Текст книги "Святой грааль"

Автор книги: Андрей Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Андрей Ветер
СВЯТОЙ ГРААЛЬ

КНИГА ИЗ ЦИКЛА «КОРИДОРЫ СОБЫТИЙ»

Мифы создаются мифами.

В основе сегодняшней неопровержимой истины

лежит вчерашняя откровенная ложь.

(Книга больших и малых слов)

МОРДРЕД. СЕНТЯБРЬ 470 ГОДА

Всадники перевалили через холм и сквозь неподвижную дымку тумана увидели высокий частокол знаменитого Красного Дома. Отряд молча начал спускаться по пологому склону. Командир отряда, одетый в серое шерстяное платье и плащ из волчьих шкур, хищно смотрел вперёд. На шее у него висел охотничий рог, на бедре покачивался длинный меч в кожаных ножнах, украшенных по всей длине тиснением кельтских узоров. Он был молод, но черты лица выдавали в нём человека не по годам решительного и жестокого.

Намётанному глазу было достаточно беглого взгляда, чтобы определить численность отряда – человек пятьдесят. Большинство всадников ехало с непокрытой головой, лишь двое-трое накинули на себя капюшоны из грубой шерсти и ещё столько же было в круглых кожаных шлемах. Все они легко держались верхом, хотя стременами никто не пользовался. Зато лошади, которых они вели на поводу, были со стременами, богатой сбруей и высокими сёдлами. У всех этих свободных лошадей возле стремени раскачивалась отрезанная человеческая голова, привязанная за длинные волосы.

– Вот уж удивится вледиг нашему внезапному приезду! – воскликнул кто-то в отряде.

– Удивится, если он нынче здесь, в Красном Доме, – уточнил второй. – Мордред, ты думаешь, Лодегран здесь?

Командир угрюмо кивнул, не отрывая сощуренных глаз от крепости:

– Гуляют. Слышишь?

Вокруг частокола раскинулось с десяток приземистых хижин, сложенных из неровных камней и крытых толстым слоем соломы. Возле некоторых домишек вытянулись низенькие ограды из таких же кривых булыжников и сплетённые из прутьев загоны для скота. Земля раскисла после долгих дождей, лошади скользили копытами, упрямились. С яростным лаем из небольших ворот навстречу всадникам бросились две мохнатые собаки.

– Вледиг здесь, – усмехнулся Мордред, указывая на ближайшую псину. – Это его пёс… Айльбе, успокойся, неугомонная тварь! Или ты не узнаёшь меня? А ну закрой пасть!

– Мы стали слишком редко появляться у Лодеграна. Собака успела позабыть нас, – сказал ехавший рядом с Мордредом высокий мужчина.

Услышав конский топот и яростный лай, из хижин высыпали люди. Кто-то держал наготове длинный топор, кто-то – дротик, но, в основном, все были невооружённые. Несколько женщин, укутанных в тёмные пледы с головой, изучающе смотрели на всадников.

– Это Мордред со своей Волчьей Стаей! – раздался девичий голос.

Сильно пригнувшись, всадники въехали в ворота, над которыми чёрным контуром на бледном небосводе вырисовывался дозорный с копьём в руке.

– Вижу, вы с трофеями, – хохотнул голос сверху. – Как раз к веселью.

Едва отряд очутился во дворе, вокруг столпились мужчины, все в длинных рубахах, без оружия, расслабленные, некоторые пили из медных кубков.

– Приветствуем Волчью Стаю! – радостно закричали они.

– Судя по вашим раскрасневшимся рожам, вы уже давно пируете, – отозвался Мордред.

