Текст книги "Святой грааль"

Автор книги: Андрей Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

Гвиневера почувствовала, как у неё закружилась голова. Мерддин всё знал, ничто не могло укрыться от его прозорливости. Щёки девушки запылали.

– Тебе нечего бояться, – не меняясь в лице, сказал друид. – Тайна твоей любви станет известна, если только ты сама откроешь её кому-нибудь. Но отныне ты обречена на бесконечное ожидание. Маэль не позволит себе вернуться в братство Круглого Стола. Разве что на щите – искупив жизнью нарушенную клятву верности.

– Боже всемогущий! Прости меня! Не удали щедрот твоих от меня! – запричитала Гвиневера, прижав руки к груди и переплетя пальцы с такой силой, что они побелели.

– Успокойся, дитя. Господь не осудит тебя за случившееся. – Мерддин взял девушку под руку и повёл внутрь. – Любовь околдовала тебя. Не твоя вина, что ты не смогла устоять перед опаснейшей из сил, придуманной Господом для испытания наших душ.

– Откуда тебе всё известно? – Гвиневера покачнулась. – Как ты можешь знать то, чего не видел и не слышал? Ты чародей?

– Ты забываешь, дитя моё, что я – верный слуга Господа нашего. Его властью мне дано право видеть то, что скрыто от других.

– Почему я не могу быть с Маэлем? – почти неслышно спросила она.

– Потому что тебе написано быть женой Артура. Тебе суждено нести крест утерянной человеческой любви и крест сиятельной жены верховного правителя Британии. Господь да поможет тебе на одре супружества, помилует тебя и исцелит твою душу.

Гвиневера прислонилась к дубовому дверному косяку. Её наполнившиеся слезами глаза рассеянно блуждали по двору. Ей казалось, что она не различала ничего, но в какой-то момент что-то словно кольнуло её в сердце, взор её вдруг сделался ясным и остановился на фигуре пожилого мужчины в длиннополом плаще друида с наброшенным на голову капюшоном. Он застыл около ворот, опираясь одной рукой на длинный посох с загнутым верхним концом, завершавшимся тяжёлым деревянным набалдашником в виде человеческого черепа. На тяжеловесном лице друида застыло выражение торжества, глубоко посаженные глаза бесновато горели из-под нависших надбровных дуг.

Гвиневера ежедневно видела здесь много друидов, но не только ни на кого из них не обращала внимания, а даже сторонилась их, считая прислужниками дьявола. Они тоже не досаждали жене Артура. Этот же смотрел так, будто хотел взглядом вывернуть её наизнанку. Никто не позволял себе ничего подобного. Гвиневера нервно дёрнулась и поспешила зайти в дом, чтобы скрыться от прикосновения колючих глаз незнакомца. Ей сделалось не по себе.

Уже отворачиваясь, она успела заметить, как губы друида шевельнулись и проговорили:

– Свершилось…

Она почти услышала его голос, хотя мужчина находился довольно далеко и на дворе стоял сильный шум: топали и всхрапывали кони, бряцало оружие, на повышенных тонах разговаривали воины.

– Что с тобой? – Мерддин шагнул к Гвиневере. – Ты побледнела.

– Я увидела человека… Там… Он напугал меня…

– Какого человека? Здесь, в братстве Круглого Стола, никто не может напугать тебя.

– Друид… Он сказал: «Свершилось»…

Мерддин вернулся к двери и внимательно осмотрел двор. Всё было вполне обычно.

– Тебе что-то пригрезилось, дитя моё.

Но едва он произнёс эти слова, как он заметил уже у ворот фигуру в длинном тёмном плаще. Человек шагал неторопливо, опираясь на посох, однако при этом перемещался быстро, словно летел над землёй. Так умели передвигаться очень немногие.

«Неужели кто-то шпионит за мной?» – Мерддин сощурился, порывисто вытянул руку и, сделав несколько раз подряд хватательное движение пальцами, пронзительно свистнул. Во дворе все смолкли, даже лошади прижали уши и застыли. Казалось, весь мир подчинился прозвучавшему оглушительному свисту, от которого у Гвиневеры настолько заложило уши, что голову пронзила острая боль. Все посмотрели на Мерддина. В наступившей тишине стало слышно, как сухие листья с шуршанием перекатывались по земле под лёгким дыханием ветра.

Таинственный друид задержался лишь на мгновение, обернулся, сверкнул глазами и скрылся за деревянными воротами.

