Текст книги "В.Грабин и мастера пушечного дела"

Автор книги: Андрей Худяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

5 октября, Понедельник

Грабин приехал в Москву в длительную командировку. Он остановился в гостинице «Москва». В Горьком на «Новом Сормове» за него остался Дмитрий Иванович Шеффер. Генералу предстояло принять участие в подготовке проекта решения ГКО. Вопрос об организации нашего предприятия в принципе решен. Теперь наступило время узаконить его на высшем уровне. С Василием Гавриловичем у меня состоялся обстоятельный разговор и выяснилась сложность задуманного дела. В условиях разорительной войны предстояло собрать в единый кулак лучших конструкторов – артиллеристов Европейской части страны, разбросанных всюду в ходе эвакуации. 16 сентября нарком Д.Ф. Устинов приказом утвердил положение о ЦАКБ как самостоятельной организации по проектно-конструкторским работам с подчинением непосредственно руководству наркомата вооружений и утвердил представленные Василием Гавриловичем списки сотрудников. Ядро ЦАКБ составляли 107 «грабинцев» из отдела Главного конструктора нашего завода, а основой производственников должны были стать 211 рабочих и мастеров цеха № 7. Во вторую очередь пла-

237

нировалось прибытие 48 ученых и конструкторов из различных НИИ, а позднее – еще большой группы конструкторов с других заводов НКВ.

Мне подумалось, что если правительство в столь драматический момент, когда гитлеровские войска штурмуют Сталинград, идет на такой рискованный шаг, значит оно уверено, что фашисты больше никогда не будут угрожать Подмосковью…

7 октября. Среда

Сегодня побывал в Москве у Грабина. Обедали в «Арагви». Уральский рассольник с мясом показался мне дьявольской роскошью. Мы много говорили о том, что нам предстоит делать сегодня, завтра и послезавтра. Делать без малейшего промедления.

Докладываю Василию Гавриловичу:

– В нашем распоряжении уже 50 человек. Что мы успели для них сделать? Первое – утеплили общежитие. Обеспечили постельными принадлежностями. Снабдили чугунными печурками и дровами… В этом нам хорошо помог Александр Дмитриевич Калистратов. Павел Иванович Клишев в доме 20 по Вокзальной улице отремонтировал в подвале один отопительный котел и там оборудовали четыре кабины для душа, санпропускник-вошебойку для белья и верхней одежды. В домике бывшего начальника охраны завода почистили трубу, обмели стены, девушки из охраны вымыли полы. Теперь в любую погоду можем принять вас в гости. Домик строители прозвали генеральским.

Грабин молчит. Знаю, память у него светлая. Продолжаю:

– На Сталинской улице из пяти пустых бараков: три общие с нарами, два – комнатные. У большинства из них сорваны двери, побиты окна, а в одном целиком выломан пол. На Вокзальной улице в передаваемом нам жилищном фонде в коммунальных квартирах свободны 40 комнат. В

238

доме гостиничного типа на этой же улице из 150 номеров свободных 105. Хорошо бы нам еще отвоевать на улице Сталина новый пятиэтажный незаселенный каменный дом, в котором 40 двух– и трехкомнатных квартир. Правда, в нем нет электропроводки. Их можно заселять хоть сейчас.

– Об этом доме мне говорил Устинов. Нарком обещал передать его нам. И все равно этого жилья для нас мало… Завтра к вам прибудет Зенин, мой заместитель по общим вопросам. Ему приказано по прибытии выставить свою вооруженную охрану.

Грабин тяжело вздохнул и задумался.

– И все же у нас очень мало жилья! А зима вот-вот постучит в окна. Как только состоится решение, а это не за горами, нам в течение одного месяца предстоит принять около 270 семей конструкторов и технологов из Горького. И примерно столько же конструкторов с семьями: ленинградцев, киевлян-арсенальцев и сталинградцев. В это же время придется нанять и устроить не менее пятисот рабочих. Всех надо обогреть и накормить!

– Василий Гаврилович, извините, я не все вам сообщил… В инженерном корпусе на днях будет готова столовая. Плита отремонтирована.

– На сколько она посадочных мест?

