Текст книги "Му-анг (СИ)"

Автор книги: Андрей Никонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

В задумчивости я добрёл до посадочной площадки. Похоже, пропагандистская машина чужих работала на полную мощность – промывка мозгов, мотивация, образ врага. У пленных не было шансов. Я пока не мог понять, зачем чужим ручная армия аборигенов, эллипсоиды легко заблокировали звёздную систему и выдавили местных на планету, казалось бы, проще уничтожить всех людей здесь, и потом уже без балласта сделать то же самое со всеми остальными. Но у пришельцев наверняка были свои соображения на этот счёт.

Конфедераты, охраняющие площадку, на меня внимания не обращали, их интересовали только те, кого привозили шары. Остальных, тех, кто уже прошёл обработку на территории, они за угрозу не считали. Так что я спокойно дождался очередного пленника. Парень был в форме Империи, так же, как и я, сменил свой лёгкий скаф на местную униформу, и так же, как и я, перепрятал оружие. На месте надсмотрщиков я бы прилежнее относился к своим обязанностям, так не только пистолеты, но и что-то посерьёзнее на территорию пронесут.

К Империи я относился лояльнее, чем к Федерации, которая меня посадила в тюрьму, Конфедерации, отправившей на каторгу, и к Республике, представители которой постоянно пытались меня прикончить. Да и вообще, надо было хоть с кем-то посоветоваться.

– Как-то странно это всё, – выслушав меня, заявил имперец. На то, что я бывший заключённый, он никак не отреагировал. – Не то, что память теряют, это как раз нормально, никто не будет перевербовывать врага, который видел, как ты захватываешь его систему. А то, что нет конфликтов.

– Тебя только это беспокоит?

– Да. Слушай, я понимаю, ты отбывал срок охранником, и прошёл курсы, где наверняка давали навыки по подавлению беспорядков. Но если в одном месте собираются несколько тысяч человек, конфликты неизбежны. Все эти ребята, и республиканцы, и конфедераты, и отбросы из Федерации, и бездельники с окраинных планет ненавидят друг друга куда сильнее, чем каких-то там захватчиков, для них битва в системе Пяти комет или уничтожение целой планеты Республики в Треугольнике намного важнее непонятных чёрных клякс. Ты говоришь, что семь дней здесь? Снаружи ничего не поменялось, и люди начинают успокаиваться. Да, кого-то уносят в купола, но есть и те, кто остаётся, кого шары просто облетают. И те снаружи, кто останется, скорее перебьют друг друга, чем сплотятся против общего врага. Так же и здесь, пусть полтора года забыты, но старые обиды никуда не делись.

Я не стал объяснять имперцу, что есть ещё чёрная пирамида и прочие местные развлечения, которые выглядят куда опаснее эллипсоидов. Предоставил ему возможность посмотреть на всё своими глазами.

Мы обошли территорию, заодно я выслушал рассказ о том, как имперец попался. Про базу на другом конце континента он говорил скупо и без подробностей, и о своей миссии на поверхности – тоже, но про то, как ввязался в воздушный бой с эллипсоидом, скрывать не стал. Вместе с пилотируемым штурмовиком чужого атаковал целый рой беспилотников, пилот отлично знал, что идёт фактически на смерть, но всё равно, с задания не слился.

– Мы его почти задавили, – развернув в воздухе экран, показывал он схватку. – Видишь, эта тварь словно расплываться стала, края сделались прозрачными, чуть-чуть не хватило, может ещё один штурмовик, и мы бы его сделали. У дронов гравизахваты слабые, тут мощная техника нужна, может, ребята уже придумали, как пришельца уничтожить, и скоро нас освободят.

Разочаровывать я его не стал, сдержанный оптимизм – это хорошо, мы заглянули в капсульный зал, там имперец уверенно опознал военное оборудование для ускоренной подготовки пилотов. Для того, чтобы увериться в моих словах, он очень профессионально допросил нескольких пленников, почему-то моего нового знакомого больше интересовало прошлое, чем настоящее. Один из попавшихся нам республиканцев оказался штабным офицером, и выложил имперцу много интересного – и про планы республиканского командования, и про те силы, которые были брошены в систему, и про те, которые остались в соседней. Мой приятель прямо-таки лучился от счастья и нетерпения доложить об услышанном своему начальству. И активно включился в обсуждение способов побега.

Парень продержался так до вечера, умело избегая надзирателей, а потом пробрался в семнадцатый блок, и занял свободный пенал.

