Текст книги "Повелители кладов"

Автор книги: Андрей Трушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Ольга Васильевна приказала всем разобраться попарно и каждой паре выдавала ключи. Попутно она инструктировала ребят и девчонок о принятом здесь расписании питания.

– Значит, так, завтракать здесь можно с десяти до двенадцати, ужин, он же обед, с семи до десяти. Мы будем завтракать и ужинать все вместе, с первых часов, то есть в десять и в семь. Всем все понятно? Куда идти – я потом покажу.

С этими словами она распустила туристов-мучеников, и те бросились осваивать свои апартаменты.

Поковырявшись ключом в белой двери и открыв наконец замок, Вовка отодвинул ее в сторону и уперся в точно такую же дверь, но только стеклянную. Она не запиралась, и, открыв ее, ребята попали в свой номер.

– Живем! – бросился Вовка на огромную кровать. – Врубай кондишн и телек,

– Подожди ты, давай, что ли, вещи распакуем, деньги в сейф спрячем, – предложил Лешка.

– Да, кстати, где здесь сейф? – Вовка начал заглядывать во все тумбочки. – О, смотри, каталоги какие-то. Так, так, отлично! – принялся он прохаживаться по комнатам. – Здесь у нас что? О, смотри, здесь у нас кухня. Слушай, кайф какой, ты посмотри какая ванная, зеркало – у-у-у! Представляю, как сейчас Мальвина вопит от радости.

И точно в ответ ему через небольшое окошечко в ванной донесся девчоночий визг:

– А-а, дура, ты чо делаешь! Перестань, тебе говорю, не обливай меня, платье же полиняет.

– Уже резвятся, – кивнул Казаков на стенку. – Видать, там Мальвина с Шизгарой поселились.

– Ну, значит, Артемон где-то рядом, – глубокомысленно заключил Лешка. – Ладно, пошли, что ли, дальше сейф искать.

Сейф ребята нашли в гардеробе. Быстренько его открыв, они покидали туда документы, часы, деньги. Ключ два раза щелкнул в замке, и теперь за свои финансы друзья могли быть спокойны.

– Кайф какой! – Казаков растянулся на мягкой кровати. – Ну, переодевайся и пошли купаться.

– Искупаться мы еще успеем, – присел Лешка и отер пот со лба. – Надо бы срочно выяснить, как нам в город попасть.

– Да, – согласился Вовка, – ты прав, мы сюда не развлекаться приехали. Ну, давай переоденемся и пойдем в этот… как его… рецепшн. Только на каком языке мы объясняться будем?

– Ну, что нас зря на английский натаскивали? – пожал плечами Лешка. – Отель международный, должны все-таки понимать.

Через десять минут ребята, облачившись в джинсы и майки, выглянули наружу. Рядом с ними, действительно, жили девчонки. Они уже освоили столик и два стульчика, которые стояли на терраске, – разложили там проветриваться полотенца. Через один номер обосновались Кашей с Артемоном. Дальше инспектировать бунгало Вовка с Лешкой не стали, а тут же завернули за угол направо и пошли к основному зданию.

У входа они увидели большой термометр и с интересом принялись его разглядывать.

– Ого, – поразился Вовка. – Тридцать градусов в тени, ты понял!

– Да, – потрогал свою макушку Лешка. – Нужно будет какие-нибудь шляпы купить.

– Или панамы, – согласился Вовка. – Но пока пойдем выясним, где тут что.

Они приблизились к стойке регистрации, и девушка, которая выдавала им ключи, тут же с улыбкой вскочила с места.

– May I speek to you in english? – закинул удочку Вовка.

– Yes, of course.

– Нормально, по-английски волочет! – обрадовался Вовка. – Where I may go to Rethimno?

– O, no problem. We have near our hotel a taxi station.

– Ясно, – догадался Лешка, – она говорит, что здесь тачку можно взять. Точно, я помню, мы когда на автобусе проезжали, там стояли такси и такая еще штука, типа стенда, на ней было написано, в какие города можно отправиться и сколько это стоит.

– Мудро, – похвалил критян Вовка, – но нам с тобой на таксах разъезжать никаких денег не хватит, – и снова повернулся к девушке: – And what about bus station?

