Текст книги "Превратности судьбы - превратности любви (СИ)"

Автор книги: Андрей Сухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 44 страниц)

Глава 8

Уже на следующий день, в обед Екатерина Андреевна, прихватив с собой недовольную этим Раду, снова объявилась в ресторане. Запланированная программа была выполнена полностью. Обед был отличный, бутылка бургундского, Пино-Нуар двадцатилетней выдержки, которую она попросила упаковать с собой, предварительно осмотрев, была вся в отпечатках пальцев подозреваемого и самое главное в те несколько мгновений, когда их глаза встречались, всё повторилось. И некое волнение, и тяжкая сладость в груди. Именно это и подвигло Горчакову лично отвезти упакованную бутылку в центральную усадьбу Морозовых.

Опечатки сличили быстро. Еще Екатерина Андреевна делилась не великими подробностями двух своих встреч с подозреваемым, как было сообщено, что отпечатки совпали, подозреваемый сразу перестал быть подозреваемым, и однозначно превратился в преступника. И теперь, сидя в кабинете главы службы безопасности клана Морозовых, дегустируя купленное вино (бутылку оперативно вернули владелице) Екатерина Андреевна спросила о дальнейших планах клана относительно Вадима.

Главный безопасник задумчиво посмотрел на просвет бокал с густо-багровым вином и пожал плечами.

– Так нам ведь запрещено производить в отношении него, так и напрашивающиеся в данном случае действия. Только найти и не выпускать из вида.

Екатерина Андреева, как и всякая женщина, была очень любопытной и потребовала подробностей. Получив же разъяснения, задумалась.

– В принципе не стоит наверно постоянно держать человека около него. Я могу, встречаясь с ним в ресторане за обедом, проверять на месте ли он, не подался ли в бега. И могу отмечать все странности, буде такие обнаружатся...

– Я буду весьма признателен вам за это, уважаемая Екатерина Андреевна. Я бы не осмелился вас об этом просить, тем более вам и так уже пришлось потратиться. Двадцатилетнее бургундское совсем не пять копеек стоит ... – он видимым удовольствием отхлебнул из бокала. – Но поскольку вы сами предложили... Действительно, держать там человека, ради непонятных подозрений, очень накладно. А вот если появятся какие-либо новые данные... Тогда и нам можно подключиться.

***

Вечером, удобно устроившись в кресле, глава СБ докладывал начальнику о состоянии безопасности клана за неделю. По окончании доклада, когда Никифор уже кивнул безопаснику, дескать, вопросов не имею, и собрался отправиться на ужин, но передумал, поскольку Алексей остался недвижим и не выказывал намерения вылезать из кресла.

– Что-то еще?

– Да. Небольшая, но приятная новость: мы нашли того шустрого паренька, который слегка поджарил нашу Лику. Работает, как ни в чем не бывало в ресторане `Иль-де-Франс` официантом, под именем Владислава Малицкого. Сегодня убедились, что это именно он. Бутылку с отпечатками пальчиков привезла лично Екатерина Андреевна Горчакова. И сама пообещала понаблюдать за этим пареньком.

Никифор Морозов удивленно приподнял брови.

– А ты разве не сообщил ей, что на него претендуют сразу две молоденькие девицы?

– Вот еще! Она бы прямо там, в моем кабинете и приложила меня чем-нибудь тяжелым, за такой намек на ее возраст! Я не рассказал ей и еще кое о чем... Недавно наши люди в полиции сообщили, что пальчики, принадлежавшие Вадиму, которые мы передали в полицию вместе с фотороботом и обвинениями в угоне машины, совпали с другими отпечатками. Принадлежащие Вадиму отпечатки были получены при расследовании дела об убийстве мага из клана Стригуновых. Того самого, которого зарубил топором какой-то простолюдин...

– А, да припоминаю... и значит...

– Да, это, похоже, был наш Вадим. Сегодня, по моей просьбе нашу ориентировку на Вадима изъяли. С формулировкой: претензии сняты. Формально-то угнанная машина была найдена. Конечно, не в идеальном состоянии, но угонщик виновен в этом лишь частично. Наши маги сами постарались, превращая наше же имущество в металлолом. Вот только боюсь, что всё равно эта ориентировка уже присоединена к делу об убийстве.

