Текст книги "Осколки Прошлого"

Автор книги: Андрей Лавригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– В глаза не свети! – тяжело выдохнул он, забираясь к нам на площадку.

Я поспешно отвел фонарь в сторону.

– Фух... Путь ни капли не изменился, – сказал он отряхивая тунику, – Нам придется немного попотеть, но ничего опасного впереди нет. Лил?

– Да, конечно, – Лилиана поднялась и осторожно подошла к провалу.

– Давай помогу...

Держа ее за руку, он помог своей жене спуститься вниз. Мне показалось, что ей это не нужно, она двигалась достаточно ловко, чтобы справиться своими силами. Я заметил, что Лилиана и Стив опять что-то обсуждают через мыслеречь.

– Ну что, поехали? – с улыбкой обернулся ко мне Стивен, – Я вижу тебе понравился мой сын, но пусть лучше дальше его оберегает Лил. Что думаешь?

Я недоуменно заморгал глазами. Стивен на это только улыбнулся и аккуратно забрал у меня младенца. А я и не знал, что чувствую больше, облегчения или сожаления. Я никогда не общался с маленькими детьми, но этот покорил меня своей абсолютной невозмутимостью и спокойствием. Зато можно было вздохнуть поспокойнее, как ни крути, а килограмм 10 он весил точно.

Стивен... Стив лег на живот и аккуратно передал Артура вниз, Лилиане. Затем он помог спуститься мне. Даже не помог, а, фактически, спустил.

Почувствовав пустоту под ногами, я стал неловко дергаться, пытаясь нащупать пол. Рукой, с зажатым в ней фонарем, тщетно пытался зацепиться за гладкие каменистые выступы. Луч света от фонаря плясал на стенах и своде пещеры, выделывая немыслимые пируэты.

Я, похоже, больше мешал, чем помогал Стиву своими топорными движениями.

– Лучше не дергайся, – пропыхтел Стив, перехватил меня за вторую руку, и словно мешок с картошкой медленно спустил вниз.

На твердой земле стало спокойнее. Я отошел от невысокой – полтора метра всего – стены, чтобы дать дорогу Стиву и посветил вокруг.

Луч фонаря не доходил не то что до свода, а даже и до стен! Пещерная зала, в которую мы спустились, была поистине гигантской, и мне стало почему-то неуютнее. Раньше стены прохода, по которому мы шли, давали чувство защищенности. Сейчас же огромные размеры это природной полости подавляли. Первородный мрак будто загустел и сжался вокруг меня и, казалось, ослабевшего луча фонарика. Тьма почти ощутимо давила на плечи. Разыгравшееся воображение тут же нарисовало мне демонов, которые неуловимо быстро избегали света и прятались в черной пелене.

С пола пещеры веяло холодом, но воздух был сухим и пах каменной пылью. Откуда-то из глубины дул несильный ветер, и, уходя в проем из которого мы вылезли, изредка посвистывал.

Сзади вдруг раздался мягкий стук. Я вздрогнул и развернулся. Фонарь ярко осветил Стивена, и он тут же отвернул голову в сторону от прямого света.

– Лил, Артур, не отходите далеко и пристраивайтесь за мной. Дорога здесь совсем не похожа на главный проспект Жемчужины, – сказал он, решив не обращать внимания на мои попытки ослепить его.

Мне стало немного стыдно от того, что я такой трусливый. И решив больше не создавать лишних проблем, пристроился в хвосте маленькой колонны из двух взрослых человек, и одного ребенка удобно едущего на руках у Лил. Теперь он окончательно проснулся и начал издавать различные звуки. Его угуканья и лепетания уходили в темноту и возвращались пугающим, много раз перекликающимся, эхом.

Меня слегка передернуло. И хочется верить, что от холода, а не от этих звуков.

Стив пошел не прямо, а сразу вильнул в сторону. Посветив через минуту по бокам, я понял почему.

Мы шли по небольшому плоскому гребню, а слева и справа пол пещеры начинал уходить вниз. Весь камень был сухим и будто неумело отшлифован пескоструйным аппаратом. По нему пролегали ровные полосы, и часто попадались мелкие сколы, напоминающие осиные норы. Слева, где скат был куда отвеснее, метрах в семи от нас луч фонаря высветил неровный темный провал, вертикально уходящий вниз. Светить по сторонам сразу расхотелось, и я предпочел освещать дорогу под ногами.

