Текст книги "Бог со звезды"

Автор книги: Анна Чащина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– В колыбель, – отозвался Кристиан.

– Колыбель? – переспросил Богдан. И тут его осенило. – Ты хочешь показать мне материнский корабль?

– Ага, – подтвердил довольный Кристиан. – Именно. Точнее то, что от него осталось. Он прекрасно законсервирован, хотя, сам понимаешь, время беспощадно.

– Но зачем? – спросил Богдан и тут же выругался про себя. Задавать тупые вопросы – задача случайного свидетеля, а не инспектора.

– Ну, просто потому, чтобы не я один это видел. Там есть любопытные места. Когда увидишь, сам поймешь.

Туннель оборвался круглой металлической скобой, тускло поблескивающей в свете люминесцентных полос. Они подошли к выходу из него, и Богдан удивленно замер на пару секунд. Конечно, чего-то подобного он и ожидал, но масштабы все равно поражали воображение.

Гигантская пещера, в глубине которой покоился великолепный в своей технической мощи обломок прошлого. Корабль колонистов.

Колыбелями такие модели называли не просто так. Они были полностью автономными механизированными биотехническими организмами, которые долгие годы могли находиться в космосе. Пока колонисты искали подходящую планету, корабли выполняли функцию их дома, но и позже, прекрасно оснащенные множеством полезных комплексов, продолжали служить во благо людям. Помогали новоиспеченным пионерам обживаться, совершать открытия.

Богдан подумал, что колонисты Януса, потерявшие когда-то связь с Землей, выжили именно благодаря потенциалу колыбели. Кристиан победоносно поглядел на него, демонстрируя свое превосходство. Какой бы сволочью он ни был по жизни, это не умаляло того факта, что одновременно Крис также являлся талантливым ученым и отличным контактером. Богдан почувствовал к нему невольное уважение. Только симпатии, сколько ни искал, так и не нашел.

Ладно… Кристиан выжил и сумел накопать целую гору секретов? Значит, теперь послужит интересам тех, кого попытался обмануть.

Когда они подошли к кораблю практически вплотную, Богдан испытал некоторое разочарование. Большая часть колыбели оказалась голографической копией, наложенной поверх законсервированных останков. Тем не менее, часть отсеков сохранилась, и в них можно было попасть, поднявшись по специально приставленным лестницам. Кристиан, довольно улыбаясь, направился прямо к чреву мертвой машины.

Богдан пошел следом, хотя ему не особенно хотелось бродить среди призраков прошлого. Он уже не испытывал священного трепета при виде порядком изношенного корпуса и перекрытий. Археология, как и история, коньком Богдана никогда не являлась. Но работа есть работа: было необходимо проанализировать человеческий фактор. Понять, чего от него добивается Кристиан.

– Будешь показывать заспиртованных шантийцев? – пряча за сарказмом нервозность, поинтересовался Богдан. Он скептически осматривал первую на их пути ветхую лабораторию.

Кристиан фыркнул и устремился дальше, вглубь. Богдан понял, что на ответ рассчитывать ему не приходится. Вздохнул с досадой – мысль уязвить противника недолго, но все-таки грела душу – и поспешил за ним.

Маленькое помещение, в котором они очутились, наводило на определенные раздумья. Богдан предположил, что комната имела особое значение для островитян. Поддерживалась она в идеальном порядке и неоднократно, судя по мелким штрихам, реконструировалась. Такому выборочному ремонту подвергся далеко не весь корабль. Большая его часть была просто законсервирована, аккуратно и надолго. Лишь отдельные фрагменты с какой-то целью поддерживались в рабочем состоянии, запитанные от автономных источников.

Зачем?

– Это то самое место, – сообщил Кристиан и гордо уселся перед большим монитором. – Именно из базы этого компьютера я и вытащил засекреченные дневники. Уникальные документы.

– Я так понимаю, сейчас будет экскурс в историю?

Богдан устроился рядом и выжидающе посмотрел на него. Крис кивнул и нажал на кнопку. Монитор немедленно засветился, показывая рабочее меню.

