Текст книги "Тайна заброшенного хутора"

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5.

Пять лет назад.

Даниэль, как бешеный мчался прочь от Берны. Не потому, что опасался погони. Его гнала жгучая, гнетущая тоска. Юноша запрещал себе думать о Кармине, но, помимо воли, вспоминал ночи с ней, восхитительные ласки, сводившие его с ума и заставлявшие стонать от восторга и наслаждения. По щекам Даниэля текли слёзы, и он надеялся, что вместе с ними уйдёт боль, разрывавшая сердце.

Конь выбился из сил, и юноша сжалился над ним. Он сполз с седла, повалился на траву, с головой завернулся в плащ и уснул. Когда Даниэль открыл глаза, бледно-розовое солнце стояло высоко над горизонтом. Солнечный свет размыл образ Кармины. Боль притупилась, и юноша, наконец, начал думать о том, что делать дальше. Слегка перекусив, он сел на коня и, не спеша, поехал по лесной дороге. Внезапно он вспомнил о письме, которое нашёл в королевских покоях, вытащил его из кармана, повертел в руках и засунул обратно, побоявшись связываться с охранной магией Плеяды. Загадочное письмо навело Даниэля на размышления. "Почему отщепенцам понадобилось убивать Аверия? Какие дела были у бернийского короля с Плеядой?"

Никогда раньше Даниэль не интересовался политикой. Она казалась ему скучной, гораздо интереснее было веселиться с друзьями и доводить учителей. Но убийство бернийского короля заставило юношу задуматься о презираемой раньше политике. И он с горечью признался себе, что ничего не знает ни о городе, который защитил, и в котором прожил целый месяц, ни о его погибшем правителе. Перед глазами Даниэля возникли трупы Аверия и Марьяны, изуродованная нога Кармины, чудом оставшейся в живых… "Чудом ли?.." – спросил себя Даниэль и не нашёл ответа. Ему стало противно при мысли, что Кармина использовала связь с ним, чтобы сесть на трон. И юноша решил, что больше не будет думать о Берне. И о политике тоже! "Обман и грязь! Не хочу участвовать в этом! Я сам по себе! Буду жить, как хочу! Мне нет дела ни до Плеяды, ни до Отщепенцев, ни до тинуских королей!" Даниэль гордо вскинул голову и пришпорил коня.

Целую неделю он ехал по заброшенной лесной дороге. Сначала юношу это не смущало, но еда в седельных сумках стала заканчиваться, и ему пришлось задуматься о пропитании. Применив магическое зрение, Даниэль попытался осмотреть окрестности. Маг-недоучка промучился полдня, прежде чем обнаружил деревеньку, в нескольких милях от того места, где находился. Даниэль направился к ней, изо всех сил стараясь не выпускать объект из поля зрения. Конечно, колдуя, юноша рисковал привлечь внимание карателей, но голодать из-за них он не собирался. Более того, Даниэль был так зол на всех и вся, что не отказался бы сейчас от схватки с плеядцами. Он не думал о том, что может проиграть. После расправы над жаулетами и отщепенцами юношу грела мысль, что уже сейчас он может продемонстрировать деду свои магические возможности. Даниэль хотел, чтобы дед признал, что такого мага, как он, нельзя лишать дара.

Дорога до деревни заняла у Даниэля больше двух часов: он не пускал коня вскачь, боясь сбиться с курса. Но, наконец, ему стали попадаться вырубки и аккуратно выкошенные поляны со стогами сена. Вскоре показались низкие деревянные дома с покрытыми соломой крышами. Они стояли кругом, образуя в центре небольшую площадь, куда и направился Даниэль. Крестьяне побросали свои дела и высыпали на площадь, их деревня находилась далеко в лесу, и гости здесь были редкостью.

– Здравствуйте. – Маг приподнялся в седле и слегка поклонился.

Крестьяне сбились в кучу и стали что-то обсуждать между собой, отчаянно жестикулируя и гудя, как пчелиный рой. Даниэль сидел на коне и с интересом рассматривал их. Все жители деревни явно были родственниками. Светловолосые, круглолицые, курносые. Волосы женщин были заплетены в три косы и подвязаны платками, а на головах мужчин красовались одинаковые холщёвые шляпы. И мужчины, и женщины были одеты в домотканые серо-белые штаны и рубахи, единственным украшением которых была тёмно-красная окантовка.

