Текст книги "Константа (СИ)"

Автор книги: Андрей Соболев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

#149

Первым звуком, прорвавшимся сквозь яркое, затмевающее всё сияние, стал невыносимо надоевший шелест дождя, за которым сразу же последовали громкие хлопки от разрыва снарядов, перерастающие в гулкое, обступающее со всех сторон эхо. В этот момент в ещё дремлющем сознании Евгения промелькнула слабая надежда, что, когда свет рассеется, он обнаружит себя на том же месте у входа в таинственную лабораторию, а рядом будут Алексей и Катя. Они помогут ему подняться и потом вместе продолжат путь в неизвестность, а взрыв реальности, унёсший его в темноту, окажется лишь временной иллюзией из-за сильного удара. Но с каждым мгновением сладкие мечты стремительно таяли, приводя за собой бесчисленные ужасы реального мира. Евгений услышал крики людей – озлобленных, напуганных и растерянных, вопли боли и отчаяния, гнев и слёзы – всё смешалось в шуме дождя и грохоте множества пушек. Они слились в единый шторм, который вытолкнул Евгения из сладкого забытья. Он почувствовал за спиной сырую и холодную землю, звонкие капли дождя, барабанящие по шлему на голове, хлюпающую под ногами жижу, где вынужден сидеть, утопая и промерзая насквозь.

Евгений протёр усталые глаза, растирая грязь по всему лицу. Ему было больно и страшно. Сердце стремилось выпрыгнуть из груди от каждого взрыва, который оглушал и отзывался в голове звенящим гулом. Свет нового мира окончательно угас, выпуская наружу природную тьму обычной ночи. Первое время Новиков не мог понять, где находится. И хотя в глубине души подозревал, что произошло с ним после перестройки реальности, а может, подслушал, что шепчет ему подавленная личность, но до конца отказывался верить. Кругом царила тьма и неразбериха. Евгений осмотрелся, но не смог ничего увидеть, лишь какие-то редкие мельтешения, что удавалось рассмотреть, когда очередная яркая вспышка озаряла поле боя. До него постоянно доносились непонятные обрывки фраз, беспрестанная ругань, прерываемая стрекотом автоматического оружия, а также свистом и разрывами снарядов вражеской артиллерии.

Новиков попытался сдвинуться с места, но не смог. Его солдатская форма насквозь пропиталась влагой и грязью, уже успевшей частично затвердеть. Его трясло от холода, тяжёлый бронежилет сдавливал грудь и мешал нормально дышать. Никогда в жизни Евгений не чувствовал себя так неуютно. Даже когда смотрел в глаза собственной смерти, она не пугала его так, как беспомощность маленького человека перед развернувшимся хаосом людской жестокости, ненависти и саморазрушения.

Спустя минуту Евгению удалось отдышаться, осознать себя и собрать мысли в кучу. Он нащупал автоматическую винтовку, лежавшую на коленях, крепко прижал к себе, словно спасительную соломинку, и снова попытался подняться. Траншея, где он оказался, была достаточно глубокой, но всё равно слишком тесной. Мышцы тела онемели и ныли от долгого пребывания в неудобной позе. Евгений ощущал себя очень уставшим, голодным и обессиленным. Он мог только догадываться, сколько времени провёл без сна в этом варианте реальности, но искать подробности в глубине памяти ему совсем не хотелось.

С большим усилием он встал на ноги и выглянул из окопа. Отсюда он смог понять, что находится на каком-то обширном поле, вдоволь испещрённом разветвлённой сетью траншей и различных укреплений. Спереди вдалеке виднелась кромка леса, вставшая перед его взором широкой стеной непроглядной чащи, а за ней над горизонтом сияло зарево ожесточённой битвы, которая была в самом разгаре, а до него доносилось только приглушённое эхо нескончаемого грохота и ярких вспышек. Похоже, что враг подбирался всё ближе к позиции Евгения и его братьев по оружию. То тут, то там из траншей вели беспорядочный огонь в направлении леса, а в ответ прилетали снаряды миномётов и артиллерии, оставляя на теле некогда мирного и цветущего луга десятки и сотни ран в виде глубоких кратеров и тел погибших солдат.

