Текст книги "Хроники Эллизора. Сокрушение башни (СИ)"
Автор книги: Андрей Спиридонов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
С этими мыслями он пришёл в свой старый материнский дом. Внутри было холодно, но затапливать камин Яков не стал. Довольно долго он сидел у окна, наблюдая, как мелкий противный дождь увлажняет и без того раскисшую землю. Погода не благоприятствовала. Интересно, чему? Нет, надо бежать и – всё. Других вариантов нет. Что толку торчать в этом Эллизоре, когда, не сегодня-завтра, всё здесь рискует превратиться в бескрайнюю зелёную жижу? Да и этот несносный Оззи каким-то образом узнал его, Якова. Как это вообще ему удалось? Или у Оззи есть способность прозревать не только внешний облик человека, но и внутренний? Яков поднялся и машинально стал собирать вещи. Револьвер с запасом патронов был в целости и сохранности, хорошо. Или он что-то забыл? Но, что же? Яков задумался: вот оно что, он забыл данную ему Варлаамом книгу с повествованием о чёрном рыцаре, которое он так и не успел дочитать. Да, книга осталась лежать на подоконнике возле его кровати. Всё же надо забрать её!
Он поймал себя на странном ощущении. Как это ещё называется: "де жа вю", кажется? Словно всё повторилось вновь, как и три года назад: его вновь поставили перед необходимостью спасаться бегством, ткнули в эту необходимость, тогда, когда он ничего подобного не ожидал.
Леонард сидел возле кровати сына и держал его за руку.
Они ещё многого не сказали друг другу, и главный хранитель, естественно, не спешил говорить о надвигающейся беде, но всё-таки он был рад, что Оззи пришёл в себя.
– Где Белла?
Леонард, как мог, улыбнулся:
– Не волнуйся, она скоро придёт. Она занята... одним делом...
Он не мог сказать, что Белла, не больше и не меньше, но обсуждает в центральных слесарных мастерских проблему изготовления и заточки хирургического инструмента, который нужен для... ампутации ступней его сына и её жениха.
Леонард внутренне содрогнулся, когда вновь подумал об этом. Но удивительное всё-таки мужество у этой девушки. Он настаивал, что, разумеется, пойдет с ней в мастерские, но она решительно отговорила его от этого, сказала, что справится сама. И решение о том, что ампутации, скорее всего, не избежать, она высказала тоже сама, когда рано утром пришла в дом к Леонарду. Тот, встав пораньше, вместе с Фаддем, который два дня назад привез из Маггрейда семью, обсуждал меры, которые можно пытаться принять для защиты или даже эвакуации Эллизора, если опасность прорыва "зелёнки" станет критической. Сошлись на том, что для начала надо выставить вдоль реки Арамиль посты наблюдения, а также – все продуктовые, необходимые вещевые и оружейные запасы складировать в имеющихся транспортных средствах, дабы их можно было спешно вывезти, если ситуация будет того требовать. Одноимённая столица клана, фактически, находилась в небольшой низине, от реки Арамиль её отделял широкий взгорок "Радиоактивного леса", и если вдруг "зелёнка" одолеет её, то путь к возможному поглощению ею Эллизора будет открыт.
Когда речь зашла об имуществе и продовольствии, главный хранитель с ужасом понял, что хранилище Закона скрывает в себе километры и тонны бумаг, которые – в случае эвакуации – нужно будет спасать в первую очередь. Но где взять столько транспорта? Обдумать это Леонард тогда не успел, потому что пришла Белла. Но мысли о необходимости сохранения бумаг Закона занозой сидели в сердце.
Странно, казалось бы, столько много сейчас нужно бы обсудить с Оззи, но слова застревали комом в горле. Слишком много вокруг закрутилось драматических событий. Да, пожалуй, более или менее мирных два десятилетия эллизорских лет подошли к концу. Похоже, что надвигались бедствия не меньше "Последней мировой" и первых клановых войн. Жаль, конечно... Леонард всё же порой мечтал, что его старость будет мирной, а Эллизор ещё более стабильным... Но тут уж ничего не поделаешь: не во всём человек властен и не всегда и далеко всякий рок обходит человека стороной.