В конце концов, крестьяне пришли к соглашению, и вперёд выступил пожилой мужчина. Даниэль спрыгнул с коня. Мужчина приблизился к нему, погладил светлую бородку с рыжими прядками и степенно произнёс:

– Винна не примет тебя, путник.

Юноша не ожидал такого поворота и растерялся:

– Но почему?

– Мы давно уяснили, от приезжих одни неприятности! – твёрдо сказал пожилой крестьянин. – Уезжай!

– Хорошо, но не могли бы вы продать мне еды? – Даниэль снял с пояса кошель и потряс им.

– Деньги? – Лицо мужчины исполнилось презрения.

– Золото, – кивнул маг.

– И зачем оно нам?

– То есть как?

– Мы никогда не покидаем Винну.

Даниэль обвёл взглядом настороженную толпу:

– Вы так и живёте здесь?

– Да, – ответил за всех пожилой крестьянин. – Наши предки пришли из города, и вот уже семь поколений мы живём в этом лесу.

– И никто никогда…

– Тот, кто покинул Винну, больше не возвращается! – жёстко произнёс мужчина и повернулся к сородичам. – Соберите ему еды.

Несколько женщин поспешили к домам и вскоре вернулись с завёрнутыми в тряпицы припасами. Ни говоря не слова, они передали их юноше и растворились в толпе.

Даниэль распихал еду по седельным сумкам и вскочил на коня:

– Далеко отсюда до города?

– Убирайся! – приказал пожилой крестьянин.

– Спасибо за еду, – буркнул юноша, ударил коня пятками и выехал из деревни.

Крестьяне проводили его настороженно любопытными взглядами и вернулись к своим делам.

Даниэль отъехал от негостеприимной Винны, остановился на краю делянки, спешился и вытащил из сумки холщёвый свёрток. Внутри оказались хлеб и острый домашний сыр. Юноша уселся на поваленное дерево и, жуя хлеб с сыром, стал осматривать окрестности. Он не мог видеть далеко, а в радиусе десяти миль, кроме Винны, других селений не было. "Вот попал… – с досадой подумал юноша. – Видимо, надо было ехать от Берны в другую сторону. И почему я не спросил у конюха, где ближайший город?" Юноша доел бутерброд, запил его водой из бурдюка и поехал дальше.

Винна была не просто глухой, а очень глухой деревней. Лишь через две недели пути Даниэлю удалось обнаружить людей. К этому времени он уже довольно ловко пользовался магическим зрением, и сумел разглядеть не только добротные деревянные дома и стадо коров, пасущихся за околицей, но даже лица крестьян. Даниэль доел остатки виннийской еды и понёсся к селу. Он надеялся, что его жители окажутся более гостеприимными, чем виннийцы. Три часа спустя Даниэль влетел в село и растерянно остановился: улицы были пусты. Тревожно озираясь по сторонам, юноша медленно двинулся вперёд. Он выехал на сельскую площадь, и увидел отца. Яркие одежды Плеяды, выглядывающие из-под тёмного плаща, так поразили Даниэля, что он замер посреди площади, изумлённо хлопая глазами.

– Здравствуй, сын, – сердито сказал Ян. Он хмуро оглядел грязную одежду юноши, его заросшее щетиной лицо и покачал головой. – Ты плохо выглядишь, Дан.

"Серьги Божены!!!" – Даниэль развернул коня и понёсся прочь из села.

– Куда ты, малыш? – смеясь, крикнул ему Ян.

Юноша домчался до околицы, и путь ему преградили каратели. Они просто выехали на дорогу и остановили лошадей, но один их вид привёл Даниэля в панику. Он вскрикнул раненным лебедем и, пришпорив коня, помчался обратно на площадь. Снова увидев отца, юноша истерично всхлипнул: он уже видел, как над ним вздымается властная рука корифея. "Мой дар!!!" – Горячая волна гнева и отчаяния прокатилась по телу Даниэля, а голову сковал железный обруч боли.

– Спокойно, Дан! – крикнул Ян и махнул рукой.