– Примерно на 45. Кстати, в одном цехе мы обнаружили разрушенную большую рабочую столовую.

– А это на сколько мест?

– Мест на триста.

– Это уже неплохо.

– Клишев показал мне на Первомайской улице большой беспризорный барак. В нем, говорят, до войны тоже была заводская столовая. В одну смену она кормила до четырехсот строителей.

– Это уже совсем хорошо.

– Василий Гаврилович, чтобы мне не забыть, нам нужен титан. Без горячей воды, как поют киношники, мы «ни туды и ни сюды».

239

– Хорошо, что сказали. Вечером я буду у Брейво.

– Кто это такой?

– Начальник главного управления наркомата по снабжению рабочих.

…Приехал в Подлипки в пятом часу вечера. Идет нудный дождь, и уже темнеет. Поспешил на дымок в генеральский домик. Борис стащил с меня брезентовый дождевик и бросил его на пол у порога.

– Смотри! – воскликнул он, показывая на плоскую жестяную банку с помытой картошкой. – На рынке у бабки из Бурнаковки на старые галоши выменял. Полтора ведра не пожалела.

В «галанке» потрескивают дрова. Посудину, наполненную картофелем, Борис поставил в печку на горячие угли. Еще больше поразила другая новость – между окнами висело радио «Рекорд»! И главное – оно говорило.

– Теперь мы заживем, – радовался Матвеев.

Я рассказал ему, о чем в Москве говорил с Василием Гавриловичем. Наевшись горячей картошки с хлебом и солью, мы улеглись спать. Дождались «Последнего часа». Информационное сообщение Совинформбюро о положении на фронтах по радио читал диктор Левитан. Оно оставалось очень тревожным.

5 ноября. Четверг

Поздно вечером в нашей каморке, где при содействии соседнего завода уже завелся телефон, мелодично зазвенели колокольцы. Это Василий Гаврилович. Он сообщил, что сегодня И.В. Сталин подписал постановление ГКО об организации Центрального артиллерийского конструкторского бюро. Начальником и главным конструктором назначен он – Грабин. Его заместителями утверждены: по проектированию – И.И. Иванов, по науке – М.Я. Крупчатников.

Василий Гаврилович поздравил меня с рождением ЦАКБ и предложил:

240

– Завтра отложите все дела и приезжайте к 14 часам в гостиницу «Москва».

Это сообщение обрадовало меня. Мы долго ждали его. И вот оно теперь есть!

– Да-а, – спохватился Василий Гаврилович, – скажите, как у вас сложились отношения с Дорохиным?

– С Григорием Дмитриевичем? Конструктором? Нормально.

– Неясно.

– Работаем дружно. Как депутат Московского областного Совета, он много помогает. Без него мы вряд ли могли что-нибудь сделать. На днях по его инициативе к нам поступило три вагона картофеля. На разгрузку мобилизовали всех строителей и восемь человек из охраны. Сами тоже как могли принимали участие. Дорохин честно выполняет данное вам обещание. Как депутату Московского областного Совета ему широко открыты двери как в ГлавУРСе, так и в московских областных организациях. Пока у Григория Дмитриевича нет работы по зенитной артиллерии, он помогает по снабжению продовольствием.

– Еще какие новости?

– Павел Иванович Клишев сегодня закончил ремонт тамбуров и дверей овощехранилища, чинит вентиляцию. Заведующим овощехранилища назначили местного товарища, инвалида войны Дмитрия Федоровича Андреева.

– Молодцы! – похвалил генерал. – Есть ли у вас надежда на получение разнарядки на капусту?

– Имеем от Мытищинского районного исполкома твердую гарантию. Правда, заготавливать ее придется своими силами. Колхоз от нас недалеко – в девяти километрах. Людей-то мы найдем, но у нас не хватит транспорта.

– На днях к вам прибудут еще две газогенераторные машины. Скажите, были какие-нибудь осложнения с 88-м заводом, когда занимали овощехранилище?

– Нет. И не могло быть. Отдали его без звука. Оно находится в нашей зоне. Да, и им хватит вполне тех хранилищ, что расположены на их территории.

