Текст книги "Спой мне колыбельную (ЛП)"

Автор книги: Анджела Моррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Глава 14. Победители

Дерек и остальные парни из Эмебайл отбросили какие-либо приличия после ночного концерта, и пока не закончилась церемония закрытия, решили пойти тем же путем и этим утром. Все началось с развивающихся флагов хоров и выкрикивания гимнов друг друга. Дерек и его друзья дошли до хрипа, когда встали и начали бегать по арене, размахивая огромным канадским флагом. Это ярко-красное полотно с клиновым листом посередине, похожее на плащ матадора. И быки не могут устоять перед ним.

Австралийцы встают. Китайцы тоже. Русские, Итальянцы, Ирландцы. Вскоре, объединенные нации заполняю площадку. Леа и Мэдоу тащат меня к ним. Сара и другие пятнадцать девушек идут следом. Мы окунаемся в безумие, в поток хористов и гордости наций. У Леа и меня наш большой флаг. У всех остальных маленькие флаги с церемонии открытия. Они, в основном, красные, белые и синие.

Государственный гимн продолжает играть. Становится еще громче. Дикие скачки. Много толчков. Настоящая давка. Ничего подобного вчера на сцене с Дереком я не видела, но нестись в сумасшедшей толпе счастливых людей невероятно круто. Лучше может быть только, если Дерек будет стоять рядом со мной в этой пульсирующей массе. С ним стало бы еще жарче. Я сама себе поражаюсь. И кто бы мог подумать, что я на такое способна?

– Судьи приняли решение, – врывается громкий голос. – ЗАЙМИТЕ СВОИ МЕСТА!

После третьей попытки наше конкурирующее начало берет над нами верх, и мы занимаем свои позиции.

Объявление начинается с микса голосов из молодежных хоров. Сопрано, альт, тенор и бас девушек и парней. Хор победителей из музыкальной школы Польши.

Один из судей подходит к микрофону.

– Бронзовую медаль хоров в одиночном пении среди молодежи получает…

Я задерживаю дыхание. Терри опускает голову. Все мы напряжены. В Олимпиаде хоров все получают бронзу, серебро или золото. Было бы унизительно получить бронзу. Фух, пронесло. Он объявляет серебряных медалистов. Я вижу, что Терри расслабилась. Она поднимает голову. Получить серебро – почетно.

Мэдоу визжит вслух, когда судья произносит: «– И сейчас наши золотые медалисты», не называя при этом «Молодые голоса Блисс» из Энн-Арбор, Мичиган, США. Терри утихомиривает её, но она продолжает улыбаться, показывая всем поднятые два больших пальца.

Золото.Мы получили золото. Терри пытается вычислить, какое место мы можем занять, в итоге. В дополнение к видам медалей они объявляют хоры от худших к лучшим. Если попадем в первую десятку, она думает, мы сможем выбить финансирование от комиссии искусств для записи CD.

Когда судья продолжает, не называя нас, мы с трудом себя сдерживаем. Ерзая, плача, подавляя торжество. Еще один хор. Все еще не мы. Еще один. Опять не мы.

Мэдоу склоняется, обхватывает живот и бормочет:

– Мы выиграли. Мы выиграли. Мы выиграли.

Судья делает паузу и осматривает помещение.

– Топ-три: «Молодые голоса Эмебайл», Лондон, Онтарио, Канада; «Яркие Хайку» из Киото, Япония; и «Молодые голоса Блисс», Энн-Арбор, Мичиган, США.

Аплодисменты и возгласы. Мы прыгаем как чокнутые, обнимаемся и кричим.

– Может представитель каждого хора подняться на сцену?

Мэдоу порывается с места, но Леа и Сара перехватывают её. Терри кивает в мою сторону.

– Бет, поднимайся туда!

Я следую за крошечной японкой на сцену. Дерек выступает от своего хора. Судья узнает нас после предыдущего вечера.

– Вы двое, держите себя сегодня в руках.

Мое лицо становится рубиново-красным в цвет мантии. Толпа смеется. Пара волков присвистывают.

Судья опускает руки, успокоив толпу.

– Золотую медаль и третье место поучают… «Молодые голоса Блисс», Энн-Арбор, Мичиган.