– Не первый день…

Мордред окинул взглядом внутреннее пространство крепости. Посреди возвышался Красный Дом – просторные покои Лодеграна, срубленные из красного тиса, с деревянным полом и черепичной кровлей. Искусная рука резчика богато украсила стены дома снизу доверху изогнутыми телами змеевидных рыб и зверей, которые хватали друг друга за хвосты и сплетались со стеблями цветов, создавая нескончаемые гирлянды кельтских узоров. Вправо и влево от дома тянулись две огромные пристройки, представлявшие собой врытые в землю столбы и положенные на них перекрытия. В летнее время на перекрытиях ничего не укладывалось и находившиеся в пристройках столы и скамьи стояли под открытым небом, но сейчас, когда подкралась осень и почти ежедневно шли дожди, на перекрытиях лежала солома и дранка. Вдоль крепостной стены вытянулись хозяйственные постройки – кузница, пекарня, гончарная мастерская, конюшни и домики для дружинников и слуг. Густо стелился дым костров, над которыми жарились туши баранов. Из кузницы нёсся размеренный перестук молотков. Возле пекарни молодая женщина с усталым лицом крутила каменный жёрнов, перетирая зерно в муку. Перед входом в дом вледига из земли торчало бревно, к которому был прикован цепью медведь. Собаки, устав лаять на всадников, с рычанием бросились к зверю, но особенно не приближались, подскакивали и тут же пятились, припадая на передние лапы и поджимая хвосты.

– Что это у вас? – спросил Мордред, указывая на неподвижное человеческое тело, смятое медведем.

– Рыскал тут один любопытный, – пьяно пояснил кто-то. – Мы руки-то ему заломили, расспрашивая, а затем медведю бросили.

– Даже нагрудный панцирь не сняли с него, – посетовал Мордред, разглядывая нелепо вывернутого набок мертвеца. – А мы у всех забрали доспехи и оружие… Германец?

– Да.

– Должно быть, лазутчик, – решил Мордред. – Похоже, его-то и дожидались те, кого мы накрыли.

– Многих прикончили?

– Всех. Везём головы в подарок вледигу. Пусть порадуется.

Мордред спрыгнул на землю, поднёс к губам рог и протрубил. Его люди отозвались дружным волчьим воем, задрав головы кверху.

– Ха-ха! – заорали отовсюду. – Да здравствует Волчья Стая! Приглашаем к столу, друзья!

– Про панцирь-то верно подмечено. Зря добром разбрасываемся, – крякнул кто-то и, схватив длинное копьё, кольнул медведя. Зверь вскочил и заревел. Чёрные губы его затрепетали, обнажая громадные клыки.

– А ну посторонись, – человек продолжал несильно тыкать копьём в медведя, – дай мне вытащить из-под тебя покойничка.

– Хорошо, что этого не видит Артур, – усмехнулся один из всадников Мордреда.

– Чего не видит?

– Как ты орудуешь сейчас копьём. Всем известно, что Артур считает медведя своим зверем-охранителем.

– Теперь Артур стал нашим союзником. Можно не бояться его гнева.

– Союзником? – хохотнул другой всадник. – Как-то не очень верится, что Лодегран протянул руку дружбы Артуру.

– А вот и протянул. Потому и празднуем…

Мордред прошёл в дом.

– Храни тебя Христос, мой государь, – поприветствовал он вледига, шагая к нему через сумрачный зал.

Лодегран задумчиво сидел на большом деревянном стуле с высокой резной спинкой, опираясь на массивный подлокотник. В двух шагах от него на полу коптил масляный светильник.

– Почему ты томишься в одиночестве, когда твои гварды веселятся?

Вледиг сощурился и улыбнулся. В мягком красноватом подрагивающем свете его лицо выглядело не таким уж старым.

«Пожалуй, для своих шестидесяти он выглядит великолепно», – подумал главарь Волчьей Стаи.

– Мордред, мой дорогой мальчик! – Лодегран медленно поднялся и шагнул навстречу гостю. Он был одет в тунику до колен, сшитую из золочёного шёлка – самую роскошную ткань, поставлявшуюся в Уэльс из Галлии.

«Впрочем, передвигается он неважно. Наверное, ноги болят», – продолжал оценивать гость.

