Текст книги "Будь рядом"
Автор книги: Анджела Дрейк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 14
После долгого спокойного сна Изабелла проснулась свежей и энергичной. Она встала в семь часов, приготовила себе чашку хорошего крепкого кофе, потом испекла шоколадной кекс, так как внезапно почувствовала в себе склонность к творчеству.
Выйдя на Хай-стрит, Изабелла купила охапку белых лилий в цветочном киоске. Возвращаясь себе она с улыбкой отметила отсутствие полицейской машины, которая в минувшие недели была непременным атрибутом квартала, пока стражи порядка, следили за ее домом.
Изабелла увидела детей из дома напротив, бывших мучителей Фло, которые шли по противоположному тротуару. Наверное, они направлялись в школу. Один из них неуверенно махнул ей рукой, и она весело помахала в ответ, чувствуя себя в это утро в ладу со всем миром.
Оставив лилии в раковине, чтобы они хорошенько напились холодной воды, она позвонила Эстер в офис.
– Я хочу взять выходной, – весело сообщила ей Изабелла.
– Ух ты! – воскликнула Эстер. – Такого еще не бывало за всю историю вашей трудовой жизни!
– Наверное, не бывало, – согласилась Изабелла. – Что там в моем дневнике на сегодня?
Послышался шелест страниц.
– Совещание, менеджеров в зале заседаний на весь день. Ленч заказан на полдень в бистро за углом. Изабелла улыбнулась.
– Это значит, что никто не вернется до четырех часов, а потом они скорее всего уснут, выпив слишком много вина.
– Думаю, вы можете благополучно пропустить все, – сказала Эстер. – А если вспомнить, сколько вы работали сверхурочно с тех пор, как я к вам пришла, то, по-моему, вы просто обязаны взять отгул и отдохнуть.
– Спасибо, Эстер. Но ты мне позвони, если возникнет что-то срочное.
– Конечно. Но чтобы я вас потревожила, должно возникнуть нечто очень срочное. Желаю провести день по высшему разряду!
Изабелла бродила по комнатам, наслаждаясь свободой, прибирала квартиру, придавая ей жилой и ухоженный вид. Отполировала обеденный стол воском, потом взбила подушки на диване в гостиной. Поставила лилии в высокую стеклянную вазу в центре стола. Их сладкий экзотический аромат уже наполнил воздух.
Сразу же после одиннадцати она увидела высокую фигуру Макса, который спускался по лестнице. Изабелла распахнула дверь и втянула его внутрь.
Он поцеловал ее, так крепко прижимая к себе, что она испугалась, как бы он не сломал ей ребра.
– Ты ужасно выглядишь! – воскликнула она, когда наконец вырвалась. – Сколько времени ты не спал?
– Не помню – Казалось, от усталости он готов был рухнуть.
Изабелла отвела его в спальню и мягко толкнула на кровать.
– Закрой глаза, – тихо сказала она, села рядом и стала нежно поглаживать его густые волосы, пока его дыхание не стало глубоким, а веки не сомкнулись. Но он проспал не больше получаса. Когда Макс проснулся и посмотрел на нее, лицо его было суровым, а взгляд пристальным и задумчивым.
– Пожалуйста, не спрашивай меня, какого черта я подвергала себя риску с этим ужасным человеком вчера вечером, – сказала Изабелла, угадывая его мысли.
– Ты действительно видишь меня в роли сурового надсмотрщика отчитывающего провинившуюся ученицу? – спросил он.
– У сержанта Хейс очень хорошо получается роль суровой надсмотрщицы, – Заметила Изабелла.
Макс кисло улыбнулся.
– Я действительно сердился на тебя, всего несколько секунд, – признался он. – Меня вывело из себя то, что ты вдруг забыла сценарий и начала действовать вразрез со своей ролью.
– Похоже, во мне заговорило чувство долга, – сказала она и нахмурилась, стараясь вспомнить вчерашние ощущения. – Я внезапно поняла, что Келвин Гонт – именно тот человек, которого вы ищете. Тот человек, который избивал женщин.
Макс кивнул, внимательно глядя на нее. Этот взгляд всегда заставлял ее почувствовать, что прежде никто на нее так не смотрел.
