Текст книги "Шепот страсти"

Автор книги: Анна Эберхардт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава XIII

Мэтью Прескотт поднял голову от рецепта, который он выписывал. Без Мэнди в аптеке было очень тихо и пусто. Особенно сейчас, когда день уже клонился к вечеру, и в магазине никого не было. Он привык, что она постоянно возилась у стойки с мороженым, вечно что-то чистила и мыла. Он привык к тому, что она постоянно напевает, хотя и не всегда правильно, вспомнил он с улыбкой. Даже когда она просто сидела и читала, сделав уже всю свою работу, шуршание страниц действовало на него успокаивающе. Мэнди была из тех женщин, по которым мужчины скучают.

И тут, будто по мановению волшебной палочки, отворилась дверь, и она вошла.

– Мэнди! – радостно воскликнул Пресс, но тут же осекся.

Когда она повернулась к нему лицом, он смог разглядеть ее... Гнев вспыхнул в нем, как огонь, в который плеснули бензин, когда он подошел к ней поближе и увидел распухшую губу, царапины и другие следы побоев.

– Я убью этого подонка! – тихо сказал Пресс.

– Нет, Пресс! – взмолилась Мэнди, видя, как он срывает с себя белый халат и швыряет его на прилавок.

– Подожди, – продолжал Пресс. – Твой муж – взбесившееся животное, и его надо немного успокоить.

Испугавшись, что из-за нее такой спокойный и добродушный человек пришел в такую ярость, Мэнди попыталась преградить ему дорогу, помешать ему выполнить свою угрозу.

Но различие их весовых категорий сделали ее попытку неуклюжей и тщетной.

– Ой, – воскликнула она, когда он налетел на нее. Она хотела удержать равновесие, взмахнула руками, ее холщовая сумочка вылетела из рук, и все оттуда высыпалось. – Я такая неуклюжая. Вот уже второй раз роняю сумку, и все разлетается в разные стороны. Джек так на меня разозлился, когда я уронила ее у сарая.

– Мэнди! С тобой все в порядке? Я тебя не ушиб? – спросил Пресс с виноватым видом. Он наклонился, чтобы помочь ей, и стал собирать всякую мелочь, вывалившуюся из сумки. Приблизив свое лицо к ней, он стал рассматривать следы побоев на ее лице. – Прежде чем я что-нибудь предприму, я помажу тебе чем-нибудь эти царапины. Тебе больно?

– Нет. Сейчас уже нет. Так, ноет немного, – ответила она. – Пожалуй, мне надо надеть темные очки или маску? – спросила она, стараясь улыбнуться, но вместо этого лишь поморщившись, поскольку улыбаться ей было больно.

– Мэнди, это не смешно. Тебе не надо передо мной притворяться. Подойди сюда, сядь около стойки. Я соберу твои вещи и принесу мазь, чтобы положить на эти царапины.

Пресс собрал вещи. Он был настолько разозлен и расстроен, что, лишь подойдя к Мэнди, вспомнил о мази, и вернулся назад, чтобы взять тюбик с полки.

– На, держи свою сумку, – сказал он, садясь на прилавок. – Так, а теперь повернись ко мне, чтобы я мог привести в порядок твое лицо.

Мэнди послушалась, и их колени соприкоснулись.

Оба так и дернулись, но сделали вид, что ничего не произошло.

Пресс поднял ее лицо и легко провел пальцами по вспухшим царапинам, тихо выругавшись про себя.

Мэнди вздрогнула, когда он дотронулся до ее распухшей губы, но не вскрикнула.

Отвинчивая крышку тюбика и вздохнув, как будто устал уже повторять одно и то же, Пресс произнес:

– Не позволяй ему избивать себя, Мэнди. Это должно прекратиться. Ты должна уйти от него. И не жди, что я смирюсь с этим издевательством. Я этого терпеть не стану. Я человек не злой, но он доведет меня до того, что я его убью. – Он обхватил ее лицо своими мягкими, ласковыми руками и взмолился: – Брось Джека, Мэнди. Ты же знаешь, что тебе надо его бросить.

– Знаю. Он так больно ударил меня в этот раз. Он не велел мне даже приближаться к сараю... – Мэнди говорила чуть слышно, и голос ее звучал виновато и покорно.