Лодегран протянул руки, чтобы обнять Мордреда, но тут же остановился:

– Ты весь перепачкан кровью. Нет, не стану обнимать тебя, пока ты не приведёшь себя в порядок. Или ты хочешь, чтобы мой наряд пришёл в негодность? Разве мы варвары? – Вледиг жестом отстранил Мордреда и подошёл к окну. – Пуйл! Кликни Элейну, пусть она поможет Мордреду вымыться! – Он повернулся к гостю и улыбнулся. – У меня появилась редкой красоты рабыня. Я отдал за неё девять коров, втрое больше обычного! Прекрасная девица. Она понравится тебе. Насладись ею сполна. Ступай, ты знаешь, где находится баня…

Выйдя из Красного Дома, Мордред мельком взглянул на сваленные в кучу отрезанные головы германцев и снова обвёл взглядом крепость. Уже совсем стемнело. Костры жарко пылали, капавший с бараньих туш жир громко шипел, падая в огонь и заставляя пламя колыхаться с новой силой, высвечивая во мгле лоснящиеся лица.

Обещанная рабыня и впрямь оказалась прехорошенькой. Она сосредоточенно наполняла кадку нагретой водой и не заметила приближения Мордреда. За шумом застолья его шаги были неслышны. Когда он, подойдя сзади, крепко взял её за грудь, она вздрогнула от неожиданности и посмотрела через плечо ему прямо в глаза, чуть выгнувшись телом.

– Приветствую тебя, любезный господин.

– От тебя исходит чудесный запах. – Мордред ткнулся носом в её шею.

– Это травы.

– Травы… – повторил он, жадно шевеля ноздрями. – Помоги мне раздеться. Только прежде сама скинь с себя рубаху, не то вымажешься. Я изрядно изгадился, расчленяя этих германцев…

Девушка послушно стянула через голову шерстяную тунику и повернулась к Мордреду. Он расстегнул пряжку ремня и бросил меч на землю, затем освободился от второго ремня, на котором висели два ножа и изящно расшитый серебряными нитями мешочек, где хранились отрезанные кончики языков убитых врагов. Не отрывая взора от рабыни, он приподнял ногу, подставляя Элейне мягкий кожаный башмак, затянутый сбоку толстым шнурком.

– Сними…

Она стянула с Мордреда обувь и размяла ему ступни.

– Похоже, я утомился сегодня…

Он распустил узлы кожаных завязок, державших штаны, скинул просторную рубаху, и рабыня помогла ему забраться в кадку. Мордред с наслаждением внимал прикосновению её мягких рук. Он сел, согнув ноги в коленях и положив локти на гладко обструганные края кадки. Вода колыхалась на уровне его груди.

– Погоди, не отворачивайся, – он властно повернул голову девушки к себе, когда она отвела глаза от его заметно набухшего члена. – Приласкай меня… Напомни, как твоё имя?

– Элейна, господин.

– Элейна… У кого же тебя купил наш вледиг? – спросил Мордред и пошевелил бёдрами. – Какие у тебя замечательные руки. Как ты думаешь, Лодегран уступит тебя мне? Или он сам любит спать с тобой?

– Мне кажется, что он уже не нуждается в таких утехах, – тихо отозвалась девушка и внимательно поглядела на Мордреда: доволен ли он ею? – И мне кажется, что он упомянул однажды, что купил меня специально для тебя, господин.

– Неужели? – Мордред приподнялся на локтях и выставил нижнюю часть тела из воды. В темноте его почти не было видно, но Элейна всё же различила блестящую твердь, по которой скользили её пальцы.

– Пресвятая Дева, – прошептала она.

– То ли ты обладаешь таинственным даром, то ли я просто истосковался по женщине, – процедил Мордред. – Эту ночь ты проведёшь на моём ложе, и я не дам тебе сомкнуть ни твоих глаз, ни твоих ног…

Некоторое время он молчал, его громкое сопение смешивалось с всплесками воды.

– Скажи, а разве Гвиневеры здесь нет? – спросил он, когда освободился от первого напора желания. – Она не приехала сюда с отцом? Осталась в другом доме?

– Госпожа Гвиневера была здесь, но пять дней назад покинула Красный Дом.

– Почему вдруг? Сейчас не лучшее время для прогулок! – проговорил Мордред, досадуя, что не повстречал дочь Лодеграна.

– У неё большая свита, много воинов.

– Куда же она отправилась?

– В дом Артура, её ждут в братстве Круглого Стола.

– Что?! – Мордред едва не потерял дар речи. – Зачем?