Никифор подумал немного.

– Ничего страшного. Пусть знают, что мы знаем. Там ведь, кажется, он защищался?

– Да, несомненно. Судя по показаниям девицы, с которой он там был, если бы не убийство мага, то можно было бы предъявить обвинение в изнасиловании члену клана Стригуновых. Ну, а теперь Стригуновы просто используют полицию, чтобы добраться до парня. И естественно никакого разбирательства не будет. Грохнут его и всего делов, когда найдут.

Глава клана снова задумался.

– Что ж пусть всё идет, как идет. Проверим его везучесть. И если выпутается из этого положения, то... посмотрим. Но вот чего мы уж точно делать не будем, так это сдавать его Стригуновым. Пусть Екатерина Андреевна за ним понаблюдает.

***

Спустя неделю я уже окончательно влился в дружный коллектив ресторана `Иль-де Франс`. С работой ничего особо трудного не было: улыбайся, улыбайся и еще раз улыбайся, да бегай пошустрее, неся заказ. Галя перестала передвигаться по ресторану с хмурым и расстроенным видом, вела себя раскованно и выглядела вполне счастливой, поскольку теперь к ночной программе в постели добавилась ещё и утренняя. Мне пришлось пойти на это, иначе до вечера в этом цветнике под названием `Иль-де-Франс` выдержать было трудновато.

В общем, с жильем и работой устроилось всё неплохо, и можно было подумать о дальнейшем. Я ведь не собирался всю жизнь бегать с подносом и улыбаться, улыбаться, улыбаться. Может ведь, и стошнить когда-нибудь. Пока ничего не придумывалось, но жизнь, она горазда на сюрпризы.

Однажды вечером из женской раздевалки Галя вышла в темных очках, скрывавших чуть не пол лица. Были видны лишь ее плотно сжатые и без того тонкие губы, да вызывающе торчал вперед ее ставший еще заметнее длинный нос. Совершенно очевидно Галина была не в духе. Ответом на моё осторожное замечание, что на дворе – тёмная-претёмная ночь и если она, Галина, не хочет споткнуться и растянутся на асфальте, то наверно очки лучше было бы снять, было холодное молчание. Однако поскольку споткнуться было действительно пара пустяков, а снимать очки Галина категорически не желала, то она просто крепко ухватила меня под руку и дернула слегка: веди!

Я довел ее до вызванного такси, усадил, открыв и придержав перед ней дверцу, как истинный кавалер и джентльмен. Но, тем не менее, все мои попытки заговорить были проигнорированы и даже в темном салоне машины очки сняты не были.

Причину такого упорства я выяснил лишь дома, когда, очутившись в прихожей, уже без всяких церемоний прижал Галину к стене и сдернул очки с ее длинного носа.

Да, синяк был знатный. Кто-то с хорошо поставленным ударом так удачно врезал моей пассии, что она стала походить на очкового медведя, маленького такого, худенького медведя с черным кольцом вокруг одного глаза. Красоты Галине это украшение, конечно, не добавило, но вид был потешный. Вот я, не удержавшись, и фыркнул. Ее и без того плотно сжатые губы тут же были стиснуты еще сильнее и превратились в тонкую полоску.

Я вздохнул, перестал прижимать девушку к стене, обнял за плечи и повел на кухню. Там, достал знакомые бокалы, налил на два пальца арманьяка из початой бутылки и вручил сидевшей с отсутствующим видом Гале.

– Пей!

Проследив, чтобы антидепрессант был выпит до дна, я сказал.

– Рассказывай! Что там такое случилось? Ты что ввязалась в боксерский поединок?

Сначала Галина упрямо молчала, смотря в пол, но поскольку я не отставал и продолжал настойчиво сверлить ее взглядом, она нехотя пробормотала.

– Эта... – здесь ее бормотанье стало совсем невнятным. – Лина весь день вешалась на тебя, а когда я попросила ее вести себя прилично...

– Понятно, – вздохнул я. – Ты вежливо попросила, а она сразу занялась рукоприкладством.

– Сначала я ей прическу немного проредила, – созналась Галина.