– Bus station? – удивилась девушка, видимо, с трудом понимая, зачем туристам, которые приехали в столь дорогой отель, ездить на автобусах.

Тем не менее она ответила, что автобусная остановка находится тут же – рядом с отелем.

Дотошный Вовка выяснил у нее также стоймость проезда до города Рефимно на общественном транспорте и только после этого отправился вместе с Лешкой за полотенцами – чтобы идти купаться. Однако хитрая Мурашка уже разгадала планы своих подопечных. Как только они хотели спуститься к морю, она вышла из беседки, мимо которой проходила дорожка, и развернула ребят обратно, объяснив: где, когда и кому купаться – она объявит отдельно.

– Черт, не повезло, – стал сокрушаться Вовка. – После обеда надо отсюда в город когти рвать. Так что не удастся нам сегодня поплескаться.

– Ну и ладно, – сплюнул Лешка. – Да если мы эту саблю найдем и нам вознаграждение выплатят, мы сюда и еще раз приедем. Уже просто так, отдыхать.

– Точно, – восхитился Вовка. – А пока пожрем – и за работу.

Выгнав школьников из бунгало, Мурашка повела класс завтракать. Некоторые – Мальвина, Артемон и кто-то еще – идти вкушать от местных блюд отказались, поскольку нажарились на солнце и еще "не отошли от перелета". Мурашка милостиво разрешила им остаться в своих номерах, а с остальными направилась инспектировать местную гастрономию.

Что им предстояло есть, никто из ребят не знал. Арнольдик тихо пророчествовал, что шведский стол – это что-нибудь вроде яйца вкрутую, бутерброда с маслом, кофе и широкой улыбкой персонала бесплатно. Такой расклад его, Арнольдика, конечно, устраивать не мог, потому что мощные бицепсы требовали не менее мощной мясо-молочной поддержки. Однако в дверях ресторана, где им предстояло столоваться, ребята ахнули от изумления. На нескольких длинных столах здесь было складировано огромное количество продуктов. К ним тут же подошел сияющий своим белым кителем и такой же белозубой улыбкой распорядитель и отрекомендовался Стафисом. Рассказывая по-английски, что здесь можно брать на столах все, что угодно, в каком угодно количестве, только не желательно выносить все это наружу, он прислушивался к щебетанию девчонок. Вдруг лицо его озарила еще более широкая улыбка, и он распахнул свои объятия, в которые, казалось, готов был заключить целый класс.

– Вы из России?

– Да, – ответила Мурашка.

– О! – пришел в восторг Стафис. – Мой дедушка тоже из России! Так давно не видел здесь русских! Ну что ж, добро пожаловать. Будут какие-то проблемы, обязательно обращайтесь ко мне. Надо же, русские, – бормотал он про себя, направляясь по своим делам.

Почему-то этот факт так обрадовал его, что казалось, сейчас он примется прямо здесь, в зале, исполнять сиртаки и родственные ему бузуки.

Ободренные горячим приемом ребята понахватали себе тарелок и стали ходить вдоль рядов пищи, выбирая, чем бы порадовать свой желудок.

– Так, начнем с мяса, – взял руководство в свои руки Вовка Казаков. – Это что у нас. Лэмб… Это кто такой – лэмб?

– Кажется… щас скажу… – потер рукой лоб Лешка. – А, это баранина. Такая есть песенка, помнишь, в младших классах разучивали? Мэри хэв э литтл лэмб. Ну, у Мэри был барашек.

– Ага… барашек. Отлично. Так, смотри, чи-кен. Чикен… Ни фига себе – цыпленок – в апельсиновом соку! Будешь цыпленка?

– Валяй, – милостиво разрешил Лешка.

– Так, сворд фиш. Меч-рыба. Клево, давай попробуем.

– Годится! – с энтузиазмом кивнул Лешка.

– Так, а это чего? Слушай, какая-то непонятная штука, местная, наверное. Бум пробовать?

– Бум!

Однако "местная штука" на тарелке уже не помещалась, и ребята, заняв столик, побежали за второй тарелкой. Туда они нагрузили хлеба, судочек с каким-то супчиком, помидоров, сыра. Потом смотались за мороженым, за персиками в собственном соку.

