Текст книги "Хроники Эллизора. Сокрушение башни (СИ)"
Автор книги: Андрей Спиридонов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
– Ну, хорошо! – кивнул Геронтий. – Но ты всё изложи в письменном виде! Мне твои показания нужно подшить к делу. А то, знаешь ли, гибель или исчезновение лучшего гладиатора Маггрейда, не отслужившего свой срок, это целое ЧП! Народ ещё не знает, однако скоро игры – как будем оправдываться?
Гэлл только пожал плечами: уж это, точно, было не его дело. Геронтий, тем временем, не прощаясь, скрылся в лифте. Гэлл несколько минут тупо смотрел на закрывшиеся створки подъёмника. И всё же: почему это Геронтий вновь спросил об этом ныне покойном эллизорце? Вроде бы несколько ранее Гэлл уже докладывал о происшедшем. В чём же тогда дело? Разве что-то могло измениться? Размышляя об этом, он поднялся пешком к верхнему уровню и прошёл рабочим тоннелем к внутреннему основанию башни. Толстые кабели и более тонкие провода, ещё толком не закреплённые, змеились вдоль бетонной не оштукатуренной стены. Рабочие сновали туда-сюда, а у основного вертикального створа, где происходила прокладка металлических жил передатчика, столпилась группа учёных во главе с Николасом Северным. До Гэлла донеслись оживленные голоса. Вероятно, происходил какой-то спор.
– Да никогда и никто в таких случаях не взялся бы за оптическую фокусировку! Излишне сложная система линз и зеркал даст слишком много искажений, тем более, что всё это будет происходит в земной атмосфере! – донёсся до Гэлла один из учёных голосов.
– А что ещё можно сделать? – напряженно отвечал Николас. – Сверхвысокое частота на таком расстоянии тоже может дать помехи, потому что у нас нет аппаратуры с тонкими настройками, которая могла бы эти помехи распознать и отсечь! Да и, кстати говоря, высокочастотный передатчик-приёмник наведения тоже потребует много энергии, которой при загрузке основного передатчика, у нас просто не будет! Разве это не понятно?
– Да, верно! – раздался ещё один голос. Это был Магирус. – В той ситуации, какая есть, у нас нет другого выхода. Более или менее реально собрать только систему оптического наведения. И то это не простая задача. Ещё нужно подобрать оптику. А если что не найдём, то нужно изготовить, а это не просто. Начинать нужно уже сейчас...
Кто-то тронул Гэлла за рукав. Он обернулся и с удивлением узнал, что стоящий перед ним в сером простом плаще человек – сам верховный жрец Варлаам.
– Мне нужно поговорить с тобой, – сказал он.
– О чём? – удивился Гэлл.
– Ни о чём, а о ком... Об этом эллизорце... Оззи...
"Они что все сговорились сегодня?" – поразился Гэлл очередному совпадению.
– Только не здесь, – продолжил Варлаам. – Пойдем ко мне...
Таллайский посол выглядел бодрячком. Даже лейкопластырь отлеил со щеки – длинная царапина розовела почти как у младенца. «Быстро же на нём всё заживает, – машинально подумал Геронтий, – прямо заговорённый какой-то». Начальник полиции не знал, что вполне близок к истине в своих интуитивных прозрениях: в крови таллайца можно было обнаружить следы таких препаратов, о которых даже и шибко продвинутый Маггрейд не мог и мечтать. Впрочем, заполучить анализ биохимии крови таллайского посла у Геронтия не было никакой возможности. Но само избыточное здоровье этого господина интуитивно раздражало маггрейдского сыщика: такой, с позволения сказать, эманации здорового духа, словно у трехлетнего карапуза, он и припомнить не мог, видел ли вообще когда-либо в этой жизни.
