Текст книги "Кровавая Ведьма (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)
– До срока еще год почти, – в ответ напомнил ему Ирбис. – И Волк, как я понял, нашел Доминику раньше. Значит, ему и везти ее в столицу. Ищи остальных, в чем проблема?
– Проблема в том, что я не доверяю ни одному из вас, – голос Лиса так и сочился ядом. – И лично буду ее сопровождать.
– О доверии заговорил? – хрипло усмехнулся Волк, пока я вообще перестало понимать хоть что-то из этого бардака. Какие недомолвки? Да между ними кошка черная пробежала, будто на разлад проклял кто! – В таком случае, не хочешь рассказать, что здесь творится, и почему с твоего согласия и покровительства в империи процветает торговля людьми?
Я как встать пыталась, так в кресло опустилась, и даже не больная нога стала тому виной.
Так это что получается… тот самый таинственный покровитель из столицы – это сам Лис⁈
И самое страшное, тот даже отрицать не стал! Поморщился только:
– Ой, не лечи чуму из-за соплей. Усть-Речье стоит на неудобном месте, верхом не наездишься. А границу охранять дело хлопотное, неблагодарное. Леди Рогнеда охотно согласилась помогать – сообщать в столицу обо всех подозрительных, пытающихся сюда проникнуть. Взамен лишь попросила о небольшом снисхождении к ее развлечениям.
– Попросила? – я стала медленно, очень медленно подниматься в кресле, с силой, почти до боли в пальцах впиваясь в резные подлокотники. – Всего лишь? О снисхождении⁈ Да ты, воротник облезлый, в своем ли уме⁈ Ты видел, что здесь творится⁈
– Обожаю твои благородные порывы, Никаська, – смерив меня полным восхищения взглядом, выдал вдруг Лис. – Но не лепи трагедию. В мире случаются дела и похуже. Тебе ли этого не знать?
– Да ты… – у меня так сразу и слов не нашлось, чтобы описать всё, что чувствовала. Одно могла утверждать точно – ненависть именно к этому магу вспыхнула во сто крат сильнее, чем раньше! – Да это ведьма, она…
И тут я замолкла, принюхиваясь. Вроде как носа снова смрад знакомый коснулся, но так слабо, словно мимолетно. И я спохватилась, подскакивая:
– А ведьма-то где⁈
Волк, ругнувшись, перепрыгнул прямо через стол, а я подбежала следом. Но оба торопились, зря – за ним никого не было!
– Ушла, – мрачно констатировал брюнет. – Как?
– Глаза отвела, – обследуя пол, на котором так сразу и не разобрать, где чья ворожба следы оставила, скрипнула я зубами. – И путанку кинула. Если не поспешим, уйдет, как пить дать!
– Знаешь, где искать? – только и спросил он.
Я решительно поднялась, полная уверенности в своем праве. Я буду не я, если ее козням конец не положу!
– По следу ее пойдем, вонючему. Ирбис, будь другом, присмотри… – и тут мой взгляд наткнулся на до сих пор неподвижного Лучезара. И я передумала, кивая на Лиса, что наблюдал за нашими метаниями, едва выгнув бровь. – За этим присмотри, покуда нас не будет. Мы слишком много сил и времени положили, ведьму обхаживая. Ее злодейства надо прекратить!
Вот за что я любила Ирбиса, так за его умение слушать и доверять. Он только кивнул, еще ничего не понимая, но уже соглашаясь. А нам того и надо было – едва согласия получив, мы с Волком, не сговариваясь, на балкон бросились!
Правда, там заминка произошла, он-то сразу через перила сиганул, со второго этажа, да на подъездную аллею. Еще и встал спокойно, руки протягивая, как бы приглашая прыгать к нему.
Но на меня что-то сомнения нашли, не иначе как явление Лиса поспособствовало. И пришлось мне спускаться на землю, аккуратно левитируя, что очень уж было сложно без родимой метлы, да и вообще хоть какой-то опоры. Зато аккурат рядышком с магом на ноги и приземлилась!