– Если я просплю построение, разбуди, очень хочется на это посмотреть.

Имперца будить не пришлось, он стоял в первых рядах, глядя на парящую пирамиду, и, как и все остальные, по-дурацки улыбался. Мой знакомый, а точнее – знакомая, обнаружилась неподалёку – увидев пилота, она подошла к нему и что-то спросила. Судя по её гримасе, ничего стоящего узнать не удалось.

Зато я кое-что узнал. Значит, распределитель – не то место, где промывают мозги, пирамида основной элемент подчинения. Оставалось узнать, почему мы с моей нехорошей знакомой не такие, как все.

Глава 6

Глава 6.

Внутренние часы работали без сбоев – я проснулся за пять минут до того, как вереница народа потянулась на улицу, и уселся на краю пенала, наблюдая за нужным отсеком. Он открылся, но его обитательница, похоже, в общую толпу вливаться не собиралась. Была видна её голая ступня, которую она свесила наружу. Пленники вели себя прилично, в чужие дела не вмешивались, за чужие конечности не хватались, и тихонечко разошлись по своим делам.

Блок опустел. Назрел момент для приватной беседы, я спрыгнул на пол, и заглянул в отсек на втором ярусе – советник Илли Доушем лежала на спине без одежды, закрыв глаза, её эмоциональный фон был совершенно спокон, словно не в плену спала, а у себя в комнате на базе. Не удержался, потрогал её за плечо, она потянулась, выгнув изящную спину и выпятив небольшую аккуратную грудь, поморгала, прищурилась.

– Дэн? – хрипло произнесла она. – Что ты тут делаешь?

– А ты?

– Я сплю. Но если ты так хочешь, присоединяйся, вдвоём веселее.

– Нет, – я покачал головой. – Почему ты не снаружи, вместе со всеми?

Не успел среагировать – теперь я лежал на спине, а голая женщина сидела на мне, прижимая костяшки пальцев к горлу. Глаза у меня не вылезали из орбит, и что там творится возле моей шеи, я мог только предполагать, но неприятные ощущения и тихое потрескивание как бы намекали, что колечки на пальцах у неё не только для красоты были нацеплены. И хватка у этой хрупкой на вид советника Доушем была бульдожья.

– Вот и я хочу выяснить, – протянула она задумчиво, чуть наклонила голову, словно раздумывая, стоит ли вообще что-то выспрашивать, – почему ты здесь, а не со всеми. И как ты вообще здесь оказался.

У какого-то из старых авторов, писавших о древних греках я прочитал, что красивые женщины изначально не были злыми. Они могли быть жестокими, бессердечными и равнодушными, но это шло не от злости, а от возвышенности. Весь уродливый мир лежал у их ног, и тут уж приходилось выбирать, или опуститься до его уровня и стать как все, или остаться там, у себя, в немыслимой вышине.

Так было до тех пор, пока не появилась пластическая хирургия. Ещё за тысячу лет до новой эры в Индии умудрялись исправлять форму носа, используя кожу со лба – а в Индии, если верить внешности моих знакомых индусов, носы у них всегда были внушительными. С точки зрения цивилизованного человека, которым я себя считал, все эти манипуляции со скальпелем и молотком были чистой воды варварством, и так продолжалось до тех пор, пока медицинская техника не достигла нужного уровня, и производство красоты поставили на конвейер, тем самым сбросив её, красоту, вниз. Или подняв весь мир до её уровня, кому как удобнее думать.

В той части вселенной, куда я попал, с внешним обликом не было вообще никаких проблем, медицинские капсулы могли человека хоть в жирафа переделать, или в какую-нибудь птицу типа пингвина со весом, схожим с первоначальным, но именно такая свобода выбора заставляла людей оставаться такими, какими их создала природа. И даже синтов – эти ребята в большинстве случаев оставляли тот облик, который был у них до пересадки мозга. Поэтому я предполагал, что советник Доушем ещё в детстве была той ещё милашкой, а когда подросла, тут уж мог воочию убедиться, превратилась в шикарную женщину. Она лежала, придавив меня грудью и левой ногой, тёплый воздух, выходивший изо рта с каждым словом, приятно касался кожи.

– Хорошо, что я сразу тебя не прикончила, Дэн, – тихо говорила она. Красавица, что там спорить, ни капли злости, только холодный расчёт. – А ведь полковник предлагал сунуть тебя в деструктор, правильно ты сделал, что его убил.