Сверх того, посол Яр Кинг оказался весьма словоохотлив. Для посла это, как ранее подозревал Геронтий, не самое лучшее качество, ведь, находясь в стане, так сказать, чужого клана, нельзя быть излишне болтливым, дабы невольно не выдать каких-нибудь секретов. Но вот же странность: сколько не вслушивался Геронтий в цветастую речь таллайца, никакой полезной информации из неё он выудить не мог, как не фильтруй. Нет, как будто посол не нёс полной околесицы, но, вместе с тем, ничего интересного для тайной полиции маггрейда не сообщал, прыгая с предмета на предмет и, судя по всему, отличаясь легкостью мысли чрезвычайно необыкновенной. И как такого человека назначали послом, да ещё не больно где в захолустье, а в изобильном Маггрейде, считай почти, что в центре цивилизованного мира?
– Ну и, в результате, гончарное производство в той области заглохло, – продолжал "петь" господин посол Кинг, – и когда туда, наконец, проникла наша администрация, то перед нами возникла вполне естественная дилемма, а как с этим старым и сошедшим на нет производством быть? С одной стороны, попытаться восстановить его в прежнем объеме – совершенно затратная и непосильная задача, с другой – кроме этого самого ремесла, населению, которое оказывается подотчетно новой администрации, больше нечем заняться, за исключением, разве что, выращивания бананов, которые, впрочем, и являются основным продуктом питания тех аборигенов и которые невозможно подвергнуть эффективному налогообложению...
– А-а, простите, что прерываю, ваше достоинство, – несколько взбодрился Геронтий, потому что впервые за уже почти получасовое общение ему послышалось нечто достойное внимание в понятии "администрация" и "налогообложение". – Неужели ваш союз так далеко забрался на Юг?
– Далеко? – как будто удивился посол и махнул рукой. – Да что там далекого? Судоходство за последние годы у нас очень даже возрастает. Мы отказались от бесплодной попытки бесконечно подвергать ремонту старое ржавое железо, оставшееся ещё с довоенных времён, и начали строить новые деревянные парусники. И знаете, дорогой мой, это себя оправдывает! Роза ветров у наших портов более чем благоприятна, тогда как никаких расходов на топливо, машинное масло и борьбу с коррозией! А вы знаете, что это далеко не мелочь – эта самая корабельная коррозия? О-о, она нам влетала в копеечку! Один только сухогруз "Исмаил" обходился казне в такую сумму, что это вызывало проблемы с расходной частью бюджета центрального порта, что, сами понимаете, для осуществления эффективных морских перевозок никак не допустимо... А помимо всего прочего ведь квалифицированного персонала, фактически, не стало. Опять же, одно дело научить управлять с парусами, а совсем другое дело – выучить хорошего механика, знающего толк в дизелях или паровых агрегатах!
Хотя в речи посла, моментами, мелькали кое-какие понятия, которые заставляли Геронтия настораживаться, он чувствовал, что у него заметно пухнет голова, тогда как на самом деле его собеседник лихо жонглирует этими словами, никакой полезной информации, опять же не выдавая, а если что и проскакивало, то это главному жандарму было и без того известно.
– Приехали! – с некоторым облегчением возгласил Геронтий, когда их бричка подкатила к основному зданию тайной канцелярии.
В сопровождении охраны они прошли сквозь полицейский корпус и спустились в тоннель, ведущий непосредственно в ангар, под который была замаскирована особая тюрьма Маггрейда. Господин Кинг кидал по сторонам любопытствующие взоры, и Геронтий мог бы поклясться, что он всё запоминает с фотографической точностью. И в очередной раз он, Геронтий, внутренне поразился полной абсурдности происходящего. Чего, спрашивается, ради он, уже многолетний глава тайной канцелярии, до сей поры ещё ни разу не допускавший настоящих крупных провалов нас своём контрразведывательной поприще, разоблачивший на своём веку далеко не одного (пусть на самом деле и не вполне подлинных) шпиона, сподобившийся за эти зримые (и незримые!) успехи ордена "Клановой доблести" первой степени и "Маггрейдского железного листа" второй, не говоря уже о бесчисленных благодарностях и поощрениях самого Империуса... Да, чего ради он, доблестный страж невидимого фронта Маггрейда, идёт-ступает по выщербленной цементно-бетонной поверхности секретного тоннеля в сопровождении явного врага, пусть даже имеющего личину посла как будто дружественного таллайского клана. Вот этого всего происходящего Геронтий до конца уразуметь не мог, но в то же время этому видимому абсурду был вынужден подчиняться.