– И ты хотела удостовериться, что он не улизнет, да? Почувствовала, что ты за это отвечаешь, что это твоя миссия хотя и знала, что у нас все готово, чтобы поймать его, если появится хоть малейшая улика?
Она нежно погладила его по щеке.
– Да, – медленно произнесла она. – Именно эти мысли вертелись у меня в голове. Откуда ты знаешь?
– Я умею читать мысли, – ответил он с мрачной улыбкой. – За это нам платят, в полиции.
– Мне очень жаль, что я заставила тебя пережить эти чертовски неприятные минуты, – прошептала она. – Надеюсь. Никогда, никогда больше так не делай!
Изабелла нагнулась к нему. Когда они целовались, щетина на его подбородке царапала ей лицо.
– Мне нужно возвращаться на работу, – простонал он.
– Знаю. Ты поедешь со мной в Эдинбург на пару дней? Мне надо навестить отца. Он сейчас не совсем здоров, и я хотела бы вас познакомить.
Лицо, Макса стало задумчивым, он спустил ноги на пол и встал.
– Так как же? – спросила Изабелла.
– Да, – тихо ответил он. – Мне бы очень хотелось поехать.
– Это все еще опасно? – настаивала Изабелла с беспокойством, услышав в его голосе озабоченность. – Быть вместе?
– Не совсем. И мне бы очень хотелось познакомиться с твоим отцом. – Он подошел к зеркалу, расчесал пальцами волосы, потом поправил воротник сорочки.
– Прости, Макс, я не знала, что прошу тебя о чем-то таком, что ставит тебя в неловкое положение, – сказала Изабелла. – Я думала что теперь, когда дело закрыто. – Тебя наверняка вызовут в суд свидетельницей по делу Гонта – или, вернее Тревора Уильямса, – объяснил он, распустив галстук и перевязывая узел. – Это означает, что если наша связь станет известной, нам могут задать в суде несколько вопросов. Вероятнее всего, они косо посмотрят на то, что основной обвинитель от полиции завел роман со свидетельницей.
– Боже мой! – воскликнула Изабелла, внезапно прозрев.
Он повернулся и взял ее ладони в свои.
– Не надо так отчаиваться! Основные доказательства по этому делу будут опираться на заключение судебно-медицинской экспертизы и на показания тех двух женщин, на которых он напал. Ты будешь не главным свидетелем. Так что если мы будем осторожны, то нам не о чем беспокоиться. – Он улыбнулся и очень нежно поцеловал ее.
– А я беспокоюсь! – воскликнула Изабелла. – Я не хочу повредить твоей карьере, Ты это знаешь, Макс. – Я готова ждать, пока не закончится процесс…
– Правда, любовь моя? – спросил он мягко, но в то же время в его голосе звучала сталь. – А я нет. И чем бы мне это ни грозило, я организую себе отпуск. Мы доедем вместе. Мы будем находиться далеко от Лондона и от всех обстоятельств этого мрачного дела. Господи! – воскликнул он, запуская пальцы в волосы. – Я достаточно долго ждал, чтобы в мою жизнь вернулась хоть капелька счастья. И не собираюсь теперь ее упускать.
Изабелла обняла его и прижала к себе. Она понимала, что после смерти жены ему было одиноко и тревожно. Безмерно страдая, он отделил себя от других человеческих существ и целеустремленно работал, пытаясь исправить пороки жестокого, бессердечного мира. Он игнорировал собственные потребности и эмоции и позволил сердцу стать холодным, заморозив его. А теперь, когда оно оттаивало, испытывал неуверенность при виде горизонтов, которые слишком долго оставались скрытыми от него.
«Я буду хорошо о тебе заботиться, мой чудесный Макс», – думала Изабелла, гладя его по плечам и спине.
– Теперь уходи, – прошептала она. – Возвращайся обратно на работу к людям, которые от тебя зависят. Ты им нужен.
Когда Макс ушел, она позвонила в больницу, и ее заверили, что отец в хорошем настроении и чувствует себя хорошо. Они не могли пока сообщить ей все подробности, сказав только, что у нее нет повода для тревоги.
