Текст книги "Трон галактики будет моим! Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Скоробогатов

Соавторы: Дмитрий Богуцкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Глава 24
Я на одну минуточку, мне только спросить

Если говорить о лифтах Орхидеи – то их было аж целых четыре.

Первый, он же Старый Столичный, находился почти в самом центре Гигаполиса Цветок, на берегу залива. Посреди монструозного по плотности населения, темпу жизни и перегруженности места, где жило триста миллионов человек, если не все пять сотен.

Второй лифт находился на промышленной окраине Гигаполиса, в ещё более суровом краю. Четвёртый – на Большом Аграрном Континенте, житнице всей звёздной системы.

А Третий Орбитальный Лифт находился на Большом Курортном острове, на самом юге. Туда-то мы и пристыковались.

Технически мы покинули «Принца Евгения» тремя разными путями.

Первой, ещё на подлётной орбите, отстыковалась Виктория со своим сервом Варварой на «Марии Антуанетте». Виктория отправилась отсидеться к одной из своих подруг – Анне, кажется, так она её назвала. Точные координаты я не знал, но она сказала, что будет на связи – на всякий случай.

Иоланта – вернее, «баронесса Иоланта Вильгельмовна де Геннина» с пятью служанками, так и недокрутившими роман с матросами, в сопровождении Капитана Немо покинули борт и спустились на лифте, где арендовали люксовую скоростную океаническую яхту и направились на ней в сторону Гигаполиса.

Мы же решили повторить манёвр, которым прибывали на Ассамблею Герберы месяц тому назад. Пусть и в несколько урезанном объёме.

Сперва от «Принца Евгения» отстыковался «Солнышко». По широкой дуге он описал спираль вокруг лифта. Мы запросили посадку на стоянке челноков у десятизвёздочного отельного комплекса «Метеор», плюхнулись, арендовали на всякий случай номер, отобедали в ресторане за полсотни имперок. Затем припудрили носик и выкатились из грузового отсека «Солнышка»

Сперва на глайдер-байке шла Октавия – в том самом вызывающем платье, в котором она каталась соблазнять столичного ревизора. На втором глайдер-байке ехал Гоги Моррисон, которого мы нарядили по всей строгости байкерской униформы.

А следом ехал мой брендированный лемузин-глайдер, увешанный символикой

Вырулили из отельного комплекса и взяли курс на Горное шоссе.

Именно там, в ста километрах от нас, в поросших джунглями, в рукотворном замке уже много последних лет обитает князь системы, Игорь Артемьевич Неронов.

Как и было назначено в сообщении, принесённом мне капсулой десять дней тому назад – мне было велено явиться к нему на приём. И я планировал сделать это с шиком и блеском.

За рулём была ослепительная Дарья – при параде, с умопомрачительной причёской, с огромнейшими ресницами – глаз не отвести.

Я сидел, как и полагается, на заднем сиденье, рядом с Максом, едва помещавшемся на двух оставшихся местах. В согнутой правой руке у меня сколобочился светлейший князь Потёмкин, а левая у меня была упёрта в стоящий вертикально Чёрный Молот.

Импозантно, в общем, ехали. Включили ещё музыку потяжелее и подлиннее, восьмичасовую Двенадцатую Победоносную Флотскую Боевую Метал-Симфонию Маркухина-Семенцула, известных композиторов эпохи становления Империи.

Думал ещё раптусов взять, но решил всё же оставить на корабле. В глайдер с трудом бы все поместились, к тому же…

К тому же интуиция подсказала, что не стоит их брать. И вообще – ехать, возможно, не стоит.

Проехали небольшой, всего на полмиллиона жителей городишко, где встали в пробку. Двухуровневого движения на этих трассах не полагалось, поэтому все стояли плотненько, в один ряд.

Я уже даже забыл, каково это.

– Почему встали? – напрягся Макс. – Что случилось? Что это за красный индикатор опасности впереди⁈

– Успокойся, малыш. Это светофор, Максик, – ответила поровнявшаяся с нами Октавия. – Древнейшее традиционное средство регулировки транспорта на улицах города.

– А почему… почему в Гербере такого нет?

– Дикари-с, – ответил я, поглядывая по сторонам.

