Текст книги "Черные небеса"

Автор книги: Андрей Тепляков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Глава 12. Перемены

Лайла сидела на диване, подобрав под себя ноги, и теребила пояс теплого халата. Город уже давно погрузился в сон, темнота разлилась по улицам, и только редкие островки освещенных окон все еще противились ей. Лайла накрыла ладонью маленькую лампу, и по стенам полетели неясные тени.

– Ты его любишь? – спросила Руфь.

– Наверное. Я не уверена. Он мне нравится.

Она убрала руку от лампы и плотнее запахнула халат.

– Он приятный. Умный. Добрый.

– Его мать знает?

– Да. Она сама сделала все, чтобы это произошло.

– Не удивительно. Ной не очень соответствует Кварталу, тебе не кажется?

Лайла улыбнулась.

– Он будет соответствовать. Я об этом позабочусь.

– Я говорю серьезно, милая. Этот мальчик, как мне кажется, лишен амбиций. Мало просто жить в Квартале, нужно занять в нем высокую позицию. Как я понимаю, у него есть для этого возможности, но нет желания.

– Все не так, мам. Просто он еще не знает, чего хочет. Он ищет.

– Боюсь, тебе придется знать за вас обоих. Тебе придется направлять его, а мужчины часто сопротивляются этому.

– Меня это не пугает. Ной упрямец, но он не дурак. У нас все получится.

– Что ж, если ты уверена в своем решении, мы с отцом не станем возражать. Это хорошая партия для тебя, если подойти с умом. Но ты должна вести себя правильно. Помни – двигаться можно только наверх. Вниз можно лишь падать.

– Этот Город станет нашим, – сказала Лайла с мечтательной серьезностью, а потом вдруг засмеялась. – Правда, мам! Я на самом деле чувствую, что у нас все будет хорошо.

– У тебя не может быть по-другому. Я думаю, нам следует познакомиться с его матерью. Передай ей наше приглашение. На субботу или воскресенье.

– Хорошо.

– Ной ходит на исповеди?

– Он не очень их любит.

– Надо, чтобы ходил. И еще вам следует подумать о переводе в другую группу. Поговори об этом с советником по браку, объясни ему ситуацию. Ты говоришь, что Ной собирается поступить к Адаму Декеру?

– Да.

– Декер очень влиятельный человек. Пусть Ной поговорит с ним на эту тему.

– На какую?

– Ты слушаешь меня, милая? О смене группы!

– Хорошо.

Руфь покачала головой. Они немного помолчали, погрузившись каждая в свои мысли, а потом Лайла сказала тихо:

– Мам?

– Что, милая?

– Мне кажется, я счастлива.

Лайла встала с дивана, подошла к матери и села возле ее ног, положив ей голову на колени.

– Я люблю тебя, мама.

– Я тоже люблю тебя, звездочка. Иди спать. Уже поздно.

– А ты?

– Я еще посижу немного. Мне надо подумать.

Лайла поднялась и поцеловала ее в щеку.

– Спокойной ночи.

Ной вышел из дома и остановился у порога. Ему вдруг вспомнился тот день, кажется он был так давно – в прошлой жизни, когда он точно так же вышел из дома, чтобы отправиться в Поиск. Он думал тогда, что вот оно – начало новой жизни. Возможность вырваться из лицемерных объятий Квартала, стать настоящим, не таким как все. Ной улыбнулся, каким он был наивным.

И вот – новое утро, начало новой жизни. Еще одно. Совсем другое. А по сути, это возвращение. Возвращение к тому, от чего он бежал. «Просто, на этот раз, с открытыми глазами», – подумал он. Сквозь прореху в облаках пробивался солнечный луч; прямой, как лезвие ножа, он упирался в землю где-то далеко впереди, в Городе. «Интересно, куда он попал? В дом Совета? Или в глухую молчаливую улицу? А, может быть, в дом Лайлы? В ее окно?».

Ной поправил ремень сумки на плече и зашагал вперед.

Ему никто не встретился: ни Алон, ни милицейский патруль, только старый ветряк приветствовал его ленивым помаванием железных рук.

Дорога тоже была пустынна. Ной подумал, что обязательно поговорит с Декером о его сыне и том, что тот вытворяет на своей машине. Нет ничего плохого в том, чтобы об этом сказать. Когда-нибудь безумства младшего Декера могут обернуться трагедией.