Так они миновали тоннель и оказались внутри особой тюрьмы изобильного Маггрейда. Имея снаружи вид довольно большого ангара, внутренне тюрьма не блистала особым простором.
– С чего или с кого будет угодно послу начать? – как можно суше осведомился Геронтий.
Яр Кинг быстро осмотрелся, не иначе как прикидывая общую конфигурацию и размеры тюрьмы. "Наверное, соображает, как бы чего не пропустить", – обречённо подумал жандарм.
– Давайте всё по порядку! – бодро сказал посол. – Справа налево!
Кое-какая вентиляционная система в особой тюрьме была, но она уже давно не функционировала в полную силу, отчего сам Геронтий не любил задерживаться внутри камер дольше пяти минут: от спёртого воздуха у него начинала болеть и кружиться голова. Однако послу Кингу и этот фактор оказался нипочём: он только ещё больше раскраснелся, точнее – порозовел, теперь уже точно как годовалый карапуз после хорошей зимней прогулки. У Геронтия, напортив, приключилась страшная мигрень, так что после десятка камер и четырёх отобранных для магрейд-таллайского легиона заключённых, он и вовсе перестал соображать. Не удивительно, что когда они добрались до камеры, где пребывал Ян Кривой, Геронтий просто не заметил, как у посла, при виде неподвижно лежащего на жестком топчане егеря, в глазах мелькнуло совсем особое выражение.
Г лава ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ВОДА В СТУПЕ ЗАКОНА
Леонард открыл очередное собрание хранителей Закона.
На этом заседании все хранители должны были продолжать толочь воду в ступе: искать выход там, где его нет, – точнее, как и каким образом, исходя из имеющихся материалов, восстановить подлинник Закона, хотя, по крайней мере, главному хранителю ещё три года назад стало ясно, что, без привлечения новых документов, ситуация останется неразрешимой. Однако совсем снять с повестки дня (хотя бы до появления новых обстоятельств) этот самый насущный вопрос было тоже невозможно. Сами хранители этого бы не поняли, не согласился бы с этим и Леонард, хотя отсиживать положенное время на соответствующих заседаниях Совета было для него сущей пыткой. Но, что поделаешь, таков, как говаривали в ещё довоенный времена, менталитет... ну, имеется ввиду – большинства хранителей Закона Эллизора. Само понятие ("менталитет"), правда, уже подзабыли, однако поведенческие стереотипы (тоже, опять же, понятие!) хранителей за последние годы не изменились.
– Том седьмой, часть тридцать пятая, параграф восемь... – бубнил очередной докладчик-хранитель, худой и невзрачный, в каких-то невероятных очках с толстыми линзам. – В нём мы находим следующее немаловажное указание на то, что правило закона, которое регламентирует использование для зала собрания дерево исключительно широколистных пород, может, по необходимости, за не имением таковой древесины, изменено в пользу использования соответствующего материала из древесины хвойных пород. Таким образом... – докладчик сделал паузу и откашлялся, потом налил себе из кувшина воды. – Таким образом, можно с большой уверенности заключить, что изначальное правило Закона, касающееся убранства зала собраний, вряд ли могло быть искажено. Скорей всего, оно выглядело именно так, как мы находим его в данном толковании...
Леонард только кивнул, после чего докладчик покинул кафедру.
– Будем голосовать?
Хранителя согласно закивали.
– Кто за то, чтобы данное предложение удостоверить этот параграф Закона подлинным, считать истинным с последующим протокольным письменным оформлением и копированием?
Единогласно поднялся лес рук: было видно, что большинство хранителей уже устало и вполне согласно удостоверить по этому несложному пункту достоверность Закона, чтобы затем подойти к скорейшему завершению текущего собрания.
– Итак, принято! – возгласил Леонард и поднялся со своего председательского места, сделав упреждающий жест рукой, чтобы остальные хранителя оставались на своих местах. – Основную тему на сегодня завершим... Но есть один вопрос, который мне кажется немаловажным. Не знаю, как вы, честные хранители и любезные граждане Эллизора, но у меня есть такое опасение, что недавний ураган, разыгравшийся на территории Маггрейда и коснувшийся нас только слегка, на самом деле не прошёл даром...