Ох уж эта Лина. Эта статная девушка с толстой русой косой ниже лопаток была красива и видимо не знала отказов, если уж ей кого-то хотелось. А тут такой облом! Она хочет, а он никак, да еще и словно нарочно с дурнушкой крутит. Эх, если бы я мог забыть Ирину со Светой, то конечно я бы не был холоден с Линой, и Галку я бы еще там в `Черной Луне` проигнорировал... А раз не получается забыть ни Ирину, ни Свету, то мне по большому счету всё равно с кем напряжение снимать. Но... с Галей лучше. И привык уже, и в постели хороша, и расстаться с некрасивой будет проще... когда время придет и... квартира имеется, что было немаловажно для меня.

– Значит формально, ты начала первая? – Галя обреченно кивнула. – Если не считать того, что она обозвала меня ведьмой...

– А уважаемая Валерия Георгиевна не уволит тебя с формулировкой типа: не сработалась с коллегами?

– Может, – снова всё также обреченно кивнула Галя и удивила меня тем, что без всякого перехода вдруг выкрикнула. – Мерзавки! Все, буквально все, начиная с этой... Лины и кончая Валерией, ревнуют тебя ко мне! Они все просто мечтают о том, чтобы ты обратил на них внимание, а обо мне забыл! Все их мерзкие улыбки, заигрывания, поцелуйчики...

Да, было дело. Пару раз я просто не выдержав напора поцеловал Лину, может целовал немного не по-братски, но ничего сверх этого у нас не было. Так что я был чист и попытался оправдаться.

– Ну, поцеловал один или два раза! Что тут такого? Я просто в отличие от тебя поддерживаю микроклимат в коллективе на уровне...

– Да я тебя ни в чем не обвиняю! – отмахнулась Галя. – Трудно выдержать такой прессинг, а вот они... – дальше, судя по всему должно было последовать уже что-то непечатное.

Поэтому я вздохнул, усадил к себе на колени расстроенную Галю, обнял и поцеловал. Дождавшись, когда она успокоится и поцелует меня в ответ, отстранился.

– Галя! – сказал я, как можно убедительнее, глядя в ее блестевшие от едва сдерживаемых слез коричневые глаза. – Я прошу тебя, не обращай на всё это внимания, всё это одна видимость, и ничего серьезного.

– Да... тебе легко говорить такое... А меня просто выворачивает от бешенства, когда я вижу, как они то погладят тебя по руке, то потрутся ногой, когда сидят рядом...

"Ух, ты! Вот же глазастая...Всё видит! А может ей, еще и подруги рассказывают, пытаясь спровоцировать на неадекватные действия? Как сегодня, например".

– Галя, я тут ничего не могу поделать, это не от меня зависит, и я не могу рычать на каждую улыбнувшуюся мне девушку. Но я хочу тебе вот что сказать: всякий раз, когда ты увидишь нечто подобное или услышишь (расскажут тебе по доброте душевной, коллеги), ты должна помнить, пусть они улыбаются, гладят меня или даже вдруг целуют, но спать-то я пойду только с тобой и только к тебе!

Галя мгновенно ожила.

– Правда?!

И столько было в ее блестевших от слез глазах счастья и надежды, что я непроизвольно поежился. – "Чёрт! Неужели влюбилась! Как же мне ее бросать-то придется?!"

Я гладил Галю по голове, которая лежала у меня на груди. Она уже успокоилась, но слезать с коленей категорически не хотела.

– Я не знаю, что уготовило мне будущее, – медленно начал я. И это была чистая правда. Два клана жаждущие поквитаться со мной, как-то не располагали к оптимизму. – Мне бы хотелось поступить в университет, но там, насколько я знаю, надо заплатить приличную сумму, которой у меня нет. Если появится, вот тогда возможно мне придется уволиться из `Иля`, а пока я работаю в `Иле`, я буду с тобой.

Галина еще теснее прижалась ко мне, поцеловала в щеку, вздохнула и сказала.

– Я же не полная дура, я понимаю, что когда-нибудь ты уйдешь! Я все-таки иногда смотрюсь в зеркало и не питаю иллюзий, но... пусть это будет не скоро!

Я не стал ничего говорить. Что тут скажешь, если это, правда, а обманывать доверчивую Галю мне не хотелось. Просто еще погладил по голове ее и прижал к себе.