Кристиан начал говорить, параллельно работая с доисторическим устройством:

– Понимаешь ли, островитяне – ребята продуманные. Они сохраняют отдельные куски своей истории не из чистой любви к прошлому. Эмилия наверняка хоть что-то рассказывала о шантийцах. Не хочу вдаваться в подробности, главное так и так знаешь. Трехфазная природа. Нечто вроде гермафродита, но не совсем. Цикличная смена фаз мешает их так назвать. Чтобы не тратить наше время, ответь на вопрос: ты знаком с теорией о том, что шантийцы – плод генетических исследований колонистов? Творческий апофеоз, так сказать.

– Знаком, – осторожно ответил Богдан.

– Так вот, идея-то отличная. Воспользоваться достижениями науки и создать новый биологический вид, который помог бы колонистам ассимилироваться на Янусе. Можно было пойти путем войны. Продвинутые технологии, геноцид в особо крупных масштабах. Но вариант торговли и постепенного проникновения в чужую культуру малочисленным колонистам показался более удачным. Я думаю, у них имелись достаточно веские причины для такого выбора. Может быть, вымирание вследствие ряда эпидемий, вспыхнувших, предположительно, еще в космосе. Тем более, технологический уровень землян уже тогда разительно отличался от «прогрессивного» колеса аборигенов. Да, и насколько ты знаешь, Янус – не ближний свет. В те времена – вообще запредельное расстояние, плюс явная невозможность вернуться по техническим причинам. Как их сюда выкинуло, вообще один только бог и в курсе. Но, то дело прошлое.

– Хочешь сказать, у тебя нет никаких фактов по этому вопросу? – перебил Богдан.

Кристиан нервно дернул плечом.

– Какая разница? Дела давно минувших лет. Гораздо интереснее другое. Законы для межпланетников тогда еще не были четко прописаны, и многие пункты оставались весьма условными. Поле для деятельности широкое. Это сейчас мы зажаты суровостью законов, нарушение которых грозит штрафами, тюремным заключением или отзывом лицензии. Но один факт с тех давних пор так и не изменился. Большие открытия приносят большие деньги, славу и возможности. Тогда и на нюансы внимания никто не обращает. Вот так мы и планировали. Открытие должно было перекрыть мелкие нарушения на станции. Цель оправдывала средства. Мы вели наблюдение со спутников, анализировали социальное устройство цивилизации, изучали записи предшественников, производили все возможные неконтактные исследования. А потом потихоньку стали брать биологические образцы, в том числе и тканей. С них, в общем-то, и началось.

Богдан хмыкнул.

– Значит, образцы изымались давно?

Кристиан сдвинул брови, а потом неопределенно махнул рукой.

– Я и не помню точно. Но мы по-крупному не грешили, если ты об этом. Так, проколы, соскобы. Местные насекомые и то больше вредили. Но вот когда Эмилия обнаружила, что не только метаболизм и физиология, но и ткани у шантийцев уникальны… О, что началось! Они, как выяснилось, обладают высочайшими способностями к регенерации, плюс… да там столько всего. Естественно, мы загорелись. Ради любимой станции, ага, но по большей части ради банальной славы и денег. Я Милочку за корысть как раз не виню. Открытие стоящее, только методы не особо чистые. Хотя, Дан, ты видел когда-нибудь прозрачность в делах такого масштаба? Эмилия, конечно же, понимала, что ее ждет в случае успеха… и в случае неудачи тоже. Она это все и устроила. Я попал на Янус. Вышел на контакт с волшебниками. Тут выяснилось, что «уникальные» шантийцы на практике относятся к самым уязвимым расам. Низкий социальный статус. Да что там, многие аборигены считают их чем-то вроде одушевленного мусора… – Кристиан улыбнулся Богдану. – Ну, ты-то так не считаешь, да?

Богдан сдержался. Хотя и почувствовал волну жара, прилившую к лицу, и ладони, готовые сжаться в кулаки.

– Не отвлекайся, – сквозь стиснутые зубы велел он.

