Текст книги "Прилив (СИ)"

Автор книги: Андрей Прусаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

Глава 9. Волод. В клане Красноголовых.

Когда вода спала настолько, что можно было идти, а не плыть, охотники с берега пришли к камням и помогли унести добытую рыбу. Потом пришлось вернуться и идти еще раз – так много было рыбы. Оставленные на берегу даром времени не теряли. Помимо пойманной рыбы, охотники добыли нескольких мелких животных – Волод увидел растянутые на песке выскобленные шкуры.

Там же, на берегу, Миха ждал один из Красноголовых. Высокий парень в одежде, почти не отличавшей его от охотников клана Севера, стоял гордо, по–хозяйски расставив длинные ноги. – Приветствую, Мих, – сказал он. Красноголовый радостно улыбался, точно встретил старых друзей. Волод отметил меч, висевший у него на поясе. Не такой длинный, как у Миха, но по любому такой клинок в сто раз лучше старого иззубренного тесака Волода.

– Приветствую, – Мих не выглядел столь жизнерадостным. Тяжелая работа давала о себе знать.

– Мы ждем вас, – сказал гость. – Я провожу.

– Мы знаем дорогу, – проронил Мих.

– Что‑то ты невесел, друг, – усмехнулся Красноголовый. Володу случалось видеть людей из этого клана и – ни одного действительно красноголового! Этот тоже был обычным, с пепельными, выжженными солнцем волосами. Только рожа наглая, у нас таких нет, подумал Волод.

– Вижу, добычи у вас много, хорошо поработали, – гость оглядел полные рыбы мешки и пластиковые бочонки.

– Выбирай, – устало махнул рукой Мих. Охотники угрюмо смотрели на Красноголового. Сейчас он отберет десятую часть добычи, а им еще нести ее до клана соседей, разрешивших ловить рыбу на своей земле. Это древний уговор между кланами, по большому счету, давал Северам гораздо больше, чем Красноголовым. Но Володу все равно было жаль отдавать им даже десятину. Ведь это не просто рыба – это тяжкий труд, пот и кровь, это жизнь Гера… Будь его, Волода, воля, он ни за что бы не отдал Красноголовым улов. Ни одной рыбки! А то, что это их земля… Сегодня их, а завтра нашей стать может! Красноголовые не намного сильнее, размышлял Волод, разглядывая вероятного противника, да, сейчас их больше, но в Пойме всякое случается. Когда я стану вожаком, подумал Волод, я заставлю их отдать нам этот берег! Несправедливо, что у них есть выход к Пойме, а у нас нет!

Выбрав десятую часть улова, посланник спросил:

– Кто понесет?

– Я, – сказал Мих. – И он, – вожак указал на Волода.

– А не надорвется? – оглядев Волода, усмехнулся Красноголовый.

– Нет, он парень крепкий, – словно не замечая шутки, сказал Мих. Волод с благодарностью взглянул на вожака. Он не знал, как далеко придется идти, но, раз вызвался…

Рыбу разместили в двух больших мешках с лямками для плеч. Взвалив мешок, Волод понял, что придется нелегко, если не сказать: трудно.

– Пошли, – сказал Мих. Проводник не помогал им – это тоже было унизительной частью договора. Он размашисто шел впереди, а увешанные данью Северы поспешали следом.

Оглянувшись на мгновенье, Мих кивнул оставленному за старшего Москалю. Тот ухмыльнулся. Все же удалось обмануть Красноголовых, ведь о придавленном камнем звере они не знали! Когда Мих с гостем уйдет, охотники отправятся туда и достанут зверя, а это и мясо, шкура, зубы и кости…

Товарищи скрылись за бугром, и перед Володом расстелилась огромная равнина, которую предстояло пересечь. Ветер играл песком и пылью, закручивая их крошечными вращающимися смерчами. Солнце палило. Но близость разлившейся Поймы ощущалась и здесь, смягчая сухой воздух пустыни.

Волод шел последним. Впереди маячила спина Миха, и юноша старался не отставать, чтобы не посчитали слабаком. Он жалел, что не спросил, сколько идти. Теперь оставалось лишь догадываться: доберемся до темноты или придется ночевать в пустыне?