– Пап... – проговорил Оззи, прервав ход печальных мыслей Леонарда. – А что здесь делает Яков? Откуда он взялся?
– Яков? – не понял Леонард. – Какой Яков... Деорин? Так он же пропал три года назад вместе с матерью. Говорят, что видели их в Маггрейде, но у меня о них точных сведений нет...
– Отец, он был здесь! Когда я пришёл в себя, он стоял рядом и смотрел на меня в упор...
– Может, тебе показалось, сын?
Тут в палату вбежала Белла и, увидев, что Оззи пребывает в здравом уме, кинулась к нему и разрыдалась на его груди. Леонард, чтобы не мешать им, отошёл в дальний угол и, машинально, взял лежащую на подоконнике книгу, раскрыл её:
Королевская стража со мной не церемонилась. Ни моё происхождение, ни слава боевых подвигов во Святой земле не могли умерить их злобу. Не иначе как за этим стояли прямые указания свыше. В тюремном каземате я тоже был помещён в наихудшие условия: в сырой и полный крыс подвал. Первые несколько дней я пребывал в нём один, потом в него бросили моего же старого друга Соломонуса: похоже, он прошёл все круги земного ада – настолько было истерзано его тело. В довершении всего ему вырвали язык, почему, как видно, и не побоялись поместить его вместе со мной: говорить он не мог, да и рассудок его помутился. Я старался ухаживать за ним как мог и делал это с большим старанием, невзирая на полное отсутствие лекарств, масла и вина, а самое главное – надежды, что от этих забот будет хоть какая-то польза, ведь впереди его (да и меня) ожидал костёр или – в худшем случае – позорная виселица.
Наконец, меня тоже вызвали на допрос. Как я понял, моим дознавателем был каноник Филипп Жак, который, несмотря на скромное звание, был одним из особо доверенных лиц самого короля. Он сидел за небольшим столиком с чернильницей, пером и большой открытой книгой с ещё не исписанными страницами. Похоже, что он по каким-то причинам отказал себе в письмоводителе , и поэтому сам вёл протоколы допросов. Вероятно, из-за сугубой секретности дела. Правда, от экзекутора Филипп Жак отказываться не стал – тот возвышался рядом в сером балахоне без рукавов с капюшоном на голове и в легкой матерчатой маске, закрывавшей большую часть лица. Ясное дело, из желания сохранить своё инкогнито.
Я же пытался себя внутренне убедить, что меня нисколько не страшат изощрённые орудия истязаний, разложенные рядом с пыточным станком, что красовал ся сбоку от экзекутора. Ведь не даром же я столько лет искал могущества и, действительно, парадоксальным образом потратил на это столько времени и обычных человеческих сил, чтобы теперь испугаться обычной физической боли? Но, по правде говоря, я не ощутил в себе однозначной уверенности, что стойко перенесу все пытки, тогда как любезные мои собеседники явно знали в них толк.
Филипп Жак довольно долго молчал, рассматривая меня. Легкая ироническая улыбка бродила по его безволосому лицу: вряд ли он брился, скорее, это был какой-то недуг, который делал его совершенно лысым – безволосый череп поблескивал в свете факелов и большой жаровни в углу. Благодаря этой патологии, я не мог понять, сколько ему лет. Не то чуть более тридцати, не то – под шестьдесят.
– Что ж, дорогой мессир, – начал говорить он и я заметил, что у него неплохо сохранились зубы. Вероятно, он был все же куда моложе шестидесяти. – Не знаю как тебе, но мне очень приятно познакомиться с тобой. Пусть даже в такой вот притязательной обстановке! – И он рассмеялся. Надо сказать, довольно непринужденно. Искорки этого диавольского смеха так и прыгали в его глазах. Я старался сдерживаться и промолчал. – Ну, я понимаю, – продолжил он, – что тебе эта обстановка может показаться несколько не уютной, однако тут нет моей вины, а скорее, найдётся вина ваша, поскольку... – он сделал несколько зловещую паузу, – поскольку надо знать, с кем дружить!
