Текст книги "Дорога к предательству (СИ)"

Автор книги: Анна Хель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

Глава 9

Теплый ветер гулял по благодатным просторам герцогства, и я умиротворенно лежала в густой траве отдыхающего в этом году от засевов поля, впитывая солнечное тепло и поражаясь, как за такое короткое время Астарту удалось превратить запустевший край в райское местечко.

Ольмр наконец выпустил меня из своих цепких лап и я тут же сбежала подальше от замка, где все ходили до преступного угрюмые и всем на свете недовольные. Настроение и так хорошим не могло назваться, так что оставаться в этой обители мрачности не было никаких сил.

Шорох травы и пение птиц, ласковое солнце и нежный ветерок располагали к блаженному пустомыслию, все несчастья и проблемы, которые нам пришлось пережить, сами собой ускользали на задний план, боясь нарушить хрупкое умиротворение души. Нет ничего лучше, чем вот так уйти от суеты, позволить природе залечить раны, оставленные на сердце и хотя бы на короткий миг забыть обо всем. Особенно когда ты совсем недавно едва вернулся с того света.

Я и сама не заметила, как спокойный сон опустился на меня мягким покрывалом, ведь в нем все так же светило солнце, дул ветерок и птицы пели, соревнуясь с насекомыми. Когда же я нехотя вышла из сладкой дремы, на землю уже опустились тяжелые сумерки, окрасив засыпающий дневной мир в серые тона. На душе сразу стало тоскливо и невеселые мысли радостно вернулись на свое законное место.

Части тела, занемевшие от сна на твердой и успевшей остыть земле, неприятно заныли. Я с трудом поднялась на ноги, чувствуя себя древней старухой. Разбудило меня отнюдь не отсутствие удобной постели, нет… я проснулась от того, что в том солнечном сне внезапно появились Иль и Риэль, такие счастливые и безумно влюбленные, что боль острым ножом распорола сердце.

Соображая, как добраться до замка по такой темноте, я вдруг ощутила неприятное тепло и пощипывание на щеках и только тогда поняла, что из глаз катятся слезы, безотчетные и от того неудержимые.

– Глупый, наивный Риэль… – прошептала я разгулявшемуся к вечеру ветру.

На улице и так совсем стемнело, поэтому я не сразу заметила, что темнота стала слишком глубокой, слишком бархатно-манящей, чтобы быть естественной. Я стала озираться в тщетных попытках засечь причину такой неожиданной перемены, но получила лишь всевозрастающее беспокойство. Голос, раздавшийся прямо за моим плечом, заставил сердце пропустить пару ударов, ведь всего секунду назад, готова поклясться, там никого не было.

– Ты хорошо поработала, Верховная Жрица.

Я резко обернулась и нашла взглядом источник голоса – это был… нет, не человек. Тень, силуэт, лишенный каких-либо деталей, невообразимо черный, будто всасывающий в себя окружающее пространство.

– Кто ты? – с голосом совладать оказалось куда сложнее, чем с телом.

– Посланник. Повелитель желает сделать тебе подарок в честь вступления в Игру.

– Повелитель… Анатас?!

– Ты медленно соображаешь, Жрица. Разве может у тебя быть иной повелитель?

– Н-нет… наверное.

– Что ж, – быть может мне показалось, но бьюсь об заклад, посланник решил, что связываться с жрицей-тугодумкой себе дороже. – Ты можешь распорядиться этим даром на свое усмотрение: поглотить или дать новую жизнь. А можешь любоваться хоть до конца жизни.

Тень достала что-то из незримых карманов, и внезапно тьму разогнал ослепительный свет двух пульсирующих сгустков энергии. Их сияние было столь ослепительно чистым, что глаза начинали слезиться, но я не могла оторвать взгляда от…

– Что это?

– Две души, что не дают тебе покоя. Так велел передать повелитель. Это щедрый дар, жрица, – я ощутила внимательный взгляд тени. – Распорядись им с умом.

Посланник исчез так же внезапно, как и появился. О его присутствии напоминали лишь два огонька, горевшие в ночи. Я бережно поместила души в камень-накопитель, который с недавних пор носила с собой, и почувствовала, как задыхаюсь, не в силах поверить в такое счастье.