Публика хлопает. Я показываю улыбку и направляюсь за медалью и специальной статуэткой для третьего места. Затем, делаю шаг назад.

Девушки из Японии занимают второе место.

Парни из Эмебайл побеждают. Ну, конечно же. Против них ни у кого нет шансов. Они хороши. Слишком хороши.

Дерек выходит вперед получать медаль и приз. Звучит много аплодисментов. Он поворачивается и поднимается волна криков. Этот парень – наживка для девчонок. В этом нет сомнений. И как он может быть со мной? Он мог выбрать любую, которую только пожелает. Множество девушек хотят его. Неужели он и правда нуждается только во мне? Или я одна из многих?

Судья успокаивает публику, выходит следующий ведущий и уводит нас за сцену. Дерек идет позади меня, наклоняется и шепчет:

– Это должны были быть вы.

Его голос стирает все мои ревнивые сомнения. Я откидываюсь на спинку кресла, чтобы он мог меня слышать.

– Третьи в мире? Я смирюсь с этим.

Я желаю скрыться вместе с ним где-нибудь в уголке и наблюдать за собранием, но он уходит к своему хору, а я возвращаюсь к своему.

Терри этого не замечает. Я надеваю на неё золотую медаль и отдаю статуэтку. Момент для больших объятий. Мы обе смеемся и плачем. Потом замолкаем. Мы должны молча сидеть, пока зачитывают результаты во взрослой и детской категориях.

Когда все объявления закончены, мы образцово поем толпой и на этом все. До следующего лета. Взрослые начинают уходить, но молодежные хоры заполняют нижний уровень. Все дети поздравляют меня. Парни из Эмебайл собирают толпу. Кучка милых ботаников заставляют меня вспомнить о Скотте, когда подходят с просьбой подписать их программки. Я не вижу Дерека во всем этом хаосе.

Сумасшествие начинает утихать. Терри и мамы окружают нас. Я осматриваюсь. Сара целует Блэйка. Дерек все еще окружен, примерно, двадцатью девушками. Он смотрит в мою сторону, оправдываясь. Отлично, он наконец вырывается из их общества.

Мы идем навстречу друг другу. Я отчаянно пытаюсь сосредоточиться на нем и поцеловать эти губы, которые широко мне улыбаются. Мы сближаемся в толпе, и тогда я обнимаю его. Я целую его великолепный рот. Все это реально. Он – мой.

– Мы можем пропустить обед, дамы.

Терри собирает всех вместе, кроме меня и Сары.

Дерек отпускает меня.

– Тогда после обеда?

– Мы собирались пройтись по магазинам.

– Пойдем с нами.

Подходят Сара и Блэйк.

– Да, Бет. Сара сказала, что сделает это.

– Что именно?

– Это будет реально круто. Пойдем.

Я смотрю на Дерека.

– Что именно?

– Время для небольшого приключения.

Парк приключений. Это то, как они называю данное место. Тросы и сети на деревьях. И канатная дорога.

Я одеваюсь в трикотаж, – здесь это считается крутым, – тяжелые кожаные перчатки и шлем, затем получаю ремни безопасности. Кольцо крепится к веревке, что по задумке, защитит меня от падения. Мы с Дереком стоим на крошечной деревянной платформе, примерно, в десяти метрах над землей, на огромном дереве. Мы могли просто пройтись по этому древнему лесу, держась за руки и смотря друг на друга, но нет – приключения зовут.

На канатной дороге я стою первая в очереди и до жути напугана. Дерек позади меня.

– Тебя уже присоединили?

Он тянется к подмышкам и щекочет меня, затем дергает кольцо, чтобы показать, что не зачем беспокоиться.

Я не прыгаю и не скольжу вниз по тросу. Все отчасти потому, что ужасно напугана и потому, что мне нравится как он стоит позади меня, дотронувшись рукой и наблюдая. Я оборачиваюсь.

– Поцелуй меня на удачу.

– Иди, Бет. За нами еще ждет куча людей.