Каратели вылетели на сельскую площадь и взяли юношу в кольцо. Их осуждающие лица вызвали у Даниэля приступ бешенства. Он заметался в кругу карателей, не понимая, почему те медлят. А Ян во все глаза смотрел на сына: руки юноши светились до локтей, волосы побелели, на ресницах дрожали искры. Магическая энергия искала выход, и командир отряда боялся и за жизни своих людей, и за сына, который ничего не соображал. Взывать к Даниэлю было бесполезно. Если бы перед ним был не сын, Ян направил бы энергию против самого мага, и того разорвало бы на куски, но в данном случае оставалось ждать, пока сын нанесёт удар. И командир молил Экру о том, чтобы Даниэль не забыл, откуда он родом.

Даниэль не забыл. Он поступил так, как хотел отец. Вскинув руки, юноша выбросил бушующую в нём энергию в воздух, и над селом повис огромный сияющий шар. Каратели задрали головы, напряжённо глядя на сверкающую в лучах полуденного солнца сферу, а Даниэль покачнулся в седле и начал заваливаться на бок.

– Не опускай руки! – бросаясь к нему, закричал Ян.

Удивительно, но юноша услышал его. Сползая с коня, он упрямо держал руки над головой. Ян подхватил сына.

– Уничтожьте шар! – приказал он карателям.

Маги попытались погасить сферу, однако вместо того, чтобы затухнуть, она начала расти. Сфера пульсировала, по её бокам пробегали языки фиолетового пламени. Каратели недоумённо переглянулись: они не ожидали столь мощного колдовства от мальчишки-недоучки.

Даниэль виновато посмотрел на отца:

– Я не хотел… – прошептал он, и его руки безвольно повисли.

– Только не сейчас, Дан! – рявкнул Ян и встряхнул сына, но тот был в глубоком обмороке.

Потеряв связь со своим создателем, шар запульсировал чаще, вытянулся в гигантскую сигару и взорвался фиолетово-красными кометами. Кометы врезались в крыши крестьянских домов, и каратели, не сговариваясь, зашептали заклинания, чтобы не позволить огню распространиться. Но их магия лишь подстегнула огонь: языки пламени превратились в длинных полыхающих змей и ринулись на крыши соседних домов.

– Будите людей! – завопил Ян, уложил сына на землю и присоединился к своим магам.

Если б Даниэль увидел, что натворил, то пришёл бы в ужас. Врезаясь в дома, огненные змеи пожирали деревянные стены и черепичные крыши. Разбуженные от магического сна крестьяне с воплями выскакивали из горящих домов. Некоторые пытались тушить пожар водой и песком, но большинство бросилось прочь из деревни. По улицам метались расколдованные куры, утки, гуси и собаки. Шум стоял неимоверный. Ян резко махнул рукой, и каратели перестали колдовать – их магия лишь усиливала огонь. И, оставив Даниэля валяться посреди площади, плеядцы бросились спасать людей. Они выводили крестьян из полыхающих домов и оттаскивали их от огня, пытаясь объяснить, что против магического пламени вода и песок бессильны…

Магия Даниэля развеялась лишь тогда, когда догорел последний крестьянский дом. От богатого, процветающего села осталось лишь большое пятно чёрного пепла. Магический огонь пожрал каждую дощечку, расплавил каждый гвоздь. Крестьянки выли в голос, прижимая к себе орущих детей, а их отцы и мужья с угрожающим видом стали надвигаться на карателей.

– Вы из Плеяды! – заявил Яну щербатый крестьянин.

Командир отряда молчал: отрицать очевидное было бесполезно – разноцветная одежда, выбивающаяся из-под тёмных плащей, выдавала в них ингурцев.

– Плеяда обязана возместить нам ущерб! – хором закричали крестьяне.

Ян раздражённо кивнул:

– Мы заплатим. – И склонился над сыном.

Но крестьян не успокоили его слова.

– Когда? – настойчиво поинтересовался щербатый.

– Что когда?

– Когда нам заплатят?

– Скоро.

– А что нам делать сейчас?!

Ян повернулся к крестьянам, отстегнул от пояса кошель и вручил щербатому:

– Это на первое время. Плеяда не оставит Солож в беде! – твёрдо сказал он.

Крестьянин взвесил кошель на ладони, развязал его и заглянул внутрь.

– Золото, – сообщил он остальным и, достав монету, поднял её в воздух. Соложцы одобрительно загудели.

