и заметила, что, хоть у меня с собой нет ни фонарика, ни факела, я могу видеть окружающее. Стены пещеры испускали тусклый, неожиданно тёплый, желтоватый свет. И чем больше привыкали к этому свету мои глаза, тем спокойнее и веселее мне становилось.

Путь был обозначен фигурами на стенах, так что я не боялась заблудиться, просто брела, вглядываясь в мерцающие стены и пол. Наконец тишину сменило негромкое журчание. Родник. Хайден говорил, ночь лучше провести в комнате с родником.

Я вошла в очередную пещеру и остановилась.

– Вау...

Родник был в самом центре пещеры – синий фонтан, сияющий изнутри, как будто где-то была спрятана подсветка.

Я скинула рюкзак и села рядом, скрестив ноги. Мне никогда не приходилось медитировать, и поначалу я чувствовала себя немного странно, но через время – то ли сработал монотонный шум воды, то ли сама атмосфера пещеры – я словно погрузилась в транс.

Не знаю, сколько прошло времени, когда меня вырвало из этого состояния что-то неприятное. Было такое ощущение, что на мою территорию грубо вторглись. В вечном покое появились нотки чего-то противного, пахнущего зловонным болотом.

Я поднялась на ноги, всё ещё чувствуя себя одним с миром и с пещерой. Обернулась ко входу, выставила перед собой руки, словно преграждая путь. По телу полилась энергия, формируя сверкающий серебром щит. Сквозь этот щит я увидела крупную тёмную фигуру, вставшую на пороге. Мужчина.

От него пахло опасностью. Смертью. Это был незнакомый мне мужчина около тридцати лет, черноволосый и синеглазый, как все местные, одетый в кожаную куртку и штаны. И в руке он держал обнажённый меч.

Увидев меня, мужчина слабо хохотнул:

– Смотри-ка. Всё как она сказала. В Пещере Жажды. Но ты тут одна, птичка?

Ощущение смерти и опасности немного ушло. Зато вместо него появилось отвратительное ощущение похоти.

Я оскалила в отчаянии зубы. Щит замерцал сильнее, но мужчину это как будто ничуть не смутило.

Я уже понимала, кто это. И понимала, какую страшную ошибку совершила. Я была уверена, что Иве Рата подкупила наёмника, чтобы убить Элле. На самом деле она послала его за мной, подслушав наш с Хайденом разговор.

Опасность грозила не Элле в замке. А мне – здесь. А я отослала Хайдена и теперь мне никто не поможет.

Отчаяние захлестнуло меня. Отчаяние и ужас – по мере того, как наёмник неуклонно приближался, как будто ничуть меня не опасаясь.

– Чья же ты, птичка-невеличка? – оскалился он, становясь напротив меня. – Что такая хорошенькая девушка тут забыла?

Это бы походило на флирт, если бы не тускло светившееся отражённым светом лезвие меча. Наёмник неторопливо приподнял оружие. Кончик меча коснулся пылающего серебром щита, и по нему поплыли круги. Я напрягла силы, чувствуя, как металл ищет брешь в защите.

– Думаю, никто не обидится, если я попробую тебя перед смертью, – мужчину как будто вовсе не смущал мой щит.

В следующий миг я поняла почему: наёмник сорвал с шеи амулет и гортанным голосом выкрикнул:

– Исчезни!

Щит со звонким треском распался, а из меня словно выдернули душу. Перед глазами завертелись чёрные круги. Хватая ртом воздух, я упала на колени. Господи, что это?

Дикий, смертельный ужас охватил меня. Я вытянула перед собой руки, воззвала к магии, только что свободно лившейся по телу – и не почувствовала ничего. Я вообще больше не чувствовала ни окружающего пространства, ни дыхания пещеры, ни слабого пения, сопровождавшего меня от входа. Только мёртвая безумная тишина, внезапная слепота, как будто меня лишили самых важнейших человеческих чувств.

Лязг железа немного помог мне прийти в себя. Наёмник убирал меч в ножны. Взглянул на меня, ощерился в предвкушении. Я уже не могла понять его чувств, но поведение говорило само за себя. Он медленно, словно оттягивая момент, развязывал пояс.

Я вскрикнула, вскочила и ринулась мимо него наружу. Напрасно: наёмник словно ожидал этого, глухо хохотнул и перехватил меня за талию. Грубо отбросил. Не удержавшись на ногах, я упала на твёрдый пол пещеры.

– Веди себя спокойно, птичка, и тебе понравится. Я умею сделать бабе хорошо.

