Текст книги "Сказки славянских народов"

Автор книги: Ангел Каралийчев

Соавторы: Николай Тодоров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– С добрым утром, батюшка! – поздоровался мальчик.

– Ты кто такой? – спросил старик.

– Твой сын. Я сидел под камнем и всё ждал, чтобы меня вытащила оттуда какая-нибудь добрая бабушка и отнесла к тебе. Ждал я, ждал, у меня даже усы уже выросли, но так никто и не пришёл. Решил я на белый свет поглядеть, а ты меня и поймал в свою сеть. Теперь отведи меня домой, я ведь не знаю дороги.

Наклонился старик, взял усатого мальчонку из сети, посадил его в мешок с рыбой и пошёл домой. Как увидела его старуха, очень обрадовалась:

– Ох, ты, моё дитятко, – воскликнула она, – у тебя уж и усы выросли! Назовём мы его Мальчик-с-Пальчик!

Старик тоже не мог нарадоваться на сына, он погладил его по голове и отправился обратно в поле.

В полдень Мальчик-с-Пальчик понёс своему отцу похлебку в лужёном котелке. Пришёл он на поле, отец как увидел его, остановил волов, сел в борозду и стал хлебать ещё тёплую похлёбку. Мальчик-с-Пальчик повертелся возле него, потом ухватил одного вола за хвост, вскарабкался ему на спину, прополз к уху, залез туда и громко крикнул:

– Ну, пошёл!

Вол тронулся с места, а за ним пошёл и другой. Начал Мальчик-с-Пальчик пахать вместо своего отца. Провёл одну борозду, прямую, как стрела, провёл вторую и стал весело насвистывать.

– Батюшка, – крикнул он старику, – ты приляг под грушей, а я вспашу поле. Если какой-нибудь прохожий захочет меня купить, ты меня продай, не бойся. Возьми деньги, а я опять вернусь к тебе.

Прилег старик и задремал. А в то время мимо проходил богатый купец. Увидел он, что пахарь спит под грушей, а волы сами пашут, и удивился: вот так чудо!

– Эй! – крикнул он, – Что это за диво такое?

Старик привстал и спросил:

– В чём дело?

– Да вот никак не пойму, как это волы сами пашут! – ответил купец.

– А ты пошире глаза раскрой, и увидишь, что волы пашут не сами, а сын мой ими управляет.

– Да где же он? – ещё больше удивился купец.

– А вон там, у вола в ухе.

Купец подошёл к волу и, разглядев мальчонку, вытаращил глаза от изумления.

– Продай мне его! – стал упрашивать он.

– Сколько даёшь? – спросил старик.

– Сто золотых.

– Так и быть, бери!

Отсчитал купец деньги и забрал Мальчика-с-Пальчика. Пихнул его в карман и отправился домой. По пути Мальчик-с-Пальчик прогрыз, как мышка, дырочку в кармане купца, незаметно спустился на землю и шмыгнул в кусты. А купец шагает себе, как ни в чём не бывало.

Мальчик-с-Пальчик пересёк лес и добрался до моста. Там он решил переночевать и на следующий день продолжить свой путь. Закрыл он глаза, а в то время под тем же мостом собралось трое разбойников.

– Сегодня ночью – сказал один, – мы уведём одного из двух волов того деда, который живёт на околице деревни. Все согласны?

– Согласны! – подтвердили его напарники.

– Возьмите и меня, братцы! – крикнул в темноте Мальчик-с-Пальчик.

– А ты кто таков? – так и обмерли воры, но вглядевшись в темноту и увидев Мальчика-с-Пальчика, они всплеснули руками и сказали в один голос: – Как раз ты-то нам и нужен! Мы такого, как ты, днём с огнём ищем. Ты пролезешь через замочную скважину в хлев того деда, который живёт на околице села, откроешь ворота и выведешь вола, а мы будем тебя ждать на улице.

Сказано-сделано. Пошли разбойники к дому, что стоял на околице села, помогли Мальчику-с-Пальчику пролезть в замочную скважину и притаились в темноте. Через некоторое время Мальчик-с-Пальчик как закричит что было мочи из хлева:

– Братцы разбойники, какого вола уводить: белого или чёрного?

– Тише, тише, усатый коротышка, – зашептали разбойники, – выведи чёрного!