Ян вгляделся в бледное, осунувшееся лицо сына. "Он великолепный маг. О лишении дара не может быть речи! Нужно сбить с него спесь, и он станет отличным карателем", – подумал он и обыскал сына. Серёг Божены не было. Ян почувствовал холодок внутри. Он выпрямился и обнаружил, что каратели оттеснили крестьян и стоят вокруг него в ожидании указаний. Ян не мог выказать слабость и, вложив в голос максимальную резкость, приказал:

– Свяжите его!

Один из магов вытащил из седельной сумки моток верёвки и связал Даниэлю руки и ноги. Каратели взвалили юношу на коня Яна и вскочили в сёдла. Крестьяне с любопытством наблюдали за ингурцами. Они были наслышаны об операциях карателей Плеяды, но впервые в жизни видели, как это происходит на самом деле. Ян оглядел их заинтересованные лица, вскочил в седло и громко произнёс:

– Спасибо за понимание, господа! Да, вы пострадали, но сегодня был обезврежен особо опасный маг отщепенцев! И пусть вас не обманывает его юный облик! Вы видели, что сделало его колдовство! Мне жаль, что мы не сумели остановить пожар, но подумайте о том, сколько ещё бед нам удалось предотвратить! Радуйтесь, что никто из вас не пострадал, поскольку, не вмешайся великая Плеяда, все вы были бы мертвы!

Крестьяне возбуждённо загудели, обсуждая его слова, а Ян пришпорил коня и направился к лесу. Он хотел уехать как можно дальше от людей, прежде чем сын очнётся…

Даниэль открыл глаза и уставился на весело потрескивающий костёр. Он хотел сесть, но оказалось, что его руки и ноги крепко связанны. И тут на юношу обрушились воспоминания. Запястья и щиколотки заныли, а на душе стало муторно, от сознания того, что он попался. "Мой дар…" – с тоской подумал Даниэль.

– Где Серьги Божены?!

Юноша повернул голову и посмотрел на отца:

– У меня их нет.

– Где они?

– У Кармины! – гордо ответил Даниэль. – Вы не сможете забрать их! Я сделал так, что Серьги убьют любого, кто дотронется до них. Даже меня!

Ещё месяц назад Ян не купился бы на слова сына, но пожар в Соложе заставил поверить ему. Ян сел на землю рядом с Даниэлем и, с трудом сохраняя спокойствие, спросил:

– Ты понимаешь, что натворил?

– Я люблю Кармину, – упрямо сказал Даниэль.

– И что? Ты подарил ей краденую вещь!

– Я защитил её! – закричал Даниэль и, забыв о верёвках, попытался вскочить.

– Лежи! – Ян осуждающе посмотрел на сына. – Решать, конечно, корифею, но корректировка сознания пошла бы тебе на пользу.

– Я это я! – истерично выпалил юноша, и его глаза наполнились ужасом и ненавистью.

Командир оглянулся на своих магов. Каратели сидели возле костра и тихо беседовали, но Ян знал, что они внимательно следят за их разговором. И не потому, что хотели подслушать его, а в силу годами выработанной привычки. "Правильно. Каратель всегда должен быть в курсе…" – подумал Ян и снова взглянул на сына.

– Я давно говорил отцу, что тебя нужно отдать на воспитание в наш отряд. Хорошо, что Барбара сейчас в Берне и не видит твоей слабости! Она сгорела бы от стыда!

– Зачем вы вообще родили меня! – в запале воскликнул Даниэль. – Я вам не нужен!

– Ошибаешься, Дан, – сурово произнёс Ян. – Просто мы с Барбарой ответственные люди, и дело для нас превыше всего!

– А как же я?

– Чтобы ты себе не думал, ты станешь карателем! Вся беда в том, что ты никогда не чувствовал ответственности за что-либо! Ты совершенно не понимаешь, насколько важна и благородна миссия, которую мы возложили на себя! Мы должны очистить Тинус от отщепенцев!

– Мне нет до этого дела! Я хотел бы забыть и о Плеяде, и об Отщепенцах! Лучше жениться на Кармине!

Лицо Яна стало серым.

– Забудь об этом! Я не допущу, чтобы мой сын осел в какой-то захудалой Берне! Аверий и так унизил тебя, дав титул князя! Ты принадлежишь к древнейшему магическому роду Плеяды! Твоя Кармина не достойна мыть тебе сапоги!

– Как хорошо ты думаешь о людях, отец!

– Мы – элита Плеяды! И ты…

– Плевать! – рявкнул Даниэль, и отец с размаха врезал ему по губам.