Посмотреть было на что. Городок был курортный, изобиловал отелями, виллами, казино и прочими увеселительными заведениями. Многие из которых, надо сказать, были закрыты и заколочены.

Но народ всё равно веселился и праздно прогуливался по бульварам до пляжа – пареньки в шортах на спорте, девицы в купальниках… Они тоже на нас поглядывали, улыбались, махали и слали воздушные поцелуйчики. Поняли, видать, что я каких надо кровей.

Было приятно. Восприятие красоты женского тела – пожалуй, самое естественное и древнее из эстетических удовольствий. Но я всё-таки занимался не совсем этим. Я искал информацию. Забитые витрины некоторых заведений. Таблички «Продаётся», «Распродажа» и прочее. Профессиональные попрошайки, вылезшие на перекрёстке, неубранный мусор кое-где…

Да у вас экономический кризис, батенька, понял я. Не такая постапокалиптическая задница, как на Первопрестольной, но уже скоро – и наступит и оно.

А потом меня осенило.

– Сервы.

– Что – «сервы»? – спросила Даша.

– Их нет на улицах. Вообще ни одного.

– И точно…

Мы двинулись. Я продолжал наблюдение, и затем связался с Октавией, ехавшей затем впереди.

– Ни серва, ни даже служебного безголового дроида-уборщика. Октавия, поищи, тут что, запрет на сервов?

– Ничего такого, – ответила она через общий канал. – Правда, в новостях странные новости о… дефиците рабочей серв-силы.

– Ладно. Потом разберёмся.

На выезде из города, на последнем светофоре прямо перед капотом глайдера вылезла реклама:

«Очередь к князю – всего 50 000 (зачёркнуто) 30 000 в день! Агентство профессиональных стоятелей в очередях Брик и Воллов. Оплата на месте.»

– Не нравится мне это, – пробормотала Дарья.

– Ценник какой-то космический, это да, – кивнул я.

– В каком смысле – космический? – нахмурилась она, обернувшись.

– Да, забей. Тебе не понять.

Ну, а затем начался горный серпантин через джунгли. Ехали долго, часа полтора. Мимо проносились закусочные с каким-то прямо-таки космическими ценниками на еду – бутерброд за десять имперок, например. Ларьки с сувенирами, вроде портретов князя в красной рамочке.

– Он давно в этом поместье? – спросил я у всезнающей Октавии.

– Анализ новостей говорит о том, что по меньшей мере восемь лет.

– И почти оттуда не выходит?

– Ага.

– Ну, это заметно, – констатировал я.

После был первый досмотровый пункт – вышли двое рослых, но не по возрасту пузатеньких господина в цветастой, слегка потешной розоватой униформе. Гвардейцы, понял я.

Прочитали данные наших имплантов, упёрлись в документы, и, конечно же, у них тут же возникли вопросы по поводу половины нашей команды.

Во-первых, они накинулись на Гоги Моррисона.

– Нелегал.

– Нарушитель.

– Террорист незадокументированный.

– Необходимо арестовать до выяснения.

Ну, и приготовились взять его под белы рученьки, чтобы проводить в округлой формы глайдер, который мне почему-то захотелось назвать «бобик».

– Эй, тише, – я тут же поднялся с места. – Вы покушаетесь на свободу аборигенного федеративного племени планеты Гербера. Он имеет все дипломатические данные и удостоверение, выданное полицейским управлением имперского города Королёв. Очень серьёзным управлением, я вам должен сказать. Лучше вам с ним не связываться. Вот, взгляните.

И я продемонстрировал пластиковую карту с чипом, наспех сооружённую в бортовой лаборатории «Принца Евгения».

На лицевой стороне фотография, имя, фамилия, название племени и печать.

Чип внутри же был простенький, Октавия помогла закодить, распотрошив старые запасы – точно такие же текстовые данные, картинка, городская цифровая подпись, уникальный номер, привязанный к казначейскому счёту городской казны, ну и крохотное личное файловое хранилище всего на сотню терабайт. Так сказать, с возвращением в XXI век. Простенько и дёшево, всё в одном. У меня в планах было всем пустынгерам такие выдать.

– Что это? – резонно спросили гвардейцы.

– Лучше не связываться! – поддакнул Макс, слегка привстав с сиденья.