Изабелла села на диван и позволила себе помечтать о Максе. Она всегда была очень уравновешенной, не поступала импульсивно, не была склонна безумно влюбляться, не то что Луиза, с которой все было наоборот. Она и сейчас такая же! Но теперь она изменилась. Словно она была скалой, и внезапно огромная волна налетела на нее, вертя и бросая, до тех пор, пока очертания ее души не приобрели немного другую форму.
– Ох, Макс, – простонала она в пустой комнате.
Макс сел в кресло за письменным столом и уставился в экран компьютера. Он нажал пару клавиш, и на экране появилось досье на Тревора Уильямса. Почти ничего существенного. Пара мелких краж из магазинов, когда он был еще подростком, превышение скорости за рулем отцовского «ягуара», предупреждение, сделанное за беспокойство, причиненное им соседке два года назад, но до суда дело не доходило. Неудивительно, что компьютерная база не вывела их на его имя.
Возбуждение, вызванное арестом Уильямса, не проходило. Макс был на сто процентов уверен в его вине. Они взяли именно того человека, который виновен в данных преступлениях. Но многое не укладывалось в голове. Страх, мучающий его, вызывал ноющую боль, как больной зуб. И сердцевиной этого страха была дальнейшая безопасность Изабеллы. Изабелла, его новая драгоценная любовь. Но он ничего не мог поделать с охватившим его подозрением. Оставалось только ждать.
Глава 15
Они долетели рейсовым самолетом до Глазго, а там Макс взял напрокат автомобиль, и они отправились в горную Шотландию.
Отец Изабеллы позвонил ей и сообщил, что доволен результатами своих анализов, а также о своем решении после выписки из больницы уехать из шумного Эдинбурга и несколько дней пожить в своем загородном доме на западном, побережье.
– Восстановить свои силы, дорогая моя, – сказал он ей, – вот что мне необходимо. Буду рад повидать тебя и, конечно, этого джентльмена, твоего друга. Мы будем совершать прогулки по берегам озер и сидеть у горящего камина по вечерам.
Устроившись на пассажирском сиденье, Изабелла размышляла о том, как примет отец ее нового друга, то и дело украдкой бросая взгляды на ястребиный профиль Макса. Он сосредоточенно вел машину по узким извилистым дорогам. Ей было трудно поверить, что они находятся здесь, в Шотландии, в глубине сельской местности, что они наконец одни. Все казалось ей нереальным, полным волшебства.
Уже смеркалось, когда они свернули на дорогу, ведущую из Лохгилфеда, и двинулись, подпрыгивая на ухабах, вдоль береговой линии. В деревнях у дороги мелькали маленькие огоньки, а за ними виднелось ярко-синее зеркало озера Лох-Мелфорт. Его сверкающая чаша была зажата между темными массивами гор. Глядя в противоположную сторону, Изабелла замечала белые полоски текущих вниз ручьев, сбегающих вниз, с лесистых гор, яростно ревущими потоками. Когда она открыла окно машины, то почувствовала вкус водяных брызг.
– Ты уже бывал здесь раньше? – спросила она Макса.
– Нет. Впечатляющее зрелище. Уникальное.
Изабелла улыбнулась.
– Смотри, сова! – воскликнула она, показывая на серую тень, которая бесшумно скользнула перед машиной, потом развернулась в воздухе и устремилась прочь, к темному лесу. Из-под полога деревьев до них донеслось ее тихое уханье. Изабелла глубоко вдыхала воздух с привкусом дождя, ветра и сладкого, острого аромата сосновой смолы.
– А-ах, – вздохнула она, откидывая назад голову и поворачиваясь к Максу. Ее губы расплылись в улыбке, полной бесконечной любви.
Загородная резиденция Аластера Брюса стояла на берегу озера Лох-Мелфорт, глядя окнами на Гебридские острова. Это был прочный прямоугольный дом из серого камня. На каждом из четырех углов возвышались остроконечные башенки, похожие на щипцы для снятия нагара.