Мерддин продолжал стоять с вытянутой рукой. Его пальцы коснулись запечатлевшегося в воздухе облика незнакомца и ощутили исходившую от него горячую волну.

– Да… – вырвалось из уст старца.

Никто из толпившихся во дворе не понял, что случилось. Для всех Мерддин просто стоял с простёртой рукой, погружённый во внезапно охватившие его думы, – непостижимый для всех мудрец в очередном приступе озарения.

– Да, – повторил он и медленно опустил руку, налитую ощущением соприкосновения со жгучей энергией хорошо знакомой ему субстанции. – Это кто-то из них…

– Кто? – Гвиневера вцепилась ему в локоть. – Кого ты увидел?

Мерддин повернулся к ней. Его веки были опущены и подрагивали.

– Ты знаешь того человека? – настаивала девушка.

– Нет.

– Ты сказал: «Это кто-то из них».

– Да. – Старик кивнул. – Один из них.

– Кто они? О ком ты говоришь?

– Ты не должна спрашивать, дочь моя. Есть тайны, о которых обычным людям не позволено знать. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на Гвиневеру. – Ступай. Тебе следует отдохнуть. Нынешний день принёс тебе большие испытания. – Мерддин обеими руками привлёк голову девушки к себе и поцеловал её в лоб.

Через двор, загребая ногами солому и путаясь в длинной рясе, ковылял Герайнт.

– Отец Герайнт! – воскликнула Гвиневера.

Монах взобрался по ступеням и перекрестил Гвиневеру:

– Да хранит тебя Господь!

Мерддин медленно отошёл от них. В его седовласой голове метались, словно обезумевшие, противоречивые мысли.

«Откуда здесь мог взяться маг Тайной Коллегии? Ведь я не ошибся! Это один из них… Но почему? С какой целью? Если он не захотел поприветствовать меня, то он явился отнюдь не с целью помочь мне в моей миссии. Тогда зачем?… Неужели Коллегия не доверяет мне? Неужто сюда послан соглядатай?… Нет, это исключено. Я почувствовал излучение огромной мощности, которым обладают только посвящённые. Маг такого высокого уровня не станет выполнять работу шпиона… Тогда кто он? Почему он пришёл сюда, но не заговорил со мной?… Или же он не знает, кто я? Но как такое возможно?… Придётся послать вопрос в Собрание… Нет, нельзя. А если это какая-то скрытная игра против меня? Тогда не следует показывать, что я обнаружил что-либо. Сделаю вид, что ничего не произошло. Надо выждать… А вдруг это Амрит, известный как Нарушитель? Вдруг… И тогда…»

С Тайной Коллегией Магов он столкнулся впервые лет пятьдесят назад. Будучи друидом, он много путешествовал, соприкасался с разными людьми, делился своим опытом и перенимал чужое мастерство. Во времена римского правления друиды держались в тени, стараясь не раздражать наместников своим присутствием, но в последние годы римской власти в Британии правители стали смотреть на друидов спокойно. Жестокая хватка цезарей ослабла, губернаторы Галлии и Британии старались вести себя максимально дружелюбно с местной знатью, и друиды мало-помалу опять стали возвращать свои утерянные позиции. Однако былые вероучения столкнулись с новым врагом – христианством. Оно наступало без шума, но активно. Оно расползалось по стране, как сладкий яд. Друиды не сразу осознали, с каким опасным врагом столкнула их жизнь.

Совершая паломничества в дальние края, Мерддин посетил множество храмов, где совсем ещё недавно молились римским богам и приносили нехитрые жертвы, но теперь там не осталось прежних мраморных божеств, их заменило новое изваяние – крест с распятым на нём мужчиной; в некоторых храмах стояла также женская фигура с младенцем на руках. Не сразу разобрался Мерддин в сути новой веры, не сразу понял, что фундаментом её была мудрая идея любви и всеобщего смирения. Познакомившись с несколькими служителями нового культа, друид возвратился в Британию, где после ухода римлян бриттские вожди развязали междоусобную войну за власть.