– Обижаешь, – только и хмыкнул он в ответ на моё откровенное недоверие.
– Переживешь, – ответила тем же, еще немного на него злясь за добычу. – Да не стой ты столбом, потом все разговоры будут!
И мы рванули с места в карьер, в сторону селянских поселений. Куда могла сбежать проклятая ведьма, вариант всего один был. К старцу тому, что запретными травами баловался! Только у него Рогнеда защиты могла искать и укрытия, больше некуда.
Нет, еще один-то имелся, но он покамест, оказался в меньшинстве, да под надежным присмотром. Я даже не сомневалась – уж если кто его остановить сумеет, так только Ирбис.
Бежали мы быстро, заставляя встречных людей от нас шарахаться в стороны. На нас они глазели удивленно, но остановить не пытались. Так оно всегда бывает, если верность людей пытаешься страхом, аль приворотом обрести. Не шибко они становятся послушными и расторопными, а на расстоянии так особенно!
– Здесь, – когда до околицы оставалось всего-ничего, а моё сердце собиралось из груди выпрыгнуть, на дорогу, отчаянно блея, выбежал маленький черный козленок. Я его сразу заприметила, да прибавила шаг. – Таких обычно в жертву приносят. От следов пытается избавиться, гадина!
– Не успеет, – мрачно усмехнулся Волк.
Но подоспели мы не вовремя – когда свернули, куда нужно, из всех щелей вокруг окон хаты-мазанки уже шел черный дым!
– Проклятье! – выругавшись, мы рванули внутрь. Да только зазря – едва Волк вышиб дверь, как огонь, получив воздух, вспыхнул с новой силой, пожирая всё на своём пути!
– Жди здесь, – попытался маг оставить меня снаружи, да только я была непреклонна:
– Нет уж! Сама себя она бы поджигать не стала, значит, где-то здесь неподалеку прячется. Я огонь заговорю, а ты осмотрись вокруг!
На том и порешили. Развернувшись, он куда-то вдоль хаты пошел, принюхиваясь, а я в дверные косяки пальцами вцепилась, глаза закрывая и пытаясь нить ворожбы ухватить. И вскоре сумела, на пальцы ее наматывая, успокаивая огонь, убаюкивая.
Разлей она керосин, и всё бы сложнее было. Да только паника – плохой помощник, и вскоре, разогнав дым ветерком, я уже входила в покосившийся домик травника. Травы-то, видимо, им подожгла эта дуреха, пытаясь уничтожить следы. Сухие, они горят быстро, дыму дают много, сразу и не справиться.
И хоть я успела до того, как пожар пожег всю скудную обстановку, основное доказательство он не уничтожил – посреди единственной комнаты, на неровном полу, лежал мертвый травник.
Глава 16
Тайное становится явным
Ругаться при покойнике я не стала, хотя хотелось.
Только села на корточки, два пальца к сухой, морщинистой шее приложила и, вздохнув, стеклянные глаза покойника прикрыла. Хотела даже знак отходной начертать, к Марене в загробный мир провожая, но передумала, кое-что увидев.
Уголки рта старика были измазаны в чем-то алом, словно ягодный сок. И кожа вокруг вроде как покрылась ожогами, хотя огонь с полок даже на его ветхую одежду перекинуться не успел.
Подумав, я взяла его костлявую руку, посмотрела ногти, ругнулась и положила обратно. Отравился, собака, сам себя жизни лишил! И ни чем-то, а ягодами воронец, дико ядовитыми к тому же. А сок их вообще, всё разъедает, что тот уксус. И не побоялся же смерти такой!
Значит, было, что скрывать. И я уже куда обстоятельнее занялась осмотром, едва дыша и морщась от гари. Перво-наперво, для начала на ловушке проверила всё, а уж потом начала искать схроны. Впрочем, долго рыскать не пришлось, остановилась на первой же скрипнувшей половице. Вот только пуста она оказалась, хотя вроде еще недавно там, под досками в земляном мешке, что-то явно лежало.