Крис излишней игривостью в голосе напоминал ему козленка в загоне волка, но явно не боялся возмездия. Он продолжил, изучающее поглядывая на Богдана, видно, тоже прощупывал:

– Тогда я еще не знал доподлинной истории возникновения их вида на планете. Наши предположения были всего-навсего теориями. Мне удалось заключить соглашение с волшебниками, за которыми, как позже выяснилось, стояли островитяне. Мы договорились, что я заберу несколько десятков шантийцев на «звезду», причем об убийстве речи и не шло. Эмилия просто хотела притащить «материал» туда, где можно проводить полноценные исследования. Затем она планировала официально заявить о смене статуса планеты. А в качестве причины указать свершившийся факт. Дескать, работники станции вышли на контакт с цивилизацией, которая предложила взаимовыгодное сотрудничество. Уникальные биоресурсы в обмен на современные технологии. Инициатива, дескать, исходит от Януса, что говорит о его достаточной готовности контактировать. Неплохой шанс найти понимание у власти, как думаешь?

Кристиан сделал паузу, продолжая смотреть на Богдана. Тот неохотно кивнул, и тогда Крис продолжил:

– Регенерация тканей, физическое омоложение – платить за это готовы всегда. Значит, Милочка впоследствии получила бы гарантированные связи и поддержку на всех уровнях. Шантийцы при этом в расчет брались постольку-поскольку. Они вроде как являлись аборигенами, но даже в глазах сородичей какими-то уж очень ущербными и бесправными. Хотя разбирать на части их, конечно, не стали б, но использовали бы по полной программе. Правда, жизнь подопытных шантийцев была бы гарантированно хороша. Примерно как у морских свинок в лаборатории. Условно говоря, ну, ты понимаешь…

Богдан очень хорошо понимал. И осознание того, во что Эмилия готова была превратить жизнь таких, как Келан, наполняло его гневом и яростью.

– Она хорошо все продумала, – сухо заметил он.

– Да. В умении планировать ей не откажешь. – Кристиан пожал плечами. – А с волшебниками оказалось очень просто иметь дело. На Янусе давно тлеет политический конфликт между ними и палачами. Те и другие заинтересованы в фактической власти.

Тогда я не знал, что страсти раздуваются островитянами. Вообще, это они стоят почти за любой игрой на Янусе, включая истоки ненависти к несчастным шантийцам. Но, прежде чем разговор снова зайдет о них, я закончу свою историю… Когда я заключил договор с волшебниками и отправил сообщение Эмилии, мне неожиданно поступило приглашение посетить острова. От такого не отказываются. Одно дело слышать о таинственных хозяевах, догадываться об их роли в обществе, и совершенно другое – попасть в сердце чуждого мира. Я увидел потомков землян, узнал, каких усилий стоило им сохранить наследие предков. Существовать, развиваться, даже сделать ряд ценных научных открытий. Они же открыли мне тайну шантийцев. Строго говоря, сделали это, потому что боялись последствий нашего договора. Островитяне очень заинтересованы в контакте и плодотворном сотрудничестве с нами, так же, как и в процветании Януса, их нынешней родины. Многие поступки потомков землян сначала казались мне негуманными и нелогичными. Я не понимал, зачем подогревать всеобщую ненависть к собственным созданиям. Но зато стало ясно, какая сила стоит за политическими интригами, реформами, таинственностью, иллюзией волшебства. Серые кардиналы мира, так они смогли добиться куда большего, чем открыто сражаясь на арене. Плюс обеспечили себя притоком свежей крови. В волшебники по негласному соглашению всегда брали больше людей, юных мальчиков и девочек с гибкой психикой. Договоренность между главами храмов и островитянами существовала не годы – века. Плюс шпионская сеть, торговля и дополнительные преимущества, которые обеспечивались технологиями. Новые горизонты, которые открывал я, показались им чудесными. Но существовало одно «но». Шантийцы.

