Текст книги "Хроники Эллизора. Сокрушение башни (СИ)"
Автор книги: Андрей Спиридонов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
Ник вздохнул из-за своих невеселых мыслей.
– Чего вздыхаешь-то? – вдруг ожил страж и начал буровить Ника довольно неприветливым взглядом.
– А-а... что? – не понял Ник вопроса. – Да, так ничего... голова болит.
– Хорошо, что голова! – сурово продолжил страж. – А то если – живот, то бегать с тобой в кусты некогда. Голову можно и потерпеть!.. Главное, не потерять! – пошутил ещё он после небольшой паузы.
"И что это он прицепился? – подумал Ник. – Вроде я ему не досаждал... С чего бы?" В принципе, рядовой страж в Маггрейде считается свободным человеком, типа, вольноопределяющимся, но на самом деле статус обычного стражника не слишком велик: учёные мужи в Вирленде, пожалуй, ценились больше. Плохо было то, что Ник или тот же Мак, слишком много знали, дабы их свободно выпускали бы куда-либо одних, в то время как безродная и бездумная стража имела намного большую свободу передвижений.
Магирус словно не замечал небольшой словесной перепалки между стражником и Ником. Кажется, он вообще дремал. Вот за Магируса-то Нику и было больше всего стыдно! Простодушный, добрый и при этом – умный старик! И одновременно, такая простота, что, как говорится, хуже самого воровства, увы... Нет, слишком доверчив, слишком!
Тут они подъехали к старому металлургическому заводу и выбрались из дрожек. Приехали, разумеется, раньше назначенного срока. Корнилий (а это был он) уткнулся носом в землю, не спеша прогуливаясь взад-вперед, как видно, осуществляя таким образом свои охранные функции. Ник уже здесь бывал, а Магирус со свойственным ему любопытством, огляделся. Так, ничего особенного: типичная старая промзона, давно и изрядно уже порушенная. Груды битого кирпича и крошево бетонных плит со змеящейся кое-где арматурой проглядывали из-под стремительно оседающего снега. Серые низкие тучи липко нависали над грязно-красными кирпичными выщербленными зданиями заводских корпусов за кривым бетонным забором, кое-как подновленным свежей современной "колючкой". И как только умудрились восстановить здесь один из сталелитейных цехов? Впрочем, если смогли восстановить в Вирленде реактор, то почему бы не восстановить старую литейку? Хотя, нет: реактор был цел, лишь законсервирован, проблемой был сам пуск – топливо, охлаждение, электричество, генераторы, компьютеры... Да, литейка дело попроще...
Наконец, прибыл Геронтий со своей стражей. Сартория почему-то не было, вероятно, оказался занят чем-то ещё более важным. Хотя, что могло быть ещё более важным на данный момент, как необходимость переплавки груды старого военного металла, который, если не сегодня, то завтра должны сюда доставить? Геронтий кивком позвал за собой, и они ступили на территорию основного сталеплавильного маггрейдского комбината. Внутри их встретил главный "хозяин огня" – Кузар. Был он явно таллайских кровей, правда, и не вполне обычен для таллайца как такового: слишком высок и рыж, хотя чертами лица и повадками за южанина всё-таки мог сойти.
– Ну как, всё готово? – коротко и на ходу спросил Геронтий.
– Ага... ага! – засопел в ответ Кузар, у которого словесный запас был сильно ограничен.
– Складировать есть куда?
– Ага... расчищаем!
– Уже всё должно быть расчищено! – Геронтий остановился и с угрозой глянул на сталевара. – Я ж предупреждал, что к обеду все площади должны быть свободны!
– Так это... – развел руками Кузар. Очевидно, что он страшился праведного начальственного гнева. – Людёв-то нету! Где их, людёв-то, взять? И так всю ночь пахали!
– Людёв-людёв! – передразнил Геронтий огнетворца. – Хоть бы правильно говорить научился, что ли, зомби таллайский!
Кузар в ответ обиженно засопел. По всему, он был обидчив, как и большинство таллайцев. А уж ругать его "таллайским зомби", Геронтию и вовсе не стоило, потому что для таллайца это одно из худших оскорблений. Геронтий сообразил, что погорячился и примирительно махнул рукой:
– Ладно, не сопи, смотри только, чтобы к вечеру докончили! Вряд ли железо будет раньше.