Видя, как она признает свою вину, Пресс почувствовал еще большую ярость. Этот подонок Джек Диллон должен гореть в аду за то, что покалечил не только ее тело, но и душу.

Когда он стал накладывать мазь нежными, но уверенными движениями, она поднесла руку к лицу, чтобы почесать нос, и его взгляд упал на красный рубин, украшающий ее обручальное кольцо.

Он потрогал его.

– Первое, что тебе необходимо сделать, это снять это кольцо. Этот кровавый цвет слишком красноречив. Я помогу тебе получить развод и найду тебе жилье.

– Нет.

На его вопросительный взгляд она ответила:

– Дело не в том, что я не ценю все, что ты пытаешься сделать для меня... все, что ты уже сделал для меня. Я действительно очень тебе благодарна. – Она зажмурила глаза и поморщилась, когда он стал втирать мазь в самую глубокую царапину на лице, на глазах ее навернулись слезы.

– Прости, – сказал он, стараясь действовать как можно быстрее, чтобы не причинять ей лишней боли, считая, что слезы на ее глазах были вызваны его манипуляциями.

После небольшой паузы он повторил ее «нет» с вопросительной интонацией.

– Я уйду от Джека, но я не сниму кольцо и не разведусь с ним. Я вышла за него замуж перед лицом Господа и в горе или радости должна оставаться его женой, пока смерть нас не разлучит.

– Но...

– Пресс, я – католичка. Развода не будет.

– Джек не отпустит тебя так просто, – предупредил ее Пресс, завинчивая тюбик и думая, что со временем он постарается убедить ее изменить свое решение.

– Я знаю, – сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза, боясь его заботы о себе, которая так бесконечно была ей нужна сейчас, и которую она никак не могла принять, оставаясь преданной своей религии.

– На, держи. – Он протянул ей тюбик с мазью. Царапины были глубокими, но швов накладывать не нужно было. Это уже хорошо. Он знал, что ей было бы очень стыдно идти с этим к врачу. – Применяй мазь в соответствии с инструкцией, написанной на тюбике, и скоро твоя мордашка придет в норму. Но если станет хуже или начнется воспаление, обещай мне, что пойдешь к врачу.

– Обещаю... и спасибо, – сказала Мэнди, беря тюбик.

Пресс кивнул.

– Так, если ты не хочешь, чтобы я тебе помог, что ты собираешься делать?

– Я ненадолго уеду в город. Поэтому-то я и пришла сюда. Я хотела предупредить тебя, чтобы ты не волновался, если я в ближайшее время не появлюсь.

– Ну, по крайней мере, позволь мне одолжить тебе немного денег, чтобы у тебя что-то было на первое время, – сказал Пресс, вынимая чековую книжку. Он, разумеется, собирался просто подарить ей эти деньги, но знал, что она этого не примет.

– Нет, я не могу позволить тебе сделать это, – сказала Мэнди, останавливая его. – И, кроме того, я откладывала всю ту зарплату, что получала у тебя, так что мне хватит.

– А где ты собираешься жить? – спросил Пресс.

Мэнди отпустила его руку.

– Будет лучше, если ты не будешь этого знать.

Он все же пытался найти способ хоть как-то удержать ее в своей жизни. Он не мог позволить ей вот так взять и исчезнуть. Она не упомянула ни тот поцелуй, ни чувства, которые он испытывал к ней, хотя они оба думали об одном и том же, пока он укладывал мазь в ее сумку.

– Но ведь ты не скажешь Джеку, куда ты отправилась?

– Нет, я только оставлю записку, где скажу, что ухожу от него, но не скажу куда.

– А что если он через некоторое время захочет получить развод? Ему будет нужно связаться с тобой. Я думаю, что хоть кто-то должен знать, где ты находишься. Обещай мне, что напишешь, как только устроишься... а я обещаю выполнить все твои просьбы.

Мэнди подумала над словами Пресса. Он был такой хороший, такой добрый. Ну почему она не встретилась с ним раньше? Она кивнула.

– Хорошо, я тебе напишу, как только устроюсь. Но только для того, чтобы ты мог мне сообщить, если я понадоблюсь отцу. Никакого развода быть не может, Пресс.

Это было ужасно. Разлучая ее с Джеком Диллоном, Пресс разлучил ее и с собой. Она уходит из аптеки, а ему казалось, что она уходит из его жизни.