Приподнявшись на локте, я с ужасом увидела, что он освободился от штанов. В любое другое время голые мужские ноги в сочетании с одетым полностью торсом заставили бы меня как минимум усмехнуться. Сейчас они вызывали во мне только страх, особенно явно свидетельствующий о возбуждении толстый налитой член. Круглая головка словно подмигивала мне своим единственным глазом.

Взвизгнув от отвращения, я попыталась отползти, но наёмник схватил меня за ногу. С лёгкостью притянул к себе, перевернул на живот. Я закричала, чувствуя грубое прикосновение верёвки. Запястья в одно мгновение оказались стянуты с такой силой, что мой крик перешёл в стон боли.

– Вот так, малышка, молодец, – мужчина с удовлетворением хлопнул меня по заднице, а потом начал стаскивать штаны.

Уткнувшись лицом в пол, я попыталась воззвать к магии. Пусто. Тишина.

Неужели... всё закончится сейчас? Он изнасилует меня, а потом убьёт. Иве может торжествовать победу.

ГЛАВА 25.

Мужчина снова перевернул меня, на этот раз на спину. Довольно ухмыльнулся в моё искажённое страхом и ненавистью лицо. Навалился на ноги, силой раскрывая их. И тут за его спиной мелькнула тень.

Мощный размах, высверк лезвия, хрип и запах крови. Наёмник повалился на меня, придавливая тяжёлым телом. Я снова закричала, с трудом исторгая из пересохших связок звуки. Изо всех сил отпихнула мужчину – плечом, потому что руки были связаны. Глаза его медленно стекленели.

Кто-то склонился надо мной. Обезумев от страха, я принялась отбиваться ногами, но меня враз подняли с земли, крепко прижали, и я услышала знакомый голос Лина:

– Тише... всё хорошо.

Я всхлипнула, расслабляясь. Силы мгновенно покинули меня, и я бы не устояла на ногах, если бы он меня не удержал. Лязгнуло железо, и верёвка спала с моих запястий.

Дежавю. Это уже второй раз, когда Лин спасает меня от насильника. Надеюсь, что и последний, и больше ему не придётся это делать.

– Как ты здесь оказался? Хайден? – едва придя в себя, я отстранилась и поспешила одеться.

Лин же был где-то далеко от замка. Где-то с проверкой, со своими «ястребами». Неужели Хайден отправился не в замок, а искать Лина?

Но Лин покачал головой. Снова шагнул ко мне, взял за руку, притянул к себе:

– Ты дрожишь. Нет, меня нашла твоя служанка, Элле. Примчалась на огромном кобеле из наших псарен. Не думал, что она может так гнать, – в спокойном голосе Лина послышалась усмешка. – Сказала, что видела, как за тобой с Хайденом поехал подозрительный наёмник. Хорошо, что я поспешил. Беру свои слова назад. Она действительно тебе предана. После того как ты спасла её – вдвойне.

Я промолчала, нежась в его объятиях. Чувства понемногу начали оживать: я снова слышала пещеру, тихое пение, свойственный месту силы покой... то, как сильно бьётся сердце в груди Лина.

– Куда подевался Хайден? Почему он не вместе с тобой?

– Я отправила его обратно в замок, – через силу ответила я. – Наверное, вы разминулись. У меня было плохое предчувствие, я решила, что оно относится к Элле. На самом деле это я огребла проблемы.

– Не уходи никуда без охраны, – Лин сжал меня крепче. В его голосе слышалась тревога. – Я правда сойду с ума, если ты пострадаешь. Ради меня, если ты хоть немного дорожишь мной.

– Что ты несёшь? – я повернулась в его объятиях и заглянула в отчаянные синие глаза. – В смысле хоть немного? У меня вообще нет никого, кроме тебя.

– А кто я для тебя? – спросил Лин. Голос его стал требовательным, и выражение глаз, не отпускавших моего взгляда, тоже. Руки крепче сжались вокруг меня.

Я молчала. Безумие. Мы одни в глубине пещеры, у наших ног лежит труп человека, пытавшегося изнасиловать и убить меня – а мы выясняем отношения.

– Ирри...

– Я люблю тебя, – сказала я, вставая на цыпочки и обнимая Лина.

Его руки скользнули с моих плеч на талию, сжали сильно, почти до боли, так, будто Лин хотел вобрать меня в себя.

– Как? – спросил он хриплым голосом. – Как младшего брата? Как...

Вместо ответа я потянулась к его губам. Едва коснулась их, как Лин нагнул голову мне навстречу, его рука легла на мой затылок, лишая даже малейшей возможности воспротивиться. Его язык атаковал мой рот, изучая и запечатывая, словно ставил клеймо принадлежности. Запах крови, наполнявший пещеру, обострял наши чувства, и я задыхалась от исступлённых поцелуев, от тёмного омута глаз Лина. Плохо соображая, мы сталкивались зубами, неловко прикусывали губы друг друга, терзали друг друга, как дикие звери, но боль делала наши ощущения пронзительнее и глубже.