– Разве ты не знаешь, мой господин, что вледиг Лодегран отдал свою дочь в жёны Артуру?

– Как?… Что?… Повтори!… Гвиневера станет женой Артура? Когда?! – он вскочил и оттолкнул растерявшуюся девушку.

– Она уже жена. Свадебный пир уже состоялся.

– Ах вот оно что!… Но нет! Обещал мне свою дочь, а пытается откупиться рабыней…

Мордред выпрыгнул из кадки, расплёскивая по земле воду, и бегом бросился к дому вледига. Распахнув заднюю дверь, он ворвался в зал и закричал:

– Государь!

– Что стряслось, мой мальчик? – вышел ему навстречу Лодегран. – Почему ты голый? И что у тебя за безумный взгляд? Неужели Элейна напугала тебя своими ласками?

– В чём я провинился? Почему ты обманул меня? – Мордред с трудом сдерживал душившую его ярость. Он выпростал перед собой кулак и потряс им в воздухе, будто угрожая.

Лодегран нахмурился:

– Говори спокойнее… Что беспокоит тебя?

– Гвиневера!… Ты отдал её Артуру!

– Да, – ответил Лодегран и отвёл глаза. Мордред словно окаменел и уставился на вледига. – Ты давно не бывал здесь, совсем ни о чём не знаешь. Наверное, тебя очень занимали набеги. Надеюсь, ты хорошо поживился.

– Почему ты отправил Гвиневеру к Артуру? – Мордред оглянулся на вошедшую в зал Элейну и рявкнул: – Скройся!

– Он взял мою дочь в жёны, – сообщил Лодегран. – Мы уже справили здесь свадебный пир. С тех пор минул почти месяц. Артур уехал сразу, не стал задерживаться, а Гвиневера покинула Красный Дом лишь пять дней назад. – Вледиг окинул долгим взглядом стоявшего перед ним голого юношу. У Мордреда было крепкое, стройное, пропорционально сложенное тело, с несколькими крупными рубцами на груди, на бедре, на животе.

Мордред просительно вытянул перед собой руки:

– Но ты обещал её мне, государь! Как же так? Ты же говорил, что она будет моею. Я не мечтал ни о каких других милостях. При мысли о твоей дочери у меня кружится голова. Она – моя единственная мечта, о Лодегран!

– Знаю.

– Я, сын великого Кэдмона, ждал дня, чтобы стать мужем твоей дочери и слиться с твоей семьёй. Ты утверждал, что для тебя будет большой честью породниться с родом Кэдмонов из Корнуолла… Но вот я приезжаю, и ты сообщаешь мне, что Гвиневера, оказывается, отдана другому. И кому! Отдана Артуру!… Ты владеешь обширными землями, государь. Зачем ты хочешь породниться с человеком, у которого нет никакого имущества? – Мордред побледнел.

– Это у Артура-то ничего нет? – Лодегран скривился в ядовитой улыбке. – Ты ошибаешься, мой мальчик. Богаче Артура сейчас не сыскать человека на наших землях. Просто он хитёр. Он ничего не присваивает, всё отдаёт Круглому Столу, всё для всех. Сколько раз вожди самых разных кланов предлагали ему, чтобы он принял звание вледига или вергобрета, но он отказывался раньше и продолжается отказываться поныне.

– Я слышал об этом и не верю, что Артур отказывается… Что за глупость? Какой нормальный мужчина не захочет украсить себя венцом верховной власти?

– Бремя власти тяготит, мальчик мой. Артур не желает этого бремени. Твоя молодость не позволяет тебе понять этого. Твою голову распирают мечты о золоте, несметных стадах, обширных землях, множестве рабов. Но за власть, за право восседать на этом резном стуле, – Лодегран постучал сухой рукой по массивным подлокотникам высокого деревянного кресла, – многие готовы убить. Быть властителем – это не только заботы о своих владениях, но и постоянное напряжение, ожидание коварства со стороны многочисленных недругов. А недругов у любого вледига всегда хватает в избытке. Умный правитель ищет союзников. В одиночку он не может ничего.

– И ты выбрал Артура? Почему же не меня?