Издалека послышался стук подков и колес, сражающихся с неровной дорогой, и вот, показался источник звука – старая кобыла, запряженная в деревянную повозку, а на ней восседал человек того возраста, когда ты уже не юноша, но еще и не мужчина. Он держал вожжи и устало склонил голову, едва не засыпая, поэтому не сразу заметил в темноте мою неприметную фигуру.

– Тпррр, – лошадь остановилась, всем своим видом выказывая крайнюю степень флегматичности. – Куда идешь в такой час, девица? Может подбросить надобно?

– Да вот, к замку путь держу, припозднилась.

– К за-а-амку? – протянул крестьянин, явно пытаясь сообразить насколько высокого полета я птица. – Негоже впотьмах одинокой девушке брести.

– Твоя правда! Не найдется ли у вас в селе ночлега? Я непривередлива, в долгом пути доводилось быть, так что…

– Дак, у нас и заночуете! – обрадовался он. – Домик-то небольшой, но для путника место всегда найдется. Забирайтесь!

Долго упрашивать меня не пришлось, поэтому я ловко запрыгнула на телегу и мы тронулись.

– Меня Фенькой звать. Так кем вы в замке приходитесь? – осторожно спросил мой спаситель, не сильно надеясь на честный ответ.

И тут я задумалась. А правда, кем? Спустя долгих две минуты молчания, заставивших крестьянина стушеваться, я решила не мучить бедолагу:

– Гостья герцога, близкий… друг.

– Ба-а-а, да я никак даму благородную везу? Вот разговоров-то будет… ой, вы меня простите, наверное вам неудобно, что мол вот она в селах ночует…

– Нет, – я широко и открыто улыбнулась. – Говорю же, бывалая я. Так что везешь ты даму, самую что ни на есть благородную!

Крестьянин от души рассмеялся и наконец расслабился, углядев во мне родственную душу. Всю дорогу до села он не замолкал ни на минуту.

– Я вот с поля еду, жена волнуется, наверное, а вы знаете, волноваться ей сейчас нельзя.

– Почему? – я уже знала ответ, но порадовать такого приятного человека очень хотелось.

– Сына ждем, помощничка! – широко улыбнулся Фенька, и я невольно заразилась его счастьем.

– Поздравляю со скорым прибавлением! – приятельское похлопывание по плечу привело крестьянина в восторг, и он буквально захлебнулся рассказами о том, какая его Мира умница, да красавица.

– А почему именно сын-то?

– Точно сын! Мирушка так говорит, мол – знает!

Я улыбнулась про себя, умиляясь этой материнской уверенности и радуясь, что в мире полно счастья. Не у нас, так у других.

Вскоре показались погруженные в ночную тьму домики, целых пятнадцать дворов. На громко стучащую колесами телегу залаяли проснувшиеся собаки, а потом нам вслед прокричали ругательство – спать честным людям не даем.

В доме Феньки горел свет, жена дожидалась его до последнего. Я уже засомневалась, не помешаю ли молодой паре? Но сомнения оказались напрасными. Так забавно было наблюдать, как Фенька, оказавшийся весьма статным деревенским парнем, полный эмоций представляет меня – «благородную даму» светло улыбающейся Мире. И никого не смущало, что «дама» одета в неопрятную одежду, а из взлохмаченных волос торчит сухая трава.

Несмотря на поздний час, меня накормили отменными щами и развлекли долгой беседой. Мимолетом я проверила состояние Миры, более чем благополучное, и внутренне хихикнула, отметив, что девушка ожидает двойню. Сначала я хотела сообщить Феньке радостную новость, но потом решила, что пускай для них это станет сюрпризом.

Позже я дождалась пока все заснут, подкрепила и без того крепкий сон магией, а затем тихонько подошла к Мире. Очень долго я стояла и смотрела на безмятежное лицо спящей девушки, немного завидуя ее счастью и спокойствию. Глубоко вздохнув, я достала накопитель и зажмурилась от невероятно яркого света, что он излучал, а спустя мгновение два огонька свернулись на бледной ладони, будто не желая расставаться.