Поднявшись со стула, чтобы закончить писать рецепт, над которым он сидел, когда в магазине появилась Мэнди, он что-то зацепил ногой.

Когда он нагнулся, чтобы поднять, он увидел, что это деревянная игрушечная машинка. Наверное, какой-нибудь малыш уронил ее, когда ел мороженое. Думая о Мэнди, он автоматически положил машинку на полку рядом с зеркальной стенкой позади стойки с мороженым, чтобы потерявший ее малыш мог сразу же ее увидеть там и забрать.

* * *

Подъезжая на мотоцикле к дому, Слэйдер увидел, что Мелисса сидит на веранде, глядя в пространство невидящим взглядом. На лице ее была тревога, и тревога вполне обоснованная. Ему не удалось найти ни малейшего следа Джеми. Ведь это же не такой огромный город, как Нью-Йорк! Ведь это же крошечный городишко! Ведь должен же был хоть кто-нибудь что-нибудь видеть! Ведь не может же маленький мальчик просто так пропасть посередине дороги...

Слэйдер поставил мотоцикл в сарай. Подойдя к веранде, он спросил:

– Не звонили?

– Нет, – с отчаянием в голосе прошептала она.

Слэйдер поднялся по лестнице и встал рядом с Мелиссой.

– Ах, Слэйдер, – воскликнула она. – А что если они вообще не позвонят?

– Ну что ты, – успокоил ее Слэйдер. – Позвонят обязательно. Они зашли уже слишком далеко и не могут не позвонить.

– Ладно, теперь твоя очередь ждать, – сказал Бью, выходя из дома.

– Куда ты? – спросила Мелисса,

– Ведь не только Слэйдер может искать Джеми. Я знаю и Джеми, и этот город намного лучше, чем он.

– Да я не думаю...

Но Бью резко перебил Слэйдера.

– Мне плевать, что ты думаешь. Когда дело касается Мелиссы и Джеми, то решения принимаю только я.

Бью взглянул на Мелиссу, ожидая, что теперь она возразит ему.

Но она промолчала.

Довольный ее молчанием, Бью направился к пикапу, чтобы поехать в город.

Слэйдер прошел в дом, а Мелисса осталась на веранде с книгой в руках. Она тщетно пыталась отвлечь себя от мрачных мыслей. Она, должно быть, уже в сотый раз читала одну и ту же страницу, но так и не поняла ни единого слова.

Целый день она бродила по дому, то поднимаясь к себе в студию, то заглядывая в комнату Джеми, то опять спускаясь на веранду. Сидя на веранде, она то смотрела пустым взором в пространство, то устремляла глаза в расплывающиеся строчки раскрытой книги. В студии она машинально что-то чертила, потом стала рисовать Джеми, чтобы немного успокоиться. После этого она почувствовала необходимость пройти в комнату Джеми, где она стала перебирать его игрушки, поглаживая каждую, как будто это была какая-то часть Джеми.

Она переживала из-за того, что Джеми может быть голоден, что его могли поранить, что он напуган. Это она во всем виновата, корила она себя. Это ее вина... ее вина... ее вина.

– Из всего того, что когда-либо происходило со мной, Слэйдер... это самое страшное, – прошептала она с отчаянием и страхом.

Наконец-то, подумал Слэйдер. Наконец-то она забыла о той ночи. Но почему, Господи, для этого надо было произойти столь чудовищному событию?

– Ну, Слэйдер, это же несправедливо. Я не хотела, чтобы у Джеми было такое же детство, как у нас с тобой. Я хотела, чтобы у него было самое счастливое детство. Слэйдер, Джеми такой славный и обаятельный малыш. Ну кому понадобилось пугать его, ломать его? Что с ним станется после всего этого?

– Он справится со всем этим, как справилась в свое время ты. Не волнуйся из-за Джеми. С ним все будет хорошо. Если он пошел в маму, то он храбрый мальчик, и никому не удастся сломать его.

Мелисса разрыдалась.

Ах ты черт, он только еще больше расстроил ее.

Он старался заставить ее съесть бутерброды, разговаривал с ней о различных пустячках, тщетно пытаясь не дать ей окончательно сломаться. День все тянулся, а телефон не звонил.

* * *

– Я начинаю терять терпение, парень, – сказал Маккаллистер, сидя напротив Бью у Макджилликуди.