Пробираясь по скользкой, покрытой снегом Дороге, он ощутил вдруг жгучее желание помогать. Он подумал о Мамочке и о том, что действительно постарается устроить ее в Лабораторию. А матери надо купить прогревающие перчатки для больных суставов, он видел такие, когда лежал в больнице. Может быть, что-то удастся сделать для Ушки.

Размышляя так, Ной сам не заметил, как преодолел Дорогу, миновал теплицы и вышел к Центру. Биение жизни вокруг вырвало его из мира грез: грохоча, прополз мимо снегоуборщик, за ним тянулась вереница машин. Они шумели и выпускали в серое утро клубы черного дыма. Ной пересек площадь и влился в поток пешеходов. Он шел на север, где, в соответствии с записанным матерью адресом, его должен был ждать Декер. Времени в запасе оставалось еще много, и Ной шел не торопясь.

Дом, в котором помещалась Лаборатория, не произвел на Ноя впечатления. В отличие от великолепного здания Совета с колоннадой и огромными дверями, этот был похож на самую обыкновенную жилую пятиэтажку, каких полно – одинаковых, как близнецы – на любой улице. Дом примыкал к небольшому парку с редкими хлипкими деревцами, между которых стояло полтора десятка машин. Среди них Ной заметил и машину Декера: маленькую, черную, идеально чистую, словно она никогда не ездила по грязным, в пятнах нефти и нечистот, улицам Города. Четыре подъезда дома оказались запертыми, а над центральным пятым висела неприметная табличка: «Объединенные Лаборатории. Административный корпус».

Ной взялся за ручку и потянул на себя дверь. Над головой звякнул колокольчик. За дверью оказался просторный холл, хорошо освещенный, перегороженный посередине железной решеткой с узкой дверцей. Возле дверцы притулилась фанерная будочка с единственным окошком, из которого на Ноя с ленивым любопытством смотрел бородатый мужчина в теплой шапке.

Ной подошел к окошку.

– Храни вас Бог, – сказал он. – Мне назначена встреча.

– Ваша фамилия? – поинтересовался мужчина.

Его голос был хриплым, простуженным.

– Коштун. Ной Коштун.

Человек в будочке опустил голову и зашелестел бумагой. В этот момент снова звякнул колокольчик, и в холле появилась женщина в длинном пальто. С непокрытой головы струились густые темные волосы, рассыпаясь по плечам воздушными потоками. Она подошла к дверце и сказала, повернувшись к окошку дежурного.

– Храни вас Бог, Исайя.

Бородатая голова вскинулась, и лицо расплылось в приветливой улыбке.

– Храни вас Бог, госпожа Столярова! Как поживает ваш брат?

– Поправляется.

– Мы с женой молимся за него!

Раздался металлический стук, и дверца решетки приоткрылась.

– Спасибо, Исайя, – сказала женщина. – Вашим молитвам.

Она повернула голову и посмотрела на Ноя. Ей можно было дать лет двадцать пять. У нее была очень белая кожа, яркие темные глаза и пунцовые губы. Румянец от мороза слегка коснулся щек нежным розовым цветом. Она улыбнулась Ною, отвернулась и быстрой легкой походкой пошла к лестнице, на ходу расстегивая пальто. Дверца за ней закрылась.

– Вы к господину Декеру?

Голос бородача заставил Ноя вздрогнуть. Он отвернулся от лестницы и посмотрел в окошко.

– Да.

– Третий этаж, господин Коштун. Комната 311.

– Спасибо.

На третьем этаже было тихо и сумрачно. Ковер поглощал звуки шагов, протянувшись зеленой полосой вдоль одинаковых запертых дверей. Ной чувствовал себя, словно оказался в церкви, он шел медленно, неся в руках ледунцы и следя за тем, чтобы они не стучали железными шипами. Возле двери с номером 311 он остановился и постучал. Ему не ответили. Тогда он осторожно приоткрыл ее и просунул голову внутрь. Перед ним оказалась пустая прихожая, с вешалкой, зеркалом и парой стульев. Напротив была еще одна дверь.

На этот раз на стук ответили.

– Входите, – прозвенел женский голос.