– Так надо, Риэль, – голос неожиданно сорвался, и я вновь заплакала. – Проживите счастливую жизнь, которую так хотели.

Огоньки исчезли в теле Миры, на миг окутав ее слабым сиянием и единственная в доме комната снова погрузилась во мрак. Я почувствовала, что на сердце наконец стало легко и радостно. С того дня меня перестали мучить кошмары.

Утром меня накормили плотным, невероятно вкусным завтраком, а Фенька вызвался подвезти на своей телеге до замка. Я тепло попрощалась с Мирой и уже на пороге, не удержавшись, взяла теплые руки девушки в свои.

– У тебя будут прекрасные дети. Пожалуйста, береги их, как величайшую драгоценность, – она посмотрела на меня удивленными глазами.

– Конечно… подожди. Дети?

– Пускай это будет нашей маленькой тайной, – я подмигнула Мире и весело присвистывая подбежала к телеге.

– Эх, хороший сегодня денек выдался, – сказал Фенька, запрягая лошадь.

– Чудесный, – я улыбнулась. – Лучше не бывает.

****

Когда телега, отгромыхав свое, остановилась на развилке у замка, я горячо поблагодарила Феньку за столь радушный прием и пообещала как-нибудь наведаться в их семейное гнездышко. Пешая прогулка до замковых ворот оказалась весьма полезной, она помогла оттянуть момент возвращения в эту обитель уныния. Даже слуги, проникшись моментом, ходили угрюмые и молчаливые, время от времени цыкающие на детей, которые не понимали, что происходит и хотели играть. Пора заканчивать эту трагедию, всю жизнь скорбеть нельзя, тех кто ушел – не вернуть, остается только помнить и жить дальше.

Райана ни на минуту не отлипала от своего дорого братца, именно поэтому с Астартом так и не удалось поговорить как следует. Долгий и тяжелый разговор, который встал между нами стеной неизбежной необходимости, отнюдь не предназначался для чужих ушей. Даже для сестры герцога.

В первую очередь я решила найти Лардана или д'рахмов, чтобы обсудить возможность прекращения этого безобразия. Но моим благим планам было не суждено сбыться. Блуждающую по коридорам и задумчиво смотрящую в пол, меня выловил Астарт, явно уставший и еще куда более явно раздраженный.

– И где же, позволь узнать, ты пропадала целые сутки?

– По мужикам ходила, приключений искала, – ироничного взгляда черных глаз я вынести не смогла, поэтому быстро сдалась и, устало вздохнув, пояснила. – Ходила в поля, хотела отвлечься от ненужных мыслей. Кстати, поделись мудростью, старче, – Аста передернуло. – Как тебе удалось так быстро дела наладить?

– Ира, нам нужно поговорить, – тон герцога стал до тошноты серьезным, и я поняла – отвертеться не удастся.

– Знаю, но так этого не хочу, – я потерла переносицу, всем своим видом выражая протест.

– Я тоже не горю желанием, – видимо герцог решил брать замок без боя – эффектом неожиданности. – Но здесь не место для разговора. Пойдем.

Аглар развернулся ко мне спиной и собрался сделать шаг, когда струна в моей душе наконец не выдержала напряжения и лопнула. Даже не пытаясь сдержать этот порыв, я кинулась к нему и обняла что есть сил.

– Спасибо. Спасибо, что вытащил меня из очередной гадости, в которую я умудрилась вляпаться. И спасибо, что ты есть, потому что если бы тебя не было, я бы уже наверняка превратилась в удобрение в какой-нибудь подворотне. Прости, что приходится все время полагаться на тебя, что я не могу удержать ситуацию в своих руках и доставляю столько хлопот, но… пожалуйста, будь рядом со мной и дальше.

Я ожидала, что он назовет меня дурой, что упрекнет в молодости и несдержанности, что даст очередной умный совет или просто скажет идти лесом, но… Астарт ничего не говорил. Мы просто стояли молча, и я, прижавшись к спине аглара, слышала, как стучит его сердце, как мерно вздымаются легкие и чувствовала, какое горячее у него тело. Чем дольше он молчал, тем спокойнее становилась буря в моей душе, и тем сильнее разгоралось чувство, которое все это время вело меня вперед в совершенно незнакомом мире.