Время от времени Мерддин удалялся в своё лесное логово, в окрестностях которого редко осмеливался появиться кто-либо из обыкновенных людей. И там он однажды обнаружил незнакомца. Тот назвался Гонцом и, начав издалека, повёл долгий разговор о магии, завершив свою речь тем, что некая Коллегия Магов, уходящая корнями в глубокую древность, предлагает Мерддину принять участие в построении нового мира. Мерддин внимательно выслушал Гонца и согласился встретиться с Магистром – главной фигурой в Тайной Коллегии. Встреча произошла через несколько дней. Мерддину не пришлось никуда ехать: Магистр сам явился к нему, но не в теле – в хижине Мерддина появился только бесплотный облик, правда, хорошо различимый обычным человеческим глазом. Его мог бы увидеть любой, заглянувший невзначай в жилище друида. Но Мерддин знал, что случайных посетителей не будет. Он и сам умел делать так, чтобы люди сторонились его, когда в том была надобность. Он умел наполнить кого угодно тревогой, беспокойством, апатией, а то и просто швырнуть человека в долгое бессознательное состояние.

От Магистра же исходила непостижимая энергия – пространство вокруг буквально потрескивало, искрилось. Даже Мерддин ощущал тяжесть присутствия Магистра. Он слышал о способности некоторых магов перемещаться в пространстве, но сам не обладал таким мастерством. Среди друидов таких могучих магов ему не встречалось, но о таких людях любили посудачить. И вот к Мерддину пришёл сильнейший из магов. В этом друид не сомневался.

Казалось, что у Магистра не было лица. То есть лицо находилось на своём месте, однако оно словно было лишено конкретных черт – ни молодо, ни старо, ни красиво, ни уродливо. Такое лицо невозможно запомнить, но Мерддин знал, что узнает его в следующий раз сразу, если такой случай представится. Голос Магистра звучал негромко, но отчётливо, как если бы Мерддину говорили в самое ухо.

Разговор продолжался недолго.

– Мы внимательно наблюдаем за всем, что происходит в мире, и пристально следим за теми, кто занимается магией, – сказал Магистр. – Кого-то мы уничтожаем, кого-то превращаем в проводников своих идей, хотя они даже не догадываются об этом, некоторых вербуем в наши ряды для исполнения примитивных задач, но все эти люди не имеют отношения к тайным знаниям. Избранных же, совсем немногих, принимаем в члены нашего братства. К этим немногим относишься ты, Мерддин. Ты достаточно силён и осведомлён, чтобы стать одним из нас. Я протягиваю тебе руку и предлагаю присоединиться.

Мерддин решился сразу. Сила, исходившая от гостя, ошеломила его. Друид понимал, что такой шанс дважды не предоставляется никому из смертных. С тех пор он высоко поднялся по Лестнице Знаний, отшлифовал многие навыки, силу заклятий превратил в грозное оружие, научился разить словом, как острым клинком. Но до мастерства некоторых легендарных магов ему было всё-таки далеко.

В Тайной Коллегии иногда рассказывали о маге по имени Амрит, больше известном как Нарушитель Закона. Амрит получил одну из самых высоких степеней магов, но ему всегда было мало тех знаний, которыми владели члены Коллегии, и он, забыв об уставе, занялся собственными опытами. Годы спустя он развил в себе способности, которые позволили ему сохранять после смерти все наработанные за прошедшую жизнь навыки. Он научился переселяться из одного человеческого тела в другое, но это не была обычная реинкарнация, когда субстанция, называемая душой, воплощалась в новом теле и не помнила ничего о своём предыдущем существовании. Амрит помнил всё. Он не рождался заново неразумным младенцем, а именно переселялся, словно переезжал в новый дом. Фактически он стал бессмертным. Его невозможно было убить, так как его сущность могла в любой момент «выпорхнуть» из человеческой оболочки и подыскать себе новую, при этом не ограничивая себя во времени. Амрит умел находиться вне плотного материального тела сколь угодно долго.

Амрит вёл свою, только ему понятную игру. Он выстраивал коридоры событий, стремясь создать магические узоры конкретных судеб. Реинкарнации выбранных Амритом людей должны были сложиться в особый узор. Амрит хотел выстроить из таких узоров магический рисунок, который, по его замыслу, мог стать ключом к Истине. Тайная Коллегия во главе с Магистром прилагала огромные усилия, чтобы сломать игру Амрита. Называя его Нарушителем Закона, члены Коллегии всячески пытались вычислить очередной шаг Нарушителя, устраивали западни, создавали ловушки в тонком пространстве. Однако Амрит оставался неуловимым.

Следом за Нарушителем появились другие отступники – Хель, Кербер, Эльфия… Каждый из них обладал своим секретом, и каждый считался врагом Тайной Коллегии Магов и личным врагом Магистра – хранителя Ключа Знаний.