– Кретин! Ты не осознаёшь, какой подарок сделала тебе судьба, позволив родиться в нашей семье!

Юноша сплюнул кровь и зло усмехнулся:

– Ничего, моя бестолковость улетучится, как только великие маги Плеяды промоют мне мозги.

– Возьмись за ум и этого не случиться!

– И чего же ты хочешь?

– Мы отправимся в Берну, и ты расскажешь нам, как снять с Кармины Серьги Божены.

– Ни за что!

– Тогда нам придётся убить её, и артефакту будет некого защищать!

– Ошибаешься! – глумливо оскалился Даниэль. – Вам придётся похоронить её вместе с Серьгами Божены! Они будут защищать даже её мёртвое тело!

– Врёшь… – неуверенно произнёс Ян.

– А ты проверь! Убей её! – расхохотался юноша и язвительно продолжил: – Артефакт будет защищать Кармину и погибнет не один каратель, прежде чем вам удастся отнять у неё жизнь. А потом ты протянешь руку к Серьгам Божены, но… Какое разочарование ждёт тебя, папа!

– Корифей распустил тебя! – едва сдерживая ярость, прорычал Ян. – Ты ведёшь себя, как последний отщепенец!

– Я никогда не стану отщепенцем! Но и карателем тоже не буду! – с вызовом произнёс Даниэль.

– Будешь! – Ян поднялся. – Как только мы вернёмся в Ингур, корифей откорректирует твоё сознание, и я возьму тебя в отряд.

– Лучше бы он лишил меня дара!

– Глупец! Он никогда не лишит тебя дара! Он поставит твой дар на службу Плеяде!

Даниэль покачал головой:

– Я поступил правильно, сбежав из Ингура. Там бы я никогда не узнал настоящей жизни!

– А ты её и не знаешь. – Ян хмыкнул и направился к костру, а рядом с Даниэлем уселись два карателя.

Юноша скрипнул зубами: Плеяда крайне редко шла на корректировку сознания мага, однако он не сомневался, что в его случае поступят именно так. Отец был не из тех, кто бросает слова на ветер. "Мне конец! Дед наверняка согласится с доводами ненаглядно-правильного сыночка", – досадливо подумал Даниэль и посмотрел на своих соглядатаев. Одного из них, улыбчивого парня по имени Влад он хорошо знал, а второго, мрачного длинноволосого верзилу, помнил смутно. Даниэль хотел вступить с ними в разговор, чтобы расположить к себе, но передумал: вряд ли бы ему удалось убедить карателей развязать верёвки.

– Хочешь есть? – добродушно спросил Влад. Даниэль отрицательно помотал головой, и Влад укоризненно улыбнулся: – Не дури, Дан, ты среди друзей.

Даниэль злобно клацнул зубами, и верзила нахмурился:

– Ты ведёшь себя вызывающе. Осторожнее, мальчик, в Ингуре могут решить, что ты проникся идеями отщепенцев. – Он схватил юношу за шкирку и усадил рядом с собой.

Влад сбегал к костру, притащил миску с копчёной свининой и поднёс кусок мяса к губам пленника. Даниэлю нестерпимо захотелось укусить улыбчивого карателя за пальцы, но, решив изобразить смирение, он взял мясо в рот и стал уныло жевать. Проглотив несколько кусков, юноша пошевелил связанными за спиной руками, проверяя насколько крепки узлы, и Влад осуждающе покачал головой:

– Оставь эти мысли. Зачем тебе сбегать? Возвращайся в Ингур. Константин так переживает за тебя…

– Замолчи! – Даниэль с раздражением посмотрел на карателя: – Почему я должен жить в Ингуре? Почему я должен стать карателем?..

– А кем ты хочешь стать? – растерянно поинтересовался Влад.

– Ну… не знаю. Но я хочу решить это сам! И, уж если я останусь в Плеяде, это будет мой выбор!

– Если бы Константин был моим дедом, я бы безоговорочно слушался его.

– Ты так говоришь, потому что, на самом деле, это не так.

– Может быть. Но корифей великий человек…

– Я слышал это сотни раз!

– Слышал, но не услышал! – голос Яна резанул ухо Даниэля.