– Об этом не нужно просить, – наконец выдохнул он. – Конечно я буду рядом с тобой, хочешь ты этого или нет.

Аглар разомкнул мои ослабевшие руки и я зажмурила глаза, потому что до ужаса боялась посмотреть ему в лицо. Но Астарт не ждал, что я с взглядом влюбленного барана брошусь к нему на шею, после всего того, что наговорила. Он просто прижал меня груди и дождался, пока я хоть немного успокоюсь.

– Я люблю тебя, и этого уже не изменить. Пускай даже понять это пришлось лишь на грани твоей смерти.

Я смущенно фыркнула, но воздержалась от комментариев, а затем набралась решимости, чтобы посмотреть вверх. Ох и зря же я это сделала… Внимательные глаза Астарта только и ждали момента, чтобы захлопнуть свою ловушку. Столкнувшись с этим полным уверенности взглядом, в котором появилось нечто совершенно новое, не виденное мною прежде, я поняла, что попалась, и больше не смогу отвернуться. Я всегда буду смотреть только на этого невыносимого собственника, и ничего не смогу с этим поделать. Как жестоко было привязать к себе столь прочно… ведь знал же, куда приведет эта неверная дорожка.

Больше невозможно было сдерживать себя, и я потянулась к его губам. Сначала осторожный и мягкий, а затем настойчивый и до боли агрессивный поцелуй отозвался сладкой истомой внизу живота. Мы оба чувствовали, что совсем теряем контроль над собой и не хотели останавливать опасную лавину, грозящую уничтожить обоих.

Герцог подхватил меня на руки и весьма своевременно, потому что я уже чувствовала, как земля уходит из под ног. Не знаю, куда он шел и не хотела знать, сейчас меня интересовали только страстно целующие губы, только дурманящий запах его кожи и нежные пальцы, гладящие спину.

Я не поняла, как оказалась в плену холодных простыней постели герцога, как окунулась в их омут с головой, забыв про все на свете. Безумие рук, блуждающих по обнаженным телам, сладость поцелуев, покрывающих каждый сантиметр моей кожи, стон, колеблющийся на грани крика… единство тел и душ, отдающихся друг другу изо всех сил.

Это было то, чего я так долго желала, то, ради чего стоило преодолеть все испытания, выпавшие на мою долю. Что бы вот так, оставшись без сил, умирать и возрождаться в объятиях любимого человека, держаться за него и никогда не отпускать.

****

Все знали, что пришло время обсудить проблемы, нависшие над головами тех, кто хоть каким-то боком связан со мной. Поэтому я созвала военный совет под прикрытием сытного ужина. Ну или ужин под прикрытием военного совета, кто знает?

Райана сидела мрачнее тучи и делала вид, что разговор касается ее меньше всего, Лардан как всегда блистал невозмутимой физиономией, д'рахмы о чем-то переглядывались между собой, наплевав на всех, а меня больше интересовал кадык Астарта, очень забавно двигающийся, когда тот говорил. В общем, единственным, кто сохранил хоть какие-то крохи рассудка в нашей компании оказался аглар, безуспешно взывавший к всеобщему вниманию.

И все бы прошло тихо-мирно и абсолютно безрезультатно, если бы Рая не достигла своей точки кипения.

– С меня хватит! – сестра герцога поднялась на ноги. – Спасибо за ужин.

– Райана, постой, – Астарт окликнул ее. – Что происходит?

– Ты спрашиваешь, что случилось, братец?! Вы все с ума сошли, вот что произошло! Ваша распрекрасная скользящая позволила погибнуть целому миру, чуть не угробила нас всех, а теперь сидит, наслаждается ужином и не отводит глаз от тебя! – я поперхнулась вином: ну никакой женской солидарности! – Да и остальные хороши! Вас и впрямь не волнует то, что произошло?!