Мальчик-с-Пальчик вывел чёрного вола. Воры загнали его в лес, зарезали, сняли шкуру и разделили мясо. Мальчику-с-Пальчику достался сычуг. Воры быстренько собрали свои пожитки и скрылись, а Мальчик-с-Пальчик спустился в ближайшую лощинку, вымыл хорошенько сычуг, спрятался в него, пригрелся там и уснул. Ночью в лощинку пришёл голодный волк. Увидев сычуг, он подскочил от радости и тут же проглотил его.

Проснулся Мальчик-с-Пальчик уже в волчьем брюхе. Протёр он глаза, встал и начал ходить у волка в животе, а потом пробрался ему в пасть и посмотрел наружу сквозь волчьи зубы. Был уже полдень. Напротив, в тени орехового дерева отдыхало целое стадо овец, а пастух и собаки спали. Волк тихонько подкрался к ягнёнку. И только хотел было наброситься на него, а Мальчик-с-Пальчик как закричит:

– Вставай, пастух, волк задрал твоего ягнёнка!

Вскочил пастух и натравил на волка собак. Волк бросился в лес и еле-еле ноги уволок от погони. Спрятавшись в кустах, он решил подкараулить зайца, но стоило ему только подкрасться к нему, Мальчик-с-Пальчик опять как закричит:

– Беги, заинька, а то останешься без шубы!

Заяц тут же пустился наутёк. Тогда волк не выдержал, да как заорёт:

– Кто смеет разгуливать в моём животе и пугать мою добычу?

– Я, Мальчик-с-Пальчик.

– Что ты хочешь от меня?

– Хочу, чтобы ты отвёз меня к матушке и батюшке.

– А где они живут?

– Вон в той деревне.

Нечего делать. Волк поджал хвост и пустился рысью в деревню. Добежав до стариковского дома, он перепрыгнул через плетень и очутился во дворе.

Мальчик-с-Пальчик выглянул из волчьей пасти и крикнул:

– Батюшка, матушка, бейте волка! Только не по животу, а то переломаете мне все кости!

Старик схватил топор и бросился во двор. За ним выскочила и старуха с коромыслом. Убили они волка, распороли ему брюхо и вытащили Мальчика-с-Пальчика.

– Как вы поживаете? – спросил Мальчик-с-Пальчик и закрутил ус.

– Хорошо, – ответили старики, – тебя поджидаем.

– Вам-то хорошо, – сказал Мальчик-с-Пальчик, – а мне не совсем: зима приближается, а у меня тёплой шубы нет.

– Не беда! – успокоил его старик и содрал с волка шкуру.

А старушка взяла большую иглу и сшила для сынка тёплую шубу.

Как бедняк избавился от злыдней

Украинская народная сказка

Один крестьянин был таким бедным, что часто и он сам, и его семья ложились спать голодными. А был он работящий мужик, трудился с утра до вечера, да всё без толку. Как говорится, в таких руках и золото камнем станет. Бился несчастный, как рыба об лёд, но никак не мог избавиться от нищеты. То град побьёт его посевы, то мор унесёт вола, то все куры передохнут.

А был тот бедняк искусным гусляром, второго такого во всей деревне не сыщешь. Поэтому его часто звали на свадьбы и гулянья народ повеселить. И всегда люди давали ему что-нибудь за его игру. Однажды в воскресенье вернулся он домой со свадьбы хмельной да весёлый и принёс кусок сала и каравай ситного хлеба. Давно его ребятишки не видывали такого лакомства. Накормил он голодных детей, а потом взял гусли и заиграл хороводную песню. Повскакала детвора со своих мест и пустилась в пляс: гоп-гоп, гоп-гоп!

Пляшут дети, веселятся, а отец смотрит на них и не может нарадоваться.

Вдруг он заметил, что вместе с ними кружатся в хороводе какие-то маленькие уродцы, страшные и противные: с длинными ручонками и злыми глазёнками, с кривыми ножонками и тонкими шейками. И так их много – не перечесть!

Удивился бедняк и перестал играть. Мигом человечки всполошились, засуетились, затолкались, бросились к печке и юркнули под неё.

– Кто вы такие? – спросил бедняк.

А уродцы и отвечают ему из-под печки тоненькими голосами:

– Мы – злыдни. Больше всего мы довольны, когда кто-нибудь работает от зори до зори за кусок чёрствого хлеба и щепотку соли и ходит вечно голодный.

