Текст книги "Шепот страсти"

Автор книги: Анна Эберхардт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

– Да, – не поднимая глаз, ответил Слэйдер.

– Ну и?..

Слэйдер поднял голову, сдвинув свои солнечные очки на лоб.

– И?

Слэйдер видел, что Пресс нуждается в том, чтобы он преодолел свое смущение.

– И ты?..

Слэйдер сам был изумлен тем, что ответил на этот вопрос.

– Да. – Его зеленые глаза стали темными, как потревоженные воды в стоячем пруду. – Да... Я тронул ее.

– Ты об этом жалел?

Слэйдер уставился на свою чашку с кофе, словно это был магический хрустальный шар, который мог бы дать ему ответ.

– Да... Нет... Я не знаю...

Пресс сразу отпрянул, когда услышал подлинную боль в голосе Слэйдера и понял, что случайно уколол в больное место.

– Слушай, извини. Мне не надо было тебя об этом спрашивать. Должно быть, это жара сделала меня таким безмозглым. А вместе с засухой она может подействовать на кого угодно. Некоторые фермеры уже вынуждены все распродавать. Я слышал, что это самая страшная засуха в этих краях за последние пятьдесят лет.

Увидев, что к ним возвращается официантка, Слэйдер снова опустил на глаза солнечные очки, предварительно взглянув на часы. Официантка положила на стол счет Слэйдера и раскрыла блокнотик, чтобы записать заказ Пресса.

Слэйдер полез за бумажником.

– Может, еще увидимся где-нибудь, – сказал он, желая снять с Пресса неловкость за вроде бы нанесенную обиду.

Пресс протянул ему руку:

– Тогда не забывай. Заходи, я живу над аптекой.

Расплатившись по счету и положив на стол чаевые для официантки, Слэйдер вышел и направился к автостоянке, чувствуя направленные в его спину любопытные взгляды. Теперь он вспомнил, что видел вывеску аптеки Прескотта напротив склада кормов Маккалистера, когда проезжал по городу. Пресс не был похож на аптекаря маленького городка, скорее на телохранителя уличного торговца наркотиками. А может быть, это было его тайной уловкой.

Войдя в скудно обставленную юридическую контору Спенсера, Слэйдер сразу приступил к делу. Бросив на стол письмо, которое юрист написал ему, он сказал:

– Прежде чем я дам полное согласие, расскажите мне, каково положение дел.

Адвокат вынул из конверта письмо, которое он сам же написал Слэйдеру шесть месяцев назад, и стал изучать его так, словно рассчитывал найти в нем что-то новое. Потом снова взглянул на Слэйдера:

– Адам Синклер мертв уже около полугода... Долгое же время потребовалось вам, чтобы появиться здесь.

Слэйдер не ответил.

– Около года назад, – сказал юрист, – Адам Синклер пришел сюда, весь взбудораженный, – он не сказал чем, – и настоял на изменении своего завещания. Он добавил распоряжение, делающее вас равноправным наследником с Бью.

– А что насчет Конни Синклер? Или жена ничего не сказала по этому поводу?

– Она унаследовала всю наличность, которая была значительна, но само поместье с фермой Адам оставил вам и Бью в доле пятьдесят на пятьдесят.

– Он знал, что Бью никогда не сможет управлять фермой, только и всего, – сказал Слэйдер и сел. Он выглядел усталым и безразличным. Соперничество между Слэйдером Римсом и Бью Синклером было одним из самых сильных чувств, тщательно взращиваемых отцом Бью. Адам Синклер получал удовольствие, при каждой возможности натравливая своего родного сына на воспитанника. И из каждого такого столкновения Бью выходил вторым.

Слэйдеру подчас было почти жаль Бью. Жаль, потому что, хотя у Бью были оба родителя, он, по сути, был таким же приемышем, как Слэйдер и Мелисса. Даже при всей той любви, которую ему демонстрировали. Адам и Конни Синклер были наполнены ненавистью, они ненавидели и свою, жизнь, и друг друга, В их сердцах не оставалось места для их сына, который напоминал им обоим о том, что они совершили ошибку.

Но Слэйдер не мог испытывать сочувствия к Бью, которого, хоть и не любили, но безнадежно испортили.

Глядя поверх очков, Спенсер сказал:

– Тут имеется и условие наследования.