Наконец я заставила себя отвернуться, прижалась к плечу Лина, пряча лицо:

– Нельзя! Я не могу... я дала обет. Хранить чистоту, пока учусь...

– Обет?.. – хриплым от желания голосом переспросил Лин. Сжимающие меня руки подрагивали, но он пытался говорить спокойно. – Ты поэтому плакала?

Лин явно говорил о той ночи, когда мы не дошли до конца. Я покачала головой:

– Нет. Я подумала, что мой дар запечатают, и стало себя ужасно жалко. Я не хотела тебя обидеть.

Лин крепче прижал меня к себе. Всем телом я чувствовала биение его сердца, оно отзывалось во мне, прокатывалось волнами.

– Я буду ждать.

– Что? – я подняла голову. – Ждать... конца обучения?

Лин кивнул. Он не смотрел на меня, уставился куда-то над моим плечом. Жилка на его шее подрагивала.

– Ты сумасшедший. Это не меньше двух лет. Тебе... – я даже не смогла договорить, что ему нужно жениться – сама эта мысль была непереносимой.

– Я уже жду пять. Ещё пара лет ничего не изменит.

Я замолчала. Он и правда говорил об этом – тогда, пять лет назад. Я только смеялась. А как иначе реагировать девушке в восемнадцать, когда четырнадцатилетка на полном серьёзе сообщает ей, что женится?

– Что-то не уверена, что ты помнил обо мне, когда вернулся сюда, – пробурчала я, вспомнив, как ловко он раздевал меня там, в замке. Чувствовался, знаете ли, опыт.

А вот тут Лин смутился. Глаза заблестели, он кинул на меня встревоженный взгляд, словно ожидал, что я вырвусь из его объятий.

– И сколько их у тебя было?

– Я... – даже при его смуглой коже было видно, что он покраснел. – Ирри...

– Ладно, лучше не говори, – быстро сказала я. – Забыли.

– Прости, – Лин сильнее притянул меня к себе, приник губами к моей шее. – Ты выйдешь за меня? Потом, когда твой обет закончится?

– Ты сумасшедший... – господи, разве можно чувствовать к человеку настолько неизмеримую нежность? Я даже простила явный уход от темы. – У вас же нельзя жениться на чародеях.

– Плевать. Я думал об этом. Общество Магов поднимет скандал, лишит Аэлин поддержки, но мы справимся. Если Хайден останется со мной, мне нет дела до Общества Магов. Даже если они решат поддержать короля Маири-касса. Ради тебя я могу воевать со всем миром.

– Господи, Лин...

Он отпустил меня, отстранил, пристально вглядываясь в моё лицо.

– Странно. Здесь так легко говорить обо всём, что я чувствую. Нет ни страха, ни сомнений. Только уверенность. Мы выстоим. Ты закончишь обучение, как хочешь. Я не притронусь к тебе пальцем. Хочешь, я дам клятву?

– Не надо. Я тебе верю в любом случае, – я взяла его за руку.

Мне хотелось к нему прикасаться. Будь это возможно, мне бы хотелось слиться с ним воедино. Стать амулетом, что он носил на шее, стать перчаткой на его руке.

– Небеса, не смотри на меня так, – выдохнул Лин хрипло. – Иначе я возьму назад все слова, что сейчас сказал.

– Прости, – я смутилась. Чтобы сменить тему, напомнила о наёмнике. – Лин, этот мужчина... Элле видела, как служанка Иве с ним разговаривала. И у него, похоже, был амулет против магов. Он знал, куда идёт. И зачем...

– Да, – по его лицу прошла тень. – За ней наблюдает мой человек. Думаю, он подтвердит слова твоей служанки. Иве будет отослана. Прости, что не сделал этого раньше. Канцлер Рата давно служит нашей семье, я не хотел портить с ним отношения без чётких доказательств. А ты не выходи больше из замка, не предупредив меня.

– Он предлагал её тебе в жёны? – я схватила его за руку.

Лин отвёл глаза всего на один миг, но этого было достаточно.

– Предлагал, – сказала я с уверенностью.

– Это ничего не значит. Я отказался. И он всё понял.

Канцлер, может быть, и понял. А вот Иве, похоже, не совсем.

– Надеюсь, ты с ней не спал?!

Лин посмотрел на меня с безмолвным потрясением. Потом засмеялся:

– Нет, нет.

– А с кем? Кто она была? Кто-то из замка?

Он замялся. Взгляд ушёл в сторону.

– Говори, – потребовала я.

