Текст книги "Превратности судьбы - превратности любви (СИ)"

Автор книги: Андрей Сухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 44 страниц)

Но эта мимолетная мысль нисколько не помешала мне разглядывать суровую Галину начальницу. Молчание затягивалось. Стопка бумаг перед делающей вид, что она напряженно работает, красавицей уменьшалась очень медленно. Но я никуда не торопился. Стоял, молчал и любовался моей будущей, как я надеялся, начальницей. И конечно, она не выдержала первой.

– Пожалуй, первый тест на умение молчать, пока не спросят вы про...– начала говорить она, поднимая голову, но затем, когда увидела меня, то резко замолчала.

– Прошел или провалил? – спросил я ее с серьезным выражением на лице, но на самом деле мне было весело. Я-то стоял и смотрел на нее в упор, а она оказалась не готова к увиденному.

Наверняка ведь решила, что протеже Галочки какой-то редкостный урод, и собралась меня, как и Галю, немножко погнобить, а затем выставить вон. И вот теперь я с удовольствием наблюдал, как на лице Валерии последовательно сменяли друг друга: изумление, тем, что предъявленный оригинал настолько отличался от предполагаемого, заинтересованность мною, затем возмущение, что я – знакомый этой страшненькой Синичкиной и, наконец, на лице Валерии установилось непроницаемое выражение. Снова наступило молчание. Валерия явно переваривала изменившуюся ситуацию. Мой вопрос был проигнорирован.

"Надо бы вывести ее из ступора, а то так до вечера и будет молчать!" – решил я и начал осторожно.

– Вад...э... Владислав Малицкий, – и чуть было не добавил. – К вашим услугам, – но вовремя захлопнул рот. Не надо сверх меры провоцировать начальницу.

– Хочу у вас работать, вот только опыта никакого...

Валерия, наконец, пришла в себя и приняла участие в разговоре.

– Ничего опыт дело наживное! – приветливо улыбнулась она мне. – А откуда вы?

И ни следа язвительности, агрессии или стервозности. Очень милая, очень красивая, очень доброжелательная женщина, такой предстала передо мной суровая Валерия Георгиевна.

"Кажется, волноваться о том: примут ли меня на работу не стоит", – решил я и вдохновленный ее улыбкой, приступил к рассказу о себе, то есть о Владе. Мол, работал в поте лица, пахал поля, сеял, убирал пшеницу и картошку, выращивал поросят, но в один прекрасный день решил сменить профессию и из сельской местности переехать в город.

Валерия кивала, подбадривая меня продолжать, всё это время ее взгляд задумчиво скользил по мне. Когда я закончил, она еще некоторое время сидела неподвижно, о чем-то задумавшись, но потом очнулась, взяла мой паспорт, уже положенный в процессе рассказа на край стола, выписала из него мои данные, отдала его мне обратно и сообщила, что я принят на работу в ресторан `Иль-де-Франс` в качестве официанта.

– Пойдем, представлю тебя твоим коллегам.

В небольшой зальчик выходило множество дверей. В том числе двери в мужскую и женскую раздевалки. Сначала Валерия стукнула кулаком, по двери украшенной стилизованным изображением лысой круглой головы с огромной, курчавой, черной бородой: мужской раздевалки.

– Мальчики выйдите на секундочку! – а затем, уже деликатнее постучала в женскую раздевалку, украшенную стилизованным изображением двух кокетливо скрещенных аппетитных женских ножек в чулках в крупную сетку

– Лина, девочки на секундочку...

Зальчик быстро наполнился народом в различной степени одетых. Голых, правда, не было.

– Представляю Вам вашего нового коллегу Влада... Владислава Малицкого. Он будет работать в зале. Опыта пока никакого. Лина ты, как старшая, будешь, ответственна за обучение.

Лина высокая, статная девушка с толстой русой косой, перекинутой на грудь, посмотрела на меня еще раз, кивнула и довольно улыбнулась. Я заметил, как при этом стоявшая среди девушек Галя резко помрачнела. Причины для расстройства у Гали лежали на поверхности. Кажется, она только сейчас осознала, куда привела меня. Все девушки, те, кто присутствовал сейчас на представлении меня, были очень симпатичными, а Лина так и вовсе выделялась даже на их фоне.