Белла дожидалась Леонарда у входа, кутаясь в пальто. Недавний снег почти весь растаял, но было зябко и довольно грязно вокруг. По случаю внутреннего собрания Закона, в задние Совета никого, кроме хранителей, не пускали. Наконец парадная высокая дверь со скрипом отворилась, и наружу тонким ручейком потекли эллизорские хранители. Некоторые из них продолжали что-то обсуждать между собой, но большинство молчали, это и скорее соответствовало поведенческой хранительской традиции. Белла вошла внутрь – Леонард, вероятней всего, мог находиться в хранилище, и она не ошиблась.
Эта большая зала, несмотря на свои размеры, производила впечатление тесного помещения, потому что сплошь была заставлена стеллажами и полками, с той или иной литературой, рукописями и томами стенографий, имеющих отношение к Закону. За столом с металлическими ножками и каркасом, к которому была прикручена большая широкая доска, чья поверхность впитала в себя много чернил и красок, подперев голову руками, в глубокой задумчивости сидел главный хранитель Закона Леонард. Беллу вновь кольнула в сердце невольная жалость (как он осунулся и постарел!), но сейчас ей было не до того, чтобы растравливать это чувство в своём сердце. Гораздо более сильные жалость и страх владели её душой.
Услышав шаги, Леонард повернул голову, но не приподнялся, не улыбнулся и даже не встал. Он даже ничего не сказал в знак приветствия.
– Дядя Леонард... – начала первой Белла.
– Да? – это его "да" прозвучало невероятно сухо, бесцветно.
– Дядя Леонард... – повторила Белла. – Что будет с Оззи?! Ему не делается лучше! Боюсь, дальше будет хуже! Никакие средства не помогают, заживления не происходит совсем! Я боюсь, что может начаться общее заражение! Когда будут лекарства?
Леонард смотрел на Беллу, и ей показалось, что он не видит и не слышит её, настолько отрешенным и полным какого-то внутреннего отчаяния был его взгляд.
– Дядя Леонард...
– Надеюсь, Лука вернётся завтра или послезавтра. Если, конечно, ему повезёт в Маггрейде и он достанет лекарства...
– Что ты такое говоришь? – поразилась Белла. – А если не повезёт?
– И если он успеет проскочить дорогой... – всё тем же мёртвым голосом проговорил Леонард.
– Дядя, о чём ты?
Леонард всё-таки поднялся из-за стола, подошёл к Белле и осторожно положил ей на плечи свои руки:
– Хорошо, я расскажу тебя... Но только дай слово, что пока никому не скажешь!
В общем, сразу после того, как Корри принес еле живого Оззи и краем Эллизора пронесся маггрейдский ураган, Леонард послал разведывательный отряд во главе с Силентиусом проведать границы Эллизора с Маггрейдом, в особенности – мост через реку Арамиль, а так же – глянуть, что происходит на границе с "Танковой зоной" за рекой.
Предчувствия Главного хранителя не обманули. Отряд наткнулся на очень странное и опасное явление: непосредственно со стороны зоны, уже выйдя за границы, несколькими рукавами в сторону реки стекала густая и вязкая зелёная жижа, которая, за исключением камней, уничтожала всё, обращая в саму себя всю органику на своём пути. Достигнув реки, зелёная жижа медленно погружалась в воду – и ниже по течению, а так же и чуть выше, речная вода становилась заметно теплей. Что происходит с это зеленой напастью под водой, было не совсем ясно, однако, как понял, Леонард, если поступление зелёной гадости со стороны "Танковой зоны" не умалится, река, рано или поздно, перестанет быть преградой. Сверх того, ручьи той же жижи подбирались к участку дороги Эллизор – Маггрейд и грозил перерезать её как раз на спуске к единственному мосту. Один их Эллизорцев, оступившись, оказался по колено в этой зеленой смерти – и, испытывая страшные мучения, умер ещё до того, как отряд успел вернуться в Эллизор. А из-за каменистой местности делать каналы-отводы не представлялось возможным.
