Текст книги "Святой грааль"

Автор книги: Андрей Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Разве тут только вожди? – Мордред обвёл рукой стоявших вокруг людей. – Здесь и рядовые воины. Но меня не пустили! Мне отказали! Мне запретили войти!

– Ты не принадлежишь братству Круглого Стола, – спокойно пояснил Артур.

– Разве я недостаточно смел и ловок? Разве не моя Волчья Стая прославилась на всю Британию своими походами?

– Твоя стая имеет дурную славу. Тебя называют самым жестоким разбойником, Мордред.

– Я не разбойник! – хищно оскалился Мордред.

– Ты убиваешь невинных.

– На войне нет невинных! На войне есть свои и чужие, только и всего! Но раз уж ты, Человек-Медведь, заговорил о жестокости, то позволь напомнить, что ты предал огню два монастыря! – злорадно засмеялся юноша. – Две христианские обители! Разве там не было невинных служителей Господа?

– Они дали укрытие воинам, разорившим наши деревни, – холодно отозвался Артур. – Я никому не прощаю разбои! И хватит об этом! Скажи теперь, чего ты добиваешься?

– Я хочу получить право сидеть за Круглым Столом!

– Ты не имеешь никакого отношения к Круглому Столу.

– По всей Британии твердят, что Круглый Стол – место лучших воинов! Кто из вас оспорит мои военные подвиги? Мало найдётся смельчаков, которые рискнут вступить в открытую схватку со мной!

– Мне кажется, ты напрашиваешься на ссору. – Артур отвернулся от него. – Я слышал, что твои люди уже пытались затеять драку.

– Потому что над нами насмехаются.

– Уезжай, если тебя что-то не устраивает здесь. Скажу прямо: я буду только рад этому. Ты не нравишься мне, юнец! И твоя Стая тоже! – Артур нетерпеливо махнул рукой и пошёл прочь.

– Ах вот оно что! Великий Артур хочет оскорбить меня? Может, ты вызовешь меня на бой?

– Зачем? Что нам делить? – нехотя бросил через плечо Человек-Медведь.

– Хотя бы Гвиневеру! – выпалил Мордред.

– Мою жену? – Артур остановился и медленно повернулся к Мордреду. – Так вот что привело тебя ко мне… Забавно… Вот для чего ты всеми силами уговаривал Гвиневеру поехать на могилу отца. – Взгляд Артура остекленел. – Ты, оказывается, вовсе не волк, а просто мерзкий воришка, забравшийся в чужие владения…

В следующее мгновение он вцепился Мордреду в горло. Молниеносность движения застала Мордреда врасплох. Он не успел ни отступить, ни оказать сопротивления. Артур же, сильно тряхнув его и едва не удушив мощной хваткой, отшвырнул Мордреда от себя на несколько шагов, опрокинув задиристого юнца наземь.

– Убирайся отсюда, пока я не оторвал твою голову и не насадил её не кол! – прорычал Артур.

Ошеломлённый такой внезапностью, поверженный так легко и стремительно, Мордред глядел на Артура исподлобья. Рука медленно потянулась к мечу, готовая выхватить оружие. Он медленно поднялся.

– Торопишься расстаться с жизнью, волчонок? – раздалось сзади.

Он оглянулся и увидел Маэля. Тот стоял в двух шагах от него, держа в вытянутой руке обнажённый клинок. В считанные секунды вокруг выросла целая стена воинов, все с боевыми топорами и мечами. Мордред понял, что стоит ему сделать неосторожное движение, как он будет изрублен на куски.

– Ты не только неловок, Вожак Волков, – проговорил Артур, – но ты ещё и глуп. Разве можно затевать ссору здесь, возле Круглого Стола?

– Что ж, сейчас сила на твоей стороне, – прошипел Мордред. – Но наша схватка лишь откладывается. Я не оставлю победу за тобой.

– Собирай своих головорезов и убирайся немедленно. – Артур громко вздохнул. – Если кто-нибудь из твоей Волчьей Стаи будет замечен на земле Круглого Стола, он будет убит. Оповести своих людей. Второго предупреждения не последует.

СТРАСТЬ. ОКТЯБРЬ 470 ГОДА

– Гвиневера, подойди ко мне. – Мерддин поманил её своей костлявой рукой.

Она покорно остановилась перед друидом, не смея смотреть ему в лицо. Его глаза пугали её.

– Ты по-прежнему чувствуешь себя чужой здесь?