Ной вошел.

Комната, в которой он оказался, выглядела так, будто здесь не работают, а живут. Повсюду: на подоконнике, на полках, на столе стояли горшки с цветами, наполняя воздух незнакомыми, но приятными мягкими запахами. За столом, абсолютно пустым, если не считать экрана умной машины, сидела девушка в строгом, застегнутом до подбородка платье и так же строго смотрела на Ноя. Он едва сдержал улыбку: ее лицо было тонкое, угловатое, как у маленькой девочки, она гораздо больше напоминала сердитого ребенка, который играл во взрослого, чем секретаря всемогущего руководителя одной из самых влиятельных организаций Города.

– Храни вас Бог, – поздоровался Ной. – Я к господину Декеру. Меня зовут Ной Коштун.

– Храни вас Бог, – чопорно ответила девушка. – Господин Декер вас ожидает. Верхнюю одежду оставьте в прихожей, пожалуйста.

– Извините, – сказал Ной.

Он повесил свои вещи на рогатую вешалку, пристроил под ней ледунцы и поправил перед зеркалом одежду. Когда он предстал перед строгой девушкой во второй раз, ее взгляд немного смягчился.

– Подождите, пожалуйста.

Она встала, осторожно постучала в обитую темной кожей дверь и вошла в кабинет Декера. Ной нервничал. После свободных нравов Поиска, строгость этикета в Лаборатории смутила его. Он все не мог решить, как себя держать. Как эта девушка – строго и чопорно? Или быть естественным?

Он терзался до тех пор, пока дверь не открылась снова. Девушка посторонилась, пропуская Ноя в кабинет:

– Господин Декер ждет вас.

Ной улыбнулся ей натянутой, вымученной улыбкой.

– Благодарю.

Говорят, что место, в котором человек проводит большую часть времени, постепенно приобретает черты своего хозяина. Кабинет Адама Декера казался большим и основательным. Вдоль стен тянулись шкафы, набитые книгами; на полу лежал толстый ковер, словно губка, впитывающий звуки шагов; напротив двери – большой стол с ровными башенками папок и бумаг, на которые падал золотистый свет массивной лампы. За столом сидел сам Декер – грузный, холеный мужчина с седыми, зачесанными назад волосами. На нем был черный костюм с железным крестом на лацкане. Блестящие темные глаза смотрели на Ноя со спокойным любопытством.

– Храни вас Бог, – сказал Ной, нерешительно замерев на пороге.

– Храни тебя Бог, Ной.

Голос звучал густо и богато, словно орган в церкви.

– Возьми стул и садись.

Ной сел.

– Как быстро ты вырос. Кажется, еще совсем недавно вы с Симоном играли в снежки на заднем дворе, а теперь ты выглядишь, как мужчина. Я слышал, что тебе пришлось пережить. Жестокое испытание.

Ной промолчал, не зная, что ответить.

– Караско не должен был брать тебя туда. Это его ошибка. Он недорого ценит жизнь, гораздо меньше, чем собственные идеи. Но это и твоя ошибка тоже. Почему ты не пришел ко мне сразу? Зачем тебе понадобился Поиск?

Ной сцепил пальцы.

– Я хотел узнать о мире за Городом. Хотел увидеть все своими глазами.

– Мир за Городом, – повторил Декер. – Мир, которого давно нет. Молодым людям нельзя принимать серьезные решения без совета старших. У вас еще слишком мало опыта, слишком много лишнего в голове. Спроси ты совета раньше, и тебе не пришлось бы ехать туда, где бал правит смерть.

Ной потупил глаза. Ему было, что возразить, но он предпочел не устраивать бесполезных дискуссий. Декер ожидал от него игры в блудного сына, и он должен получить ее. Пожурить, простить, приять.

Но Адам Декер не торопился с прощением.

– Какие отношения у тебя сложились с Самсоном Караско?

– Никаких. Мы почти не общались.

– Хм. Это похоже на него. Он угрюм и замкнут. И все же, он был знаком с твоим отцом. Ты знаешь об этом?

– Да, он говорил, когда принимал меня в Поиск.

– Самсон рассказывал тебе о нем?

– Немного.

– Что он тебе рассказывал?