– Лучше тебе, Белла, тело погибшего не видеть... – проговорил Леонард. – И... я боюсь...
Тут он замолчал, а Белла насторожилась:
– Что ты хочешь сказать, дядя? Ты думаешь, что Оззи...
– Я не уверен... Но характер повреждений, язв очень похож!
– Но... неужели...
– Боюсь, Белла, что если это так, то и лекарства не помогут...
Белла заплакала.
Она стояла перед отцом своего возлюбленного и не могла поверить в непоправимы ужас происходящего: неужели она обречена потерять Оззи? Она плакала, но, кажется, даже не замечала этого.
– Белла, ты должна понять... – попытался как можно мягче говорить Леонард, но мягкость у него в этот день плохо получалось. – Проблема не только с Оззи... Я боюсь, что, если не остановить эту зелёную напасть, она погубит всех нас... Весь живой мир уничтожит! Что-то страшное случилось и наружу, к нам, вырвалось нечто, с чем мы ещё не сталкивались!
И главный хранитель горестно замолчал, опустив голову. Даже так и не разрешённые проблемы с подлинностью Закона теперь казались сущими пустяками по сравнению с надвигающийся опасностью
Г лава ДВАДЦАТАЯ
КРАТКОЕ ТЮРЕМНОЕ СОВЕЩАНИЕ
Посол Таллайского союза в Маггрейде господин Яр Кинг, он же один из самых опытных и удачливых оперативников VES Иван Рейдман, понимал, что то гипнотическое воздействие, которому он подверг первых лиц Маггрейда, долго продолжаться не может. Да, он успешно осуществил это воздействие и даже под предлогом того, что ему нужен консультант по борьбе с мутантами, задержался в камере особой тюрьмы Маггрейда, где содержался его коллега и друг Антон Кокорин, известный в самом Маггрейде, как егерь Ян Кривой.
А вот что делать дальше, пока было, мягко говоря, не вполне ясно. Эти неясности они и должны были успеть обсудить, будучи вдвоём всё в той же тюремной обстановке, а вовсе не среди роскошных апартаментах маггрейдского "Дворца для лучших друзей". Деваться было некуда, и Рейдману, дабы не быть подслушанными, пришлось применить типовой "весовский" скремблер. Впрочем, это была игра по правилам: в такого рода ситуации и в такого вот рода реальностях скремблер был одним из немногих разрешённых к применению спецсредств. Правда, не факт, что их вообще подслушивали, потому что Иван постарался спровоцировать у Геронтия такую сильнейшую головную боль, что тот должен был ещё не менее часа провести в санчасти у мамаши Зорро с мокрой тряпкой на лбу.
– Значит, говоришь, шлюз уничтожен? – переспросил Ян-Антон. Обезболивающее, которое (тоже вполне разрешённым регламентом образом) дал ему Иван, спасало от новых приступов боли, но всё равно бывший егерь чувствовал себя крайне слабо.
– Однозначно! – ответил Рейэдман. Он сидел рядом на привинченном к полу табурете. Холеная рожа таллайского посла была на редкость озабоченной. О-о, не часто, не часто можно увидеть у этого супермена такую напряженную мыслительную деятельность. – Случился прорыв, сработала защита!
– Защита-защита... – задумался Кокорин. – "Зелёнка", что ли?
– Однозначно! – повторил своё любимо слово Иван.
– Не нравиться мне это...
– Что не нравится?
– Да зелёнка! Не стабильное это средства. Не стоило её здесь использовать!
– Средство как средство. Согласно описаниями реальности и регламенту, вполне типовое...
– Сколько хоть её держали-то активной?
– Стажер был за пультом, выключил только через полчаса. По инструкции...
– Вот! По инструкции! Ты же сам знаешь, что после двадцати минут использования этой дряни, возникает опасность "рикошета" и...
