Текст книги "«Неотложка» вселенского масштаба (СИ)"

Автор книги: Анна Агатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Передо мной был тот самый полный сил, цветущий мужчина, и только одно в нём изменилось – цвет глаз. Теперь они были не теплыми карими, почти рыжими. Они были черными. Настолько тёмными, что зрачок почти не отличался по цвету от радужки.

Сердце сжалось и больно дернулось, и я рывком обернулась к Игорю.

Облегчение смешалось с сожалением – он был жив. Стоял на коленях со связанными за спиной руками, смотрел на меня через выбившиеся из хвоста волосы. Ухмылялся, неловко выворачивая голову.

– Меня променяла на него? На этого выродка? – спросил, щеря злобно зубы.

Я снова вгляделась в Алессея.

Он действительно был огромным, мне не показалось, – раздались плечи и рост увеличился. А если к этим изменениям приложить перемены в его глазах и слова Игоря про выродка...

– Алессей, – начала я осторожно, – мне не показалось?..

Он отрицательно качнул головой, всё так же придерживая мою ладонь в своей и улыбаясь.

– Ты принял... дар?

Он улыбнулся ещё шире и кивнул.

– Но почему?!

Я не могла поверить, не могла понять.

– Тебе была нужна моя помощь, и я подумал... – он пожал мощными плечами, – подумал, что ради тебя можно пожертвовать принципами. Ведь ты же выбрала Вселенную, нашу станцию, тех, к кому мы ещё сможем помочь, а не этого... – он качнул головой в сторону Игоря, – вот и я тоже... выбрал.

– И как же ты теперь? – я не могла отвести взгляд от моего нового мага – Алессей был тем же и совсем другим.

Он вдохнул полной грудью, посмотрел зачем-то в небо и сказал:

– Не знаю. Придумаю что-нибудь. Найду себе вдовушку с выводком ребятишек или ещё кого... Служить пойду.

У меня вытянулось лицо. Бросила взгляд на Игоря, что всё так же стоял на коленях и скалясь смотрел на меня, подумала о его вопросе и задала Алессею свой:

– А ко мне пойдёшь служить?

– Почему нет? Пойду, – он опять пожал плечом, рубаха под плащом затрещала от этого движения и лопнула.

– Всёля, ты для этого его оставила?

– Ольга! – голосок был полон едкого недовольства. – Какая ты недогадливая!

И я проявила верх догадливости – переспросила:

– Ты его для меня оставила?

– Да. Только не я его оставила. Он сам остался. Ты же видишь.

Алессей смотрел на меня, не смущаясь и не мучаясь. И я прочитала в этом взгляде больше, чем хотелось бы: подтверждение и словам Всёли, и своим мыслям, и догадкам.

– Спасибо, – прошептала, пряча за улыбкой слёзы.

– Ты пожалеешь, слышишь, Лёля? – прошипел Игорь.

Сглотнула слёзы, обернулась к связанному Роом-Шанду.

– Лёли больше нет, а ты иди в... – И, не закончив, взяла за руку, надёжную, крепкую, родную руку, Алессея, сказала ему, делая шаг к калитке: – Пойдём домой.

– Я снова тебя найду, слышишь?! – крикнул нам вслед Игорь. – Ты всё равно будешь моей!

Уже закрывая калитку, рядом с которой лежала, надеюсь, спящая, а не мёртвая стража, ответила:

– Никогда. – И прижалась к горячему боку своего мага.

Впереди по улице стояла станция, приветливо раскрыв нам навстречу дверь.

ЭПИЛОГ

– Лё-ля! Лё-о-ля!

Голодные, жадные поцелуи – лицо, шея, плечи. И холодный пот снова струится по спине. Я вырываюсь, кричу: «Нет, нет!».

– Чш, тихо, тихо, Оля, я здесь, я рядом, – крепкие руки обняли, укрыли, защитили от того, что преследовало, что так пугало. И я всхлипнула во сне от облегчения, повозилась, повернулась, уткнулась носом в волосы на груди, вдохнула родной мужской запах.

Алесс!

И сердце стало успокаивать свой бешеный бег, ледяные пальцы ног – согреваться, а губы нашли горячие мужские губы – те, что никогда не сделают больно.

– Ты такой ненасытной становишься.

– Это гормоны, – пробормотала сонно, снова и снова прогоняя видения из сна.

– Ольга, вызов, – тихо шепнула Всёля.

И я, словно хороший солдат, мгновенно открыла глаза и встала с постели.

– Алессей, нас ждут.

Он слышал голос Всёли, но как всегда не понимал, поднялся молча, тоже, как всегда.

Сборы были короткими, инструктаж таким же: «Полная тишина. Там дети, нельзя пугать». Уже через минуту мы вышли в новый мир.

***

Этот вызов был сложным, хотя спасать никого было не нужно. «Отмучилась, голубка», – сказала Всёля, когда в жалкой лачуге мы нашли мертвую женщину. Рядом с ней были трое детей – мальчик лет шести-семи, двухлетняя девочка и новорожденный младенец, тоже девочка.

Женщина сбежала от своего по сути рабовладельца, пытаясь спасти детей от участи, которую сама хлебнула полной горстью. Но роды в случайном месте, грязный инструмент при перерезании пуповины – и вот результат. «Ольга, не кори себя. Она сама шла навстречу смерти. Её бы казнили за побег. А так хотя бы дети, как она и хотела, будут жить лучше», – утешала меня Всёля, когда я плакала над телом покойной.