– Не спеши, – проронил идущему впереди проводнику Мих.

– Устал? – тотчас обернулся Красноголовый. – Хочешь, понесу твой меч?

Волод понял, что он издевается.

– Обойдусь без помощников, – проговорил Мих. В его тоне прозвучало презрение. А все‑таки молодец Мих, подумал Волод, я бы тоже так ответил.

– Может, передохнем?

– В свое время…

Мих не оглянулся, но Волод почувствовал опасения вожака. Выдержит ли Волод, не запросит ли остановиться под насмешки Красноголового? Пот заливал глаза, ноги сгибались с трудом, но Волод упорно шагал вслед за Михом.

– Ладно, надо бы отдохнуть, – первым сказал проводник, опускаясь на землю. Волод тяжело осел на песок. Мих одобрительно скользнул взглядом, протянул флягу:

– Пить хочешь?

Еще бы! В горле першило, песчинки скрипели на зубах. Волод отпил немного и вернул флягу.

– Пей еще, – махнул рукой Мих.

– Не хочу больше, – против воли выговорил Волод. Он мог бы выпить не только эту флягу. Он мог бы выпить десять таких фляг. Он мог бы выпить Пойму…

Мих сделал глоток и повесил флягу на пояс.

– Мы почти пришли, – сказал проводник. – Вон за теми скалами…

– Я знаю, – резко оборвал его Мих. Похоже, он, как и Волод, недолюбливал Красноголовых, как паразитов, живущих за счет других. По большому счету, этот клан, так же как и многие, жил за счет охоты и испытывал такие же трудности, но все же Красноголовые были другими. Чужими для них. Словно почувствовав это, проводник замолчал, с минуту посидел и вскочил на ноги:

– Чего сидеть, немного идти осталось. В клане отдохнете.

Встать оказалось еще труднее, чем идти. Волод перехватил мешок покрепче и поднялся на ноющие ноги. Подумать только, не так давно он плавал, а теперь отдал бы все, чтобы хоть немного подержать натертые, горящие огнем ноги в воде.

Селение Красноголовых выглядело большим, очень большим по сравнению с десятком домов клана Севера. Многочисленные дома располагались у подножья огромной и приметной скалы, причем, отметил Волод, в самую жару тень от скалы должна накрывать селение, хоть немного избавляя людей от жара пустыни. Но сейчас близился вечер, и в тени оставались лишь несколько домов. Хорошо бы туда, подумал Волод, в сотый, наверно, раз встряхивая натерший плечи мешок. Но проводник повел в другую сторону. Людей Северы почти не видели. Наверно, все находились в домах. Внимание Волода привлекла широкая прямоугольная площадь и то, что во многих домах были довольно большие окна с настоящими стеклами – неслыханная роскошь!

Они остановились перед входом в широкий, с плоской крышей, дом. Проводник вошел первым и придержал дверь. Мих и Волод вошли. Впереди виднелось обширное светлое помещение – свет, по–видимому, проникал через застекленные окна, но проводник повернул направо и привел их в крошечную каморку. Здесь валялась какая‑то рухлядь, витал запах гнили.

– Оставьте мешки здесь, – сказал Красноголовый.

Волод с наслаждением избавился от тяжелой ноши. Все. Договор выполнен, теперь они свободны.

– Пойдем, вас накормят.

Мих не отказался от приглашения, согласно кивнув. Они вышли и прошли в ту светлую комнату, что видели при входе в дом. Там были несколько крепких пластиковых столов, не самодельных, а похоже, сделанными еще Основателями, скамейки и стулья, которые в клане Северов тоже считались непозволительной роскошью – ведь можно есть и сидя на полу. Все эти мелочи говорили, что соседский клан не бедствовал. Интересно, откуда у них все это, думал Волод, разглядывая селение через прозрачные пластиковые стекла. Наверно, у Красноголовых тоже есть что‑то вроде Лабората, только много больше, иначе как объяснить такое богатство?