Богдан сцепил пальцы в замок и, прищурившись, наблюдал за Кристианом. Тот увлекся и несколько ослабил самоконтроль. Богдану казалось, что амбиции довлеют над бывшим контактером, но теперь видел и кое-что другое. Искреннюю увлеченность и какую-то болезненную гордыню, с которой Крис рассказывал ему о своей несомненно непростой жизни на Янусе. И вновь Богдан почувствовал острый укол жалости. Хотя он вовсе не был уверен в том, что она нужна такому, как Кристиан.

– Я был посвящен в тайну их происхождения лишь потому, что страх потерять будущие преимущества перевесил табу. Лео тебя знакомил со своими теориями? Он умный мужик, хотя немного не в себе. Как и полстанции, впрочем. В его теориях оказалось много попаданий в самую точку. Колонисты действительно не могли скрещиваться с аборигенами Януса. И после долгих, сложных экспериментов они создали гибрид, наделенный рядом уникальных способностей. Новый вид существа. Совершенного человека – шан-та. Поначалу колонисты возлагали на шан-та немало надежд, но относились к несчастным скорее как к биороботам, чем как к равным. Все изменилось спустя сотни лет. Аборигены подзабыли историю прибытия людей на планету, а может, действительно думали о них, как о богах, решивших пожить среди смертных. В их мифологии немало легенд на эту тему. Впрочем, не суть важно. Тогда они и стали считать людей и шан-та пришельцами с островов. Потом появились новые, молодые расы, итог научного эксперимента с жизнью. Наследование признаков происходило по строго разработанной схеме. Так рождались и люди с уже измененным геномом. Конечно, теперь ни об одном жителе, кроме малочисленных ящеров, нельзя однозначно сказать, является он наследием Земли или Януса. Все расы смешались, а промежуточное звено цикла – шан-та.

Кристиан поднялся со своего места и жестом пригласил Богдана следовать за ним. Они спустились по лестнице, зашли в одну из маленьких комнаток, приспособленных под музей. Здесь можно было рассмотреть предков тех, кто сейчас населял планету. Богдан с интересом разглядывал голографические проекции. На некоторых были запечатлены представители давно вымерших рас.

Кристиан заговорил:

– Я не генетик, мне трудно разобраться в механизмах этого явления. Поэтому принимай мое объяснение в таком виде. Колонисты достигли цели. Они полностью ассимилировались. Шан-та со временем превратились в шантийцев и стали заметно выделяться на фоне прочих рас. Островитяне продолжали за ними наблюдать и по-прежнему вели записи. Во-первых, шан-та остались трехфазными, это устойчивый наследующийся признак. Во-вторых, на островах, в архивах сохранились сведения о неких настораживающих дефектах, заключенных в геноме саранчи, но вроде как латентных. Также островитянами были зафиксированы периодические вспышки паники, нарушения норм поведения шан-та. Многие ранние записи о неудачных экспериментах и большая часть информации о создании подвида долгие годы считалась потерянной. Или надежно спрятанной, что кажется мне более правдоподобным. Уже много позже один ученый нашел дневники первых поколений колонистов и восстановил их. Потом они были засекречены и обрели известность под кодовым названием «Книга запретов». В-третьих, скорость разрастания популяции шантийцев оказалась несоразмерна остальным. Шан-та со временем грозили поглотить большинство рас. А потом пришла первая волна. Что-нибудь помнишь о леммингах? Это такие зверьки, жили когда-то на земле. Кстати, Дан, тебе никогда не приходило в голову, почему расу шан-та называют саранчой?

Богдан повернулся к Кристиану и медленно кивнул.

– Кажется, я начинаю понимать. Само по себе насекомое-вредитель безопасно. Однако стоит саранче, следуя необъяснимому зову, объединиться в крылатую стаю, как она перестает быть особью и становится частью единого организма. Насекомые в этот период имеют общий разум, который подчиняется совсем другим законам.