– Что прошло, того не вернуть, – тихо произнесла я. – И не удивляйся тому, как мы реагируем на подобного рода трагедии. С каждым из присутствующих здесь произошло столько ужасного, что вечно предаваться печали просто нет сил. Мы научились ценить те редкие моменты спокойствия и счастья, которые время от времени предоставляет судьба. Тем более, что все прекрасно знают – совсем скоро снова возникнут неприятности, снова придется испытать ту же боль…

– Боль?! Я не вижу, что бы хоть кто-то из вас действительно страдал!

– Тебе так хочется посмотреть на чужие страдания, Рая? – голос Астарта опасно понизился. – Когда ты стала такой? Где моя сестра, которая улыбалась даже в самой тяжелой ситуации?

– Аст? И ты с ними за одно? Не потому ли, что Ирида греет тебе постель?!

– Рая… – все затаили дыхание, почувствовав, как начинает лопаться терпение аглара.

– Астарт, не надо, – я примиряюще коснулась его руки и встала из-за стола, чтобы подойти к Райане.

– Не подходи ко мне! Я ненавижу тебя!

– Хорошо. Ненавидь. Но подумай вот о чем: ты сама хоть что-то сделала? Разве имеешь ты право обвинять меня в бездействии? Я сделала все, что могла, и мне отнюдь не легче чем тебе вспоминать лица всех, кто был с нами рядом и принимать тот факт, что их больше нет!

– Как… ты можешь так легко забыть…

– Я никого и ничего не забыла! И я, вместо того, чтобы кидаться обвинениями в друзей, собираюсь отомстить за тех, кого потеряла! Я собираюсь отправить в чертоги Анатаса всех чешуйчатых гадов до единого, где они будут преданы вечному забвению!

Сестра герцога опустила голову и очень тихо произнесла:

– Простите меня все. И… сейчас мне действительно нужно побыть одной.

– Она так и не позволила Виру прийти сюда? – спросила я у Астарта, когда стих удаляющийся звук шагов Райаны.

– Нет… – вздохнул аглар. – Не так я представлял возвращение Раи спустя столько лет.

Честно говоря, и пусть этот пресветлейший эльф не обижается, Виренеруаниэля было просто по-человечески жалко. Астарт как-то рассказывал, что правитель Ар'эрэль перенес внезапное исчезновение Райаны едва ли не хуже самого аглара. И теперь, когда предмет его многолетнего беспокойства наконец вернулся домой, ему оставалось только терпеливо ждать, пока сестра герцога решится взглянуть ему в глаза.

Астарт вдруг помрачнел и нахмурился, словно прислушиваясь к чему-то, а затем направил пристальный взгляд на меня, заставив почувствовать себя более чем неуютно.

– Боюсь, мы с Ирой тоже вынуждены вас оставить, – обратился аглар к д'рахмам и не-мертвому.

– Почему это? У меня еще остались великие планы относительно этой чудесной хорошо прожаренной птички.

– Ира, пойдем со мной, – тон Астарта был настолько напряженным и не допускающим возражений, что кусочек опрометчиво откушенного мяса застрял в горле. – У нас гости.

Лардан разобрался в ситуации куда лучше меня. Он оторвался от философского созерцания заставленного яствами стола и произнес:

– Ты уверен, что Ирида готова к этому разговору?

– У нее нет выбора, некромант. Скользящая сама встала на этот отнюдь не простой путь.

– О чем вы вообще? – не выдержала поэтическая душа Алема, которому в конец надоело сидеть и не понимать что происходит.

Дарлема безмолвно поддержала его.

– Дело в том, – начал Дан, не обративший на гневные взгляды Астарта ровно никакого внимания. – Что Валария решила выйти из тени.

– Так, – я встала на ноги, опираясь обеими руками о стол и не видя перед собой совершенно ничего. – Значит, чтобы поговорить с собственной дочерью, необходимо убить мирок, другой, да? Я с ней поговорю. Так поговорю, что геенна огненная ей раем покажется!

– Придержи свой гнев, Ира, – Аст одернул меня, понимая, что я медленно, но верно съезжаю с катушек. – В таком состоянии ты только усугубишь ситуацию. А разбираться с последствиями потом мне?

