Текст книги "Хроники Эллизора. Сокрушение башни (СИ)"
Автор книги: Андрей Спиридонов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)
От неожиданности Оззи даже притормозил коня и схватился левой рукой за рукоять меча. Однако он хорошо знал, что такого рода оружие для этого чудовища не является ни малейшим препятствием. Вот, пока он, Оззи, пребывал в растерянности, "когтистый дровосек" стремительно приблизился и почему-то застыл на другом каменистом бережку ручья. Два пепельно-багровых глаза впились в конную фигуру на расстоянии всего лишь в каких-нибудь полутора десятка метров:
"Гыр-рых, грымл-м?" – ухнул монстр с какой-то вопросительной интонацией: типа, рад встречи, приятель, давно не виделись, не пора ли всё же нам познакомиться поближе?
"Почему он все еще не напал? – подумал Оззи. – Чего он ждет? Или ему что-то мешает?" В голове было пусто и звонко, как, впрочем, и в прошлые разы при встрече с этой гадиной: явно, "дровосек" обладал гипнотическим эффектом и одним только взглядом лишал жертву способности к сопротивлению. Оззи почти всё забыл в течение этих нескольких минут: и отца, и даже Беллу, и то, что можно и нужно воззвать к Чужестранцу, попросить у него помощи. Единственное, за что цеплялось сознание – томящее нежелание смотреть в эти ужасные горящие адским пламенем глаза. И Оззи опустил взор вниз – только на это и хватило сил. Взгляд его невольно коснулся русла ручья: там медленно (из-за своей густоты) змеилась ярко-зеленая масса. "Зелёнка"! Та самая! Нашла и здесь себе проторенный ручьём путь! Однако... Почему-то этот монстр, этот "дровосек" стоит с той стороны течения "зелёнки" и не трогается с места? Неужели "зелёнка" является для него препятствием? Точно! Иначе, это чудовище уже давно бы перепрыгнуло ручей, растерзало и поглотило молодого эллизорца вместе с его конем!
Оззи медленно отвел взгляд в сторону и тронул поводья, но конь стоял, как вкопанный, не желая двигаться – возможно, тоже загипнотизированный взглядом "дровосека". В следующую минуту раздалось утробное пофыркивайте, и Оззи понял, что чудовище на той стороне тронулось с места: да, "дровосек" не очень спешно, но уверенно двинулся вдоль ручья – в том направлении, куда ранее устремлялся и сам Оззи. Эллизорец испугался, что таким образом монстр может нагнать Болфуса с Беллой, но потому Оззи сообразил, чего ради двинулся туда "дровосек": очень просто! – не иначе, как он отправился поискать конца ручья.
Зелёнка текла небольшим потоком, где-то впереди вполне могла закончиться – и тогда путь охотника к жертве окажется открыт. А тут ещё и конь вдруг стронулся с места в том же направлении, куда его раньше и понукал Оззи. Если всё так, то через какое-то время Оззи могл вновь встретиться с прежней непреодолимой опасностью. Ситуация казалось тупиковой: повернуть назад? – но тогда он может потерять Беллу с её похитителем. Двигаться в этом же направлении? – весьма вероятно встретишь неминуемую гибель в объятиях "дровосека".
Оззи попытался приостановить своего коня, но тот вновь не слушался: понуро, но упорно брел вдоль ручья, вероятно решим, что скорая гибель предпочтительней крайнего лошадиного изнурения. И впрямь: русло мельчало и зелёнка тончала на глазах. Впереди послышалось знакомое "Грыхм!" Оззи вновь извлёк меч из ножен: погибать так с оружием в руках, больше ничего не оставалось.
"Грыхм-гр-рыхм!" – раздалось ещё ближе и уже явно на этой стороне берега. Тут и конь сам остановился, почуяв приближение смертоносной силы. Оззи только и успел прошептать: "Прости меня, Белла", как земля вокруг задрожала, а небо озарила яркая вспышка, в свете чего Оззи ещё успел заметить несущегося к нему "дровосека", который вдруг встал как вкопанный, озарённый сияющей в ночном небе разноцветной дугой, а потом с каким-то собачьим воем бросился прочь и скрылся в одной из расщелин, ведущей к "Радиоактивному лесу".