Намучившись за эту ночь с тремя грязными, голодными, испуганными детьми, я попросила Всёлю переместить нас в мир к Машэ и её мужу, Вольдемару. Перед нами с Алессем была целая Вселенная – мы могли путешествовать не только туда, где была нужна помощь. Да, нам были открыты все миры. Все. Кроме одного.

Мы уже два раза привозили Машэ подобранных в других мирах сирот, но по одному, а не сразу троих…

Я волновалась.

Мою Машэ старый князь Делегардов долго не принимал. И, видимо, не напрасно Вольдемар просил благословить их словом богини прямо на станции. Машэ терпеливо сносила шпильки в свой адрес, но, когда однажды стала свидетельницей того, как старик кричал на сына, встала на его защиту.

Я сочувствовала старому князю, потому что хорошо знала, что рука у Машки тяжелая. Тренированная.

И когда пожилой человек, давно не знавший, что такое драка, лежала на полу, придавленный маленькой, но ловкой Машэ и пытался вдохнуть передавленным горлом, она сказала, глядя в налитые кровью глаза и прижимая острый клинок к его животу:

– Вольдемар мой, и обижать не дам. Ты не знал, поэтому отпущу. Но теперь знаешь, и в следующий раз вспорю брюхо, – и быстро поднялась. В руке сверкнул неведомо куда упрятанный нож.

– Бешеная, – шепотом хрипел князь, с трудом поднимаясь с пола и кашляя.

А бледный как лист бумаги Вольдемар стоял, застыв от ужаса, и не мог пошевелиться.

С тех пор старик не проявлял неуважения к маленькой своей невестке ни словом, ни жестом. А уж когда пошли внуки – крепкие, здоровые, чудесно одарённые мальчишки, которых Машэ рожала каждые два года, словно по расписанию, и вовсе оттаял, и теперь гордился своей новой необычной родственницей.

Гордился и молча побаивался.

Но всё равно я волновалась – не вспылит ли он опять, узнав о пополнении в их семействе? Не получится ли скандала?

Алессей только посмеивался над моими страхами, он знал, что всё будет хорошо: они много общались с Вольдемаром, и ему многое было известно и о их мире, и о империи, в которой они жили.

Моего мужа и Машкиного связывала крепкая дружба.

Алессей заинтересовался зонами, где нет магии, когда мы привезли Шакруху несколько самок выведенной вновь породы. И вместе с молодым князем они исходили безмагические зоны вдоль и поперёк и выяснили, хоть магия не действует вообще никакая, но ведьмовские зелья, которые готовил мой муж, там работали. Это стало открытием, многое поменявшим в умах магов, потому что ведьмовство в том мире не считалось наукой и использовалось только среди самых непросвещенных жителей.

– Мы оставили детей в надёжных руках, правда? – спросила я у Алесса, когда дверь на станцию закрылась и нас снова окружил яркий свет и белые стены.

– Конечно, Оленька, – улыбнулся он и притянул к себе, чтобы обнять. – Там, на границе зоны, приказом императора создана специальная школа, в которой Ума-Шен Делегардова и её муж будут воспитывать тех, кто дальше будет исследовать зону и работать в ней. Там найдётся место всем умным и одарённым. Так что можешь не волноваться.

Он зарылся пальцами в мои волосы, поцеловал и сказал:

– Думаю, наши тоже там смогут учиться, – и положил ладонь на мой живот.

– Наши? – спросила с недоумением.

– Мы же не остановимся на одном?

Я глянула на его руку. Да, рожать мне ещё не сегодня и не завтра, но месяца через два у нас будет малыш, и моя голова была занята вопросами ближайшего будущего: как работать, если мешает живот? Как пройдут роды? Где взять няню? О школе я как-то не думала.

– Ты хочешь отдать наших детей в школу в другом мире? – удивление и даже обида за не рождённых ещё малышей, общая плаксивость и вот – на глазах выступили слезы.

Алессей схватил меня в охапку, приподнял и усадил на диван в приемном зале.

– Олька! Что ты такое говоришь? У Делегардовых будет самая лучшая школа не только в их империи. Да на всю Вселенную лучшая! Ведь там же наша Машэ, Великая Мать! И потом, – Алесс перестал улыбаться, задумался, и я услышала (или мне показалось?), как у него в голове что-то дзинькнуло, – не только дети иногда нуждаются в прибежище… Может, Делегардовы и взрослых будут принимать? – И, видя мои взлетевшие вверх брови, уточнил: – Учителями, воспитателями. Да мало ли кем? В каких только мирах нам с тобой ещё удастся побывать!

– Ольга, в этом есть рациональное зерно! – проговорила моя Вселенная. И она часто поддерживала наши с Алессем идеи.

А он, безусловно, прав. И если собирать талантливых, но неприкаянных, то Машкина школа пополнится самыми ценными людьми Вселенной.

А во Вселенной бесконечное количество миров, и мы можем попасть в любой.

В любой, кроме одного – моего родного мира. Я запретила Всёле там появляться. Потому что там заперто моё прошлое, к которому я не хочу возвращаться – Игорь, что так и пытается до меня достучаться.

У меня есть всё, чтобы быть счастливой – я нужна, я Руки Вселенной, я могу так много даже без магии, что порой сама себе удивляюсь, у меня есть муж – мой напарник, мой друг, единомышленник, помощник; скоро будет ребёнок.

А Игорь мне не нужен. И единственное, что ему осталось – пробираться в мои сны. А это я как-нибудь переживу.