Юноша вскинул голову и посмотрел в глаза отцу:

– Ну, почему же. Я прекрасно понимаю, что мои родственники – великие маги, но это не означает, что я буду равняться на них! Я хочу прожить нормальную жизнь! Тихую и спокойную! Я не хочу быть значимым и заметным! – Ян переглянулся с охранниками, и они дружно расхохотались. Даниэль разозлился: – Я сказал, что-то смешное? Объясните, и посмеёмся вместе!

Ян вытер рукавом выступившие от смеха слёзы и серьёзно произнёс:

– В Берне ты был придворным магом. Твоей любовницей была принцесса. И это ты называешь тихим и незаметным существованием?

– Я стал придворным магом случайно! – пылко возразил Даниэль.

– Ой, ли?! Не обманывайся, Дан. Я не растил тебя, но знаю, что ты собой представляешь!

– И что же? Забавно послушать! – Даниэль ощетинился.

– Ты думаешь только о себе! Взять хотя бы учёбу! Чтобы отвертеться от занятий, ты дважды ломал наставнику ногу! Ты смеялся в кулак, глядя, как несчастный учитель лечил перелом! Ты жутко гордился своей проделкой и жалел, что не можешь рассказать о ней всем и каждому!

– Я был не при чём!

– Рассказывай сказки кому-нибудь другому! – криво усмехнулся Ян. – Я – каратель! Мне известны все уловки отщепенцев! С Владимиром ты действовал так, как они! Ты научился мастерски скрывать колдовство! Никто не смог доказать твою причастность к несчастным случаям с учителями! Но, дружок, их было так много, что только идиот не догадался бы, чьих рук это дело!

– Тогда почему дед молчал?

– Да потому что ты – талантливый маг! За тобой следили, и ни разу не поймали с поличным! Это о многом говорит, Дан! Мы надеялись, что рано или поздно ты возьмёшься за ум! Ты же хочешь быть первым! Ты мечтаешь о подвигах! А чтобы достичь вершин славы, нужно учиться и учиться, совершенствовать магическое мастерство, накапливать опыт! Ты напрасно думаешь, что лавры героя падут на тебя сами собой! Слава не любит гуляк и тунеядцев!

– Думай, что хочешь, Ян! Я всё равно прославлюсь!

– Чем? Самыми грандиозными пьянками? Или неравным браком с какой-нибудь захолустной принцеской?

– Я совершу великий подвиг! Весь Тинус будет преклоняться передо мной! – в запале проорал юноша и осёкся.

Каратели снова расхохотались.

– В этом ты весь, Дан! – ухмыльнулся Ян. – Тебя бесит не то, что дед хочет сделать тебя карателем, а то, что ты не можешь стать сразу во главе всех отрядов!

– Неправда!

– К чему отрицать очевидное, Дан? Ты и в Берну хочешь вернуться не к Кармине, а к толпе, которая боготворит тебя! Ты согласен жить в захолустье, лишь бы перед тобой все кланялись и пели дифирамбы!

– Я люблю Кармину! – выкрикнул Даниэль.

– Видимо она очень умела в постели, – ехидно заметил Ян.

Каратели захихикали, и Даниэль бросил на них испепеляющий взгляд:

– Она совершенство!

– Давай разберёмся, – снисходительно произнёс Ян. – Какое вино любит Кармина? Какие духи предпочитает? Какие книги читает? Она любит охоту? О чём она мечтает, стоя у окна? Как зовут её лошадь?..

– При чём здесь это?

– Ответь хотя бы на один мой вопрос!

– Не хочу!

– Не хочешь, или не можешь? – Ян насмешливо улыбнулся. – Ты любил тело, а не женщину, мой мальчик! Хотя, в твоём возрасте, это простительно, Дан.

– Не разговаривай со мной, как с ребёнком!

– Я всего лишь объяснил тебе, что в Кармине тебе нравилось только то, как она ублажала тебя в постели! Останься ты с ней подольше, и любовь переросла бы в ненависть!

– Откуда ты знаешь?

– Кармина умная женщина, а ты пока не способен терпеть рядом с собой кого-то умнее себя! Ты набрался опыта, и больше она тебе не нужна! – Даниэль оскорблёно молчал. Ян по-отечески потрепал его по волосам, и юноша дёрнулся. – Пора становиться взрослым, Дан, – вздохнул командир карателей и вытащил из кармана мерцающий молочно-белым светом конверт. – Где ты его взял?

– Нашёл в покоях Аверия.

– Так это ты убил отщепенцев? – Каратели многозначительно переглянулись.