Слэйдер хрипло рассмеялся:

– Я могу держать пари, что оно есть.

Спенсер снял очки и положил их на стол.

Откинувшись в своем комфортабельном кресле, он сжал кончики пальцев. Он привык иметь дело с эмоциональными людьми и играть с ними.

– Послушайте, почему бы вам не выждать несколько дней. Продумайте все, сходите на ежегодное конное шоу. Нет никакой необходимости принимать поспешное решение. В вашем распоряжении имеется неделя или две. Очевидно, если вы ждали так долго, у вас есть какие-то сомнения...

– Я уже принял решение. Составляйте документы, и я подпишу их в понедельник. Кстати, я надеюсь, Бью все знает?

– Да, знает. Но он не рассчитывал на ваше возвращение.

– О, я вернулся в полном порядке и не собираюсь уезжать. По крайней мере до тех пор, пока не сделаю все, для чего приехал.

Слэйдер, ссутулившись в кресле, высокомерно и нагло закинул ногу за ногу и скрестил руки на груди.

Наследование половины фермы Синклера облегчит уничтожение Бью. Слэйдер получил теперь рычаг, в котором нуждался. Он знал, что мать Бью никогда не выбросит унаследованные ею деньги на своего никудышного сына или на ферму, которую презирала. Значит, у Бью трудности с наличными. Он должен искать деньги. Поначалу он мог получить заем в банке, но, как только станет известно, что Слэйдер является совладельцем фермы, этот источник наличности быстро иссякнет.

Все, что должен сделать Слэйдер, – это показать, что его половина фермы приносит хороший доход. Он был прирожденным фермером, и это обеспечит его успех. Затем он даст займ Бью под его половину фермы. Когда долг Бью возрастет до достаточно большого размера, он потребует возврата денег, и Бью будет разорен.

– Значит, до понедельника, – сказал юрист, вставая и протягивая ему руку.

Вторую половину дня Слэйдер провел, наслаждаясь прохладой за городом у ручья, который заменял ему плавательный бассейн. С наступлением сумерек он решил, что пора.

На небосклоне уже появилась луна, когда он направился на ферму Синклера, ферму, которая теперь принадлежала и ему. Он мчался по скоростной дороге на своем мотоцикле. Когда он свернул с магистрали на посыпанную гравием дорогу, то заметил, что в доме темно.

Проехав до конца аллеи, он остановился. На стук никто не ответил. Ладно, он может и подождать. Ему к этому не привыкать. Рано или поздно Бью должен вернуться, и Слэйдер будет ждать.

Он прошелся по ферме, и, словно привидения, явились воспоминания. Ферма Синклера была молочной. Слэйдер имел для своей половины иные планы. Ему не по душе казалась идея быть привязанным к дойке и утром, и вечером. Он любил работу на земле.

Земледелие требовало больше пота, но именно в него он хотел вложить усилия: выращивать люцерну для других молочных ферм и местных конюшен. А может быть, даже и соевые бобы. Куры закудахтали и забили крыльями в клетках, когда он вошел в курятник, но быстро угомонились, когда он вышел. Он миновал коптильню и навес для грузовика по пути к амбару.

Слэйдер мысленно вернулся в ту ночь. Он как сокровище хранил безоглядную любовь Лиссы, и Бью знал это. Лисса не верила, что Слэйдер плохой. Она единственная пробуждала в нем добрые чувства. Ее вера обязывала его быть лучше, чем он был на самом деле.

И он оберегал ее, не мешал ей верить в прекрасное, позволял существовать ее миру волшебных сказок. Слэйдер старался, чтобы она не сталкивалась с уродливой реальностью.

А уродливая реальность зримо проявлялась каждое рождественское утро у Синклеров. Тут собирались все родственники, взрослые и дети. Они раскрывали и разглядывали подарки один за другим, но ни один из этих подарков не предназначался для Лиссы. Разумеется, Слэйдеру тоже никогда ничего не дарили, но его это не волновало. У него разрывалось сердце, когда он видел, как Лисса с ярко горящими глазами ждала хоть какой-нибудь мелочи, но так ничего и не получала. Она держалась очень мужественно, и только подрагивающая нижняя губка выдавала ее разочарование, когда Лисса глядела на ворох разноцветной бумаги и ленточки.