– Сестра Медведя. И...

– О господи, ещё и не одна. Не хочу слушать.

Я демонстративно зажала уши, злясь на себя саму и заодно на Лина тоже. А он явно пытался скрыть улыбку: уголки губ подрагивали.

Если так подумать, я, конечно, не имела права на него сердиться. Тогда, пять лет назад, между нами ничего не было. А потом я сама познакомилась с Артёмом и даже жила с ним одно время. Естественно, что и Лин не вёл жизнь отшельника.

Но всё равно иррациональная ревность сжимала сердце, кромсала, мешала спокойно дышать. Я ненавидела саму мысль о том, что кто-то был с ним – и, может быть, ещё будет.

Сложно требовать от мужчины, чтобы он хранил целомудрие два года. Может, пусть Лин и в самом деле даст клятву? Моя рациональность стремительно летела куда-то в тартарары.

– Ты ревнуешь? – жаркий шёпот Лина заставил меня вздрогнуть. – Скажи, что да.

– Отстань...

Его руки снова накрыли мои плечи, глаза приблизились.

– Не могу, – Лин поцеловал меня. Наверное, это должен был быть почти дружеский, лёгкий поцелуй, но стоило его губам коснуться моих, как я раскрылась навстречу, запустила руки в его волосы, сама притянула ближе.

Мой... мой Лин, только мой. Не отдам его никакой Иве и вообще никому. Лин жадно целовал меня, его пальцы гладили мой затылок, тело прижимало к стене... когда мы оказались рядом со стеной? Неважно...

– Ты моя жизнь, моя кровь, – шептал он, целуя меня, заглядывая мне в глаза, и я тонула в синеве его глаз.

Куртка сползла с его плеч, я задрала его кофту, замерла от восторга, скользя ладонями по гладкой коже, напряжённым мышцам торса.

Лин застонал:

– Небеса, не делай этого... Иначе я не остановлюсь. Твой обет, Ирри...

Я вырвалась, чувствуя себя так, словно вынырнула из омута. Воздуха не хватало, я едва стояла на ногах от дикого, животного возбуждения. Цепляясь за стену, отошла на несколько шагов.

– Пожалуйста, уходи, – сказала, не оглядываясь.

Лин не ответил, только бурно дышал.

– Пожалуйста, – повторила я. – Я должна пробыть здесь до рассвета. Если ты здесь останешься...

Если мы до утра будем здесь только вдвоём, постоянно рядом... это кончится плохо. Вернее, очень хорошо – но обещание Хайдену я нарушу. Я не должна быть с Лином, пока не смогу отвечать сама за себя.

Это всё пещера. Она обостряет чувства, топит разум. Заставляет сходить с ума от желания прикоснуться к Лину, узнать его ближе, почувствовать в себе.

– Хорошо, – сказал Лин с трудом. – Я буду ждать снаружи.

Он повернулся и сделал шаг – но вдруг зашатался и, не в состоянии удержаться на ногах, упал на одно колено.

– Лин! – я метнулась к нему.

Что происходит? Яд? Или его ранили? Магия?

Лин поднял голову, и я чуть не закричала. Его лицо менялось. Глаза вытянулись, зрачки стали плоскими, нос превращался в морду.

Лин с силой оттолкнул меня. Опустился на четвереньки, застонал режущим душу стоном. И из его спины что-то плеснуло вверх, раздирая одежду.

Гребень.

– Ли-и-ин!

Господи, он умирает? Как ему помочь? Зачем же я отослала Хайдена!

Я снова схватила Лина за плечи, как будто этим могла что-то изменить или облегчить его состояние. Мельком увидев впивающиеся в пол пещеры его пальцы, ужаснулась: они превратились в длинные, металлически блестящие чёрные когти.

Лин с явным трудом повернул ко мне лицо. Глаза испугали меня: без белков, одна лишь густая сапфировая синь. Без проблеска разума, со скользящим, ни на чём не останавливаясь, взглядом. Узкие ноздри хищно затрепетали. Глухой низкий рокот прорезал тишину.

Я не сразу поняла, что это рык. Лин рычал, оскалив белые клыки. Не по два на каждой челюсти, как у людей, а целый ряд острых, длинных, крупных клыков. Мне показалось, что эти клыки вот-вот вцепятся мне в горло.

Я невольно вскрикнула, откидываясь назад. Лин дёрнулся, по-звериному понюхал воздух. Набросился на меня, придавливая к полу. Его лицо оказалось совсем рядом с моим лицом, и я увидела, что кожу покрывают крупные чешуйки.

Из полураскрытого рта Лина высунулся длинный раздвоенный язык. Он прошёлся по моему лицу, и Лин довольно заурчал.