Иногда на сухом и местами потрескавшемся камне, попадались неглубокие лужи. Стив и Лилиана не обращали на них никакого внимания, шлепая по ним прямо босыми ногами. Я же не рискнул приближаться ближе к краю гребня, обходя эти лужи, и потому промочил свои тонкие летние ботинки. Идти сразу стало еще неприятней – регулировать теплобаланс я умел только в теории.

Дул легкий ветер. Временами он усиливался и кидал мелкую пыль в лицо. Откуда только ее здесь так много?

Наш путь вдруг преградил толстый, угловатый каменный столб из более темной породы. Он уходил к самому потолку, то расширяясь, то сужаясь, иногда делая резкие непредсказуемые изломы в сторону. Как и весь камень вокруг, он был грубо отшлифованным. Могли ли ветер и пыль вместе сотворить такое в течение многих лет?

Этот столб нам пришлось обходить, приблизившись вплотную к краю нашей тропки. И как назло, именно в этом месте скаты с обеих сторон становились круче. И гораздо более неровными. То тут, то там из них вырастали кривые белесые сосульки с острыми краями.

Я сглотнул. Чтобы преодолеть препятствие, я на всякий случай жался вплотную к столбу, хотя ширина тропки и позволяла идти по ней более свободно. Но в свою ловкость мне не очень верилось.

Стивен, видя мои затруднения, не стал мне ничего говорить. Он просто остановился с другого конца, и подождал пока я пройду, выражая готовность помочь в случае чего. Я был благодарен ему за такую страховку. Чтобы я там не думал, он внимательный человек.

Когда мы преодолели этот столб, тропа вдруг стала делать порывистые подъемы вверх. На ней то и дело возникали большие, некоторые даже и в метр высоту, ступени. И в конце концов, от постоянного подъема, наша дорога превратилась в нечто вроде горного серпантина, и по краям уже были не склоны, а отвесные провалы вниз .

На меня навалилось легкое, но от того не менее жуткое ощущение высоты. Оно становилось отчетливее каждый раз, когда мы поднимались на очередную ступеньку. И тьма по сторонам от нашего в пути только усугубляло положение.

В конце концов, от бесконечного подъема я стал выдыхаться. Стив, как-то раз обернулся ко мне, и, заметив, как я тяжело и неловко забираюсь на очередную ступеньку, решил объявить привал. Лилиана же, даже с ребенком на руках, справлялась со всеми препятствиями уверенно, и даже будто играючи.

Я уселся прямо на середине площадки подальше от краев.

Стивен же и Лилиана устроились прямо на краешке и беспечно свесили ноги вниз, в темноту.

– Недолго уже осталось, чуть-чуть не дошли до нормального пути, – сказал Стив.

– Я не сильна в геологии, но, по-моему, таких пещер на Земле нет. Почему здесь так сухо? – спросила Лилиана.

Их голоса уходили в темноту, а затем возвращались многократно отраженным эхом. Жутковатые звуки...

Стив глянул на нее, и как-то незаметно расслабился. Приобнял за плечи, и после некоторой паузы сказал:

– Есть такие пещеры, правда не такие огромные. На Земле их обычно создает ветер, забивая песок в трещины, и со временем расширяя их. Почему на Венере они такие большие и находятся так глубоко – загадка. По одной из теорий сначала пустоты образовали древние микроорганизмы, но их следов мы не нашли, поэтому вопрос остается открытым. Больше вероятности, что раньше на Венере все-таки была вода. Но когда она исчезла, оставив после себя сквозные пещеры, первую скрипку стал играть ветер и песок.

Я набрался смелости и осторожно подобрался к беседующим... родителям? Затаив дыхание, я аккуратно устроился также как и они – на краю обрыва, свесив ноги вниз. Представив под ногами огромную высоту и сухой твердый камень внизу, я, признаюсь, струхнул. Но уходить уже не стал.