Якова-Болфуса огненная дуга застала, когда он пытался развести костёр. Заметное похолодание сильно обеспокоило его, потому что пришёл к вполне логичном выводу, что Белла в её сонном болезненном состоянии может легко замерзнуть. Походные спички у Якова были, а вот с дровами оказалась проблема: сырые ветви кустарника не желали толком гореть, а сушняк среди кустов не попадался. Яков исцарапал ладони, вспотел, но костер не задавался. По счастью, он неплохо привязал коня, потом что, когда ударил гром и всё вокруг высветлилось почти как днём, бедное животное начало громко ржать и вставать на дыбы. В ответ, снизу, в лощине, раздалось схожее ржание.
Яков не стал размышлять, что это за небесный феномен, поскольку ржание ещё одной лошади неподалеку, навело его на мысль о погоне. Он достал из кобуры револьвер и стал продираться сквозь кусты в обратном направлении вдоль тропы. Его немного беспокоило, что ему пришлось оставить Беллу лежащей на плаще возле так и не разведенного костерка, но делать было нечего.
"Ничего, – шептал Яков, – потерпи немного, я скоро вернусь..."
Он вовремя выбрался сквозь заросли на взгорок: несколько ниже, на тропе появился всадник. Даже издали Яков узнал Оззи. Тот скакал низко пригнувшись, меч плясал сбоку в ножнах. Ничего, до меча дело не дойдёт! Яков прицелился и понял, что попасть из револьвера непосредственно во всадника будет не так уж просто. «Ладно, – решил он, – начнём с коня!» Когда всадник почти поравнялся с кустами, где засел маггрейдский посол, три скорых выстрела подняли коня на дыбы и всадник рухнул по другую сторону тропы. Конь с испуганным ржание устремился далее по тропу навстречу своей скорой гибели от ран и потери крови.
"Ничего, – прошептал Яков, выбираясь из кустов на тропу, – сейчас добью его и всё!" Однако лучше не спешить, всё же решил он, надо действовать неспешно и осторожно, потому что с этим Оззи шутки плохи и если он ещё жив, не потерял сознания, то может легко пусть в дело свой меч. Яков огляделся и даже один раз выстрелил в ту сторону, где, как ему показалось, рухнул с коня его враг.
"Осталось два патрона, – подумал он, – так не годится... Надо или стрелять наверняка или перезарядить револьвер". Решить, что лучше в данной ситуации он не успел, потому что со стороны поляны, где он оставил Беллу, донесся её слабый голос: "Оззи! Оззи!"
Яков ругнулся про себя, но продолжить охоту на своего бывшего друга уже не смог. "Авось и так сдохнешь здесь..." – пробормотал он, направляясь к прогалине, где находился его конь и его эллизорская пленница.
Г лава ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ИСХОД ИЗ МАГГРЕЙДА
Геронтий не знал, что и делать: таким он верховного жреца ранее никогда не видел: тёмная лютая ярость бушевала в его глазах. Казалось, если бы насмерть перепуганный Николас не забился в угол, закрыв лицо руками, жрец просто придушил бы его. Однако Варлаам всё же умел владеть собой: вспышка ярости быстро прошла, он взял себя в руки.
Главный жандарм тем временем в холостую крутил ручку телефона – связи не было.
– Бесполезно! – сказал Варлаам. – Всё рухнуло, всё вышло из строя! Столько лет стараний, столько усилий!
– А что произошло? – осмелился спросить Геронтий.
– По каким-то причинам мощность, выданная реактором, значительно превысила расчётную. Скорее всего, реактор взорвался...
– А импульс... как же с импульсом?
– Да импульс-то есть... – даже усмехнулся жрец. – Но теперь никто не знает, что именно импульс такой мощности сотворил с нашей реальностью... Маггрейд, скорее всего, разрушен... Может, полностью, может – частично, пока не знаю. Но если взорвался реактор, то радиация сделает своё дело. Хорошо хоть этот бункер уцелел...
– Что делать?
– Будем выбираться отсюда. Надеюсь, запасной тоннель не завалило. На всякий случай надо взять инструмент – лопаты, фонари, оружие тоже... – с этими словами Варлаам распахнул дверь, за которой Геронтий увидел целый склад: продукты (в основном консервы), оружие, амуниция.
"Что ж, – подумал начальник тайной полиции бывшего Маггрейда, – с эти кудесником нигде не пропадешь!"