А вот место возгорания отыскать оказалось проще, как и гримуар той самой ведьмы – его-то дрянь и подожгла, да на полки с травами швыранула! А соседний шкаф, и вовсе опрокинула, разом почти все флаконы и склянки с зельями перебив.
Впрочем, леший с ними. Мне и одной капли хватит, чтобы содержимое опознать. А вот тайник этот…
– Ник, – раздался позади меня веселый голос Волка. – Принимай подарок!
И гадину эту, запыхавшуюся, лохмату и помятую, в хату-то швырнул!
Я его веселья не разделяла. Оно и понятно: кто ж рядышком с покойником плясать станет?
Вот и маг сам, войдя, голову пригибая, улыбаться перестал.
А замухрышка эта, что теперь на леди и не походила вовсе, принялась из себя недотрогу строить, громко рыдая и руки в ужасе заламывая:
– Агдын! Как так-то⁈ Замучили, изверги! Почто старика убили, что он вам сделал?
Еще и на колени рухнула, юродивая. Как будто ей в действительности до старика было какое-то дело!
– Ты говори-то, да не заговаривайся, – я ни одному ее слову не поверила, и даже не поморщилась, очередную волну смрада уловив. – Я твою магию поганую за версту чую. Не действует твой приворот, ни на меня, ни на него. Не поняла еще?
– Не докажете, – лихорадочно блеснула ведьма глазами, уже понимая, что отпираться бесполезно. – Никто вам не поверит!
– Не поверят, – согласилась я и тут, наконец, увидела, что так давно искала – плотную соломинку, среди песка на дне тайника затерявшуюся. Её-то я и подняла, остальным демонстрируя. – А вот с этим – еще как.
И угадала. По тому, как белыми пятнами пошло ее породистое лицо, угадала!
– И что? – попыталась она гордо задрать нос, и даже голос почти не дрогнул. Играть, похоже, хорошо умела. – Ты за соломинку мне обвинения в убийстве пеняешь? Ты? Мне, леди Рогнеде⁈ Да каждый волосок на моей голове стоит больше, чем вся ты разом! А ты чего встал? Воплощенные звери обязаны защищать своих верноподданных. Моя семья служила империи ни одно столетие!
– Служила? – только и усмехнулся Волк. А потом, наклонившись, схватил ее за плечо, рывком поднимая с грязного пола. – Или вредила?
– Да как ты смеешь⁈ Я буду жаловаться самому императору!
– Валяй, – милостиво разрешил маг, без сомнений и жалости ее на улицу выволакивая. – Если успеешь до него добраться.
И что-то мне подсказывало, теперь он лично за всем проследит. И уже никто ее защитить не сможет!
Но до того момента нам еще следовало добраться до особняка. А как прикажете это сделать, если на ее вопли, да дым, собралось уже половина деревни? И если часть из них хоть и не жалела хозяйку, то остальная-то всё еще находилась под приворотом. По толпе уже пошли шепотки, и многие из них были не в нашу пользу.
Но слухи разносятся быстро. На моих глазах несколько дворовых мальчишек уже прибежали из дома, и успели кому надо шепнуть, дескать, хозяйка-то их ведьма, оказывается! Да не добрая, а дурная. И раб ее тот чернявый не раб вовсе, а с самой столицы маг!
Тот самый, Воплощенный. И не один он прибыл, а с еще такими же двумя.
Что уж про меня шептали, я предпочла не слушать вовсе.
Моё дело было следы ее ворожбы отыскать. А уж там пускай Волк ее судьбу решает.
Когда мы до особняка добрались, народу вокруг скопилось – не протолкнуться. Кажется, все на свет выползли: и дворовые, и лакеи, и селяне. С кухни, и то все повыбирались, включая кухарку. Шутка ли? Хозяйку их, грязную, лохматую, всю спесь растерявшую, под белы рученьки позорно ведут, как преступницу какую!
– Лис! – едва завидев у крыльца стоящих магов, что есть мочи заплакала ведьма. – Ваша Светлость! Помогите, заклинаю! Не виноватая я!