«А вот и цена прощения, – подумал Ной. – Он хочет, чтобы я исповедался».

Декер спрашивал, не делая пауз. Каждый ответ, рождал все новые и новые вопросы, некоторые из которых, совершенно неожиданные и, на первый взгляд, нелогичные, ставили Ноя в тупик. Ной старался избегать лжи, чувствуя на себе пристальный взгляд умных, живых глаз, которые, казалось, могли видеть его насквозь, но и говорить всю правду было невозможно. Ной старался говорить откровенно, чтобы усыпить эти глаза и неизбежным волнением не выдать себя. На лбу у него выступил пот, но он не решался поднять руку. А вопросы сыпались и сыпались: о Поиске и Караско, о матери, об интересах Ноя, об отце, о Дороге, о здоровье и школе. И ни одного вопроса о будущем и Лаборатории.

Наконец, Декер умолк, удовлетворенно глядя на взмокшего Ноя. Его глаза потухли. Ной чувствовал себя так, будто его вывернули наизнанку, вытряхнули и исследовали с увеличительным стеклом каждую мелкую деталь его души. Он устал, у него ныл живот.

– Я не хочу, чтобы ты подумал, будто я вмешиваюсь в твою жизнь, – мягко сказал Декер. – Что бы ты ни думал на самом деле, но мы с тобой не чужие друг другу. У меня имеются причины интересоваться твоей судьбой и желать, чтобы она сложилась так, а не иначе. У тебя есть будущее, Ной. Я его вижу. Многим из нас приходится иной раз принимать неудачные решения, о которых они жалеют всю жизнь, которые пачкают прошлое, как грязные пятна. Я хочу, чтобы ты их избежал. Поверь мне, это в твоих интересах.

– Я сделаю все, что в моих силах! – искренне сказал Ной.

– Это твое первое решение здесь. И я рад, что оно верное. Вижу, наш разговор немного тебя утомил. Давай выпьем чая и поговорим о твоем будущем.

Декер повернулся на стуле и потянул за толстый шнур, скрытый между шкафами. За дверью раздался мелодичный звон, она отворилась и на пороге показалась девушка из приемной.

– Софья, сделай нам, пожалуйста, чай.

Он посмотрел на Ноя.

– Ты предпочитаешь сладкий?

– А что такое чай? – спросил Ной.

Ной пил горячий сладкий напиток и смотрел, как Декер, водрузив на нос очки, изучает его бумаги. Напиток немного напоминал макку, но отличался более резким вкусом и запахом. Странным, ни на что не похожим запахом.

Декер отложил бумаги, снял очки и посмотрел на Ноя.

– У тебя хорошее образование, Ной. Но ты должен понимать, что этого мало. Каждый человек, работающий в Лаборатории – специалист. Он знает свою область гораздо глубже, чем может научить школа. Ты знаешь основы наук, у тебя есть кругозор, но ты сейчас – чистый лист. Тебе предстоит выбрать собственное направление и развиваться в нем. Что ты знаешь о Лаборатории?

– Немного, – честно признался Ной и поставил чашку на маленький столик на колесах. – Я знаю, что в Лаборатории занимаются наукой.

– Прикладной наукой, – уточнил Декер. – То есть тем, что может послужить на пользу Городу и во славу Господа. В Лаборатории, а на самом деле – в Лабораториях, – он сделал ударение на последнем слоге, – есть четыре больших направления, признанных наиболее важными. Это теология, биология, механика и электроника. Направления подразделяются на несколько отделов, а те, в свою очередь, делятся на группы. Каждая группа работает над поставленной перед ней конкретной задачей. Тебе предстоит решить, чем именно ты хотел бы заниматься. Я предоставляю тебе полную свободу выбора.

– Отец выбрал биологию? – спросил Ной.

– Да. Ты хочешь пойти по его стопам?

– Нет. Я хотел бы заниматься умными машинами.

– Вот как. Признаться, это для меня неожиданность. Ты имеешь какой-то опыт обращения с ними?

– Нет. Но это то, что меня действительно интересует – работать с искусственным разумом!

– Твой опыт, и впрямь, невелик, – сказал Декер сухо. – Разум, Ной, это божественный дар, ниспосланный человеку Создателем. Это свойство живой души. Никогда бездушная машина не будет обладать им. Однако, в своем роде, они полезны. Ты уверен, что хочешь заниматься ими?