Гвардейцы боязливо шарахнулись от него, но бедного перепуганного Гогу отпустили.

– А вы… вам точно восемьдесят два года? – спросил затем гвардеец Макса. – И почему у вас такое странное имя при рождении – Рядовой пять тысяч четыреста тридцать два?

– Я дитя войны, – нахмурил брови Макс и добавил многозначительно. – Повидал разное дерьмо.

Я думал, что вопросы у гвардейцев закончились, но они обратились к Октавии.

– Вышлите акт полной проверки, пожалуйста.

– Не поняла, поясните, – потребовала она.

– Акт полного сканирования всех хранилищ на вирусные угрозы и закрытия уязвимостей.

– Простите! – возмутилась она. – Вы меня, вероятно, спутали с портовой кибершлюхой. Я высший имперский серв. У меня другая архитектура.

– Высший? – почесал затылок тот, что помоложе. – Что за высший.

– Столичная фифа, – прошептал старший в ответ. – Я читал про таких, обычно обслуживает императора или первую сотню, а этот парень… наверное… кого-то из них убил и себе забрал…

– Я всё слышу! – заметил я.

Гвардеец приосанился, прокашлялся и спросил.

– По какому вопросу? Вы на экскурсию, или…

– Личное срочное приглашение князя, – сказал я и продемонстрировал через коммуникатор копию письма.

Я ожидал бурной реакции, мигом открывшихся ворот, торжественного сопровождения…

Нет, ноль эмоций.

– Ага. Через полкилометра получите номер очереди и ждите. При возвращении через данные ворота номер сбрасывается.

– Очереди? – усмехнулся я. – Личное. Срочное. Приглашение князя.

Гвардейцы переглянулись, и на их лицах прочиталась улыбка. Беззлобная, в общем-то, но с покровительственными нотками.

– Герберцы… – вздохнул старший. – Что с вас взять. Тут у всех личное. И у всех срочное. Иных княжеский двор не рассылает.

– И сколько… ждать? – спросила Даша.

– Да недолго! – воскликнул молодой. – Вот-вот, через пару дней князь оправится от хандры и всех примет!

Мы двинулись вперёд.

– Ты это видела? – мрачно спросил я Дарью.

– Что молодой это так пошутил? Что издевался? Что вовсе не пару дней? Видела. Ну, что ж, посмотрим.

Через полтора километра была развилка. С одной стороны – указатель на некую «экскурсионную замковую тропу». А с другой – высились прозрачные ворота с голограммой.

И здоровыми цифрами.

Одна тысяча четыреста сорок семь.

– Эм… – сказала Даша, резко затормозив.

– Э…

– Хм…

– Ну, ладно, – сказал я. – Даш, езжай вперёд. Мне уже просто интересно.

Номерок – свеженапечатанный на принтере, приличных размеров – мы получили. Ну, а там – действительно было интересно.

Там началась пробка, конец которой терялся в серпантине между джунглей. Перед нами стоял десяток разного вида фургонов, или даже практически небольших капсульных челноков с нервными, раздражёнными купчишками и разного рода баронетами.

Некоторые были с семьями. Большинство – с вооружённой охраной, превратившие свой десяток квадратных метров под глайдером в периметр безопасности.

Я положил Потёмкина на сиденье, подхватил Чёрный Молот на плечо, вышел из машины и пошёл дальше.

За мной увязался Гоги Моррисон. Пущай прогуляется, одному не так скучно.

Дальше глайдеры стояли под тентами от дождя, примерно как на пикнике делают. С раскладными стульчиками.

А ещё чуть далее… начинались номера тех, кто здесь уже сильно долго.

– Да. Дела. Интересное племя, – сказал Гоги.

На опушке леса горели костры. Стояли грубо сколоченные из чего попало шалашики. Пахло мясом – интересно, каким.

Мужики у костров сидели небритые, одичавшие.

Промеж шалашиков гуляли коробейники и разного рода мутные ребята.

– Пирожки горячие. Всего сто имперок штука. Покупайте, дальше по очереди будут дороже.

– Место в очереди! Шестьдесят тысяч – день! Сегодня скидка для вас…

– Слышь… парень, купи у меня бластер? А? Наградной… инкрустирован александритом.