– Ну и что? – вдруг рассердился Рейдман. – Да пусть будет рикошет, нам-то что сейчас... Ты бы хоть задумался, как нам отсюда выбираться? Я пока ни одного нормально варианта не вижу, в особенности с твоей спиной. И лечить тебя здесь тоже времени нет!
– Ты забыл, что если "зелёнка" вдруг выберется за пределы "зон", она сотрёт всю реальность начисто. Одни камни останутся!
Рейдман несколько озадаченно посмотрел на Кокорина.
– Теоретически – да! – сказал он. – Но что-то я о таких историях не слышал...
– А я слышал! – продолжил упорствовать Антон. – Лет десять назад, на Весте, это не в нашем секторе, а в "Звездном десанте", кажется, пришлось объявлять эвакуацию всего личного состава VES-а и закрывать реальность. Мне говорили, что её даже аннигилировали. Именно из-за зелёнки, которую там в принципе не смогли остановить и купировать!
– Ну, не знаю, – Рейдман стал и вовсе хмур. – Про ту эвакуацию-то я слышал, редкий всё же случай, для всех секретный... А вот чтобы всю реальность аннигилировали из-за какой-то дурацкой зелёнки, это я сомневаюсь...
– Так она там в симбиоз с пауками вошла, сам представь, что могло быть, если всё не уничтожить!
– Откуда знаешь?
– Знаю, потому что в тот года был стажёром на пульте в банке данных. Повезло, что между обработкой данных и "секреткой" завис основной сервер и информацию, на всякий случай, копировали в резерв. Вот я и успел глянуть.
– М-да, вот же любопытная ты скотина! Надеюсь, не кому больше не рассказывал? Да и мне зря теперь проболтался! Ведь если кто из начальства узнает, могут быть санкции, сам знаешь!
– Я исключительно из-за нашей здешней истории!
– Понимаю...
Воцарилась пауза.
– Вань... а как там мои? Как Таня? Я ж здесь уже десять лет торчу... Она меня ещё ждет?
– Ну, во-первых, не десять, а три, ты забыл, что время на земле и в реальностях течёт по-разному? А во-вторых, когда я тебя отсюда вытащу, дома тебя подлатают, омолодят, вырастят глаз...
– Вань... ты не ответил... Она меня вообще ждёт?
– Да ждёт, конечно, ждёт! Вот заладил как попугай! Твоя Таня да не ждала бы?! Она ж у тебя православнутая на всю голову!.. Пацан твой уже бегает, говорит...
Рейдман заметил на бледном лице приятеля слабую улыбку, и у самого на сердце сделалось как-то нехорошо, больно. Но Антон уже сменил тему разговора:
– Слушай, пока я не забыл... Есть ещё два факта... Думаю, местный "глухарь" это жрец Варлаам. Это явно кто-то из наших беглецов! И наверное, из больших. Из очень больших!
– Возможно... – согласился Рейдман. – Разберёмся и с этим "глухарём". Но главная задача сейчас – тебя вытащить!
– Нет, Вань, подожди... про меня пока забудь. Я и сам знаю, что без нового "шлюза" отсюда не выберусь. А пока там, в конторе, новый шлюз утвердят... Ведь его ж надо согласовывать в Центре не так ли? Наш российский филиал ведь не имеет право самостоятельно устанавливать "шлюзы"?
Рейдман мрачно кивнул:
– Да... бюрократы всё те же! Если ещё не хуже стали!
– Вот, видишь! Так что, сам понимаешь, пока утвердят, пока найдут место для установки, сколько ещё время пройдёт? И мне всё равно дёргаться некуда. Ничего, лежу здесь почти в безопасности. Вот будет "шлюз", заберёшь меня отсюда... А пока, прошу тебя, займись Варлаамом! Это особенный тип! После того, как он запустил реактор...
– Реактор? – удивился Иван. – Какой реактор?
– А-а... ты не в курсе? Самый настоящий атомный реактор!
Рейдман присвистнул:
– Опаньки! А я-то думаю, откуда столько электричества! Реактор... Да не может быть! Может, это "фрик", обман?