В помещении никого не было. Но через минуту из неприметной двери вошла женщина. С интересом взглянув на прибывших, она спросила проводника:

– Они принесли рыбу?

– Да, там, в кладовой. Позови кого‑нибудь, надо спустить ее в хранилище. Но сначала дай нам поесть.

Женщина кивнула и вышла. Мих жестом велел Володу сесть. Юноша сел, с удовольствием расслабив натруженные за день ноги. Вожак опустился на стул после него. Женщина вернулась, поставив перед гостями тарелки с тушеным мясом. Запах от них шел такой, что Волод едва не заурчал от жадности, но, перехватив взгляд Миха, осекся и ел подчеркнуто неторопливо. Но все равно управился быстрее вожака.

– Хочешь еще? – спросил проводник.

– Хочу! – нагло ответил Волод.

– Мирра! – крикнул Красноголовый. – Принеси нам еще!

Волод одолел и вторую тарелку. Сосед с усмешкой наблюдал.

– Может быть, еще?

– Нет, боюсь, съем все, что у вас есть, и вы умрете с голоду, – отшутился Волод. Даже суровый Мих улыбнулся. Ужин запили чаем из сушеных грибов. Волод пил такой чай с детства и по вкусу мог определить место, в котором собирались грибы. Определенно, это грибы Севера, с подножья Двух Ножей неподалеку от Лабората. Когда Волод был маленьким, он часто собирал грибы – это основное занятие детей клана. Тогда это унылое и безынтересное дело не нравилось ему, но сейчас он испытал гордость за свой клан. Даже богатые Красноголовые пьют их чай!

Покончив с едой, все поднялись из‑за стола.

– Я покажу вам, где вы можете поспать, – сказал проводник. За эти слова подобревший после еды Волод был готов простить ему все.

Они вышли, пересекли пустую площадь и вошли в один из домов. Хозяин, действительно рыжий, как огонь, встретил их у дверей, перекинулся парой фраз с проводником и впустил гостей в дом. Постели, как и в клане Северов, лежали на полу, вот только пол был не земляной, а настоящий пластиковый. Такой пол не пропускает холод, хоть босыми ногами ходи!

– Ты спи, – сказал Мих Володу. – А мне надо поговорить кое с кем.

– С кем?

– Много будешь знать – плохо будешь спать. Отдыхай. Завтра домой идем.

Глава 10. Слав. Крушение.

На тренажерах Слав налетал достаточно, и вот первый настоящий полет! Пусть корабль не боевой – обычный разведывательный скутер – но все же! Он сам будет управлять им, сам пролетит над Поймой! Странно только, что полет состоится ночью – правитель Изагер настрого запретил Славу лететь днем. Так безопасней, сказал он Славу. Конечно, ночью мало что сумеешь разглядеть, но, говорят, в свете луны Пойма особенно красива, и увидеть такой пейзаж удается не каждому.

Еще не успело стемнеть, как Слав прибыл на закрытую для посторонних охраняемую площадку для воздушных скутеров. Таких кораблей в Дирне было немного. Все они остались со времен Основателей, вместе с людьми пережили Великую катастрофу и исправно поднимались в небо для разведки или перевозки грузов.

Слав поставил мобиль на стоянку и поднялся по небольшой лестнице. Вход в здание тщательно охранялся, но о его прибытии были предупреждены. Рослый охранник–орк встретил Слава немигающим взглядом светлых глаз:

– Ваш пропуск?

Одно присутствие орка говорило о важности охраняемого объекта. Органических клонов в городе было немного, все они тоже являлись наследием Основателей. Новых орков уже не производят. Славу говорили, что это нерентабельно и не оправдывает огромных энергетических и технологических затрат. Так многие технологии Основателей уходят в небытие, забываясь или признаваясь нецелесообразными. По сути, нет такой работы, какую мог бы выполнить орк, но не мог человек. Единственным превосходным качеством орков было их беспрекословное повиновение. Это были идеальные солдаты и охранники. Слав не раз слышал сетования отца на то, что их слишком мало… Орки подчинялись непосредственно правителю Изагеру, даже его сын не являлся для них авторитетом.