Крис продолжил мысль:

– Мне тоже попадались исторические сводки, в которых описывались огромные стаи саранчи, уничтожающие все на своем пути. До объяснений островитян я считал, что обидное прозвище шантийцам дали как намек на их социальную роль. Уродливая благодарность, верно? Ведь они спасли колонистов от деградации, открыли им дорогу в будущее. Но дело в том, Дан, что шан-та, не желая того, подложили людям славную свинью. Тот самый случай, когда создание едва не уничтожило создателя. Видимо, ученым на островах нужно было внимательнее отнестись к записям коллег. Оказывается в коде саранчи «зашит» подводный камень, некий латентный ген, который моделирует поведение существа в определенных условиях. Он есть у всех шан-та и всех тех, в ком присутствует хоть капля их крови.

Кристиан замолчал и меланхолично покрутил в руках какую-то штуковину, выглядящую как обычный серебристый шарик.

Богдан чувствовал, как от напряжения у него сводит скулы. Он ждал окончания истории и думал о том, как же опасны игры в богов. Особенно – со звезд.

Крис, повернувшись к нему, поинтересовался:

– А когда прилетит челнок?

– Что? – Богдан вновь почувствовал себя обведенным вокруг пальца. Противник опасен. Умен, расчетлив. Хотя и у него есть слабые места. Например, злость на Эмилию. Он пожал плечами: – С чего ты взял, что он вообще прилетит?

– Есть протокол. Ты не выходишь на связь, следовательно, существует опасность для жизни. Значит, надо задействовать по пунктам разработанный для данной ситуации протокол. Так когда?

Богдан усмехнулся.

– Скоро. Сначала я должен оставить маяк. Поторопись с объяснениями. Ты меня уже запутал.

Кристиан продолжал катать шарик в руках.

– В общем, волна – это когда шан-та сходят с ума. Они собираются в толпы и сметают все на своем пути, беснуются, убивают, разрушают. Полное неистовство. Причем все, в ком есть шантийская кровь, ведут себя, в зависимости от генетической предрасположенности, более или менее агрессивно. Повышенная возбудимость у всех без исключения. Но спусковой крючок всегда шан-та. Та первая волна привела к гибели тысяч. До сих пор непонятно, что именно спровоцировало ее. Но потом волны пошли с завидной регулярностью. Наступал апокалипсис. Проще всего было бы перебить шан-та, но тогда баланс был бы неминуемо нарушен. Да и потом, большинство жителей, включая колонистов-островитян, могли считаться кровными родственниками саранчи, а значит нести в себе проклятый ген. Уничтожив их, островитяне просто отодвинули бы проблему на время, не более того. В конце концов, удалось установить, что шантийцы попадают под волну в течение суток, только когда количество существ в одном месте превышает сто особей. То есть она напрямую зависит от расстояния и их концентрации в одном месте. Возможно, дело в особенностях излучения мозга шан-та. Теорий масса, и ни одна пока не нашла достоверного научного подтверждения. Напрашивается пусть даже условная, но взаимосвязь. Вероятно, ученые острова тоже так решили. Ты знаешь правила для шантийцев, верно?

Богдан молча вздохнул. Он и не думал, что Кристиан ждет ответа. Теперь он многое понял и на многое смотрел совсем другими глазами. Бедная Келан. Крис прислонился к стене, его глаза смотрели холодно.

– Ученые продолжают искать глобальное решение проблемы. Видишь ли, Дан, мнение, что шан-та считаются паразитами этого мира, ложно. Контроль популяции, жесткие меры и заниженный статус всего лишь необходимое зло. Меньшее из двух. Саранча – важнейшая часть жизни Януса, генетический резерв. Но они же и его главная угроза… Когда челнок пиратского судна сел в Кэшабе, местные жители приняли его за упавшую звезду. Аборигены приравнивают нас к богам, и такие ассоциации для них типичны. Как и искажение смысла имен. Островитяне были в курсе, что к чему, как и глава храма Кэшеба, но в тот момент он вместе со мной находился у них. Волшебники радушно приняли челнок, о котором их предупреждали. Правда, тоже удивились тому факту, что «звезда» приземлилась в неурочное время. Короче, Эмилия решила самовольно изменить наш с ней уговор. Точно все рассчитала, хотя была заранее поставлена в известность относительно моей поездки. Пока я прохлаждался на острове, она, вопреки настойчивым предупреждениям волшебников, набила челнок под завязку. По ее приказу в соседнем городе пилот добрал еще тридцать шантийцев. Наверное, напоминало дешевый фильм ужасов. Ночь. Ниоткуда появляются люди в скафандрах. Они вламываются в дома и заталкивают охваченных страхом людей в пустоту. На самом деле, мы-то с тобой знаем, что это силовое поле вокруг челнока создает эффект невидимости. Поистине божья кара на головы несчастных шан-та.