– Нет, точно знаю! Они собрали целую команду учёных. Да и сам этот Варлаам, если он из наших, то с большим потенциалом. Думаю, он с этой башней что-то ещё затеял. Мне кажется, он планирует мощный электро-магнитный импульс. Не знаю точно, зачем, но есть у меня подозрение, что он хочет "мотивировать глухаря", окончательно отделиться...
Рейдман помрачнел ещё в большей степени.
– Вот уж не везёт – так не везёт! – пробормотал он.
– Ну, и сам понимаешь, – продолжил Антон. – Ладно бы этот Маггрейд с Эллизором были обычной виртуалкой... Но, думаю, это всё же наш... "тупик".
– Уверен?
– На девяносто девять и девять... И представь-таки себе, что будет, если этот Варлаам вполне сознательно решил "мотивировать глухаря" в этом самом "тупике". Да никто вообще не знает, что из такого рода эксперимента получиться?! Прецедентов ещё просто, кажется, не было!
– Да-а... если это на самом деле наш "тупик", то "мотивация" может привести к взрыву или к новым прорывам... А может к временной дуге, что чревато ещё более непредсказуемыми последствиями... Ладно, ты прав! Ты пока потерпи... Придётся мне разбираться с этим Варлаамом. Кстати, а что ещё... на второе?
– На второе? Ах да, тоже интересный момент! Почему я здесь-то оказался? Тут, местами, судя по всему, скачет какая-то иноприродная и, скорей всего, изоморфная сущность с большой энергетикой. Местные называют это чудище "когтистым дровосеком". Мы в заповеднике с одним местным гладиатором как раз от неё удирали. Это "дровосек" меня и достал! Но с ним тоже надо разбираться, а то, опять же, случись внезапный прорыв, и окажется этот "дровосек", у нас на Земле, но это ещё полбеды, хуже то, что происхождение это сущности пока совершенно не понятно. Явно этот "дровосек" не отсюда.
– Ладно! – Иван ободряюще потряс друга за плечо. – Разберемся и с твоим "дровосеком". Но сперва – с Валаамом...
Договорить они не успели. Дверь камеры распахнулась и на пороге появился Геронтий. Недавняя бледность почти сошла с его лица, в руках он машинально сжимал влажное полотенце, с помощью которого, вероятно, ещё недавно он пытался унять головную боль.
Вид у главного жандарма был одновременно и злой и растерянный.
– Поговорили?! – воскликнул он, но, при виде таллайского посла, быстро смягчился. – Господин Кинг, пожалуй, нам следует двинуться дальше, а то такими темпами мы до ночи всех заключённых не обойдём!
Из "Рабочего словаря VES " (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).
«Шлюз». Пункт перехода из земной реальности в виртуальные и – обратно. Установление «шлюза» разрешается и регламентируется Высшим Советом VES. В обязательный регламент Высшего Совета входит общее число «шлюзов» на одну реальность, места установок, тип защиты от «прорывов» (см. «Прорыв»), а также – способ маскировки. При отсутствии «шлюза» для проникновения в реальность может использоваться способ «десантирования» (см. «Десантирование в реальности»), а для эвакуации из реальности способ «извлечение» (см. «Извлечение из реальности»). Следует помнить, что оба эти способа не применимы к раненным и физически ослабленным людям, так как, при неблагоприятном стечении факторов, могут быть чреваты летальным исходом. В большинстве случаев «шлюз» является наиболее предпочтительным средством для перемещения между основной земной реальностью и имеющими место быть виртуальными.
Г лава ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
УЗНАВАНИЕ ЯКОВА
То, что ситуация в Эллизоре изменилась, Яков почувствовал по каким-то неуловимым вещам и акцентам. Нечто носилось в воздухе, точнее – сам воздух сгущался, ощущение общей тревоги словно застыло вокруг. Возможно, не будь посол Маггрейда по происхождению и сам эллизорцем, он ничего бы и не заметил, но Яков слишком хорошо знал Эллизор, его внутреннею патриархальную атмосферу, которая всегда была удивительна именно своим сонным безмятежным покоем посреди других бурных и нестабильных сообществ, – и, вот, этой безмятежности как не бывало.