И магией своей отвратительной еще разок во все стороны раскинула. А мне только того и надо было: Ирбис, почуяв зловоние, откровенно скривился и посмотрел на нее как-то по-новому, а Лис вид делал, что ему всё равно.
А мне только того и надо было – я тут же отклик ее ворожбы уловила.
И теперь не сомневалась, в доме он. Туточки, прямо у нас под носом.
– Ирбис, душа моя, – позвала я мага. – А будь любезен, вскрой ка порог этого гостеприимного дома. Лис, думаю, подсобит тебе. Не откажет!
Судя по кривой ухмылке сереброголового – он на такую подставу не рассчитывал вовсе. Но что поделать, коль на тебя сотни глаз смотрят? Пришлось им вдвоем за дело браться, своё имя, и титул оправдывая. С их способностями это много времени не заняло. Двустворчатые резные двери с петель сняли, разок ударили, да треснувшие доски вытащили.
И как оттуда завоняло!
Как меня не вывернуло, ума не приложу.
Ирбиса так вообще, пополам согнуло, поморщился даже хитрый Лис. И немудрено, столько всего под порогом обнаружилось.
Кое-как себя переломив, я все ж таки подошла к крыльцу. И там, нос в рукаве прячась, в дыру заглянула. И лучше б этого не делала: сроду такого запаха не слыхала, даже когда в одном городе на раскопанный скотомогильник попала. Казалось, чему бы тут смердеть? Ну, куклы соломенные, ну, грязные. Ну, пусть их даже много.
Но пропитаны они оказались вовсе не грязью, и даже не дождевой водой, а старой, заскорузлой кровью.
Я с ненавистью посмотрела на побледневшую ведьму, которую Волк до сих пор держал крепко и безжалостно.
Так вот, как она молодость и красоту из девок тянула.
А ведь кукол обычно делают для оберега: куклу Берегиню или куклу Желанницу. На масленицу, и ту куклу жгут, зиму провожая. Порой, когда совсем плохо и не помогает ничего, делают из соломы куклу и на нее хворь скидывают. А эта образина напомаженная наоборот, силу людскую в куклы вытягивала, и сама ею пользовалась! Для того даже ритуалы могла не проводить, чтобы кто не заметил. Достаточно порог дома переступить, и всё.
А старец ее, видать, куклы вязал – не знаючи, их не изготовить, для них не только солома надобна. Не знаю, от чего, но он на себя часть греха взял, от того и не почернела до сей поры ее магия. Видать, дорога ему ведьма была, или пообещала что ценное.
– Да, уж, – оценив незаконную ворожбу во всей красе, только и смог протянуть Ирбис, постоянно морщась. – Похоже, тут без вариантов. Не отвертится.
А Лис, поганец этот, даже отвечать не стал.
Лишь поднялся, кому-то за спину приказывая:
– В темницу обоих, и ее, и управляющего. Я за дознавателями в столицу.
Толпа охнула!
А я отвернулась, злость в глазах, да кровавые огоньки скрывая. Понимала – ни справедливости ради он тут распинался, а потому как свидетелей много оказалось. Иначе бы дал ей уйти, как пить дать!
Мерзко это всё. Мерзко и противно.
Развернувшись на каблуках, я мимо всех к пруду направилась – хотела свежего воздуха глотнуть. Да и тошно было, словами не описать. Остро хотелось побыть в одиночестве.
К счастью, окликать меня никто не стал, и я получила долгожданную передышку. Так и просидела полдня, за лебедями наблюдая, и отстранённо шум слушая. Поместье гудело, как встревоженный улей, но побеспокоить меня никто не решился. Шутка ли? Две ведьмы зараз в богами забытом месте объявились, и не разобрать еще, какая из них хуже.
А мне, как назло, всё больше и больше уйти куда-нибудь в лес хотелось, да будто держал кто. Не могла я вот так сбежать, ни с Волком, ни с Ирбисом не поговорив напоследок. Но жуть как хотелось ненадолго свободы вдохнуть, да настолько, что я даже пальцем привычно по земле постучала, совершенно позабыв о том, что нет у меня метелки больше.