Они вошли внутрь цеха и осмотрелись. Если наружные стены выглядели не очень презентабельно, то внутри всё было уже отлажено как надо: печи, пяток прокатных станков, несколько разных форм для литья. Правда, громадные кучи угля, громоздящиеся с одной из сторон цехового помещения несколько портили впечатление, но Геронтий не обратил на это внимание. Уголь всё же был не мусором, а вполне необходимым топливом.
– Что скажите? – спросил он, обращаясь к Нику с Магирусом.
– Да вроде всё на месте, – ответил Ник, бросив беглый взгляд на оборудование "литейки". – Но меня всё же беспокоит, как будет осуществлять распил монолитных конструкций на более мелкие детали. Среди техники, как я понял, будет много брони. А бронированная сталь плохо поддаётся резке...
– Это уже не твоя задача, дорогой мой... – Геронтий подошёл к одному из прокатных станков и поскреб пальцем каток, словно желая проверить, настоящий ли он, не из папье-маше ли. – Это задача другой команды. Ты мне лучше вот что скажи: сколько надо накатать листов и сколько именно отлить арматуры, чтобы качественно сформировать передатчик?
– По любому нужно с запасом! – заволновался Ник. – Думаю, пополам того и другого!
– А ты как думаешь, эллизорец? – обратился Геронтий к Магирусу.
– Да, запас необходим, – сказал Магирус. Какая-то смутная мысль всё это время не давала ему покоя, но он никак не мог окончательно проявить её в своём сознании. – Только не это главное... Всё будет зависеть от соотношения степени проводимости с одной стороны и прочности материала с другой.
Кузар, стоящий рядом, вдруг хихикнул, инстинктивно дёрнул себя за рыжую бороду и сказал:
– Ага! Вот-вот! Со-о-отношение! Пойди, угадай тут!
Геронтий мрачно посмотрел на сталевара, но обратился к Магирусу:
– Так ты ж с командой... вон с ним... – махнул он в сторону Ника, – расчёты уже сделали, так ведь? И это... как там, ци... цине...
– Циментировать! – услужливо подсказал Ник.
– Да... ци... циментировать будете?! – продолжил Геронтий.
– Так оно. Будем, разумеется, как и полагается у профессионалов! – сказал Магирус. – Не такая уж хитрая штука!
– Ну, а этот "хозяин огня", – кивнул Геронтий в сторону Кузара, – в циментировании соображает?
Магирус пожал плечами: с Кузаром он раньше дела не имел, с ним общался Ник. Тот и ответил:
– Да, я уже всё ему объяснил и показал! Интуитивно он всё понимает! Думаю, справится!
– Интуитивно? – Геронтий задумался. В конце концов других специалистов у него не было. Да и, на самом деле, Кузар, хоть и выглядел слегка придурковато, являлся лучшим кузнецом-литейщиком, можно даже сказать – единственным лучшим. Все остальные, быть может, так не сопели и говорили более складно, однако же в качестве специалистов в столь горячем деле никуда не годились. – Ладно! – начальник тайной полиции махнул рукой и направился к выходу. – Будем считать, что всё сделано, всё налажено! Но смотрите у меня, если что не так, спрошу по всей строгости!
Снаружи ветер бил сильней, чем еще десять минут назад. За воротами завода, Геронтий деловито кивнул, направляясь к своей пролетке, потом остановился, глядя на небо: откуда-то с запада пока ещё тонкой, но устрашающе-чёрной полосой надвигалось нечто со стремительными огненными всполохами. Зимняя гроза? С чего бы? Геронтий метнул взгляд на своих недавних собеседников: вместе со стражником Ник и Магирус тоже молча смотрели на небо. Геронтий подумал, что он забыл ещё о чём-то спросить у этих учёных, но так и вспомнил – о чём.
– Давай к Сарторию! – крикнул он своему вознице, забираясь в пролётку. – И поспеши! А то, вон, невесть что надвигается!