Слав подал орку пропуск. Не сводя с юноши глаз, орк отточенным движением приложил карту к считывателю. Замок еле слышно пискнул, и женский голос произнес:

– Допуск разрешен.

Охранник вернул Славу пропуск:

– Проходите.

Слав открыл дверь и вышел в коридор, скользнув глазами по огромному энергану в кобуре на поясе орка. Отличное оружие, легко прожигающее дыру в металле, не говоря о керамической или пластиковой броне! В детстве Слав мечтал иметь такой, хотя и не представлял, для чего он может понадобиться. Город – не Пойма, здесь он в полной безопасности.

Коридор заканчивался точно такой же дверью, за которой была еще одна лестница с нацеленными в лицо камерами слежения. Слав приложил пропуск к замку и вышел на крышу здания. Здесь располагался аэродром. Часть его нависала над морем. Отсюда особенно хорошо чувствовался влажный воздух приморья, запах воды, водорослей и множества существ, населяющих залив и Пойму. Запах простора и свободы.

Силуэты воздушных кораблей чернели в стремительно темнеющем небе. Красные огоньки подсвечивали взлетную площадку, синие – габариты аэродрома. Щелкнул датчик, и зажегся прожектор, освещая шеренгу воздушных кораблей. За ним второй, третий. Только теперь Слав увидел охрану, которой не видел в тени. Солдат в керамическом панцире подошел к нему:

– Вас ждут. Я провожу.

Слав пошел следом. Они миновали огромные транспортники, могущие вместить и поднять несколько армейских мобилей и сотню человек в придачу, несколько одноместных скутеров непонятного Славу назначения и, наконец, остановились. Относительно небольшой – метров десять в длину – треугольной формы скутер был готов к взлету. Это было заметно по открытому, в отличие от остальных, колпаку кабины и горящим синими огнями габаритам. Двое пилотов стояли тут же.

– К полету все готово, – отрапортовал один из них, постарше. Слав заметил, что пилот тушевался, не зная, как вести себя с важным гостем. Судя по знакам отличия, по званию он был старше Слава, но в Дирне занимаемая должность была важнее любого звания, так что сын самого Изагера…

– Отлично, – улыбнулся Слав. – Тогда покажите мне корабль.

Поднимаясь за пилотами по трапу, Слав бросил взгляд на ботинки идущего впереди пилота–техника. К подошвам черных армейских ботинок были приклеены желтые накладки – дань последней городской моды. Смотрелось неплохо.

Перехватив взгляд Слава, старший пилот побагровел:

– Прошу простить… Он не успел сменить обувь…

Его взгляд, казалось, мог испепелить техника на месте. Тот осознал оплошность и замер, вытянувшись в струну. Слав увидел, как парень побледнел, и ему стало неловко: они думают, он устроит разнос за такие пустяки?

– Ничего страшного. У тебя неплохой вкус, – сказал Слав технику. Парень медленно выдохнул. – Покажите мне кабину.

Через две минуты он дал пилотам понять, что будет вести себя без церемоний, и те заметно расслабились. Слав был этому только рад. Ему не нравилось, когда люди, зная, что он сын Изагера, заискивающе ловили каждый его взгляд. Юр говорил, что человека надо судить по делам, которые он совершил, а не по положению в обществе, и Слав был с ним полностью согласен. Он, Слав, пока ничего не сделал в жизни, а пилоты выполняют опасную и трудную работу.

Дождавшись разрешения на взлет, пилот поднял машину. Скутер медленно взлетел над аэродромом, потом поднялся еще выше и заскользил над заливом. Сидевший в кресле второго пилота Слав вертел головой, разглядывая проносящиеся под фюзеляжем светлые линии волнорезов и уже погрузившуюся в ночь Пойму.

– Нравится летать? – спросил пилот. Слав кивнул:

– Очень! С тренажером не сравнить!

Пилот засмеялся:

– Это уж точно. Сейчас выйдем на курс и возьмете управление.

Слав кивнул. Он немного волновался, но старался не показывать вида.