Я все еще не прыгаю. Он чмокает меня в щеку и толкает с платформы. Я кричу, закрыв глаза, пока спускаюсь вниз. На полпути крик превращается в джазовый писк. Они не шутили по поводу крепления. На том конце меня ловит сетка, и я отстегиваюсь, так как Дерек может следовать прямо за мной. Он сам спрыгивает с платформы и скользит намного быстрее, чем я.

Я кручу головой и смеюсь. Он счастлив, что я не оказалась трусихой. Мы снова вскарабкиваемся. На этот раз будет весело. В итоге, я прыгаю последняя и на тот раз мои глаза открыты.

Дерек готов прыгнуть еще раз. У нас есть пара часов, и мы можем спускаться с разных ракурсов канатной дороги столько раз, сколько пожелаем.

Мы даем друг другу «пять», и он говорит:

– Идем на самую высокую дорожку. Ты – великолепна.

Я сбавляю темп.

– Это была не самая высокая?

Он показывает на парочку своих друзей на платформе у самой вершины, высоченной, как небоскреб, – ни за что, никогда туда не поднимусь, – и следующей на нашем пути.

– Да, эта определенно будет повыше.

Колени превращаются в желе. Настоящая трусиха.

– Как насчет того, что я просто понаблюдаю?

– Ты уверена? – колеблется он.

– Только не убей себя. Я еще с тобой не закончила.

Он смеется, словно я пошутила, но эта неприятная часть застает меня врасплох.

– Что?

Но он уже ушел.

Я иду и наблюдаю за ним. Не очень хорошая идея. Даже с земли все выглядит до жути страшным. Самая высокая линия – ужасающая. Я знаю, что он прикреплен к тросу, но его полет будет проходить так высоко. И он без вопросов на него согласился. Не дрогнув. Не боясь. В определенный момент парень из Эмебайл помладше застревает прямо перед ним. Дерек полностью отцепляется и перелезает через парня. Без страховки. Он скользит…

– Дерек!

Он держится, вместо того, чтобы рухнуть у моих ног. Он снова прикрепляется к тросу и фокусируется, пытаясь отыскать меня, и когда находит, видит выражение ужаса на лице во время всего его дальнейшего спуска.

– Наверное, не стоило тебе смотреть.

Я направляюсь на поиски Сары, но они с Блэйком исчезли.

Я могу вернуться и пройти тем же маршрутом с Дереком, но что-то тянет меня сделать это самой. Ну, разве не глупо? Внезапно мне снова не хочется идти одной. Он или ничего. Это заставляет меня грустить. Завтра я сяду на самолет и улечу от Дерека. Он будет дома через две недели, и тогда мы сможем использовать по полной каждую минуту, проведенную вместе. Мы сможем быть в жизни друг друга, но как сейчас уже никогда не будет. Как можно попусту тратить минуты?

Песня, которую мы пели дуэтом прошлой ночью, вертится у меня в голове. Я напеваю припев, пока брожу меж деревьев. Наша любовь настоящая… не могу сделать и шага… Слава Господу, ты здесь… Это ты. Это ты.До тех пор, пока гигантские деревья не пошатнутся.

Я сочиняю свой собственный стих, блуждая сдери деревьев, словно между строк. Наконец я способна сказать то, что не могла. Я пою.

 
Я хочу быть рядом с тобой весь день, всю ночь.
Я хочу верить в то, что ты говоришь.
То, что ты говоришь мне…
Но как это может быть правдой?
 

Я представляю себе, как он поет в ответ.

 
Здесь больше никого нет. Я не лгал.
Верь мне, милая, и я буду любить тебя.
 

Я застреваю на его последней строке и в это время нахожу деревянное здание, где получают инструктаж. Дерек уже там, ждет меня, открывая бутылку освежающей минералки.

– Как ты так быстро обернулся? – Сколько еще раз отсоединял крепление, чтобы прелесть через кого-то? – Ты – маньяк.

– Получаю адреналин любым известным способом. – Он пожимает плечами.

– Ты чертовски меня напугал.

– Это так мило.

– Для меня – не очень.

Он прочищает голо и делает большой глоток воды.

– Наверно хорошо, что тебя не будет рядом ближайшие две недели.

Он вспотел и снимает хоккейный свитер. Футболка задирается, оголяя пластырь на нижней части живота с правой стороны.