Уродливая реальность заключалась в том, что Слэйдер и Мелисса были не более чем рабами. Местные фермеры открыто признавали, что получают двойную выгоду, беря на себя заботу о приемышах. Синклеры тоже взяли их вовсе не от доброты сердечной. Они их взяли, потому что дети уже достигли того возраста, когда могли работать. При этом штат платил Синклерам за содержание детей, и Слэйдер и Мелисса вовсе не обязаны были работать на ферме.

Тяжелая деревянная дверь скрипнула в тишине ночи, когда Слэйдер сдвинул ее по полозьям и шагнул внутрь амбара. Запах сена, теплый и терпкий, напомнил ему прошлое с ужасающей ясностью. Ощущение было подобно внезапному пробуждению от ночного кошмара, когда сон еще помнится в мельчайших и ужасных подробностях. Он задрожал и почувствовал, как руки его сами собой сжимаются в кулаки. Неожиданно Слэйдер понял, что не может больше ждать... Ни минуты... Надо разобраться с Бью.

Необходимо отыскать его.

Но где? Вдруг он вспомнил, что на книжной ярмарке видел объявление о проведении очередного вечера сквер-танца [8]8
  Сквер-танец– танец, в котором принимает участие четное количество пар, например, кадриль, контрданс и др. (англ. – квадрат)


[Закрыть]в новом заведении под названием «Амбар» на окраине города. В такие вечера городок пустел – все устремлялись на сквер-танцы, поскольку все умели их танцевать. В местной школе такие танцы изучали как особый предмет.

Молодые люди, разумеется, предпочитали рок-н-ролл, но редкие вечера сквер-танца были традицией, которая собирала весь город.

После десяти минут езды по магистрали Слэйдер увидел неоновую вывеску. Широкие двойные двери «Амбара» были распахнуты, и атмосфера праздника вырывалась в ночь. Слэйдер слышал звуки скрипки и возгласы распорядителя, когда въезжал на стоянку. Номера фигур выкликал Скитер, известный городской пьяница. И на этот раз он был то ли трезвый, то ли не очень. Слэйдер устроил свой мотоцикл между старым пикапом и скоростным «шевроле». Вечер был теплый, чистое небо усеяно звездами.

Несколько школьников, в том числе сын преподобного Хантера, курили на углу здания и хвастались своими успехами у прекрасного пола. Одна парочка, переутомившаяся во время последнего тура, воспользовалась копнами сена между стоянкой и подъездной аллеей, чтобы передохнуть.

Слэйдер вошел в зал, никем не замеченный, и, встав в стороне, стал наблюдать. Несколько лиц он узнал. Джек Диллон был партнером хорошенькой маленькой блондинки. Это означало, что Бью должен находиться где-то поблизости. Бью и Джек всегда были неотделимы друг от друга, как две стороны пенни, [9]9
  Пенни– название английской монетки достоинством в один пенс. Было перенесено в Америку как обозначение монеты в один цент.


[Закрыть]примерно столько же они и стоили. Освежившись стаканом традиционного пунша, Слэйдер стал в поисках Бью разглядывать пары, и тут среди танцоров приготовившихся к следующей фигуре, он увидел Лиссу.

Ее партнером был Пресс. И оба они были увлечены танцем. Неужели они встречаются?

– Потанцуем?

Слэйдер оглянулся по сторонам и увидел девушку, которую встретил на книжной ярмарке, за кассой. Он не хотел смущать ее и пошел за ней на танцевальную площадку.

Он слишком поздно заметил, что они очутились в одном квадрате с Лиссой и Прессом.

Бекки – так звали девушку – решила их познакомить.

– Это...

– Еще раз привет, – прервал ее Пресс, тряхнув руку Слэйдера.

Повернувшись к Мелиссе, Бекки снова попыталась:

– А это...

– Я знаю, – мягко произнес Слэйдер. В наступившей на мгновение тишине между ними искрой мелькнули воспоминания. Почувствовав, что он слишком пристально разглядывает Мелиссу, он перевел взгляд на свои сапоги. А в следующую секунду Скитер начал тур, направляя танцующих в левое аллеманде. [10]10
  Аллеманде– Танцевальный шаг с переплетенными руками.


[Закрыть]

При третьей смене партнеров Мелисса и Слэйдер очутились в одной паре. Его длинные, загорелые пальцы обожгли ее через хлопковую рубашку, завязанную узлом у нее на талии.