Новиков почувствовал, как внутри него закипает гнев из-за подлой игры, что затеяла против него судьба. Только он приблизился к разгадке, оставалось лишь протянуть руку и взять виновника за горло, как он будто специально забросил Евгения как можно дальше. У него оставалось всё меньше сомнений, что за этим стоит чей-то злой умысел, ведь в мире не бывает таких жестоких совпадений. «Ведь не бывает же?» – подумал он, от злости сдавливая в руках оружие. Но тут кто-то сильным рывком потянул его вниз, отчего Евгений чуть не упал лицом в грязное месиво под ногами. Незнакомый солдат гневно посмотрел на него, а потом схватил за верхний край бронежилета и подтянул к себе.

– Ты чего творишь, придурок? – громко рявкнул он. – Тебе что, жить надоело? В лесу снайперы. Уже троих положили. Пригнись и не высовывайся.

– А где мы находимся? – вдруг спросил Евгений.

– Чего?! – изумился солдат и нахмурился.

– Я говорю, где мы сейчас? Регион, область, хоть что-то? – потребовал Новиков, теряя терпение.

– Ты чего, брат, контуженный, что ли? Посёлок Светлогорск, месяц уже здесь стоим.

– Какой ещё Светлогорск? – проревел в ответ Евгений, отрывая его руку со своего бронежилета. – Где это вообще? Какого хрена происходит?! Я вообще не должен здесь быть. Чёрт!

– О-о-о, что-то ты совсем поплыл, брат…

В этот миг совсем рядом раздался громкий взрыв, оглушая и осыпая сверху дождём из глины. От неожиданности Евгений выронил оружие, закричал и прикрыл руками уши, пытаясь хоть немного заглушить нестерпимый звон, отдававшийся острой болью по всей голове. Незнакомый солдат сразу же схватил его и прижал к земле, пытаясь защитить от возможных осколков. Но песнь войны не желала заканчиваться или сбавлять темп. Одновременно с ударом вражеской артиллерии в десяти метрах от них с тыла подъехал дружественный танк. Громко лязгая гусеницами и пробираясь сквозь наступившую распутицу, он остановился прямо у линии траншеи, медленно повернул тяжёлую башню и произвёл выстрел в сторону леса, добавляя громкие ноты в общую какофонию безумия.

Солдат приподнял Евгения с земли и закричал прямо в лицо:

– Ты как, жив?

Новиков ритмично закивал.

– Слушай сюда. Сейчас быстро двигай к взводному и расскажи ему о своих… ну, проблемах. – Солдат повращал пальцем у виска. – И пусть эвакуируют в больничку, понял?

Евгений смотрел на него немигающим взглядом, всё ещё прислушиваясь к звону в своей голове.

– Чего застыл?! Дуй давай! – раздражённо выкрикнул солдат, указывая взглядом куда-то в другую сторону траншеи.

Затем он бесцеремонно толкнул Евгения, и тот снова упал в грязь, а сам, пригнувшись, направился в сторону танка, который уже готовился к своему следующему выстрелу.

Новиков был растерян, как никогда прежде. Он понимал, что ему нужно скорее выбираться отсюда, любыми способами попытаться связаться с Алексеем и вместе с ним придумать план действий, но именно сейчас, под непрекращающийся грохот над головой и крики людей, он никак не мог сосредоточиться. Всё, что ему хотелось, чтобы кровавый кошмар поскорее закончился, чтобы колесо сансары произвело свой следующий оборот и перенесло его подальше от этого места, туда, где больше не будет бессмысленных смертей и страданий, где он в силах хоть что-то изменить. Евгений зажмурился так сильно, насколько хватило сил, будто он мог приблизить момент перехода, но новый оглушительный взрыв над головой привёл его в чувство. Он понял, что ждать чуда бессмысленно, поэтому рывком оторвал своё тело от чавкающего месива, омыл лицо потоком холодных капель дождя и, согнувшись почти вдвое, побрёл вдоль длинной линии траншеи.