«Ага! – догадался бедняк. – Поэтому мне так не везёт. Это из-за них я не могу свести концы с концами!»

– Хорошо ли вам там, под печкой? – спросил крестьянин злыдней.

А они хором ответили:

– Где уж там хорошо! Такая теснота и духота, что задохнуться можно. Разве ты не видишь, сколько нас расплодилось?

– Коль так, сделаю-ка я вам гнездо поудобнее!

Сказав это, бедняк сбегал под навес, принёс большой глиняный кувшин с двумя ушками и крикнул злыдням:

– А ну, вылезайте из-под печки, размещайтесь в новом доме!

Выскочили злыдни, запрыгали от радости и влезли в глиняный кувшин. А крестьянин спрашивает их:

– Все вы здесь?

– Все! Все!

– Не остался ли какой-нибудь хромоножка под печкой?

– Нет! Нет! Мы все здесь. Нет среди нас хромоножек.

А крестьянин только того и ждал: закрыл он кувшин крышкой, замазал тестом, отнёс его в поле и бросил в овраг под кривую дикую грушу.

«Теперь мне, может, и повезёт», – подумал он и довольно потёр руками.

Прошло полгода, а, может, и больше. Крестьянину действительно повезло: за чтобы он ни взялся – всё у него спорилось. Рожь ли посеет – по самую грудь вырастет, зерно налитое, тяжёлое; свинья опоросится – двадцать розовых поросят принесёт, куры по два яйца в день сносят. И поля у него всем на загляденье, и хозяйство!

Вольготная жизнь пришла в крестьянский дом. Не плачут больше голодные малыши, ходят чистенькие, опрятные, словно господские дети. Соседи диву даются, никак понять не могут, откуда это бедняку такое счастье привалило.

А в этой деревне жил жадный и завистливый богач. Пошёл он к крестьянину и стал у него выведывать, как это ему удалось избавиться от нищеты: уж не нашёл ли он горшок с золотыми, или, может, добрый волшебник повадился к нему?

– Клада я не нашёл, и дьявол мне не помог, – ответил крестьянин. – Просто я работаю, не покладая рук, поэтому мы и зажили богаче.

– А разве ты раньше не так трудился?

– Работал я так же, да вот. . . – не выдержал крестьянин, – злыдни мне мешали. За что ни возьмусь – всё они мне пакостят. А когда я их прогнал, пошло у меня дело на лад.

– Как же ты их прогнал? – спросил богач.

Крестьянин и рассказал ему, как он избавился от злыдней.

– А куда ты отнёс кувшин?

– В овраг, под кривую грушу.

Попрощался богач и побежал прямо в овраг. Нашёл он кувшин и открыл крышку. Высыпались из кувшина злыдни, словно горох. А богач и говорит:

– Эй, злыдни, выходите на волю! Ступайте опять к своему хозяину. Он уже разбогател и очень соскучился по вас.

– Ой, нет! – запищали злыдни. – Мы боимся его. Он опять придумает какую-нибудь ловушку, и уж тогда нам не сдобровать. Уж лучше ты нам помоги, ты такой добрый, мы с тобой пойдём.

Испугался богач и бросился бежать. А злыдни – за ним. Прибежал он домой и, еле переводя дух от усталости, крепко-накрепко запер за собой дверь. Но злыдни пролезли сквозь щели в дом, да так схоронились в потайных уголках – днём с огнём их не сыщешь! И расплодилось их, развелось такое множество, словно тараканов за печкой.

И начал богач беднеть: скотина у него передохла, коней украли, волки задрали овец, а однажды ночью сгорел и дом. Успел богач спастись в одном исподнем белье. Остался завистник гол, как кол, стал ещё беднее, чем раньше наш крестьянин. Горько раскаивался богач, да было уже поздно.

Кузнец в раю

Хорватская народная сказка

У одного деревенского кузнеца был хороший виноградник. Каждый год он делал из винограда вино: когда больше, когда меньше, а иногда выходило у него больше ста бочонков.

Как-то уродился богатый урожай, но когда подошло время сбора, выпал град и всё побил. Пошёл кузнец посмотреть на беду.

«Эх, ничего не поделаешь – подумал он, – бог дал, бог и взял.»