"Бедная Галя! – пожалел я ее снова. – Типичная белая ворона... вернее синичка. Понятно, почему ее все клюют! Кто ж откажется самоутвердиться за счет моей дурнушки. Надо будет сегодня вечером в постели постараться убедить бедняжку, что я не собираюсь ее бросать и увлекаться всеми этими девушками. А ведь они, кажется, уже готовы... на всё!"

Так я оценил заинтересованно-плотоядные взгляды, ощупывавшие меня с ног до головы.

Работать в этот день я естественно не начал. Надо было утрясти много чего. Начиная с санкнижки и кончая униформой. Лина заботилась обо мне, как о родном. Только что под руку не брала. Да и остальные девочки при каждой встрече мне улыбались так, словно у них до моего появления не только парней не было, но они даже и не подозревали, что таковые существуют. Ребята проявили гораздо меньше энтузиазма по моему поводу, встречая хмурыми взглядами. Что тоже понятно: конкуренции никто не любит, и девочки теперь будут гораздо менее податливы при просьбах о встрече на стороне.

"У них теперь есть с чем сравнивать!" – так я самодовольно решил, глядя на хмурые физиономии парней.

Но всё же самой хмурой и самой расстроенной была Галя. Она печально глядела на клиентов в зале, с расстроенным видом носила подносы из кухни, а при встречах со мной и вовсе казалось, что мы незнакомы. Она не только не улыбнулась мне ни разу, а такое впечатление, что и старалась проскользнуть мимо меня поскорее. Я сейчас ничего говорить не стал, а решил отложить на вечер процесс убеждения Гали в том, что я остался прежний, даже после знакомства с таким количеством симпатичных девчонок и бросать ее не собираюсь.

Я бродил по подсобкам ресторана, заглядывал на кухню, посещал зал, наблюдая затем, как тут всё работает. И одновременно зазубривая меню с пояснениями, запоминая обширную, более двух с половиной тысяч наименований, винную карту. Лина обстоятельно отвечала на любые вопросы. Учила двигаться, брать поднос, и много чего еще. Ее заботливость временами казалась чрезмерной и взывала ассоциации с наседкой, которая суетится вокруг любимого цыпленка. Подыскивает ему вкусных червячков (под предлогом того, что мне надо самому знать вкус блюд из меню, кормила меня... нет не объедками от клиентов, а излишками, которые образуются при готовке), защищала от коршунов (в этом качестве она всякий раз как бы ненавязчиво оказывалась между мной и какой-нибудь своей коллегой, когда та жаждала пообщаться со мной на вольные темы, мотивируя это тем, что мне надо учится) А уж как многообещающе смотрела сама... Но после Светы и Ирины это было совсем не то, а для постели у меня уже была Галина. Да некрасивая, но в постели она оказалась очень даже ничего и самое главное: у нее была квартира, а больше мне пока ничего и не надо было. Поэтому я со спокойствием воспринимал весь этот легкий ажиотаж в отношении меня, который впрочем, не выходил за дружеские рамки.

После работы мы с Галей сели в такси поехали к ней. Галина и машине выглядела совершенно несчастной и разговаривала со мной с явной неохотой. Я подумал, подумал и решил не форсировать события.

"Если надоел, сама скажет, тогда и буду думать..."

Но едва только дверь в квартиру захлопнулась и я, невзирая на хмурый вид Галины, обнял ее, как она немедленно повисла у меня на шее и впилась в мои губы с такой страстью, что все сомнения в том, нужен ли я ей, отпали сразу.