241

6 ноября. Пятница

Снег тонким слоем покрыл землю. Провели митинг, поздравили рабочих с 25-й годовщиной Октября. Сообщил нашим строителям о рождении долгожданного Центрального артиллерийского конструкторского бюро, подчеркнув главное:

– У нас, дорогие товарищи, теперь будет гарантированное снабжение всеми строительными материалами и мы будем иметь положенное нам питание. Нам предстоят большие дела по укреплению мощи нашей Родины…

В Москву приехал вовремя. Улыбающийся Василий Гаврилович крепко пожал руку и пригласил сесть за круглый стол. Стулья с мягкой подушечкой. За окном по-праздничному ясный день. Крыши домов в снегу. Им покрыта Манежная площадь. В номере гостиницы уютно и тепло. К войне привыкли. В Сталинграде идут жесточайшие бои, а столица живет, как и прежде, будто ничего не происходит: улицы наряжаются в праздничный наряд, люди оживленно снуют по улице Горького и площади.

– После праздника, – заговорил генерал, – на площадку ЦАКБ прибудут два паровоза марки СУ. Ими будем обогревать инженерный корпус и, возможно, часть цеховых бытовок. Числа десятого Бориса Николаевича сменит в качестве начальника найма и увольнения товарищ Снопов. Вместо Дорохина начальником отдела рабочего снабжения я назначил Василия Васильевича Бабакина. Григорию Дмитриевичу Дорохину передайте от меня за все его заботы большое партийное спасибо! Назначен и начальник отдела снабжения – Сергей Алексеевич Чудаков. Ваша командировка закончилась. Прошу ввести в курс всех ваших дел товарища Зенина. Вы с сегодняшнего дня начальник информационного отдела ЦАКБ. Мне и Илье Ивановичу придется пока пожить в Москве. Материальные ресурсы, хотя они и оговорены в приложениях к постановлению ГКО, сейчас получить не так-то просто. Пока в дела снабжения придется вмешиваться мне самому. Да-а. Прошу вас пере-

242

дать Зенину мою просьбу – устроить с жильем Бабакина и Чудакова. Теперь наиглавнейшая наша задача: как можно быстрее подготовить для конструкторов рабочие помещения, питание и тепло. Проектные работы начнем в тот же день, как только у нас появятся первые конструкторы.

– Нас будет сдерживать отсутствие производственной базы.

– На первых порах будем кооперироваться с родственными заводами. Пока другого выхода нет. На создание своего завода нам потребуется не меньше полугода.

С приездом конструкторов из Сибири я немедленно поручу разработку и составление тактико-технических требований на 85-мм для танка Т-34 и 100-мм полевую противотанковую пушки. Таково неотвратимое требование фронта.

– Не будет ли для коллектива непосильным проектирование новых орудий и одновременное возрождение завода?

– Я никогда не искал легкой жизни. Наши конструкторы способны на большее, чем то, что мы успели сделать в Горьком. К тому же к нам вольются превосходные специалисты с Ленинградского и Сталинградского заводов.

Я вновь удивился феноменальной памяти генерала. Он называл десятки фамилий конструкторов: А.Г. Гаврилов, М.М. Розенберг, Е.Г. Рудяк, Б.С. Коробов, Л.Г. Драпкин, Д.Е. Бриль, И.И. Иванов, Г.И. Сергеев, Р.Ф. Черкасов, Б.И. Жидков, Г.И. Шабаров, СМ. Колесников, С.М. Теплых.

– Моим первым заместителем по проектированию назначен Илья Иванович Иванов.

– Это известный Герой Социалистического Труда?

– Да. Очень эрудированный человек. Науку возглавит Крупчатников. Он тоже Герой Социалистического Труда. Организация опытного производства ляжет на плечи Шифрина, бывшего директора завода. Так что скоро соберется такая семейка, которой все будет по плечу…

Из Москвы я возвращался в хорошем настроении. Скоро закипят такие дела, только успевай поворачиваться.