Почти сразу он наткнулся на оборудованную пулемётную точку, но вместо того, чтобы вести огонь, солдат почему-то сидел в окопе под установленным тяжёлым оружием, облокотившись на ящики с патронами. В темноте угадывались только очертания его фигуры, поэтому Евгений приблизился и протянул к нему руку.

– Эй, послушай, не подскажешь, где… – начал Новиков, немного тряхнув его за плечо.

От такого бесцеремонного отношения солдат совсем завалился набок, а потом как тряпичная кукла сполз по ящикам на дно окопа и застыл неподвижно.

– Твою же… – выругался Евгений.

Он отпрыгнул в сторону и сам уселся на землю. Потом резко сорвался с места и, не различая пути, помчался дальше, пока кто-то очень сильный и властный не схватил его за рукав из темноты, заставляя остановиться.

– Куда так спешим, рядовой? – строгим командным тоном проголосил неизвестный.

– Я… мне нужно выбраться отсюда, я должен вернуться, – растерялся Евгений.

– Отставить панику! – рявкнул командир. – Ты чего удумал? Дезертировать хочешь?

– Нет, я… – Новиков с трудом подбирал слова. – Ай, чёрт, да вы всё равно не поймёте.

– А что тут понимать? Думаешь, ты первый или последний, кто наделал в штаны при первом же ожесточённом сопротивлении противника? Всем страшно, но твои боевые товарищи не оставляют свои места, а ты, как последний трус, заскулил и бросился бежать, поджав хвост. – Командир потянул беглеца к себе. – Нам дан приказ, солдат, прикрывать отступление нашей артиллерии, и мы выполним его во что бы то ни стало. Ты понял меня? Альянс не получит больше ни пяди нашей земли, отступать уже некуда. Так что возьми уже свои яйца в кулак и сражайся как мужчина!

С огромной силой неизвестный отбросил Евгения назад, отчего тот снова выронил оружие.

– Бегом на место! Это приказ! – проорал командир.

Новиков нащупал винтовку, взял её в руки и нервно усмехнулся, со злостью вглядываясь в очертания человека перед собой.

– Что, вам нужны герои, готовые сложить свои жизни? – сказал он, стиснув зубы и поправляя сползший на глаза шлем. – Будет вам герой.

С этими словами Евгений встал в полный рост и быстро вылез из траншеи.

– Стой, дурак, ты куда, убьют же! – Голос командира резко изменился и прозвучал даже с немалой долей беспокойства.

Новиков на секунду обернулся, чтобы бросить наглую ухмылку в сторону обидчика, а потом с криком побежал в сторону леса. Евгений сам не до конца понимал, в чём заключался его импульсивный план, скорее просто хотел любыми способами прервать затянувшийся кошмар наяву и не видел другого выхода. К тому же противник оказался благосклонным к его желаниям и ответа не пришлось ждать слишком долго. Неудачливый солдат успел пробежать всего пару десятков метров, прежде чем почувствовал острую боль в груди, а потом услышал звук выстрела, донёсшегося откуда-то со стороны леса. Удивительно, но среди всей какофонии звуков Евгений был уверен, что расслышал именно тот самый, что поставил точку в его истории, связанной с этим миром. И на пути неизбежного наказания за слепой героизм не помог даже бронежилет, не остановивший пулю вражеского снайпера. Всё, что запомнил в тот момент Новиков, – это нестерпимую боль и ужас, наполнивший его разум. Евгений упал на землю, издавая последние хрипы и захлёбываясь собственной кровью, быстро заполнившей пробитое лёгкое. И в последние секунды тающего сознания до него донеслась отборная ругань разочарованного командира.

#150

Евгений крепко спал и видел очень странные, сумбурные и малопонятные сны. Но даже сквозь них он явственно ощущал, как невыносимо тянет и болит в правом боку, как жар, густо замешанный с болью, растекается по всему животу, а потом волной отдаётся в каждой части тела. Новиков очень хотел проснуться, и не из-за сюрреалистичных кошмаров, что водили хороводы в его голове, и не из-за неприятной распирающей боли, а потому, что кто-то очень сильно и настойчиво тряс его за плечо. При этом пробуждение давалось очень тяжело, глаза будто налились свинцом, мысли путались и плыли, а тело сковала невероятная слабость. Всё тайное никак не хотело становиться явью.