– Это займет еще совсем немного времени, – пообещал Бью. – Вы получите всю землю, как я вам и обещал. Понимаете, я никак не ожидал, что Слэйдер вернется и потребует свою долю. Это немного осложнило ситуацию. Еще день-два, и мне удастся... гм... убедить... Слэйдера... уехать отсюда.

– Посмотрим, посмотрим, – сказал Маккаллистер, отодвигая свой стакан и поднимаясь.

– Мерзавец, – буркнул Бью вслед ушедшему Маккаллистеру. Его постоянные придирки слишком напоминали Бью вечное издевательство над ним его собственного отца.

– Что это у вас тут происходит? – спросил Джонни Бодекер, подходя к его столику.

– Да все дела, – ответил Бью. – А что?

– Шериф хочет задать тебе несколько вопросов.

– О чем?

– О смерти Цисси.

– Но ведь это был несчастный случай.

– Возможно.

Поздно вечером, когда Бью спал, Мелисса без сна ворочалась на своей кровати, а Слэйдер молча бродил взад и вперед по кухне, тишину нарушил зловещий звонок телефона.

– Пятьсот тысяч долларов! – с ужасом повторила Мелисса, когда они с Бью и Слэйдером сидели рано утром за кухонным столом. Она еще раз проговорила эту сумму, как будто после этого она стала бы не такой дикой. Они сидели за столом с того времени, как зазвонил телефон. Все думали, каким образом достать невероятную сумму.

Они не могли даже пытаться взять эти деньги в банке. Тогда им придется отвечать на целый ряд вопросов. Если ответить на эти вопросы, то полиция может заинтересоваться, а Мелисса продолжала возражать против того, чтобы в дело вмешивать полицию. Слэйдер был другого мнения. Бью же был на стороне Мелиссы.

– Нет, я считаю, необходимо сообщить в полицию, – сказал Слэйдер.

– Нет! Они сказали, что убьют Джеми, – возразила Мелисса, белая как мел.

– Мелисса права, – согласился Бью. – Кроме того, сообщать в местную полицию– это значит Джонни Бодекеру. Если ты помнишь, Слэйдер, ему не удалось поймать даже тебя, когда ты отметил свое возвращение домой. Куда уж ему найти похитителя, которого мы вдвоем не смогли обнаружить. – Серые глаза Бью были устремлены на Мелиссу. Он пытался замаскировать свой ничтожный эмоциональный багаж, столь же жалкий, как багаж бездомного бродяги.

– Вовсе необязательно сообщать в местную полицию. Похищение относится к преступлениям, которыми занимаются федеральные, органы, – возразил ему Слэйдер, вытягивая под столом ноги.

– Нет... Слэйдер, я не хочу вмешивать полицию, – сказала Мелисса, умоляя взглядом выполнить все указания похитителей буквально.

– Мне нужно поговорить с женой наедине, – сказал Бью сухо, всем своим видом показывая Слэйдеру, что тот здесь посторонний.

Слэйдер удивленно поднял голову. Руки его были скрещены на столе, большие пальцы упирались друг в друга, образуя треугольник. Он посмотрел сначала на одного, потом на другого и быстро встал, отодвинув стул к стене.

Через минуту Мелисса услышала шум удаляющегося мотоцикла.

– Неужели ты не можешь придумать в такую минуту ничего лучше, как цепляться к Слэйдеру!

– Я уже придумал. – Бью потер покрывшуюся щетиной ямочку на подбородке и стал говорить, тщательно подбирая слова. – У меня есть идея, как достать эти пятьсот тысяч долларов, не вмешивая сюда ни банк, ни полицию.

– Что? И почему ты не говорил?..

– Сейчас ты поймешь, почему было необходимо избавиться от Слэйдера, прежде чем я объясню тебе, что я имею в виду.

Мелисса ждала с нетерпением продолжения, но он встал, налил себе еще чашку кофе, размешал ложечкой сливки, вытер несколько капель, попавших на край чашки, и вымыл ложку, которой мешал сливки. Его аккуратность и в обычное время частенько бесила ее. Теперь же она готова была просто завопить, пока он наконец не начал медленно и спокойно излагать свое предложение.

– Есть один человек, который очень хочет купить эту ферму, – сказал Бью, откидываясь назад.