Так мы и сидели втроем, окруженные со всех сторон темнотой. Фонарик впереди высветил еще несколько столбов, похожих на тот, что мы обошли ранее. Такие же неровные, такие же будто обротанные грубой наждачной бумагой. Сколько я не светил и не всматривался, но так и не увидел ни их основания, ни вершин. Столбы выныривали снизу из темноты и, угловато петляя, уходили вверх, в темноту.

Временами на нас налетал порывистый ветер, и я в страхе откидывался назад, опираясь на руки – боялся, что он столкнет меня в пропасть. Ветер ерошил волосы, и нес с собой пыль, наглядно давая понять, что все вокруг – его работа.

– А куда подевалась вода? – спросил я.

– Есть теория, очень похожая на правду, что раньше Меркурий был спутником Венеры, – ответил Стивен... Стив, – Затем каким-то образом они разделились. Венера стала крутиться медленнее, сильно ослабело магнитное поле, и планета оказалась во власти жесткого солнечного излучения. Все это вместе сильно нагрело планету, и вся вода просто испарилась. Долгое время, она просто в принципе не могла существовать здесь ни в каком состоянии. Нашим предкам пришлось сильно потрудиться, чтобы терраформировать планету.

Маленький Артур вдруг активно заворочался на руках Лилианы и стал беспокойно тыкать ручками, указывая в темноту. Что он там увидел? Посмотрев на него, я с изумлением понял, что его глаза закрыты.

По спине пробежали неприятные мурашки. Я тоже прикрыл глаза и всмотрелся в псиэфир.

В тусклых подземных потоках псиэнергии, метрах в шестидесяти прямо по направлению взгляда, клубилась тьма. Пустой провал, неровный вырез в вечно живом и двигающемся океане энергии.

И я вдруг сразу понял, кто истинный автор загадочных Венерианских пещер. За стеной огромной полости, в которой мы находились, в надежно укрытом от внешнего мира подземном кармане, находилась колония псиазов.

– Нам нужно идти дальше, – нервно проговорил я.

– Быстро ты отдохнул, – немного насмешливо сказала Лилиана. И как у нее настроение поменялось после нашего разговора.

– Там, за стеной, – я махнул рукой в сторону напряженно застывшей тьмы, – аномалия.

– Я знаю, – спокойно сказал Стив, – Шестнадцатая аномалия, мы зовем ее "Искра", из-за...

– Да мне плевать, как вы ее назвали, надо уходить отсюда. И быстрее! – воскликнул я и быстро, но все также неловко, начал отползать в сторону от обрыва.

Лилиана задумчиво посмотрела на своего возбужденного сына, продолжавшего указывать в сторону аномалии.

– Ты ведь отнюдь не за исследованиями шел в Лагерь... – медленно произнесла она, а потом вдруг спросила, – Почему Марта объявила эвакуацию?

– Объявила? Я думал, это просто слухи.

– Можешь мне поверить.

– Давайте уже уйдем отсюда, – я уже стоял в центре площадки и с напряжением смотрел на огромный темный сгусток в разноцветных потоках псиэнергии.

Все сильные потоки, плавно изгибались в сторону аномалии, а слабые, например, излишки, которые шли от тел Лилианы Стивена и мелкого Артура, направлялись прямо в ее сторону. И исчезали, едва коснувшись поверхности тьмы. Это чудовище, казалось, никогда не насытится.

Стивен, недоуменно поглядывая на меня, встал, и направился дальше к очередной ступеньке. А вот Лилиана отчего-то стала более целеустремленной. Может что-то разглядела во мне? Или в своем сыне?

Дальше мы шли уже быстрее. Я иногда оглядывался, но тьме не было никакого дела до нас. Ее форма ни на миллиметр не изменилась. Однако чувствовать ее за спиной было не очень приятно.

Стив, не врал, до верха мы и правда не дошли совсем чуть-чуть. И через несколько особо высоких "ступеней" мы оказались перед точно таким же проходом, как и тот из которого мы вошли сюда.

– К чему такая спешка, Артур... – пробурчал Стив, а потом, посмотрев на свою жену добавил, – Лил?

– У меня плохое предчувствие, а я привыкла им доверять.