– Не знаю…

– Ты абсолютно открыта, дитя моё, проникнуть в твои мысли и в твоё сердце – вовсе не великий труд. Это может сделать и менее опытный, чем я, человек. А я знаю тебя давно. Я ведь присутствовал при твоём рождении…

– Никто не говорил мне об этом.

– Я присутствовал там незримо.

– Как так? Ах да, ты же – чародей, ты многое умеешь. – Гвиневера растерянно оглянулась, словно ища поддержки. Зацепившись взглядом за стоявшую поодаль служанку, она громко вздохнула. – Но зачем ты хотел видеть моё рождение?

– Мне надо было ощутить биение твоего духа.

– Зачем? Что во мне особенного?

– Я получил знак, что рождённой в тот год Гвиневере предначертано стать женой Артура, поэтому я отправился на поиски. Ты не одна носишь это имя. Я искал нужную мне Гвиневеру.

– Ты хочешь сказать, что Господь давно задумал сделать меня женой Человека-Медведя? – осторожно спросила девушка. – Женой варвара? Разве такое возможно?

– Никто не ведает замыслов Творца… Будь благосклонной к твоему супругу.

– Он мне не супруг, хоть я и разделяю с ним ложе! Мы не венчались в храме, не стояли перед алтарём! Мы не клялись друг другу перед лицом Бога в верности!

– Не горячись. – Мерддин положил руку ей на плечо, и Гвиневера с удивлением обратила внимание на лёгкость этой руки, показавшейся ей почти невесомой. – Ты готова на необдуманные поступки, девочка… Не оступись! Сейчас ты стоишь перед важным выбором. И это выбор не только твой личный, но и выбор всей Британии.

– О чём ты говоришь, мудрец? Разве мог Господь желать этого? Зачем? Объясни мне! Я слаба и не могу сама осилить такую ношу. Молю тебя, Мерддин, помоги мне!

Мерддин улыбнулся, и его заросшее седой бородой лицо густо покрылось глубокими морщинами.

– Я помогаю тебе, – проговорил он ласково. – Я открываю тебе тайные глубины твоей судьбы. Но ты, чтобы понять меня, должна успокоить свой дух, усмирить своё сердце… Сейчас твоя душа пребывает в смятении, и причина ясна.

– О чём ты?

– О молодом воине по имени Маэль.

Девушка мгновенно вспыхнула.

– Будь осторожна, дитя моё, – проговорил старик. – Огонь любви может легко спалить твои ангельские крылышки…

***

Над холмами застыли низкие тучи. Одинокая чёрная птица шустро опустилась к самой земле и юркнула в голые заросли кустарника. При малейших движениях ветра бурый лес приходил в движение, сбрасывая оставшиеся жёлтые листья.

Гвиневера придержала коня и обернулась к крепости. Над стенами возвышались разноцветные знамёна, темнели очертания деревянных птиц и зверей на макушках тотемных шестов. Соломенные крыши домов, лепившихся друг к другу вокруг крепостной стены, ясно выделялись в хмуром осеннем воздухе.

– Маэль, – позвала девушка.

– Слушаю, госпожа! – Он мгновенно оказался подле неё, готовый исполнить любое её приказание.

– Хочу прокатиться дальше. – Она махнула рукой в сторону холмов. Капюшон из рыжего лисьего меха соскользнул с головы и открыл синюю повязку вокруг лба, расшитую крупными камнями. От висков тянулись длинные золотые подвески.

– Госпожа, это не безопасно.

– С тобой пять воинов, Маэль. Разве этого мало, чтобы ты чувствовал себя уверенно? – не то с вызовом, не то с кокетством спросила Гвиневера.

– Когда дело касается только меня, я всегда уверен в своих силах, – без тени улыбки ответил он. – Но речь идёт о твоей безопасности, госпожа. Сам я готов встретить смерть в любую минуту, прославив себя в бою.

– Не надо драться ради славы, мой друг! – Гвиневера жестом прервала юношу. – А ради меня не стоит умирать тем более… Я просто хочу прогуляться. Вот уже месяц как мы кружим по прилегающим к крепости тропинкам. Мне надоело. Мы поедем дальше.

– В таком случае я обязан взять больше людей. В последние дни мы несколько раз натыкались на германских лазутчиков. Не далее как вчера люди Олвена привезли пять вражеских голов.