– Да простит меня, ваше преосвященство, – попытался ответить я, – но мой слуга Соломонус - всего-навсего мой старый друг и слуга, который сопровождал меня в некоторых опасных походах... Но я даже понятие не имел, чем он там занимается в своём подвале...
В ответ каноник рассмеялся так, что даже когда прекратил, эхо его смеха ещё долго металось в сводчатом зале.
– Этот чернокнижник-то, ха-ха? – сказал он. – Да, этот старый чудак на редкость меня позабавил... Но и ты тоже, мессир (быстро он перешёл на «ты»!), как я посмотрю шутник! Уж не думаешь ли ты, что мы впрямь встретились здесь с тобой из-за этой достойной одной только верёвки развалины? Нет, твоя беда, что ты один из близких друзей магистра известного тебе ордена! Не будешь же ты отрицать, что не знаком с его делами?
Каноник сделал паузу, налил себе воды из старого щербатого кувшина, вытер лицо и лысину большим и ещё, как ни странно, чистым платом. Наверное, он таким образом давал мне ещё немного времени на мысленное усвоение того, что только что изрёк. Что ж, как правило, на таких должностях оказываются мастера своего дела. То есть, мастера убеждать – и не только при помощи дыбы, но и при помощи несокрушимо железной логики.
– Короче говоря, – сказал он уже без всякой улыбки или иронии. – У меня нет времени возиться тобой, мессир. Всё равно твой магистр во всём сознался и всех выдал. В том числе и тебя. Его сговор с неверными боле, чем доказан. Кроме того, он продал душу диаволу. Так что, если хочешь, можешь вместе с ним взойти на костёр. Но король благоволит к тебе и хочет оказать тебя великую милость. Тебе предстоит одна миссия. В Андалузию. Твой магистр запрятал там часть сокровищ и некоторых других ценностей. В одной из горных пещер, на границе. Ты должен доставить их королю и тогда с можешь получишь полное прощение... Если хорошо постараешься!
– Никто не любит предателей... – сказал я.
Каноник усмехнулся, однако хохотать не стал.
– Дурак! – сказал он. – Где ты видишь предательство? Мы даже не требуем от тебя показаний на твоего магистра. Все будет шито-крыто. Можем слегка тебя помучить – пара небольших ожогов тебя не убьёт, но сделает убедительной твою историю, будто ты бежал из-под нашей стражи. Чего только не бывает на этом свете , верно? Чем невероятней ложь, тем скорей тебе и твоим басням поверят, не так ли? Если вернёшься с сокровищами ордена, то получишь свою долю и полное прощение короля. А там уже сам смотри, какие истории кому рассказывать, чтобы выглядеть во всех отношениях достойным рыцарем!
Что было делать? Пришлось соглашаться. Или идти завтра же на костёр вместе с магистром, который тоже, фактически, обманул меня. Обещал великие и тайные знания, могущество в этой жизни и во сто крат воздаяние от великих посвященных в будущем... а что в результате?
– А не боитесь, что я дам дёру с сокровищами ордена? – сказал я напоследок канонику.
– Ты будешь не один, – ответил он деловито. – А потом... ты же сам сказал: предателей нигде не любят. Считай, что теперь ты состоишь на особой королевской службе... А изменников короля мы находим всегда и везде! Или ты забыл, рыцарь, что не противление вол е Короля есть самое настоящее богохульство?
Г лава ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
НОВАЯ ЛЮБОВЬ ГЕРОНТИЯ
«Зелёнка» изливалась пока ещё небольшим ручьём и впадала в озерцо, где егеря заповедника ужа давно разводили форель. Теперь озеро заметно парило, а на поверхности воды покачивалось множество всплывшей дохлой рыбы. Геронтий не рискнул подходить близко, взял у Гэлла бинокль и минут десять сосредоточенно рассматривал пар над водой и окрестности за озером.
–Вот так уха! Ты ж говорил, что эта дрянь остановилась? – сказал он, возвращая бинокль своем спутнику.
– Тогда, было дело, остановилась, – ответил Гэлл. – А потом, как видишь, опять попёрла. Никто же за ней не следил, как она там себя чувствует, и она позволения ни у кого не спрашивала. Да у нас и наблюдательных постов в зонах нет...