Кристиан криво ухмыльнулся. Но Богдан не увидел в его усмешке злости, только досаду на глупую Эмилию Лингову. Женщину, при всей своей гениальности совершившую такой глобальный просчет.

– Тогда я думал, что с островов нельзя связаться со станцией или кораблем. Но между материком и островами сигнал проходил, хотя и неустойчивый. Нам сообщили, что звезда прилетала и в тот же день вернулась на небо. Через пару дней, уже в море, я попытался связаться с Милочкой. И тут оказалось, что мамзель бьется в припадке паники. Корабль с шантийцами потерпел катастрофу. Все мертвы, и с ними случилось что-то страшное. Это был предпоследний раз, когда мы общались лично. Прошло больше года до момента, как она прислала электронное сообщение, полное глубокого раскаянья…

Крис хмыкнул.

– Да, Дан. Именно так все и было. Естественно, я надеялся до последнего. Пока не осознал, что меня слили. Но мне удалось неплохо устроиться, как видишь.

– А Келан?

– А что Келан? – он задумался. – Она помогла мне, я ей. Признаюсь, поразил ее альтруизм. Такое самопожертвование. Любовь прекрасное чувство, Дан. Любящими легче всего манипулировать.

Богдан промолчал. Много чести сообщать подлецу, кто он есть. Но Кристиан еще не закончил.

– Так уж вышло. Я делал все, чтобы сохранить жизнь Келан. Знаешь, а она совсем не беззащитна. Конечно, пришлось быть в курсе событий, и смерть твоей малышки многим нужна…

Богдан не дослушал. Рывком схватил Криса за шиворот и прорычал:

– Где она?! Она жива?

– Да жива… – прохрипел тот, пытаясь вывернуться. – Жива!

Богдан брезгливо оттолкнул Кристиана и демонстративно вытер об себя руки.

– О как! – язвительно скривился Крис. – Подумаешь… Ты считаешь себя славным чистеньким пареньком, борцом за правое дело? Думаешь, я не знаю, какие пассажиры прячутся в трюме корабля? Зато ты вот наверняка не в курсе, что здесь тоже живут шантийцы. И что расстояние между ними и кораблем критично. Ты, Богдан Шептунов, уже убил многих, хотя сам об этом пока еще не догадываешься.

Богдан отпрянул от него.

– Что за чушь?

– Стоуш предсказуем. Он хотел отомстить за унижение, хотел помочь тебе. Но он не знает тайны шантийцев. Волны не возникало уже давно-давно. Законы строго блюдутся, нарушители наказываются. Все работает ровно до того мига, пока кто-то не решает, что он умнее прочих. Я помог Келан, потому что так было нужно мне. Добротой тут и не пахнет, но жизнь она, тем не менее, сохранила.

– Да без тебя она и не влипла бы ни во что такое.

– Без меня вы бы и не встретились. Так ты жалеешь? – хитро посмотрел он.

Богдан предпочел не отвечать на этот вопрос. Сухо подвел итог:

– Значит, нам угрожает волна? Как скоро?

– Достаточно скоро. Необходимо отправиться к месту посадки и ждать челнок. Мы успеем проскочить.

– А остальные?

Крис, словно кривляясь, по-шутовски развел руками, а потом спокойно сказал:

– Не время для экскурсов в прошлое. Слушай, Дан, островитяне не раз видели волны и моделировали их. Скоро пройдет красный сигнал, сотрудники укроются в специальных бункерах, выпьют лекарства, снижающие эффект волны. Шантийцы же в первой стадии впадают в бессознательное состояние. Их напичкают расслабляющими мышцы таблетками или сделают инъекции и поместят в спецблоки. А вот те, на корабле, скорее всего, погибнут. Когда волна спадет, ситуацию реконструируют, проанализируют. Я все подстроил, Богдан. Чтобы мы спокойно улетели. Мои единомышленники уже в курсе. Они готовы к переговорам с землянами и смене статуса Януса.