Магирус со стражником молча уселись в дрожки. Ник оглянулся на сталеплавильный цех и вздохнул, подумав, что не сносить ему головы, если выплавка будет неудачной.
Да и проклятая совесть продолжала мучить.
Г лава ТРИНАДЦАТАЯ
«ЗЕЛЁНКА» ПРОБУЖДАЕТСЯ
Когда они, наконец, въехали в зону, Оззи сперва ничего не почувствовал: тихо, безветренно. Мутанты куда-то запропастились, только коротко просвистела несколько раз из-под куста одинокая летучая колючка, судя по звуку – "поплавковая", да и та показываться не стала. Остальная зона словно вымерла.
Оззи сидел, как и прежде, рядом с Гэллом в первом тягаче, который успешно перемалывал липкий тающий снег вперемешку с прошлогодней сухой травой. Несмотря на раннее утро, заметно потеплело. Зона перед глазами расстилалась как неровная столешница, сколоченная из нескольких разномастных косогоров, на каждом из которых находились скопления старой военной техники, если не считать отдельных экземпляров, разбросанных в разных местах, похоже, что без всякой на то системы. Колонна направились к ближайшей наиболее крупной груде железа из нескольких целых с виду танков, а так же – сильно покорёженного и насквозь проржавевшего топливозаправщика да лежащего на боку БМП, с давно сгнившей и осыпавшейся резиной колёс. Сзади ревел двигателем (похоже, что без глушителя) старый и для большинства неизвестной марки автокран. Его стрела и кузов недавно покрасили нелепой ярко-желтой краской и поэтому этот механизм особенно крикливо выделялся на фоне серой холодной местности, да и на фоне остальной техники – тоже.
"Полная демаскировка с этим краном", – подумал Оззи. Хотя, на самом деле, какая разница? Зона, мутанты и прочая гадость, если она тут водится, обнаружат их вторжение вовсе не по цвету, весу или запаху, а по каким-то исключительно своим нечеловеческого рода критериям. Так что, какой у крана цвет, не имело большого значения! Так-то оно было так, но что-то в их движении по зоне эллизорцу не нравилось. Оззи покосился на своего спутника: когда доходило до дела, тот, как правило, с виду успокаивался – ни один мускул не дрогнет. Так было и сейчас, хотя Оззи чувствовал, что Гэлл напряжён как никогда.
Остановились. Оззи, не ожидая команд, выпрыгнул наружу с помповым ружьём наперевес в левой руке. Следом, не спеша, спустился Гэлл. Сзади затормозил и слегка пошёл юзом автокран. Гэлл взмахом руки дал понять водителю, чтобы тот заглушил мотор. Стало сравнительно тихо, но полной тишине мешал рокот других грузовиков, поспешающих сзади да говор стражи, легионеров и заключённых. Почти никто в подразделениях не мог молчать. Это было нервное: уже более полвека, как никто не совался в эти зоны, – что ни говори, не часто выпадает такая честь, такой, вот, лихой риск и такой адреналин, в особенности, если на всё это есть любители как таковые!
Оззи прислушивался, но тщетно: не улавливал он никаких подозрительных звуков и движений. Не исключено, что это и являлось самым подозрительным фактором: отсутствие звучаний, шорохов, поползновений, сотрясений. Но как тогда это следовало понимать, какие выводы сделать: не давать же команду, типа, все назад, коль скоро тут так подозрительно гладко и спокойно?
– Больно тихо... – всё же сказал он.
Гэлл согласно кивнул, оглядываясь с характерным для него прищуром. Ему тоже не нравилась эта тишь, а он был очень опытным воякой, хладнокровным и жестким. Так они стояли минуть десять, не меньше, пока сзади и с боков полукругом не рассредоточился весь основной людской и технический состав. Оззи, было, подумал, что Гэллу надо бы как-то более разумно рассредоточить людей и технику по группам, но потом решил, что, наверное, сие бесполезно: зону обычной военной тактикой не обхитришь, а заранее планировать паническое бегство тоже было бы глупо в их, скорее, не военной, а хозяйственной операции. Или как это у них, венных, это там называлось: пути отхода на заранее спланированные позиции?
– Ладно, – сказал Гэлл, – делать нечего, приступаем!