Собрал он несколько уцелевших гроздьев, раздавил их и вышло шесть литров сусла. Вылил он его в баклагу и решил:

«Раз уж свалилась на мою голову такая беда, возьму-ка я это сладкое вино и разопью с первым встречным.»

Отправился кузнец к себе домой. На полдороге повстречалась ему незнакомая женщина. Не выждав, пока он с ней поздоровается, она подошла к нему и сказала:

– Кузнец! А я как раз тебя ищу. Была у тебя дома и узнала, что ты на винограднике. Вот и пошла тебе навстречу.

– Кто ты и зачем я тебе понадобился? – спросил кузнец.

– Я – Смерть, и пришла за тобой.

Испугался человек, но быстро опомнился и ответил так:

– Ах, любезная Смертушка! В этом году град побил мой виноградник. А ведь бывали времена, когда я наливал по сотне бочонков вина, теперь же – посмотри сама, – всего одна баклага. Когда я собрался домой, то дал себе слово, что разопью этот виноградный сок с первым, кого встречу на пути, за его и моё здоровье. Поэтому прошу тебя, не откажи мне – сядь рядышком и выпей, а уж потом делай со мной, что хочешь.

Смерть согласилась. Уселись они оба у обочины дороги. Кузнец выпил за здоровье Смерти, а потом передал ей баклагу. Так они по очереди пили вино и беседовали о том, о сём. Пьёт кузнец, а сам всё думает, как бы ему выпутаться из беды.

– Правду ли говорят люди, – спросил он у непрошенной гостьи, – что тебя не может остановить никакая преграда, и что ты сумеешь пролезть в самую маленькую дырочку? Как погляжу я на тебя, какая ты дородная, так мне и не верится.

– Правда! Правда! – ответила Смерть. – Всюду пролезаю. За девять замков можешь спрятаться, а я всё-таки доберусь до тебя.

– Хотелось бы мне перед смертью подивиться на такое чудо. Можешь ли ты влезть, ну скажем, в эту баклагу?

– Погоди минуточку, сейчас докажу тебе, что могу.

Сказав так, Смерть начала худеть и, наконец, стала такой тонкой, что пролезла сквозь горлышко в баклагу. А кузнец только того и ждал: он быстренько заткнул горлышко пробкой и понёс баклагу домой. Смерть заохала, стала просить кузнеца отпустить её на волю, обещала подарить ему жизнь, только он ей не поверил. Отнёс баклагу к себе домой, повесил её на гвоздь высоко-высоко, чтобы никто дотянуться до неё не смог.

И перестали люди умирать – ведь Смерть была заперта в баклажке! Смотрит господь Бог: столько людей развелось на земле, что ей уже и носить-то их не под силу. Послал он чёрта к кузнецу: пусть он-де придёт да ответ держит за то, что посмел запереть Смерть!

Отправился чёрт к кузнецу и говорит ему:

– Эй, кузнец! Послал меня к тебе сам господь-Бог. Иди к нему и расскажи, зачем ты упрятал Смерть и мешаешь ей своё дело делать. Если не пойдёшь добром, отведу тебя поневоле.

А кузнец ему отвечает:

– Я божьей воле не противлюсь. Только прошу тебя, чёрт, позволь мне закончить мотыгу, которую я уже начал делать для моих детишек, а потом я пойду с тобой и буду держать ответ перед милосердным господом-Богом. И ещё об одном тебя прошу: помоги мне разжечь огонь, чтобы скорее окончить работу.

Согласился чёрт, и попросил кузнеца показать ему, что надо делать. Пошли они в кузницу, и кузнец приказал:

– Полезай в кузнечные меха и раздувай их, а я в это время буду ковать!

Как только чёрт влез в меха, кузнец быстренько заткнул отверстие и как начал колотить чёрта молотом по голове, по спине, по заду – так вздул чёрта, что тот еле-еле дотащился до пекла.

Через некоторое время господь-Бог послал к кузнецу уже не одного, а трёх чертей, чтобы они привели непокорного к нему и заставили бы безумца объяснить, как он посмел засадить Смерть в баклагу и избить чёрта. Пошли они к кузнецу и видят: рубит он дрова во дворе.

– Эй, кузнец! – крикнули они. – Нас послал за тобой господь-Бог. Если ты не пойдёшь с нами добром, мы затащим тебя силой!