– Я думала, ты путешествовал.

Я подхожу к нему, подношу руку к животу и нахожу пластырь.

– Что ты с собой сделал?

– Это комариный укус. Смотри, на руке еще один. – Он поднимает руку. – Я немного опух.

Там противные, разбухшие, расчесанные укусы на его руке.

– Ты не должен их расчесывать. У тебя есть еще лейкопластырь?

Пятно на животе не было красным, как это месиво на руке.

Он лезет к себе в карман. Я лью немного воды на его руку, вытираю насухо и наклеиваю лейкопластырь.

– Теперь ужасно чешется.

– Хватит меня отвлекать. Чем будешь заниматься, пока меня не будет рядом?

– По музеям мы ходить не будем. Знаешь ли ты, что в Альпах есть ледники, где можно кататься на лыжах все лето?

Ничего себе. Нужно позвонить маме и спросить может ли она купить мне новый билет. Он же сам себя убьет.

Мое лицо выражает отчаянье. Он замечает это.

– Мне очень жаль, Бет. – Его глаза полны сочувствия, чего я не понимаю. – Я не должен был так навязываться к тебе.

Он рассуждает так, будто завтра скажет « Прощай».

– Это не справедливо.

– Не говори так. – Теперь мне страшно. – Если бы не ты, я до сих пор бы плакала на той скамейке у озера. Навязался? Ты меня спас.

– Но я не был с тобой полностью честен.

Его рука находится на животе, там, где наклеен лейкопластырь.

Я не знаю, хочу ли это слышать. Это шутка Блейка насчет наркотиков и теория Мэдоу насчет девушки?

– Я слушаю.

– У меня, эмм…

Чтобы это ни было, мы справимся. Главное, он собирается мне сказать. Я могу ему помочь. Он не осознает этого, но я перед ним в долгу. Каждый раз, когда он прикасался ко мне, – всю эту долгую неделю, – этот дурацкий тест и отравленные гены улетучивались. И прошлой ночью, в течение тех нескольких минут с ним на сцене, я была звездой. Я не могу поверить в то, что он для меня сделал. Я грезила аплодисментами всю ночь. Никто не причинит ему вреда, пока я рядом. Я не хочу петь ни с кем, кроме него.

Хотя, это сладко и горестно одновременно. Здесь парень, который, я могу представить, желает когда-нибудь иметь ребенка. По крайне мере, будет пытаться. Или практиковаться. Я начинаю потеть. Может, мне нужен рецепт на таблетки? Он говорит, что это не по поводу секса, но когда я думаю в этом направлении, становится невыносимо. Я определенно уверена, что это связано с сексом. Разве он не ощущает это тоже?

Не важно, что его преследует, не важно, для чего я ему нужна, я здесь.

Я делаю шаг вперед и становлюсь близко, чтобы иметь возможность говорить шепотом. Выходит напористо.

– Ты можешь сказать мне, Дерек. Ничто не сможет изменить того, что я к тебе чувствую.

Он начинает кашлять, делает глоток воды и кашляет снова.

Я кладу голову ему на плечо.

– Признание – это первый шаг.

– Не в этом случае. – Он обратно надевает свой хоккейный свитер.

– Нет, в этом тоже.

Он выливает остатки воды из бутылки, выкидывает её и хватает меня за руку.

– Пошли. Мы теряем время.

Упрямый.

Обидчивый.

Глупый.

Пьянящий.

Он меня пугает. И беспокоит. Совершенно сбита с толку за невозможностью определить направление. Вверх по деревьям. Вниз по земле. В свете прожектора. В его руках. Понятия не имею, где я.

Здесь дополнительная канатная дорога, и мы ждем. На этот раз он впереди. Я обхватываю его руками и наклоняюсь, чтобы спросить:

– Насколько ты хороший лыжник?

– Опытный. Уровень: маньяк.

Я отпускаю его, толкая пальцем в спину.

– Теперь ты сделаешь это специально.

– Зато я не скажу тебе, что мы будем делать завтра.

– Прыжки с гор?

– Нет, это будет во вторник.

Глава 15. Слишком правильный

– Мы ужасно скучные.