Выйдя из‑за гор, луна залила Пойму и крылья скутера сияющим розовым светом. В поблескивающей металлом воде виднелись многочисленные острова и островки. Там, внизу, обитают пустынники–варвары, каким‑то чудом выживая в полной опасностей, безжалостной Пойме. Отец так и не смог привить сыну ненависть к ним. Да, Слав не хотел бы оказаться в пустошах, где царит закон сильного, и нет ни добра, ни жалости. С другой стороны, что мешает им нести в Пойму знания, которые и сделали из варвара человека? А быть может, они сами не хотят знаний и тогда действительно ничем не отличаются от дикарей?

– Я переключил управление на твой штурвал, – пилот указал на зеленый огонек, вспыхнувший на т–образной рукояти перед Славом. – Ты готов?

– Готов.

– Тогда держи так, – сказал пилот. Слав волновался, но принял управление четко, как на тренировке. Ладонь сверху, большой палец на флажок скорости… Теперь корабль ведет он. Взгляд на высотомер: четыреста метров до поверхности, скорость триста тридцать… Ровнее. Дышать свободнее. Расслабиться, как учил Юр.

– До гор довольно далеко, – сказал пилот, – но понемногу можно поворачивать. Вот так.

Он повернул свой штурвал, и в тот же миг корабль тряхнуло. Слав почувствовал, что руль стал, как влитой: не сдвинуть с места. Что такое?

– Что‑то с управлением… – старший пилот выглядел встревоженным. – Рули не слушаются! Механик!

– Я! – в дверном проеме показался одетый в синий комбинезон механик.

– Бегом в аппаратную! Подключайся к блоку управления! Когда подключишься – доложишь! Быстро!

– Слушаюсь! – механик загрохотал подошвами по ребристому пластику.

– Что‑то серьезное? – встревожено спросил Слав. Юноша видел, что пилот обескуражен. Он не отвечал, что‑то переключая на пульте. Корабль заметно накренился.

– Что происходит? – крикнул Слав. Ему стало страшно.

– Мы разворачиваемся! Неисправность в управлении… Центр, центр! У нас неисправность, – закричал пилот, и Слав понял, что все очень серьезно. – Пытаемся исправить. Рули не слушаются! Механик!

– Я! – донеслось издалека. Голос растерянный и дрожащий. Слав понял: беда. Звук двигателей изменился, стал резким и дерганым. Он то затихал, то взвывал, словно его истязали.

– Я ничего не могу сделать! – крикнул механик. – Команды не проходят! Неустранимо!

Ускорение прижало Слава к креслу.

– Мы падаем! – вцепившись в штурвал, прокричал пилот. – Сейчас…

Он лихорадочно защелкал тумблерами. Слав видел, как крутится стрелка высотомера. Мы падаем, мелькнуло в голове у юноши, сейчас мы разобьемся!

– А–а-ах! – Пилот из последних сил пытался повернуть штурвал, Слав видел, как вздулись вены на его руках. Бесполезно. Пойма скакнула вбок и вверх, Славу стало худо.

– Попробую посадить… – пилот бросил руль и лихорадочно нажимал на кнопки. – Включаю аварийную тягу…

Скутер тряхнуло. На мгновение он выровнялся, падение замедлилось, но, глядя на бешено крутящийся высотомер, Слав понял: крушение неизбежно. В следующую секунду хвост задел за что‑то, послышался треск распадающейся обшивки. Удар о землю показался не таким уж сильным: пилот все же успел посадить скутер на брюхо, но скользящий по камням корабль разваливался на ходу. Слав увидел стремительно приближавшуюся скалу и ничего уже не мог сделать. Удар швырнул на пульт, и юноша потерял сознание…

Глава 11. Волод. Подмена.

Волод обернулся на звук и увидел стремительно теряющий высоту воздушный корабль. Из него сыпались яркие белые искры, он снижался и выл, как раненый черепан. Он летел в сторону Грязной Лужи.