Мерддин не встречался ни с одним из них, но знал, что встреча была вполне вероятна – особенно теперь, когда Мерддин и другие маги Тайной Коллегии выстраивали коридоры событий, чтобы в историю новую религию. Проведав об этом, Амрит мог воспользоваться некоторыми уже созданными магическими узорами для построения своего коридора человеческих судеб. Он работал тонко, изощрённо, виртуозно, шаг за шагом отслеживая всё, что делала Коллегия, пользуясь её энергетическими каналами и вплетая свои замыслы в замыслы Коллегии. Он видел всё, сам же оставался почти невидимым. Лишь изредка некоторые жрецы натыкались тут и там на следы его присутствия…

Вот и на Мерддина внезапно накатили неведомые прежде ощущения. Фигура в капюшоне, исчезнувшая за воротами, глубоко врезалась в память. Неизвестный друид исчез без следа, но что-то неуловимо-тонкое говорило о его пребывании во дворе Круглого Стола.

«Быть может, это был Нарушитель? – содрогнулся Мерддин. – Если он здесь, то как мне поступить? Сообщить ли Магистру? Или сделать вид, что я ничего не заметил? Если это Нарушитель, то он ведёт игру на моей территории… Чем это грозит мне? Есть ли какая-то опасность? Пожалуй, лучше выждать, не привлекая к себе внимания Коллегии… У меня есть возложенная на меня миссия, поэтому надо сосредоточить все силы только на ней…»

***

– Сегодня я видел странный, необъяснимый сон, – сказал Артур, спрыгнув с коня и обняв его шею. Он поглядел на Мерддина. – На душе у меня тяжело теперь.

– Неужели что-то испугало тебя? – Мерддин хитро прищурился из-под косматых седых бровей. – Что же ты увидал такого гнетущего?

– Во сне ко мне пришла старуха. Она долго танцевала вокруг меня, нашёптывала мне в уши какие-то слова, предлагала рог с густым напитком. Из всех её слов я запомнил только вот что: «Мягким будет твоё питьё из рога властелина – хмельной мёд, сладкий мёд и крепкий эль». Когда я глотнул из того рога, старуха легла со мной и сделалась моей женой. Едва это произошло, вокруг меня выросли горы еды, я услышал народные песни, увидел просветлевшее небо.

– И ты не понял этого сна? – Друид улыбнулся, похоже, весьма довольный услышанным. – Тут всё предельно ясно.

– Объясни, если можешь.

– К тебе пришла невеста и поднесла напиток могущества.

– Старуха?

– У неё есть имя – Власть. Что удивляет тебя? Власть стара, как сама жизнь. Ты долго отказывался, хоть она сама шла к тебе в руки. Но вот ты согласился взять её, и в твоей стране наступил праздник, пришло изобилие, наступила пора уверенности и радости. Этот сон – знак.

– Мне надо принять верховную власть?

– Этого давно ждут от тебя люди.

– Власть означает отказ от себя, – горестно сказал Артур.

– Такова твоя судьба, Человек-Медведь. Ты и сам чувствуешь, что эта необходимость назрела.

– Я встретил женщину, которая разожгла в моём сердце огонь любви, – задумчиво проговорил Артур. – Став верховным правителем, я вынужден буду отдаться той самой старухе из моего сна, отказавшись от обыкновенного человеческого счастья? Мне довелось видеть немало вледигов, но все они радели только о собственном богатстве, а не о своём народе. Я же соглашусь принять власть только ради моей любимой земли. И тогда жизнь моя будет принадлежать только Британии. У меня может быть только одна невеста – либо власть, либо женщина… Но для чего же встретил я Гвиневеру, если мне не суждено познать счастья с нею?

– Артур, ты уже давно не мальчик, поэтому я скажу прямо.

– Говори. – Артур любовно похлопал коня по шее.

– Гвиневера смиренно приняла волю отца, да простятся ему его прегрешения. Гвиневера – послушная дочь. Но, распахнув свои объятия для тебя, она не впустила тебя в своё сердце.

– Знаю. Она покорна, но холодна. И в холодности её мне не столько видится отсутствие любви, которая со временем могла бы родиться в ней, сколько я ощущаю присутствие чего-то куда более страшного… Я чувствую в ней враждебность. Моя жена терпит меня, но считает чужим по духу.

– Я уже объяснял тебе: если бы ты был христианином, она бы не сопротивлялась в своём сердце. – Мерддин коснулся руки Артура. – Ты понимаешь меня?