– Ты ведь знаешь, что это не так, – я пропустил между пальцев короткие разноцветные пряди, прикидывая, не соскользнут ли они, если ухватить волосы в кулак, сильно дёрнуть назад, а потом перебить хрящ на горле. – Крошка лейтенант мне всё рассказала – ты расправилась с её родственником, а потом и на нас натравила целую команду убийц.

– Крошка, – Илли рассмеялась, её шея напряглась, взгляд ушёл чуть в сторону и вверх, очень удобный момент для того, чтобы прикончить эту стерву, – что касается мозга, тут ты прав, у неё он был крошечный. Если бы не отец-адмирал, обслуживать ей солдат на верхних ярусах.

– Тогда зачем было её убивать? Не проще обмануть?

– В моих интересах было, чтобы лейтенант Ливси спаслась вместе с тобой и убралась с базы куда подальше, – Илли пошевелила пальцами, искры пробежались по колечкам. – От живой, пользы от неё было куда больше, чем от мёртвой, Ливси и так не особо расположены к мятежникам и их потомкам, а уж теперь, после смерти дочурки, как бы он глупостей не понаделал. Тот, кто убил полковника и подослал Уцци, точно всё рассчитал.

– Ты темнишь, Илли, – нащупал рукоять ножа. Кольца – это хорошо, но клинок с атомарной заточкой и силовым полем получше будет. – Я видел запись, как полковник заходил на склад, а потом оттуда вышла ты. И потом я нашёл его с отрезанной головой.

– Когда мы поговорили, он был жив, – невозмутимо ответила женщина. И в её тщательно заглушенных эмоциях не было сомнения. – Его убил кто-то другой, Дэн. Тот, кто хотел, чтобы лейтенант Ирем Ливси сделала следующий шаг – сбежала и попала в пещеру му-анг-ни. К тому же мне не было смысла убирать полковника, он ничего не решал и мне помешать не мог, формально распоряжения отдавал наблюдатель из Совета лордов.

– Тогда зачем надо было встречаться с ним на складе, где не проходит сигнал?

– Потому что не все на базе знают, кто на самом деле держит ситуацию под контролем, – Илли вздохнула. – Или ты думаешь, что обычные имперцы, которым пять тысяч лет говорили, что мятежники их злейшие враги, могут перестать так думать за короткое время? Некоторые вещи приходилось обсуждать с глазу на глаз в таких местах, где никто не мог подслушать.

Я сделал вид, что поверил.

– Но хватит копаться в прошлом, давай разберёмся с настоящим, – продолжила она.

И в этом с Илли Доушем я был полностью согласен. Мы лежали вот так уже десять минут, не считая тех двадцати, что занимались сексом, больше похожим на схватку двух дзюдоистов, а я до сих пор так и не получил ответы на свои вопросы – кто эти твари, и почему тут люди теряют память. Моя знакомая отлично знала, что и почему происходит, но решила меня помучить сначала – сперва в физическом, а потом и в эмоциональном плане. Женщина прямо-таки светилась удовольствием. Да, это была одна из причин, причём основная, почему я ещё не попытался её убить.

– Я начеку, Дэн, – словно читая мои мысли, предупредила она, – не думай, что, когда получишь шанс выбраться отсюда, сможешь от меня избавиться. Скорее, наоборот, мы станем отличной командой, ты и я. У нас ведь так много общего.

– Этот пенал, – подтвердил я.

– Как минимум. А в основном – то, что у тебя в голове, – и она постучала мне по черепушке пальцем.

– И что же у меня в голове? – стараясь держать выброс адреналина на минимуме, спросил я. – По твоему мнению?

– Мы так и не поняли, – Илли расслабленно потянулась. – Сначала тебя сканировали на станции перед тем, как отдать конфедератам, потом ещё раз на пересылочном пункте, и это только то, что я знаю. Ну и лично я тебя обследовала на базе, куда ты каким-то образом пробрался. Предполагаю, что у тебя в голове сидит зародыш королевы пришельцев, мы называем его му-ани. Как он в тебя забрался, и кто его инициировал, это тебе лучше знать, но только этим можно объяснить то, что ментальное воздействие чужих на тебя не действует.

– И на что он похож? – тема симбионта была мне очень близка.

– В том-то всё и дело, что его не видно. Если просветить, к примеру, мои мозги определённым видом излучения, то крохотная паутинка обнаружится вот здесь, – она приложила палец к виску. – Это не сам му-ани, а его тень. Но у тебя этой тени нет.

– Почему?