И каково же было моё удивление, когда, спустя долгое, долгое время, эта самая метелка перед моим лицом и повисла!
– Да быть того не может, – пораженно охнула, когда я поняла, что это значит. И украдкой, как боясь чего-то, осторожно коснулась потертого древка.
И едва не взвизгнув, подпрыгнула. Моя, точно моя! До самого последнего ивового прутика! Еще и совершенно сухая, без следов плесени и гнили, а это означало только одно. Не было ее на дне разлива, как и моей сумки.
Ноги понесли меня обратно в дом быстрее, чем я успела об этом подумать. Да прямиком в кабинет, не обращая внимания на людей, которых стало как-то в разы больше по всему особняку. Даже форма их казенная, с имперскими знаками отличая, не волновала тоже.
И в бывший ведьмовский кабинет я влетела с метелкой наперевес, кого-то даже чуть не убив по дороге:
– Волк? Во-олк!
– Доминика? – брюнет нашелся за тем самым столом, возле которого столпились остальные Воплощенные, и еще какие-то маги, да с высшими знаками отличия на серебристых эполетах. Сидел он почему-то во главе стола, и при виде меня изумленно вскинул брови. – Что еще случилось?
– Мне нужно сбегать на берег, – едва не задыхаясь от быстрого бега, торопливо сообщила я. – На тот самый. И срочно!
– А больше тебе никуда не надо? – недовольно хмыкнул Лис, едва сжимая пальцами лакированный край стола. – И думать не смей. Еще не хватало за тобой гоняться.
– А я тебя спрашивала о чем-то? – огрызнувшись на него, снова повернулась к брюнету, стараясь не обращать внимания на взгляд Ирбиса, полного любопытства. – Волк, мне надо. Прямо сейчас!
Всего одного внимательного взгляда хватило, чтобы он кивнул преспокойно:
– Иди. Постарайся вернуться до заката – в городе теперь неспокойно.
Вот, право слово, если б не толпа народу, я бы его, поганца, расцеловала!
А так, просияла только, что-то благодарно булькнула, и была такова – на метелку вскочила, и только меня и видели. Сердце вело меня туда, где неделю назад обломки корабля вместе с нами выбросило на берег, и добралась я до этого места едва ли за полчаса.
Уж не думала, что за это время так по полетам соскучилась, ан нет же. Ветер в ушах свистит, косы треплет, земля под ногами несется – красота!
Так залюбовалась, чуть едва тот самый берег не пропустила. И лишь когда торчащую меж деревьев мачту с полногрудой, пошлой русалкой увидела, спохватилась. Вот же оно!
Выглядел берег, надо признать, прескверно. Одни рытвины, да ямы, а траву словно кто повыдергал всю. Всё обломками завалено, кусты клоками рваных парусов укрыты. Деревья, что ближе к воде росли, и то все переломаны. А воды в реке плещутся, как будто злорадно, не подступишься, и не войдешь.
И как тут искать кого? Как мы вообще уцелели в таком аду? Не иначе как сирены помогли не убиться, и Волк на своем горбу вытащил. Поблагодарить его надо будет, что ли… Уж не знаю, как бы сама справилась.
Ну, да ладно. А остальных-то как искать?
Ничего путного, как назло, в голову не шло. Однакось, спустя время, я кое-чего из прошлых уроков верховой езды припомнила. И свистнула, как когда-то учили, громко и заливисто! Подождала, подождала, расстроиться даже успела. А потом вдруг, дальние кусты странно зашевелились.
После всего случившегося, я как-то напряглась сразу.
Но тут же от радости взвизгнула, когда из тех самых кустов знакомая морда показалась!
– Шетан! – даже сразу своим глазам не поверила.
Но нет, вот он стоит, длиннющими ногами перебирая: тощий, какой-то облезлый, весь в репье, но всё ж таки тот самый вороной конь с шоколадными глазами!