– А куда идёт тоннель? – спросил он.
– За город! В Маггрейде больше делать нечего, пропади он пропадом! – ответил маг, укладывая в армейский вещмешок консервные банки. – Как думаешь, спец, какое оружие взять? Револьвер или помповик?
Геронтия уже на каком-то другом подсознательном уровне поразила будничность этих слов, исходящая от великого мага. Но всё же не заставила усомниться в нём.
– Лучше и то и другое... – ответил Геронтий. – А куда вообще пойдём?
– Думаю, в Эллизор...
– В Эллизор? – удивился Геронтий. – А чего это ради? Там же сейчас эта зелень бушует!
– Нет! – уверенно сказал маг. – "Зёленка" эта после такого импульса уже не агрессивна. А Эллизор сейчас будет самым безопасным местом.... – и Геронтий увидел на лице мага задумчивое и печальное выражение. – Что поделаешь, – продолжил тот, – одна затея сорвалась, придётся браться за другую. Эллизор этот будет как раз кстати! К тому же у меня там кое-что припрятано, кое-какая ценная аппаратура. С ней мы можем пережить самые трудные времена!
– А импульс разве не спалил Эллизор?
– А кто сказал, что главной целью был именно Эллизор? – маг усмехнулся и закряхтел взваливая себе на плечи тяжелый рюкзак. – Эллизор... это так, заодно! Да и параметры в последний момент изменились. Я вообще боюсь, что в результате получился не импульс, а пространственно-временная дуга...
– А что это? – Геронтий тоже забросил за плечи вещмешок и сунул в карман плаща большой крупнокалиберный револьвер, не забыв распихать по кармана плаща пару горстей патронов.
– Кто бы знал на самом-то деле, – буркнул Варлаам. – Если уцелеем, то, может, и узнаем, какова она, эта самая "дуга"...
В углу вдруг разрыдался Николас.
– Эй! – закричал на него Геронтий. – Чего ты там, в углу, разлёгся! Давай, собирайся! Бери продукты, оружие, инструмент! Лопату, вон, возьми! Некогда сопли жевать! Мы уходим!
На удивление, Магирус запомнил дорогу, которой он, вместе с Оззи и Беллой, три года назад пришли из Лавретании в Маггрейд. В другом направлении они не смогли пробиться: почти везде царил хаос, горели дома и деревья, поперёк дорог лежали тела людей и животных. Как они сами уцелели? Просто чудом! Только дорога-тропа в сторону Лавретании оказалась свободной.
РИСУНОК 22: «А здорово эта башня рухнула!»
– А здорово эта башня рухнула... – вдруг пробормотал егерь Ян, у которого, кажется, слегка мутилось сознание. – Прям, как в кино... Качалась-качалась! Потом, чуть ниже середины как треснет и, ну, сыпаться кусками!
– "Кино?" – переспросил Магирус с большим удивлением и посмотрел на окружающих. Он сидел с краю, прижимаю к груди заветную металлическую трубку от стеллажа архива тайной канцелярии, где когда-то сам спрятал свёрнутые в трубку документы лавретанского архива. Рядом, в повозке, дремала, подпирая Магируса пышным телом мамаша Зорро, тогда как таллайский посол управлял лошадью и поэтому плохо слышал, что говорилось внутри повозки.
– Ага... – повторил Ян. – Как в фильмах-катастрофах! И небо, как разукрасилось-то, всеми цветами радуги! Красота... Вы видели?
– Кино-кино... – повторил про себя учёный. – Откуда он знает про кино? – Однако озвучивать эту тему больше не стал, лишь, возвысив голос, спросил у таллайца:
– Как вы думаете, господин посол, в Вирленде кто-нибудь после этой катастрофы уцелел?
– Вряд ли! – откликнулся Иван Рейдман, по-прежнему вынужденный играть роль таллайца. – Рвануло однозначно! Башня посыпалась до самого основания!
– Жаль... – с печалью сказал Магирус.
– Да уж, конечно! – как-то даже весело согласился господин Кинг. – Сооружение было просто мегалитическое!
– Да мне не башню жаль, – ответил Магирус. – Дружок у меня там был... стражник... Корнилием звали... Тоже эллизорец...