– Э! Чего смотришь, сударь! Мимо проходи, не задерживайся!

На опушке леса была вырублена площадка для игры то ли бадминтон, то ли в лапту. Дети возились в придорожной пыли.

– Дяденька? А что это за штуковина у тебя на плече? Я таких никогда не видел!

– Вода!!! Воду раздают! – раздался голос, и мимо нас побежали десятки людей – некоторые одеты прилично, а некоторые – в настоящее рваньё.

Ко мне же пролетел дрон-репортёр. Увидел меня, посветил фонариком и упёрся камерой в лицо.

– О, вы новенький! Расскажите, как вы оказались здесь? Расскажите свою историю.

– По личному приглашению князя, – ответил я.

– Это понятно. Расскажите, как вы готовились к этому? Каковы были ваши эмоции, когда вы узнали, что князь не принимает уже… несколько лет? Точно ли уверены, что хотите остаться?

– Неправда! – выкрикнул пьяный старик, сидящий на бревне неподалёку. – В прошлом году принял целых десять человек! Я помню тот день, день Великого Движения Очереди!

– Да фигня это всё. Это впереди стоящие сдались, – сказал кто-то сбоку.

– Брось! Изыди, неверующи!

Значит, несколько. Несколько лет. Что ж, это было заметно. Именно за такое время формируется типичное поселение бездомных в разного рода развитых странах.

Я отмахнулся от назойливого дрона-репортёра и обнаружил, что Гоги пропал. Попросту растворился где-то в соседних зарослях.

– Вот зараза, – сказал я и спросил Октавию по внутренней связи – благо, здесь ничего не глушилось. – Гоги вернулся к глайдеру?

«Нет, господин рыцарь. Тут какие-то мутные мужики пришли, просят у нас глайдербайк на запчасти. Мы держим оборону».

– Мне вернуться? – спросил я, перехватывая молот поудобнее.

– Нет… они вооружены… кажется, это называется копьём. У нас Потёмкин… Он уже на них плотоядно поглядывает.

– Не позволяйте ему съесть номерок, – напомнил я.

Дальше начались уже совсем интересные штуки. Столб, к которому был приколочен портрет князя, вокруг которого валялись разного рода ритуальные предметы.

Длинный сарай из обломков обшивки глайдеров, на котором было написано «школа».

Пара могилок с голографическими надгробиями.

Три сгоревших глайдера, которые столкнули на обочину, и бывшие соседи которых стояли рядом.

Забор, за которым глайдер, переделанный в шатёр, в окружении трёх ржавых неподвижных сервов с копьями и арматурой в руках. Хозяин сидел по пояс голый, на шее висело ожерелье… брр, не хотелось бы мне знать, из чего это ожерелье.

Длина бород у пары встреченных господинов здесь достигала метра.

В Пантеоне, припоминаю, точь-в-точь такие же по облику товарищи торговали мудростью, сидя на картоночке на берегу священной реки Ганг.

– Стою в очереди. Двести тысяч – день, – послышалось откуда-то сбоку.

Я присмотрелся – профессиональных «стоятелей в очереди» было несколько. Это были прилично одетые и выбритые ребята, но явно не дворянских сословий. При оружии. Явно ночевали в дорогом отеле, а здесь работаю посменно. Наверное, как-то через ту самую «экскурсионную тропу» сюда проникают.

– Гоги! Ты где! – крикнул я пару раз.

Гоги нигде не было.

До начала очереди я так и не дошёл. Но замок впереди разглядел – в неоготическом стиле, со сказочного вида мостом через горное ущелье. И на мосту, и перед ним, и перед гигантскими закрытыми дверьми – стояли глайдеры, фургончики, какие-то ржавые сооружения.

– Дальше нельзя, – проворчал старик, который жарил крысу на палочке на обочине дороги. – Какой у вас номер, молодой человек?

– Да я только посмотреть, только спросить, только справку подписать.

– Все вы только спросить! Не положено. Номер в очереди есть – значит, надо ждать.

Сколько ты сидишь здесь, старец? – спросил я старикана.

– Шесть… нет, нет… Уже семь лет! и три месяца.

– Брр… – решил я и развернулся.

Я не заметил, как прошло три часа, пока я гулял туда и обратно. И начинало темнеть. А мне совсем не хотелось узнать, во что превращается Великая Княжеская Очередь.