У их одноклассников тоже разбегались глаза, и все бегали с тарелками так же озабоченно и напряженно. Зал ресторана стал похож на улей, который жил до этого сонной бюргеровской жизнью, а теперь проснулся с приходом очень трудолюбивых пчел.

– Хватит набирать. Хватит, – ходила между столами и вполголоса шипела Ольга Васильевна. – Не будьте такими дикарями. Смотрите, если берете, то все должны съесть.

– Съедим! – заверил ее Арнольдик, спеша с третьей тарелкой за какими-то офигенно ароматными колбасками и жареной ветчиной.

Однако ребята переоценили возможности своих желудков. Когда Вовка с Лешкой добивали персики в собственном соку, глаза у них лезли на лоб. Положительно на мороженое не оставалось места. Пришлось встать, прогуляться по залу, чтобы хоть как-то освободить место в желудке и не потерять, как выражаются японцы, лица, оставив на столе недоеденную пищу. Пока они прохаживались, откуда ни возьмись появился Стафис, снова с распростертыми объятиями, будто они не виделись целый год, бросился к ним и стал расспрашивать – все ли у них о'кей, нравится ли им в отеле и не хотят ли они съесть чего-нибудь еще.

Контакт с приветливым распорядителем был налажен, и Вовка, подмигнув Лешке, поинтересовался у Стафиса, где именно в Рефимно находится Фортецца. До Стафиса не сразу дошло, что ребят интересует именно эта архитектурная реликвия. Лукаво подмигнув, он заметил, что Рефимно вообще-то очень веселый город, но самое веселье там начинается после заката солнца, когда таким молодым ребятам, как они, появляться там не совсем желательно, тем более если об этом узнает их главная, как выразился Стафис, руководительница. Друзья, как могли, пытались убедить Стафиса, что их интересует именно Фортецца, а не бары и ресторанчики Рефимно. Стафис, у которого были свои понятия о широкой русской душе, конечно же, им не поверил, но вкратце объяснил, где именно им нужно выскочить из автобуса, где ловить такси, если они вдруг, – хитро прищурился он, – задержатся в городе, и каким образом расплачиваться с таксистами.

Когда мороженое наполовину было съедено, Вовка аккуратно положил ложку и, глядя совиными глазами на друга, сказал:

– Все, больше не могу. Пусть меня расстреляют или утопят в Эгейском море – не могу!

– Ну, сейчас последнее будет совсем нетрудно, – отдуваясь, откинулся на спинку стула Лешка. – Мы с тобой весим, наверное, по полтора центнера. В водичку нас бросить – и мы камешком на дно пойдем.

– Слушай, камешек, – вздохнул Вовка. – Надо придумать, как нам сейчас отсюда смыться.

– Мне кажется, я знаю, – пододвинулся к другу поближе Лешка. – Нам нужно охмурить Кащея. Мы сейчас после обеда скажем, что плохо себя чувствуем – купаться не пойдем, якобы остались у себя в номере. Зайдем в номер, запремся изнутри, а вылезем через окошко в ванной! Попросим Кащея, если Мурашка вдруг решит нас проведать, чтобы через ванную залез к нам и чего-нибудь там ответил, типа – мы спим. Промычал чтоб что-нибудь убедительное, понимаешь?

– Здорово придумано, – хлопнул в ладоши Вовка. – Да, имея две таких головы, как наши, мы не пропадем!

– Не должны пропасть, – осторожно ответил менее оптимистично настроенный Лешка.

Кашей, несмотря на свою щуплую комплекцию, ел долго и основательно, так что друзья успели подсесть к нему за столик и изложить свою просьбу.

– А на фига вам надо в город? – насторожился Кащей, которого одноклассники часто привлекали для каких-нибудь сомнительных дел, иногда подставляя его.

– Ну надо, значит, надо, – наседал Вовка. – Кто, скажи, поездку на Крит устроил? Если бы не мы – куковать бы вам сейчас на занюханном Кипре! Так что выручай! Да и кто узнает? Если Мурашка чего заподозрит – ты через ванную комнату опять линяй к себе в номер. А мы уж потом за себя отвечать будем.

– Ну ладно, – нехотя согласился Кащей.