– Да.

– Хорошо. С завтрашнего для я определю тебя в соответствующую группу, и ты начнешь изучать предмет.

– Спасибо!

– Ты водишь машину?

– Нет. У нас нет машины.

– Это не важно. Научись. Я положу тебе хорошую оплату, скоро ты сможешь купить все, что тебе понадобится. А пока – дам тебе одну из наших машин. Дорога не для пеших прогулок.

Ноя охватил восторг. Машина! У него будет машина! Он мечтал о ней так давно, не смея признаться в этом ни матери, ни даже самому себе. Все то гордое презрение к роскоши, которое Ной привык демонстрировать, было, на самом деле, не более, чем позой. Он понял это сейчас, словно вспомнил то, что давно знал. Он хотел машину, и теперь он ее получит.

– Спасибо! – повторил он.

– Эта мелочь не стоит твоей благодарности. Добро пожаловать в семью, Ной. Мы дадим тебе все, что может дать человеку Город. От тебя потребуется только преданность. Преданность нашему делу.

– Я не разочарую вас!

– Надеюсь. Я буду вызывать тебя время от времени, чтобы узнать, как идут дела. Ты не женат?

– У меня есть невеста, – сказал Ной.

Произнесенные вслух, эти слова музыкой коснулись его ушей.

– Вот как? Кто она?

Ной рассказал Декеру о Лайле. Тот слушал внимательно, время от времени одобрительно кивая.

– Хороший выбор, – сказал он. – Правильный выбор. Если вам понадобится помощь или содействие, не стесняйся придти ко мне.

– Обязательно!

– А теперь – ступай. Софья расскажет тебе, что нужно сделать. Я рад, что отныне ты с нами.

– Я тоже, – сказал Ной. – Очень рад!

Увидев Караско, молоденькая секретарша оживилась.

– Как хорошо, что вы заглянули!

– Здравствуй, Ада. Что-то случилось?

– Ой, здравствуйте! Вас разыскивает Мильчик. Уже два раза о вас спрашивал! Собирался даже посылать за вами.

Улыбка исчезла с лица Караско.

– Что ему нужно?

Аарон Мильчик, начальник управления Поиска, был человеком слабым. Его должность, диктующая необходимость принимать решения, была его проклятием. Он напоминал старого пса, готового исполнить любой приказ хозяина, и не желающего иметь собственное мнение. В Поиске его считали проводником решений высокого начальства. Впрочем, таковые решения являлись не часто. Как хорошо отлаженная машина, Поиск функционировал автономно, управляясь начальниками отделов. Ежеквартальная дань, в виде отчетов о текущей работе, исправно поступала на стол Мильчику, и к этому сводились почти все контакты начальника и подчиненных.

За пять лет, проведенных на посту руководителя оперативной группы, Караско ни разу не получал от него никаких указаний. Поэтому теперь внезапный интерес Мильчика насторожил его. Это могло означать только одно – оперативным отделом заинтересовался Совет.

– Он ждет вас в своем кабинете, – сказала девушка. – С ним еще один человек, не знаю кто, но вид у него важный.

– Спасибо, Ада. Что ж, пойду узнаю, что им нужно.

Мильчик нервничал. Он ходил из угла в угол, каждую минуту поглядывая на часы и качая головой. Второй человек, напротив, словно бы олицетворял собой спокойствие. Он сидел в кресле для посетителей, выпрямив спину, положив руки на колени, и наблюдал за начальником Поиска с сонным равнодушием.

В дверь постучали, и на пороге появился Караско. Мильчик сразу же бросился к нему.

– Самсон! Ну наконец-то! Сколько же можно вас ждать!

– Храни вас Бог, Аарон, – сказал Караско, глядя на человека в кресле.

– А? Да. Да. Позвольте представить вам нашего гостя – Давид Сытин. Он представляет Совет Города, и прибыл к нам…

– Аарон, разрешите, я сам?

– О, да – конечно! Конечно! Вы садитесь, Караско.

– Храни вас Бог, Самсон Караско, – сказал Сытин.

– Храни вас Бог.

– Располагайтесь.