– Я видела эти головы… И всё же мы поедем дальше. Нам никто не нужен. Я полагаюсь на тебя и на твою верную руку, мой друг. С тобой мне не страшно, – и добавила настолько тихо, чтобы услышал только он: – С тобой я готова отправиться хоть на край света…

Услышав эти слова, Маэль не смог сдержать охвативших его гордости и радости, и по его лицу разлилась краска.

– Линет! – воскликнула Гвиневера и жестом подозвала служанку.

– Я здесь.

К ней подъехала, не очень уверенно держась в седле, девица, плотно укутанная в меховой плащ.

– Я вижу, ты продрогла насквозь, а мы только начали прогулку. Если тебе угодно, разрешаю тебе вернуться в дом.

– Благодарю, госпожа, но я не могу оставить тебя. – Служанка покорно склонила голову, и капюшон почти полностью скрыл её бледное лицо с огромными глазами.

Гвиневера тронула коня.

– Госпожа! – в очередной раз воззвал Маэль. – Артур будет очень недоволен.

– Сейчас ты исполняешь мои приказания, а не его. – Она одарила юношу таким нежным взглядом, что он сдался.

«Ещё один такой взор, и я умру от счастья!» – подумал он и оглянулся на своих воинов, вооружённых не только мечами, но и луками со стрелами.

Копыта гулко застучали по отверделой земле.

Кавалькада быстро удалялась от крепости Круглого Стола. Маэль скакал бок о бок с Гвиневерой, стараясь заглянуть ей в лицо, однако она подгоняла свою белую длинногривую лошадь и вырывалась вперёд. Гвиневера звонко смеялась, нахлёстывая лошадь плетью, и весь её вид свидетельствовал об охватившем её счастье…

Мало-помалу они вдвоём заметно оторвались от остальной группы и не сразу услышали тревожные крики.

– Что такое? – Маэль осадил коня.

– Всадники! – сорвавшимся голосом воскликнула Гвиневера и вытянула руку с плетью, длинный хвост которой ретиво плескался по воздуху.

– Волчья Стая! Мордред! Эх!… Как же я… – В одно мгновенье с лица Маэля слетела вся беззаботность. Обрушившаяся опасность и горькая досада преобразили его. Мягкость черт исчезла, он словно весь ощетинился, превратившись из очаровательного юноши в свирепого и бездушного хищника.

Человек десять конных во весь опор неслись из леса вниз по склону к служанке и ехавшим рядом с ней пяти воинам Маэля. Ещё столько же скакали вверх, направляясь к Маэлю и Гвиневере.

– Что нам делать? – У девушки перехватило дыхание.

Маэль быстро оценил обстановку. Назад они не успевали. Волчья Стая отрезала их от крепости. Надо было мчаться прочь и пытаться оторваться от разбойников.

– Госпожа, поезжайте по этой тропе наверх! – грозно велел он. – Я догоню.

Он выхватил меч и, вскинув обе руки вверх, принялся сигналить своим воинам. Как только они увидели его, один из них развернулся и ринулся в сторону крепости. До Маэля донёсся вопль перепуганной служанки.

– Всё-таки я глупец, – проговорил Маэль и размашисто двинул себя кулаком по голове. – Пойти на поводу у женщины! Я потерял разум!

Он ударил коня пятками и помчался за Гвиневерой. Её меховой плащ вздымался, длинные волосы выбились из-под голубой повязки на голове и трепетали на ветру. Пару раз Маэль оглянулся и увидел через плечо, как кто-то из Волчьей Стаи схватил под уздцы кобылку бившейся в истерике служанки и как рухнул с коня один из его воинов, пронзённый стрелой. Оставшиеся трое вступили в схватку, ожесточённо работая мечами и укрываясь щитами от стрел. Вторая группа Мордреда поднималась вверх по склону.

Маэль обогнал Гвиневеру и свернул в лес.

– Куда?! Зачем?!

Он развернулся и молча схватил её лошадь под уздцы.

– Здесь нет дороги, мы не сможем ехать! – крикнула она отчаянно.

Он рванул повод:

– За мной! Хватит ненужных слов!

– Но куда мы?

– Я знаю место…

Дальше скакали молча. Только глухой топот копыт, громкое дыхание и хлёсткие удары ветвей о бока лошадей звучали в морозном воздухе…

Когда перед ними возникла голая стена утёса, Гвиневера обомлела от неожиданности. Дальше ехать было некуда.

– Бросай лошадь! – приказал Маэль.

– Мы в западне… – только и произнесла она.