– Смотри, – наклонился к нему Лешка. – Тебе ведь тоже чего-нибудь может понадобиться. Так что обращайся. Баш на баш. Идет? Мы тебя не подставим, точно.

– Хорошо, – согласился Кащей, – вроде у меня с вами никогда проблем не было. А вы когда вернетесь?

– Ну-у, не знаем, часа четыре закладывай.

– Часа четыре? Ну ладно. Мы вот чего сделаем. Я все равно сейчас со всеми на пляж пойду. Если Мурашка там будет сидеть – и я буду купаться. О'кей? Ну, а если она двинет от моря, я уж как-нибудь найду способ пробраться к себе в номер, а потом к вам. Только вы ее предупредите. Ну скажите там… соврите че-нибудь… животы заболели.

– Скажем, что на солнце пережарились. Понял? И ты то же самое говори, если что. Мол, голова болит, м-м-м… м-м-м… о-о-о. Все равно из-за двух дверей не расслышишь и голос не отличишь.

– Идите уж, – махнул вилкой Кащей, которому хотелось вернуться к прерванному занятию – поглощению какого-то неизвестного, но, вероятно, достаточно вкусного блюда.

Сделав постные лица, Вовка и Лешка вялыми шагами прошаркали к Ольге Васильевне, которая оживленно беседовала с вездесущим Стафисом, и стали жаловаться на головную боль, заявив, что купаться они не пойдут, а лучше как следует выспятся.

– Ну, хорошо, – развела руками Ольга Васильевна. – Что с вами делать? Не тащить же теперь опять на солнце. Давайте отдыхайте, зато завтра будете себя чувствовать лучше. Только двери заприте.

– Обязательно, – пообещали ребята.

Бегом они двинулись к своему номеру, молясь про себя, чтобы словоохотливый Стафис уболтал Мурашку. Друзья забрали из номера деньги, заперли двери изнутри и вылезли через узенькое окошко наружу. Более благоприятного места для тайных побегов и придумать было нельзя. Окошко выходило в небольшой узкий забетонированный желоб, поверх которого росли кусты. Передвигаться между номерами здесь можно было совершенно спокойно, и никто бы никогда этого не заметил. Обогнув справа основное здание отеля, ребята с замиранием сердца пошли к арке, рядом с которой была остановка такси. А вдруг их кто-нибудь сейчас остановит, вдруг о чем-нибудь спросит?

– Давай не дрейфить, – предложил Лешка. – У нас же с собой карточки отеля. Скажем, что не знали, не поняли. А потом, чего они нас будут останавливать? Мало ли тут туристов всяких шляется? А может, мы на местных похожи.

– Ну да, – поглядел на свои бледные руки Казаков. – Мы так на местных похожи, как пингвины на жирафов.

– Ну был не прав, не прав, погорячился, – признал свою ошибку Лешка.

Миновав стоянку легковушек, шоферы которых, прячась в тени арки, с интересом поглядывали на малолетних туристов, ребята обогнули газон и вышли на шоссе. В обе стороны здесь мчались автомобили. Поскольку Вовка и Лешка помнили, с какой стороны они подъехали к отелю, то тут же сообразили, куда именно им нужно направляться. Однако никакого намека на остановку вокруг не было видно.

– Может, пойдем у таксистов спросим? – предложил Лешка.

– Неудобно как-то. Раз уж спрашиваем как и куда проехать, то надо к ним и садиться, наверное. Пройдем чуть вперед. Не может же здесь вовсе не быть остановки…

Вовка и Лешка зашагали вдоль обочины дороги. Правда, собственно обочины здесь не было, потому что асфальт проезжей части примыкал либо к газону, либо к забору вокруг гостиничного комплекса, либо упирался в скальные массивы. Протелепавшись метров триста, Вовка с Лешкой остановились и переглянулись. Дорога была видна вперед метров на пятьсот, но и там ни указателя, ни будочки, намекающей на присутствие остановки, не было.

– Что-то тут не так, – решил Вовка. – Может, попробуем в обратную сторону?

Путешественники вернулись к гостинице, прошли мимо арки и побрели в новом направлении. Однако и там, сколько они ни вглядывались, остановки не было.

– Да что ж это такое, – сердился Вовка, – может быть, у них здесь принято просто голосовать?