А уж когда он меня за коленку цапнул, а после в шею мне шумно фыркнул и хвостом стегнул, я окончательно его признала. Его, и характер его поганый. Но всё же рада была его видеть – словами не описать. И уж опосля, вволю с ним наобнимавшись, я полезла в сумку, так и висевшую на седельном ремне. Ларчик оттуда достала, бережно наземь поставила, и дунула осторожно, печать разрушая. Затем открыла…
И тут же на меня обвинительно уставились родные до боли, возмущенные лиловые глаза.
– Ты где шлялась опять, ведьма?
Расхохотавшись, я тут же, рядышком, на песок и шмякнулась. Скучала. Как же я по ней скучала!
…Обратно возвращались мы медленно, но со всем присущим моменту торжеством. За долгую дорогу я успела рассказать Лили обо всём, что приключилось, куколка только успевала изумленно охать, да ахать. А еще сетовать, что ее рядышком не оказалось – дескать, вот уж она бы точно магов, потерявших всякий чур, поставила на место! И ведьме бы той досталось заодно.
Я только посмеивалась мысленно, на свою маленькую защитницу глядя. Размер менять она не могла, пока что, много сил на сон ушло. И сидела рядышком со мной на метелке, крошечными ножками болтая от переизбытка чувств. Маленькая, но гордая воительница. В ее храбрости я никогда не сомневалась – она б сумела покрыть словами поносными не только Воплощенных магов, но и самого императора!
А вот с ведьмой вряд ли тягаться на равных смогла. Магия фей, конечно, в ней сохранилась. Но лишь десятая ее часть. От того и казалось мне порой, что ее бесстрашие граничит с обыкновенной глупостью. Хотя, ладно, чего греха таить – языкасты мы обе.
Но я-то хоть за себя постоять могу.
– Ой, – едва мы нестройным рядом вытянулись на подъездной аллее, Лили с любопытством взглянула на особняк. – А что так народу много?
– Понятия не имею, – честно откликнулась я. Очередное собрание у крыльца меня пугало, и я на всякий случай всю наше честную компанию в тень высоких дубов отвела. Отсюда подглядывать было сподручнее. – Неужто опять чего приключилось? Ни на минуту их нельзя оставить!
– Так вроде это, сборы какие, – окинув наметанным глазком люд у особняка, выдала фея. В свободное время она частенько в городе нашем развлекалась, подглядывая за людьми, да подслушивая. И выводы правильные делать умела. – Едут, что ли куда?
Я присмотрелась:
– Похоже на то. Вон, Лису коня седлают. Видишь, высоченный такой, с серебряными волосами? Его отъезду я только рада буду, прохвост он редкостный. А вон того, с ним рядом, я не знаю, судя по форме, маг их, столичный. Документов у него в руках сколько… А! В столицу улики отправляют, вестимо. Значит, суду над Рогнедой быть. Похоже, и ее в Калами потащат, вон, охраны сколько.
– Ага, – согласилась со мной Лили. Стоя на древке метлы, на самом кончике, она аж на цыпочки привстала, жадно подмечая мелочи. – А вон и чернявый твой. Погоди, он что, тоже уезжать собрался?
– Ага, – согласилась и я, с каким-то внезапным теплом окидывая взглядом крепкую фигуру Волка, который резко отличался от всех остальных мужчин. А потом вдруг спохватилась. – То есть, как собрался⁈
– А что? – хитро глянула на меня феечка. – Жалко?
– Да не жалко, – едва огрызнулась я, так сразу и не разобравшись с чувствами, что меня охватили при мысли о том, что он сейчас, вот-вот уедет. И не попрощавшись даже! – Просто… нет, ну чего он? Я ему коня его нашла, а он какую-то кобылу полудохлую из местных выбрал!
– Ну-ну, – только и хихикнула Лили. – В коне всё дело. И ни в чем другом.
– Ну, ты вот что, – я почти на нее разозлилась. И обхватив ладошками, ее на конскую шею пересадила, да вручила поводья. – Веди его пока на конюшню, вон там, сбоку. А я обернусь скоренько. Всё полезнее, чем языком чесать!