– Прыгай с лошади, госпожа! – Голос Маэля звучал почти злобно. – И взбирайся по этим ступеням наверх.

Он выхватил лук и положил тетиву на тетиву.

– А как же наши кони? – тяжело дыша спросила Гвиневера, уже карабкаясь по едва заметным ступенькам, выбитым в камне.

– Если нас убьют, то кони нам не потребуются…

Звука погони не было слышно. Маэль лелеял надежду, что преследователи потеряют их след – всё-таки при нападении Волчьей Стаи их разделяло большое расстояние.

Гвиневера поднималась медленно. Длинная плотная туника, покрывавшая тело до пят, и парчовая палла, косо окутывавшая плечи и руки, мешали девушки двигаться. Но особенно Гвиневеру стеснял плащ из лисьего меха.

– Боже, помоги, – шептала девушка.

Убедившись, что девушка поднялась на утёс, Маэль быстро поднялся следом. Двигаться по скалам для него, как убедилась Гвиневера, наблюдая сверху, оказалось так же привычно, как шагать по ровной земле.

– Здесь какая-то землянка! – испуганно сообщила ему Гвиневера.

– Знаю… Ступай внутрь. Спрячься там.

– Нет!

– Что за упрямство?! – Он грубо схватил её за локоть и подтащил ко входу в приземистую хижину, покрытую брёвнами и камнями, поверх которых белело множество костей и черепов животных.

– Тут прибежище демонов! – она упиралась.

Маэль увидел, что Гвиневера указывала на два деревянных столба при входе в землянку, к которым были привязаны оленьи и медвежьи черепа. На высоком шесте чуть в стороне висел большой бубен, примитивно разрисованный фигурками людей и оленей.

– Что это за место? – девушка вырвалась из рук Маэля.

– Дом Мерддина, пристанище одинокого друида. Много лет он отшельничал здесь.

– Мерддин жил в этой лачуге?

– Здесь провёл с ним своё детство Артур… Не бойся, госпожа. Сейчас для нас это самое надёжное укрытие.

Гвиневера поёжилась и набросила на голову меховой капюшон.

– Я чувствую себя в сердце заколдованного леса.

Маэль ухмыльнулся и, шагнув к ней, спокойно взял её за руку. Она повиновалась и двинулась за ним. Он подвёл её к нависающему краю утёса и сказал:

– Посмотри вниз, госпожа. Только осторожно.

Крепко держа девушку за руку, он позволил ей вытянуть шею и взглянуть вниз, где остались их лошади. На поляне, покрытой пожухлой травой, отчётливо виднелись человеческие черепа, выложенные по окружности у основания скалы. Они лежали плотно друг к другу, их было штук пятьдесят, а то и шестьдесят.

– Какой ужас, – проговорила, содрогнувшись, Гвиневера и отшатнулась от замутнённой наплывающим туманом пропасти.

– В спешке ты не обратила на них внимания, госпожа.

– Что означают эти черепа?

– Смерть тех, кто рискнул силой захватить Дом Мерддина, – почти восторженно пояснил Маэль и потянул девушку к хижине. – А теперь ты должна спрятаться внутри.

– Нас убьют? – Она остановилась.

– Надеюсь, тебя успеют спасти.

– Кто?

– Я видел, как один из моих воинов поехал в крепость.

– Но никто не знает, где искать нас… – Её голос сорвался.

– Я подал гонцу знак, госпожа. Если он доберётся до Круглого Стола, то всё обойдётся.

– А если не доберётся?

Маэль промолчал.

– А если не доберётся?! – Гвиневера вцепилась ему в запястья.

– Тогда мы погибнем, – едва слышно ответил он. – Но я гоню прочь даже тень мысли о том, что с тобой что-нибудь случится, госпожа. Я умру, но не допущу, чтобы Волчья Стая захватила тебя! Верь мне!

Он упал перед ней на колени и принялся целовать её ноги, обутые в мягкие кожаные сапоги, покрывшиеся пылью после долгой скачки.

– Маэль…

Он резко поднялся и посмотрел в глаза девушке.

– Гвиневера, госпожа моя, позволь мне сказать… Если мне суждено расстаться с жизнью и с тобой на этой скалистой вершине, то я хочу открыться тебе… Нет человека во всём мире, кого бы я любил столь сильно и страстно!