– Вот так все просто, да? Как же насчет разменной монеты?

– Это ты про шан-та? Судьба выше нас. И еще, Дан, нам необходимо забрать одну очень ценную вещь…

– Прежде, – отсек Шептунов, – я хочу увидеть Келан.

– Ты не понимаешь. Времени, с того мига как включится красный сигнал, останется очень мало. Часть помещений будет заблокирована. А то, что нам необходимо забрать, крайне важно.

– Плевать я на это хотел. Или мы отправимся к Келан, или иди к черту со своими предложениями!

– Ого. Ты хоть понимаешь, чего требуешь? Готов положить на все из страсти к гермафродиту? Хорошо. Но, боюсь, ты разочаруешься.

– Заткнись и веди, – огрызнулся Богдан.

Он поступал неверно, непрофессионально. Думал только о ней. Но, возможно, это было самое правильное из того, что он когда-либо делал.

Глава 14

Богдан

Им пришлось проделать немалый путь обратно, снова подняться на лифте, пройти от здания по дороге, мимо посадочной площадки и через парк. На посадочной Богдан оставил маячок.

Впереди поднималась стеклянная стена.

– Это больничный комплекс, – пояснил Кристиан, не реагируя на косой взгляд Богдана.

Тот проглотил вертевшийся на языке вопрос. Она сама расскажет.

Они вошли в холл. Кристиан все поглядывал на свой амулет. Видимо, функций у побрякушки было больше, чем Богдан догадывался. Он шел уверенно, но поскольку доверять никому не собирался, то держался настороже. В чистом, светлом коридоре оказалось немало закрытых дверей. Около одной из них Крис остановился и приложил подушечку большого пальца к панели.

– Можно пальцем или при помощи карточки. База старая, часто сбоит, – зачем-то пояснил он.

Глазок на панели перед ними цвета не изменил. Кристиан чертыхнулся и полез в карман. Вторая попытка с кусочком пластика прошла успешнее. Они услышали тихий щелчок. Затем между дверью и стеной появилась увеличивающаяся щель, в которую быстро протиснулся Крис. Богдан, чуть помешкав, словно собирался духом, пролез следом.

Он не разглядывал комнату. Взгляд сразу остановился на ней, и дыхание перехватило.

– Что с ней?

– Третья фаза. Келан мужчина. Или ты про сон? Я предупреждал, он в коме и не проснется. Что говорит о том, что необходимо поторопиться. Дан!

– Да заткнись ты!

Богдан пытался справиться с растерянностью. Он потер ладонью лоб и до скрипа стиснул зубы. Потом с усилием отвел глаза от постели и посмотрел на Кристиана холодным пустым взглядом.

– Слушай, я знаю, что не смогу взять ее с нами. Но ты, именно ты, должен пообещать мне гарантию ее неприкосновенности. Если с Келан хоть что-то случится, я сделаю все, чтобы ты сидел до конца жизни в худшей из тюрем. Поверь. А сейчас выйди. Я попрощаюсь, и пойдем за тем ценным, о чем ты там плел. Но две минуты не входи сюда, хорошо? Иначе я выбью тебе зубы.

Крис впервые потерял апломб и перестал паясничать. Он поднял руки вверх, как будто сдавался, и молча вышел в коридор.

Богдан сглотнул и опустил голову, пряча слезинку в уголке глаза. Черт! От кого?

Он сел на край постели и заставил себя увидеть Келан. Не цепляться за знакомый образ, а разглядеть ее такую, сегодняшнюю. Нет, не ее. Его.

Казалось, юноша спал. Черты его лица были такими знакомыми и вместе с тем другими. Нежность кожи щек, локон рыжих волос на подушке. Почему так мучительно давались ему мгновения? Почему хотелось закричать, ударить кулаком в стену?