– Родовой ритуал привязки. Такое бывает, когда лорд выбирает себе наследника, и использует особое устройство, которое есть только у него, именно поэтому тебя ещё не прикончили.

Илли ждала следующий вопрос. Действительно, зачем допрашивать человека напрямую, надо только дождаться, когда он чем-то заинтересуется, а там уже проанализировать, что именно он знает, не сложно. Но я её разочаровал.

– А когда эту штуку подсадили тебе?

– Му-ани? Мне было двадцать три общих года, когда это произошло, – моя собеседница улыбнулась. – Семья Доушем входит в Совет, но я из боковой ветви, и стать наследницей мне не светило, поэтому то, что во мне сидит зародыш, это скорее случайность. Что ты собираешься делать дальше?

– Мы же – команда, – напомнил я ей.

– Мы ей станем, потом. А пока каждый из нас займётся своими делами, и лучше будет, чтобы ты занялся чем-то полезным.

Все мои попытки сделать дела общими Илли тут же пресекла.

– Нет, – заявила она, натягивая комбинезон, – мне помощник не нужен. Точнее говоря, будет нужен, но только через несколько общих суток. А до тех пор не мешайся мне под ногами.

Хотелось ей ответить тем же, но – дел у меня под куполом никаких не было. Последнее, что я видел, когда шар залетал под оболочку, это как ховер и прилепившиеся к нему подавители начали погружаться в песок неподалёку от базы чужих, и раз до сих пор от них ничего слышно не было, значит, защиту им пробить не удалось.

Надежды выбраться я не терял, шары привозили людей не просто так, ясно было, что чужие будут их как-то использовать, а для этого, возможно, переведут в другое место, в какой-нибудь центральный накопитель. Но пока ничего такого я не заметил, с каждым часом прибывали всё новые и новые пленники, отправлялись в распределитель, а оттуда – по жилым блокам. Скучно и однообразно, никто не сопротивлялся и не пытался сплотить вокруг себя остальных.

Оставалось только следить за Илли. В её действиях прослеживался определённый план, весь день без перерыва на обед она беседовала с пленными о незнакомых мне событиях, происходивших задолго до вторжения чужих в систему, и, похоже, искала какого-то конкретного человека, или нескольких. На то, что я хожу за ней и подсматриваю, советник Доушем не реагировала.

Первого нужного ей пленника она нашла к исходу дня – представительный мужчина в форме Конфедерации отвечал вяло и односложно, но постепенно разговорился. Через полтора часа конфедерат выложил Илли всё, что её интересовало, он стоял, прислонившись к дереву, и уже не пытался куда-то уйти. Доушем оглянулась, по мне она равнодушно мазнула взглядом, подождала, пока парочка надзирателей не отойдёт подальше, и провела костяшками пальцев по горлу собеседника. Колечки вспыхнули, конфедерат кулем свалился на землю и больше уже не двигался. Женщина как ни в чём не бывало повернулась и ушла, а я остался – первый раз видел здесь покойника.

Не то чтобы мне интересны мёртвые люди, я хотел узнать, что купол предпримет, потеряв одного из пленных. Долго ждать не пришлось, на мёртвого пленного наткнулись надзиратели, они не стали поднимать шум, но через несколько минут к месту допроса подрулила гравиплатформа, надзиратели закинули на неё тело конфедерата, и двинулись вслед. Платформа шла быстро и вскоре подрулила к кубу, который я до этого пытался сдвинуть с места. Пятнадцатиметровая громадина висела на прежнем месте, платформа поднялась до центра боковой грани, и исчезла там, а через несколько секунд появилась из противоположной – совершенно пустая.

– Сборник человеческих отходов, – раздался голос рядом со мной, я обернулся – Илли подкралась незаметно и теперь стояла рядом, насмешливо кривя губы. – Не знаю, зачем чужим мертвецы, но они их не отправляют в расщепитель, а собирают здесь. Если захочешь бежать, можешь попробовать притвориться мёртвым, накопитель иногда исчезает, а потом снова появляется.

– Я думал, мы сделаем это вместе. Сбежим.

– Обязательно, Дэн. Но не так, есть и другие способы. Хорошо, раз уж ты следишь за мной, попробуй помочь.

И она вывела в воздухе изображение человека в форме Республики.

– По моим данным, его отправили в именно этот купол, чем быстрее мы его отыщем, тем быстрее постараемся отсюда уйти. Он должен был появиться здесь семнадцать местных суток назад, я тут всего пять, и уже нашла людей, которые его видели и утверждают, что совсем недавно.