– И ты продашь ферму, чтобы выручить Джеми? – спросила она с подозрением глядя на Бью, еще не готовая поверить ему, как она бы поверила любому другому человеку.

– Это будет зависеть...

Мерзавец, думала она. Он может вот так сидеть здесь и спокойно размышлять о том, как провернуть сделку. Но для спасения своего сына Мелисса была готова пойти на сделку с самим дьяволом.

– От чего? – она вздохнула и потерла глаза, отворачиваясь от него и глядя на чашку с кофе. Она смертельно устала, слишком устала, чтобы спорить с Бью.

Бью обошел стол и встал позади нее, положив руки ей на плечи и массируя пальцами ее шею.

– Для своей семьи я бы продал ферму. Что бы я был за мужчина, если бы не сделал этого?

Мелисса не стала говорить, что он был бы за мужчина, даже если бы и сделал это.

– Но...

– Но ты разве не знаешь, что за человек Слэйдер? Он из тех, кто желает схватить то, что ему не принадлежит. Могу поклясться, что он тебе тут много чего напел про ту ночь в амбаре. Небось сказал, что это была моя идея. Не вздумай в это поверить. Это все он придумал. Он хотел взять тебя, потому что знал, что этого хочу я, – закончил он лживое обвинение, добавив истины. – Он просто с ума сходит от злости, что ты теперь принадлежишь мне.

Мелисса не шевелилась. Подтвердив рассказ Слэйдера, Бью невольно признался в собственной вине, и эта мысль привела ее в ужас. А не может ли он также быть и соучастником похищения Джеми?

Пальцы Бью скользнули к ямкам за ее ушами, к самому чувствительному месту.

– Так что все зависит не от меня, ведь так? Все зависит только от тебя. – Теперь он тыльной стороной ладони поглаживал ее щеки. – Это зависит от того, насколько ты сможешь его убедить... если, конечно, захочешь этого.

Мелисса оттолкнула руку Бью.

– Чего ты хочешь?

Он опустился на стул напротив нее.

– Дело не в том, что хочу или не хочу я... Дело в том, чего хочет Слэйдер, разве нет? – спросил он, с вызовом глядя на нее.

– Слэйдер?

– Ферму нельзя продать, пока Слэйдер не отдаст свою половину. Ты не хочешь спать с ним, чтобы получить назад ту долю, которая по праву должна принадлежать твоему мужу... а как насчет сына? Ты переспишь со Слэйдером, чтобы вернуть сына?

– Ублюдок!

– Боюсь, что ты путаешь меня со Слэйдером, лапочка. Это у него в семье принято папочкам не жениться на мамочках.

Мелисса запустила в него чашкой с кофе, жалея только о том, что кофе уже остыл.

– Ты, что, совсем чокнулась, женщина? – завопил Бью, с отвращением глядя на коричневое пятно, расплывающееся по его белоснежно-чистой футболке.

Глаза Мелиссы сверкнули.

– Можешь испепелять меня своим взглядом, лапочка. Это ничего не изменит. Подумай об этом, пока я пойду помоюсь, переоденусь и поеду в город к Эверетту Спенсеру, чтобы он подготовил бумаги для продажи фермы. Но на твоем месте я бы не стал долго думать. Голос по телефону звучал не очень-то добродушно, когда говорил, чтобы мы приготовили все деньги к тому времени, как он позвонит второй раз.

Бью вернулся от Эверетта Спенсера и бросил бумаги Мелиссе.

– Теперь все зависит от тебя, – сказал он, кивая в сторону бумаг, которые необходимо было подписать, чтобы иметь возможность продать ферму. – Или ты заставишь Слэйдера это подписать, – сказал он, садясь на кровать, снимая ботинки и бросая их на пол, – или мы звоним в полицию. – Скрытая угроза прозвучала в его словах.

Он лег на спину, глядя, как она, сидя за туалетным столиком, расчесывает черепаховым гребнем волосы.

Глава XIV

– Я хочу с тобой поговорить, – сказала Мелисса, когда Слэйдер подошел к веранде.

– Они еще раз звонили? – спросил Слэйдер с тревогой, чувствуя, как усталость покидает его.

– Нет. Ты что-нибудь узнал?

Слэйдер покачал головой, сжав губы. Он опустился в кресло-качалку рядом с ней.