– Я божьей воле не противлюсь. Только прошу вас, черти, помогите мне наколоть дров, чтобы мои ребята не замерзли зимой, – ответил кузнец.

– Ладно – согласились черти. – Только покажи нам, как это делается, ведь мы никогда не кололи дров.

– Пусть один из вас сунет руки вместо клина в трещину этой колоды.

Послушался его один из чертей и сунул руки в трещину. А кузнец вытащил топор, и колода, словно клещи, зажала ему руки.

– Постой так, пока я не расколю её с другого конца! – сказал кузнец.

Рассёк он топором колоду с другого конца и заставил второго чёрта сунуть руки в трещину. И ему крепко защемило руки. Тогда кузнец рассёк колоду в середине и зажал руки третьему чёрту. Позвал он своих домочадцев, дал всем по полену и как начали они бить чертей: бац! бац! – облезла у бедняг вся шкура. Взмолились черти, чтобы кузнец отпустил их, обещали оставить его в покое. Сжалился кузнец и выпустил чертей на волю. А они едва дотащились на карачках до пекла.

Избавился кузнец от незваных гостей, зажил спокойно. Дожил он до глубокой старости. А когда ему надоело жить, собрался он сам в пекло.

Дошёл до ворот и постучался. Чёрт-привратник открыл окошечко в воротах и спросил:

– Кто ты?

– Я кузнец из той деревни, в которую вас посылал за мной господь-Бог, чтобы я ответил перед ним, зачем запер Смерть в баклажку.

Услышав это, черти переполошились. Бросились они запирать ворота, чтобы кузнец не вошёл и не накликал на них какой-нибудь беды.

– Убирайся, кузнец! Нет для тебя здесь места! – крикнул привратник, закрыл окошко и запер его на крючок.

Тогда кузнец отправился в рай. Постучался он в райские ворота.

– Ты кто такой? – спросил его святой Пётр.

– Я кузнец, который запер Смерть в баклажку. Вот, пришёл ответ держать перед Богом.

– Уходи! Уходи! Нет для тебя здесь места! – ответил ему святой Пётр.

– Прошу тебя, – взмолился кузнец, – позволь мне только одним глазком взглянуть, как живут в раю.

Открыл святой Пётр райские ворота, а кузнец – фьють! – прошмыгнул у него под рукой и очутился в раю. Неподалеку он увидел кучу какого-то тряпья, среди которого узнал свои старые штаны, что несколько лет назад отдал одному нищему. Сел он на них, а святой Пётр его гонит:

– Тебе говорят, убирайся отсюда!

– Не уйду! – ответил упрямый кузнец. – Я останусь здесь и буду сидеть на моих штанах.

Подивился святой ключник. Пошёл он к господу-Богу сказать, что кузнец, который запер Смерть в баклажку, силой ворвался в рай и не хочет уходить.

– Нашёл – говорит святой Петр, – свои старые штаны, что дал какому-то нищему, уселся на них и не уходит.

– Ты его не трогай, – сказал господь-Бог, – а то он такой лютый, что, если рассердится, так нам всем несдобровать. Пусть останется!

Так хитрый кузнец и остался в раю.

Как болезни по людям пошли

Болгарская народная сказка

Не было когда-то на свете никаких болезней. Люди умирали или от старости, или от вражьего ятагана, или из-за какого-нибудь несчастного случая: ну, скажем, кони испугаются, опрокинут телегу в глубокой ров, или деревенский бык пырнёт кого-нибудь рогами.

Жили в то время в одном городе две старые девы. Не смогли они вовремя выйти замуж, потому что были очень бедные. А обеднели они из-за своей лени да прожорливости. В один прекрасный день, испугавшись голодной смерти, одна сестра сказала другой:

– Давай-ка, сестрица, оборотимся в лихорадку. Пойдём людей лихорадить, и снова будем есть вкусно и досыта. Ведь когда человеку станет худо, и он сляжет, его близкие готовят ему самые лучшие кушанья, подносят всякие напитки, сладости – лишь бы ему только полегчало.

– Хорошо! – согласилась другая. – Только ты мне скажи, какие бывают лихорадки, а то я ведь и не знаю?