Гоги нашёлся по дороге домой. Он стоял в окружении полдюжины девиц с двух парней. Стоял с копьём в одной руке и каким-то местным кабанчиком, закинутым на другое плечо. Завидев меня, он указал на меня.

– За мной пришли. Рад был охотиться вместе с вами.

– О, это вы – хозяин столь умелого охотника! – воскликнули девицы. – Оставьте, продайте его нам!

Мужичок метнулся ко мне.

– Сколько вы за него платите? Он поймал кабанчика, которого мы выслеживали уже две недели!

Я схватил под локоть Гоги и потащил обратно к глайдеру.

Пирожок за сто имперок я на выходе всё-таки купил.

Нет, это не было поражением. Это был бесценный опыт, совмещённый с занимательной антропологической экскурсией.

Мы промчались сквозь городок, прибыли в отель и забыли про всё это дерьмо. Я давно ещё не был настолько рад простой ванне, ресторанному ужину и променаду по вечернему берегу моря.

– Что ты думаешь делать? – спросила Дарья, прогуливаясь рядом со мной. – Может, назад? Скатались в отпуск, поели лобстеров – и хватит? Князю, похоже, не сильно-то и нужно было с тобой повидаться.

– Я так не думаю, – сказал я. – Князю – не нужно. Но кто-то же рассылает эти письма. Рассылает по вполне резонным вопросам. И мне, в конце концов, нужно. Нужно заявить о себе и поставить все точки над «i». Знаешь, если гора не идёт к Магомеду…

– Какое-то знакомое выражение… Не помню, откуда оно.

– Не важно. В общем, нужно напрягать связи. Зря, что ли, я занимался дипломатической работой?

На следующее утро я потратил час, чтобы подняться на Лифте к «Принцу Евгению» и позвонить по терминалу квантовой связи. Пользоваться городской сетью коммутаторов совсем не хотелось.

С третьего раза звонок был принят. Моя собеседница была растрёпанная и сидела в ночнушке на огромной кровати с резным изголовьем.

– Ну зачем так настойчиво звонить посреди ночи… Ха! Надо же. Наш господин имперский рыцарь снизошёл до общения с бедной девушкой…

– Не паясничай, дорогая. Бедная, простая девушка. Я слышал, что ты дочь княжеского егеря.

Лидия Винтер поморщилась.

– Фу. Так ты поэтому позвонил! До свидания. Я думал, что тебе просто интересно общение со мной!

Я выждал пять секунд. Мы молчали. Класть трубку никто из нас двоих не собирался.

– Я на Орхидее, – сказал я.

– О. На Орхидее… – в её глазах появился интересный огонёк. – Это то, о чём я думаю? Тебя пригласил князь?

– Пригласил.

– И ты уже был в Великой Княжеской Очереди?

– Был. На экскурсии. Мой человек подстрелил там кабанчика.

Лидия выразительно махнула пальчиком.

– Вот это – очень, очень кстати. Пожалуй, есть одно деловое предложение. Взаимовыгодное. И касающееся князя.

– Я остановился в отеле Метеор, первая линия южного сектора Большого Курортного.

– Нет! Так дело не годится, – сказала она. – Слишком далеко. Лучше – ты ко мне. Пентхаус дома номер тридцать три тысячи тридцать три по Сороковой Восточной, Нижний Лепесток. Сегодня. В любое время после полудня. Жду!

Глава 25
Подарок для папочки

Итак, столичный Цветок.

Трущобы и небоскрёбы. Тесные улочки, грязь, загаженные мусором реки – и сверкающие золотом пентхаусы успешных купчишек. Куда глайдер-доставщик – не дрон, не серв, а живой человек-курьер – на каждый ужин доставлял свежих исполинских лангустинов под соусом бешамель.

Жутко было представить, что весь этот зоопарк, по сути – тоже мои будущие подданные. Что мне их тоже предстоит охранять, оберегать.

Наш путь лежал как раз к такому пентхаусу, одному из десятков многих, которые словно параллельный мир зависли над чернотой нижних этажей.

Арендованная яхта Иоланты тем временем уже шла к берегам Цветка и готовилась встать на стоянку как раз в районе Нижнего Лепестка – здоровенного района на полуострове, выпирающим на юг из Гигаполиса.