После череды невероятных усилий ему удалось разлепить глаза, а до его ушей донёсся чей-то едва различимый голос. Евгений собрал всю волю в кулак и всё-таки смог вырвать себя из цепких лап Морфея и кучи лекарств, сковавших его разум. Удивлённым взглядом он окинул всё вокруг и обнаружил, что лежит на койке в просторном и светлом помещении. Голые однотонные стены, широкие окна, несколько других таких же коек и штативов для капельниц – в окружении безошибочно читалось, что он оказался в палате какой-то больницы. «Что случилось?» – мимолётно подумал он и тут же получил ответ в виде острой головной боли и ярких воспоминаний о недавнем поле битвы. Но больше всего его удивило вовсе не это, а то, что над ним склонился его старый знакомый Алексей в белом больничном халате, накинутом поверх повседневной одежды. С обеспокоенным видом он продолжал трясти своего коллегу по несчастью и что-то приговаривать. Евгений скривился от боли.

– Прекрати, – через силу прохрипел он от пересохшего горла.

– Наконец-то ты очнулся! – воскликнул Максимов и облегчённо выдохнул. – Я уж думал, всё потеряно.

– Где я?

– В военном госпитале, где же ещё. Точнее, раньше это была больница скорой помощи, но времена теперь другие. Мне с таким трудом удалось тебя найти, и я не уверен, что получится снова.

– Как я тут оказался? – продолжал свой допрос Евгений.

– О, это ты мне должен рассказать.

Новиков задумался, но тут же замотал головой.

– Сначала помоги подняться, – сказал он и протянул руку.

Потом прикусил губу и зашипел от боли, хватаясь за правую часть живота, но с помощью Алексея всё-таки смог усесться на краю кровати. Из одежды на Евгении оказались одни трусы, а весь живот был обмотан толстым слоем бинтов. В правом боку кольнуло с новой силой.

– Не думаю, что это был аппендицит, – с горькой усмешкой сказал Новиков, рассматривая повязку. – И как-то не очень хочется вспоминать, но в одном ты был прав: тенденция мира действительно сохраняется, и события прошлого варианта могут влиять на последующий.

Евгений крякнул, удивившись неожиданной для себя умной мысли.

– Я всегда прав, – подтвердил Алексей, и на его лице появилась скромная улыбка.

– Не зазнавайся.

– Но если тенденция мира действительно сохраняется, тогда это хорошая новость.

– Что в ней хорошего? – усомнился Новиков, ощупывая свой живот.

– Как что? Значит, мы можем частично влиять на то, какой будет следующая итерация, но есть и плохая новость. Войска Альянса уже на входе в город, и весь госпиталь сейчас эвакуируют в тыл, – сказал Алексей, показывая взглядом на другие пустующие койки в палате. – Скоро придут и за тобой, поэтому нам нужно быстрее убираться отсюда. Если тебя увезут, то неизвестно, где мы окажемся и сможем ли найти друг друга снова.

Максимов сделал небольшую паузу, осмотрел своего друга с головы до ног и недовольно покачал головой.

– Ты сможешь вообще идти? – с сомнением добавил он.

Новиков посмотрел на себя, а потом на Алексея.

– Не в таком виде.

– Это как раз поправимо. Вот примерь, надеюсь, подойдёт.

Алексей выудил откуда-то из-под кровати огромный пакет и достал из него комплект солдатской формы и даже ботинки.

– Ты откуда это достал? – удивился Евгений, расправляя и разглядывая лёгкий и тонкий китель. – Как ты вообще сюда с этим прошёл?

– Много вопросов, одевайся скорее, – нервно ответил Алексей, будто предчувствуя что-то неладное.

Затем он затолкал пустой пакет обратно под койку и отошёл к выходу из палаты, где осторожно выглянул в коридор и посмотрел по сторонам, пока Евгений предпринимал мучительные попытки одеться. Он всё ещё не отошёл от лекарств, его рана ныла и отдавала острой болью при каждом движении, у него совсем не было сил, но он стойко продолжал натягивать на себя брюки и китель.