– Не делай этого, – шепнул Слэйдер, коснувшись губами ее уха.

– Чего?

– Не дергайся от моего прикосновения.

– Я... – Она старалась не встретиться с ним глазами.

– Нам нужно поговорить, – сказал он, улучив момент.

– Нет.

– Лисса...

– Я сказала – нет. Я не...

– Что?

– Я не хочу, чтобы ты здесь оставался. Ты вообще не должен был возвращаться сюда.

Разговор был прерван сменой рук при вращении по кругу.

– Пожалуйста, уезжай, Слэйдер, – сказала она, когда, описав полный круг, они снова очутились в паре. – Ты не должен здесь оставаться.

– Я не могу уехать.

– Пожалуйста, – взмолилась она и почувствовала, как на глаза навернулись слезы.

– Я чертовски скучал по тебе, – прошептал он. Слэйдер весь дрожал, пытаясь справиться с собой.

Ему показалось, что он начал привлекать внимание к себе и пошел к выходу:

– Подожди, – окликнул его Пресс, последовав за ним. – Ты идешь покурить?

Слэйдер покачал головой:

– Нет. Мне бы хотелось закурить... почти так же, как утопающему хочется воздуха, но я дал себе слово, что, когда выйду из тюрьмы, брошу эту привычку.

– Я тоже пытался пару раз.

Слэйдер кивнул, и они встали под дерево, глядя внутрь сквозь открытые двери. Один раз Слэйдер увидел мельком Мелиссу.

Неожиданно в дверном проходе появился Джек Диллон, следом показался еще один мужчина.

– Эй, Бью, ты видел Слэйдера Римса? – спросил его Джек.

– Конечно, Джек. Видел его вместе с Санта Клаусом.

– Я не шучу, Бью. Он был здесь.

– Дай мне отдышаться, Джек. Этого глупого ублюдка засадили в тюрягу. Даже если его выпустили досрочно за хорошее поведение, его уродская рожа не должна снова появиться здесь, даже ради половины фермы.

Бью осекся, когда уловил, что внезапно наступила тишина. Даже сверчки почему-то прекратили свой назойливый пересвист.

– Ты так думаешь, Бью? – произнес Слэйдер с тихой угрозой в голосе, выступая из тени.

– Черт, – выругался Бью сдавленным голосом. Он повернулся и попытался взять себя в руки. – Ладно... Что мы здесь имеем? – сказал Бью. – Нет, это не Слэйдер, это какая-то тощая, длинноволосая девчонка, к своему несчастью, довольно похожая на него.

Джек Диллон был единственным, кто засмеялся. Нервозность обстановки усиливалась окружающей тишиной.

Слэйдер не произнес ни слова.

– Что привело тебя сюда? Чего ты хочешь? – спросил Бью.

– Прежде всего ты должен извиниться передо мной, – сказал Слэйдер сквозь стиснутые зубы.

Джек Диллон, казалось, дрожал от холода.

Пресс, стоя в тени, наблюдал. Краем глаза он увидел, как Джек Диллон вытащил из рукава нож.

– Убери нож, Диллон,– предупредил он, – или я воткну его в тебя.

Джек спрятал нож в карман, показал Прессу пустые руки и отошел в сторону.

– Если в твоем толстом черепе есть хоть капелька мозгов, Бью, ты извинишься перед Слэйдером за то, за что Слэйдер хочет, чтобы ты извинился. И вежливо. Неплохо будет, если ты это сделаешь на коленях, – предложил Пресс.

Бью злобно усмехнулся.

– Мой отец мертв... Ферма принадлежит мне. Если ты приехал, чтобы оторвать от нее кусок, то тебе не повезло. – Вдруг на лице Бью появилось выражение удивления, словно какая-то новая мысль осенила его. – Так ты за этим приехал, Слэйдер? Или за кем-то!

Бью взглянул на начавшую собираться вокруг них толпу.

– Почему ты прямо не скажешь всем, почему ты очутился здесь? Я уверен, что им всем интересно это узнать.

– Заткнись, Бью, – выпалил Слэйдер. Его зубы были стиснуты, пальцы сжаты в кулаки.

– Джек, приведи Мелиссу, – приказал Бью.

– Лучше оставайся там, где стоишь, Джек, – ровным голосом произнес Слэйдер.

Краем глаза Бью увидел, что Мелисса вышла из дверей «Амбара».