***

Спустя три дня, Лина при участи Валерии устроила мне блиц-опрос, он же экзамен. Выглядевшая до того, заботливой и мягкой, Лина на экзамене показала, что имеет твердый характер и по праву является старшей официанткой. Она ни разу не улыбнулась мне, и вообще всё выглядело так, словно она задалась целью засыпать меня. Но, покрутившись три дня в ресторане, я уже знал, что это не так. Просто ресторан был очень высокого уровня и то, что меня, вот так, без подготовки брали на работу было очень и очень ответственно... для берущих. Ведь даже один непутящий официант мог испортить усилия многих людей старавшихся, чтобы клиенты были довольны. А клиенты здесь были очень капризные. Вот и озадачивала меня Лина. Вопросы сыпались один за другим: правила подачи блюд, психология поведения, как посетителей, так и официантов, меню во всех подробностях, вплоть до составных частей всех используемых соусов, не говоря уже о составе блюд, вина и не только французские, как это можно было подумать исходя из названия ресторана, а практически все лучшие со всего мира.

Конечно, все они еще не улеглись у меня в голове особенно французские со всеми своими специфическими названиями, но подгруппы я знал все. А в подгруппах старался запоминать самые дорогие вина. Мне это было интересно и можно без попадания впросак рекомендовать их клиентам. Я-то отлично знал, что дорогие вина, как правило, и самые вкусные. И это оказалась правильная тактика. Ни Лина, ни Валерия не высказали мне неудовольствия тем, что многие из дешевых вин, относительно дешевых конечно, я еще не запомнил.

Но не только это было причиной снисходительного в отношения к моим пробелам в области знания вин. Главное было то, что меня собирались выпустить днем.

Насколько уяснил я, на ресторан накатывало две основные волны клиентов. Первая волна начиналась с открытия в двенадцать часов и состояла из оглодавших офисных работников, решивших перекусить. Эти клиенты обходились обычно без вина. Их начальники наверняка бы не одобрили такие вольности, если унюхали бы алкогольный выхлоп от своих подчиненных, пусть даже источником этого выхлопа и были бы знаменитые французские вина. Вторая волна приходила ближе к вечеру, часам к восьми и состояла из состоятельных буржуа, живущих в окрестностях `Иль-де-Франса`. Возможно, среди них были даже начальники того офисного планктона, что обедал тут днем. Вот эти-то господа и приносили основной доход. И это несмотря на то, что у многих, как я понял со слов Лины, были дома собственные повара. Это и показывало уровень кухни в `Иле` и обслуживание им требовалось соответствующее.

Я с этими господами в ближайшее время столкнуться был не должен. Меня предполагалось спустить на офисную мелочь.

***

С двенадцати часов дня я приступил к работе. Мне было выделено четыре столика на четверых и один приличных размеров стол на восемь человек. Первыми моим клиентами были два паренька в серых деловых костюмах, с серыми же галстуками при белых рубашках. Они были похожи друг на друга словно близнецы-братья, хотя масть была разная. Едва я приблизился, чтобы торжественно положить меню рядом каждым из них, как тот у которого волосы были потемнее, буркнул.

– Омлет по-французски, блинчики с мясом, чай – пуэр.

И второй подключился.

– Тоже омлет по-французски и сосиски с пюре, чай.

И тут же не обращая более на меня внимания, начали обсуждать свои производственные дела: что, сколько, где, почём. Моя улыбка, о наличии которой мне постоянно твердила Лина, пропала втуне. Никому из них я был не нужен, хоть с улыбкой, хоть без.

"Ну и, слава Богу!" – решил я и поспешил с заказом на кухню.

В общем, часам четырем дня я обрел уже уверенность и некоторую вальяжность. Улыбка прописалась у меня на лице. И вот когда я, чувствуя себя уже бывалым, и где-то даже матёрым официантом приблизился к своему единственному большому столу, за которым устроилась нестандартная компания из пяти человек, чтобы принять заказ, меня подстерегал неприятный сюрприз.

То, что там уселись маги, мне шепнула Лина, когда я еще только направлялся к столику. Да это и не было для меня каким-то особенным сюрпризом, поскольку большую часть офисов в нашем `небоскребе` занимали представительства кланов. Понятно, что младших, не основных, но тоже богатых и влиятельных. Я за эти дни, проведенные в созерцании работы более опытных коллег, уже наловчился вычислять магов по их легкому, едва заметному презрению на лицах с которым они глядели на окружающих простолюдинов. Сюрпризом же для меня, неприятным надо сказать, стало присутствие за столом одной, условно знакомой блондинки.