Лилиана обогнала Стивена и теперь быстро шла по узкому проходу, гораздо более собранная и напряженная чем до этого. Она внимательно всматривалась в темноту впереди, совершенно не глядя под ноги, но при этом безошибочно и уверенно обходя все мелкие препятствия.

Артур в ее руках снова затих и вцепился в тунику матери.

– Лилиана, да что с тобой? – взволнованно спросил Стив.

– Артур увидел что-то... И мне это не нравится.

Я вздрогнул, но она явно имела в виду не меня.

– Ну, увидел он аномалию, ну испугался...

– Не аномалию, – Лилиана тряхнула головой, отчего ее волосы разметались по спине.

После этих слов я тоже всмотрелся в псиэфир. Между Лилианой и Стивом промелькнула фиолетовый разряд – мыслеобраз.

– Это еще, что за... – пробормотал Стивен и тоже напрягся.

Я смотрел вперед. Мы входили в небольшую пещеру, сплошь заваленную камнями. В потолке зияли многочисленные выбоины, видимо из них и падали эти камни. Присмотревшись вторым зрением, я ахнул. Прямо над нами, за неровным потолком пещеры, висел еще один сгусток тьмы – очередная аномалия.

– Мы под аномалией, – сказал я, чувствуя, как начинаю тихо паниковать.

– Семнадцатая, "Эпилог", – проговорил Стив.

– Всем тихо, – еле слышным, но жестким шепотом вдруг приказала Лилиана и замерла.

Мы остановились почти посреди пещеры. Нас окружали невысокие завалы камней, под ногами похрустывал песок, которого здесь его было гораздо, гораздо больше чем раньше. В метре над головой нависал испещренный большими провалами потолок. А над ним – близко, очень близко к нам – затаилась голодная тьма.

Я настороженно направлял свет то в одну сторону, то в другую. По стенам, где наросло множество тех самых белесых протокристаллов, бегали блики света и танцевали изломами острые тени от камней.

– Артур, выключи фонарь! – прошипела Лилиана.

Я тут же повиновался, и мы утонули во тьме. Не было видно ни зги, вокруг меня будто смокнулись огромные черные стены. Из звуков – только напряженное дыхание Стивена.

Чувствуя, что начинаю паниковать, я закрыл глаза – вокруг меня разом проявился красочный мир потоков псиэнергии. Стало гораздо легче.

Теперь я видел, грязно белый ореол избыточной силы вокруг Лилианы, который постреливал стального цвета вспышками. Похожий ореол, но чуть синее исходил от Стивена. У маленького Артура, я видел еще и ауру – напряженно оранжевого цвета.

И прямо над нами, почти ощутимо давя мне на плечи, нависало огромное черное пятно аномалии. Она притягивала к себе "дым" от наших тел, и он уходил вверх, мгновенно и без остатка поглощаемый сворой вечно голодных псиазов. Более сильные и направленные потоки псиэфира, только изгибались в его стороны, словно аномалия была магнитом для них, но не сворачивали полностью. Хорошо, что "взгляд" псиазов сейчас направлен вверх, на поверхность, в сторону океана дармовой энергии Венерианской биосферы, иначе ко всему добавился бы целый комплекс неприятных ощущений.

Я вдруг заметил впереди движущийся в нашу сторону характерный, дымящийся бурым светом, сгусток псиэнергии. Из тьмы, прямо к нам медленно приближался человек.

По спине пробежали мурашки. Демоны моего подсознания нашли свое воплощение в реальном мире.

Пока еще человек был далеко, но уже сейчас я начал замечать знакомую конфигурацию потоков энергии в его теле. Выходящие из тела и закрученные обратно к нему вихри, направленные прямо в мозг и лишь изредка к другим точкам внутри. От этого цветной сгусток походил на перепутанный клубок с нитками. Очень нетипичная картина для человека... Да вообще, для любого живого существа. И я знал, кому такая может принадлежать. Я знал только одного наркомана в своей жизни.

Он был уже метрах в сорока от нас.

– Лилиана, впереди человек... – быстро прошептал я... – Это... Это...

Дальше я не мог выговорить ни слова – в горле застрял ком.

– Я вас нашел, грязные крысы! – вдруг срывающимся в визг голосом проорал во все горло Грег.