На голову словно ушат холодной воды вылили. Я растерянно похлопала глазами и выдавила:

– А как прикажешь себя вести? Пойти к ней и сказать что-то вроде: «здравствуй мамочка, давно не виделись, я так скучала»?!

– Если потребуется, то так и скажешь, – невозмутимо вмешался Лардан. – Герцог прав, сейчас не время для семейных ссор.

– Ох… – я закрыла глаза рукой и снова опустилась на стул. – Я не думаю, что смогу сдержаться, когда увижу ее. И… я боюсь. Она ведь совсем не та, кого я знала, верно? Совершенна другая женщина, которую я должна звать матерью.

– Не бойся, – Астарт подошел совершенно бесшумно и положил горячие руки мне на плечи. – Ты справишься. Я буду рядом с тобой, и не дам сорваться, обещаю.

****

Зря я боялась, что закачу грандиозный скандал со всеми спецэффектами, на которые только способна. Весь гнев, все негодование сошли на нет, когда взору предстала гораздо более стройная фигура, чем я помнила, обращенная лицом к окну. Она стояла невыразимо прекрасная, одетая в зеленое длинное платье, шелк которого загадочно переливался в солнечных лучах, и гордо расправленные плечи, казалось, не могли согнуть никакие тяготы. Незнакомка, которая когда-то была моей матерью, и сейчас сложившая изящные руки на груди, даже не обернулась на звук открывшейся двери. Совершенное творение создателя не могло быть просто человеком, работающим в ночные смены в городской больнице. Это была женщина привыкшая властвовать и смотреть на мир с высока.

Я почувствовала, что ноги отказываются держать меня, но лишь взглянув на Астарта, готового в любой момент подставить руку, преисполнилась отвращением к самой себе. Наперекор смуте, царившей в душе, я выпрямилась, готовая не ударить в грязь лицом перед этой женщиной.

– Здравствуй, Валария.

Она наконец обернулась, и сердце пропустило пару ударов, узнавая в молодом лице знакомые и родные черты. Мама улыбнулась, будто и не замечая моего намерения держаться на расстоянии.

– С каких пор ты стала звать меня по имени?

– С тех самых, как ты исчезла и предоставила ничего не понимающей дочери самой разбираться со своими проблемами, да еще и регулярно подбрасывать последние.

– Не держи на меня зла, это было необходимо. Как иначе я могла возложить на тебя ответственность, соизмеримую с бременем создателя.

– Не преувеличивай значимость своих дел. Интриги всегда были и останутся чем-то, что никогда не будет достойно уважения.

Наш премилый разговор был грубо прерван звучным мужским смехом, и только тут я заметила странного аглара, с комфортом расположившегося в кресле герцога. В данный момент он буквально сгибался пополам в приступе веселья, но все же смог через силу выдавить:

– А дочурка-то, как я погляжу, достойна мамочки.

– Агварос, – с обманчивым спокойствием улыбнулась Валария, мельком взглянув на аглара. – Ты думаешь, что сейчас уместно так себя вести?

– Размышлять над подобной ерундой – твой удел, скользящая, а я всегда следую лишь своим желаниям.

– Как же вы при этом еще живы остались, позвольте спросить? – я припомнила личность нашего гостя и решила обратить на себя внимание.

Единственным желанием, которое наверняка отчетливо читалось у меня на лице, было приложить вольготно рассевшегося Агвароса чем-нибудь тяжелым, да посильней. Теперь я стала потихоньку понимать, почему Астарт при звучании его имени приходит в состояние неконтролируемой ярости. Все от манеры говорить, до мельчайшей мимики аглара, вызывало дикое желание деть куда-нибудь руки, желательно вооруженные чем-нибудь острым.

– А это, девочка, результат многолетней практики, – оскалился Агварос, демонстрируя мечту стоматолога. – Искусство в некотором роде.

– Оставь свою убогую философию на потом, Агварос. Так же, как и ты, Валария, свои попытки разрушить отношения с Ирой до конца. Раз вы оба соизволили явиться собственной персоной, то вам есть, что сказать. В таком случае, не тяните и выкладывайте. Или убирайтесь к Анатасу, где вам самое место.

– Ты до тошноты скучен, герцог, – Агварос поморщился. – Никак не хочешь измениться и снова портишь все веселье.