– В первую очередь ты должен любить Артура, – тихо поправила его девушка, медленно отступая в глубину жилища. Подол её шерстяной туники, расшитый красно-синими цветочными узорами, тяжело колыхнулся. – Ты присягнул ему на верность.

– Да, я присягнул ему, моему владыке. Но тебе, госпожа, я служу иначе.

– Как? – ещё тише спросила она.

– Артуру отдан мой воинский дух, но ему не принадлежит моя душа. Тебе же я отдал всё моё существо без остатка. После того как я повстречал тебя, для меня не существует других женщин. Прости, что я говорю столь дерзко…

Он потупил взор.

– Маэль. – Она протянула к нему руку.

– Слушаю, госпожа.

– Повтори.

– Что?

– Повтори, что ты любишь меня.

– Люблю всем сердцем! Каждая частица во мне трепещет, когда я произношу твоё имя.

– Никто не говорил мне таких слов! – Гвиневера по-детски прильнула к юноше и задрожала. Он ощутил твердь золотых её подвесок, вдавившихся ему в грудь. – Мне ещё не встречалась такая любовь. Многие вожди приходили к моему отцу и просили моей руки, но никто не говорил о любви.

– Я не прошу ничего, госпожа, не смею просить. – Он стоял неподвижно, не осмеливаясь обнять Гвиневеру. – Я просто люблю…

– Маэль, – прошептала она почти испуганно, – люби меня, заклинаю тебя!… Я всегда была одинокой, не знала подруг, никого близкого рядом не было… И вот я слышу слова любви!

– Артур любит тебя! – не очень уверенно напомнил ей Маэль.

– Артур?… Может быть… Да, он говорил об этом… Но только…

– Что «только»? – Юноша затаил дыхание.

– Только я не люблю его…

– Он достоин любви и уважения!

– Сердцу не прикажешь… Мои мысли всё время возвращаются к тебе…

– Что? – Маэль затаился, не поверив услышанному.

– Я люблю тебя, – продолжая прятать лицо у него на груди, медленно произнесла она, и сердце её сжалось от произнесённых слов. Ещё несколько минут назад она не решилась бы произнести это, не призналась бы в этом даже самой себе. И вот слова вырвались.

– Люблю… – мягко прозвучало в холодном воздухе, и голос, сказавший это колдовское слово, не принадлежал ни Гвиневере, ни Маэлю.

Они стояли неподвижно, боясь шелохнуться и спугнуть нависшее над ними облако любовного дыма. Наконец девушка осторожно подняла лицо и посмотрела в глаза Маэлю.

– Я не смею поверить в это, – прошептал он. – Я много раз видел смерть ближе, чем вижу сейчас твои губы, но я оставался твёрд. Ни полученные раны, ни напор врага не могли сломить меня. Теперь же я теряю силы, словно жизнь покидает меня… Неужели счастье разит опаснее меча?

– Счастье…

– Никогда не думал, что можно умереть от нахлынувшей радости… Ты поразила меня в самое сердце, я вот-вот лишусь чувств, – признался юноша.

– Счастье, – повторила она. – Я счастлива сейчас… Где-то там внизу притаился Мордред со своей Волчьей Стаей, наши жизни могут оборваться… Но я впервые по-настоящему счастлива… Маэль, люби меня… – Она передёрнула плечами и сбросила на пол меховой плащ. – Пусть сюда в это время ворвётся Мордред, пусть убьёт нас, но я хочу испить до дна чашу любви…

– Гвиневера…

Он порывисто обнял девушку и выпустил клинок, громко звякнувший о камни.

– Любовь моя… – Это уже пропел наэлектризованный воздух хижины.

– Пусть нас убьют, если так угодно судьбе, – отозвалась девушка. – Не хочу ничего сейчас, только тебя. Пусть смерть, но в твоих объятиях…

– Смерть в твоих объятиях… Как это сладко…

– И как глупо, – едва слышимым эхом подпела тишина.

Гвиневера подняла лицо, подставляя мужским губам свой тёплый рот…

Они не запомнили, как освободились от одежды и припали друг к другу.

– Хочу смотреть на тебя, любовь моя, – шептала Гвиневера.

Прикосновение к пылающей коже, казалось, воспламеняло пространство.