– Взгляни правде в глаза, Слэйдер! Тебе здесь нет места, – продолжал Бью, – ублюдкам нет места нигде. Никто не желает видеть тебя здесь. – Мелисса остановилась возле него. – Разве не так, Мелисса?

Угроза столкновения Слэйдера с Бью витала в воздухе.

– Скажи ему, Мелисса, – потребовал Бью, обозленный тем, что она глядела на Слэйдера, а не на него. Она молчала. Тогда Бью закричал: – скажи ему!

– Что сказать? – тихо спросил Слэйдер. Глаза Бью сузились в злобном ликовании.

– Мелисса моя жена!

– Ты гнусный лжец!

Триумфальное выражение в глазах Бью навело Слэйдера на подозрение. Он перевел взгляд на Мелиссу. И все понял.

– Мы давно женаты, – продолжал Бью. – Уж не думал ли ты всерьез, что она станет дожидаться тебя? Это и в самом деле делает тебя глупым ублюдком, Слэйдер.

В следующий миг Бью, корчась, валялся на земле.

Еще через секунду Слэйдер вылетел на ревущем мотоцикле с автостоянки, швырнув в грязь сорванную с шеи цепочку с крестиком.

Глава III

Лисса замужем за Бью.

Слэйдер все еще был не в состоянии поверить этому, проснувшись поздно утром в понедельник. Почему, недоумевал он. Почему она вышла замуж за Бью? Этот вопрос не давал ему покоя, пока он принимал душ и одевался. Он бросил сердитый взгляд в зеркало в ванной комнате. Ему надоело все время откидывать назад длинные волосы, и он собрался было постричься. Но потом решил просто обвязать их ленточкой – это привлечет в городе всеобщее внимание. Он чувствовал себя более чем раздраженным.

Покидав вещи в рюкзак, Слэйдер пошел выписываться из отеля. Желудок напомнил ему, что он ничего не ел, только пил вечером, и он направился к Макджилликуди. Может быть, Лиссе просто надоело быть бедной? – думал он, снова мысленно возвращаясь в прошлое, к их первому Рождеству на ферме Синклера...

– Тут для меня только одиннадцать подарков, а мне двенадцать лет. Я думал, что мне преподнесут по подарку за каждый год, – надув губы, сказал Бью, когда все пространство под рождественской елкой было проверено.

Все родственники были заняты своими подарками, а мать Бью пошла в кладовку, где она спрятала гоночный велосипед, предназначенный Бью.

– Пойдем отсюда, Лисса, – сказал Слэйдер, увидев, как она смотрит на груду разбросанных оберток. – Я хочу показать тебе кое-что.

– А что? – спросила Лисса, направляясь за ним.

– Закрой на минутку глаза, – сказал Слэйдер, когда они подошли к поленнице дров.

– О'кей, – согласилась она и крепко зажмурила глаза, утерев сначала слезы.

Пальцы Слэйдера сжались в кулаки, когда он увидел, что Лисса плачет. Он хотел бы взорвать эту бесчувственную семью, в которой могли праздновать Рождество, имея в душе так мало рождественского христианского милосердия.

Слэйдер сунул руку в карман и вытащил оттуда несколько смятых бумажных оберток и ленточку, которые он подобрал в комнате.

– Не открывай глаза, – предупредил он непоседу Лиссу, доставая свой сюрприз из укромного местечка в поленнице.

– Я не открываю, но ты поспеши, Слэйдер, – умоляла Лисса. Ее любопытство было подогрето шуршанием, которое производил Слэйдер, когда пытался как можно лучше завернуть свой подарок.

– О'кей, а теперь можешь открыть, – сказал Слэйдер, изо всех сил стараясь расправить смявшийся бант на маленьком неровном свертке. – Со счастливым Рождеством! – сказал он, застенчиво улыбаясь.

Лисса издала восторженный вопль при виде сверточка в руках Слэйдера.

– Что это?

– Ну а теперь разверни, глупышка, – сказал он, передавая пакетик ей в руки.

Лисса сорвала помятые бумажные обертки и обнаружила внутри две маленькие деревянные машинки, которые Слэйдер вырезал для нее.

– К сожалению, это не куколки или еще что-нибудь, больше подходящее для девочки, – извинился он, смущенно пожимая плечами.