Вдвоём с Оззи они обошли первое скопление старой техники. На удивление, танки даже умудрились кое-где сохранить защитного цвета краску. Да и ржавчины на них заметно не так много. Но вот остальная техника, за исключением бронетранспортёра, оставляла желать лучшего: тонкое железо в основном истлело, разве что, рама бензовоза ещё годилась на переплавку.
Следуя командам Гэлла и его технических заместителей, работяги и заключённые начали разбор и погрузку наличествующего лома. Тройка более квалифицированных специалистов взялись с помощью ацетиленовых горелок распиливать бронетехнику. Как ни странно, у них это получалось довольно-таки сноровисто. Оззи, чтобы не болтаться без дела, несмотря на загипсованную руку, решил тоже поучаствовать в погрузочных работах, но Гэлл остановил его:
– Это не твоя забота! – и протянул горсть патронов к помповому ружью. – Ты, лучше, больше посматривай и слушай вокруг! Мы ещё не закончили...
Незаметно перевалило за полдень, и вскоре осталась не распиленной и не погруженной одна только груда техники в дальнем углу зоны. Оззи даже подумалось, мол, неужто пронесло, неужели им так крупно повезло, что не вляпались они ни в какую кровавую беду или бойню, чего от зоны вполне следовало ожидать. Он нахмурился и спросил у Гэлла:
– Есть бинокль?
Гэлл кивнул:
– Держи!
Оззи долго осматривал дальнюю железную массу. Вроде ничего подозрительного: два танка стоят рядом – один, правда, на полкорпуса вперед. Потом, сбоку, не пойми что: какое-то лохматое железо и листы торчать в разные стороны, трубки, проволока. А вот ещё чуть дальше уткнулся носом в землю большой военный двухмоторный транспортный самолёт – и, что уму непостижимо, выглядел как новенький: краска без единого пятна ржавчины, правда, снизу пятнами вылезает на корпус какая-то подозрительная зелень.
Эта зелень Оззи почему-то больше всего и не понравилась. Хотя, в то же время, самолёт вызвал у него приступ острого любопытства: неодолимо захотелось подойти поближе!
– Слушай Гэлл! – нервно заговорил Оззи, пытаясь побороть в себе это дурацкое желание немедленно подойти к самолёту и тщательно осмотреть, потрогать. – Давай сматывать удочки. Хватит уже! Обойдёмся без этой порции! И так почти всё погрузили!
– Почти – не годится, друг мой Оззи! – ответил Гэлл. – Был приказ – забирать всё!
Всё так всё! Оззи, на самом деле, этому не огорчился, ему даже интересно было самому взглянуть на эти реликты. Только в этом самом собственном же интерес он интуитивно ощущал опасность, какой-то хитрый подвох. Но и загасить в самом себе коварное это любопытство-таки не получилось.
– Ладно! – весело сказал он. – Пойду тогда гляну, что там, поближе! – и пошёл скоро, почти побежал.
– Эй, Оззи, подожди! – крикнул сзади Гэлл. – Я с тобой!
– Нет! – Оззи остановился и, сам не зная почему, воспротивился желанию Гэлла. – Я сам! Ты пока готовь технику! – И Гэлл остался. Хотя и странно: он был здесь начальствующим лицом, а не бесшабашный эллизорец.
Оззи обошёл последнее железо: в общем ничего особенного – то же самое, что было видно в бинокль. А вот самолёт... Самолёт и вправду был странен: как новый, даже пыль на нём незаметна, только переднее шасси сломано, почему корпус и клюнул вперёд носом. Оззи подошёл спереди и заглянул через стеклопластик передних окон-иллюминаторов: внутри, повиснув лётным комбинезоном на штурвале из лётного же шлемофона скалился желтоватого цвета человеческий череп... Оззи в испуге отпрянул, затем быстро успокоился, ругая себя за трусость: подумаешь, скелет летчика в кабине, экая невидаль!