Эхо вторило ему инфернальными набатами:

– Крысы, крысы, крысы...

Лилиана среагировала моментально, вскинула вверх правую руку, ее дымящийся силой силуэт, казалось, глубоко вздохнул, раздаваясь вширь...

А затем, в мои закрытые глаза ударила вспышка ярчайшего света, на мгновение, пряча за собой всю картину пси эфира... Затем еще одна, и еще... Вспышки замелькали с сумасшедшей частотой.

Я не выдержал, открыл глаза. Мир вокруг напоминал фантасмагорию.

Под потолком носился белоснежный шарик из света и часто взрывался ярчайшими вспышками. На стенах сверкали их отраженные блики. В один миг тени рождались; отплясывали короткий безумный танец; умирали... чтобы через мгновенье возродится вновь.

Отчаянно громко вдруг заревел Артур.

Я увидел мерцающую во вспышках света фигуру Грега. Заостренное лицо, безумные глаза, словно на нитке подвешенный краешек губ... Я застыл, парализованный старыми детскими страхами.

– Эпилепсия... Как наивно, девочка, – снова прокричал он, продолжая неспеша подходить к нам, – Я не тщедушный Грег, сладенькая моя...

Лилиана изменилась в лице. Меньше чем за секунду по нему прошла целая гамма противоречивых чувств – удивление, растерянность, осознание, решимость... В конце концов, оно приняло вполне доброжелательное выражение.

– Прости, это от неожиданности, – вполне мирно ответила Лилиана.

И шарик вдруг прекратил свое бешеное мерцание.

Пещеру теперь заливал яркий и теплый светло-зеленый свет, отчего она стала казаться вполне мирными и уютным местом. Меня стало отпускать, навалившееся было, напряжение. Грег тоже не выглядел так страшно, скорее его лицо выражало удивление.

Боже, как давно я его не видел... Он такой молодой здесь. Совершенно не похожий на самого себя в старости...

Между родителями промелькнула оранжевая вспышка мысленного разговора. А затем Лилиана, двигаясь неожиданно медленно и немного неуклюже, отдала Стивену ребенка. Быстро успокоила его, просто потеребив за нос, и Артур сразу перестал плакать. Не просто так она касалась его – между ними промелькнул разряд псиэнергии.

А затем Лилиана просто пошла к Грегу, такой неспешной и спокойной походкой будто встретила старого знакомого.

– Привет, ты хотел поговорить? Не скажу, что ты выбрал удачное место, – я увидел как Лилиана мягко и озорно улыбнулась.

Стивен же стал медленно отходить за груду камней. Меня же все перестали замечать, будто я стал пустым местом.

Что они творят? Ведь Грег совершенно спокоен! Пусть даже пути энергии внутри его тела, активно воздействуют на мозг. Пусть даже судорожно бегает его взгляд. Это же Грег, и каким бы грубым он не был, но вести себя сейчас с ним так странно...

Что бы сейчас не происходило внутри Грега, но и он был удивлен таким поведением. Он на секунду замешкался, а потом как-то неуверенно произнес:

–Ты хотела убить меня... Ты хотела...

– Ты что, я никогда не стала бы так с тобой поступать. Наоборот, я старалась помочь. Ты извини меня... Я не идеальна, и возможно где-то ошиблась. Давай поговорим и во всем разберемся...

Голос Лилианы был немного виноватым и полным раскаяния, он убаюкивал, успокаивал... Тем временем, она продолжала неспешно идти к Грегу.

Стивен же проводил какие-то манипуляции над Артуром. Я увидел, как ребенка закрыл полупрозрачный купол молочно белого цвета. Малыш во все глаза наблюдал за раскинувшейся вокруг него мерцающей сферой.

– Как тебя зовут? – спросила вдруг Лилиана.

– Меня... – Грег на мгновение сфокусировал свой бегающий взгляд на одной точке, а затем взорвался, – Не заговаривай мне зубы, полицейская шавка!

Стивен, закончил свои манипуляции над Артуром, и уже шел обратно к своей жене. Но при злом восклицании Грега, рванулся вперед. В полной тишине под его ногами вдруг пронзительно и громко скрипнули мелкие камешки.

И тут темп событий резко ускорил свой бег.