– Когда усталый человек напьётся холодной воды, наестся неспелых слив, или другой зелени, съест кусок испорченного мяса, мы влезем ему прямо в сердце и начнём его трясти: в самую нестерпимую жару мы дохнём на него таким холодом, что у него зуб на зуб не попадёт, а в самый лютый мороз мы его бросим в такой жар, что он весь покроется испариной, как в бане. Он будет мучиться от лихорадки, а мы заживём себе по-царски. Ну, ступай следом за мной! Как только выйдем на улицу, так и набросимся на первых встречных.

Сказано – сделано! Сели они на лавку у ворот и стали ждать. Через некоторое время на улице показались двое: один из них был богатый купец, другой – бедный мельник. Подкрались к ним лентяйки и тихонько пробрались в их сердца: первая – к купцу, вторая – к мельнику. Стали они их трясти. Трак-трак! – стучит зубами первый. Трак, трак-трак! – вторит ему другой. Стуча зубами и кашляя, они едва добрались домой.

Тут же в доме богача все забегали, засуетились, постлали ему мягкий тюфяк, чистые простыни, подложили ему под голову пуховую подушку, накрыли его шёлковым одеялом; стали его расспрашивать, что дать ему попить, чтобы он согрелся.

Узнали родня и приятели купца, что он занемог, и пришли его навестить. Один подаёт ему баклажку с крепкой сливовицей, другой – трёхлетнее красное вино, третий – свиную домашнюю колбасу, чётвертый – пирог из муки, просеянной через шёлковое сито, пятый – повидло, яблоки золотой налив и всяческие сладости. Каждый принёс самое лучшее из того, что у него было – ведь никому не хотелось ударить лицом в грязь. А родни и приятелей, которые почитали и уважали купца ради его богатства, было у него много. Увидев, как дрожит бедняга и щелкает зубами, все его очень пожалели – ведь никто из них до сих пор ещё не видел, как трясёт лихорадка. За время болезни близкие и родные нанесли купцу столько гостинцев – хоть бакалейную лавку открывай.

А лихорадка смотрела на вкусные угощения и облизывалась. Потрясёт, потрясёт больного, а потом ненадолго оставит в покое – передышку ему даёт. А как только его переставало знобить, он чувствовал облегчение, и становился таким ненасытным, что все вокруг диву давались, куда только вмещается вся эта еда и питьё. А это лихорадка, что сидела в нём, всё поедала и выпивала. Чего только она не пожелает – всё ей несут. Проклятая лихорадка ест, пьёт, да спит, а у богатого только живот раздувается, да так, что ему лень встать. Потому что лентяйку-лихорадку всё ко сну клонит, разленилась она теперь ещё больше, чем раньше, когда ещё лихорадкой не была, ведь тогда ей не приходилось так вкусно есть и пить, а такие мягкие тюфяки ей даже и не снились.

А хозяйка знай себе расталкивает своего больного мужа, и приговаривает:

– Проснись, хозяин, проснись! Я принесла тебе водицы, чтобы ты умылся. Встань, походи маленько по двору, подыши свежим воздухом, может, тебе и станет лучше! Залежался ты, муженёк, вот уже скоро станет три года. Днём и ночью спишь, больше всех нас ешь, а ничего тебе впрок не идёт. Только живот раздулся, словно бочка, а шея вытянулась, как шест.

– Ох, милая жёнушка, – еле-еле проговорил больной, – какой слепой не хочет прозреть! Я и хотел бы встать, да походить, только вот одурманила меня эта проклятая болезнь – всё ко сну клонит. А как только я высплюсь, проклятая снова хватает меня за шиворот и треплет, как собака требуху. А когда ей это надоедает и она оставляет меня в покое, я испытываю такой голод, словно внутри у меня завёлся ненасытный змей, и я ем, ем, но чем больше ем, тем тяжелее мне становится, дремота меня одолевает, и я забываюсь и уже не помню, кто я и где я. Поэтому, жёнушка, мне и невмочь подняться с постели.

– Что же нам делать, муженёк, как нам тебя поставить на ноги? Триста лекарей мы звали, но никто тебе не помог. Позволь мне поискать какую-нибудь мудрую ворожею, может, она тебе поможет.

– Поищи, жёнушка! Созови гадалок, ворожей, знахарок, дервишей, попов! Всех зови, только вылечи меня.

Собралась женщина и пошла к одной бедной старушке, знаменитой знахарке. Рассказала ей о страданиях своего мужа и привела к себе домой. Посмотрела старушка больного, расспросила, что у него болит, что он ест и пьёт, а потом сказала:

– Берусь я тебе помочь, если только ты будешь меня слушаться и делать всё, что я скажу. А главное – надо будет терпеть!