Волод не знал, что вдруг заставило его бежать, и бежать изо всех сил, не глядя по сторонам и под ноги, что было весьма безрассудно. Он пробежал совсем немного – и увидел вспышку, на миг озарившую горизонт. Летящий корабль упал, не долетев до Лужи, а значит – на территории Северов. Это удача! Какая удача!

Юноша бежал на пылавший вдалеке огонь. Сейчас ночь, лихорадочно размышлял он, и вряд ли кто‑то видел, куда упал корабль гморов. Территория наша, но рядом граница с Бородатыми. Они заметят пламя и придут поживиться. Не–ет, Волод не даст им ни малейшего кусочка. Весь корабль гморов принадлежит клану Северов, а Володу – первая добыча!

Вот бы найти уцелевшее оружие! Или куртку из удивительного материала, который не пробивают стрелы! Приближаясь к кораблю, Волод чувствовал азарт и страх. Быть может, сначала следовало позвать своих – вдруг они ничего не услышали и не придут? Или придут слишком поздно? Но пока бегать будешь, Бородачи заберут самое лучшее! А если они уже там? Что сможет Волод с его коротким тесаком?

Огромный металлопластиковый корабль лежал на камнях, безвольно разметав сломанные крылья. Пожар догорал, освещая часть пробитого камнями корпуса. Волод кинулся к пролому, споткнувшись о чье‑то тело. Нагнулся. Руки быстро зашарили по одежде мертвеца. Оружия нет. Штаны неплохие, только в крови все… Какие‑то ремни… Дальше, дальше!

Волод сунулся в пролом. Внутри корабль не казался таким уж большим. Вдоль небольшого коридора тянулся ряд мягких стульев. Полезная вещь для клана, но не для него. В коридоре было пусто. Ни тел, ничего. И две двери: справа и слева. Левая приоткрыта. Через узкую щель Волод видел, как там искрит электричество. Юноша схватился за правую, подергал: закрыта или заклинило от удара. Вряд ли он сможет ее сломать. Ладно, тогда туда.

Приоткрытую дверь тоже перекосило. Волод приналег, застонал – и сдвинул‑таки с места. С опаской обойдя искрящий провод, прошел дальше. Эта часть корабля была наполовину стеклянной. Огромный валун вломился внутрь отсека, раскрошив стекло и пластик. С другой стороны отсека большая часть стекол осталась целой. Наверно, бронированные. Свет полной луны падал на многочисленные кнопки и экраны, теперь безжизненные и ни на что не годные. С двух кресел свешивались мертвые тела пилотов – так, если верить Причу, называют тех, кто управляет такими кораблями. Волод протиснулся между ними и нагнулся над первым. Гмор был крепок и плечист, одет в красивый синий комбинезон, теперь, правда, весь заляпанный кровью. Кусок скалы пропорол обшивку и ударил пилота в голову. Скорее всего, он умер мгновенно. Все‑таки красивая одежда у гморов, подумал Волод, щупая материю пальцами. Красивая и чистая. Оттого, что живут в чистом и безопасном гмороде. Померять бы такой… Но лучше не рисковать. Вдруг Бородачи пожалуют? Пустынники не любят гморов, увидят синий комбез – стрелу в спину пустят, так что себе дороже… Да что ж такое? Ни оружия у него, ничего, вот же не везет!

Волод повернулся ко второму. Коротко стриженая голова безвольно лежала на пульте. От удара о землю крепления кресла не выдержали и лопнули, швырнув пилота на пульт. Хотя одежда не похожа на пилотскую: темно–зеленые узкие штаны и полосатая бело–зеленая куртка. Странная одежда, Волод не станет носить такую: засмеют. В Пойме не носят яркое: выдаст врагу. Юноша взял мертвеца за волосы и заглянул в лицо. Залитое еще не спекшейся кровью, оно кого‑то ему напомнило. Знакомый нос и подбородок… Волод рывком опрокинул тело назад, на сломанное кресло, и человек шевельнулся.

– Клянусь Основателями, он еще жив! – пробормотал Волод. Гмор попытался вздохнуть, в горле его заклокотало. Глаза медленно открылись, и Волод остолбенел. Только теперь до него дошло: раненый как две капли воды похож на него! Одно лицо! Если бы не одежда…

– Помоги мне, – простонал гмор. Вот ведь, разговаривает! Волод никогда не видел гморов так близко и, как завороженный, смотрел на окровавленного пилота.