– А зря! – буркнул Геронтий. – Но теперь, как я понял, эта зелень уже вылезла из зоны?
– То-то и оно... – Гэлл поднёс к глазам бинокль. – И не останавливается. За последние сутки ручеёк увеличился, это точно. Речка уже, а не ручеек... Эх, говорил же Оззи, что лучше не соваться в эти зоны! Кто бы его слушал, у всех же ума палата, железо им нужно было любой ценой!
Геронтий невольно поморщился, но отвечать на это ворчание не стал: мало ли что говорил покойный Оззи, можно подумать, что Империус или Варлаам к нему бы и впрямь хоть немного прислушались. Хотя Варлаам пытался что-то такое изображать из себя, типа, внимания к чужому мнению, но уж Империус... если ему что в голову взбрело, ни за что не откажется, даже если будет очевидно, что это ему самому да и всему Маггрейду окажется во вред.
Когда они сели в егерский джип, Геронтий поинтересовался:
– Как думаешь, есть способ это остановить?
Гэлл ответил не сразу:
– Не знаю... – сказал он после некоторых раздумий. – Можно попробовать поэкспериментировать с разной там химией... Но, даже если что химическое и подойдёт, то вряд ли у нас найдётся такое количество, чтобы задавить эту массу в источнике. И как опылять? Разве что поднимать воздушный шар?
– Можно и шар...
– Все равно грузоподъемности не хватит. Много раз взлетать-садится придётся, да и шары эти плохо управляемы. Нет, скорей всего, давить эту гадость нечем. Разве что, сама утихнет?
Помолчали, подпрыгивая на своих сидениях. Геронтий покосился на шофёра и сказал:
– Езжай аккуратней, совсем растрясёшь!
Водитель сбавил ход. Геронтий закрутил головой по сторонам:
– Со стороны заповедника здесь как раз уклон к Маггрейду...
Гэлл мрачно кивнул:
– Да, напрямик!
– Как думаешь, за сколько времени дойдёт?
– Смотря какими темпами будет течь! Если, как сейчас, может, за неделю... Если усилиться, может и за пару дней...
Геронтий задумался.
– Надо будет вырыть отводной канал. Где-нибудь отсюда и – правее...
– Тогда всё потечёт в сторону "Танковой зоны" и Эллизора...
– Вот и хорошо, нам-то что? Пусть эллизорцы думают, как быть... Они вообще везучие. А у нас будет время поискать способы борьбы с этой напастью.
За разговором, не очень спешно, но добрались до Вирленда. При виде башни Геронтий подумал, что никак не может привыкнуть к её виду. Что-то в этой башне было вызывающее – даже для такого невозмутимого человека, как главный жандарм. На КПП дежурный доложил, что Геронтия ждёт к себе Варлаам.
"Ничего себе, – подумал полицейский. – Неужто сподобился?" До сего дня Варлаам, несмотря важные антишпионские функции Геронтия, подчёркнуто не обращал на него особого внимания, так что тот даже ни разу не бывалл в жреческих покоях. Однако маг был не один. Напротив, за столом, сидел Сарторий с довольно деловым или, правильней будет сказать, напряжёнными видом, что, как правило, было ему не очень свойственно, поскольку советник и на самых официальных мероприятиях любил выглядеть этаким скучающим снобом. Но Варлаам, как известно, кого хочешь поставит или посадит рядом с собой по стойке "смирно". При виде Геронтия маг молча кивнул и жестом руки пригласил жандарма присесть на свободный стул. Правда, стул стоял в некотором отдалении от стола, так что усесться на него именно в такой диспозиции означало выглядеть а роли подчинённого перед начальственный коллегией или, хуже того, в качестве обвиняемого перед судебным заседанием или, что почти тоже самое, в виде подследственного на допросе. Поэтому Геронтий, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица, легко подхватил стул и присел поближе к столу: мол, я совсем ведь свой, из посвящённых. Маг на самоуправство Геронтия слегка дёрнул бровью, но вида не подал, продолжал молчать.