– Хочу…

– Хочу…

– Хочу…

Они перебивали друг друга, торопясь сказать главное, душили поцелуями, метались по каменному полу и по ласкающему лисьему меху. Гвиневера кипела, её энергия подавляла Маэля. Исходивший от тела девушки жар заполнил хижину и сгустил воздух. Маэль с готовностью отвечал на жадное искание её рук, но никак не мог до конца отдаться коротким мгновениям счастья. Наслаждение ускользало, вытесняемое внутренним напряжением. Привычный находиться начеку, Маэль вылавливал малейшее движение за пределами жилища, вслушивался в тончайшие подозрительные звуки. Но всё оставалось в покое у подножия скалы.

– Любовь моя… – Гвиневера добралась до живота Маэля, пальцы её скользнули ниже. – Господи, не дай нам погибнуть прежде, чем мы постигнем сладость нашего единения!

Он увидел её изумлённые глаза, когда проник в затрепетавшую мякоть её нетерпеливого лона.

– Твоя! – выпалила Гвиневера.

Ему почудилось, что весь он покрылся искрами, они бегали по его рукам и ногам, приятно покалывая и вбуравливаясь в тело, чтобы под кожей порождать новые искры. В голове помутилось. Он впился в нежную женскую шею и застонал.

Время вскипело, пещера покачнулась, словно глубоко вздохнула…

И вдруг ухо уловило далёкий хруст ветвей под копытами.

Маэль немедленно освободился от объятий возлюбленной и бросился к выходу, схватив лук и колчан со стрелами.

Волчья Стая ещё не выбралась из леса, но юноша уже по звуку определил, что к утёсу двигалось более десяти человек.

– Что ж, у меня будет что вспомнить, когда я попаду на Небеса…

Он в два прыжка вернулся к хижине и, присев на корточки перед холодным, давно никем не разжигавшимся очагом, набрал горсть золы и стал обмазываться ею. Мельком он взглянул на Гвиневеру и бросил:

– Тебе надо одеться, любовь моя. Когда сюда придут, ты не должна никому дать повода усомниться в твоей добропорядочности.

– А ты?

Он поспешно нацепил штаны и мягкую обувь, оставив торс голым и перепачканным золой, и выбежал наружу.

Снизу донеслись торжествующие выкрики:

– Они здесь!

– Маэль, вонючий пёс, выходи! Быть может, мы убьём тебя сразу, если ты не разозлишь нас, и не станем жарить на костре.

– Гвиневера! Где ты? – раздался властный голос Мордреда. – Я пришёл за тобой! Вернись ко мне! Твой отец обещал тебя мне! Зачем тебе Артур со своими дикарями и колдунами?

Маэль осторожно высунулся и пустил стрелу. Внизу послышался болезненный вскрик, за ним разразились бурные проклятия.

– Именем Господа! Я отрежу тебе палец за пальцем, Маэль! – прорычал Мордред.

Маэль встал в полный рост на самом краю утёса и выпустил одну за одной ещё две стрелы, сразив двух всадников.

– Ваши черепа лягут в круг рядом с другими, когда муравьи объедят ваши отрезанные головы! – задорно выкрикнул он. – Никто из врагов не поднимался на этот утёс! Хорошо ли слышит меня Волчья Свора? Поджимайте ваши хвосты и улепётывайте, пока дух Мерддина не превратил вас в неподвижные камни! Или вы не знаете, куда приехали?

– Он перебьёт нас всех, – сказал один из всадников, понукая своего коня и пятясь к деревьям. – Мы не попадём в него отсюда. Он слишком высоко. Стрелять неудобно. Зато мы у него как на ладони, Мордред.

Маэль неторопливо положил очередную стрелу на лук и натянул его.

Мордред тут же пустил своего коня вскачь, чтобы укрыться от опасности в лесу. Весь отряд заметался и последовал за главарём. Маэль пустил стрелу, и она вонзилась в чью-то спину.

– Ха-ха! – торжествующе закричал Маэль. – Кажется, кто-то назвал меня псом? Где же ваши клыки, волки? Я не слышу угрожающего воя, доносится лишь трусливое повизгивание! Ха-ха-ха! А теперь сидите и ждите… Никто из вас не поднимется сюда, пока я жив… Суньтесь сюда, и я с удовольствием спущу шкуру с каждого из вас, чтобы натянуть её на боевой барабан!

– Мы будем ждать, пока ты не сдохнешь от голода, Маэль! Или ты думаешь, что кто-нибудь выручит тебя? Нет, вы сожрёте друг друга с прекрасной Гвиневерой, когда у вас подведёт животы!

– Так-то ты любишь женщину, Мордред? – зло засмеялся Маэль.

– Плевать мне на всех! Я должен отомстить Артуру.