С каждой секундой Алексею становилось не по себе. Он начинал ходить по палате, заглядывать в окна, а потом возвращался к слежке за коридором, особенно когда оттуда доносился шум каталки для перевозки больных. Максимов быстро терял уверенность в надёжности своего плана и нервничал всё сильнее.

– Нужно будет придумать, где нам спрятаться и продолжить работу, – сказал он, чтобы немного отвлечься.

– В смысле «работу»? – переспросил Евгений и с подозрением посмотрел на него.

– Ну, наше исследование, – ответил тот без тени сомнения.

– Алексей, – позвал его Евгений серьёзным тоном. – Так ты был уже в лаборатории?

– В какой лаборатории? – искренне удивился Максимов, но потом резко изменился в лице, будто что-то незримое укололо его разум.

– Ты что, забыл?! – От досады Евгений чуть не выронил ботинок из рук. – Ты, я, Катя – мы исследовали повышенный радиационный фон, который привёл нас в старую лабораторию позади твоего института?

– Катя?..

Лицо Алексея исказила гримаса боли, а в глазах отразился страх.

– Я помню дождь, – неожиданно сказал он после паузы, приправленной его страданиями. – Большое здание. Наверное, это оно. Да, точно оно. Всё как в тумане и… такое нереальное, будто пытаюсь вспомнить сон, который уже успел выветриться к обеду и остался только слабый налёт из ощущений. Странное и пугающее чувство.

– Ты забыл… – разочарованно повторил Евгений. – Как ты мог? Это же сейчас самое важное. Мы были всего в шаге от ответов, когда… – прервался он, а потом с ненавистью усмехнулся, оскалив зубы: – Вот значит, как эта мразь защищается.

– Кто? – непонимающе переспросил Алексей и вновь покривился от хаоса, творящегося в его мыслях.

– То чудовище, что нас ждёт в недрах лаборатории и которое затеяло всё это. Ну ничего, нас так просто не остановить. Правда ведь?

Алексей быстро закивал.

– Вот и чудно. Помоги завязать шнурки, и пойдём, наведаемся к нему в гости.

Максимов помог ему надеть ботинки, а потом подхватил под руку и поднял на ноги. Евгений попытался сделать шаг, но тут же чуть не повалился на пол. Ноги его почти не слушались, тело стало ватным, а каждый шаг отзывался жуткой болью в животе, и только благодаря опоре в виде Алексея он смог устоять.

– Твою же… – чуть не выругался Евгений, но тут же плотно сжал губы.

– Женя, соберись! Они не должны ничего заподозрить.

– Я пытаюсь, – прорычал в ответ Новиков, скаля зубы и пыхтя при каждом шаге. – Знал бы ты, каково это, когда в тебя стреляют.

– Надеюсь никогда не узнать.

– Надеется он, – фыркнул Евгений. – Судьба никогда не спрашивала о наших желаниях, а теперь и подавно.

Медленно перебирая ногами и переваливаясь с одной на другую, он смог наконец покинуть палату, хотя далось ему это совсем нелегко, несмотря на активную помощь Алексея. Но дальше предстояла новая череда испытаний – длинный прямой коридор, где постоянно сновали врачи, перевозили пациентов и таскали коробки с лекарствами. Евгений опустил голову как можно ниже, чтобы никто случайно не опознал в нём беглого пациента, но опасения оказались напрасными. Во всеобщей суматохе никто не обратил внимания на хромающего солдата, которого сопровождал статный мужчина в белом халате, с густой бородой и целеустремлённым взглядом. Любой при взгляде на эту парочку будет уверен, что какой-то очень важный врач или даже доктор наук помогает раненому солдату эвакуироваться из больницы, и почти не ошибётся в своих догадках. Если не учитывать несколько маленьких, но крайне важных нюансов.