– Ты это сделал для меня? – спросила Лисса, задумчиво поглаживая гладкое дерево.

Слэйдер кивнул.

– Они замечательные, – сказала она прерывающимся голосом. Потом Лисса приподнялась на цыпочках, чтобы дотянуться и поцеловать его в щеку. – Спасибо, Слэйдер.

Он вспыхнул, и она быстро отодвинулась от него.

– Но у меня нет подарка для тебя, – воскликнула Лисса.

– Ты подарила мне рождественский поцелуй, – сказал Слэйдер, пытаясь показать, как много значит для него этот поцелуй.

– О, глупыш, это же ничего...

«Ничего...» Слэйдер остановился у заведения Макджилликуди и припарковал мотоцикл. Лисса была не права. Поцелуй Лиссы был всем. А сейчас... сейчас она замужем за Бью.

Был уже почти полдень, когда Слэйдер вошел в юридическую контору Эверетта Спенсера.

– Где я должен поставить свою подпись? – спросил он без всякого вступления.

Спенсер без комментариев пододвинул к нему по столу нужные бумаги.

Когда Слэйдер уже приготовился их подписывать, юрист кашлянул:

– Насчет того условия.

Перо Слэйдера повисло в воздухе. Спенсер продолжал:

– В дополнении к завещанию сказано, что для наследования половины фермы, ты должен жить и работать на ней. – Юрист сделал паузу. – У тебя какие-нибудь проблемы в этой связи, сынок?

– Нет, никаких проблем. – Когда Слэйдер поставил свою размашистую подпись на последнем экземпляре, он поднял голову и дерзко улыбнулся: – Дело в том, Эверетт, что я не мог бы быть счастливее на иных условиях...

Юрист задумчиво разглядывал Слэйдера, передавая ему копии документов.

– У вас есть какие-нибудь соображения, почему старик Синклер изменил свое завещание? – спросил Слэйдер, принимая бумаги.

– Нет. Но что-то очень разозлило его. Это все, что я знаю. А у тебя нет предположений, почему он это сделал?

Слэйдер отрицательно покачал головой, поблагодарил Спенсера за уделенное ему время и оставил неутоленным любопытство юриста.

Но и для Слэйдера было загадкой, почему Синклер неожиданно решил изменить свое завещание. Могло ли это иметь какую-то связь с тем, что Лисса вышла замуж за Бью? Голова Слэйдера разбухла от вопросов.

* * *

Вернувшись домой после утренних занятий, Мелисса с изумлением увидела на подъездной аллее Маккаллистера. Он был здесь частым посетителем после смерти Адама, утешал Конни Синклер. Но после того как вдова перебралась в город, больше тут не появлялся.

– Кажется, Бью нет дома, – сказал он Мелиссе, когда она вышла из автомобиля. – Ничего, если я выгружу корма в амбар? – и он смахнул на гравий пепел с сигареты.

– Конечно, – ответила Мелисса. – Удивительно, что Бью не забыл заказать корма. Обычно он выезжает в город и забирает их сам.

Маккаллистер прислонился спиной к своему грузовику.

– Бью не заботится о своей ферме так, как следовало бы, – сказал он.

Его зоркий глаз замечал каждую деталь в скверном состоянии фермы. Сдвинув на затылок шапочку, он запустил руку в свои редкие волосы.

– Бью должен больше времени проводить дома, с тобой. Я хочу поговорить с этим парнем. Он должен больше помогать тебе здесь, вместо того чтобы шляться с Джеком. Ведут себя так, как будто они все еще мальчишки.

– Вы только напрасно потратите время, – сказала Мелисса. Я не думаю, что Бью интересно заниматься фермой.

– Ну, вреда эта попытка не принесет. – И он водрузил шапочку на место.

– Хотите выпить лимонаду или еще чего-нибудь? – спросила Мелисса, направляясь к заднему крыльцу.

– Нет, спасибо. Я должен вернуться на склад. Я не могу полагаться на Джека. Его нельзя оставить одного надолго.

* * *

Уже был второй час, когда Слэйдер поставил свой мотоцикл под навесом на ферме. Не считая нужным стучать в дверь, он просто вошел в нее. В конце концов, он не в гости пришел. Задняя дверь предназначалась для семьи и работников. Он больше не был работником. Но он не был и членом семьи. В реальности ничего не изменилось.