– А если он там? – я кивнул на куб.

– Значит, мне не повезло, – Илли пожала плечами. – Только зря рисковала.

– Он мог изменить внешность.

– Республиканец? Нет, до последнего момента он выглядел именно так, а внутри купола, после промывки мозгов, навряд ли он об этом задумался. Генерал Аджан, раньше я бы не рискнула подойти к нему без отряда бойцов и без поддержки с воздуха, но сейчас он не опасен, чужие отлично умеют подавлять агрессию. Не обязательно расспрашивать, просто ходи и смотри, вдруг случайно наткнёшься. Связь, как ты уже понял, здесь не работает, проследи, в каком блоке он живёт, и мы этого гада прижмём.

– Зачем он тебе нужен?

Илли чуть замялась.

– У него есть сведения о базе Аокхаганов на другом континенте, – наконец сказала она. – Четыре человека знали точное местоположение, двух уже нет в живых, одного не достать, ещё один пропал. А этот Аджан Нгуэн, возможно, кое-что знает о пропавшем и совершенно точно получал от него информацию. Мы обнаружили это перед самым вторжением.

– И зачем тебе эта база, ещё одна? Та, которая есть, совсем неплоха.

На этот вопрос Илли отвечать не собиралась.

– Найдём его, и уйдём отсюда, – вместо этого сказала она. – Му-анг почти готовы, скоро сеть над планетой исчезнет, и в этот момент нам надо быть подальше от чужих. И от своих, которые будут на их стороне.

Советник Доушем, за исключением внушительных физических достоинств и кое-какого ума, состояла из одних секретов. Нет чтобы рассказать своему близкому другу, брату по зародышам, будущему партнёру по бегству из-под купола, что же такое она собирается на другом континенте искать, скрытничала моя разноцветноволосая собеседница. Зажала информацию и делиться не хотела. В ответ я тоже откровенничать не стал. Не только из вредности, но и потому, что не хотелось её расстраивать. Этого седьмого клона я уже видел здесь, и совсем недавно, только навряд ли у Илли получиться у него что-то выведать.

Потому что теперь у генерала Аджана чёрные глаза, и сидит он в распределителе прямо под светящимися значками, обозначающими Республику.

Пока я думал, как бы потактичнее намекнуть Илли, что её поиски закончатся в цилиндре распределителя, она не сдавалась. К наступлению ночи ещё один конфедерат переместился в куб, но своего начальника так и не выдал – он очень хотел, но не смог. На ночное построение я не пошёл, смотреть ещё раз на пустые глаза и пирамиду над ними не было никакого желания, вместо этого решил узнать, что же в распределителе делают в это время.

Цилиндр был пуст, исчезли и надписи, и кресла, я прошёлся вдоль стен, разыскивая хоть какой-то проход на верхние ярусы, но его не было. Совершенно однородная поверхность как в обычном зрении, так и в детальном – правый глаз своих свойств не терял. Я обшарил всё, что можно и нельзя, но никакого сенсора или кнопки не нашёл. Внешняя поверхность здания распределителя была такой же структуры, как и внутренняя, кое-как я забрался наверх, цепляясь фиксаторами перчаток и ботинок, прогулялся по круглой площадке под тусклым светом, идущим от купола, и встретил восход пирамиды, та медленно поднялась вверх, а потом через некоторое время так же не торопясь опустилась.

Следующее утро отличалось от предыдущего только тем, что проснулся я один в своём пенале, остальные были уже пусты, в том числе и тот, где обитала Доушем. Наблюдать за чередой допросов и убийств уже надоело, просто так бродить по территории – тоже, сидеть в капсуле и сгребать лапшу с ушей не было настроения, и я решил, что неплохо будет понаблюдать за площадкой прибытия, вдруг те, кто там сидит и целится в новичков, что-то знают.

Операторы установок меня разочаровали. Если остальные пленники ещё как-то себя идентифицировали, сохраняли индивидуальность, то эти больше были похожи на роботов. Они двигались как люди, разговаривали, как люди, даже шутили как скучные занудливые люди, у них остались рефлексы и кое-какие навыки, но за этим не было вообще никаких эмоций, полная пустота. С таким же успехом я мог бы читать эмоции какого-нибудь дрона-уборщика. В остальном операторы роботам проигрывали, всё, что чем они оперировали, кроме заранее нацеленных установок, это несколько десятков фраз, помогающих новичкам не совершать ошибки. И – да, импульсные установки действительно работали, я сам испытал одну из них, конфедераты и слова не сказали, видимо, то, что кто-то решит такое сделать, не было в них заложено.