Караско сел. Ему не нравился этот человек. В отличие от суетливого трусоватого Мильчика, в нем чувствовалась та особенная уверенность, которой наделяет людей власть. Пусть даже временная.

– Я здесь по поручению Совета, – сказал Давид Сытин. – Вчера состоялось совещание, касающееся результатов последней экспедиции вашего отдела, и я прибыл, чтобы довести до вас принятое решение.

Караско сжал зубы. Этого он не предвидел.

– Какое решение? – спросил он.

Давид вытащил из сумки несколько листов бумаги.

– Как давно вы руководите оперативным отделом? – спросил он.

– Пять лет.

– Вы пришли после гибели предыдущей группы?

– Да.

– Вы знаете, каковы общие потери отдела?

– Точно не знаю.

– Я вам скажу. – Сытин посмотрел в бумагу. – Двадцать семь человек.

– Это опасная работа.

– Разумеется. Когда речь идет о важной цели, можно закрывать глаза на, ммм, чрезмерные средства, потраченные для ее достижения. Долгое время у вашего отдела была такая цель. Оперативная группа существенно расширила наши представления об окружающем мире, собрала множество полезных образцов, по которым, впоследствии, был восстановлен целый ряд жизненно важных технологий. Работа оперативников была залогом выживания и развития Города. Этот вклад трудно переоценить.

Посланник Совета выдержал небольшую паузу, глядя на Караско водянистыми, ничего не выражающими глазами, а потом добавил:

– Однако, с теперь ситуация изменилась.

– Что вы имеете в виду?

– На текущий момент средний охват территории вокруг Города составляет около четырехсот километров. Дальнейшее расширение поисков Совет считает нецелесообразным. Принимая во внимание малую эффективность последних экспедиций и неприемлемую степень риска, принято решение о реорганизации оперативного отдела. Вам предстоит переключиться на более насущные дела.

– Какие же?

– Принято решение о создании постоянно действующих баз вокруг Города. Главной задачей этих баз будет обнаружение признаков опасности со стороны Пустой Земли. В первую очередь это связано с тараканами, активность которых в последнее время существенно возросла. Вам предстоит заняться организацией таких баз на основе существующих населенных пунктов.

– Не населенных, – сказал Караско.

– Простите?

– Вокруг Города нет населения.

– Я имел в виду, что вам придется использовать сохранившиеся здания для организации наблюдательных баз.

– Это слишком опасно. Тараканы передвигаются по подземным коммуникациям. Находясь вблизи них, мы сильно рискуем.

– Именно находясь вблизи них, мы сможем вовремя обнаружить опасность. Организовывать такие базы на открытом месте не имеет смысла.

Караско умолк. Возразить было нечего.

– Что касается безопасности, – сказал Давид Сытин, – мы надеемся на ваш опыт. Вы будете руководить всеми работами.

– А мои люди?

– Кадровая политика остается на ваше усмотрение. В конце этой недели состоится совещание в Совете по поводу нового проекта. До этого времени вам следует подготовить план работ и свои рекомендации.

– Что будет с моей техникой и оборудованием?

– Их вы передадите управлению Поиска. Новой техникой вас обеспечат.

– Мне понадобится вездеход.

– Если Совет сочтет, что это так, вы его получите.

Они замолчали.

– Так как мне его теперь, увольнять или нет? – спросил вдруг Мильчик.

– Когда придет время, вам скажут, что делать. До конца недели все остается, как есть, – ответил Давид Сытин.

Колотун сидел возле вездехода, обложившись ремонтными схемами, и грыз карандаш. Он не заметил прихода начальника, и вздрогнул, когда Караско заговорил с ним.

– Что с вездеходом?

– А? Да вроде все не так плохо. Передок надо подлатать, кое-что заменить в двигателе, и будет как новенький. Я вот тут список набросал, что нужно.

– Дай-ка.

Караско пробежал глазами список и покачал головой.

– Не много.

– Только то, что необходимо. Как обычно. Что-то у нас самих есть, что-то транспортники подкинут.

– Сколько времени займет ремонт?

Колотун пожал плечами.

– Если с запчастями будет как всегда, думаю, на месяц растянется.

– Мало. Надо три месяца.

Колотун посмотрел на Караско удивленно.

– Что-то я не понимаю…

– Пошли, надо поговорить.