Первое, что он заметил, что Бью потратил немало денег. Слэйдер готов был поспорить, что Конни Синклер получила наследство и переехала в город еще до того, как последняя лопата земли легла на могилу ее мужа. Лисса, должно быть, потребовала полностью переоборудовать кухню. Его раздражение против нее усилилось, когда он прикинул, на какую сумму Бью должен был подписать задолженность банку.

Закинув за плечо рюкзак, он направился к лестнице в холле за кухней.

– Бью! Это ты? – услышал он голос Лиссы в передней части дома.

Никто в окрестностях не запирал двери своего дома. Но каждый держал заряженный дробовик на крючке, чтобы было легко достать, над дверью в каждой комнате. Поэтому явиться незваному гостю было все равно, что выплюнуть свое сердце.

Голос Лиссы неприятно кольнул его. Он не ответил. Слышать, как она зовет Бью, было невыносимо. Имеет ли значение, подумал он, что в ее голосе не было нежности?

Он услышал ее легкие шаги на лестнице, когда вошел в маленькую спальню наверху, которая раньше принадлежала ему, и бросил на кровать рюкзак. Его охватила ревность, когда до него вдруг дошло с ужасающей ясностью, что Бью и Мелисса спали в хозяйской спальне.

Когда Слэйдер обернулся, она стояла в дверях.

Он подавил желание кинуться к ней и сжать в объятиях. Вместо этого Слэйдер изобразил самодовольную ухмылку, чтобы защититься от себя самого. Он взглянул на ее красивые ноги. Она была босая, как прежде, но... Его густая белокурая бровь поползла вверх, когда он увидел на них педикюр. Затем его глаза поднялись к ее шортам, отметив легкий загар гладких ног.

Он продолжал внимательно разглядывать ее, в то время как она стояла неподвижно, словно застыв в детской игре «Замри».

Затем его взгляд задержался на ее грудях, холмиками выступающих под мягкой хлопковой блузкой. Глаза Слэйдера широко раскрылись и заблестели, когда поднялись к ее рту, принявшему от изумления форму буквы «О».

Наконец она обрела голос.

– Что ты здесь делаешь?

– Переезжаю сюда, – сказал он, прислонившись к спинке кровати.

– Как... но ты не можешь! – Она покачала головой и отступила на шаг.

– Я вернулся, чтобы получить свое.

– И что же это? – поинтересовался Бью, появившийся за Мелиссой. Он поднялся по лестнице неслышно. Задавая вопрос, он прижал Мелиссу к себе.

Лисса покраснела, но не двинулась. Слэйдер заставил себя держаться хладнокровно.

– Ты хочешь сказать, что твой папочка не говорил тебе, что оставил мне половину фермы? Вот за этим-то я и явился. – Слэйдер перевел взгляд на Мелиссу. Его холодная улыбка сказала ей: «Для начала».

– Да, Эверетт что-то упоминал об этом, – уклончиво сказал Бью. – Но я никогда не верил, что у тебя хватит духу вернуться обратно. – Он уже забыл про Мелиссу, его руки нервно дергались. – Ты сумасшедший, если думаешь, что можешь остаться здесь.

– Я остаюсь. И надолго.

– Ты ублюдок, – процедил Бью.

– Ну, это старые штучки!

Лицо Бью потемнело от ярости.

– Ты не можешь завладеть тем, что принадлежит мне!

– Не могу? – съязвил Слэйдер. Его голос был так же ровен и холоден, как вода в ручье, омывающая камень. Он многозначительно взглянул на Мелиссу. – А мне сказали, что наши права равны.

В комнате царила томительная тишина, пока Бью не начал шипеть. Слова его едва можно было разобрать:

– Мы еще... мы еще посмотрим... Я должен обсудить все это с Эвереттом Спенсером. Я решил сражаться с тобой, Слэйдер. И я намерен выиграть.

– Ты только напрасно потратишь время. И ты это знаешь, – сказал Слэйдер. – Это не со мной ты будешь сражаться, а с завещанием твоего папочки. А ты за всю жизнь никогда не выиграл у папочки. Увидишь... Победит законность его ненависти.

Уже не слушая Слэйдера, Бью пулей вылетел из комнаты.

Слэйдер сел на кровать. В комнате стояла тишина. Он бесстрастно откинулся и беспечно скрестил ноги. Мелисса неловко повернулась, чтобы уйти.