С этой девицей лет двадцати я имел счастье столкнуться позавчера поздно вечером, перед входом в ресторан, когда решил подстраховаться и вышел на пару минут раньше, чтобы поймать такси. Галя немного задерживалась. Ехать было недалеко, но раз ресторан платит, то почему бы и нет. Так вот я поймал такси и стоял у открытой двери, держал его до подхода Галины, но первой ко мне подошла совсем не Галина.

– Куда-то собрались, молодой человек? Я хочу предложить вам... – раздался приятный женский голос из-за спины. Я круто развернулся. Передо мной стояла, слегка покачиваясь на высоких каблуках, невысокая светловолосая девица, в тесном черном мини платье. Очень коротком надо заметить, а, кроме того, и сверху у нее почти ничего не было, если не считать двух тоненьких черных лямочек, на которых держалось это ее так сказать платье. Ножки в светлых колготках были вполне ничего, а вот на симпатичной мордашке косметики было на мой вкус многовато. Да еще она была ощутимо пьяна, как и две ее подруги, стоявшие в стороне, но внимательно наблюдавшие за нами.

Будь она потрезвее, я может и попытался объяснить ей, что жду свою подругу и ничего из того, что она может мне предложить мне не интересно. А так, объясняться с симпатичной особой женского пола, которая так нагло строит мне глазки, когда вот-вот появится Галина, да еще и пьяной, мне категорически не хотелось. Галя и без этой, совершенно левой девицы, была постоянно не в себе из-за того, что ресторанные девушки еще не уяснили для себя, что я не поддамся, и постоянно искушали меня своими намеками и зазывными улыбками. Галину же это страшно нервировало.

Поэтому я решил покончить с этим вопросом сразу, задавить его на корню, если можно так сказать.

Я медленно прошелся взглядом с головы до ног этой девицы и обратно, приподнял, словно от удивления левую бровь, как можно выше, сморщил нос, словно учуял нечто совершенно несъедобное, а губы искривил в самой уничижительной улыбке, на какую только сподобился и сурово отрезал.

– Ни в каких ваших услугах я не нуждаюсь!

Бедняжка, по-моему, даже протрезвела. Во всяком случае, раскачиваться на каблуках девица перестала. Ее глаза стали круглыми, выпуклыми и казалось, сейчас вывалятся из глазниц. Лицо и шею стремительно начала заливать краснота. Пикантности эпизоду добавили и ее подруги, тоже блондинки, сразу дружно, захихикавшие. Девица несколько раз открыла и закрыла свой большой накрашенный красной помадой рот, но ничего не сказала. Видимо, ярость, обуревавшая ее, и заметная даже невооруженным глазом, не давала ей это сделать. Но долго это молчание продлиться не могло. Взрыв был неминуем.

К моему облегчению именно в этот момент и выскочила задержавшая Галя и, несмотря на то, что торопилась к машине, она, тем не менее, успела окинуть оценивающим взглядом, стоявшую рядом с машиной девицу. Та в ответ тоже цапанула ее злющим взглядом. Я подтолкнул Галину к такси, чтобы ускорить процесс загрузки, затем торопливо юркнул внутрь сам, и шустро захлопнул дверцу. Девица в это время уже пришла в себя и, судя по энергично открывавшемуся рту, что-то говорила в мой адрес. К счастью я уже ничего не слышал. Я обнял Галю за плечи и вызывающе взглянул в окно. Продолжавшая что-то страстно вещать девица, увидев это, скривилась. А наше такси резво стартовав, умчалось в темную ночь. На этом инцидент я счел исчерпанным.

Но теперь, подойдя к столику, и увидев, мгновенно узнавшую и яростно засверкавшую на меня глазами, блондинку, я так не думал. Остальные из компании заметили, как ее настроение мгновенно испортилось, но ничего не спросили, а она понятно тоже не стала делиться подробностями. Сидевшая во главе стола женщина лет шестидесяти, бросив короткий взгляд на мою `знакомую` подняла тонкие выщипанные брови вверх, затем перевела взгляд на меня.