Матросов с яхты мы проверили и подрядили как телохранителей для Иоланты и девушек. У меня было для них задание – прошвырнуться по местным злачным местам, дорогим салонам и прочему, наделать шуму, по возможности разузнать, что да как. Заодно – прикрывать фланги.

Мы же направлялись на Солнышке, вычислили нужный дом по карте и зависли в метрах пятидесяти, выйдя из транспортного потока. Нужный нам пентхаус оказался не сильно большим по площади. А площадка для челноков – крохотная, на два пассажирских вроде «Марии Антуаннетты», и оба места были заняты. Солнышко хоть и назывался милым именем – был здоровым, с автобус.

– Я… Я туда не сяду… боюсь, – сказал Солнышко.

– Может, как-то сбоку причалишь, а?

– Не-а…

– Чего боишься-то?

– Что крышу проломлю. Или что снесу пентхаус выхлопом маневровых.

Что ж, тоже верно. Сносить пентхаус будущей собеседницы нам не хотелось.

В итоге сели на ближайшей свободной стоянке челноков. Дешёвой, плохо охраняемой, расположенной где-то посреди ветхих, полутысячелетнего возраста небоскрёбов.

Потому Солнышко принялись охранять Макс и Гоги.

– Может, вас сопроводить? – спросил Макс.

– Не, лучше посторожите, ну и погуляйте тут. До особых указаний.

Пущай посмотрят на настоящий город, а не эту всю мелочь пузатую, что я пытался выдать за него до этого.

Я пошёл один, пешком, как и договаривались с Лидией. С молотом наперевес, на плече – на всякий случай. Так было спокойнее.

Края были дикие. Время клонилось к вечеру, а идти предстояло километров пять.

Ну, меня это не пугало. За годы в Пантеоне я успел повидать разное: Империя, надо отдать ей должное, готовила меня к разным жизненным ситуациям.

Вот и сейчас я повидал три драки, и как минимум одну с холодняком и кровью. Один раз какие-то мутные ребята в экзоскелетах уже было собрались перекрыть мне дорогу – пришлось перехватить молот поудобнее и хищно посмотреть, и он быстро отвяли.

Псы здесь гуляли разные.

Псами, надо сказать, в отличие от Пантеона, в городах Империи принято было называть любую зубастую, хищную, одомашенную и в меру сообразительную тварину с вытянутой мордой – всего в районе десятки биологических видов совершенно разного происхождения. Здесь в основном были чешуйчатые и с хвостами, напоминающими рыбьи плавники, даже красивые в чём-то, но при этом жутковатые.

Пару раз меня окрикивали и освистывали, но я, разумеется, игнорировал.

– Эй? Ты кузнец, что ли? Где молот взял?

– Где взял – там уже нет, – тихо оскалился я в ответ.

Да, очень похожие чувства я испытывал в ранней юности в Пантеоне. Ну, или я так запомнил, что испытывал. Только тамошние гопники были чуть менее технологичными, а дикие своры собак чуть менее шипастыми.

В общем, отличная, бодрящая прогулка с приключениями. Дом номер тридцать три тысячи триста тридцать три нашёлся не сразу даже с включённым режимом навигатора во внутреннем экране. Таких одинаковых стометровых зданий, похожих на кукурузины, было по меньше мере полсотни.

Очень старые. Пара сотен веков – не меньше. И контингент тут был соответствующий.

– Пропусти, – потребовал я.

– Чего надо? Плати за проход, – сообщил крепкий коренастый паренёк, весь обвешанный имплантатами, стоящий под тусклой лампой на входе в подъезд.

– А ты заставь, – усмехнулся я.

Рукоятка молота легонько похлопывала по моей ладони. Вид у меня был убедительный.

– Да что с ним разговаривать, просто… – сказал кто-то за спиной коренастого здоровяка.

Мой взгляд успел быстро отследить очертания бластера в руке, вспышку… и следом моя ладонь уже почти привычно поймала бластерный болт. А затем – ещё один.

Ну, Чёрный Молот активировался сам собой. Парочку «смотрящих» снесло вместе во всей ветхой входной группой, протащило вместе с обломками через холл и впечатало в стену.