Осмотрелся ещё. Гэлл уже собрал почти всю технику для погрузки остатков металла. Интересно, что они будут делать с самолётом? Вот так вот возьмут и банально распилят на железо? Фактически, целый летательный аппарат? Хотя, а что с ним ещё делать-то? Взлететь он вряд ли уже взлетит, да и никто в этом мире уже давно не обладает навыками пилотирования. Но хорошо бы, пока ещё есть время, попасть внутрь: не исключено, что там может быть много чего интересного!
Он зашёл с другой стороны: вот, правда, гораздо выше человеческого роста плотно задравленная дверь и запоры, похоже, изнутри – снаружи ни за что не ухватишься. Можно, конечно, разбить передние стекла и попробовать забраться, но не хотелось тревожить скелет за штурвалом: дверь, как не крути, поудобней. Недолго думая, Оззи вскинул помповое ружьё и пару раз пальнул в середину двери и чуть сбоку, где по его расчётам, мог находиться замок. На первый взгляд – никакого эффекта. Правда, снизу, на корпусе самолёта, Оззи почудилось какое-то движение: да, эта та самая яркая зелень пятнами – никак движется, ползёт вверх? Не может быть, наверное, показалось...
Оззи выстрелил ещё два раза – в середине самолётной двери появилось рваное отверстие. Оззи, зажав ствол загипсованной рукой, достал из кармана патроны, чтобы перезарядить дробовик, но не успел этого сделать: со стороны самолёта раздался какой-то шум, напоминающий свист. Молодой эллизорец поднял взгляд: да, такое ощущение, что изнутри самолёта со свистом выходил воздух... Но не это странно, а то, что по корпусу воздушного судна стремительно ползла густая зелёная краска! Мало того, неожиданно такая же зелень попёрла из-под самого самолёта в виде медленно, но неуклонно распространяющегося концентрического круга центром которого некоторое время оставался летательный аппарат. Впрочем, виден он был недолго: весь покрывшись зеленью, корпус самолёта вместе с крыльями стал колыхаться и подрагивать, словно резиновый, затем как будто пластилин на жарком солнце потёк вниз и сравнялся с поверхностью ядовито-зеленого озерца.
Оззи стоял на берегу этого увеличивающегося в размерах болотца в полном остолбенении. Потом он заметил, что вокруг многое изменилось и пришло в движение: над зелёным озерцом раскручивался прозрачный, но заметный вихрь, небо над головой потемнело и стало фиолетово-чёрным, там же сверкали ослепительные зарницы, а ещё боковым своим зрением Оззи увидел целые группы и стада различных мутантов, что устремлялись прочь из зоны, хотя ещё недавно этих монстров нигде не было видно.
– Оззи? Ты где? Уходим! – услышал он голос Гэлла и встрепенулся.
Ситуация складывалась не в его пользу: как видно, он впал в своего рода транс и упустил момент, когда можно было спокойно дать дёру. Зелень подбиралась к нему, распространяясь уже не ровным единым кругом, но изливаясь языками и змейками – вероятно, так, как этой дряни было удобно, согласно рельефа местности. А Оззи, к тому же, оказался зажат между зелёным озером, его разрастающимися волнами-щупальцами и остатками танкового железа, до которого ещё не добралась команда Гэлла. Пришлось карабкаться на танк. Сверху он осмотрелся, но пейзаж не порадовал: "зелёнка", как её уже назвал про себя Оззи, пролезла дальше танка и ползла себе, ползла... У границы её распространения стоял... точнее, медленно отходил Гэлл. Увидев Оззи, он замахал рукой. Тот также махнул рукой в ответ. Однако было совершенно непонятно, что делать, никаких способов эвакуации из разливающейся по зоне зелени Оззи не видел. В этот же момент танк, на который вскарабкался эллизорец, дрогнул и слегка просел: снизу по танковому корпусу неутомимо ползла зелёная смерть. Похоже, что надвигался конец.
Оззи удивлённо пожал плечами. Страха не было, только – удивление: как же так, умереть вот здесь и сейчас, да ещё совершенно дурацким образом, растворившись в какой-то ядовитой зелёной массе? Нет, не такой героической гибели желал себе храбрый эллизорец! Но ведь нет никаких вариантов, это же очевидно: ещё пара минут и танковый корпус сольётся с этой мерзкой жижей, в неё же превратиться и сам Оззи...