В голове было пусто, перед глазами – туман.

Богдан не мог вместить в свое сознание эту метаморфозу. Он любил девушку, но видел перед собой паренька. Плоская грудь мерно вздымалась, кисти рук безвольно покоились на покрывале. Он закрыл глаза. Она сильнее его. Гораздо сильнее. А он… просто человек.

Богдан поднялся и подошел к двери. «Бог со звезды» – звучало в ушах. Он сжал кулаки, вминая ногти в мякоть ладони. Как больно дается ему понимание.

– Моя фарфоровая статуэтка, – прошептал Богдан.

Снял с пальца кольцо с сапфиром. Затем вернулся к кровати и надел его на руку Келан. Мягко провел по его щеке тыльной стороной ладони. Он не смог поцеловать, но на душе стало легче.

– Прости, Дан, – заглянул в комнату Кристиан, – время на исходе. Только что включился красный сигнал.

– Пошли, – рявкнул Богдан в ответ. Было невыносимо больно и стыдно.

Они снова куда-то шли, сворачивали, затем опять шли. Порой Крис переходил на бег, и Богдан послушно бежал следом…

Наконец, ступор прошел, и усилием воли он заставил себя включить голову. Посчитал, сколько прошло часов с момента входа в зону островов, прикинул время до прибытия челнока. Получалось – от получаса до часа.

– То, за чем мы идем, далеко?

Кристиан немного запыхался, ответил хрипло:

– Пришли.

Богдан увидел полупрозрачные стены, за которыми находились какие-то боксы. Крис приложил палец к панели, что-то пискнуло, и створки дверей разошлись. Он мгновенно исчез в узкой щели прохода, прежде чем они снова закрылись.

Богдан за ним не успел. Остался стоять снаружи, мрачный и озлобленный.

Какая-то дурацкая канитель. И опять контактер крутит им, как хочет, выбивает почву из-под ног неожиданными признаниями, водит по кругу, заставляет плясать под свою дудку. Что еще за загадки, тайны? Как же осточертел ему проклятый Янус!

Он пытался мыслить логично и конструктивно, но в памяти вспыхивали гладкая грудь и живот Келан…

Живот! Стоуш ведь намекал, что Келан беременна. Больничный блок!

Ярость нескончаемым, безумным потоком затопила сознание. Богдан смотрел прямо перед собой остановившимся взглядом. Таким его и застал Кристиан, который, пыхтя, бережно тащил здоровый контейнер.

– Я сейчас тебя убью, – спокойно произнес Богдан, делая шаг навстречу.

Но тот вдруг гневно заорал:

– Да пошел ты к черту, истерик долбаный! У меня твои припадки в печени уже сидят! Повредишь контейнер, сам тебя убью!

Богдан вцепился в короб с другой стороны и с остервенением начал дергать его на себя. Прошипел:

– Ну, давай. Я разнесу в клочья твою коробку и тебя задушу! Ваш Янус, ваши тайны, все! Что такого ценного в этом куске пластика?

– Твой ребенок, идиот! – выкрикнул Кристиан и вдруг замолчал, испуганно прижимая контейнер к груди.

– Что?

То-то… Бух-бух… Богдан слышал, как гулко стучит в ушах сердце. Словно молотом бухает. Бух-бух.

– Твоя Келан потеряла ребенка. У нее был выкидыш, точнее преждевременные роды. Но мы находились около островов. Я вызвал бригаду медиков. Здесь есть боксы, и технологии весьма продвинутые. Люди пытались выжить на Янусе, но первые годы была очень низкая рождаемость и высокая смертность. Они добились хороших результатов в медицине. Короче, малыш жив. Он развивается в специальном инкубаторе, здесь. Это золотой ребенок, Дан. Он первый ребенок шантийца, у которого отсутствует дефектный ген. Мы должны вывезти его на станцию и сохранить ему жизнь любой ценой.

– Это… наш с Келан?

– Да.

– А она знает об этом… инкубаторе?

Крис отрицательно качнул головой.