– Вытащи меня… отсюда.

– А что, и вытащу, – решил Волод, ножом обрезал ремни, державшие раненого в кресле, и приподнял бессильное тело. Пятясь, выволок гмора из корабля, положив у небольшого камня. Огляделся и прислушался: пустошь тиха. Ни движения, ни звука. Некоторое время Волод вглядывался в сторону запада – не идут ли свои, но ничего не увидел. Неужели никто не заметил крушения? Конечно, летающие корабли нечасто падают, тем более на землях Северов, но все же…

Он посмотрел на раненого. Интересно: выживет или нет. А если выживет, что с ним делать? Кормить гмора в клане не станут. Не станут и в других кланах. Лучше бы ему умереть прямо сейчас.

Но гмор не умирал.

– Пить, – попросил он, расклеив спекшиеся от крови губы. Волод пожал плечами: стоит ли переводить на умирающего воду? Но глаза парня смотрели так умоляюще, и был он так похож на Волода… Пустынник сдался, отцепил от пояса флягу и поднес к губам гмора. Тот сделал пару глотков, закашлял и кивнул. Смотри ты, еще благодарит, подумал Волод. Ладно, пей еще.

– Я Слав, сын Изагера, – прошептал раненый. – Благодарю тебя, кто бы ты ни был…

Волод равнодушно слушал. Что проку в его благодарностях…

– Слушай, гмор: оружие на корабле есть?

Гмор еле шевельнул головой:

– Не знаю. У меня нет…

– Тогда зачем ты мне нужен? – спросил Волод, касаясь висевшего на поясе тесака. Может, убить его? Скоро придут наши, Мих увидит раненого и убьет его сам, а над Володом будут смеяться мальчишки. Скажут, что струсил.

– Посмотри в хвостовой части… – вдруг сказал раненый. – Там аварийный комплект…

«Эта дверь, которую мне не открыть, – понял Волод, – вот проклятье!» Он встрепенулся. Его внимание привлек новый, все усиливавшийся звук, которого не услышишь в здешних местах. Он взглянул на усеянное звездами небо и увидел цепочку огней. Еще один корабль! И, похоже, летит прямо сюда!

– Эй, гмор! – Волод схватил раненого за куртку. – Что это за корабль? Куда он летит?

– Спасатели, – прошептал гмор, закрыл глаза и обмяк. Похоже, силы оставили его. А может, и умер. Волод посмотрел на распростертое на земле тело. Этот гмор так похож на него…

Можно подумать, что их родила одна мать. Чудеса!

Он сказал: спасатели! Они прилетели, чтобы забрать своих и увезти в гмород. А он так похож на раненого, что они легко примут Волода за своего! Если переодеться!

Все, о чем он мечтал, может осуществиться здесь и сейчас! Если не струсить. А Волод не трус! Он говорил, что когда‑нибудь попадет в гмород, а лучший способ и представить трудно! Гморы сами отвезут его, а дальше… Дальше он что‑нибудь да придумает!

Волод склонился над двойником и быстро стащил с него одежду. Под штанами обнаружились еще одни, маленькие, дурацкого белого цвета. Ну, гморы, вот выдумают… Раздев безжизненное тело догола, Волод облачился в одежду пилота. Спасательный корабль приблизился и завис над местом крушения. Синие огоньки обрамляли его контур, и он казался юноше огромным, много больше, чем потерпевший крушение аппарат.

А вдруг они догадаются? Гморы очень хитры, говаривал старик Прич. Хитры и умны. Но Волод хитрее! Юноша схватил свою одежду и кое‑как натянул на гмора. Та–ак, быстрее, еще немного… Все!

Волод посмотрел на тело гмора, и ему стало не по себе. Казалось, это он умирал сейчас на камнях, а кто‑то чужой, в дурацкой бело–зеленой куртке равнодушно наблюдал со стороны. Волод никогда не испытывал ничего подобного, в душе творилось такое, что и словами не передать.