– Ох, бабушка, – простонал больной, – всё вытерплю, буду слушаться и делать всё, что ты скажешь, только избавь меня от этих страданий.

– Не беспокойся, сынок! Если ты будешь меня слушаться, я за три дня поставлю тебя на ноги, – сказала старушка и ушла.

Вернувшись домой, старушка нарвала у плетня пучок полыни, сварила отвар и отнесла больному. Дала она ему выпить натощак полный стакан отвара. От горького снодобья у больного чуть глаза на лоб не полезли.

– Ох, милая бабушка! – заохал он. – Что это за зелье такое?

– Не бойся, сынок, потерпи! – ответила старушка. – Эта лихорадка, что впилась в твоё сердце, не отпустит тебя, пока ты ешь только сладкое и вкусное. Ты должен есть горькое и невкусное, чтобы её прогнать. И хватит тебе нежиться в мягкой постели, ляг-ка лучше на голую рогожку, положи камень под голову и ещё два дня ничего в рот не бери, кроме моего отвара, и ты увидишь, как убежит от тебя эта проклятая лихорадка.

Больной её послушал: три дня он ничего не ел, только полынь-воду пил. На четвёртый день старушка пришла его проведать. Больной лежал на рогожке во дворе на самом солнцепеке и крепко спал.

Старушка так тихонько подошла к нему, что он даже не проснулся, взяла ведро с водой, стоявшее неподалёку, и облила больного. Вскочил купец на ноги бодро, как в былые времена.

– Ой, бабушка! – закричал он. – Зачем ты меня испугала, облила холодной водой?

А лихорадка перепугалась ещё больше купца, выскочила из него и забралась к старушке.

«Погоди же ты, старая карга, – подумала лихорадка, – вот я тебя потрясу, за то, что ты лишила меня спокойствия и довольства. Ведь до сих пор я жила, как царица. Уж не дьявол ли надоумил тебя держать меня три дня голодной и поить этой горечью, от которой я прогоркла на всю жизнь, да ещё и холодной водой меня облила?»

Богатый купец тут же выздоровел и повеселел.

– Желаю тебе, бабушка, долгих лет! – сказал он и щедро её одарил.

Старушка спрятала деньги и пошла себе домой, но по дороге вдруг почувствовала, что её начинает знобить. Едва-едва она дотащила свои старые кости до дому. Легла на земляной пол у очага, покорчилась, поёжилась от озноба, пощелкала двумя оставшимся впереди зубами, поднялась с трудом и выпила большую чашку полынь-воды; передохнула немножко, и выпила ещё одну чашку.

Поняла лихорадка, что старушка будет пить чашку за чашкой эту горечь и не ляжет в мягкую постель. Разозлилась она и побежала искать какого-нибудь богача.

Но теперь, стоило только лихорадке привязаться к кому-нибудь, как тут же звали старую знахарку, которая прославилась на весь город. Она давала больному выпить полынь-воду и прогоняла болезнь. Не могла уже лихорадка жить по-царски, как жила три года подряд у больного купца.

Убедившись, что старушка не оставит её в покое, надумала она перебраться в другое место, где люди ещё не знали, как от неё избавиться. Собралась лихорадка в путь. Вышла она из города и видит: впереди идёт её сестрица – вторая лихорадка. И она тоже решила бежать из этих мест.

– День добрый, сестрица, – крикнула лихорадка. – Подожди меня, пойдём вместе!

Поздоровались они, обнялись, стали рассказывать друг другу про своё житьё-бытьё.

Рассказала первая, как привольно ей жилось у богатого купца, обо всех своих бедах и невзгодах, что накликала на неё знахарка, поведала, а затем спросила сестру, как жилось ей у мельника и в других местах.