Когда Макс остановил машину возле дома, он вдруг представил, что пришел в этот дом по делам службы. Вот он стоит у парадной двери, положив руку на дверной молоток, и ему предстоит допрос свидетеля или подозреваемого. Его поразило то, что прежде всего ему пришла бы в голову мысль: такая загородная резиденция свидетельствует о крупном состоянии. А богатство имеет обыкновение возбуждать зависть и раздоры.
Оказалось, что нет необходимости стоять у двери и стучать: дубовая дверь под аркой оказалась приветливо распахнутой. Когда Изабелла и Макс вышли из машины, разминаясь после долгой поездки, опрятная, похожая на птицу женщина с серебряными волосами, подстриженная под пажа, вышла им навстречу.
– Изабелла! Моя дорогая. Так приятно снова видеть тебя. Заходите в дом!
Макс оглядел внушительный холл, быстро отметил изящные симметричные пропорции, побеленные стены и центральную лестницу из светлого дуба, покрытую рубиново-красным ковром. Огромные картины висели на цепях, прикрепленных к панелям стен. Краски на них были приглушенными, грозовыми, изображая залитые дождем болота, по которым бродили олени с громадными ветвистыми рогами. Поленья трещали в камине из камня, расположенном в глубокой нише. Все сверкало, в воздухе царил аромат горящих дров и пчелиного воска.
Миссис Прингл провела их в комнату, обшитую дубовыми панелями. Вдоль одной стены тянулись полки с книгами в кожаных переплетах, там же находился еще один камин, в котором ярко горел огонь за тяжелой железной каминной решеткой.
Изабелла обошла кожаное кресло с высокой спинкой, придвинутое к камину, и неуверенно улыбнулась сидящему в нем человеку, пока что невидимому с того места, где стоял Макс.
– Папа, – мягко произнесла она, и Макс уловил в ее голосе волнение.
– Дорогая, как приятно видеть тебя. – Голос был серебристый и хорошо поставленный, голос властного отца.
Она нагнулась и поцеловала его.
– Как ты себя чувствуешь? Ты сказал, что доволен результатами анализов?
– Очень доволен, как я и ожидал. Не из-за чего было впадать в панику. А где тот джентльмен, твой друг, а?
Изабелла подозвала Макса жестом, и он прошел вперед. Стоя рядом с Изабеллой, он протянул руку сидящему в кресле мужчине благородной внешности, но очень хрупкому на вид. Глядя на семидесятилетнего Аластера Брюса, Макс понял, от кого Изабелла унаследовала свое изящество. Пусть кожа отца была бледной и тонкой, подобно бумаге, а вокруг шеи была и вовсе дряблой как у ящерицы, но как бы он ни был болен, теперь или в будущем, он никогда не потеряет своей элегантной внешности.
– А, инспектор Хоторн, – произнес Аластер Брюс официально, почти по-королевски. – Изабелла очень мало рассказала мне о вас. Но без сомнения, в свое время мы познакомимся получше. Пожалуйста, устраивайтесь поудобнее. – Он рукой указал на кожаное кресло по другую сторону от камина.
– Желаете выпить немного виски перед ужином? – осведомилась миссис Прингл, выходя вперед и поправляя шотландский плед, которым были обернуты худые ноги ее хозяина.
– Да, спасибо, – с улыбкой ответил Макс.
– У нас есть несколько сортов солодового виски. Или, может быть, вы предпочитаете смешанное виски? В погребке есть очень хорошее виски, оно было любимым сортом мистера Брюса столько лет, что я сбилась со счета.
– Я выпью смешанного, – ответил Макс и подумал о том, что визит обещает быть интересным, но, вероятно, расслабиться не придется.
– А для тебя, дорогая, бокал шабли? – спросила миссис Прингл, ласково улыбаясь Изабелле, которая присела, несколько скованно, по мнению Макса, на туго обтянутый кожей табурет рядом с креслом отца. – Я привезла несколько бутылок из погреба эдинбургского дома, специально для тебя.
– Спасибо, – улыбнулась Изабелла.
Макс спросил себя, не предпочитает ли Изабелла виски и как бы отреагировала миссис Прингл, если бы она ей об этом сказала?