"О Чужестранец! – невольно пробормотал он. – Этого не может быть! Где же ты?" Шум могучих крыльев привлёк слух Оззи: да, это был Корри, гипер-орёл, его верный защитник! Он планировал свыше именно к той точке зоны, где вместе с танком погружался в неведомую зелёную болотину некогда его хозяин и спаситель, а ныне и сам его подопечный.
Оззи глянул вниз и понял, что Корри может не успеть: зелень подбиралась уже к самым ногам. Когда острые когти всё же ухватили его за шиворот, ступни пронзила острая жгучая боль и Оззи потерял сознание.
Глава ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ПОРА В ПУТЬ-ДОРОГУ!
Тревожный сигнал на центральный пульт московского филиала VES пришёл уже ближе к вечеру по местному времени. Дежурил молодой оператор – фактически, стажёр, но он отреагировал верно, по инструкции, приняв все необходимые меры. Одного из старших московских оперативников Ивана Рейдмана выдернули из краткосрочной командировки в Казань, где он консультировал специалистов недавно открытого филиала. Рейдмана срочно доставили в Москву самолётом, дело было уже к полуночи, но ни о каком отдыхе, естественно, не могло быть и речи: в конференц-зале с круглым столом собрались все «основные» – и, при этом, ждали только одного Рейдмана.
Когда Иван вошёл, то увидел, что, как и следовало ожидать, экстренное совещание возглавляет его прямой начальник и вообще глава всего русского отдела-филиала – Джон Зарайский. В этот раз он был в своём любимом темном кожаном костюме, но почему-то без галстука. Ну и, как всегда, при искусственном свете слегка блестел лысиной, потому что был полностью лыс с самого детства. Поговаривали, что в наши дни уже есть средства обзавестись тем или иным волосяным покровом, но такой незаурядный человек, как Зарайский, оставался к этим возможностям совершенно равнодушным.
– Давай, Ваня, присаживайся, целый час тебя ждём! – как проговорил Джон Александрович недовольным тоном, как будто Рейдман был виноват, что из Казани за десять минут никак не доберешься.
– Итак, дорогие коллеги! – как автомат, начал вещать Зарайский. – Довожу до вашего сведения, что в семнадцать часов тринадцать минут по московскому времени на наш основной дежурный пульт поступил сигнал тревоги по типу "технический прорыв номер три"! Откуда бы вы думали? – Зарайский, змей, сделал небольшую паузу. – Представьте себе из этой самой нашей больной реальности "Маггрейд-Эллизор"!
Рейдман, сидя за столом и обхватив голову руками, постарался не выдать своей реакции: ещё бы, это была та самая реальность, в которой уже три года, как пропал его лучший друг Антон Кокорин. Да и сама эта реальность была спорной: до сих пор так никто и не определил её происхождения: виртуальная она или реально-тупиковая? Эксперты лишь разводили руками. А с тех пор, как три года назад реальность вдруг самозаблокировалась, головной боли всем прибавилось, но никаких решений так принято и не было.
"Бедная, Таня! – вздохнул про себя Рейдман. – Начальство всё ещё твердит ей про Антона какую-то чушь. Что взят в плен не то арабскими, не то сингапурскими террористами..."
– Скажите! – подал голос кто-то из собравшихся, и Рейдман вернулся к реальности. – Коль скоро этот Эллизор считался самозаблокировавшимся, то теперь он что: саморазблокировался?
– Получается что так! – кивнул Зарайский. – Другое дело, что мы не знаем – произвольная это разблокировка или непроизвольная! Кстати, Иван, ты вроде лучше всех знаешь систему Эллизора, напомни нам, как там устроен "переход"?
– Основной переход там один. Второй не успели установить. Шлюз был замаскирован под брошенный транспортный самолёт в одной из типовых зон, куда никто из аборигенов, как правило, из-за мотивированных страхов не суётся... Ещё там... – Рейдман на секунду задумался. – Ещё туда по какому-то недоразумению попали несколько криогенных камер... Попали и пропали там!
Зарайский с некоторым непониманием посмотрел на оперативника, видимо будучи не в силах вспомнить, что это была за история с криогенными камерами.