– Ты хороший воин, Мордред…

– Я лучший! – запальчиво воскликнул юноша, и мышцы его обнажённого тела заиграли.

– Да, ты прекрасный воин, однако ты всего лишь рубака, – продолжил Лодегран. – Что ты умеешь, кроме как воевать? Не всё решается оружием. Артур имеет почти неограниченное влияние на вождей большинства кланов, под его рукой в любую минуту могут собраться тысячи лучших воинов. Он пользуется уважением всех, кто умеет сидеть верхом, держать меч, метать копьё. Пусть ты и ненавидишь его, но это так. В тебе же говорит зависть и дух соперничества. Артур хитёр, ему удалось сделать то, чего не сумел добиться даже я… Да, я покупал солдат, как это делал ещё мой отец и как поступал мой дед. Они брали пример с римских наёмных легионеров. Но пока здесь стояли римляне, мы не очень-то нуждались в собственных сильных дружинах. Теперь всё изменилось. Как только римляне ушли из Британии, все бриттские вледиги передрались друг с другом, чтобы заполучить побольше земель и рабов. Многие были простыми воинами, но стали в одночасье называться вледигами. Всех манит власть. Меня она тоже манила, но со временем я устал от неё. Теперь власть манит тебя, Мордред.

– Что же здесь плохого? Мужчина не может не стремиться к высокому положению. Это приносит уважение и богатство.

– Я устал от беспрестанных междоусобиц, мой мальчик, устал отражать нападения врагов.

– И ты, государь, решил перехитрить судьбу. Я верно понял твой ход? Ты хочешь только выглядеть вледигом, но всё бремя власти ты понемногу переложишь на Артура…

– Если это получится.

– Но он же не хочет власти, разве не так ты только что сказал?

– Германцы слишком напирают, они совсем обнаглели. Артур и его Круглый Стол – единственная реальная сила, способная противостоять чужеземцам. И пусть Артур не желает, чтобы его провозгласили верховным правителем, по сути он уже стал государем. Да, он называет себя равным среди равных, ибо так требуют правила Круглого Стола. Но кто ещё называет его так? Никто! Для всех он – первыйсреди равных. Многие опускаются перед ним на колени, многие припадают к его руке. И этим сказано всё…

– Мой господин, – Мордред слегка склонил голову, как это делали слуги и рабы, слушая хозяев, – я всегда был верен тебе. Разве не мой отряд получил громкое прозвище – Волчья Стая Лодеграна? Разве не я всегда первым откликался на твой зов? Зачем ты обманул меня? Ты обещал Гвиневеру мне, но теперь у меня нет шансов получить её! Почему ты не сдержал своего слова?

– Правители часто обманывают, мой мальчик. Такова природа власти. – Вледиг повернулся спиной к Мордреду, подошёл к столу и отломил кусок лепёшки.

– Так ты давно задумал выдать Гвиневеру за Артура, – догадался Мордред. Его глаза сделались безумными. Он обхватил мокрую голову руками. – Какой же я болван! Ты просто водил меня за нос!

– Гвиневера будет хорошим залогом моего союза с Артуром. Прости, Мордред, что пришлось скрыть от тебя мои планы. Я благодарен тебе за твою преданность, но я не могу доверять тебе всего. Ты чересчур вспыльчив, горячность твоя может нарушить тонкое равновесие сил.

– Я проливал за тебя кровь, о Лодегран, а ты пренебрёг моей дружбой!

– Ты проливал кровь не за меня, мой мальчик, а ради собственной славы, – холодно парировал Лодегран. – Да, нередко ты отдавал мне значительную часть добычи и даже оставлял себе гораздо меньше, чем наживались твои люди. Но ведь ты всегда пользовался моей благосклонностью, я щедро одаривал тебя. Твой дом в Корнуолле давно разрушен врагами, у тебя нет ничего, кроме громкого имени. Но здесь, на моей земле, ты получал всё, что могло прийти тебе на ум, потому что я считаю тебя моим сыном, а не вассалом… Однако сейчас ты забываешься и смеешь повышать на меня голос!