Сегодня он снова встретил меня на выходе из отеля. Становится мрачно. На небе собираются тучи. Наверно, будет дождь.

– Последняя ночь в Лозанне, а мы, в итоге, вернулись на ту же скамейку.

– Я люблю эту скамейку.

Но все же я не хочу быть скучной. Я набираюсь смелости, и позволяю своим губам скользить к его шее. Он ловит мое дыхание. Он потный на вкус. Соленый. Пряный. Сексуальный. Целую сильнее, отодвигаюсь и снова целую. Я до жути не скучна. Он отрывает мои губы от шеи, чтобы притянуть к своим.

– По ночам на окраине города открыты одни бары. – Его слова щекочут мои губы.

– И мы не в одном из них.

– Это просто потому, что я с тобой.

Я смеюсь. Сегодня он восхитителен.

– Звучит как примитивная поп-песенка.

– Думаю, это она и есть. – Его губы изучают мое лицо. – Либо ты можешь сама её написать.

– Она твоя.

Я отодвигаюсь, чтобы лучше его видеть. Он нравится мне в темноте. Каким-то образом он становится мягче и надежнее. Я глажу его лицо.

– Ты закончил мою песню?

– Нет. – Он хмурится. – Один прекрасный ангел меня постоянно отвлекает.

– Ох. – Я прислоняюсь к его руке. – Я не хочу вставать между тобой и твоим творчеством.

Он усмехается.

– А кто сказал, что это ты?

Я ударяю его в грудь. Он защищается. Притягивает к себе, пытаясь поцеловать. Я кручу головой назад и вперед. Когда он, наконец, достигает моих губ, поцелуи становятся сумасшедшими и быстрыми. Энергичными и отчаянными. С языком. Более страстные, чем раньше. Его горячий рот движется к моей шее, плечам. Он целует мои торчащие ключицы. Теперь он целует верхнюю часть моей груди. Его губы скользят ниже, а руки выше.

Я должна нервничать и беспокоиться, но все, что я хочу – чтобы он продолжал. Я жажду его прикосновений. Я хочу, чтобы он снял рубашку, мои руки на его коже. Его руки на мне…

Но он останавливается.

Он отводит лицо, приподнимает меня и наклоняется, закрыв лицо руками.

– Прости. – Он дышит рывками.

Я обнимаю его.

– Я не обижаюсь.

Мои пальцы касаются верхних трех пуговиц блузки, и все о чем я сейчас думаю: я рада, что бюстгальтер хорошо держит грудь.

Дерек поднимает глаза.

– Бет, не надо. Я стараюсь сделать так, как будет правильно. – Он отворачивается от меня.

Я глажу его по спине.

– Я никогда такого не чувствовала. Мне нравится.

– Так нельзя.

Становится еще темнее. Никто не сможет нас здесь увидеть.

– Ты о том, правильно это или нет?

– Ну конечно же об этом. Есть вещи, которых ты не понимаешь.

– Но, я в порядке.

Он съезжает на другой край скамейки, и я не могу до него дотянуться.

– Поверь мне. Это не так. Ты ничего не получишь.

– Дерек, вернись. – Я смотрю вниз на торчащий из-под блузки лифчик и шепчу: – Не получу чего?

– Знаешь, как трудно было остановиться? – Он смотрит на меня через плечо, задержав взгляд. – Как трудно для меня не наброситься на тебя в эту секунду?

Я сглатываю.

– Разве было так ужасно?

Нечто сумасшедшее и сильное поглощает меня, и я не хочу, чтобы оно ушло. Может, это зачарованность? Нет. Это сильнее любой магии.

Он снова поворачивается ко мне спиной. Я приближаюсь к нему и целую в шею. Я поднимаю сзади его футболку, стараясь стянуть через голову.

– Прекрати.

Он дышит так, словно не может сделать вздох. Затем вырывается из моих рук, поднимается и подходит к краю озера.

Я следую за ним, обнимая его сзади и целую в ухо.

Он оборачивается и отталкивает меня.

– Я же говорил, это не касается секса.

– Думаю, касается.