– А-а... да! Бывает! Порой потери неизбежны! – сказал Кинг-Рейдман, дал лошади кнута и вдруг не с того ни с сего запел:
Я славлю дела и надежды!
Мне крайняя доблесть в чести,
И пусть я сомкну свои вежды,
Мне прежде должно повезти -
На друга в пирах и по крови,
На щит и калёный булат,
И вечная слава мне вровень
И мужеству сводный я брат!
«Шальной господин этот таллайец, – с симпатией подумал Магирус. – И не думал я, что таллайцы бывают такие... А кстати, как он там сказал... про башню? Мегалитическое сооружение? Откуда у таллайца такого рода терминология? Это, кажется, термин вообще ещё с довоенных времен?»
Но обдумать как следует эту странность Магирус не успел, потому что внезапно крепко заснул, не взирая на все толчки и подпрыгивания повозки на неровной лавретанский дороге.
Глава ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
ВРЕМЯ СКОРБИ И ИСПЫТАНИЙ
Поздним вечером следующего дня в Лавретании, под мелкой снежной крупой, вымотанные трудной дорогой эллизорцы из последних сил разгружали архив хранилища. Увы, дошли не все: несколько человек погибло в схватке с мутантами, кто-то безнадёжно отстал и потерялся по дороге, им не было возможности помочь, потому что главная цель безоговорочно владела всеми: спасти Закон. Можно сказать, эллизорцы тащили Закон на себе, впрягшись в телеги и повозки, вместо лошадей и мулов. И - вытащили! – дошли до Лавретании. Холодная гладь незамерзающего озера встретила их равнодушно. Большинство лавретанских строений обветшали и требовали ремонта, но этим предстояло заняться в будущем.
По счастью, нашёлся большой каменный амбар, с сохранившимся дощатым полом, куда можно было складировать основные документы Закона. Главней хранитель самолично помогал переносить туда книги и списки, пока не выгрузили всё. Леонард не чувствовал физической усталости: просто внутри всё окаменело – и бегство из Эллизора, и похищение Болфусом невесты его сына, стали такими ударами судьбы, какие главный хранитель, как человек, а не монстр, ещё был не в состоянии осознать. Ему даже казалось, что его Оззи где-то рядом, может быть, пребывает в забытьи от ран и усталости. То, что его сын бросился в погоню за Болфусом и Беллой – без всего, с одним мечом, на изнурённом коне, с изъязвленными ногами и без обуви, – было безрассудством, столь свойственным Оззи, безрассудством, которое легко могло привести к гибели, а он, Леонард, давний герой Эллизора и главный хранитель Закона, ничем не мог помочь своему сыну.
Он машинально остановился у одной из телег. Все вещи из неё уже забрали, было пусто, только под лежащей поперёк телеги доской Леонард заметил какой-то брошенный предмет. Это была книга посла Болфуса.
Уже ночью, в одном из уцелевших лавретанских домов, среди множества сгрудившихся на ночлег людей, Леонард при свете керосиновой лампы зачем-то вновь открыл эту непонятные для него записки. Открыл, чтобы хоть как-то отвлечься и не думать о том, что теперь будет с Эллизором и его Законом.
"Благодарностью короля, помимо обещанного, была его личная аудиенция. Нет нужды описывать всё то, что сопровождало и сопутствовало этому событию. В конце концов, сам король сделал предложения прогуляться вдвоём по дорожкам великолепного сада, потому что хотел непосредственно от меня услышать подробности осуществленной мною миссии. Что ж, может быть я о себе и впрямь слишком высокого мнения, однако считаю себя неплохим рассказчиком.
ое-что мне, разумеется, пришлось опустить, в особенности – встречу с Аданом и увлечение одной особой, которая поразительно напомнила мне покойную Анур, так, что в первый момент я чуть с ума не сошёл, пока не удостоверился, что это не она. Обо всём этом я умолчал, поскольку королю всё знать было вовсе не полезно, но и то, е чём я доложил его Величеству, произвело на него неизгладимое впечатление.
– Да, мой друг! – даже воскликнул он в конце моего рассказа. – Не многим из смертных впадают на долю такие приключения и невероятные события! Несомненно, Всевышний был на твоей стороне!
– Да, пожалуй, – легко согласился я, хотя мне было лучше известно, какими усилиями и, с помощью каких сил, я смог выйти, что называется, сухим из воды, во всей этой истории.