243

9 ноября. Понедельник

В ЦАКБ прибыли С.М. Колесников, Б.И. Жидков и С.М. Теплых -конструкторы из КБ И.И. Иванова. Всем предоставили по комнате в доме гостиничного типа. В этот же день приступил к работе начальник жилищного и коммунального отдела Яков Филиппович Егоров. Я сдал ему ключи от санпропускника и душевой. Вместе с ним облюбовали помещения под прачечную, сапожную и пошивочную мастерские.

…Начальник рабочего снабжения Василий Васильевич Бабакин где-то уже приобрел котлы для малой столовой. Слесари будущего сборочного цеха, которым пока нечего делать, изготовляют мелкую утварь для кухни. Павел Иванович Клишев день и ночь трудится в доме № 20 по Вокзальной улице на отделке продуктового и промтоварного магазинов.

12 ноября. Четверг

В ЦАКБ первое партийное собрание. Присутствует 12 членов и 1 кандидат в члены ВКП(б). Мытищинский горком ВКП(б) прислал к нам своего инструктора. Василий Гаврилович не смог быть на собрании. Его непредвиденно вызвали в Госплан. Я сделал небольшую информацию о ЦАКБ и перспективе его развития. По предложению Г.Д. Дорохина коммунисты избрали меня секретарем.

На другой день Василий Гаврилович поздравил меня с избранием секретарем первичной партийной организации ЦАКБ. При этом сообщил, что в ближайшие дни по основной работе в мое распоряжение прибудет Василий Иванович Шелков с женой. Он возглавит пока не существующую техническую библиотеку. За ним вскоре прибыли Борис Иванович Губченков – комплектатор библиотеки и Борис Иванович Жуков – переводчик с английского языка. Эти двое из местных. С ними все обошлось без особых забот. Павел Иванович Клишев помог привести в порядок комна-

244

ту под библиотеку и сколотить несколько стеллажей для книг.

19 ноября. Четверг

Вечер. Грею чай. Борис в командировке. Вдруг Левитан торжественно сообщил по радио, что под Сталинградом разгромлена немецкая 6-я армия генерала Паулюса. Взято в плен много солдат и офицеров. Остаток войск окружен. Гитлеровцы в котле. Техника в большей степени разгромлена. В котле! Только бы удержать в нем оккупантов, а затем разгромить. Такого еще не было даже в сражениях под Москвой.

27 ноября. Пятница

В нашем домике, похожем на позабытую в заволжских лесах скитскую часовню, полумрак. Рядом с домиком тропа, за ней густой ельник, в котором свистит ветер. Из последних сил мечется по заводскому двору промокший от дождей и продрогший от ветров ноябрь. Мы с Борисом убрали со стола тускло горевшую самоделку из парафина и легли спать. Молчим и думаем. У Бориса случилась большая неприятность. Мне искренне жаль товарища, с которым три месяца делил все тяготы неустроенной жизни. Теперь он ждет помощи, чтобы выбраться из положения прогульщика. Я верю, что в прогуле Матвеев не виноват, но от фактов не убежать. С тех пор как Матвеева направили в командировку, прошло две недели. Грабин поручил ему лично выехать на газогенераторной полуторке в город Дзержинск на Оке и привезти оттуда карбид. Задание простое. На командировку отводилось трое суток. Борису разрешалось заехать в Горький, забрать имущество, жену и сына.

Все шло хорошо. Борис Николаевич торопился. Он и мысли не допускал не выполнить задание начальника ЦАКБ.

245

Уж очень остра была нужда в карбиде! И все-таки он опоздал, да еще как! В Горьком его задержал Горшков. Завтра встреча с генералом. Чем она для него кончится, ни он, ни я не знаем.

28 ноября. Суббота

Раннее утро. Мороз слегка подпудрил зеленую траву по обе стороны тропы. Ново и красиво вокруг. Но солнце к обеду снимет это украшение. Мы с Борисом уже в приемной. Ждем генерала. Из Москвы он приедет электричкой. Квартиры Грабину и Иванову еще не готовы.

Мы знаем – настроение у Грабина плохое. Он вчера отстранил от работы заместителя по быту Зенина. Тот не выполнил его распоряжение и не выставил охрану к пятиэтажному дому. В позапрошлую ночь служба быта завода № 88 самовольно заселила лучшую его половину своими людьми.