– Это уточним позже, сказал он: – Сейчас важней другой вопрос: какая там была "страховка"?
– "Страховка"? – Рейдман напряг мозги, вспоминая детали. – Да вроде обычная "зелёнка", как всегда в типовых зонах.
– А почему типовая? – поинтересовался один из присутствующих советников. – Эллизор этот далеко ж не типовая реальность?
– Тогда об этом не знали! – сказал Рейдман. – А когда разобрались, было уже поздно, поменять страховку не успели.
– "Страховку" блокировали? – вопрос Зарайского был обращён к дежурному оператору.
– Да... – ответил тот. – Но не сразу...
– Не сразу это как?
– Где-то через полчаса... Так сказано в инструкции!
Зарайский удовлетворённо кивнул, а Рейдман невольно поморщился: полчаса всё же многовато. За эти полчаса "зелёнка" могла далеко уползти и много бед наделать. Сам Рейдман вряд ли бы дал такого рода "страховке" порезвиться больше десяти минут, пусть и получил бы потом нахлобучку за неточное соблюдение инструкций, но что с этих формалистов взять, раз в параграфе говориться о получасе? Перестраховщики! Однако в некоторых случаях бывает лучше "недо...", чем "пере...", и тут Иван нутром чувствовал, что Эллизор эта та самая реальность, где любое "пере" чревато непредсказуемыми последствиями.
– Какие будут предложения? – голос Зарайсого оставался всё также недовольно-спокойным. – Прежде всего, я хотел бы услышать твоё мнение, Иван?
Что ж... Рейдман ожидал такого рода вопрос.
– Думаю, вариантов у нас немного! – сказал он. – Нельзя позволить Эллизору вновь захлопнуться. Уже три года, как там застрял Антон Кокорин. Кроме того, есть подозрение, что там засел один из наших перебежчиков крупного ранга, который, скорей всего, "мотивирует глухаря", а это крайне опасно. Особенно если это не "виртуал", а "тупик"... – Рейдман видел, какую гримасу на его слова о "тупике" скорчил Зарайский, но не мог отказать себе в удовольствии помуссировать эту нелюбимую начальством тему. – Да, если это "тупик", то "глухарь" в нём может закончиться, как мы все понимаем, целой катастрофой! Поэтому, надо действовать! Единственная проблема – отсутствие "шлюза". Значит, придётся десантироваться.
– Ну, тебе Иван не в первый раз прибегать к этому методу! – улыбнулся Зарайский не без некоторого ехидства. – Да и засиделся ты в Москве: почти год уже баклуши бьёшь, соскучился, небось, по выходу в "поле"?
Рейдман в ответ пожал плечами, хотя знал, что действительно соскучился здесь, на штабной работе. Но ведь в том не было его вины: после проникающего ранения шпагой в одной из шекспировских реальностей ему довольно долго выращивали и пересаживали новую печень.
– Я готов! – сказал он. – За три дня соберусь!
Зарайский удовлетворенно кивнул: другого ответа он и не ожидал.
Было уже около двух часов ночи, когда Иван осторожно открыл двери родительской квартиры. С тех пор, как его жена вместе с дочерью уехали в Израиль, Рейдман-младший предпочитал жить у отца, где их сдвоенный холостяцкий быт позволял создавать хоть какую-то видимость комфорта. Как и следовала ожидать, отец не спал: пялился из своего любимого мягкого кресла в телевизор. Иван достал из холодильника пакет козьего молока, присел рядом.
– Представляешь, – сказал отец, коротко глянув на сына поверх очков. – Монархическая партия проходит в думу в первых рядах! Это что же будет?
Иван пожал в ответ плечами, свинтил на пакете крышечку и сделал большой глоток. Отдельной посудой он не любил пользоваться. Думская политика его занимала мало. На материализовавшиеся виртуальные реальности она не имела почти никакого влияния. Да и большинство политиков в этом мире вообще не подозревало, что эти реальности теперь существуют не только на страницах книг или экранах-мониторах с соответствующей видео-картинкой. Как, впрочем, не подозревал и сидящий рядом родной отец Рейдмана-младшего.