Евгению очень повезло, что его палата находилась на первом этаже больницы. К тому времени лифт уже не работал, а о том, как в таком состоянии спускаться по лестнице, он боялся даже подумать. Таким образом беглецы достаточно быстро пересекли коридор, насколько позволяло состояние Новикова, и вышли на улицу. Там их встретило гнетущее, пасмурное небо, по которому плыли бесконечной грядой свинцовые облака. Они наполняли серостью и без того безрадостную картину покинутого города, но хотя бы дождь прекратился, а лужи исчезли вместе со старым миром. К сожалению, беглецам некогда было радоваться сухой погоде, они поспешили скрыться за углом больницы, чтобы не попадаться на глаза многочисленным врачам, снующим во все стороны. На своё удивление, у запасного выхода друзья обнаружили карету скорой помощи с открытыми настежь дверями. Видимо, совсем недавно на ней привезли очередного неудачливого бойца, и санитары в спешке бросили машину, наивно полагая, что хотя бы сейчас ни у кого не хватит смелости совершить какую-нибудь глупость. Они явно недооценили глубину отчаяния и степень коварства, на которые способен некогда тихий и скромный преподаватель физики под невыносимой тяжестью обстоятельств.

Алексей на секунду остановился, когда увидел машину, услужливо распахнувшую свои двери. Он подтащил Евгения ближе и, к своему удивлению, обнаружил, что незадачливый водитель умудрился оставить ключи в замке зажигания. Тогда в голове Максимова моментально созрел новый план.

– Залезай внутрь, – не веря своему счастью, скомандовал он.

– Ты серьёзно? – удивился Новиков.

– Давай-давай, меньше слов, а то заметят, – тараторил он, постоянно оглядываясь.

Алексей кое-как затолкал друга на пассажирское сидение, потом закрыл боковую дверь автомобиля и сам забрался на место водителя.

– Знаешь, по-моему, я плохо на тебя влияю, – засмеялся Евгений, одновременно кривясь от боли в животе.

– В данных обстоятельствах тяжело сохранять человеческий облик, – ответил Максимов с ноткой грусти, а потом повернул ключ зажигания. – С волками жить – по-волчьи выть.

– Это что, какая-то поговорка?

– Это «Фауст», Гёте.

– Да-да, точно, я знал, – без всякой уверенности в голосе промычал Евгений и отвернулся, чтобы посмотреть в боковое окно.

Машина медленно выехала на проезжую часть и помчалась вдаль по пустынной дороге в направлении центральной площади. Весь город, проплывающий перед глазами Евгения, производил крайне удручающее впечатление. Пустые улицы, где не осталось машин, тротуары, где теперь вольготно разгуливал ветер, поднимая в воздух облака из пыли и пепла от сожжённых или разрушенных зданий. То тут, то там на дорогах попадались огромные воронки от мощных бомб, которыми Альянс всё чаще закидывал город, желая запугать оставшихся жителей или вовсе вытравить любые возможные очаги сопротивления. Часть домов уже пострадали от их ударов или были разрушены, а в некоторых районах до сих пор поднимались клубы едкого дыма от многочисленных пожаров, вызванных обстрелами. Алексей петлял по разным улицам и переулкам города, объезжая воронки и держась как можно дальше от больших открытых пространств. Вскоре они выехали на шоссе, ведущее на площадь, и даже проехали мимо знакомого свадебного салона, где Евгений повстречал безумца, навсегда изменившего его жизнь. Новиков повернулся и посмотрел сквозь водительское место, желая увидеть хотя бы тень надежды, что тот бездомный выжил после их последней встречи, но машина промчалась слишком быстро, чтобы что-то заметить. Зато на его интерес обратил внимание Алексей.

– Что там? Ты что-то увидел? – немного встревоженно спросил он.

– Как раз наоборот. Когда-то я встретил здесь одного человека, кто так же, как и мы, знал и помнил слишком многое, и это свело его с ума.

– Да, что-то такое припоминаю из твоих рассказов. Если хочешь, можем вернуться и поискать его?

– Не стоит. Я думаю, он обрёл свой покой, – с грустью ответил Евгений, потом помрачнел и ощупал рану на животе. – У нас есть дела поважнее.

Алексей с согласием кивнул и прибавил скорости. До цели оставалось совсем немного, но уже отсюда их насторожили густые клубы дыма, поднимающиеся из-за домов, окружавших центральную площадь города. «Неужели судьба вновь решила поиграть с ними в жестокие игры? – посетила Евгения страшная мысль. – Только бы таинственная лаборатория оказалась цела».