Войдя в приемную, Грабин пригласил нас в кабинет и холодно сказал:

– Борис Николаевич, докладывайте.

– В Дзержинске по вашему письму мы в тот же день получили две бочки карбида. К вечеру приехали в Горький. С шофером решили, что ночуем и завтра раненько обратно домой. Машину мы почистили, проверили движок и на ночь загнали к Антипину в опытный цех. Николай Евграфович велел подготовить для нас побольше топлива. Мы с Виктором березовыми чурками заправили машину и пошли ночевать. Утром чем свет приходим в цех, смотрим – на месте нашей машины нет. Бочки с карбидом сгружены и стоят у стены. Дождались начала работы. Николай Евграфович сказал, что Иван Андреевич «газушку» угнал за картошкой. Я к Горшкову и говорю ему: «Как же это можно?» А он: «Так картошка для конструкторов сейчас дороже всего… А ЦАКБ без машины пока обойдется. Все равно вам без нас там ничего не сделать!»

246

– А чего смотрел Дмитрий Иванович? – спросил Грабин.

– Когда я сказал ему об этом, товарищ Шеффер только пожал плечами… А потом все же пригласил к себе Горшкова. Он и ему сказал: «Дмитрий Иванович, не вы, а я буду отвечать перед Грабиным».

Василий Гаврилович покачал головой и тяжело вздохнул.

– Иван Андреевич надеялся, что машина быстро обернется, – продолжал докладывать Матвеев. – Ан нет… Потом выяснилось, закупщиков картошки на полпути накрыл сильный дождь. Проселок раскис. Липкий чернозем крепко заклепал колеса автомашины. Она побуксовала, побуксовала и села намертво. Что делать? Степь, кругом ни деревца. Вот они и куковали на дороге, пока ее не подморозило. Но им бы все равно не выбраться из плена, если бы не подоспел колхозный трактор. Топором обрубили с колес замерзший чернозем. Разожгли генераторы и пустую машину пригнали на завод. Председатель колхоза ходокам картофеля не продал, дескать, колхозникам зимой самим кроме картошки есть нечего. Война…

– Надеюсь, карбид уже в цехе? -Да…

– Спасибо вам за службу, Борис Николаевич. Вы свободны.

Грабин что-то написал на маленьком листке бумаги и подал его Матвееву.

– Сейчас же зайдите к Бабакину, – сказал он, – и получите у него талон на дополнительный сухой продуктовый паек. Устраивайте свою семью…

Матвеев ушел. Главный долго смотрел в окно на заросший чертополохом заводской двор, на здравпункт без окон и крыши. На левом виске его могучей, гладко бритой головы заметно билась синяя жилка. О чем он думал в эти минуты, не знаю. Я пытался понять и Горшкова. И все же его поступку не находил оправдания.

247

Грабин и Горшков – друзья по трудной конструкторской судьбе в начале 30-х годов. Иван Андреевич в первый год на заводе ведал небольшим опытным цехом. Ему показалось это непрестижным. Он ушел от Грабина в начальники ОТК завода. Но бесхарактерность и неумение организовать вверенное дело начисто его подвели. Бывают в природе люди, даже высокой грамотности, как слепые – ни шагу без поводыря. На новом месте Горшков не выдержал напряжения. Заболел. Василий Гаврилович подал руку другу. После выхода из больницы взял его обратно в КБ начальником подотдела. Его избрали секретарем партийного бюро… И вот на тебе!

– Верится мне и не верится, все ли точно нам рассказал Борис Николаевич? Вам предстоит командировка в Горький. На месте разберитесь, так ли было. Это между делом. А главное, обсудите с Дмитрием Ивановичем Шеффером ход подготовки к переезду в Подмосковье. Меня это очень тревожит. Постановление ГКО может оказаться невыполненным, если не принять энергичные меры. Будет необходимость по поводу разнарядки вагонов, похлопочите сами в горкоме ВКП(б). Вас там хорошо знают. Я надеюсь, Михаил Иванович Кузин в помощи нам не откажет.