Заговорил Сарторий:
– Это... понимаешь, Геронтий... – было видно, что он с определённым трудом подбирает слова, не зная на каком языке вести речь – дружеском или официальном: – В общем... такая история... С этим таллайским послом... Есть мнение, что он и не посол вовсе... А этот он, шпион!
– Простите, а чьё это мнение? – осторожно поинтересовался Геронтий, стараясь произносить все эти достаточно рискованные слова самым невинным и доброжелательным тоном.
– Ну, правильней будет сказать не мнения, а сведения!
– Чьи сведения? – продолжил мягко гнуть свою линию полицейский. Краем глаза он заметил, что Варлаам всё больше хмурится и поглядывает на него с неодобрением.
"Ничего, – подумал решительно подумал Геронтий. – Однако под твою дудку, в отличие от Сартория, я плясать не буду! Дай с самого начала здесь слабину, следом в бараний рог согнут, сделают, как минимум, крайним!"
– Это не важно! – Сарторий начал раздражаться. – Но источник заслуживает полного доверия!
– Шпион? – усмехнулся Геронтий. – Да кто сейчас не шпион? Таллайский посол не может не быть шпионом! Это всем же очевидно! А потом... Вы же сами мне назначали его водить по нашим секретным объектам, формировать новый совместный легион! Сам Империус приказал! Я, честно говоря, до сих пор очень и очень удивлён. Но... приказ есть приказ!
Сарторий на это возражение Геронтия почему-то густо покраснел и вдавил из себя:
– Дело в том, что он не таллайский... шпион...
– И чей же? – продолжал недоумевать Геронтий. – Может, эллизорский?
– Нет! Это шпион "Тайных сил"!
"Опять приехали! – подумал Геронтий. – Давненько эту тему никто не поднимал". Он даже не нашёлся, что ответить на это оглушительное заявление. Конечно, тема "Тайных сил" периодически всплывала. О "Тайных силах" перешептывались по углам, однако Геронтий всегда считал, что это досужие басни и никогда не принимал эти сказки всерьёз. Ну, разве что тогда, когда это было нужно вышестоящему начальству.
Тут, вдруг, слово взял Варлаам. Голос его, как всегда, был мелодичен и вкрадчив:
– Дорогой наш друг, успокойтесь и, пожалуйста, примите эту информацию к сведению, – услышал Геронтий, – от того, какие мы будем принимать в этой связи решения, зависит всё наше будущее. И не только наше! Может быть, всё это покажется вам странным, но так называемые "Тайные силы" действительно существуют...
Голос жреца внедрился в сознание Геронтия как-то исподволь, незаметно и хотя, по началу, начальник полиции пытался этому противостоять, вскоре он не заметно для самого себя сдался... Да, действительно, какая странность, чего это он всё ерепенился и пытался гнуть свою линию? Очевидно же, что клановое отечество в опасности, в опасности весь мир, и противостоять этому можно только объединив дружеские усилия в едином подчинении Империусу, да, так вот, "Тайные силы" не суть важно, где они, по крайней мере – вне границ этого мира, да-да, такое тоже может быть, не следует этому удивляться, они, впрочем, не такие уж могущественные эти "силы", бояться не надо, они много чем ограничены, хоть и тайные, да, но не всемогущи, нет, однако они могут периодически засылать к нам своих эмиссаров, замаскированных под представителей нашего же мира, очень и очень на нас похожих, верно, на первый взгляд не отличишь, но они эти редкие представители, оказывается, обладают особыми способностями и силами, которых обычные представители нашего мира всё же не имеют, ну, да, можно сказать, что они тоже маги, сильные, очень сильные маги, это верно, так вот, этот самый якобы таллайский посол господин Яр Кинг, он, из этих самых "Тайных сил" и происходит, именно потому, благодаря магическому гипнозу, он так легко втёрся в доверие и проник на многие секретные объекты Маггрейда, даже уже, кто бы мог подумать, собирается посетить Вирленд, ничего себе, да? нет, арестовывать его сию секунду не надо, мало того, пусть приходит сюда, надо обложить его слежкой со всех сторон, а здесь посмотреть, с кем будет встречаться, какие могут быть контакты, нет, ничего, пусть и рискованно, но заманить его сюда нужно, быть может, здесь его и арестуем, да, про "зелёнку" всё руководству известно, это большая проблема, но она как раз связана с присутствием "Тайных сил", но ничего страшного, его посвящению Варлааму известны способы, как эту напасть победить, но прежде нужно осуществить задуманный импульс, тогда, весьма вероятно, проблема с "зелёнкой" решится сама собой, да-да, именно так, а отвод по ходу её течения в сторону Эллизора сделать вполне разумно, пусть уже сегодня туда пошлют рабочих...