– Я рассказал Прессу, и он будет внимательно следить за всеми. А что ты мне хотела сказать?

Мелисса не повернулась. Ей было легче говорить, не глядя в его зеленые глаза, которые много видели, но мало о чем говорили.

Она глубоко вздохнула, вертя в руках записку от похитителей.

– Что для тебя значит твоя половина фермы?

– Все. – Ответ Слэйдера был короток и предельно точен.

Мелисса вздрогнула, как будто ее ударили. С минуту она помолчала, затем взглянула на него.

– Все?

Он утвердительно кивнул, заметив, что она внутренне замерла, ожидая его ответа.

– А что? – спросил он, пристально глядя на нее.

– А если бы я попросила тебя отдать свою половину Бью, ты бы согласился на это? – спросила Мелисса торопливо и закрыла глаза, ожидая его ответа.

Он молчал. Он молчал очень долго. Мелисса открыла глаза и взглянула на Слэйдера.

– А почему я должен это сделать? – глаза его сузились и были похожи на колючие холодные льдинки. – Я гораздо больше его имею прав владеть этой фермой. – Он сжал кулак и добавил с презрением: – Во всяком случае Бью должен бы действовать как мужчина. Он не должен заставлять тебя просить за него.

Мелисса побледнела так, что это было видно, несмотря на загар.

– Я прошу не за Бью... Я прошу из-за Джеми. – Она старалась не шевелиться, боясь, что если двинется, то потеряет сознание.

– Джеми? – Слэйдер протянул к ней руку и сжал ее ладонь. – Лисса, в чем дело?

Мелисса попыталась отнять руку.

– Лисса... – настойчиво повторил он. Нервно сглотнув, она стала ему объяснять.

– Бью говорит, что один человек уже давно пристает к нему, чтобы он продал ему эту ферму, и он заплатит наличными... нам нужны эти деньги, чтобы заплатить выкуп за Джеми.

– Пятьсот тысяч долларов наличными... Ну конечно.

Смех прозвучал невесело, в нем слышалась покорность судьбе. Такая же покорность, как тогда, когда его арестовали за преступление, которого он не совершал. И к тому же он не знал, насколько Бью связан со всем этим делом. Хотя и не сомневался, что он здесь замешан.

– То есть предполагается, что и ты, и Бью продадите свои доли.

Слэйдер сделал попытку улыбнуться.

– Да, хорошо, конечно.

– Если бы я могла придумать другой способ вызволить своего сына, я бы никогда не попросила тебя об этом, Слэйдер, – сказала Мелисса дрожащим голосом, еле сдерживаясь. – Я знаю, что прошу тебя отдать единственное, что у тебя есть и вообще когда-либо было. Я знаю, о чем я прошу... я знаю, что прошу... слишком много... но я не знаю... ч-что еще...

Проклятье! Слэйдер чувствовал полную беспомощность и отчаяние.

– Я не знаю, – сказал он наконец.

– Не знаешь?

Слэйдер покачал головой, не глядя на нее. Он слишком не доверял Бью, чтобы все подписать, не задавая вопросов.

Мелисса тяжело вздохнула.

Он понимал, что выбора у него нет.

– Послушай, я подумаю. Ладно?

Бью вышел из кухни на веранду с угрюмым выражением лица, сильно хлопнув за собой дверью.

– Я поеду в город, отвезу мать к врачу. Я вчера договорился о приеме. Если я ее силой туда не привезу, она сама ни за что не пойдет, – объяснил он, аккуратно очищая свежий персик, который он только что взял с подоконника.

– Ты считаешь, тебе надо ехать? – спросила Мелисса. По сравнению с тем, что произошло с ее сыном, состояние здоровья Конни Синклер ей казалось совершенно незначительным предметом. – А что если позвонит похититель, а тебя не будет?

– Во-первых, подходи к телефону только сама. Они будут с тобой говорить. Но не волнуйся, сейчас они не позвонят. Они не будут звонить просто так, чтобы мы о них не забывали. Они позвонят, когда будут готовы получить деньги.

В течение некоторого времени единственными звуками, которые можно было услышать на веранде, было жужжание насекомых и чириканье птиц. Наконец Слэйдер нарушил молчание.

– Они? Откуда ты знаешь, что он не один?

– Просто так говорят обычно. Слэйдер кивнул.