Ее брови опустились на место только тогда, когда я разложил меню на столе. Едва заметная ехидная улыбочка возникла на ее губах. Недовольная мною девица, заметила это и недовольно насупилась.

– Так кто что заказывает? Сегодня день рождения Рады и ... Ты что будешь, Рада?

Зеленые глаза, бледная кожа намекали на то, что рыжий цвет это ее природный окрас. Высокие скулы, слегка удлиненный подбородок и высокий лоб придавали выражение породистости, она была очень красива, но...к сожалению в далеком-далеком прошлом! Увядшая в глубоких морщинах кожа была покрыта коричневыми пятнами. На шею лучше было и не смотреть, а руки с выпуклыми венами, с теми же пятнами и морщинами, что и на лице тем более ее не красили, но вот ее фигура... Именно про таких женщин моя бабушка говаривала: сзади пионерка, спереди пенсионерка. Изумительно тонкая талия, не шире чем у сидевших за столом девушек, приличный бюст и ни капли лишнего жира. Правда, плечи широковаты, по сравнению с тем к чему я привык, но с другой стороны: это же маги! За то время, что я провел в этом мире я пусть и урывками, но читал всё, что попадалось под руку: газеты, журналы, книги... И знал, что в кланах жизнь не сахар. Да с деньгами и властью проблем нет, но за это расплачиваются ударным трудом на благо клана. А детишек начинают гонять на тренажеры, заниматься боевыми искусствами уже с раннего возраста. Вот и разносит их от нагрузок. Кого больше, кого меньше. В этом отношении особо показательными были мои мучительницы Лика и Анна. Вот уж кого разнесло, так разнесло. В нашем мире все бы призы собрали в категории `атлетик` и в бодибилдинге.

Так что широким плечам магов, магесс, и даже юных магесс, я не удивлялся, тем более, что на старушку сидевшую во главе стола можно было смотреть спокойно, не испытывая желания отвернутся.

Остальных я оглядел мельком, ничего особенного, что ребята, что подруга этой Рады и сосредоточился на бабульке. Ясно, что именно она будет оплачивать счета.

Рада в ответ на вопрос пожала плечами.

– Что-то не особенно я и хочу есть, но, пожалуй, всё же закажу...– она задумалась, а потом, не заглядывая в меню, выдала. – Суп из сморчков с трюфелями, черная треска на гриле с киноа, ну и десерт... если можно...мама?

– Сегодня можно!

– Вот тебе и на! Мама с дочкой! – подумал я и улыбнулся еще шире, глядя на маму. Дочку я старательно игнорировал, но ее пожелание конечно записал.

А дальше пошло-поехало: теплый салат из морепродуктов, сырная тарелка на всех, бульон из перепелки...

На десерт был объявлен мятно-шоколадный торт, что вызвало оживление у девушек и частично разгладило сморщившееся, недовольное лично мною, личико Рады.

– Ну, вот и всё! – заключила, обращаясь ко мне, мама Рады.

Мне можно было только порадоваться. Клиенты, если не считать молчаливого неодобрения моей персоны со стороны Рады, попались состоятельные и прожорливые. Заказывали совсем не сосиски, да еще и помногу. А ведь именно раскрутка клиентов, умение убедить заказать их всё самое дорогое в меню и является главным достоинством официанта. Это было мне объявлено первым пунктом при инструктаже.

– А шампанское не желаете заказать? У вас праздник, как я случайно слышал, – на Раду я даже в этот момент не перевел взгляд, а смотрел исключительно в большие зеленые глаза ее мамы. Смотрел проникновенно, улыбался, как можно мягче. И что-то такое, как мне показалось, мелькнуло в ее глазах. И поскольку она молчала, а возражений не было, я поспешил добавить. – У нас имеется великолепное шампанское, – я непроизвольно напрягся. – "Клюнет – не клюнет?"

Мама Рады обаятельно улыбнулась (насколько всё-таки улыбка украшает!), сразу сбросив себе пару лет. Правда с шестидесяти это не очень-то и много.