– Да, – поморщился юноша, вспомнив изуродованные трупы короля и королевы.

– Хорошая работа.

– Спасибо.

– Ты знаешь, что это за письмо?

– Его писал кто-то из Плеяды. Я не самоубийца, чтобы без подготовки вскрывать его.

– Ведь можешь быть умным, когда захочешь, – усмехнулся Ян и взглянул на своих подчинённых: – Надо поговорить.

Каратели стопились возле костра и стали о чём-то спорить, а Даниэль, предоставленный самому себе, стал размышлять над словами отца. Он прокучивал в голове свои отношения с Карминой, с каждой минутой убеждаясь, что Ян был прав: его действительно интересовало лишь тело принцессы. Юноша почти не помнил её лица, зато отчётливо представлял тугие холёные груди с большими тёмными сосками и крепкие нежные руки, так восхитительно ласкавшие его.

Правота отца ещё больше разозлила Даниэля, и он стал отчаянно теребить путы. "Даже если так, я вернусь в Берну! Я хочу Кармину! Я выучу все боевые заклинания и убью любого, кто попытается меня остановить! Хоть всю Плеяду! Но сначала – побег!" Юноша вздрогнул – к нему подошёл Влад.

– Я же сказал: прекрати думать о побеге! – Каратель проверил верёвки на руках и ногах юноши, поднял его, перекинул через плечо и потащил к лошади.

Ян уже сидел в седле.

– Будем двигаться с максимальной скоростью, – сухо сказал он. Вспомнив о Серьгах Божены, с помощью которых можно было в мгновение ока перенести отряд в Ингур, Ян с укором посмотрел на сына и пришпорил коня.

Влад и его длинноволосый напарник разрезали верёвки на ногах Даниэля, усадили его на лошадь, крепко привязали к седлу, и отряд помчался по лесной дороге. Раскачиваясь в седле, как утлое судёнышко на морской волне, Даниэль вновь и вновь клялся себе, что не вернётся в Ингур униженным и побеждённым…

Ранним утром отряд остановился на берегу реки Сони. Даниэля сняли с коня и положили на землю, лицом вниз. Тело юноши ломило от многочасовой тряски, и он закрыл глаза, наслаждаясь передышкой.

– Ты ничего не хочешь мне сказать, Дан?

Даниэль скривился и приглушённо застонал, услышав менторский голос отца.

– А что ты хочешь услышать? – сквозь зубы процедил он.

Ян болезненно поморщился.

– Я поражён, Дан. Ты совершил чудовищное преступление, но в тебе нет ни капли раскаяния.

– Я защищался! Дед хотел лишить меня дара! – выпалил Даниэль, и Ян досадливо покачал головой:

– Брось, Дан. Мы любим тебя и готовы многое простить. Прекрати противиться судьбе! Многие тинусцы были бы счастливы родиться в Плеяде и служить ей!..

– А я мечтаю, оказаться подальше от Плеяды! – перебил его Даниэль.

Ян сжал кулаки, с трудом подавляя желание залепить сыну пощёчину.

– Надеюсь, ты одумаешься, – сквозь зубы произнёс он и направился к костру.

Даниэль приподнял голову и зло посмотрел вслед отцу: "Ни кнутом, ни пряником вы не заставите меня идти по выбранному вами пути!" Он пошевелил руками и скрипнул зубами от бессилия: судя по настрою отца, его будут держать связанным до самой резиденции корифея. Даниэль посмотрел на завтракающих карателей, прикидывая, почувствуют ли они колдовство на таком близком расстоянии. Ещё вечером, отец натолкнул его на мысль воспользоваться заклинанием, которое он применял в борьбе с учителями. Даниэль с садистским наслаждением вспомнил, как Владимир, с перекошенным от бешенства лицом, доказывает Константину, что в его отравлении виновен ученик. "Но факты говорят о его непричастности. Даниэль в это время был с Эдуардом, и тот поклялся, что мой внук не колдовал!" – с суровым спокойствием отвечает ему корифей. "Значит, они заодно!" – выкрикивает Владимир и выбегает из кабинета. Даниэль смотрит ему вслед, его так и подмывает, устроить уже бывшему наставнику ещё одно весёленькое падение, однако рядом дед, и он не решается пакостить в его присутствии…