Он вспомнил рассказ Изабеллы во время их первой встречи о том, что ее мать умерла, когда ей было всего десять лет. И живо представил себе Изабеллу девочкой, которая выросла и стала женщиной одна, без матери. Он думал о том, каково ей было жить в продуваемом сквозняками эдинбургском доме с аристократичным сдержанным отцом и ласковой, но властной миссис Прингл.
Они выпили свои напитки, а потом перешли в столовую, где был накрыт длинный овальный стол, сверкающий серебром и хрусталем. Здесь тоже пылал огонь в великолепном камине темно-красного цвета с высокой каминной полкой. «И это хорошо, – подумал Макс, – так как дом, очевидно, не имеет другого отопления, и в дальних углах комнат царит жуткий холод».
Миссис Прингл внесла суп и теплые булочки, посыпанные крошкой.
– Мне на кухне помогает одна маленькая девочка из деревни, – поделилась она с Изабеллой. – Твой отец говорит, что я становлюсь слишком старой, чтобы и готовить, и стирать.
– Мы все не становимся моложе, – заметил мистер Брюс, улыбаясь экономке.
Макс невольно подумал, нет ли между этими двумя людьми какой-то «договоренности». Нет, решил он. Они принадлежали к другому миру, к другому поколению, не столь либеральному, как нынешнее. В его представлении они идеально вписывались в традиционные образы уважаемого хозяина и верной служанки, которая обожает свою работу.
Макс был заинтригован отношениями между отцом и дочерью. Он видел Изабеллу расстроенной, на грани нервного срыва от постоянного страха, но никогда еще не наблюдал ее отношений с отцом. На первый взгляд она была любящей дочерью, уверенной в себе, но под этой уверенностью Макс ощущал в ней неловкость, озабоченность реакцией отца на каждую произнесенную ею фразу, болезненное стремление угодить ему. И в то же время она была полна решимости оставаться верной себе И высказывать собственные взгляды. Он догадался, что решение пригласить его, Макса, в эту крепость для знакомства с отцом – очень важный для нее шаг.
Аластер Брюс относился к тем людям, которые могли проникнуться неприязнью к чужому человеку, особенно не принадлежащему к их собственному, привилегированному, миру, и может негативно повлиять на будущее его дочери.
Он уже заметил, как мистер Брюс отмел все просьбы Изабеллы рассказать ей подробнее о своем недавнем посещении больницы. Он просто еще раз высказал свое удовлетворение тем, что ему выдали полную, по его словам, индульгенцию по здоровью. «Интересно, – подумал Макс, – что он скрывает и что думает Изабелла по этому поводу».
Еда была отлично приготовлена, хотя жареная говядина пo-абердински и овощной гарнир уже почти остыли. Непростая задача сохранить еду горячей по дороге из кухни, которая, по расчетам Макса, выходила окнами на север и где стоял арктический холод.
– Показатели по поимке преступников полицией растут? – спросил мистер Брюс у Макса, глядя на него своими ярко-голубыми глазами. – Сообщения на этот счет весьма разнообразны.
– К статистике всегда следует относиться осторожно, – откровенно ответил Макс.
– Гм. А каковы ваши перспективы на должность старшего инспектора? – осведомился мистер Брюс.
Изабелла заметно вздрогнула.
– Очень неплохие, – ровным голосом ответил Макс.
– Рад это слышать. Особенно потому, что у меня возникло впечатление, будто моя дочь очень вами увлечена, инспектор Хоторн. Должен прибавить, что это с ней не часто случается.
– Отец! – запротестовала Изабелла.
– Я сторонник откровенного высказывания собственного мнения, дорогая, – мягко сказал ей отец. – Любой мужчина, который, вероятно, разделит с тобой будущее, заслуживает подобной откровенности. Вы согласны? – Голубые глаза пристально посмотрели на Макса.
– Согласен. И я о ней буду очень хорошо заботиться, мистер Брюс, – ответил Макс тихим и ровным голосом:
– Рад это слышать. Но с точки зрения денег у меня нет необходимости спрашивать вас о перспективах, Молодой человек. Я сделал очень успешную карьеру в доставшемся мне по наследству от отца кораблестроительном бизнесе. Изабелла унаследует более чем достаточно средств, чтобы обеспечить себя и свою семью до конца жизни. Мне лишь необходимо знать, что вы не гуляка и не мот, который пустит по ветру ее состояние.