– Значит, в сторону Эллизора? – переспросил Геронтий.
Маг уже молча кивнул. Геронтий потрясенно молчал.
Что произошло? В голове было пусто и звонко. Варлаам говорил или, быть может, транслировал свои мысли, которые неудержимым потоком текли в ум, душу и сердце Геронтия, изгоняя оттуда все попытки противления или не согласия.
– Я всё понял! – сказал Геронтий и поднялся. – Могу я идти?
Маг молча кивнул и чуть-чуть, одними уголками губ – улыбнулся. Геронтий с восхищением поймал его улыбку. После этого он шёл по вирлендскому коридору и тоже незаметно улыбался самому себе.
Он любил Варлаама.
Г лава ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
НЕУВЕРЕННОСТЬ ТАЛЛАЙСКОГО ПОСЛА
За всеми навалившимися на Геронтия перипетиями дел и неожиданных напастей, он не успевал следить за развитием собственноручно запущенной им контрразведывательной операции «Наша цель Эллизор», а между тем у него под носом зрел-зрел и созрел самый настоящий и не иллюзорный заговор, состоящий из двух человек – учёного Магируса и стражника Конилия, даром что оба – эллизорцы. Конечно, им было очень и очень далеко до потрясших (со слов Варлаама) воображение Геронтия «Тайных сил», но даже два человека, окажись они единомысленны в трудных для них условиях существования, могут на эти же условия самым заметным, а иногда и сокрушительным образом повлиять.
– Нет, я отказываюсь в это верить! – заявил Магирус Корнилию. – Не может быть Ник предателем, ну, не может этого быть!
Корнилий нисколько не удивился реакции старого учёного. Напротив, он её вполне ожидал. Было бы странно, если этот простак Магирус отреагирует как-нибудь иначе. Стражник посмотрел на учёного с определённым сочувствием: тот был искренне возмущён, просто горел негодованием, но для таких простаков-романтиков это и не удивительно. Что поделаешь, именно подобного рода простофили во все времена в первую очередь и становятся жертвами как элементарных предательств, так и хитрых многоходовых комбинаций, о которых они до поры до времени не подозревают, пока их не припрут к стенке. Хорошо ещё, если не "расстрельной", а то ведь именно так часто с этими самыми простаками и случается.
– Может-может! – произнес Корнилий спокойно, но твёрдо. – Я не первый год занимаюсь слежкой и сыском. За твоим другом я успел понаблюдать!
– Ну и что? – не желал оставить свою праведную горячку Магирус. – Мне нужны доказательства!
– Есть и доказательства... – кряхтя, Корнилий приподнялся с той груды железа, на которой сидел и стал копаться в карманах своего стражнического плаща. Беседу им приходилось вести на одном из обширных вирлендских складов, где было свалено разнокалиберное старое железо, часть из которого использовалось в завершающемся монтаже передатчика башни. – Вот, кажется, нашёл! – Страж протянул Магирусу какой-то скомканный листок.
– Что это? – не понял тот.
– Да так! – усмехнулся тот. – Это называется черновик... Твой друг настолько самоуверен, что позволяет себе писать доносы, используя черновики, которые даже не удосуживается уничтожать, а просто бросает в мусорную корзину. Его друг Геронтий почему-то не счёл нужным обучить своего подопечного основным навыкам элементарной конспирации!