Потом Галя соскользнула с моих коленей и превратилась в маленький тайфун, собирая на стол. Надо было слегка перекусить. Впереди нас ждала постель!

***

Утром, за кофе я, глядя на начавший уже бледнеть темный кружок вокруг глаза Гали, сказал.

– Галочка, я так понял, что ты комплексуешь по поводу своей фигуры и внешности?

Явно не ожидавшая такого прямого и, несомненно, бестактного вопроса Галя сначала не захотела отвечать. Я не торопил и не настаивал.

"Пусть помолчит", – и спокойно пил кофе. Галя молчала довольно долго и только когда начала собирать посуду со стола, сказала с горечью.

– До встречи с тобой я безумно мечтала быть сильной. Меня ведь постоянно обижали все кому не лень! Да и наше с тобой знакомство началось с этого ...и Лина не первая, поставившая мне синяк, но что об этом говорить!?

– Ты знаешь, – осторожно сказал я. – Мне кажется, что у тебя просто отсутствует уверенность в себе и именно это надо исправить. Ну и заодно посильнее стать, тоже не помешает.

– И как это сделать? – язвительно спросила Галя.

– Ты желаешь стать сильнее, обрести красивую фигуру, а для этого надо приложить некоторые усилия, но главное иметь желание. Я тут подумал... Давай будем ходить в тренажерный зал. Ты и я. Я, чтобы поддерживать свою форму и морально тебя, а ты... У тебя цель посерьезнее: стать сильной и красивой. Кстати я слышал, что вроде бы, упражнениями можно добавить себе и роста. Немного, конечно, но можно, если тебе это нужно конечно...

Галина растерянно смотрела на меня.

– Нужно, очень нужно, но вот... тренажеры!?

– Я понимаю, что это несколько сложнее, чем выдергивать волосы у Лины, но я прошу тебя: попробуй. Хотя бы ради меня. Мне бы хотелось, чтобы ты была уверенной в себе девушкой с прекрасной фигурой!

– И ты не будешь... ни на кого смотреть, пока я обретаю эту уверенность и... фигуру?

– Я тебе уже сказал это вчера и повторю сегодня: я ни на кого смотреть не буду кроме тебя! – а про себя подумал.

"Исполнить это будет гораздо легче, чем, кажется, поскольку те на кого я бы желал смотреть, теперь для меня недоступны! А остальные... Не всё ли равно кто это будет! Ночью все кошки серы. Пусть будет эта малышка!"

Галя серьезно посмотрела на меня.

– Я буду стараться! И начнем прямо сегодня! Тренажерный зал в двух остановках отсюда.

***

Я сидел за столом на кухне, на своем привычном месте у окна, допивал кофе, рассеянно следя за Галей, которая споро и энергично мыла посуду.

Моя идея с тренажерным залом явно пошла ей на пользу. Вон сколько энергии, ни следа неуверенности ранее постоянно возникавшей прямо на ровном месте. Теперь всё свободное время Гали проходило там, среди тренажеров. В рабочие дни с утра до обеда, а в выходные вообще она почти весь день отсутствовала дома. Я же решивший, что двух раз в неделю на тренажерах мне хватит за глаза и за уши, был доволен ее постоянным отсутствием. Я нашел себе новое интересное занятие. Я учился!

Я тут как-то вспомнил Дашу, которой хватило денег, чтобы попытаться поступить в университет, но которой не хватило знаний, чтобы обосновать эти притязания. Не сдала экзаменов. И тут я вдруг сообразил, что моя самоуверенность в этом плане совершенно зряшная. Мой прежний мир и этот, конечно, очень похожи, но во многом совершенно не совпадают. А иногда различия были очень существенные. В этом мире была магия, которая в моем прежнем мире напрочь отсутствовала. А уж про несовпадения в программах обучения и говорить не приходилось. Я тут любопытства ради, полистал в книжном магазине школьный учебник физики. Например, закон Бойля-Мариотта, почему-то запомнившийся мне со школы, здесь конечно был давным-давно открыт, но открыл его лично Бойль, никакого Мариотта рядом и не просматривалось. И подобных несовпадений было множество. А при наличии только одной подобной ошибки на экзамене мои шансы поступить сразу устремились бы к нулю. Вывод был один: если я хочу поступить на следующий год в университет, то должен заново изучить всё: химию, физику, русский и английский, социологию, психологию, историю. В общем, всё, что нужно для успешного поступления. Деньги я пока вывел за скобки данной проблемы.