Да, что-то происходило! Оставаться при этом в амбулатории Яков не счёл возможным. Конечно, жажда страшной мести для Оззи не утихла да и вряд ли когда утихнет, но пока что – отошла на задний план, потому что его недруг и так был почти что при смерти, да и всё же требовалось разобраться, что происходит вокруг. Кроме того, Яков слишком увлёкся собственными переживаниями – что ж, это простительно, поскольку связано с собственной болезнью и неожиданным появлением старого недруга, однако пора было вспомнить, зачем он, Яков-Болфус, вообще находится в родном клане и что именно требует от него Варлаам.
С утра Яков собрался и ждал Беллу, дабы сообщить ей, что перебирается из санчасти обратно, в дом Деоры. Уйти без спроса было некрасиво, да, к тому же, он поймал себя на мысли, что просто хочет увидеть Беллу. Хочет и хочет, почему бы и нет, в этом нет особого криминала.
Он стоял посреди палаты, сжимая в руках свой походный рюкзак, в котором умещались его немногочисленные пожитки, но Белла всё не появлялась. Внимание Якова привлёк Оззи, который вдруг зашевелился и, кажется, попытался приподняться у себя на кровати. Яков подошёл ближе. Ну, точно, его враг открыл глаза и с недоумением осматривал помещение. Похоже, что он пытался понять, где находится. Его напряженный взгляд коснулся посла Маггрейда господина Болфуса и на нём остановился. Яков максимально спокойно смотрел на своего старого приятеля и главного врага, стараясь гипнотическим образом внушить ему страх и ужас. Послу казалось, что применительно к его собственной обезображенной внешности, это вполне осуществимое действие.
Но Оззи почему-то не испугался. Напротив, он вполне осмысленно улыбнулся и сказал:
– Привет, Яков, что ты здесь делаешь?
Леонард не очень удивился, столкнувшись в дверях амбулатории с послом Маггрейда. Хранитель даже не обратил внимания на то, что вид у посла какой-то странный, можно сказать, испуганный. Не обратил Леонард на всё это внимание, потому что его мысли были слишком заняты надвигающимся на Эллизор бедствием.
– Вы куда, почтенный? – машинально спросил он.
Яков остановился и перевёл дыхание.
– Хватить мне тут валяться, – сказал он. – Я уже почти здоров!
– Это хорошо, – ответствовал Леонард. – Здоровье сейчас будет кстати...
Яков машинально кивнул и попытался на том завершить разговор, но Леонард неожиданно твердо взял его за руку:
– Я вынужден кое-что вам сообщить, господин посол. Это очень важная информация, и я не имею никакого морального права утаивать её от вас. Давайте немного прогуляемся вместе, и я всё расскажу. Можете считать, что это вполне официальное заявление!
То, что в течение последующих нескольких минут услышал Яков, не просто потрясло его, но словно уронило в какую-то холодную глубокую бездну. Нет, он нисколько не сомневался в правдивости того, что ему изложил Леонард. Главный хранитель был вовсе не тем человеком, который способен врать или хотя бы преувеличивать. Со всей очевидностью Яков-Болфус ощутил, что это – конец. Если всё так, как излагает Леонард, то возможным сценарием происходящего может стать уничтожение, как минимум, Эллизором с изобильным же Маггрейда в придачу. А может, и всего континента с варварскими северными племенами и таллайским Югом на закуску. Интересно, хватит ли у этой зелёной гадости, что вырвалась из "танковой зоны" наружу, сил перебраться через моря к южным архипелагам? Или, может, всё-таки энергия этого бедствия ограничена?
Почему-то Якову интуитивно казалось, что здесь, на континенте, противостоять "зелёнке" человеческих сил достанет. Противопоставить ей, скорей всего, нечего. Скорее всего, за этой зелёной напастью скрывается какая-то магическая сила. Не иначе – так! Интересно было бы знать, что об этом думает верховный жрец Маггрейда Варлаам. И есть ли у него рецепты спасения. Если нет и у него, то возможно, что это – конец всему. Остаётся только бежать на далёкие южные острова и там ждать, что будет: наступит или не наступит полный конец света?