Я вошёл внутрь, прошагал холл под дулами пары десятков бластеров, направленных на меня. Видимо, у них первый этаж теперь был чем-то вроде стоянки кочевников – где-то в углу хныкали дети, пахло жареным мясом и какой-то химозной едой вроде бичпакетов.

– Это кто такой?

– Чо он сделал? Что это за дрянь? – слышалось вокруг.

– Я видел… я видел, он болты бластерные руками ловил!

– Уведи детей.

Ну, я тихо прошёл до лифта и нажал кнопку вызова.

Ничего не произошло, даже лампочка не загорелась.

Потом кто-то из ощетиневшейся бластерами и подручными материалами толпы несмело сказал:

– Не… не работает.

– Чего⁈ – переспросил я, повернувшись, и толпа синхронно вздрогнула.

Бородатый мужичок, явно не боевитый – браузер в руках трясся только так.

– Не работает, говорим! Уже… ещё когда дедушка мой жив был, не работал лифт.

– Твою ж налево… И как мне попасть в пентхаус?

– А! Так ты к Королеве пришёл? Так бы и сказал!

Люди сразу синхронно поопускали пушки.

– Только пешком, – сообщил кто-то. – Обычно к ней все на челноке прилетают!

– Где лестница? И сколько этажей?

– Семьдесят пять… И не знаю, целая ли лестница… там на предпоследних этажах обвал был.

– Нет. Значит, пешком не пойдёт, – решил я.

Отодвинул дверцу лифта – воняло там изрядно. Лифт покоился где-то далеко внизу, на подвальных этажах, а саму шахту местные, похоже, использовали как отхожую яму. Дикари!

Стены, впрочем, были прочные – строились на века. Поэтому я решил рискнуть.

Я взмахнул молотом, прицелился – и создал гравитационную воронку ровно вверх, вдоль шахты лифта. Перехватил молот, обхватил сгибом руки в куртке тросы – и тут же «прыгнул вверх», заскользив ровно к концу гравитационной аномалии. Затем, когда гравитация вернулась в норму, повис на тросе, снова махнул молотом – и повторил манёвр.

Мне потребовалось четыре раза применить гравитационную воронку Чёрного Молота, прежде чем я достиг последнего этажа.

И понял, что попал в небольшую западню – до дверей я попросту не мог дотянуться, да и открыть рукой с молотом в ней я не мог. А трос уже был короткий, не раскачаешься толком.

Применить снова молот, но уже горизонтально? Нет, разрушать пентхаус своей собеседницы мне не хотелось. Да и запаса мощности уже не могло хватать, последний раз получилось совсем слабенько.

Тем временем затрещало сверху уже как-то слишком подозрительно. Игры с гравитационными воронками так просто не проходят. Я понял, что надо спешить. Подтянулся рукой, махнул молотом, но уже в холостую, как маятником – перехватился на полметра вверх. Потом ещё, и ещё – до самой двигательной установки. Трос, как выяснилось, попросту был не то приварен, не то привязан где-то сверху, и даже не шёл к противовесу лифта. Потом зацепился молотом за бортик, перепрыгнул, используя крохотный уступ внизу…

И едва не свалился вниз с двухсотметровой высоты – потому что часть установки с редукторами, блоками и противовесом лифта за моей спиной затрещала и повалилась вниз, в шахту лифта.

– Да уж. Пронесло. Выходит, остался у меня дух авантюризма. Не перестал я лазить в кладовки к нелюбимым женщинам!

Я оказался на чердаке пентхауса, заваленном всяким хламом. Судя по паутине и мелким тварям, пробежавшим и пискнувшим где-то в углу – сюда не заглядывали уже пару десятилетий. В общем, полное погружение в жизнь постаревшего мегаполиса.

Снаружи, в пентхаусе, слышалась музыка и женский смех.

Не дай боже сейчас её предложение окажется какой-нибудь маловыполнимой чепухой!

Не найдя ни одной нормальной открытой двери, применил грубую физическую силу, отковырял какую-то ручку, открыл дверь – и упёрся в деревянную стенку.

Можно подумать – тупик, но я понял, что нет. Я уже близко к цели. Женский смех и музыка стали очевидно громче. Недолго думая, проломил стенку молотом… и оказался в просторном шкафу, заваленном пышными платьями.