– Пожалуй, действительно можно. Заканчиваем сегодня пораньше и бутылка на всех не повредит... А что у вас есть?

Теперь уже она смотрела мне прямо в глаза.

Зелень глаз прямо-таки затягивала меня вглубь, но не настолько, чтобы я потерял нить разговора и не смог вспомнить самое дорогое шампанское из имевшихся в винной карте.

– Моэт и Шандон, Дом Периньон, Мумм...

– Давайте Шандон! – не замедлилась с выбором она, тем самым, подтвердив, что маги периодически позволяют себе баловаться шампанским, не взирая на цену. Это я понял еще при встрече с Ильей Муромцем и компанией.

"Какая женщина была в свое время, если даже сейчас способна произвести впечатление!" – думал я, идя с заказом на кухню.

***

Екатерина Андреевна Горчакова, магесса Воздуха, Мастер, глава союзного клану Морозовых младшего клана Горчаковых и по совместительству еще и мама Рады откинулась на мягкую спинку своего кресла в офисе на шестнадцатом этаже. Она задумчиво смотрела на экран компьютера. С экрана на нее смотрел очень красивый мальчик (в свои шестьдесят два года Екатерина Андреевна считала мальчиками всех мужчин моложе тридцати лет).

– Да это он! – пробормотала Екатерина Андреевна.

Еще там внизу в ресторане, едва к их столику подошел этот паренёк, принять заказ, она сразу отметила про себя, насколько он похож на фоторобот преступника присланный пару дней назад, по клановой инфосети. Поэтому и уделила ему внимания гораздо больше, чем обычно уделяла принимавшим заказ официантам. Тем более, что смотреть на него было очень приятно, а уж когда он несколько долгих секунд смотрел ей прямо в глаза... Что-то теплое, сладкое, давно забытое ворохнулось в ее груди. И естественно она обратила внимание на то, что Рада смотрит на этого красавчика-официанта совсем не так, как должна смотреть девушка на впервые увиденного симпатичного молодого человека. Концентрированная неприязнь, заметная не только ей, маме, но и всем окружающим, была непонятна и необъяснима, если только не предположить, что этот молодой человек был вовсе не таким уж и незнакомым Раде.

"И видимо что-то не сложилось у них", – подумала тогда Екатерина Андреевна.

И вот сейчас глядя на фоторобот преступника, она была довольна тем, что у ее девочки ничего не сложилось с этим красавцем.

"Могли быть осложнения, – рассуждала она. – Девочка такая... упрямая. Но всё что ни делается, всё к лучшему! А вот как с этим преступником быть? Позвонить в клановую службу безопасности и забыть об этом?"

Да так можно поступить, и наверно так и следовало поступить, но... мешала этому та сладость, разлившаяся в груди после того, как этот юноша посмотрел на нее. Не признаваясь самой себе, Горчакова-старшая хотела еще раз посмотреть в его глаза и проверить: не появится ли у нее снова это такое сладкое, и уже изрядно подзабытое ощущение?

Наконец Екатерина Андреевна встряхнулась, согнала свои растекшиеся мысли в одну кучку и внимательно изучила сопроводительный текст. До этого она только любовалась фотографией красивого юноши, не вникая в подробности. Всё равно, вероятность встречи с одним из разыскиваемых преступников-простолюдинов у нее, главы клана была почти нулевая.

Итак, нападение на одну из молодых магесс, причинение тяжких телесных (пострадавшей потребовалось лечь в клинику, да не клановую, а на стороне!) в принципе сочеталось с требованием сообщить об этом Вадиме в службу безопасности и самим ничего не предпринимать. Вот только не вязалось с этим требованием отсутствие грифа важности и срочности. Сообщение было передано в обычном формате, словно рядовой внутриклановый документ, например, о начислении зарплаты простолюдинам на каком-либо из предприятий клана.

"Сообщить понятное дело надо, но раз особой срочности нет, то, пожалуй, вначале стоит убедиться, что подозреваемый именно тот, кого разыскивают. Точно, совмещу приятное с полезным: получу у него отпечатки пальцев, вот тогда уже и отправлю сообщение, подкрепленное реальными вещами".