И то, что я вижу, меня вполне устраивает. А теперь прошу меня извинить, – сказал он и встал. – Мне пора удалиться на отдых.
Словно по волшебству, появилась миссис Прингл, подхватив плед своего хозяина, упавший на пол, набросила его ему на плечи и осторожно вывела его из комнаты.
– Боже мой! – простонала Изабелла.
Макс сел рядом с ней, обнял и нежно поцеловал в щеку.
– Кажется, мне устроили экзамен, и я его выдержал. С трудом.
– Мне следовало тебя предупредить, – грустно сказала она. – Он, правда, очень милый, но совсем не умеет вести светскую беседу. И может быть очень… прямолинейным.
– Ему нравится выражать самую суть дела.
– Да. О Господи! И вся эта ерунда в стиле Джейн Остин насчет «перспектив», «состояния» и будущего. Иногда он бывает совершенно прямолинейным и резким.
– Он не видит смысла бросать дротики, если не собирается попасть в яблочко, – насмешливо предположил Макс. – Не волнуйся, я могу это выдержать. По сравнению с некоторыми из тех, кого мне приходится допрашивать, твой отец – просто душка; – Он осторожной нежно погладил ее по затылку. – Кроме того, я тоже считаю, что у нас есть перспективы долгого совместного будущего полного любви.
Она повернулась и посмотрела ему в лицо. Он прильнул губами к ее губам, и на какое-то время обсуждение прекратилось, сменившись долгим восхитительным молчанием.
Позднее они занимались любовью в ледяной спальне, укрывшись огромным пуховым одеялом.
– Я опасался, что нас разведут по отдельным комнатам, – насмешливо пробормотал Макс, приподнявшись на локте и поглаживая ее щеку. – И что миссис Прингл будет обходить дозором темные коридоры в ночной сорочке со свечой в руке, готовая наброситься на меня, когда я буду тайком пробираться на тайное свидание в святилище твоей девственной спальни.
– Не думаю, что она или мой отец настолько отстали от жизни, – рассмеялась Изабелла.
Ее переполняла радость, словно она только что отправилась, в какое-то чудесное путешествие. Они с Максом начинают вместе новую жизнь, и с ним ей предстоит открыть для себя такие вещи, о которых она и не подозревала раньше.
Ужас последних недель, когда она жила в темной клетке страха, постепенно покидал ее, тая в жаркой нежности Макса и в страсти их любовных объятий. Она лежала рядом с Максом и смотрела в его смуглое лицо. Внезапно Изабелла поняла, почему люди совершают самые безумные, самые невероятные для них поступки ради любви. Она всегда придерживалась твердых взглядов на преимущества упорядоченной, стабильной жизни. Наверное, этому она научилась у отца. Но сейчас она могла на многое пойти: вдруг уступить зову страсти, бросить спокойную, достойную жизнь, забросить карьеру, даже начать войну ради того, чтобы быть рядом с любимым.
То же самое относилось к Максу. Когда он любил Изабеллу и держал ее в своих объятиях, он чувствовал прилив новой жизни, полной надежды на будущее. Позади остались годы мрачного одиночества, ночи, когда он лежал без сна и его мучили мысли о покойной жене. Друзья и коллеги твердили ему, что время лечит горе, Но хотя острая боль потери в конце концов притупилась, каждый день он просыпался в печали, чувствуя, что Дженни все дальше уходит от него в прошлое. И расстояние между ними растет с каждым месяцем, с каждым проходящим годом. Он пытался вернуть ее при помощи воспоминаний, но черты ее лица стирались. Только во сне он видел их четко, и на следующий день ощущение реальности ее смерти охватывало его с повой силой, заставляя заново бороться с чувством потери.
Но теперь, с Изабеллой, он учился отпускать от себя прошлое. Когда он смотрел в ее прекрасные сияющие глаза, то видел зеркальное отражение той любви, которая бурлила в нем. Это наполняло его желанием и одновременно блаженным чувством удовлетворения, которого так давно была лишена его жизнь.