– Чёрт возьми, что у вас тут происходит? – прокомментировал я своё появление, выбираясь из шкафа.

Женский смех стих.

Я оказался в просторной не то спальне, не то гостиной, в которой происходило что-то среднее между оргией, девичником и карнавальным представлением.

Три полуголых юноши в набедренных повязках и звериных масках, и три абсолютно обнажённые девушки со скорбными лицами, исполняли на огромной кровати настолько затейливые акробатические этюды, что, признаться, я не видел по молодости ни на одной соответствующей видеопомойке в компьютерной Пантеона.

Признаться, даже я загляделся на некоторое время. Даже не знаешь в таких ситуациях – похвалить или осудить за оригинальность. Или, будь я чуть более авантюрым и неразборчивым в связях – поучаствовать?

Впрочем, чего это я. Конечно же, правильный ответ – осудить. У меня с первого же мгновения не возникло ни минуты сомнений, что юноши и девушки являются абсолютно нашими, герберскими рабами-пустынгерами, о которых упоминала когда-то Виктория.

А рабовладельческий метод ведения хозяйства я мог только осудить.

За этим представлением, сидя на стульчиках вдоль стены, наблюдала Лидия и две её подруги в дорогих, шитых бархатом и золотом халатах. Попивали коктейли, а увидев меня – мигом замолчали и принялись разглядывать.

– А про этого ты не рассказывала, – сказала она.

– Эффектное появление!

– А почему он в одежде?

Лидия, надо сказать, моего появления испугалась. Вжалась вся в кресло, испуганно заморгала, затем рявкнула рабам:

– Вон! Освободите помещение! В гостиной оденьтесь! Люция, Лариса – я совсем забыла, у меня же сегодня деловое совещание… вынуждена вас попросить покинуть меня… Дрого вас проводит.

– Но как он… как он появился из шкафа?

– Но мы же… мы же заплатили за напитки и представление! – воскликнула одна из «подруг».

Никаких, значит, не подруг. Значит, заказчицы – а Лидия устраивает для них эти «представления». Отлично.

Впрочем, меня это не касается. А даже если и касается – то точно не сейчас буду с этим разбираться.

Все присутствующие, тем не менее, убрались.

– К делу, – сказал я, присев на широченную кровать, которая всё ещё пахла молодыми телами и развратом. – Что за мулька с князем?

Лидия вздохнула, поправила причёску.

– Мулька… что за слова-то такие? мулька очень простая. У меня есть отец… он княжеский егерь. Он не очень в хороших отношениях со мной… Как видишь, мне приходится жить в таком ужасном, жутком месте…

Место, надо сказать, я бы жутким не назвал – пентхаус, хоть и явно был не сильно новым, сиял чистотой, роскошью и разного рода излишествами в архитектуре и интерьере. Напитки в минибаре, накрытая «поляна» – всё это уж точно не говорила о нищите.

Впрочем, всё познаётся в сравнении. Я мог предположить, как бы жила Лидия, дочь егеря, если бы у неё всё было хорошо.

Я усмехнулся.

– В общем, ты хочешь использовать меня как какой-то инструмент, чтобы примириться с отцом. Я угадал?

– Ну… ты угадал. Если я приведу к нему имперского рыцаря, героя битвы на Хтони – это точно произведёт на него эффект.

– Я пока не очень понимаю, как это связано с князем, – ответил я. – И чем может быть мне полезно?

Лидия прищурилась.

– Ты знаешь что-нибудь про княжескую охоту? Вижу, что не знаешь. Раньше это было ежегодное мероприятие, Заповедный остров – его личные охотничьи угодья… Это был грандиозный праздник, в котором участвовали все видные рода…

В её голосе чувствовалось сожаление.

– А потом с князем что-то случилось, я знаю.

– Откуда знаешь? А, ты же видел Великую Очередь. Да, случилось. На самом деле, Игорь Артемьевич ещё несколько раз проводил охоты после того случая…

– После какого случая? – решил расспросить я.

– А. Так ты не знаешь… не важно. Так вот, охота… я знаю, что моему отцу нужен кто-то, чтобы выманить князя на охоту. Вы идеально для этого подходите.