– Уж и не спрашивай, сестрица! – стала жаловаться та. – Не повезло мне. Стала я лихорадить мельника, а он пошёл на мельницу, взял деревянную ступку, истолок в ней чеснок, залил его уксусом и одним духом выпил всю эту бурду. Чуть не отравил меня, чтоб ему пусто было! Мало того, когда я его бросила в жар, он разделся и бултыхнулся в ледяную запруду. Окоченела я совсем, тут бы мне и каюк, если бы я не убежала. Ушла я от него и забралась к одной богачке. Три года я её лихорадила, вдоволь вкусненького наелась-напилась. Но житья для нас больше нет в этом городе: откуда ни возьмись – появилась проклятая знахарка, всё по пятам моим ходит. Как только заживу я где-нибудь припеваючи, сразу зовут её. Вместо вкусного кушанья, она даёт пить горькое зелье, отравившее мне всю жизнь. Не выдержала я и решила бежать из города.

– И я, сестричка, бегу от этой проклятой старухи. Пойду куда глаза глядят, где не водятся такие ведьмы.

– Знаешь, сестричка, что я тебе скажу? Раз уж решили мы с тобой бежать из города, то нам не стоит расставаться: поймаем кого-нибудь и будем его лихорадить вдвоём. Только давай выберём кого-нибудь побогаче, чтобы пожить в своё удовольствие, пока нам не надоест.

– Твоя правда, сестричка, – согласилась первая лентяйка, – плохо жить у бедняка: заморишь его холодом, а он как схватит топор – только щепки летят во все стороны, а он знай себе рубит без устали, пока не прошибёт его пот, а уж мне тогда совсем плохо приходится.

– А когда бросаешь бедняка в жар, – прервала её вторая, – бултыхнётся он в ледяную воду, как мой мельник, а ты околевай от холода.

– Ой, сестричка, другое я хотела тебе сказать...

– Скажи, скажи, что придумала твоя умная головушка!

– Давай-ка поживём некоторое время так, как мы жили, – предложила первая умница, – а потом возьмём, да выйдем замуж, народим ребятишек и обучим их нашему ремеслу. Им будет хорошо, а люди пускай себе мучаются.

– Хорошо ты придумала, сестрица! Дай бог тебе здоровья и радости. Только пусть хранит нас господь от горькой полыни и ледяной воды.

С такими мыслями отправились две негодницы в другой город, где люди ещё не знали лихорадки. Пока они научились, как её прогонять, прошло немало времени, и сестрицы хорошо попировали. А потом они нашли двух болванов и женили их на себе. Народили сестрицы кучу детей – и девочек, и мальчиков, и от них расползлись всякие болезни по всей земле. Были эти болезни самые разные, как различны и люди: от одних бросало в холод, от других – в жар; от одних лихорадило каждый день, от других – через день или через два; от одних люди заболевали желтухой, от других – кашляли... и ещё много-много других страданий принесли они людям. Болезни мужского рода – это бешенство, цынга, сердечный недуг. Как привяжутся к кому-нибудь – или скорёхонько на тот свет отправят, или быстро оставят его, потому что мужчины очень нетерпеливы. А от болезней женского рода люди умирали не скоро и не часто, потому что женщине не под силу одолеть мужчину, но зато как вцепится такая болезнь, то долго держит в своей власти, и несчастный живёт себе годами, ни здоров, ни болен.

Вот так пошли болезни по людям, и мучают их до сих пор.

Смекалистый малый

Русская народная сказка

Жила-была на свете старуха. Она была очень жадной и глупой, как овца. Было у неё двое сыновей, но один из них умер, а другой жил с ней и работал в поле.

Однажды, когда сын был в поле, к их дому подошёл солдат и постучался в дверь. Он очень устал с дороги и проголодался, как волк. Старушка впустила солдата в дом и спросила:

– Что тебе надо?

– Бабушка, позволь мне переночевать у вас! – ответил солдат.

– Ох, сыночек, негде мне тебя положить.

– Бабушка, дай мне тогда хоть что-нибудь поесть.

– Ох, сынок, что же мне тебе дать, если мне самой есть нечего.

Солдат покачал головой и собрался уходить. Тогда старушка его спросила:

– Солдатик, откуда же ты путь держишь?

– С того света! – ответил солдат.

– С того света? А у меня там сынок, что умер в прошлом году, уж не видел ли ты его?

– Как же не видел? Он мой лучший друг. На одних нарах спали с ним.

– А что же делает мой сыночек?

– Он, бабушка, на том свете пасёт журавлей.

– Ох, бедняжка! – вздохнула старуха.

– Не повезло твоему сынку, бабушка, потому что журавли всё в терновик забираются, а он бегает за ними, собирает на одно место и всю свою одежонку о колючки порвал.