30 ноября. Понедельник

Горький. Дмитрия Ивановича я застал в бывшем кабинете Грабина. Он встретил меня радушно и тепло. Шеффер заметно похудел. Вижу, тяжела для него шапка главного, но он держится молодцом. Завершение внедрения в производство всех разработок по рациональной технологии легло на его плечи.

На заводе знали, что грабинцы скоро уедут, и не все относились к Шефферу и его указаниям с пониманием и должной ответственностью… А сколько Дмитрию Ивановичу приходилось терять времени на разговоры с начальст-

248

вом железной дороги. Перевезти из Горького в военное время конструкторов и технологов с семьями и домашним скарбом – задача нелегкая. Для этого потребуется железнодорожный состав, а может быть, два.

Вечером я вновь встретился с Шеффером. Он только что побывал у начальника железной дороги и привез от него письменное решение о выделении нам в январе 1943 года необходимого количества товарных и пассажирских вагонов. День подачи состава под погрузку будет сообщен отдельно.

Шеффер, со свойственной ему точностью, подробно рассказал о жизни коллектива ОГК и подготовительных работах по переезду. Он даже пожаловался:

– Кроме Муравьева и Мещанинова никто не помогает. А работы уйма. Надо учесть объем и вес конструкторского оборудования и дополнительно передаваемых станков. А каков будет объем и вес имущества и продуктов переезжающих? Всего этого мы еще не знаем. А это надо знать, и точно… А как же иначе?

В этот момент дверь кабинета распахнулась и широким шагом, с вытянутой вперед рукой, улыбающийся, двинулся к нам Иван Андреевич Горшков. Он поздоровался с нами и тут же со свойственной ему ребячливостью взял меня за бока.

– Ну, доложи, отчитывайся, какие вы там в Москве с Василием Гавриловичем крепости берете? Что нового? Нас не забываете?

– Да нет. Недавно генерал вас вспоминал и хотел знать, по какому праву вы гоняли газогенераторку за картошкой?!

– Слушай, не смеши людей. Решил ведущих конструкторов на зиму обеспечить вторым хлебом. И что в этом дурного?

– Вы мне скажите одно: кто распорядился полуторку угнать за двести километров?

– Я – как секретарь партийной организации. И буду за это отвечать перед генералом.

249

Наступила неловкая тишина, которую нарушил звонок. Заводская телефонистка сообщила Шефферу: «Междугородный». То звонил Грабин. Генерал поговорил с Дмитрием Ивановичем о том, как идут дела с подготовкой к переезду, и узнав, что я у него, попросил передать мне телефонную трубку.

Поздоровавшись, он сухо спросил меня:

– Скажите, вы разговаривали с Горшковым?

– Да. Сообщение Бориса Николаевича подтвердилось полностью. Кстати, Иван Андреевич сидит против меня.

– Передайте ему трубку…

Я не знаю, что сказал ему Грабин, только вижу, Иван Андреевич побледнел и дрожащей рукой передал телефонную трубку Шефферу.

– Слушаю, – сказал Шеффер.

Дмитрий Иванович стиснул обеими руками седые виски красивой головы и, бросив локти на стол, закачал ею.

– Ну что ты наделал, Иван Андреевич! Что ты наделал? – простонал он.

– Что, что? Я ему письменно все объясню… Надо же понимать, в какое мы время живем!…

– Иван Андреевич, генерал приказал мне исключить тебя из списков переезжающих в Подлипки.

Горшков вышел, не попрощавшись. По-моему, он так и не понял, что недопустимо бравировать дружеским расположением Грабина. И коли уж была длительная задержка, то прими меры по розыску людей и машины, сообщи руководству о случившемся. Я вынул из кармана пачку папирос.

…Вечер, у меня в запасе еще три дня. Хотя я и соскучился по друзьям из «Нового Сормова», мысли о ЦАКБ не покидали меня. Завтра обязательно в дорогу. Надо встретить из далекого сибирского местечка, мало кому известной Юрги, первую группу конструкторов с семьями, ценнейших специалистов крупнокалиберной морской и полевой артиллерии. Недавно мы уже приняли в наш коллектив пять

250

«бездомных» конструкторов-минометчиков из киевского «Арсенала».