– Ты обещал Гвиневеру мне! Мне!… Теперь же она разделит ложе с этим варваром Артуром. Он же не признаёт Господа нашего! Разве Гвиневера заслужила такое наказание? Ты обрекаешь её на ужасные страдания! Она – добрая христианка, но ей никогда не отмолить того, чем она запятнает себя в этом браке!

– Я взял этот грех на себя. – Лодегран бросил через плечо быстрый взгляд на стоявшую в углу массивную деревянную фигуру Христа; через круглое лицо изваяния, с условно обозначенной бородкой, тянулась тонкая трещина, на кистях едва заметно вытянутых в стороны рук висели венки из высохших цветов и трав.

– Государь, я исповедую ту же веру, что и ты! – Для убедительности Мордред схватился за висевший на груди деревянный крестик и сильно потянул его, отчего кожаный шнурок впился ему в шею. – Но Артур требует соблюдения прежних ритуалов. Круглый Стол и впрямь собрал лучших воинов, но никто из них не прольёт ни капли крови за нашего Господа. Грешно связывать себя союзом с нашим врагом по духу.

– Пусть он сколько угодно пьёт из колдовского котла друидов всякую дрянь, – отмахнулся Лодегран. – Мне нужна его сила… И довольно говорить на эту тему! Вопрос исчерпан. Дело сделано. Свадебный пир состоялся. Теперь Гвиневера уехала к Артуру…

Мордред повернулся и медленно зашагал прочь, оставляя на дубовом полу мокрые следы…

***

Ночью он проснулся от боли, разлившейся по всему телу. Боль исходила из сердца и была похожа на выбросы тысячи раскалённых игл, которые проникали всюду и пронзали твёрдыми остриями каждую клетку его существа.

Вчера после разговора с Лодерганом Мордред не присоединился к застолью и отправился в домик, выделенный специально для него. Он взял с собой Элейну, но кипевшая в нём злость не позволила его телу возбудиться, и он просто уснул рядом с обнажённой девушкой, грубо стиснув её в своих объятиях.

Теперь он проснулся. Всё ещё доносились пьяные голоса и громкий смех.

«А мне не до смеха», – подумал Мордред, поглядев на крепко спавшую Элейну, и осторожно выбрался из-под тёплых шкур и крадучись вышел во двор. От задней двери в дом Лодеграна его отделяло не больше ста шагов, и Мордред чувствовал, как жажда мести влекла его к той двери.

Он оглядел себя… Не вооружённый… Голый…

Мордред бесшумно двинулся к дому вледига, зорко оглядывая пространство. Никто не видел его. Крепость спала, за исключением нескольких человек, продолжавших сидеть за столом.

Он прошёл в покои Лодеграна так аккуратно, что не раздалось ни единого скрипа у него под ногой…

Лодегран спал, что-то бормоча себе под нос. «Старый обманщик», – подумал Мордред, склонившись над вледигом, и едва не прокричал эти слова в ухо Лодеграну, но вовремя сдержался. Его крепкие руки стремительно опустились на голову вледига и рывком повернули её, с громким хрустом сломав шейные позвонки. Старик даже не охнул.

– За обман надо расплачиваться, – прошептал Мордред, приложив губы к уху Лодеграна.

Он быстро и так же бесшумно вернулся к своему ночлегу и задержался у входа лишь для того, чтобы справить малую нужду. Вслушиваясь в громкое журчание струи, Мордред вдруг успокоился.

– Теперь надо вернуть Гвиневеру… А потом уничтожить Артура…

Войдя в дом, он остановился. Бледный лунный свет проникал сквозь крохотное окошко на ложе и падал прямо на лицо Элейны. Её прямой нос с тёмными отверстиями ноздрей, матовая округлость щёк и лба, обволакивающая плёнка подрагивающих век с длинными тёмными ресницами – всё это внезапно пробудило в Мордреде неудержимое желание. Он лёг рядом с девушкой, прижавшись к ей спине, и запустил руку ей между ног. Во сне она отбросила его руку, но он снова сунул сильные пальцы в её тело, пошевелил ими, проникая глубже и глубже…

Снаружи продолжали доноситься пьяные голоса дружинников.