Грег резко повернул голову в сторону Стива и отчего-то дико закричал, вскидывая руки. Лилиана среагировала моментально. От нее почти одновременно оторвались три фиолетовые молнии. Одна ушла к потолку – снова бешено замерцал шарик и пещера превратилась в дьявольский танцпол. Вторая ушла к Стивену, и его накрыл тот же защитный купол, что и Артура. Третья тяжело ушла в сторону Грега и была видна всем.

Но Лилиана не успела. От рук Грега сорвалось сине-белый сгусток, и ударил Стива прямо в голову, почти не заметив защиты. Стивен покачнулся и замер. Из его носа пошла кровь.

Часто мерцающий светом шарик под потолком, превращал весь мир вокруг в раскадровку страшного фильма. И я увидел, как мгновение за мгновением, на каждую вспышку белого света меняется вокруг мир.

Стивен, миг за мигом, заваливается на спину. Лилиана, двигаясь с проворностью змеи, сгибает ноги в коленях, и прижимается к земле. В улыбке маньяка нервно изгибается рот Грега. А затем в него ударяет фиолетовая молния, пущенная Лилианой.

На меня валом накатил ледяной страх. Он буквально бросил меня за ближайший камень, и я лег, вжимая свое тело как можно сильнее в каменный пол.

Лилиана... была ли эта женщина теперь ею?... в мгновенной вспышке света, походила на статую. Левая рука ладонью указывает в сторону пошатнувшегося Грега, локоть правой на замахе отведен назад, ладонь направлена в ту же сторону и прижата к груди. Хищная, страшная поза. Каким-то краем сознания, я понял, где видел нечто подобное – в старых документальных фильмах о войне, времен Империи. Это была боевая стойка.

Спина покрылась холодным потом, и я перестал что-либо соображать, безучастно наблюдая за творящимся вокруг безумием.

Грег быстро отошел от удара Лилиана, в мгновение залечив рану. Его внутренняя энергия сейчас билась настоящим штормом внутри, и в изобилии выплескивалась вовне. Пол и камни вокруг Грега трещали по швам. Но большая часть извергалась на Лилиану.

Лилиана вдруг превратилась в молнию и буквально выстрелила собой в направлении Грега. Каким образом он увернулся, я не понял, движения его были резкими и нечеловечески быстрыми.

Под непрестанными вспышками света эти двое кружились друг вокруг друга размазанными силуэтами. В пещере продолжало истерично мигать белым светом, и едва различимая за ним картина псиэфира рисовала бурю из энергии.

Рядмо со мной вдруг сам собой поднялся камень, и пулей выстрелил вперед. Попал Грегу под правую коленку... Тот взвыл, диким голосом. Но Лилиана не успела воспользоваться моментом – в следующем "кадре" Грег уже твердо стоял на ногах в двух метрах от прежнего места.

Но его лицо теперь уже не выглядело уверенным.

Дальнейшее походило на охоту за испуганным зверем. И в роли охотника – была Лилиана. Пещеру заливали бурные разноцветные реки псиэнергии. Разряды и вспышки, сферы и толстые силовые лини от Лилианы к Грегу, от Грега к Лилиане...

Рядом со мной вдруг раздался мягкий стук, и я увидел на расстоянии вытянутой руки лежащего с потерянным лицом Стивена. Весь страшный танец Грега и Лилианы длился не больше секунды.

Из носа Стивена текла кровь, а лицо попеременно менялось, выражая целую гамму чувств – удивление, страх, растерянность, решительность. Он порывался встать, но только неуклюже барахтался на земле. Руки и ноги разъезжались, отказываясь подчиняться хозяину. Внутри его тела пришла в движение энергия, разразившись в настоящую бурю – организм боролся с неожиданной угрозой.

В этих сменяющих другу друга ярких кадрах от безумного мерцания света было сложно что-то понять. И когда рядом со мной внезапно оказался Грег, я шарахнулся от него и больно ударился боком о камни.

Его лицо еще в прошлом миге, когда пещеру освещал свет шарика, было испуганным, он был похож на загнанную собаками лису. Но сейчас в очередной мгновенной вспышке, он по-детски радостно улыбался, глядя прямо на барахтающегося у его ног Стивена. Так улыбается ребенок, нашедший нового интересного жука в свою коллекцию.