На их удачу и к несчастью для других, источником дыма был горящий бронеавтомобиль прямо в центре площади, куда так удачно попал вражеский снаряд. Он буквально разворотил боевую машину, вокруг которой лежало несколько тел солдат, кто не успел убежать и был посечён осколками от взрыва. При этом в округе больше не было ни единой души. Максимов остановил машину у въезда на площадь и побоялся ехать дальше. Он просто молча сидел и смотрел на горящий бронеавтомобиль, не выражая никаких эмоций. В это же время где-то в соседнем районе прозвучал мощный взрыв, вздымая в воздух огромное облако пыли, отчего Алексей вздрогнул и вжался в кресло.

– Да уж, что-то меняется, а что-то всегда остаётся неизменным, – задумчиво произнёс Евгений, всматриваясь в клубы дыма от поражённого здания.

– Ты о чём? – растерянно спросил полушёпотом Алексей.

– Война… – Новиков указал взглядом на творящийся перед ними хаос. – Скоро войска Альянса захватят город во всех возможных реальностях – и тогда действительно сложно предсказать последствия для нашего мира.

– Нам нужно спешить, – мрачно прошептал Максимов и стал выбираться из автомобиля.

Он обошёл кабину по кругу и помог Евгению спуститься, но, когда попытался взять его под руку, тот сразу же отмахнулся.

– Я сам! Сам. Мне уже лучше, – проголосил он.

Евгений обхватил себя руками и медленно, шатаясь из стороны в сторону, побрёл к центру площади, где догорал военный автомобиль.

– Женя, ты куда? Нам в другую сторону! – недоумевая окликнул его Алексей и пошёл следом. – Ты что задумал?

– Обезопасить себя, – пыхтя ответил Евгений. – Кто знает, с чем или кем нам придётся столкнуться.

Новиков доковылял до тела одного из погибших солдат, опустился на одно колено и подобрал автомат, лежащий рядом с ним, отчего у Алексея моментально округлились глаза.

– Т-ты чего творишь? – заикаясь от нервозности при виде оружия, спросил Максимов и стал бешено крутить головой по сторонам, опасаясь, что кто-нибудь может увидеть.

– Не волнуйся, ему он больше не нужен, – совершенно безразлично ответил Евгений, поглядывая на тело совсем ещё юного солдата.

Опираясь на автомат, Новиков смог самостоятельно подняться на ноги.

– Ты умеешь с ним обращаться? – продолжал выказывать удивление Алексей, стараясь не подходить слишком близко.

В ответ на это Евгений умело отстегнул магазин, проверил его на наличие патронов, а затем при помощи затвора дослал один из них в патронник.

– Да, недавно приходилось иметь дело. Точнее, моему альтер эго. – Новиков постучал пальцем по виску. – Учусь брать из своей памяти всё самое полезное. Тебе тоже следует взять оружие.

Он указал на другого солдата неподалёку, но от подобной мысли Алексея всего передёрнуло.

– Нет, спасибо, я как-нибудь обойдусь, – замахал он руками.

– Как знаешь, тогда пошли к нашим друзьям в лаборатории.

Алексей быстро закивал, а потом, не сводя глаз с убитых солдат, начал пятиться к институту. Они поспешили убраться с площади, пока кто-нибудь не заметил их мародёрский поступок, и направились по дороге, ведущей к старой лаборатории. Евгений передвигался как мог, удерживая в одной руке автомат, а другой прижимал ноющую рану, но всё равно отказывался от любой помощи. Вскоре они вновь оказались перед закрытыми воротами, ведущими на территорию исследовательского центра. Новиков с тоской посмотрел по сторонам, будто надеялся увидеть Катю, но в этот раз они были одни, и только непрекращающийся вой сирены продолжал сводить с ума.

Максимов сразу же проследовал в будку охраны, покопошился там немного, но в этот раз ворота не сдвинулись с места. Он вышел оттуда с потерянным видом и виновато развёл руками.

– Что случилось? – поинтересовался Евгений.