– Конечно, конечно, – покивала эта поганка, даже не пытаясь сделать вид, что ей стыдно. Совсем наоборот, заулыбалась, увеличившись в размерах до семилетнего ребенка, чтобы править конем было сподручнее. И пятками бока тронула под моим внимательным взглядом, поручение выполняя.
Глубо вздохнув, я тоже свою метелку тронула, вперед направляя. Правда, не за ней следом, а прямо к толпе. На меня даже внимания не обратили толком, так только, глянули разочек, и всё. А как я к Волку приблизилась, так и вовсе, все глаза, как один, поотводили!
Удобненько. Всегда бы так!
На остальных, увы, его присутствие так не влияло. Я еще по пути заметила, как смотрят на меня некоторые мужики, из местных: кто с опаской, кто с затаенной злобой, а кто и вовсе, с неприкрытой ненавистью. Последних жалко было более всего. Похоже, под ведьминским приворотом они находились давно, или же воздействовала на них Рогнеда с особым усердием. Надо будет как следует постараться, чтобы избавить их от стороннего воздействия.
Боюсь только, что в некоторых случаях дело могло зайти совсем уж далеко.
– Я опоздала? – вынырнув едва ли не у мага под рукой, спросила я, метелку за спиной пряча. Хотелось, конечно, спросить, куда он вообще намылился, но от чего-то решила промолчать. Не при всех же выяснять отношения: а то будут потом по столице судачить, что какая-то ведьма, самого страшного из Воплощенных зверей метелкой по двору гоняла.
А хотелось страсть как!
– Нет, ты как раз вовремя, – едва глянув на едва алеющее небо, констатировал Волк.
Я едва не взвыла. Вот непонятливый-то!
– Ага, – покивала согласно. А яд-то сам по себе на слова и ложился. – Чуть задержалась бы, а ты б уже удрал, не попрощавшись.
– Неужели скучать бы стала, Доминика? – иронично посмотрел на меня Волк. Но, к его счастью, вовремя заговорил, пока я ляпнуть что эдакое не успела. – Не волнуйся, я ненадолго. Тело старца и пленную ведьму в столицу отвезу и вернусь.
А после так вообще, к моему уху склонился и едва прошептал:
– Не хочу, чтобы Лис спустил дело на тормозах. С тобой пока Ирбис побудет.
И тут я воспряла духом. Да это же просто чудесная новость! И невесть от чего решила порадовать мага взамен, схватив его за рукав:
– У тебя есть минутка? Идем, что покажу.
Удивительно, но тот согласился. Только поводья своей каурой кобылки кому-то из служивых передал, и без лишних вопросов следом за мной отправился. Такое безмолвное доверие без лишних вопросов несколько даже пугало, хотя шли мы, разумеется, всего лишь на конюшню, где я заблаговременно и коня оставила, и Лили с ним. И теперь красотка моя сидела гордо верхом, отчаянно ругаясь себе под нос, и репейники из спутанной гривы вытаскивая.
– О, как, – едва нас увидев, внимательно сощурившись, смерила она мужчину взглядом. – Живой еще?
– О, как, – иронично вскинув бровь, ответил ей маг тем же. – Не утонула?
Я только глаза закатила, головой о дверцу денника слегка постучавшись. Как дети малые, честное слово!
– И не надейся, – погрозила ему пальчиком фея, да ловко на землю спрыгнула. – Я тебя в покое не оставлю, покуда перед Доминичкой вину не скупишь. За всё спрошу!
– Непременно, – едва поклонившись, в ответ на угрозы усмехнулся Волк. И, наконец, обратил внимания на собственного коня, положив ладонь на широкую лошадиную шею. – А за него спасибо. Я уже начинал волноваться.
Шетан в ответ на это лишь фыркнул (да и я с ним тоже), мордой своей в плечо мужское ткнувшись.
Скуп его хозяин всегда на эмоции был. На мы, похоже, уже оба привыкли.
– Меня не будет дня три, – осмотрев впалые бока, брюхо и даже копыта, наконец, выдал вердикт Волк. – Как раз успеет отъестся. Присмотришь?