– Ну ладно, я поехал, – сказал Бью и сел в свой пикапчик, предварительно вымыв руки под рукомойником.

– Устал до смерти, – сказал Слэйдер, когда Бью свернул на шоссе. – Пойду наверх, немного прилягу. – Он заставил себя подняться, зная, что если он этого не сделает, то заснет прямо на веранде.

– Я тоже поднимусь, – сказала Мелисса. Она взяла с собой книгу. Хотя она не могла сосредоточиться, наличие книги в руках как-то успокаивало ее, как в далеком детстве. Когда она не могла ни убежать, ни драться, книга была для нее единственным утешением. Слэйдер с удивлением посмотрел на нее.

– Документы, которые Бью попросил Эверетта составить, в спальне, – сказала Мелисса, открывая дверь и входя в дом. – Пожалуйста, подпиши их, Слэйдер.

– Хорошо, документы... – сказал Слэйдер, как будто с самого начала понимал ее намерения.

Он пошел за ней наверх, затем в спальню, в которой она спала с Бью... и где стояла кровать, на которой они лежали в ту ночь. Они старались не смотреть на эту кровать и избегали смотреть друг на друга.

Бью оставил документы на туалетном столике, над которым уже не висело зеркало. Мелисса сказала ему, что зеркало упало со стены и разбилось. Слэйдер прошел за ней в комнату. Они стояли очень близко друг от друга. Слэйдер первым отступил, ударившись при этом о туалетный столик и уронив деревянную игрушечную машинку, которую он сделал много лет тому назад. Она упала на пол и закатилась под кровать.

Обрадованный, что может хоть как-то отвлечься, Слэйдер полез ее доставать.

Мелисса судорожно вздохнула, видя, как Слэйдер распластался на полу, шаря под кроватью рукой.

– Все, достал, – сказал он. Проведя рукой по гладкой поверхности, он, улыбаясь, поставил машинку на столик. – Не самый подходящий подарок для девочки, а? – смущенно произнес он.

– Мне всегда казалось, что это самый лучший подарок в мире.

Глядя на него, Мелисса вся напряглась, на глазах ее показались слезы.

– Вторая такая у Джеми. Она всегда была для него вроде талисмана... Он никогда не расставался с ней. Он брал ее с собой в кроватку каждую ночь, а я обычно рассказывала ему разные истории про нее, и он засыпал, поглаживая колесики.

– Это они? – спросил Слэйдер, кивая в сторону напечатанных на машинке бумаг, лежащих на столе.

– Да.

– У тебя есть ручка?

– Ты собираешься их подписать?

– Нет, их подпишешь ты, а я буду водить твоей рукой. Таким образом, подпись будет считаться подделанной, если Бью попытается что-нибудь смухлевать. Тогда, если понадобится, я честно смогу заявить в суде, что я не подписывал эти бумаги.

Делая, как он говорит, Мелисса взяла ручку, и Слэйдер встал рядом с ней. Он взял ее руку в свою, и вместе они изобразили его подпись.

* * *

Бью вернулся, когда по телевизору, включенному в спальне, передавали десятичасовые новости.

Он слышал, как Мелисса принимала душ, и сел на кровать, опустив голову. Несмотря на все его старания, Мелисса ускользнула от него. Все рушилось вокруг него. Мелисса должна бы искать утешения у него. Однако единственный человек, у которого она хоть что-то ищет, явно Слэйдер.

Услышав, что вода перестала шуметь, он поднял голову. Он ждал и слушал все эти интимные звуки, доносившиеся из ванной. Он слышал, как Мелисса прошла босиком по плиткам пола, затем шуршание полотенца по влажной коже, слышал, как она поднимает крышку коробочки с душистым тальком...

Когда она вышла из ванной, закутанная в полотенце, на плечах ее блестели несколько капель, а в ложбинке между грудей виднелся тонкий сладковато пахнущий белый порошок.

Она подошла к туалетному столику, взяла документы и подошла к нему. Протянула документы.

– Так... Значит, тебе удалось добиться этого от Слэйдера. – Взгляд его глаз ничего не выражал, но рот скривился от ревности.

Мелисса не ответила.

– Так, значит, теперь надо подписать еще и мне... – продолжал он.

Мелиссе не понравился его тон – ей показалось, что он не собирается подписывать эти бумаги. Неужели...