Но голосовать, поскольку мимо то и дело шмыгали такси, они не решились.

– Слушай, – вдруг прищурился Лешка, – смотри, на той стороне дороги люди собрались.

И действительно, несколько человек, видимо, из обслуживающего персонала гостиницы вышли из арки, пересекли дорогу и присели на железобетонной балке.

– Я все понял, – хлопнул себя по лбу Вовка. – Здесь муниципальный транспорт только для местных. Они, видимо, и так знают, где какой автобус останавливается. Туристы же должны ездить на такси. Наверное, раз остановка в аэропорт – там, где они присели, значит, если нам нужно двигаться в Рефимно, нужно встать напротив.

Так они и сделали: вернулись к исходной точке своих передвижений по шоссе и примостились на бордюре. От нечего делать Лешка перекидывал на ту сторону дороги камешки, то и дело поглядывая налево. Но оттуда мчались то легковые автомобили, нанятые иностранными туристами в аэропорт, то грузовики, а пару раз, когда ребята вскакивали, завидев автобус, тот все равно пренебрежительно проносился мимо.

– Это туристические, – успокаивал Вовка Лешку. – Рейсовый будет, наверное, не такой шикарный.

И действительно, вскоре на дороге, сверкая стеклами, появился длинный рейсовый автобус кузнечикового цвета. Ребята поднялись, водитель любезно притормозил и открыл передние двери. Вовка с Лешкой с опаской вошли внутрь и огляделись. Интересно, как здесь принято рассчитываться? С кондуктором? Или с водителем?

Седоусый, прокаленный солнцем до натурально шоколадного цвета, старикан, который сидел на водительском месте, повернулся к ним и принялся что-то выспрашивать.

– Надо сказать, куда мы едем, – сообразил Лешка. – Вдруг этот автобус туда вовсе не идет?

– Рефимно, Рефимно, – наперебой залепетали друзья.

Водитель кивнул, закрыл двери и двинулся в путь.

Только ребята успели усесться у окошка и, поерзав на кресле, устроиться с максимально возможным комфортом, как к ним подошел плотный черноволосый грек с кипой билетиков в руке. Лешка, назначенный казначеем экспедиции, полез в карман за деньгами и, заплатив положенное число драхм, получил сдачу монетками, которые вместе с Вовкой тут же стал с интересом разглядывать.

Автобус тем временем набирал скорость, и вскоре линия кустов с розовыми цветочками, видная из окна, слилась в сплошной, будто кусок материи, натянутый вдоль дороги, серо-розово-лазурный поток. В просветах виднелось то побережье моря, с белым, словно взбитая мыльная пена, прибоем, то заросший бамбуковой рощей холм цвета хаки, то кремовая вилла, то причудливые комплексы отелей.

Автобус катил все быстрее. Вовка и Лешка нахмурились. Им показалось, что даже самолет на аэродроме не ехал перед взлетом так быстро. В космонавты они явно не собирались, и Лешка, напуганный лихачеством, даже выглянул вперед, чтобы удостовериться – все ли в порядке с водителем?

С водителем было все в порядке. Он лихо крутил баранку на поворотах, успевая попутно беседовать с напарником, выполнявшим функции кассира, и слушать сообщения радиосвязи.

Постепенно с первой космической шофер снизошел до обычной, принятой для автобусов на планете Земля скорости, и ребята сообразили, что они въезжают в город. Тот возник совершенно неожиданно: стоило только автобусу скатиться с широкого, гладкого, как плавленый сыр, шоссе в узкую улочку, заставленную двух– и одноэтажными зданиями. Тут уж автобус поплелся, как черепаха, принявшая снотворное, объезжая припаркованные у обочины, чуть ли не на два колеса, машины и с трудом разворачиваясь в узких переулках.

Несмотря на удручающую жару, бойкие официанты в местных придорожных тавернах ловко расставляли на столиках, накрытых белыми скатертями, тарелки с едой и подавали напитки. Двери магазинов прельщали полумраком, намекающим на прохладу. Мимо проплывали шикарные витрины банков, пустые дворики старых домов, из окон неслась какая-то музыка, которую вдруг ни с того ни с сего прерывал истошный петушиный вопль.