Звучит не так, как мне бы хотелось. Вышло непристойно и соблазнительно. Звучит пугающе. Жалобно. Отчаянно.

Он поворачивается и сдерживается, чтобы не смотреть на мою расстегнутую блузку. Он прижимается лицом к моей груди и бормочет:

– И у тебя в сумочке есть презервативы?

– Нет. – Я тяжело вздыхаю. – У меня нет… В смысле, я не…

Он поднимает лицо, фокусируясь на мне.

– Вот именно.

– Меня не волнует. То есть… – Я не готова сдаваться. – Разве ты не должен быть готов?

Он отпускает меня.

– Нет. Я готов держать себя в руках.

– Но…

Он снова смотрит вниз на мою блузку, чуть ли не трясясь.

– Это непросто, даже с тобой.

– Что, если я больше тебя не увижу? – Я в шоке от собственных слов. – Может, это все нереально? Что, если завтра я проснусь, и ты исчезнешь из моей жизни? Не хочу терять ни минуты.

– Исчезну? – Его слезы капают мне на декольте. – У тебя есть мой имейл и номер телефона. – Мы обменялись адресами на канатной дороге. – Мы ведь уже общались в сети. Чего ты еще хочешь?

Ответ кажется очевидным, но я молчу. Ярко-алая волна смущения накатывает на меня.

– Прости.

Я застегиваю пуговицы. Делать это намного легче, но пальцы стали липкими и неуклюжими.

– Я становлюсь дурой, когда дело доходит до таких вещей.

– Все запутано, Бет. Мы запутались. Я не хочу, чтобы все было так. Я такое уже проходил, малыш, поверь мне. – Он убирает мои руки, пуговицы уже застегнуты. Его пальцы тоже дрожат.

Я такая идиотка. Скорее всего, мы дошли бы до края, и мне стало бы не комфортно. Я наверняка попыталась бы его остановить, но я совершенно об этом не подумала. Если бы он не остановился…

Черт. Должна ли я ему поддаться? Разве парень не должен хотеть секса?

Уважение. Как я могла его потерять?

– Итак, теперь мы знаем. Я – шлюха.

Он прав. Это не то, чего я хочу.

– Бет, это была моя вина. Ты – замечательная девушка.

– Я хочу чувствовать твои прикосновения. – Я смотрю на темную воду, ударяющуюся о камни. – До сих пор хочу.

Дерек прочищает горло и обнимая меня.

– Не думаю, что это распутство. Это то, что ты чувствуешь, когда кого-то любишь.

Любовь? Он сказал: « …любишь».

– В таком случае ты начинаешь действовать, полагаю. – Он наклоняется и целует меня в щеку. – Это весьма проблематично.

– Особенно, когда мы имеем дело с моей ДНК. – Думаю, мне нужно на что-то опереться или защититься.

– Понимаю о чем ты. – Его доброта не имеет границ. Он не заставляет меня рассказывать обо всех вшивых, не приукрашенных деталях.

Он берет меня за руку, и мы идем к нашей статуе. Облака опустили настолько низко, что не дают свету пробраться к озеру. Дует прохладный ветер. Чувствую себя намного лучше. Мне было ужасно жарко.

Я хочу вернуть Дерека обратно в тему о любви, но не знаю как. Он так резко оборвал об этом разговор. Может он не имел в виду ничего особенного? Мне хотелось бы снова об этом услышать. Я должна все понять, прежде чем мне придется его отпустить. Мне нужно всего несколько слов. Я хочу услышать, что он мой парень. Что именно я его девушка, а не какая-то девчонка, гастролирующая по Китаю. Все имейлы и телефонные номера в мире ничего не значат, если он действительно не мой. Но говорю я не это. Какая же я глупая.

– После обеда ты собирался мне что-то сказать.

– Уже не важно.

Он откидывает свои темные волосы с глаз. Он обеспокоен, лоб морщинится, но я не могу понять почему.

– Ты сказал, что был не честен.

– Это не совсем так.

– Мэдоу была права. У тебя есть девушка в девчачьем хоре Эмебайл. Вот почему ты не хочешь…

– Есть девушка? – Он поворачивается и ведет нас обратно к скамейке. – Давай не будем проводить этот вечер вот так.