Артур ухмыльнулся и вспрыгнул на коня.

– Мне кажется, что вокруг меня плясала не только старуха Власть, – тряхнул он косматой головой. – Возле меня кружили и кружат все силы Судьбы, уготовившие мне совсем не то, к чему стремится моя душа.

– Чего же ты хочешь? – воскликнул Мерддин, глядя снизу вверх.

– Любви! Я хочу любви, Учитель!

В глазах Мерддина задрожали слёзы.

– Тебя любят столько людей! Ты любим почти всей страной!

– Всей страной… Это слишком много для меня, Учитель, – невесело ухмыльнулся всадник. – Я хочу любви одной женщины. Скажи, подарит ли она мне свою любовь?

– Тебя любит народ! – повторил Мерддин, и просительно вытянул руку. Костлявые пальцы старчески затряслись. – Народ уповает на тебя! Ты рождён быть правителем, само имя твоё требует от тебя этого!

– Народ?… Что ж… Ты прав…

Артур сдерживал коня, заставляя его крутиться на месте. Длинная рыжая грива колыхалась на ветру.

– Ты прав, мудрец… Что ж, значит, так тому и быть… Объяви всем, что я согласен принять власть. Отметим наступление зимы особым торжеством. Великий праздник Самайн будет началом моего правления. Так и скажи: Артур примет венец вледига в главный день Самайна!

Он ударил коня пятками и пустил его вскачь, взвихрив прохладный утренний воздух.

– Да хранит тебя Господь! – улыбнулся ему вслед Мерддин.

ИЗ КНИГИ «ЖИТИЯ СВЯТОГО МЕРЛИНА»

Никто в королевстве Артуровом не ожидал, что Мордред решится коварным образом похитить Гвиневеру, добродетельную красавицу, почитаемую даже в самых далёких уголках Британии.

Он же подкараулил её во время прогулки и напал на ничего не подозревавшую Гвиневеру со своими рыцарями.

Гвиневеру сопровождал лишь доблестный Ланселот. Он поспешил с королевой прочь от разбойников и успел забраться на высокую скалу. Люди Мордреда начали осаду. Помощи ждать было неоткуда.

Отважный Ланселот разил и разил наседавших врагов, и уже целая гора мёртвых тел выросла перед скалой, где пряталась прекрасная Гвиневера.

Мерлин видел с крепостной стены, как Мордред напал на Гвиневеру, однако рыцарей в замке совсем не было, ибо все отправились в поход с Артуром. Никого не осталось, чтобы выручить королеву.

В отчаянии Мерлин воздел руки к небу и возопил:

«Владыко Господи Иисус Христос, Боже наш, источник жизни и бессмертия, Сын безначального Отца, распятый и погребённый за наше греховное и злонравное естество, к тебе обращаюсь с мольбой! Приклони ухо Твоё и услышь глаголы мои. Прошу Тебя о помощи, Господи, ибо не в силах моих спасти невинную душу твоей верной дочери Гвиневеры, коей угрожает смертельная опасность от рук страшных грешников и растлителей, собранных под рукой бессердечного Мордреда, не знающего чести и любви и живущего кровавыми разбоями да беспощадными убийствами. Знаю, что ты, Господи, незлоблив, долготерпелив и многомилостив, и не пристало мне просить тебя о смертельной расправе над разбойниками, но не дай чёрным дьявольским отродьям сотворить зло над чистой душой. Спаси же Гвиневеру, жену славного Артура, не дай ей испить горькую чашу!»

Не прошло и нескольких секунд, как по небу пробежали молнии, тучи собрались над войском Мордреда, поднялся страшный ветер, земля задрожала. Воздух наполнился жаром и ударил по рыцарям Мордреда, разметав их по окрестностям. Многие были унесены ураганом за тысячи лье, их бездыханные тела обнаружились позже даже в чужеземных королевствах.

А когда небо очистилось, то Гвиневера узрела меж облаками сияющий лик Господа и, опустившись на колени, возблагодарила Его.

Так Мерлин молитвой своей спас жену великого короля Артура.

Артур же устроил погоню за Мордредом и сжёг немало селений, где Мордреду давали приют. Ужас и огонь сеял Мордред, но не меньший страх нагонял на людей и великий король Артур. Гнев его не знал границ. Сердце его забыло о пощаде. Душа его заболела недугом ненависти…

Благочестивый Мерлин изо дня в день молился о спасении души Артуровой.