– Трусливый вор! Ты не рискнул даже вступить в честный бой!

– Когда-нибудь я вырву Человеку-Медведю его когти и сделаю из них нагрудное украшение! – продолжал кричать из леса Мордред. – А его самого я буду травить собаками, как настоящего медведя!

– Слишком много слов! Поднимись-ка ко мне, я хочу испытать крепость твоих рук!

– Не принимай меня за дурака, Маэль! Ты же прикончишь меня, пока я буду взбираться!

– Разумеется, – хохотнул юноша. – И с огромным удовольствием! Жаль, у тебя нет ни волчьего хвоста, ни когтей, мне нечем будет украсить мой шлем. Да и откуда у тебя волчьи когти, Мордред? Ты же не волк, а жалкая собачонка во главе своры трусливых беспородных щенков! Вы умеете только тявкать!

Мимо него с жужжанием пролетела стрела и, громко стукнувшись, упала на камни возле входа в хижину. Вторая ударилась о скалу, не долетев. Третья зависла в воздухе, словно во сне, развернулась и упала обратно.

– Вижу, вы страдаете косоглазием! – бросил Маэль и скользнул к домику. – Гвиневера, счастье моё, не выходи наружу, тут опасно!

И тут же вернулся на край скалы.

Пританцовывая, вращаясь вокруг своей оси, он начал что-то напевать. Иногда он подпрыгивал, приседал, перекувыркивался через себя, тут же ловко вскакивал и плевал в прятавшихся где-то внизу людей.

– Мне становится скучно! – крикнул он через некоторое время.

– Мы подождём, пока ты уснёшь!

Маэль сел на камни и оглянулся на избушку, где скрывалась Гвиневера.

«Любовь моя, смысл моей жизни… Скоро приедут люди Артура… Но что же мне делать теперь? После того как я познал тебя, я не смогу оставаться подле Артура. Я нарушил клятву верности моему господину. Мне лучше умереть прямо здесь…»

Он поднёс руку к лицу и потянул носом, вдыхая запах женского тела, оставшегося на пальцах.

«Мне лучше умереть…»

Юноша откинулся на спину и прислушался. Понемногу стал набегать ветер. Висевший на шесте бубен закачался и издал гулкий звук, затем ещё и ещё. Маэль в тревоге повернул голову. Никогда не приходилось ему слышать, чтобы бубны сами пели. Впрочем, здесь лежала земля великого Мерддина, которому были подвластны любые чудеса.

Маэль поднялся и остановился на краю уступа.

– Эй вы, собаки! Слышите голос Мерддина? Слышите его бубен? Грядёт ваша гибель!

– Во имя Господа, Мордред, уйдём отсюда, – взмолился кто-то внизу.

– Чушь! Неужели вы верите во все эти россказни про старого скрягу? – огрызнулся Мордред. – Что может против вас жалкий старикашка?

– Бубен Мерддина поёт песню смерти! – опять крикнул сверху Маэль.

Сгрудившиеся вокруг Мордреда воины недовольно бухтели. Снизу им было плохо видно человека на вершине утёса. Но им открывался прекрасный вид на затянутое тучами небо.

Облака внезапно сдвинулись и побежали, клубясь и принимая причудливые формы. Над самым утёсом зависла неизвестно откуда взявшаяся чёрная птица и вскоре исчезла, оставив за собой необъяснимый мутный след в небе.

– Что это? – оторопело прошептал Мордред. – Темнеет, будто ночь надвигается.

– Снег, – проговорил стоявший возле него бритоголовый мужчина, на спине которого болталась волчья шкура. – Смотрите! Снег повалил!

Из бурлившей над скалой сизой тучи сыпались белые хлопья. Некоторые невесомо кружили над лесом, другие наливались тяжестью в полёте и падали на землю тяжёлыми крупными льдинами.

– Боже! Что это? Мордред, ты посмотри вокруг! Нигде ничего такого, только тут, прямо над нами! Я убираюсь прочь! – испуганно воскликнул кто-то. – Может, Мерддин тут ни при чём, но мне не по вкусу вся эта дьявольщина!

– Стой!

– Не останавливай меня! Я буду в нашем лагере!

Трудно сказать, сколько прошло времени, но когда послышался дружный топот множества копыт, Маэль, неотрывно наблюдавший с утёса за передвигавшимися в лесу тенями Волчьей Стаи, сразу понял, что приехала помощь из крепости.