Их пребывание в горах Шотландии было коротким. Время быстро летело, отчасти из-за строгого распорядка дня в доме, рожденного долгой привычкой. Устои, которые Изабелла помнила с детства, и она, и Макс находили до странности успокаивающими.
Они завтракали вдвоем в восемь тридцать, потом совершали долгую прогулку по лесу или по берегу Лох-Мелфорта. Потом возвращались домой. К этому времени мистер Брюс уже поднимался, и миссис Прингл разливала им в крохотные рюмочки хереса перед ленчем. После ленча они выезжали покататься на великолепном «ровере» мистера Брюса выпуска 1971 года. Макс садился за руль и вез их туда, куда указывал отец Изабеллы. Они проезжали через долину Глен-Коу, мрачную и величественную под серыми, как грифель, тучами, затем возвращались назад через долину Глен-Орки, по которой стремительно неслась меж берегов бурная река, похожая на ревущее черное чудовище.
После прогулки их уже ждал чай с масляными булочками и вишневым пирогом. Они сидели у камина и слушали рассуждения мистера Брюса о последних политических событиях, а потом поднимались в спальню в мансарде и, дрожа от холода, переодевались к обеду, зная, как любит ее отец соблюдение формальностей и приличий.
– Почему ты не сказала, что нужно взять с собой смокинг? – пошутил Макс, разглядывая в зеркало повседневные брюки и черную кожаную куртку. ~ Слава Богу, у меня хватило предусмотрительности захватить черный галстук.
– О, папа держит запас подходящих галстуков для гостей, которые уже забыли о приличной жизни, – рассмеялась Изабелла. – Так что тебя бы не вышвырнули за дверь. – Она с внезапной тревогой посмотрела на него. – Я знаю, отец слишком любит придерживаться формальностей. Ты находишь это утомительным?
Он пересек комнату и прижал ее к себе.
– Я наслаждаюсь жизнью как никогда, – сказал он, склонив голову, и поцеловал ее. – И мне ничего не хочется менять.
Убаюканная вновь обретенной свободой от преследования и страха, но больше всего чудесным ощущением, что ее любит человек, за которого она готова отдать жизнь, Изабелла набралась смелости поговорить с отцом о Луизе перед тем, как они с Максом уедут назад в Лондон.
Она начала с того, что рассказала ему о планах Луизы сыграть роль в телевизионном триллере, а потом немного рассказала ему о Джоше, о том, каким он кажется приятным. Какими счастливыми они выглядят вдвоем. Отец слушал с вежливым вниманием, но она чувствовала его скептицизм. Как и Макс, он обладал обескураживающей способностью заставить тебя почувствовать, что он ясно видит тебя насквозь.
– Понимаешь, отец, – закончила Изабелла, – правда проста: мне грустно оттого, что вы с ней – как бы это выразиться – не настроены друг на друга.
Он нахмурился и вздохнул в задумчивости.
– Думаю, ты нашла очень удачное выражение, – медленно произнес он. – Как это проницательно с твоей стороны, дорогая.
– Да, это очень хорошо, что ты со мной согласен, – возразила Изабелла. – Но я не хочу, чтобы вы с Луизой оставались в таких отношениях.
– А чего ты хочешь, Изабелла?
– Чтобы вы с Луизой были терпимее друг к другу. Вы очень разные по темпераменту и вообще, но ведь вы – отец и дочь.
– Ты хочешь, чтобы мы притворялись счастливым семейством?
– Я хочу, чтобы мы были счастливым семейством. В конце концов, вы с Луизой мои единственные родственники. Вы мне очень дороги.
Отец улыбнулся.
– Ты очень похожа на мать, Изабелла, такая же мудрая и чувствительная. Но Луиза гораздо больше похожа на меня, у нее стальной характер и железная воля. Сомневаюсь, что мы когда-либо с ней ладили, а теперь уже слишком поздно.
– Нет!
Лицо отца посуровело.
– Я думал, что она перерастет свою ветреность и свою распущенность. Можешь называть меня старомодным, но нравы нынешнего поколения меня возмущают. А спать с мужчинами, которых почти не знаешь, а потом забеременеть и избавиться от ребенка, словно это щенок, совершенно непростительно.