– Ну вот он и город, – толкнул Вовка друга локтем.

– А почему ты думаешь, что это именно Рефимно?

– Вывеску видел, указатель на дороге, по-английски было написано.

– Тогда пора сходить, – забеспокоился Лешка.

– Погоди. Если рассуждать логически, то крепость должна быть где-то у берега моря. Помнишь, что Стафис говорил? Пусть подвезут поближе…

Лешка согласился с этим доводом, и ребята, наслаждаясь отдыхом, опять откинулись на спинки мягких кресел.

Автобус, поплутав по улочкам, которые то сбегались в довольно большие площади, то, словно ветви японского, прихотливо изуродованного деревца, расходились в стороны вновь, выбрался на побережье.

Справа, насколько хватало глаз, тянулась обширная песчаная коса, вся заставленная зонтиками и шезлонгами. Слева, приткнувшись друг к другу, словно пихаясь локтями, стояли невысокие трех-, четырехэтажные отельчики. Каждый из них старался чем-то выделиться из толпы себе подобных – архитектурой или причудливым названием. Друзья встали со своих мест и прошли поближе к выходу. Однако автобус и не думал останавливаться. Водитель-грек по-прежнему болтал со своим напарником, легко, впритирку, обходил автомобили, мотоциклы, изредка сигналя зазевавшемуся туристу, вовремя не прижавшемуся к бордюру. Вдруг, резко крутанув баранку, шофер опять увел свой автобус в город. Тут уж на первой же остановке ребята выкатились наружу и огляделись.

– Море – там, – показал Вовка рукой направление.

– Нет, нам нужно идти гораздо левее, – возразил Лешка.

– Послушай старого путешественника, – стал убеждать Казаков друга. – Я тебе точно говорю: море – там. У меня компас в башке стоит.

– Ну раз компас, – нехотя согласился Лешка, которому просто было лень по такой жаре спорить, – тогда пойдем.

Вовкин компас завел ребят в старый квартал города. Если те улочки, по которым пробирался автобус, доставивший их в Рефимно, казались им узенькими, то те лабиринты, из которых они пытались выбраться сейчас, были теснее еще раза в два. Тем не менее, то и дело раздвигая поток туристов, шествующих вверх, вниз и по диагоналям, здесь носились мотороллеры, мотоциклы, а один раз, чуть не цепляя прилавки уличных торговцев, медленно и важно проплыл куда-то "Фиат".

Идти вперед было трудно, во-первых, потому что под ногами то и дело путались туристы, во-вторых, потому что тут было на что посмотреть. Каждый квадратный метр этих кварталов был отведен под магазинчик или сувенирную лавку. Здесь, не пройдя и трех метров, можно было купить потрясающие по своей правдоподобности копии амфор, огромные жемчужно-розовые раковины, бронзовые, с налетом окиси, шахматы, одуряюще пахнущие специи, вино местного розлива, какие-то мочалки, одежду, картины, кожаные изделия, золото… В общем, товара хватало, и было от чего разбежаться глазам.

Вовкин компас уводил ребят все дальше, и наконец в тихом дворике, где под сенью виноградных лоз было установлено три столика, Лешка не выдержал и шлепнулся на мягкий стул:

– Не могу больше, надо воды попить.

– Да ты знаешь, сколько это здесь будет стоить! – возмутился Вовка. – Это же ресторан!

– Ну и плевать, – упрямо набычился Лешка. – Пить хочу. Что мне, умирать теперь?

– Ладно, – опасливо поглядывая на клетки с певчими птицами, подвешенными под сенью виноградных лоз, обвивающих ресторанчик, процедил сквозь зубы Вовка, – вон, видишь, в папке меню лежит. Давай посмотрим – почем здесь фунт изюма…

Конечно, еда в ресторанчике "Эль Греко" была дороговата, но есть ребятам после сытного шведского стола не хотелось. А цены на прохладительные напитки были вполне терпимые, и ребята заказали парню-официанту, тут же вынырнувшему из соседнего дома, две кока-колы и два мороженых. Не прошло и минуты, как парень, улыбаясь, вынес на подносе заказ и тут же снова удалился.

– Во дает! – поразился Вовка. – А если мы не заплатим?