Так что теперь я, обложившись учебниками, сидел и морщил лоб в попытках впитать как можно больше знаний, а Галина в это время потела на тренажерах.

– Вроде и покрепче стала! – думал я, оглядывая выглядевшую крепенькой фигурку девушки. Благо оценивать Галины усилия, то, что было надето на ней: узкие трусики и коротенькая маечка на тонких лямках, совершенно не мешало.

Закончив с мытьем посуды, Галя подошла к шкафчику, висевшему на стене и, достала оттуда какую-то бутылочку темного стекла. Затем, открутив колпачок, она выкатила себе на ладонь белую капсулу. Поставив бутылочку на стол, Галина налила себе воды из чайника и, кинув капсулу в рот, запила ее водой.

Не знаю уж почему, у меня никогда не было привычки попусту совать нос в чужие дела, но я взял стоявшую на столе бутылочку и повертел ее в руках. Надпись на латыни оказалась непреодолима, но вот надпись на английском под ней кое-что прояснила. Я, сжав бутылочку в кулаке, гневно уставился на Галину.

– Что! – подняла она вверх брови. – Что-то не так с завтраком?

– С завтраком всё в порядке, – ответил я, чувствуя, как наливаюсь гневом, и постарался успокоиться. Несколько раз глубоко вздохнул и спросил как можно спокойнее.

– Откуда это у тебя? – помахал я бутылочкой.

– Мне предложили это там, в фитнесс-центре, вернее не там, а около... Сказали, что это средство позволяет быстро нарастить мышечную массу...

– Верно, позволяет, – согласился я. – А чего это именно тебе предложили?

– Я очень сильно расстроилась, когда тренер сказал, что для нужного результата необходимо может год или даже два... Я поспрашивала там, у девушек, а нельзя ли побыстрее? Мне очень нужно! Ну, мне и дали телефон. Сказали – это поможет.

– Ты что разве не слышала про анаболики!?

Галина пожала плечами, но ничего не сказала.

– Галя, они дадут результат это верно, но взамен разрушат твою печень и почки. Да вдобавок ты обрастешь волосами, как какой-нибудь питекантроп... Галя, я хочу, чтобы ты перестала это употреблять!

Однако, быстрого согласия на эту, мою просьбу, как я ожидал, не последовало. Галя лишь задумалась.

– Но мне сказали, что в малых дозах это...

– Упорствуешь, значит! – с неудовольствием констатировал я. – Тогда мы расстаемся прямо сейчас! Я собираюсь и ухожу, и из ресторана уволюсь! Я не желаю видеть, как ты будешь губить себя!

Вот тут Галину проняло. Глаза мгновенно набухли слезами, руки задрожали.

– Я...я... больше не буду! Обещаю... в рот не возьму!

Я решил сразу не бросаться с утешениями. Так доходчивее будет.

– Ну, смотри, милая, если узнаю, что ты нарушила свое обещание, а правда она такая штука всегда себя покажет, расстанемся в тот же миг!

Галина быстро-быстро закивала, подтверждая, что всё отлично поняла.

– А эту бутылочку я сейчас схожу и выкину в мусорный контейнер во дворе, чтобы у тебя не было соблазна достать ее из мусорного ведра.

Галина отправилась на тренировку. Я, оставшись один, откинулся на стуле, прекратив делать вид, что читаю учебник по органической химии, и задумался.

"Что-то надо придумать! Сейчас она согласилась, а потом, увидев отсутствие результатов, может потихоньку снова начать глотать эту гадость, но не здесь, а в другом месте. И когда всё выясниться, будет уже поздно. И именно я буду в этом виноват! Ведь это я посулил девочке свою верность в обмен на ее новую красивую фигуру! Ясное дело не навсегда, но кто ей мешает думать иначе! Идиот! Надо было как-то по другому сказать... Как я прослежу, если она будет глотать эти пилюли там, в этом фитнесс-центре или еще где-нибудь? Хм.... Надо, пожалуй, какую-нибудь альтернативу ей предоставить...