Внезапно Изабелла поняла силу его неприязни к старшей дочери. Она бросила на него взгляд: знает ли он о последнем аборте Луизы или говорит вообще?
– Сколько абортов она сделала? – спросил он, содрогаясь от этого слова. – Сколько своих детей она убила? Напомни мне. – Его голубые глаза вонзились в Изабеллу, и она неловко сглотнула, не зная, говорить ли ему правду.
– Мне известно об одном, – напрямик заявил он. – Я имею в виду последний аборт. Она хотела занять денег для оплаты больничных расходов. Когда она, будучи в Австралии, узнала о своем положении, у нас с ней состоялось несколько очень тяжелых разговоров по телефону.
– Ты заплатил за ее аборт? – спросила пораженная Изабелла.
– О да. Я выплатил несколько очень значительных сумм за Луизу в течение всех этих лет.
– Я думала, она хорошо зарабатывает. И… – Изабелла замолчала, вспомнив об очень щедрых трастовых фондах, которые их отец учредил для каждой из них, когда им исполнился двадцать один год. Не могла же Луиза потратить все деньги.
– Она не похожа на тебя, Изабелла, – тихо повторил отец. – Ты любишь жить по средствам и все планировать, а Луиза предпочитает жить в хаосе. Ну, я ясно дал ей понять, что отныне она должна сама о себе заботиться. Я устал быть бездонным колодцем, из которого она может черпать всякий раз, когда у нее кончаются наличные.
– Ох, – прошептала Изабелла в отчаянии и растерянности.
Отец погладил ее руку.
– Поэтому поговорим о чем-нибудь другом. Расскажи мне о своих планах на будущее. Я бы хотел, чтобы ты знала, что на меня большое впечатление произвел твой друг Макс Хоторн. Возможно, я старею, но все еще горжусь своим умением распознавать характер человека, и, по-моему, он для тебя отличный и достойный партнер.
– Ты одобряешь? – с восторгом спросила Изабелла.
– Еще как. И когда же он собирается сделать тебя честной женщиной, а?
Позднее, перед тем как отправиться в Глазго, чтобы успеть на вечерний рейс в Лондон, они с Максом гуляли по лесу позади дома и шли вдоль широкого ручья, текущего по долине. Они держались за руки, иногда крепче сжимая пальцы. Изабелла подставила лицо свежему ветерку. Каждый нерв в ее теле звенел. Они одновременно остановились и стали смотреть на серебристую воду, на ее сверкающие пузырьки, на летающих над ней птиц, которые ныряли в поток за рыбой.
– Я люблю тебя, моя Изабелла, – сказал он, прикоснулся к ее лицу пальцами и очертил его нежный овал, – Ты останешься со мной, будешь моей? Навсегда?
– Да, – ответила она. – Я всегда буду твоей.
– Ого! – воскликнула Эстер, когда Изабелла появилась в офисе на следующее утро. – Ваш небольшой отпуск на природе явно пошел вам на пользу. Вы вся так и светитесь. – Она склонила голову к плечу, рассматривая Изабеллу. – Сияете, вот подходящее слово.
– Я стала другой женщиной, – рассмеялась Изабелла. Она посмотрела на груду бумаг на своем столе. – Ладно! – воскликнула она, делая вид, будто засучивает рукава. – Примемся за работу!
Во время ленча она позвонила Луизе, зная, что та, вероятнее всего, еще только собирается встать с постели. Актрисы всегда работают по ночам, поздно ложатся и поздно встают, даже когда не заняты в постановках. Привычки, усвоенные во время первых лет учебы в репертуарных театрах, по-видимому, остаются.
– Иззи, дорогая! С тобой все в порядке?
– Как нельзя лучше. А с тобой? Как Джош?
Последовала короткая пауза.
– С ним все хорошо, просто прекрасно. Почему-то ее веселость показалось Изабелле неубедительной. Она нахмурилась и закусила губу.
– Я в выходные ездила навестить отца.
– Вот как?
– Кажется, он вполне здоров, хотя и сильно постарел. Но медицинские анализы все хорошие.