– Может, он за нами присматривает? – предположил Лешка. – А потом, наверное, у них тут не принято это… не платить.

Ребята быстро выпили воду, смолотили мороженое и стали вертеть головами в поисках парня. Однако тот не появлялся. Пришлось Вовке встать, подойти к двери, за которой скрылся официант, и негромко постучать. Он заглянул внутрь и увидел женщину, которая готовила у плиты остро пахнущую специями похлебку. Вовка попытался мимикой объяснить, что они хотят расплатиться за заказ, женщина кивнула и кликнула кого-то в глубине комнаты. Наконец появился официант, быстро и ловко отсчитал ребятам сдачу и тут же снова исчез за дверью.

– Ты заметил, – задумчиво сказал Лешка, – как они здесь улыбаются? Не как американцы в сериалах, те натужно, будто у них улыбка образуется оттого, что пружины от ушей к кончикам рта идут. Они что, нам тут действительно рады?

– Может, и так. К тому же… – поддержал разговор Вовка-компас, лишь бы Лешка не пытал его о том, куда они сейчас направляются.

Однако в глубине души ребята уже начали нервничать, потому что им, хочешь не хочешь, предстояло вернуться в гостиницу, а где они сейчас находились, не мог сказать ни Вовка, ни Лешка. Мало того, что они не знали, как добраться до Фортеццы, они теперь и понятия не имели, в какой стороне находится та улица, где они сошли с автобуса.

Тем временем в отеле Ольга Васильевна обходила бунгало, собирая свой недисциплинированный класс на купание. Виталик – Кащей услышал, как Мурашка ломится в комнату к Арнольдику с Купцом, и тут же сообразил, что скоро она дойдет до номера, оккупированного Казаком и Иконой.

Когда Мурашка заглянула к нему, Кащей сделал вид, что он спешно переодевается, и заверил, что "вот-вот будет". Мурашка повала дальше и постучалась к девчонкам, у двери которых уже крутился Артемон. Кащей тем временем, помянув одноклассников недобрым русским словом, влетел в туалет, оттолкнулся от унитаза, уперся локтями в подоконник и ужом выполз на другую сторону бунгало. Пригибаясь, чтобы его не заметили из-за кустов, он добежал до номера Вовки и Лешки и осторожно, ногами вперед, стал сползать через окошечко в их ванную комнату. К счастью, Мурашка еще беседовала с Мальвиной на какую-то чисто женскую тему: о том, какой крем для загара лучше использовать, чтобы не закоптиться на жарком критском солнце. Входя в роль, Кащей бросился ничком на кровать и для убедительности даже немножно постонал. Вскоре послышался звук отодвигаемого с дороги стула, и Мурашка решительно постучала костяшками пальцев в дверь:

– Ребята, купаться. Хватит дрыхнуть, вы не спать сюда приехали.

– О-о-о, мы не спим, Ольга Васильевна, – запричитал Кащей, – у нас, наверное, солнечный удар. А может, мы переели чего. Мы не хотим купаться.

– Ну бросьте, бросьте, – настаивала Мурашка. – Вы ж не затем три тысячи километров отмахали, чтобы валяться сейчас в номере.

– Да как только голова пройдет, мы к вам присоединимся!

– Ну как хотите, – развернулась Ольга Васильевна – ей и самой уже давно хотелось окунуться в море, тем более и никакого желания заниматься агитаторско-просветительской работой в целях сохранения здоровья подрастающего тюменского поколения она не испытывала.

Почти весь класс вслед за Мурашкой веселой гурьбой ринулся по сбегающим вниз дорожкам к небольшим бухточкам, специально сооруженным для любителей купания в открытом море. Основная часть постояльцев отеля в это время плескалась в бассейнах, и лишь наиболее смелые распластались на лежаках, установленных на пирсах, и жадно впитывали своими бледными телами потоки солнечных лучей.