Мы ещё поговорили о разных удивительных вещах и запомнившихся мне любопыт ных событиях. А напоследок Его Величество неожиданно спросил:
– Скажи мне, Гвидо, не таясь, ведь ты честный человек, что думают обо мне и о м о ём правлении в народе? И среди знати и среди простолюдинов?
– Если ответить кратко, Ваше Величество, – ответил я , не задумываясь, – то думают так: «Он поддерживает мир и порядок на острие меча!» Это достаточно высокая похвала!
Король усмехнулся:
– Но может быть и выше?
– Может, Ваше Величество... Это когда народы блюдут мир и порядок исключительно из любви к своему властелину!
– И совершенно без острия меча?
– Нет, меч совсем не может быть упразднен, но не меч определяет порядок, а взаимная любовь подданных к своему королю. Но это идеал, почти не достижимый для земных монархов...
– Для земных? – рассмеялся король. – Ну что ж, придётся стать монархом небесным – здесь на земле... Как думаешь, это возможно?
Я несколько замялся с ответом, и король предостерегающе коснулся мой руки: мол, более не надо ничего говорить.
– Что ж, было приятно пообщаться со столь незаурядным человеком, – сказал его величество мне на прощание. – Желаю... тебе процветания! И чтобы... оставаться верным Божиим заповедям и своему отечеству! – было заметно, что для него это дежурные слова, да и голос короля стал более сух и суров. Вероятно, он хотел услышать от меня нечто большее, чем то, что коснулось его августейших ушей.
Или он жаждал услышать, рецепт , как, действительно, стать небесным монархом? За кого же он меня принимал?
Но мне тоже нужно было что-нибудь ответить.
– По гроб жизни буду верен вам, ваше величество, – сказал я со значением. – Желаю вам... истинной силы и славы, мой августейший повелитель!
На этом обрываются личные записки магистра одного из тайных орденов Гвидо де Кулак. Свое обещание, данное лично королю, он сдержал, но не смог по з же остаться вполне верным и преданным короне как таковой. Во время правления следующего самодержца и устроенного им похода против одной из обширнейших ересей, захвативших чуть ли не половину Европы, магистр Гвидо до Кулак был изобличен, как один из возглавителей этого злобного лжеучения, бежал в Кадис, и позже, по случаю и в результате предательства, был схвачен на границе, судим и предан торжественному аутодафе на центральной площади Альгамры".
Леонард закрыл книгу и тяжело вздохнул. Прочитанное не произвело на него ни малейшего впечатления, не развеяло напряженности нервов и мыслей, непреходящего беспокойства за своего сына и его невесту и сознания собственного бессилия помочь им, в какой бы беде они не находились. Лишь одна фраза слегка зацепило внимание Главного хранителя. "Сила и слава"... Это ведь, как правило, то, что принадлежит не человеку, а... Закону! И главный хранитель, в принципе, знал, что такое настоящая сила и настоящая слава... Знал также и что такое настоящие беда и скорбь.
Похоже, что для Эллизора настали времена скорби и испытаний.
Леонард вышел из ветхой лавретанской лачуги на улицу и жадно вдохнул морозный воздух. Луны и звёзд не было видно: вместо них от края до края неба цвела пространственно-временная дуга.
Из "Рабочего словаря VES " (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).
«Тупик». Понятие является спорным и не принято в официальных документах VES . Однако, благодаря авторитету главы аналитического подразделения московского филиала VES доктора исторических наук Димитрия Селезнёва (автора этого понятия), – «тупик» стал повсеместно употребим в разговорном обиходе среди основных сотрудников VES . Буквально обозначает те реальности, феномен существования которых невозможно отождествить с той или иной литературной или кинематографической первоосновой. По одной из наиболее распространенных внутри VES версий, «тупиком» являются происшедшие по причине «сдвига» (см. «Сдвиг») ответвления от собственно земной реальности, а не виртуальные как таковые. Определение не имеет нравственного или оценочного характера. Существует также мнение, что в реальностях «тупика» оказываются актуальными несколько иные закономерности, чем в реальностях чисто виртуального характера. Сотрудникам оперативных подразделений VES следует в своей деятельности это учитывать.
Конец второй хроники .
Автор: Спиридонов Андрей Владимирович