– Если ты вышла замуж из-за денег, дорогая, то ты вышла не за того парня. Я намерен заполучить все, – спокойно сказал Слэйдер.

Лисса повернулась и отпрянула, увидев его улыбку.

Это была скверная улыбка... Приглашающая, дерзкая, обещающая только наслаждения. Это была та самая улыбка, которой Слэйдер был обязан своей репутацией у женщин. Репутацией, которой Бью завидовал до умопомрачения. Улыбка Слэйдера была опасной и гипнотизирующей, как шуршание хвоста гремучей змеи, и Лисса чувствовала таящуюся в ней угрозу.

Резко повернувшись, она вылетела под его смех из комнаты, хлопнув дверью, словно это могло удержать его, если бы он захотел ее. Она вспомнила их единственную ночь вместе и ее последствия. Она все еще не могла поверить, что была просто пешкой в постоянной борьбе за превосходство между Бью и Слэйдером.

Она излила свой бессильный гнев, сшибив на пол стул с книгами, которые купила в субботу на ярмарке. И тут же почувствовала, что ведет себя по-детски. Ее любовь к книгам заставила ее нагнуться и собрать их. Она уже потянулась за последней и замерла, когда увидела заглавие. Откуда она тут взялась?

Мелисса точно знала, что не покупала ее. Ее экземпляр был затрепан за многие годы. Она раскрыла книгу из любопытства, чтобы взглянуть на год издания, и охнула.

Надпись была сделана знакомыми каракулями Слэйдера:

« Лисса,

я никогда не буду к тебе безразличным.

Слэйдер.»

Мелисса закрыла глаза. Она ему не безразлична. Конечно. Вот почему он не утруждал себя извинениями. Вот почему не написал ей ни одного письма.

Она больше не витала в вычитанном из книг мире волшебных сказок, она жила в реальном мире. В этом мире, где не было героев. Не было рыцарей в сверкающих доспехах, способных спасти днем... или ночью. Не было счастливых концов... никого, кого бы волновала ее судьба. Никого. Когда жестокая правда ворвалась в ее мир пять лет назад, она как будто умерла. А потом решила жить.

Слэйдер вернулся назад только по одной причине. По той, что он только что назвал Бью: получить наследство, которое, как он считает, причитается ему после шести лет работы на ферме Синклера. Мелисса ему не нужна... Ему просто не нравится, что Бью обладает ею. Она вспомнила выражение глаз Слэйдера несколько минут назад, когда Бью прижал ее к себе.

Нет, ему это совсем не понравилось.

* * *

Пресс стоял за высокой аптечной стойкой в задней части своего заведения, наблюдая, как вентилятор под потолком лениво кружил над старомодным аппаратом для содовой. Здесь все было старинным, включая подлинную стеклянную посуду для хранения сиропов, молочных коктейлей, разрезанных вдоль бананов.

Было поздно. Пресса мучили воспоминания.

У него был чертовски хороший брак, пока полицейский в нем не взял верх над мужем. К тому моменту, когда жена оставила его, они уже были чужими. А через год или около того он осознал, что стал чужим сам себе. Он повидал слишком много подростков, принявших сверхдозу наркоты. Пресс решил уволиться из полиции.

Аптека стала началом его повой жизни.

Внимание Пресса переключилось на Мэнди Диллон. Она стояла за стеллажом и убирала старые номера журналов, чтобы высвободить место для новых, которые поступали каждый понедельник. Задумчивый взор Пресса перемещался с ее льняных волос, забранных сзади в «конский хвост», к тонкой талии, которая подчеркивала ее женственные округлости, и ниже, задержавшись с высоким мужским одобрением на том, что его руки так и подмывало схватить. Мэтью Прескотт был из тех мужчин, которые любят женские зады, а Мэнди Диллон являла в этом смысле самое волнующее зрелище, какое он когда-либо видел.

Пресс вовсе не нуждался в помощнице, когда она зашла в поисках работы на неполный рабочий день. Он пошел на это просто из желания помочь жене Джека Диллона. Ей нужна была работа, чтобы занять выходные, когда Джек уезжал на охоту и рыбалку, а также, Пресс это знал, на попойку. Еще хуже было, когда он оставался дома: он использовал ее как мешок с песком для отработки ударов. Свежий синяк на скуле побудил Пресса тут же нанять ее.