В медицине помнится, есть такая штука, называется плацебо. Пустышка, обманка. Пилюли из толченого мела, безвредные совершенно. Весь расчет на психологический эффект. И ведь временами действует! А если предложить Гале некое чудодейственное средство? Тогда она забудет, по крайней мере, на время об анаболиках. А там глядишь, результаты и без всяких анаболиков появятся, ведь тренируется-то она яростно. Косвенно об этом свидетельствует то, что есть она, стала гораздо больше меня, но не толстеет. Значит всё в дело идет. Просто необходимо время. Надо сходить в аптеку и присмотреть какую-нибудь безобидную травку или корешок. Буду скармливать травку Галине в качестве чудодейственного средства".

***

Выглядящая совершенно измученной, в дверях кухни возникла Галя.

– Сядь, расслабься, я сейчас, разогрею обед, – я шустро собрал учебники со стола и встал к плите. – Ты там хоть перерывы-то делаешь?

– Делаю... инструктор следит за этим, просто программа максимальная... – вяло ответила Галина, потягиваясь на стуле.

– Ты бы хоть немного энергии для работы оставляла! А то, если будешь там, в `Иле` между столиками ходить и спотыкаться, засыпая на ходу, Валерия Георгиевна будет недовольна. Да и Лина может решить, что я тебя заездил, возревнует...и подарит тебе новое украшение, уже на другой глаз.

– Пусть только попробует, сучка... – с чувством процедила Галя, сразу взбодрившись при упоминании обидчицы.

– И вот еще что Галочка... Я пока тебя не было, смотался домой, на ферму. И привез для тебя кое-что! – я потряс мешочком с толченым женьшенем.

– Что это? – полюбопытствовала Галя.

– Очень, очень редкий китайский корешок. Гунь Минь называется!

– Никогда не слышала о таком!

– Естественно. Стоит безумных денег, и в аптеках не купишь! Этот корешок обладает интересной особенностью, неким своего рода магическим эффектом. В своем обычном состоянии это сильное укрепляющее и оздоравливающее средство общей направленности. Но вот если тебе надо что-то конкретно вылечить, то просто принимать его мало, требуется постоянно и сильно желать вылечиться. Уж не знаю, как это желание преобразуется в оздоровительный эффект, но действует. В твоем случае надо постоянно думать о том, что ты хочешь стать сильнее, желать этого сильно-сильно, хоть днем, хоть ночью! И даже в то время когда мы с тобой в постели кое-чем занимаемся. В сочетании с сексуальным возбуждением это дает наилучшие и самые быстрые результаты... – разливался я соловьем перед заинтересованно слушавшей мои байки Галей.

– А откуда этот Гунь... у тебя? И кто-то из твоих знакомых уже проверял на себе его действие?

"Сильно доверчивой Галю не назовешь!" – подумал я и продолжил фантазировать.

– Старший брат у меня увлекается альпинизмом...

"Надеюсь, семейство Малицких простит мне эту ложь. Она же во благо!"

– И как-то привез этот корешок из Гималаев, он там с китайской стороны в тот раз начинал восхождение на какой-то семитысячник. Места глухие, народ не часто ходит. И повезло ему, накануне в деревушке показали ему этот корешок и само растение. Память у него хорошая, вот он, наткнувшись на растение, и выкопал. Там была этакая небольшая плантация. Слазал с этими корешками на гору и привез домой. А проверять... – я ненадолго замолчал, беря паузу для большей убедительности. – Вот он я перед тобой. Был задохлик, задохликом, соплей перешибить можно было. Очень кстати на тебя похож был и эффект налицо!

Галина наново оглядела меня. Широкие плечи, мускулы, высокий рост выглядели убедительно. И самое интересное, что в этот раз врать мне не пришлось. Всё была чистая правда. Вот только я не стал говорить, что так, как Галина я выглядел лет в десять-двенадцать, а потом процесс пошел сам, без всяких корешков.

– Сейчас я заварю. Его надо пить в виде чая. И хотеть, хотеть, хотеть – стать выше, сильнее, красивее...

– Вот с этим-то у меня проблем не будет! – пробормотала Галина.