– Гвиневера! – Он метнулся в хижину и упал на колени перед девушкой. – Приехал Артур! Ты спасена!

– Артур?

– Да…

Они вдвоём вышли на скалу.

– Волчья Стая удирает, – сказал Маэль.

– Что же нам делать теперь? – растерянно проговорила Гвиневера, глядя на двигавшихся между деревьями всадников.

– Воины Круглого Стола! Здесь воины Круглого Стола! – доносилось снизу.

Маэль затянул ремень, поправил ножны и торопливо набросил плащ. Его затуманенный взгляд блуждал по вечернему пространству.

– Если бы я знала, что нас всё-таки спасут, я бы… – Гвиневера едва сдерживала слёзы.

– Ты бы не осмелилась открыть мне твою любовь?

– Да… Как нам быть теперь? Как мне возвращаться к Артуру? Теперь жизнь будет мне хуже смерти!

– А как мне служить теперь Артуру? – подавленно спросил юноша. – Я принёс ему клятву верности, и вот я обманул его… И как обманул! Возлёг с его женой!

Они замолчали, глядя на приближавшихся всадников. Впереди скакал сам Артур.

– Я покину Круглый Стол, – произнёс Маэль. – Сегодня же…

– Нет! – почти закричала девушка. – Отныне ты связан со мной. Ты обещал служить не только Артуру, но и мне!

– Я не смогу смотреть ему в глаза.

– Смотри в глаза мне, а не ему… Маэль, я умру, если ты уедешь!

– Позволь мне уйти, госпожа!

– Я не госпожа тебе, а жена! Да, я согрешила перед Господом, вступив в незаконную связь с мужчиной. Но у меня есть оправдание – любовь! К Артуру у меня нет любви… Милый мой, не покидай меня!

***

– Мы убили пятерых, – доложил Касваллаун, когда отряд вернулся в крепость.

Артур молча слез с коня и посмотрел на Гвиневеру. Бледное от волнения лицо девушки дрогнуло.

– Прости, господин, – едва слышно произнесла она. – Я доставила тебе много хлопот.

– Ты могла погибнуть, – только и ответил он.

– Я виновата. – Она смиренно опустила глаза.

Артур посмотрел на Касваллауна, всё ещё сидевшего верхом и поигрывавшего поводьями.

– Распорядись, чтобы сегодня же гварды обшарили местность и выяснили, где обосновалась Волчья Стая. А потом мы разорвём их на куски.

– Всё сделаю, – кивнул Касваллаун и развернул коня.

– Государь мой, – робко подала голос Гвиневера, и протянула руку Артуру.

Он молча снял жену с лошади, но не опустил на землю, а удержал в воздухе и долго смотрел на неё изучающим взглядом. Она висела у него в руках, затаив дыхание, и не знала, чего ждать. Сердце учащённо колотилось. В эти мгновения Артур был и впрямь похож на медведя – огромный, взлохмаченный. Гвиневере показалось, что в его глазах поднялась волна гнева, и подумалось, что муж вот-вот раздавит её своими ручищами. Она сглотнула и начала молиться, но ничего ужасного произошло. Наоборот, Артур с необычайной осторожностью поставил жену на ноги и мягко поцеловал в губы. Она почувствовала солёный вкус пота, струившегося по его лицу и скопившегося в густой бороде.

Она ждала упрёков.

– Тебе надо отдохнуть, – сказал он.

– Что с моей служанкой?

– Линет? Мы не видели её. – Артур бережно провёл широкой ладонью по щеке жены. – Я мог потерять тебя.

Она не ответила, но подумала: «Он любит меня. В нём бездна тепла. Однако сердце моё принадлежит другому… Но где же Маэль?»

– Ступай к себе, – сказал Артур.

Она быстро пересекла двор, проталкиваясь сквозь взмыленных и часто всхрапывающих лошадей. Исподлобья поглядывая на воинов, она пыталась найти Маэля, но не видела его.

На ступенях дома стоял Мерддин.

– Рад, что всё обошлось, дитя моё, – улыбнулся старик.

– Милостью Господа… – Гвиневера перекрестилась.

– Не ищи его.

– Кого? – насторожилась девушка.

– Маэля.

– Почему?

– Он больше не появится здесь.

– Почему?

– Разве ты не понимаешь, дитя моё? – Голос Мерддина звучал печально. – Он предал своего государя. Он согрешил… И его грех гораздо тяжелее твоего…