– Боюсь, мы отнюдь не намерены заниматься увеселением кого-то вроде вас, – я не смогла сдержать раздражение.

– И кто же я, по-твоему? – живо заинтересовался сумасшедший аглар, весь обратившись во внимание.

– Беспринципный убийца, с мерзким характером и пустой головой, – мрачно отчеканила я.

Агварос на секунду застыл, видимо обрабатывая информацию, и засмеялся пуще прежнего, а затем, к всеобщему удивлению, в его громкий хохот изящно вплелся мелодичный смех Валарии.

– Ты всегда была слишком прямолинейна, – тепло произнесла она, и на один лишь миг мне показалось, что я узнаю свою прежнюю маму.

– Но, – резко оборвавшийся смех Агвароса заставил всех вздрогнуть. – Пошутили и довольно. Как верно подметил наш скучный герцог, есть дела, которые не могут ждать.

– Ира, последние события наверняка породили множество вопросов, я права?

– Скорее, они дали множество ответов, мам. В том числе и о том, что ты из себя представляешь.

– Не надо делать поспешных выводов, прошу. У нас еще будет много времени, чтобы поговорить и узнать друг друга с новой стороны. Но сейчас важнее то, что ты попала в весьма опасное дело по самое не хочу. И отвертеться от участия в Игре тебе не удастся.

– А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. Что за игра и кто эти чешуйчатые, которые с маниакальной настойчивостью возникают на моем пути?

– Убийцы Миров, с которыми ты имела честь познакомиться – наши чудесные родители, если можно так выразиться.

– Что ты имеешь ввиду? – можно предположить, что выражение моего лица было крайне комичным, потому что Агварос не все же не выдержал атмосферы серьезности и прыснул в кулак, медленно заходясь в беззвучном смехе.

Мне было очень трудно разыгрывать полное неведение, но раскрывать свою информированность раньше времени совсем не стоило.

– В том самом, – Валария снисходительно улыбнулась. – Тебе не показалось странным, что человеческий род, ни в одном из миров не имеющий хоть какого-то авторитета, вдруг получил столь чудесную способность – преодолевать границы миров? Наши общие знакомые однажды заскучали, можно сказать, что пресытились властью, и создали Игру, где главные актеры, призванные увеселить их – мы, представители самой нелепой расы.

– Думаю, повеселились они на славу, – я все же воспользовалась услугами Астарта в качестве тумбочки.

– О да, – мама зло усмехнулась. – Повеселились так, что и сами не рады. Выбирая подопытных кроликов они не учли одного момента. Люди не просто самая слабая разумная раса, мы, пожалуй, кого угодно переплюнем в непредсказуемости и неуправляемости.

– Разве нельзя было просто отказаться? Исчезнуть на некоторое время, пока им не надоест искать?

– И спокойно ждать, пока они доберутся до того мира, где мы сейчас живем? А затем всю жизнь перебегать из одного в другой, надеясь, что в этот раз удастся продержаться подольше? Нет уж, победа в Игре стоит затраченных усилий.

– И каков же этот приз?

Лицо Валарии стало таким довольным, будто она уже победила и почивает на лаврах.

– Полная независимость отвоеванной системы миров.

– То есть, нужно просто перебить всех гадов и дело с концом? – я невольно обрадовалась, чем вызвала вымученный вздох Астарта.

– Нет, все было бы слишком скучно, если было бы так просто. Есть одно правило – никаких личных столкновений на разыгрываемой территории. Запомни, Ира, ты – не пешка, ты – кукловод, и от того, насколько отточено твое искусство, зависит исход битвы.

– Хорошо, но я одного не понимаю, как здесь интерес имеет он? – я кивнула на заскучавшего Агвароса.

– Чего непонятного? Мне скучно! Да и Драа'искар очень даже неплохое место, будет крайне неприятно, если оно превратится в выжженную пустыню, ты не находишь?

– Так как идут у нас дела? – я решила проигнорировать ответ аглара, чтобы не ввязаться в очередное противостояние, заранее обреченное на провал.