4 декабря. Пятница

Грабин и его первый заместитель Иванов, приехав из Москвы на электричке, прошли прямо в инженерный корпус в кабинет нового заместителя по общим вопросам Г.А. Мендзержицкого. Гавриил Аронович в комнате уже поставил наскоро сколоченный стол и два стареньких дубовых кресла.

Вчера в его кабинете появилась «чугунка». На скамье, сбитой плотником СИ. Копчиковым, как мужики в сельсовете, уже сидели рядом главный механик и фактический хозяин завода А.И. Казаков, начальник ОКСа П.И. Клишев, комендант служебных помещений М.И. Рейзен и начальник пока еще не существующей котельной В.И. Матвеев. От нее остались половина крыши и три неполных стены.

В кабинет вошел Алексей Васильевич Батин, который до войны здесь работал и знал все подземные коммуникации. Мендзержицкий расстелил перед ним на столе большой чистый лист миллиметровки и попросил Батина проверить свою память. Алексей Васильевич не растерялся. Вынув из кармана рабочей стеганки кусочек карандаша, мастер уверенно вычертил прежде всего все строения предприятия, вплоть до ограды. А затем стал проводить линии с изломами – это разводки коммуникаций. Батин докладывал:

– Это – наша канализация. Она бездействует. Около кузницы в плывун просел колодец. Коллектор – около километра – забит фекалиями и мусором от сточных вод. Требуются большие работы, а у нас нет ни техники, ни цемента хорошего качества. Перед Октябрьским праздником мы подсоединили к уличной электросети мотор уцелевшего насоса в будке нашей артезианской скважины. В главном здании промыли водопровод и отопительную систему. Повреждений не обнаружили. Да, я забыт сказать: поскольку

251

канализацию нам не пустить до весны, Павел Иванович Клишев уже построил уборные с выгребными ямами.

– Павел Иванович, – Грабин обратился к начальнику ОКСа, – скажите, на каком расстоянии туалеты от инженерного корпуса?

– Метров на пятьдесят. Они достаточно хорошо маскируются елями и подлеском.

– Александр Иванович, – Грабин обратился к главному механику, – скажите, насколько будет надежным снабжение водой завода, прежде всего столовых? Меня особенно тревожит столовая за территорией предприятия – на Первомайке.

– Там уже ведутся сварочные работы по замене труб. В ближайшие дни попробуем дать электроосвещение в комнаты конструкторов… Позавчера за кустами акации у забора мы обнаружили будку с уцелевшим трансформатором мощностью 100 киловатт.

– Тогда прежде всего подайте электричество в первый механический цех.

– И это мы имеем в виду. И завтра после обеда мы приглашаем вас, Илью Ивановича и всех присутствующих на опробование парового отопления паровозами «СУ».

– Вы уже готовы?

– Вполне. Шуровку одного паровоза завтра начнем с утра.

– Добре…

При отсутствии чертежей на подземные коммуникации схема Батина со всеми переходами, люками и колодцами приобрела право служебного документа. Мне хорошо известно, что она ни разу не подвела ни сантехников, ни строителей. Схема оказалась бесценными подарком…

5 декабря. Суббота

Обед а ЦАКБ не шел ни в какое сравнение с теми, что нас кормила фабрика-кухня. Мендзержицкий доволен. Той

252

же компанией, что и вчера, разгоряченные щами и котлетами, мы вышли на заснеженный двор завода.

Паровоз, как рабочий конь на подъеме в гору, дышал всей грудью. Казаков представил генералам старого кочегара И.А. Дребезгова. Тот и другой пожали ему руку.

– Здравствуйте, Иосиф Андреевич, как вы себя чувствуете?

– Терпимо, Василий Гаврилович…

– Ну вот и отлично. Нам сказали, у вас уже все готово?

– Только осталось открыть вентиль…

– Ну что же. Мы просим вас…

Наступила торжественная минута. Мы услыхали легкий шорох и шипение. Пар поступил в отопительную сеть. Тепло! Нет слов, чтобы передать чувство моей радости. Среди нас не было человека, у которого бы не сияла на лице улыбка! Тепло! Как долго мы его ждали.