Вспышка, и Грег присел около его головы... Мгновение – его рука касается лба Стива.

Я вжался еще глубже в каменный завал, хотя это казалось невозможным.

Мгновение... Грег возбужденно скалится, глядя куда-то вперед, поверх Стива. Его безумный взгляд направлен одновременно и в сторону Лилианы и куда-то внутрь себя. Раздался дикий женский вскрик.

Вспышка... Стив увидел Грега и пытается дотянуться до него скрюченным пальцами. В его глазах пылает самая настоящая ненависть.

Эхо от вскрика Лилианы успело накатить всего лишь один раз.

Белоснежная вспышка света. Сильнейший разряд энергии сорвался с рук Грега и ударил прямо в голову Стива.

Мгновение... Стив судорожно выгнул спину, руки сжались. Вспышка... Его взгляд окостенел. Новый миг – его тело расслабилось.

И тут в пси-эфире будто разорвалась ядерная бомба. А затем извне на меня упал такой гигантский вал тяжелых чувств, что я полностью потерял себя.

Лютая, черная ненависть. Оглушающая, обжигающая до сердца ярость. Леденящий душу смертельный ужас.

Этот взрыв чувств смел мою личность, как ужасающей силы ураган стирает мелкое деревце с лица земли.

Кажется, я кричал. Я ничего не понимал, ничего не слышал, и уже ничего не видел.

Я чувствовал, что умираю.

Сколько времени прошло? Секунда, месяц, год? Я не знал...

Я очнулся внезапно.

Пещеру заливал ровный белый свет. В воздухе кружил мелкий черный пепел, который рябил черными точками перед глазами. Я помахал перед глазами в тщетной попытке от него избавиться.

Уши словно ватой набили, сквозь которую я приглушенно слышал непонятный резкий шум, похожий на скрежет пилы. Я, слабо понимая, что происходит, попробовал подняться с холодного камня. Ноги подгибались и держали слабо, пришлось опереться на ближайший камень, чтобы просто продолжить стоять.

В дальнем конце пещеры спиной ко мне стояла Лилиана. Стояла сгорбившись, будто разом постарела на пятьсот лет. Волосы на ее спине посверкивали частой проседью. Боже мой... Что же произошло?!

Мой ошарашенный разум, категорически не хотел давать ответов. Я помахал рукой перед глазами, чтобы избавится от черной пыли, заполонившей воздух. Без толку.

Я сделал неуверенный шаг вперед... Нога уткнулась во что-то мягкое, и я опустил взгляд. На холодном полу пещеры неподвижно лежал Стив. Его открытые глаза стеклянным немигающим взглядом смотрели в потолок.

И выражение его неестественно спокойного лица было знакомым. Знакомым до резкого укола в сердце. Я уже видел такое...

– Стив... – с какой-то мягкой надеждой позвал его я, – Ты в порядке?

Он не ответил. Его взгляд застыл навсегда.

Сзади вдруг раздался пронзительный скрип – под ногу Лилианы попал очередной мелкий камушек. Она направлялась ко мне.

Ее лицо, теперь прорезанное морщинами, было неподвижным. Оно застыло маской, вырубленной в сером граните. Не замечая меня, она подошла к Стиву, присела к нему и прикрыла ему веки.

– Аномалия расширяется, – апатично прошептала она, обращаясь к неподвижному Стиву.

Резкий, визгливый шум вдруг на мгновение прекратился. Сменился сдавленными всхлипами. И я понял, что все это время, надежно спрятанный за камнями, плакал Артур.

Лилиана отреагировала на этот звук все в той же манере робота. Не выражая никаких эмоций, она встала и направилась к плачущему Артуру. Ее походка стала немного вихлять, и я только сейчас заметил, что сила внутри нее тает. Словно кто-то невидимый капля за каплей выпивает из нее жизненные соки.

Все еще слабо соображая, я на негнущихся ногах последовал за ней.