***

Я сидел на кухне и переваривал очередную порцию знаний, которую только что запихнул в свою голову. На сей раз, это была физика со всеми ее формулами и законами, как глобальными, так и частными. Вдруг мой мир и покой были нарушены. Входная дверь с треском распахнулась. Послышался частый стук каблуков, и в кухню ворвалась Галя. Красная футболка на ней выглядела тесноватой, а простая черная юбка прикрывала лишь самую верхнюю, но от этого казавшуюся самой интересной часть ног.

"Вот ведь! – мелькнула у меня мысль. – Кажется, уже изучил все во всех подробностях. Дважды в день этим занимаюсь, без выходных и перерывов, а стоит Гале прикрыть ноги юбкой, хотя бы, и как сейчас в ладонь шириной, так всё, тушите свет, тянет со страшной силой узнать, что же там такое под ней и снять эту условную юбку тоже тянет..."

Пока я философствовал, Галя с разбегу плюхнулась мне на колени и заерзала, устраиваясь поудобнее. Завелась с некоторых пор у нее такая привычка. Затем, обхватив меня обеими руками за шею, она уткнулась губами мне в ухо и сказала совсем не шепотом.

– Семь!

– Что семь? – переспросил я, одновременно тряся головой. В ушах у меня звенело.

– Семь сантиметров! За неделю! А мне-то и ни к чему, что мне всё коротко и тесно становится! Вот только сегодня, когда тренер сказал, что вроде я подросла, я замерила себя.

Семь сантиметров! У меня рост теперь сто шестьдесят семь! Ты представляешь! – тут Галя прижалась своей щечкой к моей щеке (к счастью я побрился утром, и она не оцарапалась), и проворковала нежным-нежным голосом.

– Я такая, ведь тебе больше нравлюсь? Правда?

Я поцеловал ее в щеку, благо она была рядом, вздохнул и сказал.

– Давай-ка я взгляну на тебя сначала, а там уж решу, как тебя теперь любить: больше или сильнее?

Галина счастливо хихикнула.

– Можно и так, и так! – и легко соскользнула с коленей.

Я тоже поднялся, оглядел широко улыбавшуюся Галю с ног до головы, как бы на новенького.

"А ведь точно она повыше стала и руки у нее теперь выглядят не такими тонкими, как раньше, мышцы появились. Прощупывается там что-то такое... плечи тоже кажутся чуток шире... да и ножки, на которые я обратил внимание в первый момент, тоже не такие уже худенькие, а заметно утолщаются к верху... То-то меня тянет взглянуть под юбку", – подумал я и привлек к себе крутившуюся передо мной Галину, старательно демонстрировавшую себя. Она с охотой приникла ко мне, а я уже не мог, как раньше опустить подбородок на ее макушку. Подбородок пришлось немного задирать вверх для этого.

– Точно, подросла! – пробормотал я.

"Чудеса в решете!" – это я уже подумал, немного отстранив от себя Галину, чтобы еще раз внимательно взглянуть на нее. А Галя уже закрыла глаза, отвела чуть-чуть назад голову, всем своим видом демонстрируя, что она готова принимать всё, что я смогу ей предложить в качестве подарка: поцелуи, поглаживания и может даже кое-что посерьезнее, раз уж она так отличилась.

"Да, надо поощрить! – подумал я, подхватывая Галину на руки и направляясь в сторону кровати. – А ведь и правда тяжелее стала! Я и не заметил".

Внеплановая постельная программа была немного короче обычной, чтобы успеть пообедать, до работы.

Галина выглядела совершенно счастливой, разогревая обед, который я приготовил утром. Всё равно мне нужны были перерывы для повторения (в уме) и усваивания материала. Вот я теперь и готовил для нас обеды.

И размышлял над тем, как бы половчее спросить Галю: не начала ли она снова принимать эти проклятые анаболики?

"Если прямо спрошу, то она, несомненно, удивится: с чего, дескать, такие вопросы? Ведь я сам вручил ей чудо-средство... и у нее может возникнуть сомнение... И не спросить нельзя! Женьшень он, конечно, обладает многими полезными свойствами, но это даже для него перебор. Больше всего все это похоже на прием гормонов, но... Вот именно, но! Никакие гормоны не дадут такого ураганного эффекта! Или может у нее повышенная чувствительность и `достаточно одной таблэтки`, чтобы организм пошел вразнос?"