Казаков и Батин обещали генералу после Нового года подать пар в механические цеха и поднять в них температуру не меньше чем до 14-15 градусов.

Паровозы – рабочий, дымивший вовсю, и резервный, будто не довольный своим бездельем – казалось, подпирал друга. Пар уже дошел до чугунных радиаторов инженерного корпуса. Время от времени раздавались звуки, напоминавшие отдаленную стрельбу из пулемета. Это пар пробивался через сплетение труб.

10 декабря. Четверг

Встречать людей из Сибири Грабин поручил Мендзержицкому. Парторганизация в помощь выделила четырех коммунистов: из сталинградцев капитана-артиллериста Сергея Матвеевича Колесникова и конструктора Рашата Фомудорахмановича Черкасова, из ленинградцев – главного механика Александра Ивановича Казакова и начальника модельного цеха Александра Иосифовича Дарьина. Волнуюсь, хочется, чтобы все было хорошо. Но в живом

253

деле, тем более таком большом, как наше, предусмотреть все невозможно. Спешу проверить временное жилье в инженерном корпусе. На улице Вокзальной из подвалов трех каменных домов уже выведены печные трубы. Дежурные чугунные печурки с полночи согревают общежития. Колотых дров завезено на четверо суток.

Заглянул в будущий ремонтно-механический. Столовая на триста посадочных мест готовит первый обед на 250 человек. А вдруг людей приедет больше? Заведующая столовой Мария Васильевна Ягодкина заверила, что она быстро изыщет возможность накормить до трехсот человек. Спешу на Первомайку. В достраивающейся столовой меня встретила ее хозяйка – коммунистка Клавдия Георгиевна Руднева… Седая голова ее заметно выделялась из женщин-строителей. Срочность работ всем очевидна. В бараке дым и пар застлали окна. Пахнет сырой глиной. Рабочим помогают конструкторы и технологи. Они отделывают кухню.

Зашел за Мендзержицким. До прихода электрички осталось двадцать минут. Спешим. По дороге Мендзержицкий передал мне, что Василий Гаврилович звонил ему и просил передать, чтобы я лично встретил Михаила Михайловича Розенберга.

Точно в одиннадцать электричка плавно остановилась на станции Подлипки. Началась высадка «юргинцев». На деревянную платформу полетели тяжелые узлы с бельем и одеждой, чемоданы и саквояжи. Небывалое оживление, которое необычно в нашем по-деревенски тихом городке.

По рассказам Василия Гавриловича я сразу узнал Розенберга. Он одиноко и неподвижно возвышался над толпой радостно голосивших людей. В левой руке у него небольшой сверток, у ног мешок с вещами. Он безуспешно пытался из обрывка старой газеты свернуть папиросу. Одет не по сезону в ветхое серого драпа пальто. Его высокая и тонкая шея наспех замотана в старую шаль. Неопределенного цвета острая бородка, глаза светлые и холодные. В них нет живого блеска. Я представился ему и предложил

254

знаменитому конструктору артиллерии «Беломор». Он с удовольствием взял папиросу и, прикуривая от моей зажигалки, молча улыбнулся. От помощи нести его узел Михаил Михайлович отказался.

– У меня есть кому помочь, – отшутился он. – Знакомьтесь! Это супруга Евгения Ивановна и сын Олег.

Худая и до предела изможденная женщина чуть заметным кивком головы поприветствовала меня. Олег – паренек лет пятнадцати – с интересом рассматривал каменные дома за постройками путейцев и завод с высокой бездействующей трубой.

После санпропускника я проводил Розенбергов в комнату. Это угол в первом этаже инженерного корпуса, отгороженный куском брезента. В нем уже стояли три койки с соломенными матрацами и подушками. Они заправлены старыми хорошо простиранными простынями и новыми байковыми одеялами. У стены ящик вместо стола и топчан из сосновых реек. Я попросил Розенбергов располагаться и чувствовать себя как дома.

Бухгалтер Валентин Николаевич Шулаков – хранитель продуктовых карточек – пришел заменить рейсовые карточки на местные постоянные.