Магирус разгладил листок и, подслеповато щурясь, прочитал:
«Очевидно, что стремление Магируса так или иначе покинуть Эллизор будет конкретизироваться и обязательно искать те или иные способы воплотиться, точнее – найти себе сообщников или тех, кто мог бы ему помощь осуществить свои намерения. Так, я пару раз заметил, что он разговаривает с одним из стражников вне явной производственной или бытовой необходимости. К сожалению, имя данного стража мне неизвестно, но я постараюсь уточнить в ближайшее время...»
Больше на листке ничего не было. Наверное, он был смят и брошен в корзину, поскольку автора что-то не устроило в собственном изложении. Возможно, стилистические обороты подкачали. Магирус знал почерк Николаса Северного: это и правда была его рука!
– Может... – неуверенно пробормотал старый учёный, – это так... для себя... личный дневник?
– Ага, конечно! – Корнилий, наконец, не смог сдержать искреннего возмущения простодушием своего собеседника. – И ещё он для себя, просто для личного удовольствия периодически таскается поболтать наедине с этим змием Геронтием? Правда, последний раз тот не явился! Наш герой пришел – топтался-топтался, а шефа – нет! Видно, был занят более важными делам!
Магирус подавленно молчал. Предательство коллеги и, как он думал, друга выглядело сокрушительным.
– Что же делать? – растерянно произнёс он.
– Придушить! – веско заявил страж. – Что ещё делать в такой ситуации со стукачами? "Имя мне неизвестно, но я постараюсь уточнить в ближайшее время"! Этак он не только тебя, но и меня сдаст, подлюга!
– Нет! – решительно возразил Магирус. – Убивать не годиться!
– Это ещё почему? – презрительно сощурился Геронтий. – Из человеколюбия, что ли? Чистоплюйство!
– Нет, не поэтому... Точнее, не только поэтому... Я думаю, на самом деле Ник ведёт двойную игру...
– Ой, не могу! – запротестовал Корнилий. – Начались добренькие сказочки и розовые сопли!
– Подожди, это не сказки! – было видно, что Магирус изо всех сил старается быть убедительным (в том числе и для самого себя). – Ник, фактически, единственный из моих друзей, кто сейчас всё знает про оптическую систему наведения. Я надеюсь, что он сможет её сбить, так что импульс уйдёт мимо цели... А это единственный шанс!
– А если не сможет? Или не захочет? – Корнилий поднялся и осторожно глянул туда-сюда. Они уже опаздывали на ужин, пора было прекращать разговор.
– Не знаю! – погрустнел Магирус. – Но пока я не вижу другого варианта как помешать импульсу...
Некоторое время они молчали. Лишь отдалённый шум и грохот, производимых на строительстве башни работ, доносился сквозь этажи и стены.
– Пора идти! – наконец, сказал Корнилий. – Ты должен придумать другой вариант, потому что идея, как ты говоришь, с системой наведения никуда не годится. Если твой любимый стукач Ник подкачает, они спалят наш Эллизор за милую душу, и ничего их не остановит!
Посол «Таллайского союза» господин Яр Кинг, он же старший оперативник VES Иван Рейдман, он же подозреваемый маггрейдцами, как эмиссар «Тайных сил», пребывал в глубоких раздумьях. Вообще Иван отличался хорошей интуицией, профессиональной хваткой, отличными физическими данными и необходимым оперативным гипнотизмом (правда, порой, вызывающим у подопечных сильнейшую головную боль, что в его личном «весовском» деле всё-таки обозначалось как минус), но вот излишнюю мыслительную деятельность он презирал. И не потому что к ней не был способен, но потому что по складу характера был более авантюрен, чем рационален, предпочитал при этом интуитивно принимаемые им данные заложить в компьютер, получить готовый результат и лишнего не ломать голову.