– Чего доброго, если так дело пойдет, – продолжил Рейдман-старший, – мы доживём до монархического правления! "Боже Царя храни!" – даже прогнусавил он, хотя петь никогда не умел.
– Ага! – усмехнулся Иван. – И до новой черты оседлости? Не волнуйся, мы ж крещёные, нас не погонят!
Отец, как обычно, обиделся. Для него это была больная тема:
– Ты прекрасно знаешь, что в своё время я принял крещение, благодаря твоей маме! Иначе она не хотела выходить за меня замуж! А так...
– Что – так? – переспросил Иван. – Лично меня православие вполне устраивает. Кстати, на Святой Земле полно христианских храмов...
Он ещё что-то хотел сказать, но – сбился, потому что в голове был сплошной Эллизор, и давний религиозный спор с отцом казался в настоящий момент неактуальным. Да и, на самом деле, Иван был лишь формально религиозен, личное углубление в дела веры его не интересовало.
Отец тоже быстро остыл.
– Кстати, звонила Роза, – сказал он. – Почему-то она не звонит тебе, а названивает мне, старику...
– И как она там? Тая как?
– Думаю, не плохо, но мне кажется... Роза хотела бы восстановить с тобой отношения!
– Отец...
– Съездил бы хоть на недельку. Дочку бы повидал. Сам говоришь, храмов там много!
– Отец, причем здесь храмы? Перегорело всё. Не я ж её бросил... Сам знаешь, она – меня!
– Если бы ты занимался семьёй, если бы хоть немного находил для жены время!
Рейдман вздохнул и не сдержался:
– Что ж... в этом мы с тобой похожи... – и тут же спохватился: – Прости, папа, прости! Всё равно у меня новое командировка: через три дня отправляюсь!
Отец что-то буркнул в ответ и прибавил громкости в телевизоре: "Хотя окончательные итоги думских выборов ещё не подведены, Президент России сделал на прошедшей сегодня встрече с молодёжными союзами заявление, что он будет приветствовать любой народный выбор, даже если этим выбором станет институт монархии..."
Иван ушёл к себе, включил ноутбук и задумался. Конечно, надо бы как следует вздремнуть, но он опытно знал, что сейчас не уснёт: впереди новое дело и хотя в "Высшей школе VES" их тщательно натаскивали на предмет "владения собой" некоторые аспекты "владения" давались Рейдману плохо. Так, самое главное или, точнее, залог успеха, это легенда. Если не получиться нормально залегендироваться и натурализоваться, то вся миссия может быть быстро провалена.
Иван ввел основные данные. Подумал, дополнил их отдельным параграфом: "Во властных структурах вероятен "мотивированный глухарь" высокого ранга и – нажал "Ок". Программа выдала ответ секунд через тридцать: "Высокий посол Таллайского Союза в Маггрейде".
Эту легенду и предстояло обдумать как следует.
Из "Рабочего словаря VES " (совершенно секретно, только для внутреннего пользования).
«Сдвиг виртуальный». Необратимое изменение окружающей земную бытийность реальности, происшедшее на рубеже ХХ – ХХI века, или, иначе говоря, появление большого числа параллельно существующих реальностей, имеющих своим источником множество проявлений(произведений) земной культуры. Точная дата начала «Сдвига» неизвестна. Вероятно продолжение, нарастание, развитие данного феномена. Распознание и первичное описание «Сдвига» принадлежит учёному-астрофизику немецкого происхождения Людвигу Лаувицу (1946 – 2005 гг.) Классификация и более подробное описание феномена продолжается. Отмечено, что многие из реальностей «Сдвига» по тем или иным причинам могут устремляться к нестабильности, что в свою очередь приводит к опасностям «прорыва» (см. «Прорыв»). В этой связи создание внутри VES оперативных подразделений было признано Высшим Советом VES необходимым и оправданным. Оперативная служба VES занимается предотвращением отрицательных воздействий «Сдвига» на земную реальность (см. "Задачи оперативной службы VES"). Одним из основных способов предотвращения отрицательного влияния «сдвига» на земную реальность есть «сохранение» всех существующих реальностей в стабильном состоянии, то есть – в соответствии с сюжетом и фабулой первоисточника.