Я попытался раздолбать идентификационный столб аккурат перед спуском очередного шара, материал, из которого чёрный цилиндрик был сделан, устоял, а вот каменная площадка возле него превратилась в кучки щебня. Тут же появился дрон-уборщик, который, отгородившись щитами от выстрелов, соскрёб покрытие до земли, и куда-то увёз.

Шар не стал ждать, когда следующий дрон выложит камнями оголённую землю, и выплюнул очередного новичка. Сержант Зан выглядел уверенно, он точно так же, как и остальные, получил набор заключённого на гравиплатформе, переложил туда свой скаф – но оставил накладки на предплечья, с излучателями и встроенными захватами. Он получил инструкции от конфедератов-надзирателей, и зашагал в совершенно другом направлении – это доказывало, что мозги мой бывший начальник охраны не растерял во время полёта.

Сержанта я потерять не хотел. Ладно там какой-то генерал с тайными знаниями, но информация о космопорте и людях, которые там остались, была мне нужна. Не необходима, но полезна. Наверняка ховер принимал какие-то сигналы, и когда я выберусь наружу, узнаю, что же происходит вокруг, а Зан, который был непосредственным свидетелем событий, мог кое-что мне объяснить такое, что по связи не передашь. Например, то, как именно Чесси осталась жива и что она после своего чудесного спасения предприняла.

Если имперскому пилоту потребовалась от меня вводная лекция, то Зан сориентировался гораздо быстрее. Он задавал вопросы, и если поначалу выглядел озадаченным, то буквально через час уже вроде как всё для себя выяснил, и в распределитель не торопился. Оставалось только найти удобный момент, чтобы случайно столкнуться лицом к лицу – наверняка сержант если и сделал выводы, то неправильные.

То, что он знал, делилось на две части – первая касалась его прежней жизни, и в обычном состоянии он навряд ли этим со мной захотел бы поделиться. А я – узнать. Вторая включала и тот период, когда мы бок о бок сидели в космодроме взаперти. Пустить Зана в цилиндр значило потерять эту вторую часть навсегда.

– Ты за кем следишь? – Илли снова подкралась незаметно, но ответ ждать не стала, проследила направление моего взгляда. – Хочешь что-то спросить – не тяни, потом поздно будет, несколько часов, и всё.

В этом советник Доушем была совершенно права. Но зато теперь Зан созрел для сотрудничества, он ведь дураком не был, и наверняка догадывался, что его ждёт, надо было только дать надежду. К тому же прогулки на свежем воздухе, отсутствие нормального питания и общение с отбросами общества должны были сделать его сговорчивее.

– Советник Доушем, – сержант, увидев нас, вздрогнул, но моментально взял себя в руки и даже в эмоциональном плане успокоился, – не скажу, что рад видеть тебя живой. А вот тебя, Дэн – рад.

Тут он слегка привирал. Свою бывшую начальницу он действительно не любил, а вот меня – побаивался. И ещё чувствовал он себя в моём присутствии неловко, будто подгадил когда-то или собирался это сделать.

– Ты уже выяснил, что с тобой произойдёт? – прямо спросил я.

Зан помрачнел.

– Потеряю память?

– Станешь марионеткой чужих, – жёстко сказала Илли. – У тебя есть несколько часов, после этого, если ещё останешься в куполе, станешь такими же, как остальные.

– Отсюда выхода нет? – сержант скорее утвердительно сказал, чем спросил.

– Есть. Знаешь его? – и советник развернула картинку с генералом.

– Наместник Аджан, командовал ударной группой при атаке на портал, – бодро отрапортовал Зан. – По последним данным, находится на планете, на южном континенте.

– Точно, отличные познания для простого сержанта.

– Капитан Галэки, Служба порядка, – Зан чуть напрягся. – Сейчас не время для секретов.

– Согласна, капитан, – кивнула советник. – Генерал Аджан сейчас под этим куполом. Если найдёшь его, выберемся сегодня.

Вместо того, чтобы радостно ускакать в поисках генерала-наместника, сержант, он же капитан, посмотрел на меня. Казалось, он чего-то ждал.

– У меня есть вопросы, – сказал я ему. – Но твоя служба меня не касается. И ты ответишь на них до того, как мы отсюда сбежим.

Зан серьёзно кивнул.

– Пожалуй, – я обернулся к Илли, – я знаю, где сейчас твой генерал.