– Правильно, – сказал Бью, чувствуя, что она начинает кое-что понимать. – Ты же не думаешь, что я подпишу эти бумаги и отдам просто так свою половину фермы, не получив ничего взамен.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила Мелисса, хватая халат. Она вдруг почувствовала, что продрогла до костей, хотя тело ее было еще горячим и розовым после душа.

– Если я подпишу эти бумаги... – Он притянул ее к себе, прежде чем она успела взять халат, и, обхватив руками ее бедра, поцеловал ее, сдернув полотенце, – ...и освобожу твоего сына... то не будет никакого развода. Вы с Джеми останетесь со мной.

Отстранившись от нее, он вглядывался в лицо, ожидая ответа.

Наконец Мелисса кивнула и отвернулась от него, позволив ему на некоторое время почувствовать себя победителем, скрыв от него то, что ее согласие было таким же фальшивым, как и подпись Слэйдера на документах.

Она бы пошла на все, согласилась бы на все на свете, чтобы вернуть своего сына. Но как только Джеми будет с ней, все уговоры – побоку! Никогда больше она не позволит командовать собой ни организации, ни человеку.

* * *

– Пойду заеду к Прессу. Может быть, он придумал что-нибудь. Мелисса, не хочешь поехать со мой?

– Я не могу уехать, Слэйдер.

– Почему?

– А что если они позвонят? – Она с напором произнесла слово «они». Самый опасный враг тот, которого не знаешь.

Слэйдер слышал из гостиной звуки репортажа о бейсбольном матче.

– Но Бью здесь. Если кто-нибудь позвонит, он снимет трубку.

– Но ведь ему надо будет встретиться с человеком, собирающимся купить ферму, чтобы взять у него деньги. Ты разве забыл?

– И когда они встречаются? – спросил Слэйдер, глядя на большие круглые часы, висящие на стене над столом.

– В три, – сказала Мелисса, тоже глядя на часы.

– Ну тогда все в порядке. Я привезу тебя обратно задолго до того, как Бью отправится на свою встречу.

– Хорошо. Мне действительно надо немного развеяться. Подожди, я только возьму сумку.

Слэйдер прошел в гостиную, где у телевизора на стуле с банкой пива в руках сидел Бью и, не отрываясь, следил за игрой. Он поражался тому, что Бью так легко относится к похищению Джеми.

Он не мог отделаться от чувства, что Бью как-то замешан во всей этой истории.

– Ну и дерьмо же ты, – сказал Слэйдер, с презрением глядя на Бью. – Если бы Джеми был моим сыном, я бы не сидел здесь, сложа руки, в ожидании, что мне прикажут делать похитители. Я бы уже весь городишко поднял на ноги, чтобы его найти.

Стали показывать рекламу, и Бью повернулся к Слэйдеру, посмотрев на него совершенно ледяным взглядом, сказал, едва, разжимая зубы:

– Но ведь Джеми не твой сын? И Мелисса тоже не твоя жена. – От наглой усмешки Бью у Слэйдера потемнело в глазах. – Как я понимаю, именно это тебя бесит, а не отсутствие родительского беспокойства с моей стороны.

Да, подумал Слэйдер, это его действительно бесит. Он не присутствовал при рождении сына Мелиссы. Он не видел его первых шагов, не слышал, как он произносит свои первые слова. Он совсем недолго видел его и, возможно, больше вообще никогда не увидит... живым. Его бесило именно это. Это и еще то, что Мелисса – жена Бью, хотя должна быть его женой.

Но он тоже не был достоин ее. Он не мог позаботиться о ней тогда, когда ей это было нужно больше всего на свете. Когда он был ей действительно нужен, он подвел ее. И теперь он опять ее подвел.

Глотнув пива, Бью продолжал терзать Слэйдера.

– Ведь это я предложил план спасения Джеми, а не ты. И Мелисса будет считать меня, а не тебя спасителем своего сына. Ты останешься тем, кем был раньше.

– Я готова, – сказала Мелисса, спускаясь по лестнице и заглушая последние слова Бью.

– Куда это ты собралась? – протянул Бью. – Никуда ты с ним не поедешь.

– Я больше не могу вот так сидеть здесь и ждать, Бью. Я должна вернуться в магазин Пресса. Может быть, мы там сможем найти какую-нибудь зацепку, которую пропустили в прошлый раз.