Правда, в Маггрейде компьютера под рукой у таллайского посла быть не могло в принципе. Здесь, разумеется, приходилось следовать одному из основных параграфом VES: "ничего, что может выходить за границы соответствующего реальности образа, без особой санкции". Скремблер и ряд лекарств, замаскированных под местные травы, правда, санкционированы, но больше – ничего. Хорошо хоть крупнокалиберный револьвер получил одобрение, потому что за границы образа таллайского посла огнестрельное оружие не выпадало. Правда, толку в создавшейся ситуации от револьвера мало. Конечно, общая авантюрная складка Рейдмана выдвинула его в одного из ведущих специалистов полевых операций в московском филиале VES, но отсутствие способностей к быстрому и, одновременно, глубокому и всестороннему анализу кризисных эпизодов, в которых работник VES всегда может оказаться, самим оперативником порой-таки ощущалось как серьёзный недостаток. Хорошо, что хоть прямое руководство не вполне осознавало это. Пока не осознавало, ведь подчинённый оперативник до сей поры почтив всегда умудрялся выглядеть лихим бодрячком и выходить сухим из вода.
Однако теперь Рейдман чувствовал некоторую, прямо говоря, неуверенность. Он полулежал в мягком с золоченой обивкой кресле в одном из гостевых апартаментов "Дворца лучших друзей" и мучительно пытался продумать ближайшую линию своего поведения. Неплохо бы, конечно, осознать и возможную линию "дальнего", то есть – стратегического поведения, но об этом пока не могло быть и речи. Самое дальнее, на что он мог надеяться, это установка шлюза, благодаря которому он сможет вытащить отсюда Антона. Но установка шлюза прямо от него не зависела, об этом должны позаботиться работники московского филиала, и совершенно не из чего не следовало, что они будут очень уж расторопны. А вот ближайшая перспектива? Собственно, он сам заикнулся, что желает посмотреть Вирленд. Да, и не только потому, что там реактор и эта самая башня-передатчик, там, судя по всему, окопался матёрый "глухарь", залегендировавший себя здесь под именем жреца Варлаама.
Неплохая, кстати и в общем, легенда – "верховный жрец". И власть, и страх внушает... Жрецов куда реже сменяют по причине дворцовых переворота или демократических выборов... Жрецов боятся: вдруг нашепчет чего-либо, наведёт порчу или сглаз? Хотя, на все сто ещё не ясно, что именно Варлаам и есть тот самый "глухарь", но вероятность очень и очень велика. Да и зачем эта башня, как не попытка полностью автономизировать этот ми и, к примеру, "запараллелить с отставанием"... Ну, или "с упреждением"... С "отставанием" вроде как получается чаще, но тогда и для проникновения извне ещё шанс остаётся. А вот с "упреждением" – реальность становиться для VES-а однозначно недоступной в очень долгосрочной перспективе. Правда, энергии для "упреждения" нужно куда больше... Так что, если Ян-Антон не ошибся... А ведь в истории деятельности VES, кажется, известен всего один успешный случай "упреждения"... Так и здесь целый атомный реактор действует – вот, тебе и, пожалуйста, самое, что ни на есть, "упреждение"! Энергии хватит!
Да... Рейдман вздохнул и взял из фарфоровой вазы на столе горсть орехов с изюмом. Если Варлаам, действительно, "глухарь", то вся эта история с башней вполне объяснима. Ишь, размахнулся! Талантливый негодяй, ничего не скажешь. Пожалуй, Рейдман с таким ещё не сталкивался. Те из "глухарей", с кем пару раз пришлось иметь дело, были куда помельче Варлаама, что ни говори, до такой мощи – до управления атомным реактором не дорастали. Один, помнится, хорошо залегендировался в роле узурпатора престола в одной из шекспировской реальности, но перестарался, потому что, фактически, был далеко не второстепенным персонажем, которому по сюжету занимать престол вовсе не полагалось, так что служба мониторинга VES быстро его вычислила и с помощью Ивана же Рейдмана нейтрализовала. Правда, пришлось повозиться с тем, кого поставить на место выбывшего персонажа, чтобы сюжет не разваливался и реальность, чтобы не пострадала, но это было дело техники. Другой "глухарь"... Впрочем, не важно... Но, чтобы запустить целый реактор? Нет, такого Рейдман ещё в своём виртуальном секторе пока не встречал. Может, потому и правы сторонники той версии, что данная реальность есть настоящий земной "тупик", а никакой не виртуал? Раз не настоящий реактор здесь? По крайней мере литературный или киношный первоисточник, полностью соответствующий этой реальности, так и не найден.