– Весьма отвратительно. Понимаешь, единственное оружие, которое можно против них применить – это магия Хаоса, да не какая-то, а высшего порядка, которой могут распоряжаться лишь жрецы старших санов. А уж Убийцы постарались, чтобы такого мага было днем с огнем не сыскать. Поэтому мне и пришлось бросить тебя на произвол судьбы. Это позволило быстро развить твой дар.

– Я тебе что, садовое растение, которое ради эксперимента можно поместить в новую среду обитания? Тебе не приходило в голову, что я могу умереть?!

– Ну, – Валария философски пожала плечами. – Ты же моя дочь, а значит – не пропадешь.

– Прекрасно, просто замечательно… то есть, все, что ты можешь противопоставить смертельной опасности – это оптимизм?

– Ира, ты снова переходишь на личности, – Астарт уничтожил возможность скандала в зародыше. – Валария, вы хотите от нас сейчас? Зачем явились, другими словами?

– Нам нужна информация, как бы смешно это ни звучало, скучный герцог, – вмешался Агварос. – Но у нас нет времени добывать ее лично.

– Поэтому мы хотим, чтобы Ира отправилась на ее поиски, – подвела итог мама. – И желательно в твоей компании. Как ты вообще додумался отправить ее за своей же сестрой одну?! Я надеялась, что именно ты не будешь давать ей влипать в неприятности.

– В самую большую неприятность в моей жизни, – я фыркнула. – Втянула меня именно ты, мамочка, и не тебе сейчас обвинять Астарта.

– Я смотрю, вы спелись, – строго, как это бывало раньше, подняла брови Валария. – Надеюсь, между тобой и герцогом нет ничего личного?

– Вообще-то, – я мстительно усмехнулась и демонстративно взяла Астарта под руку, молясь Анатасу, чтобы тот подыграл. – Я рада тебе сообщить, что выхожу замуж!

Видеть, как растерянное лицо Валарии покрывается красными пятнами, оказалось истинным удовольствием. Агварос присвистнул и саркастично произнес:

– Герцог, ты никак остепениться решил? Да ты не просто скучный, у тебя еще и со вкусом проблемы!

– Не тебе судить, Агварос, – Астарт по-хозяйски приобнял меня за талию. – Пускай Ирида и ходячая проблема, но я не прочь всю оставшуюся разгребать за ней неприятности.

Валария все же пришла в себя и собиралась уже что-то сказать, но неожиданно замерла.

– Агварос, мы уходим. Кажется, у нас назрели бо-ольшие неприятности.

– Ну наконец, – аглар с готовностью вскочил на ноги. – Неприятности – это просто замечательно. Надоела эта мелодрама, боюсь за долгие годы я стал слишком черствым, чтобы получать от нее удовольствие.

– Ира, я еще свяжусь с тобой, и… надо найти время, чтобы поговорить и наверстать упущенное.

Пространство потрясло открытие входа в междумирье, и я непроизвольно отметила, что техника у Валарии достаточно грубая и медлительная. Душу наполнило чувство глубокого удовлетворения, но еще пара мгновений и мама с Агваросом исчезли, оставив за собой лишь легкий ветерок. Это произошло настолько внезапно, что я задумалась: «А не было ли произошедшее сном»? Но горячая рука, уверенно покоящаяся на моей талии, говорила об обратном.

– Ну, – я смущенно потупилась. – Спасибо, что подыграл, что ли. Ты даже не представляешь, насколько приятно было наблюдать за тем, как мама приходит в бешенство.

– Подыграл, значит? – Астарт притворно философски посмотрел в потолок, будто размышляя о чем-то, а затем перевел саркастичный взгляд на меня. – Сдается, что эта идея не так уж плоха.

Пока я растерянно хлопала глазами и силилась понять шутит он или нет, аглар приподнял меня над полом и усадил на стол.

– Так что, скользящая, – губы Аста растянулись в чертовски соблазнительной усмешке. – Когда я услышу твой положительный ответ?

– Шел бы ты к Анатасу, герцог, – я хитро улыбнулась и потянулась к его губам, но замерла за мгновение до поцелуя, шепнув. – Знаешь же, что отказать тебе невозможно.