На стенах пещеры, прямо на моих глазах, медленно нарастали белесые гроздья. Тех самых псевдокристаллов. Иногда, прямо из воздуха, из разных точек, по ним били видимые мне темно-серые разряды энергии. И в точке попадания, эти наросты чернели, а затем выбрасывали в воздух крошечный сгусток темной пыли, который быстро распадался на отдельные песчинки. И вскоре, ведомые природными потоками пси-энергии, они начинали хаотично кружиться, танцевать в белом свете под сводами пещеры.

А вокруг, в псиэфире, то тут, то там появлялись черные разрывы. Они множились, потом вроде бы зарастали на секунду, но неизменно появлялись вновь. Их становилось все больше и больше.

Мне не было страшно. Все мои чувства будто стер кто-то. После буйного шторма, океан обычно впадает в спокойное забытье.

Лилиана же подошла к Артуру. Черная пыль облепила его особенно густо.

Лелиана не моргнула и глазом, но налетел легкий порыв ветра и сдул с ее сына, всю темную муть. Артур увидел мать, и вдруг успокоившись, неумело пролепетал:

– Ма-ма...

Лелиана не отреагировала внешне, но я видел, как в ее мозгу вдруг резко ускорился обмен энергией. Секунду просто простояв, она быстро осмотрелась, а затем решительно сорвала со стены кусок белых наростов – спор или личинок псиазов – и сжала их в ладонях.

Со слабым удивлением, я вдруг понял, что кружащая вокруг меня пыль никак не влияет на мое тело. Силы Лилианы таяли с каждой секундой, я видел, как несладко ей приходилось. Я же не ощущал ровным счетом ничего. Моя энергия, как и всегда, не давая даже ауры, была надежно заперта внутри.

Я не знал, что делала Лилиана эти полминуты. Я совершено безучастно наблюдал, как ее энергия катастрофически таяла, и гораздо, гораздо быстрее, чем раньше. Она тратила колоссальные силы, опустошала все резервы. Сжигала себя изнутри.

Между ее зажатых ладоней разгоралось светло-серое сияние.

И когда она их раскрыла, на них лежал готовый пси-кристалл.

Это было совершенно невероятно. Невозможно. Но я уже видимо физически не мог испытывать никаких эмоций.

Лилиана покачнулась... И упала прямо рядом с сыном. Я не успел никак среагировать, а она уже действовала. Слабеющими руками, она вытащили из-под своей туники какой-то кулон. Раскрыла его – на пол просыпался синий песок и выпал крошечный, свернутый в рулон кусочек папируса. Она зубами оторвала крышку, порезав себе губы и даже не заметив того, а затем прикрепила к истерзанному кулону кристалл. Одно усилие и она спаяла их вместе в единое целое.

Ребенок вдруг снова заплакал. И это был не испуганный рев, как раньше. Нет, это был горький, просящий плач. Мольба. То, что в Лилиане было для меня тайной за семью печатями, он прекрасно чувствовал.

Лилиана вдруг отчего-то дернулась, окончательно повалилась на спину и еле слышно зарычала, кусая себе губы. Показалась кровь. Одна рука вдруг, скрючившись в подобие орлиной лапы, напряженно потянулась к сыну, а другая пыталась ее остановить. С меня, наконец, сошло мое бездеятельное оцепенение, и я, было дернулся к ней на помощь, опустился рядом с ней на колени... Но она уже справилась с собой. Снова не обратив на меня никакого внимания.

Аккуратно двигая трясущимися от слабости руками, она одела на шею маленькому Артуру кулон с кристаллом, затем поцеловала его в лоб и на секунду отстранилась. Малыш расплакался пуще прежнего, по щекам ручьями потекли слезы, и он потянул свои маленькие ручки к матери.

– Прости... Тебя обязательно найдут... – еле слышно прошептала Лилиана, касаясь своего сына, будто в последний раз.

А затем она прикрыла на миг глаза, и пси-эфир озарила светло-серая вспышка. Налетел поток воздуха, очищая воздух от псиазов... И малыш вдруг застыл. Превратился в неподвижную, будто из воска отлитую статую, замерев с протянутыми к матери ручками. Ни одна слеза так и не успела упасть с его подбородка.

Я стоял на коленях, ошарашенный, наблюдая эту картину, когда Лилиана снова откинулась на спину, и задела рукой мою ногу.