Я останавливаюсь.

– Ты ведь не собираешь по возвращению домой к ней вернуться?

– Моя одержимость тобой с ней не сравнится.

Я сдвигаю брови.

– Вы расстались из-за меня, даже прежде, чем мы с тобой встретились?

– Думаешь, я козел в таких масштабах?

Он уходит от меня.

– Все парни… – Я спешу за ним.

– Это глупо. – Он берет меня за руку, его голос перестает быть резким. – Ты меня знаешь. Думаешь, я бы ухлестывал за тобой так, если бы у меня была девушка? Даже если она сейчас в Китае? Должно быть, ты встречалась с множеством придурков.

– Встречалась? Нет.

– Я не такой.

Мы возвращаемся на скамейку.

– Но, если дело не в сексе, почему ты остановился?

Я сажусь, подняв ноги и обхватив руками колени. Дерек садится рядом.

– Я чересчур увлекся. – Я жду, когда он скажет те самые слова, но он продолжает. – Я не могу выкинуть тебя из головы. Изначально я услышал твой голос. Моя бывшая поняла все раньше меня и порвала со мной. Потом я встретил тебя.

– Тебе нравится красивая упаковка. Все это ненастоящее. Все, что ты видишь. Волосы, глаза, одежда, даже мои зубы.

– Но твой голос настоящий. И губы. – Он дотрагивается до них своими. – Определенно настоящие.

Я замерзаю. Надеюсь, он снова меня поцелует, но он кладет голову мне на плечо, как маленький мальчик, о котором мы шутили.

– Мне нравится твое сердце, Бет. Когда я нашел тебя на этой скамейке, ты открыла его и полностью поглотила меня. – Я глажу его волосы. – Мне нравится, что ты понятия не имеешь, насколько ты хороша, великолепна, как свежа и открыта.

Он ужасно убедителен. Я, практически, начинаю себе нравиться. Но когда я говорю, все напоминает мне, что я – Чудовище.

– Эта девчонка из Эмебайл, ты спал с ней?

– Нет. Но мы встречались довольно долго.

– Ты жалеешь…

– Нет. Послушай, Бет. Я не собираюсь делать вид, что все будет легко, когда мы вернемся домой. У тебя свой хор, у меня свой. Мы даем все больше концертов, и у нас появляются все новые и новые спонсоры. Я должен проводить много времени… – Он делает паузу, пытаясь подобрать слова.

– Где?

Колясь? Нюхая? Глотая таблетки? Нет, Дерек. На это тебе время не нужно.

– Со своей семьей.

Я не верю ему, и он это знает.

Он наклоняется, коснувшись моего лба своим.

– У меня дома кое-что происходит, и я ни за что не хочу, чтобы это затронуло нас. Мне нужно что-нибудь незапятнанное и чистое. Будь для меня этим, Бет.

Страдания в его голосе режут мне сердце.

Я выпрямляюсь и обнимаю его.

– Конечно, разумеется. Прости. – Теперь моя очередь успокаивать его, моя очередь быть скалой. Я напеваю ему свое соло, тихонько покачиваясь.

Что-то ужасное завладело им. Он бежит намного дольше, чем я. Я должна уйти прямо сейчас, но тогда я снова буду Чудовищем. Я нужна ему. И я здесь. Ни за что не отпущу. Я целую его волосы и пою.

 
О, великолепие этого яркого дня,
Когда я переплываю реку Иордан.
Ангелы играют на банджо,
А Господь – на скрипке.
 

Он начинает кашлять.

Я прекращаю петь и кладу ему руку на лоб.

– Ты что-нибудь прихватил с собой?

В этот раз он не отдергивает мою руку.

– Только тебя. – Он отстраняется, чтобы поцеловать её.

Я поднимаю его на ноги.

– Я провожу тебя сегодня.

– Я просто немного вымотался. – Он тянет меня в сторону вывески с русалкой.

– Ты до сих пор мне не сказал, что вы с Блэйком будете делать завтра.

– Это секретная информация.

Мы пересекаем улицу и направляемся к отелю. Леа и Мэдоу сидят на ступеньках. Я не хочу посылать прощальный поцелуй Дереку, потому что они смотрят. Если бы мы были одни, возможно он бы вернулся к прошлой теме разговора и снова сказал « люблю».