– Угу, – кивнула я, даже не думая возмущаться. А что? Дело-то уже привычное, после корабля-то! И вспомнила еще кое-чего. – Слушай, я чего спросить хотела. Пока тебя не будет, я могу сделать кое-что?
– Например?
– Да я так глянула – из местных кому еще помочь можно, – неуверенно предложила я, крепко метелку за спиной сжимая. – Из девок, кто кривой, косой. Или на ком хлыст ведьмы следы оставил. Писанных красавиц, конечно, из них не сделаю, но всё же.
– И всё? – казалось, Волк удивился. – А я уж думал. Развлекайся, Доминика. Особняк в твоём распоряжении.
– Как так? Даже возражать не станешь?
– А должен? – насмешливо посмотрел на меня маг, продолжая мерно поглаживать коня по крутой шее. Где-то с той стороны, тихонько, как мышь, подслушивала моя фея. – Ты же не фамильные ценности разворовывать собралась. Природную ведьму, которая собралась творить добро, уже не остановить. Это я давно понял.
Я легонько пихнула я его в бок, смущаясь:
– Скажешь тоже. Мне просто людей жалко. Натерпелись они.
– На счет людей, – слегка нахмурившись, обернулся ко мне Волк. – Теперь поместьем Лучезар будет управлять. Я ему не слишком доверяю, но выбора нет. Либо он, либо все земли переходят в казну.
– А… почему именно он?
– Бастард, – последовал краткий ответ.
Вот оно, что. Теперь многое стало понятно. От чего его Рогнеда при себе держала, почему кормилица из местных, и почему столько власти он имел, но под приворотом не был. Родственники, значит. Не повезло!
Одно непонятно: он точно к ее делам отношения не имел?
Видать, все эти вопросы на моём лице написана были, потому как маг недовольно добавил, пристально глядя мне в глаза:
– Мы пока не смогли доказать его причастность к ведьминским делам. Возможно, он не врет и действительно ни в чем не участвовал. Но будь с ним осторожна.
– Тоже мне, – не без самодовольства хмыкнула я, метлу отставляя и руки на груди складывая. – Нашел, чем грозить! Я неделю с ним в одном доме жила и ничего, не испугалась. Он даже не маг вовсе, с чего бы я его боялась?
Но Волк повел себя странно. Шагнул вперед с таким лицом, что я невольно отступила, еще и ладонь на стену положил, прям у моей головы, нехорошо ухмыляясь:
– Одно дело, когда он был ограничен твоими травами и плетью ведьмы. Другое – теперь он хозяин, а ты остаешься одна.
– Чой-то я одна? Ты же сказал, что Ирбис останется! – вроде как изумилась я, но сердце в груди заколотилось вовсе не от удивления. Нет… просто стоял он очень уж близко!
И приблизился еще, к моему лицу почти склоняясь:
– Верно. Только у него полно других дел. А власть всегда пробуждает в мужчинах пороки. Или мне напомнить, что Лучезар сразу на тебя глаз положил?
– Ты, – невольно выдохнув, уперлсь я руками в его грудь, чтобы хоть чутка отодвинуть. Да так и замерла, не сразу шальной мысли поверив. – Нет, погодь. А ты, часом, не ревнуешь?
– А если ревную, то что? – иронично выгнув брови, тонко улыбнулся Волк.
Я даже растерялась, чувствуя, как предательский румянец заползает на щеки.
Еще и лицо его близко, да глаза эти черные… Вот что он делает со мной? Зачем душу тревожит, зачем сердце на части рвет?
Он же просто играет. А та пятнадцатилетняя, влюбленная в него девчонка внутри меня воспринимает всё всерьез!
И тут откуда-то сбоку раздались скупые, глумливые аплодисменты:
– Надо же! Какая прелесть. И как долго вы собирались это скрывать?
Волк даже не дернулся, лишь криво хмыкнул уголком губ. А вот я наоборот, выругалась негромко, но очень уж неприлично – в распахнутых дверях конюшни, погано ухмыляясь, стоял Серебряный Лис.