– А что говорит тренер? Что ты ему сказала?

– Он был сильно удивлен и спросил про гормоны. Не принимаю ли я их? Я сказала, что приняла два раза и потом выбросила, когда узнала, как они вредны!

"Ну, выбросил-то их я, а ты только пообещала не принимать анаболики, под угрозой расставания и пожалуй, я тебе верю. Ты не будешь продолжать принимать их и рисковать расстаться со мной! А значит..."

– Тренер сказал, что от пары таблеток такого быть не может! Тогда, я сказала ему про этот, твой корень...

– А он что?

– Снова сильно удивился. Он оказывается, тоже никогда не слышал по этот Минь Гу...нь и попросил на пробу щепотку.

– А ты?

– Я что дура, что ли раздаривать такое! Мне может быть и самой мало будет! Отказала я ему, короче. Тогда он предложил деньги... Я его послала...вежливо. В общем поговорили!

– Ну и правильно, средство очень редкое и если уж продавать, то за очень большие деньги...

"А лучше вообще не продавать! – уже подумал я. – Нет, можно конечно расфасовать в мешочки купленный в аптеке женьшень и загнать страждущим, но тогда помимо двух кланов и полиции меня будут искать и кинутые на приличную сумму желающие подрасти и обзавестись мускулатурой без особых усилий богатенькие халявщики. Стоит ли усложнять себе жизнь? Кроме того, я-то может и сбегу, а Галина? Ведь именно к ней придут с вопросами: почему это супер-пупер-средство не действует, а может и сразу в полицию обратятся!"

Галя же обернулась ко мне, выпрямила спину, напряглась, уперла руки в боки и, блестя глазами, возбужденно заявила.

– Я не хочу продавать ничего! Даже щепотки!

– Да не будем, не будем! Это я так просто сказал, не подумав. Деньги можно и иначе заработать! Всё что имеется в этом мешочке, всё твое!

Галя успокоилась, расслабилась и снова повернулась к плите. А я задумался.

"Странно как-то! Подрасти с помощью упражнений можно, и может быть даже на те же семь сантиметров, но не за неделю же! Гормоны роста? Может, втихаря купила и пользуется? Ведь я-то тряс перед ней бутылочкой с анаболиками? Так она юридический не заканчивала, чтобы убедить себя, что я был недоволен только из-за анаболиков, а раз о гормонах роста и не заикнулся, то их можно попробовать! Тем более что анаболики тоже гормоны, только другие... Нет всё это очень сомнительно... и странно. Так ведь и сам поверишь в то, что это не женьшень, а Гунь Минь, что я брат Даши Малицкой, а мой папа сам Харитон Малицкий! Ля-ля-ля, я сошла с ума... Ладно, что остается? А только наблюдать за Галкой, и ждать ... когда Гунь Минь закончится?

***

Пошла вторая неделя моей работы официантом в `Иль-де-Франсе`. Днем я работал один и отвечал за четыре столика, а вот вечером всё еще работал на подхвате. Помогал подносить, уносить. Контакты с клиентами у меня в этот период были минимальны. Понятно, что ставка была высока. Вечерние клиенты все сплошь уважаемые люди, богатые, влиятельные, маги через одного и привередливые до ужаса и к блюдам, и самое главное к вниманию к ним со стороны официантов. Большинство из них ходило более-менее постоянно, и терять, из-за неуважения или из-за некорректного обслуживания, таких выгодных клиентов никто не хотел. Я еще не достиг таких вершин, когда танцы вокруг клиентов выглядят естественно и органично. Поэтому и следовал тенью за Линой или еще за кем-нибудь, молча, разнося блюда, не встревая в разговоры своих более опытных коллег с завсегдатаями. Учился, одним словом и улыбался. Вот с улыбками у меня прогресс имелся. Я даже разделил улыбки для клиентов на три категории. Мужикам улыбался едва – едва уголками рта, только, чтобы выполнить формальное требование об обязательной улыбке, в ответ не получал и того, но не больно-то и хотелось. Женщинам с мужьями или одиноким, но случайным посетительницам улыбка была гораздо шире и теплее. А уж тем, кто ходил постоянно и с кем волей-неволей познакомился, улыбался от всей души.