Мощный луч прожектора ударил по камням, нащупывая место падения. Еще заметят! Волод метнулся в сторону, уходя от пучка света, и прыгнул внутрь разбитого корабля. Быстрее, в кресло! Проведя ладонями по залитому кровью пульту, Волод вымазал одежду и лицо. В кабину ударил луч прожектора. Спасательный корабль сел. Послышались отрывистые звуки команд, застучали по камням ботинки. Сейчас они будут здесь. Как быстро!

Сердце колотилось. Стало так страшно, что захотелось бежать, но уже поздно. Увидят, что бегу – пристрелят без предупреждения. Это как пить дать. С гморами шутки плохи. А если заметят, что он не ранен? Волод в отчаянии приложился головой о пульт. Разбил бровь. Кровь потекла по лбу. Это хорошо. Он быстро размазал ее по лицу.

Внутри раздались шаги. Несколько гморов вбежали внутрь.

– Проверить кабину!

– Слушаюсь!

Волод сжал зубы и закрыл глаза. Похоже, в кабину набилось немало народа. Юноша слышал дыхание по меньшей мере пяти человек.

– Пилот мертв! – доложил кто‑то.

– Забудь про пилота, что с мальчиком?

Чьи‑то руки скользнули под горло, нащупывая пульс. С пульсом у Волода в порядке – сердце стучит, как сумасшедшее. Будто он в первый раз съезжает на ногах со скалы… Во имя Основателей! Волод вспомнил, что сердце лежащего без сознания не может так колотиться – оно стучит еле–еле. Так было, когда зубин тяжело ранил одного из охотников. Он был без сознания, и сердце билось редко–редко…

Сейчас его разоблачат! Волод непроизвольно дернулся, и проверяющий пульс гмор радостно завопил:

– Он жив!

– Несите в корабль, быстро! – распорядился кто‑то. – И осторожней, болваны!

Волода подняли и понесли. Юноша не открывал глаз и попытался расслабиться – напряженное тело может выдать его.

Непривычный, жуткий гул окутал уши. Это двигатели, понял Волод. Я внутри корабля. Волод не смел и мечтать о полете на воздушном корабле, но вот теперь летит! Правда, ровным счетом ничего не видит, и все же…

– Доктор где? Сюда его!

– Кладите на анализатор! – распорядился другой голос. Наверно, это и есть доктор. Волода вновь приподняли, и он ощутил спиной жесткий полукруглый каркас. Сверху зажужжало. В запястье неожиданно воткнулось что‑то острое, но Волод сумел сдержаться и не выдать себя. Это еще не боль. Настоящая боль будет, когда его разоблачат…

Его быстро раздели. Волод чувствовал прикосновения рук доктора, ощупывавшего все его тело. К коже прикасалось что‑то металлическое и липкое, его чем‑то намазывали и тут же смывали…

– Он практически невредим. Повреждений внутренних органов не выявлено. Его жизнь вне опасности.

– Невероятно, доктор… Нам повезло! Не представляю, как я сказал бы Изагеру, что его сын…

– Он просто везунчик. Пара ссадин – и только. Скоро он придет в себя. Могу заставить его очнуться немедленно, но это, думаю, лишнее.

– Да, да, пусть отдыхает. Пилот и помощник мертвы, а он спасся! Никогда бы не поверил!

Волод почувствовал, как чьи‑то пальцы прошлись по шраму на животе:

– Какой странный шрам…

– О чем вы, доктор Слимен?

– Не представляю, где Слав мог его получить. В медкарте нет сведений о подобном ранении.

– Значит, Изагер не хотел этого. Все‑таки он его сын. Я ухожу. Надо немедленно доложить правителю, что мы спасли Слава…

Волод лежал, запоминая все, что услышал. Они говорят, что он – Слав, сын Изагера, какого‑то правителя. Тоже говорил и его двойник. Неплохо. И хорошо, что они трясутся при одном имени этого Изагера – Волод отлично это почувствовал. А шрам… Придумаю что‑нибудь.