Они вскакивают и подбегают к нам.

– Слава Богу, вы здесь.

– Что случилось?

Мэдоу смотрит на Дерека.

– Сара сбежала с Блэйком.

Дерек чертыхается.

– Он собирался в бар.

Леа кивает.

– Мы получили от неё странный звонок. Она определенно была пьяна. Несла какую-то бессмыслицу и сказала её не ждать.

Мэдоу кладет руки на бедра.

– Она уже большая девочка. Она может делать все, что пожелает, но, разумеется, должна вернуться до подъема. Если они в вашей комнате…

– В нашей комнате? – Дерек раздражен. – Она не может зайти к нам в номер. – Он даже не представляет, как странно это звучит. – Правила Эмебайла. Но у меня есть ключ, я посмотрю.

Я не могу отпустить Дерека.

– Я пойду с тобой.

– Нет. – Он сжимает и отпускает мою руку. – Останься здесь, если они появятся.

Он ловит такси и уезжает.

Я сажусь на ступеньки, позволяя себе начать беспокоиться. Глупая Сара. Глупая Бет. Глупая, глупая я. Бедный Дерек. Сегодня он должен помочь каждому.

Через полчаса такси подъезжает к отелю. Дерек выходит из машины, и я вскакиваю.

– Ты нашел её?

– Она в ужасном состоянии. Мне потребуется помощь.

Он открывает дверцу. Сара тяжелеет и наклоняется, но я успеваю её подхватить, прежде чем она поцелует тротуар. Дерек помогает поставить её на ноги.

Я смотрю на него через голову Сары.

– Спасибо.

– Большую часть времени Блэйк отличный парень. Но не когда пьет.

– Я не имела это в виду.

До него, наконец, доходят мои слова.

– Не за что.

– Где Блэйк? – Сара пялится на Дерека. – Ты – не Блэйк. – Она отстраняется от него ко мне. – Я обещала Блэйку сегодняшнюю ночь.

Дерек отпускает её.

– Блэйк еще пьянее, чем она. Он пытался открыть дверь ключом от машины. Хорошо, что они не пили в холле. Вы сможете её довести?

– Конечно. Тебе лучше вернуться. И тресни Блэйка за нас, ладно?

– Он упал и отключился на полу в туалете.

– Для тебя одного он великоват.

– Думаю, проснуться лицом в собственной рвоте произведет на него впечатление.

Сара покачивается и стонет. Черт. Нам лучше поторопиться. Я отворачиваюсь от Дерека, и Леа помогает мне дотащить Сару до лифта, где ждет Мэдоу.

– Пока, Бет, – произносит Дерек.

Глупая Сара. Она уничтожила наше « еще увидимся».

Двери лифта открыты. Черт. Дерек сказал: « пока».

Сара прикладывает руку ко рту.

– Держись, – говорит Мэдоу. – Только не здесь. Иначе в следующую поездку нас всех не возьмут.

Сара покачивается. Леа удерживает её.

– Блэйк тоже пьян?

Я беру руки Сары. Леа и Мэдоу хватают по ноге, и мы несем её по старому скрипучему коридору в нашу комнату.

Она делает это в ванной, прямо в биде.

Мы её умываем, раздеваем и её снова тошнит. На этот раз в раковину.

Почищу зубы завтра в душе.

Её рвет еще раз, после того, как все укладываются. Наш автобус отправляется в пять. У меня играют гормоны. Совершенно бесполезно пытаться уснуть, но я ложусь, стараясь в любом случае расслабиться. Глупый Блэйк. Глупая Сара. Я не сказала Дереку « прощай». Но это не прощание. Это просто…

 
Это не прощание. Это просто…
До скорого, малыш.
Не говори: «прощай», любимый,
Я лишь могу мечтать о
Дне, когда ты снова будешь рядом.
Закрываю глаза,
И ты снова здесь.
Я проглочу свой страх,
Когда ты будешь лететь далеко от меня.
Сейчас я храню
Твои обещания.
Забудь все мои вопросы,
Просто продолжай верить…