– Ворота больше не открываются, странно. Я же помню, что в прошлый раз сработало, разве нет? – усомнился Алексей в новообретённой памяти. – В голове всё так запутанно.

– Похоже, они учатся на своих ошибках.

– И что же нам делать? – спросил Алексей, а потом подошёл ближе к входу и подёргал за навесной замок на небольшой дверце в воротах: – Здесь тоже закрыто.

– Давай я открою, – уверенно предложил Евгений.

Он направил автомат в сторону замка, но Алексей яростно замахал руками:

– Нет-нет, стой! Ты что, хочешь, чтобы нас все услышали? А если солдаты рядом?

– Да кто нас услышит?

– Подожди, – продолжал упорствовать Максимов. – Кажется, я видел в будке ящик с инструментами.

Алексей ринулся обратно в будку.

– Ты что, собрался ворота чинить? – недоумевал Евгений.

– Можно и так сказать, – ответил Максимов, вернувшись с двумя поржавевшими гаечными ключами. – Отойди.

К удивлению Новикова, тот мастерски засунул ключи в душку замка, надавил ими, и душка с лёгкостью выскочила наружу.

– В институтах теперь и такому учат? – хмыкнул Евгений.

Алексей отбросил замок в сторону, открыл скрипящую дверцу, потом улыбнулся и постучал пальцем по голове.

– Пользуюсь всеми преимуществами, – ехидно передразнил он слова Евгения.

– Даже не хочу знать, из какой реальности ты достал эти знания.

Когда главное препятствие удалось преодолеть, они направились к большому зданию лаборатории № 2, где недавно таинственная сила смогла остановить их маленький крестовый поход. Всю дорогу Алексей нервно озирался по сторонам, но научный центр оставался таким же заброшенным. Когда они приблизились к зданию, то вновь ощутили, как земля буквально гудит от непонятной вибрации. Она расходилась волнами по всей округе, вспыхивая с разной частотой и биением, отдавала по ногам и ударяла тревогой по всему телу.

– Не нравится мне всё это, – волновался Максимов, переминаясь с ноги на ногу. – Как мы могли не замечать этого, когда оно в двух шагах от института? В центре города, чтоб его!

– Так же, как ты моментально забыл о его существовании, стоило миру вновь перестроиться, – ответил Евгений и указал на входную дверь: – Давай поспешим. Не хочу снова добираться сюда с очередного поля боя.

Алексей набрал полную грудь воздуха, схватился за ручку хлипкой деревянной двери, а Новиков взял на изготовку оружие, будто готов был встречать орду чудищ, что должны хлынуть из лаборатории злобного учёного. На их удивление дверь оказалась не заперта. С некоторым усилием она отворилась, но внутри ждали лишь очередной пыльный полумрак и забвение. Они вошли внутрь небольшого холла, откуда в разные стороны отходили длинные коридоры с кучей кабинетов. В дальнем конце виднелась лестница на верхние этажи, а вот слева от входа они заметили большой грузовой лифт, который выглядел слишком новым и современным, что сильно контрастировало с остальной мрачной обстановкой. Рядом с ним находился спуск, перегороженный массивной решёткой с дверью.

– Я почему-то уверен, что нам туда, – сказал Евгений, указывая на лестницу, уходящую в темноту подвала.

Максимов согласился, но для начала проверил лифт, нажав пару раз на кнопку вызову. Тот ожидаемо не подавал признаков жизни, а вот решётчатая дверь почему-то оказалась открытой, и они свободно прошли дальше.

Никогда в жизни Евгений не думал, что будет так сильно ненавидеть лестницы. Каждая ступенька давалась с большим трудом, каждый шаг вызывал дикую боль в боку, как от удара ножом. Ему хотелось закричать, но подобная вольность была непозволительной роскошью. Он должен держаться, должен дойти до конца. Поэтому повесил автомат на левое плечо, вцепился руками в поручень, сжал посильнее зубы и шипел на каждую попытку Алексея помочь. Несмотря на то что лестница вела на глубину всего пары десятков метров, спуск занял у них слишком много времени. Зато, когда нога Евгения ступила на ровную поверхность, он выдохнул с облегчением.