Да и рядом с карателями колдовать было не менее опасно, однако на этот раз юноша рискнул. Он уткнулся лицом в траву, сжал в кулаки занемевшие пальцы и постарался сосредоточиться. Боль в запястьях, как ни странно, прояснила мысли, и Даниэль перестал нервничать. Вперив взгляд в ближайшее дерево, он почти беззвучно прошептал заклинание, и его губы сложились в довольную усмешку: толстая узловатая ветка растворилась в воздухе. Юноша опасливо покосился на карателей, которые продолжали мирно завтракать. "Не почувствовали!" – возликовал он и, не медля ни минуты, прошептал заклинание. Костёр взорвался фейерверком, осыпав карателей оранжевыми искрами. Стреноженные лошади испуганно заржали и неуклюже запрыгали по берегу. Каратели вскочили, выстроили защитное поле и стали озираться, ожидая нападения. Даниэль тихо хихикнул и, став невидимым, змеёй пополз к кустам. Он вкатился в заросли ракитника и продолжил колдовать, со злорадством наблюдая за отцом. Рядом с карателями появились полупрозрачные фигуры в белых балахонах. Они плавно махали руками, навевая на магов сон.

– Даниэль! – заорал Ян. – Немедленно прекрати!

– Фигушки, – прошептал юноша, и белые фигуры закружились вокруг карателей в плавном завораживающем танце.

– Уничтожьте их! – приказал Ян и бросился к тому месту, где лежал пленник. – Покажись, Дан!

– Ага, жди, – пробурчал юноша, недовольно глядя, как каратели уничтожают его призраков.

– Найдите его! – рявкнул Ян, и Даниэль решил, что пришло время сматываться.

Он прошептал несколько слов, и в пятнадцати ярдах от костра появился его двойник. Даниэль приказал ему бежать прочь от лагеря, и каратели, попавшись на удочку, бросились в погоню. С чувством выполненного долга, Даниэль откатился к пологому песчаному склону, сел и, перебирая ногами, сполз к воде. Солнце ещё не взошло, и над рекой стоял плотный молочный туман.

– Он где-то здесь! – услышал Даниэль раздражённый голос отца. – Ищите! Он рядом, я чувствую!

Даниэль с тоской посмотрел на связанные ноги: на свою беду он не знал ни одного заклинания, освобождающего от пут. Конечно, он мог ползти вдоль берега, однако это показалось юноше безнадёжно нелепым, и он остался сидеть у воды, покорно ожидая, когда каратели обнаружат его. Сдаться добровольно было разумнее, но Даниэль упорно поддерживал заклинание невидимости, словно надеясь на чудо. Он с ненавистью смотрел на снующих в молочном тумане магов и молил Экру чем-нибудь отвлечь их.

Внезапно по спине юноши пробежал холодок: на берегу появился кто-то чужой. Даниэль встал на колени и настороженно завертел головой.

Над острыми пиками деревьев блеснули первые лучи восходящего солнца, туман начал тать. Тягучая гладь реки просветлела и заблестела, как отполированный чёрный мрамор. Краем глаза, юноша заметил слева от себя какое-то движение. Тот, кто пришёл на берег прикрывался заклинанием, подобным тому, что использовал Даниэль. Чувство опасности, тяжёлое и удушливое, охватило юношу. Он собрался вскочить и криком предупредить карателей о надвигающейся беде, но тут увидел напряжённое лицо отца – Ян тоже почувствовал опасность.

– Ко мне! – скомандовал он, и каратели бросились к командиру.

В тоже мгновение берег огласился воинственным кличем, и на карателей хлынула разношёрстная толпа магов.

– Отщепенцы! – прорычал Ян и выпустил в нападавших несколько смертоносных молний.

Даниэля передёрнуло от запаха палёного мяса, повисшего над речным берегом, но он нашёл в себе силы не поддаться панике. Юноша всё ещё был невидим ни отщепенцам, ни карателям. Ноздри его раздувались от гнева. Руки были по-прежнему связанны за спиной, и помочь отцу он не мог. Стоя на коленях, Дан отчаянно рвал верёвки, но тщетно. Внезапно Даниэль получил пинок в спину и упал, ткнувшись лицом в песок. Отплёвываясь и ругаясь себе под нос, он кое-как поднялся на колени и увидел рядом с собой растерянно озирающегося карателя. Даниэль стиснул зубы, стараясь дышать как можно тише, но поздно – каратель понял, кто рядом с ним.