Кащей, сочтя свою миссию выполненной, уже довольно привычным движением оттолкнулся от унитаза, выкатился из окна и, поскольку уже был обряжен в плавки и готов к купанию, вынырнул из кустов. Не обращая внимания на удивленные взгляды расположившихся на лужайке в шезлонгах немцев, Кащей, прыгая через две ступеньки, помчался догонять свой класс…

У Вовки и Лешки назревал легкий конфликт. Стало уже совершенно ясно, что внутреннее чутье Казакова обмануло и он завел своего друга в дебри неизвестного города. Вполголоса пререкаясь и шипя друг на друга, ребята выскочили на довольно широкий проспект и остановились у невысокого забора, огораживающего длинное трехэтажное здание красного цвета, похожее на бараки для солдат.

– Ладно, сами мы ничего не найдем, – со вздохом подвел итог спору Лешка, – давай попробуем спросить у местных. Вон какой-то пацан идет.

Лешка двинулся наперерез невысокому, худенькому, белобрысому парнишке и, мобилизовав все свои запасы английских слов, начал разговор.

– Excuse me… э-э-э…

Пацан, видимо, поняв, о чем идет речь, повернулся и сделал заинтересованное лицо.

– Excuse me. Do you know… Do you where… I must say… just now…

Парнишка, нахмурившись, пытался уловить какую-то информацию в лепете Лешки, но ему пока это не удавалось.

– I don't understand, – развел он руками. – What do you want?

– Чего он, не понимает, что ли? – обернулся Лешка к Вовке.

– Видать, нет. Давай языком жестов попробуем.

– Фортецца! Фортецца! – стал тыкать рукой Вовка в путеводитель, а потом, приняв позу сражающегося венецианца, стал фехтовать воображаемым мечом. – Фортецца! Крепость! Замок! Тауэр!

– Так вы русские господа, не так ли? – изумленно захлопав глазами, спросил парнишка на русском языке.

– Вот те раз, – застыл Вовка в позе фехтовальщика, протыкающего своего противника до самых печенок. – Они самые.

– Как необычно, – удивился парнишка, – нечасто здесь встретишь русских. Впрочем, сезон еще только начинается.

– А ты что – тоже турист?

– Нет, – рассмеялся пацан. – Я уже здесь родился. А дедушка мой когда-то был жить в России.

– Ну и ну, – переглянулись друзья, – еще у одного дедушка в России жил. Здесь, наверное, каждый второй критянин из России, а мы с тобой все на английском пытаемся балакать.

– О чем вы хотели осведомиться? – обратился мальчишка к Лешке.

– Мы ищем старинную крепость. Фортеццу.

– А-а-а, понятно. Тогда соблаговолите пройти по улице Вивилаки, повернуть налево – на Манту-лаки и, пройдя чуть вперед, метров двести, через Фока выйти на Катечаки. Там… – тут парнишка принялся сыпать названиями, которые тут же начисто стирались из разгоряченных на солнце голов Вовки и Лешки.

То, что им нужно пройти по улице Вивилаки, они, положим, запомнили, но вот куда свернуть потом – налево или направо – и куда, пройдя двести метров, вернувшись чуть назад, углубиться, уже решительно вспомнить было нельзя.

– Я понимаю, – вдруг осекся мальчишка. – Тут найти ориентацию достаточно трудно. Давайте я вас туда проведу.

– Идет, – обрадовались Вовка и Лешка, которым уже надоели блуждания по кварталам Рефимно.

Поисковая экспедиция, пополнившаяся еще одним членом, теперь уже более целенаправленно двинулась к Фортецце. По пути Вовка и Лешка выяснили, что их нового провожатого зовут Никос. Его дедушка действительно приехал когда-то из России, вернее, с Украины, поэтому у Никоса и была такая достаточно нестандартная для коренного критянина внешность. Хоть он был и щупл, и загорел до невозможности, как все местные жители, однако голова у него была белобрысая, а глаза ясно-голубые. Никос оказался словоохотливым парнем и, пока компания мерила шагами городские тротуары, много и охотно рассказывал и о себе, и о крепости. По-русски он говорил чисто, правда, речь его, поставленная дедушкой – потомственным интеллигентом, была иной раз выспренна и несколько старомодна.

Никос, как выяснилось, учился в самой обыкновенной школе. Однако обучение здесь, судя по его словам, длилось не десять и не одиннадцать, а аж двенадцать лет. Шесть лет Никос отбарабанил в общей школе, перешел уже в гимназию, а через три года, возможно, ему удастся сдать экзамены и поучиться еще в лицее.